Человеческий потенциал развития трудовых ресурсов региона

С позиций группировки факторов, определяющих развитие территории, на факторы «первой природы» (обеспеченность природными ресурсами и географическое положение) и «второй природы» (концентрация населения и экономики, транспортная инфраструктура, человеческий потенциал, рыночные институты) и определения ведущей роли второй группы [1, С. 129], можно дать оценку потенциала развития Ульяновской области. «Ресурсный» фактор в регионе можно оценить как средний по уровню среди субъектов Российской Федерации. Географическое положение имеет хорошую оценку. Однако, как и для большинства российских регионов [2, С. 131] недостаточные по своему уровню факторы «второй природы» и для Ульяновской области остаются значительным барьером для развития.

На наш взгляд, определяющим среди факторов «второй природы» является человеческий потенциал, понимаемый как совокупность знаний и квалификации, а также «…права людей на долгую, здоровую и творческую жизнь, на осуществление других целей, которые, по их мнению, обладают ценностью; на активное участие в обеспечении справедливости и устойчивости развития на нашей общей планете» [3, С. 66; 4, С. 517; 5, С. 2]. Предложенный ООН интегральный показатель – индекс человеческого развития (ИЧР) – применяется и для характеристики уровня социально-экономического развития страны, региона.

Измерение социально-экономического развития территории с помощью ИЧР показывает благоприятную тенденцию в Ульяновской области: с 2002 года значение ИЧР увеличилось с 0,739 до 0,811 в 2010. Область стабильно занимает место в пятой десятке регионов по значению ИЧР и относится к группе регионов со средним уровнем человеческого развития [6-8].

Степень развития человеческого потенциала региона напрямую определяет развитие территории, эффективность экономики, а также качество трудовых ресурсов. Не претендуя на полный анализ всех существующих характеристик человеческого потенциала, но с позиций его развития, рассмотрим динамику наиболее часто используемых традиционных статистических показателей развития трудовых ресурсов региона с целью выявления особенностей и тенденций будущих изменений.

Важнейшим среди всего комплекса факторов, определяющих развитие как человеческого потенциала, так и трудовых ресурсов, является демографический.

В Ульяновской области за последние десять лет обозначились позитивные изменения в демографических процессах, несмотря на сохранение тенденций, сформированных еще в начале 1990-х на сокращение численности населения как за счет естественной убыли, так и за счет миграции. Сохраняется возникшее в тот же период отставание в значениях демографических характеристик от среднероссийских, что определяет особенность формирования трудовых ресурсов региона [9, С. 73].

Численность постоянного населения на 1.01.2014 года в регионе составила 1267,6 тыс. чел., сократившись по сравнению с предыдущим годом на 6,9 тыс. чел. (0,6%) и на 147 тыс. чел. (10%) по сравнению с 2001 годом. Однако темпы депопуляции сокращаются. По данным Росстата, доля населения Ульяновской области в общей численности населения России сократилась с 0,97% в 2001 году до 0,88% в 2014году [10].

Такая динамика свидетельствует о более высоких темпах сокращения населения региона по сравнению с общероссийскими, определяя суженный режим воспроизводства, постарение и нерациональную структуру населения, что ухудшает условия формирования и дальнейшего развития человеческого потенциала и трудовых ресурсов.

В 2005 году в Ульяновской области впервые за длительный период началось сокращение численности населения в трудоспособном возрасте, а по городскому населению – с 2004 года. На начало 2013 года по сравнению с 2000 годом численность населения в трудоспособном возрасте снизилась на 107 тыс. чел. или на 12%, а с 2005 годом – на 84 тыс. чел. или на 10%. Доля населения моложе трудоспособного возраста сократилась в 2013 году по сравнению с 2000 годом на 4,4 процентных пункта, а старше трудоспособного увеличилась на 4,9 п.п. [10]. Если в начале 90-х годов соотношение возрастных групп населения в Ульяновской области соответствовало общероссийской структуре, то в последние годы в регионе доля населения моложе трудоспособного возраста оказалась значительно ниже российского показателя – 14,8% и 16,8 соответственно, а доля населения старших возрастов – выше общероссийской – 25,5% и 23,1 соответственно в 2013 году, что свидетельствует о более негативном характере изменения возрастной структуры населения региона [10]. Если учесть такие особенности возрастной структуры населения, то перспективы количественного и качественного воспроизводства трудовых ресурсов региона ухудшаются. Демографическая нагрузка детьми на 1000 трудоспособных на начало 2013 года составила 248 чел., в отличие от 280 по России. Таким образом, в перспективе не следует ожидать даже простого воспроизводства и численности, и имеющегося профессионального уровня трудовых ресурсов [11, С. 153].

