Кооперативные трудовые платформы: трудности становления новых форм социального предпринимательства

Введение

Концепция социального предпринимательства – одна из быстрорастущих и активно изучаемых областей современных исследований. Само понятие социального предпринимательства многогранно и отражает широкий спектр присущих ему особенностей [2, с. 77–99] (Zhokhova, 2010, p.77–99). При этом социальное предпринимательство как вид практической деятельности предполагает способ ведения бизнеса, сосредоточенный на общественно полезных функциях [6, с. 260–282] (Alvord, Brown, Letts, 2004, p. 260–282).

Особенность социального предпринимательства, в отличие от традиционных бизнес-моделей, заключается, прежде всего, в целеполагании: социальные предприниматели не стремятся к извлечению максимума прибыли, а нацелены на изменение несправедливых общественных условий, создание продуктов или услуг, способствующих социальным преобразованиям [16] (Martin, Osberg, 2015).

В рамках социального предпринимательства возникают различного рода проекты, связанные с решением культурных, образовательных, технологических, экологических и других проблем, реализуя которые их организаторы и участники создают «общественную ценность, преследуя при этом финансовую устойчивость» [10] (Ciambotti, Sgrò, Bontis, Zaccone, 2021, p. 1–10).

Исследователи отмечают, что социальное предпринимательство может приобретать различные организационно-правовые формы [14] (Kickul, Lyons, 2020). Одной из таких форм выступает кооперативная трудовая платформа.

Особенности развития кооперативных трудовых платформ

Развитие кооперативных трудовых платформ тесно связано с концепцией платформенного кооперативизма, возникшей в начале 2000-х годов в ходе дискурса о цифровом труде, когда критиковалось использование цифровых рынков труда для уклонения от традиционных мер социальной защиты работников.

Термин «платформенный кооперативизм» был введен в широкий научный обиход профессором Новой школы Нью-Йорка Т. Шольцем в 2014 году. В своей публикации «Платформенный кооперативизм: вызов корпоративной экономике совместного использования» Т. Шольц подверг критике популярные цифровые трудовые платформы и призвал к созданию кооперативных альтернатив, которые позволят работникам трудиться «без манипуляций со стороны посредников» [23] (Scholz, 2016).

Помимо Т. Шольца были и другие родоначальники идеи платформенного кооперативизма. Так, в 2012 году итальянская федерация кооперативов Legacoop обнародовала манифест «Cooperative Commons», в котором призвала использовать уроки кооперативного движения для контроля над цифровыми данными. В том же году социальный исследователь М. Морелл опубликовала статью под названием «Горизонты цифровых ресурсов общего пользования», в которой указала на эволюцию производства на основе общих ресурсов, слияние с кооперативами и социальной экономикой [17, с. 89–102] (Morell, 2012, p. 89–102).

Концепция платформенного кооперативизма отразила возможность создания «экономики с долевым участием» за счет организации сотрудничества на основе коллективной собственности и открыла пути решения многих социальных проблем через установление принципов демократического управления.

Новые формы кооперативизма, такие как «открытый кооперативизм», рассматривали основатель Фонда одноранговых альтернатив (P2P Foundation) М. Баувенс и профессор Таллиннского технологического университета Костакис В. [7, с. 356–361] (Bauwens, Kostakis, 2014, p. 356–361). Исследования того, как цифровая экономика создает новые возможности для развития кооперативных традиций, отражены также в работах Д. Пейтера, Г. Дайер-Уитфорда и др. [19] (Peuter, Dyer-Witheford, 2016).

Поскольку платформенные кооперативы предлагают своим участникам более надежную степень контроля над трудовой платформой и сервисами, которые они используют, модель рассматривается как этическая альтернатива существующим глобальным трудовым платформам [23] (Scholz, 2016).

На сегодняшний день действующие кооперативные трудовые платформы представляют собой один из типов цифровых трудовых платформ, использующих современные технологии и позволяющих создавать сети, основанные на совладении работниками сервисами и демократическом управлении, свойственном традиционной кооперативной форме.

Платформенные кооперативы пока немногочисленны. Точную статистику на сегодняшний день найти трудно. Согласно данным Института кооперативной цифровой экономики (ICDE), по состоянию на август 2020 года в мире существовало 306 платформенных кооперативов [20].

Наиболее активный рост платформенного кооперативизма наблюдается в США и странах Евросоюза.

В настоящее время платформенные кооперативы встречаются в различных секторах экономики (табл.1).

Таблица 1

Кооперативные трудовые платформы

Одной из первых отраслей, в которой появились платформенные кооперативы, стали транспортные услуги. Среди наиболее известных кооперативов такси, которые создали собственные цифровые трудовые платформы, можно назвать такие площадки, как greentaxico-op.com (США), atxcooptaxi.net (США), eva.coop (Канада), cotabo.it (Италия), taxiapp.uk.com (Великобритания), reservation.alphataxis.fr (Франция) и др.

Автомобили, которые используются в таксопарках платформенных кооперативов, как правило, находятся в частной собственности водителей. Водители, не являющиеся собственниками автомобилей, несут ответственность не только по договору с платформенным кооперативом, но и перед владельцем транспортного средства. Все водители, работающие посредством кооперативных трудовых платформ, обязаны иметь соответствующую квалификацию и страховку.

Услуги срочной курьерской доставки представлены многими кооперативными трудовыми платформами, действующими во Франции, Испании, Бельгии, Польше, Канаде, Великобритания, Германии, Австралии. Среди них: kooglof.fr, olvo.fr, fast-and-curious.fr, coursiersbordelais.fr, biclooo.fr и др. (Франция); crowberlin.de, fulmo.cc, kolyma2.de (Германия); molenbike.be, rayon9.be (Бельгия); lapajaraenbici.com, mensakas.com, eraman.coop, botxoriders.com, lasarria.cat, zampatezaragoza.com, rodantbicimissatgeria.com (Испания); yorkcollective.co.uk (Великобритания); shift.coop, larouelibre.org (Канада); hotlinecouriers.com.au (Австралия) и др.

Большинство таких кооперативных трудовых платформ предлагают услуги городской логистики и специализируются на доставке, так называемой последней миле. Доставка, как правило, осуществляется велосипедами, оснащенными электроприводом и прицепом с надежными водонепроницаемыми ящиками, что позволяет перевозить как мелкие, так и крупногабаритные грузы. При этом велосипеды представляют