Численность трудовых ресурсов в регионе в среднем в 2013 году составила 766 тыс. человек, что на 52 тыс. чел. или на 6% меньше уровня 2009 года.

Трудоспособное население в трудоспособном возрасте составляет 702,3 тыс. чел. или 91,7% трудовых ресурсов, сократившись с 2009 года на 3 п.п. (причем темпы увеличиваются), при сохранении тенденции на снижение и в будущем, в связи с негативными изменениями в возрастной структуре населения («демографическое сжатие» рынка труда).

Замещает это сокращение миграция – численность иностранных трудовых мигрантов в 2013 году составила 9,3 тыс. чел., что в два раза больше уровня 2009 года, их доля выросла до 1,2%. Более 60% мигрантов обеспечены представителями стран СНГ, в основном низкой квалификации, и эта тенденция будет сохраняться. По данным мониторинга, потребности экономики Ульяновской области в специалистах и рабочих кадрах на 2013–2015 годы при дефиците рабочей силы только 1,8% организаций используют иностранную рабочую силу [12].

Регион из года в год имеет миграционную убыль населения, определяемую в основном трудовой мобильностью в наиболее благополучные соседние (Самарская область, Татарстан) и центральные регионы. Имеет место «отходничество», особенно из сельской местности. Прогнозирование численности и квалификации региональной трудовой эмиграции и замещающей иммиграции ограничено недостатками учета, определяемыми несовершенством законодательства.

Восполнить уменьшающуюся численность трудовых ресурсов, на наш взгляд, призваны категории населения за пределами трудоспособного возраста – лица старше трудоспособного возраста и подростки. Значения занятости подростков 14–15 лет в экономике колеблются в динамике, резко снизившись в 2013 году до 42 чел., их роль невелика. Тогда как вклад в экономику населения старше трудоспособного возраста возрастает: их численность увеличилась в 1,5 раза, а доля в трудовых ресурсах региона – с 4,5% в 2009 году до 7,1% в 2013, и эта тенденция будет продолжаться. Следует отметить, что в отношении старших возрастных групп это позитивный и наиболее предпочтительный вариант замещающего воспроизводства сжимающегося рынка труда при прогнозируемом росте продолжительности здоровой жизни населения.

По данным обследования населения по проблемам занятости, численность экономически активного населения за 2013 год в возрасте 15–72 лет составила в среднем 682,3 тыс. чел., в том числе 160,2 тыс. человек – молодежь в возрасте 15–29 лет. Численность экономически активного населения в среднем за 2013 год по сравнению с 2012 годом увеличилась на 2,5 тыс. человек, при этом численность экономически активной молодежи уменьшилась на 784 человека.

Уровень экономической активности населения в возрасте 15–72 лет (отношение численности экономически активного населения к общей численности населения данной возрастной группы) составил 67,7% [10].

В численности экономически активного населения 644,9 тыс. классифицировались как занятые экономической деятельностью и 37,4 тыс. человек – как безработные с применением критериев Международной организации труда (то есть не имели работы или доходного занятия, искали работу и были готовы приступить к ней в обследуемую неделю) (см. таблицу 1).

Таблица 1. Экономически активное население, занятые и безработные

Численность экономически активного населения в динамике колеблется, но отмечается общая тенденция на снижение в сравнении с 2011 годом, тогда как численность занятых и безработных несколько стабилизировалась за последние два года. В составе экономически активного населения 92% составляли лица в трудоспособном возрасте (мужчины в возрасте 16–59 лет, женщины в возрасте 16–54 лет), среди занятых доля этой категории стабилизировалась на уровне 92%.

За последние годы четко проявляется тенденция перераспределения численности занятого населения в пользу старших возрастных групп: в динамике сокращается удельный вес занятой молодежи (причем, более высокими темпами в возрастах 20–24 года), фиксируется примерно на одном уровне в возрастной категории 35–44 лет, увеличиваясь в старших возрастах, что свидетельствует о неблагоприятной тенденции старения (таблица 2).

Таблица 2. Структура занятых в экономике по возрастным группам (в процентах)

По данным мониторинга относительно потребности экономики Ульяновской области в специалистах и рабочих кадрах на 2013–2015 годы, усиливается рассогласованность распределения работников организаций по возрастным категориям – увеличивается средний возраст работников, особенно в группах с высшим и средним профессиональным образованием, что нарушает процесс равномерности замещения выбывающих и передачи опыта молодым [12].

Занятость мужчин выше в молодых возрастных группах, женщин – в старших. Темпы сокращения занятости у молодых мужчин выше, чем у женщин.

Распределение населения по видам деятельности характеризуется значительной долей занятых в обрабатывающем производстве – около 25% за последние два года (сокращение в 2013 на 2 п.п. по сравнению с 2004 годом) (табл. 3). Доля занятых в сельском хозяйстве в динамике с 2004 года сократилась с 14 до 9%. Рост занятости отмечается по сфере оптовой и розничной торговли и бытовым услугам населению с 13,5% в 2004-м до 15% в последние годы. На 1 п.п. увеличилась доля занятых в государственном управлении. Сохраняется на уровне 2004 года суммарная доля занятых в образовании и здравоохранении.

Таблица 3. Структура занятого населения по видам экономической деятельности (в %)

Такое изменение структуры занятости свидетельствует о сокращении доли производственных отраслей в пользу сферы услуг, что соответствует российским и мировым тенденциям структурного сдвига экономики от вторичного сектора к третичному. Нельзя не согласиться с мнением, что остроту проблем рынка труда можно снизить «если в ближайшие десятилетия отраслевой структуре российской экономики удастся придать более выраженный «постиндустриальный» характер за счет увеличения удельного веса сферы услуг. В развитых странах именно такие отрасли, как образование, наука, финансы, деловые услуги и т.п., выступают главными поставщиками «хороших» рабочих мест…» [13, С. 571].

В Ульяновской области, как видно из таблицы 3, отмечается стабильный рост занятости в отраслях оптовой и розничной торговли, ремонта техники, гостиничном и ресторанном сервисе, но не в сфере образования, напрямую способствующего развитию человеческого потенциала.

В условиях более высокого в сравнении с российским уровня смертности (соответственно 14,4 и 13,0 промилле на 1000 тыс. населения), интенсивного постарения населения и высокой доли (17%) бедного населения сохранение на одном и том же уровне суммарной доли занятых в двух важнейших социальных сферах – образовании, здравоохранении и предоставлении социальных услуг не способствует развитию человеческого потенциала региона. Среднегодовая численность занятых в здравоохранении и предоставлении социальных услуг сократилась с 43,5 тыс. чел. в 2010 году до 42,6 – в 2013 году [10]. Сокращение доли и численности занятых в сфере образования (с 53,5 тыс. чел. в 2004 году до 48,3 в 2013 году в среднегодовом исчислении), обусловленное уменьшением школьного контингента [14, С. 63], не сопровождается ростом уровня образования молодежи: Ульяновская область стабильно занимает место в пятой десятке регионов по значению индекса человеческого развития, в составе которого доля обучающейся молодежи не изменяется с 2002 года, составляя 74,1% и доступность образования с учетом низких доходов населения снижается [11, С. 150].

Сокращение занятых в сфере образования связано также с общим так называемым «сжатием» сети социальных услуг из-за сокращения платежеспособного спроса населения региона. Размер расходов на конечное потребление в регионе меньше среднероссийского на 30%, по ПФО – на 19%, что определяет соответствующий уровень жизни населения. Ульяновская область входит в пятерку регионов ПФО с самым большим удельным весом расходов на питание – 41%, что заставляет жителей экономить на покупке непродовольственных товаров и услуг (в том числе образовательных и услуг здравоохранения), снижая уровень и качество их жизни, уменьшая потребление и, соответственно, ухудшая возможности развития человеческого потенциала [11, С. 152].

Сокращение занятых во вторичном производственном секторе при одновременной стабилизации суммарной доли занятых в сфере образования и здравоохранения (важнейших составляющих третичного сектора услуг), определивших наметившуюся тенденцию «сжатия» всей сети социальных услуг за счет сокращения платежеспособного спроса населения, создают условия для развития «неформальной» занятости, имеющей место во многих российских регионах [15, С. 56].

Вывод о росте неформальной занятости в регионе подтверждает и анализ структуры занятых по месту основной работы (табл. 4).

Таблица 4. Структура занятого населения по месту основной работы (в %)

Более 80% занятых имели основную работу на предприятии, в организации со статусом юридического лица, что квалифицируется как работа в формальном секторе, все остальные формы – работа в неформальном секторе. Как видно из приведенных данных, доля неформального сектора в динамике возрастает, что соответствует среднероссийской динамике, определяющей ее в размере более 20% [15, С. 139].

Как можно видеть в динамике, причем очень интенсивно с 2010 года, перераспределение занятости происходит в пользу неформальной занятости, т.е. менее крупных организаций с низкой производительностью труда (по найму физическими лицами и индивидуального предпринимательства) и домашнего хозяйства, что является следствием негативной динамики развития экономики региона и требует принятия мер активной политики на рынке труда, прежде всего по ускоренному обновлению рабочих мест.

Уровень образования занятого населения за три последних года имеет тенденцию к росту: доля работников с высшим образованием увеличилась на 1 п.п. (табл. 5).

Таблица 5. Структура занятого населения по полу и уровню образования (в %)

(источник - www.gks.ru)

Более высокий образовательный ценз имеют занятые женщины. Так, доля занятых женщин с высшим образованием на 8 п.п. выше, чем мужчин.

По данным переписи населения 2010 года, в общей численности молодежи в возрасте 20–29 лет (возраст массового получения послешкольного образования) в Ульяновской области доля имеющих высшее образование составила 25,3%, среднее профессиональное – 32,5%, тогда как в среднем по Российской Федерации соответственно 27,4 и 27,5%, что свидетельствует о более низком по качеству образовательном уровне молодых людей региона. Данные переписи в целом по России и по региону свидетельствуют о более высоком образовательном уровне взрослого населения. Это подтверждают и международные сравнения. По результатам международного исследования компетенций трудоспособного населения PIAAC, проведенного в РФ Институтом образования ВШЭ при поддержке Центра фундаментальных исследований ВШЭ и при участии Минобрнауки, установлено, что навыки чтения у трудоспособного населения лучше, чем в среднем по странам ОЭСР, но по уровню сформированности компетенции решения проблем в технологически насыщенной среде немного ниже, тогда как российские школьники значительно отстают от своих зарубежных сверстников, по данным исследования PISA, где проверяются схожие компетенции. Причина такого положения видится в низкой мотивации населения, в том числе молодежи, к самообразованию [17]. Откуда можно сделать вывод о недостаточно качественном уровне образования молодежи в целом в сравнении со старшим поколением.

По данным мониторинга, только 61,5% организаций региона считают, что уровень подготовки специалистов с высшим профессиональным образованием полностью соответствует потребностям производства. По среднему профессиональному образованию такой отзыв дали лишь 51,8% организаций. При этом имеют готовность оплачивать переподготовку кадров 32% организаций [12].

Анализ взаимосвязи отраслевой, половозрастной и образовательной структур занятого населения региона приводит к выводу о старении более квалифицированной его части, о «перетекании» рабочей силы из высокотехнологичных производственных отраслей в отрасли услуг, представленные небольшими предприятиями с низкой производительностью труда, и в сферу неформальной занятости, т.е. в обслуживание домашних хозяйств, производящих продукцию на продажу, что является следствием негативной динамики развития экономики региона.

Изучение соотношения спроса в формальном секторе и предложения на региональном рынке труда показало, что в 2013 году из общего числа 5760 вакантных мест по всем профессиональным уровням (5760 чел), работников по специальностям высшего и среднего профессионального образования больше всего требовалось в здравоохранение (1,3 тыс. чел.); авиа- и машиностроение (0,6 тыс. чел.); образование (0,2 тыс. чел.) [12]. Такое положение подтверждает сохранение разбалансированности спроса и предложения на рынке труда, усугубление негативных тенденций занятости, что требует формирования и реализации комплекса мер в региональном регулировании рынка труда [17, С. 83]. Как можно видеть, наибольший спрос на работников здравоохранения сопровождается сокращением численности занятых в динамике. Таким образом, наибольшая степень разбалансированности отмечается в сферах, имеющих прямое отношение к развитию человеческого потенциала, что ухудшает перспективы развития региона.

Резервом рынка труда являются безработные. В динамике отмечается тенденция сокращения численности безработных, в 2013 году она составила 34,4 тыс. чел., в том числе женщин 15 тыс. Средний возраст безработных составил 35,9 лет, снизившись с 2010 года почти на 1 год. Безработные в Ульяновской области моложе занятого населения на 5,2 года. Доля молодых людей до 30 лет среди безработных составила 42,3%, что на 5,3 процентного пункта больше уровня 2012 года. За последний год численность безработной молодежи увеличилась на 13,1%, в том числе численность безработных мужчин увеличилась на 55,4%, женщин уменьшилась на 26% [10].

По данным обследований населения по проблемам занятости, распределение численности безработных по образованию на протяжении ряда лет приблизительно одинаково – основная их часть имеет среднее (полное) общее образование – 34,3% (табл. 6). Среди них, женщин – 26,4% против 29,5% в 2011 году, мужчин – 41,3% против 41,2%. Доля безработных, имеющих высшее профессиональное образование, увеличилась на 1,6 процентных пункта за счет женщин. Образовательный ценз безработных женщин выше, чем мужчин.

Таблица 6. Структура безработных по уровню образования (в %)

(источник - www.gks.ru)

Вызывает обоснованное беспокойство появление в 2011 году и сохранение к 2013 году группы безработных, не имеющих основного образования, что с учетом снижения доступности образования в регионе [10] будет способствовать ухудшению потенциала воспроизводства квалификационного состава трудовых ресурсов и снижению уровня развития человеческого потенциала.

Этот вывод подтверждают данные о квалификационной структуре безработных в 2013 году. В общей численности безработных 21,4% – лица, не имеющие опыта трудовой деятельности. Данная группа безработных преимущественно формируется за счет молодежи (на 60,6% – от 20 до 24 лет), что создает условия для «ухода» в неформальный сектор занятости.

По занятиям среди безработных, имеющих опыт работы, наиболее многочисленную группу (15,4%) составляют работники сферы обслуживания, ЖКХ, торговли и родственных видов деятельности. На долю квалифицированных работников приходится 24,3% безработных, неквалифицированных – 22,8%, специалистов высшего и среднего уровня квалификации – 15,5%. Среди безработных, имевших опыт работы, численность лиц, потерявших работу в связи с высвобождением, сокращением штатов или ликвидацией предприятия в 2012 году составила 21,1%, численность лиц, уволившихся по собственному желанию – 30,3%. Среди безработных, уволенных в связи с высвобождением, сокращением штатов, ликвидацией предприятия, собственного дела, наибольший удельный вес (45,8%) составляют лица в возрасте 30–49 лет, среди уволившихся по собственному желанию – 59,3% безработные той же возрастной категории [10].

Несмотря на снижение уровня безработицы тревожные настроения населения сохраняются и в последнее время усиливаются – по результатам опросов безработица вышла на второе место среди проблем после инфляции и роста цен [18].

Разбалансированность рынка труда оказывает неблагоприятное влияние на динамику производительности труда в экономике региона – значение индекса колеблется с максимального в 2007 году (109,4%) до минимального в 2009-ом (97,3%), с понижением в 2012 г. до 102%, что также является косвенной характеристикой уровня человеческого развития [10].

По прогнозу Росстата, в Ульяновской области к 2021 году численность населения моложе трудоспособного возраста составит 193 тыс. чел. – на 3,4% больше, чем фактически на начало 2013 года, что означает улучшение условий количественного воспроизводства трудовых ресурсов, но требует принятия мер по развитию их потенциала.

Трудоспособное население к 2021 году сократится на 16%, что с учетом отмеченных выше тенденций роста среднего возраста наиболее квалифицированной части работников и снижения уровня квалификации более молодых из-за уменьшающейся доступности образования с большой долей вероятности приведет к снижению качества трудовых ресурсов.

В то же время численность и доля населения старше трудоспособного возраста к 2021 году увеличится на 16%. Общая демографическая нагрузка составит 873 человека на 1000 трудоспособных, что на 30% больше фактического значения на начало 2013 [10].

На основе вышеизложенного можно прогнозировать следующие тенденции изменения трудовых ресурсов и занятости:

· продолжится нарастание дефицита трудовых ресурсов, связанное с демографическими тенденциями («демографическое сжатие» рынка труда);

· продолжится процесс постарения трудовых ресурсов и сокращения доли молодежи;

· продолжится старение наиболее квалифицированной части трудовых ресурсов;

· уровень образования занятого населения имеет тенденцию к росту, но в ближайшие годы не следует ожидать такового среди работающей молодежи;

· более высокий образовательный ценз имеют занятые женщины, что сохранится в будущем;

· занятость мужчин выше в молодых возрастах, женщин – в старших;

· продолжится сокращение занятости во вторичном производственном секторе;

· ожидается дальнейший рост третичного сектора услуг, что создает благоприятные условия для формирования экономики «постиндустриального» характера;

· сохранение на одном и том же уровне суммарной доли занятых в двух важнейших социальных сферах – образовании, здравоохранении и предоставлении социальных услуг не способствует развитию человеческого потенциала региона;

· сокращение занятости в производственной сфере, сферах образования и здравоохранения создает условия для развития «неформальной» занятости;

· перераспределение занятости происходит в пользу менее крупных организаций с низкой производительностью труда и домашнего хозяйства, определяющих неформальный сектор занятости;

· увеличивается доля безработных, имеющих высшее образование;

· среди безработных, уволенных в связи с высвобождением, сокращением штатов, ликвидацией предприятия, а также по собственному желанию более половины составляют лица в возрасте 30–49 лет, сохранение этого уровня ухудшает возрастную структуру потенциала трудовых ресурсов;

· пятая часть безработных (в основном, молодежь) – лица, не имеющие опыта трудовой деятельности, их доля будет расти, что снижает качество потенциала трудовых ресурсов и человеческого капитала.

Таким образом, при сокращении темпов депопуляции уменьшение численности трудоспособного населения при одновременном росте демографической нагрузки сопровождается старением наиболее квалифицированной части, что характеризует снижение качества населения и уровня человеческого развития. Анализ отраслевой, половозрастной и образовательной структур занятого населения региона, «омоложение» безработицы свидетельствуют о разбалансированности спроса и предложения рабочей силы на рынке труда по данным параметрам, о наметившейся тенденции развития неформальной занятости, что будет ограничивать возможности инновационного развития и роста производительности труда в экономике региона. Вместе с тем снижение доступности образования и низкая мотивация, особенно у молодежи, снижают качество человеческого потенциала региона.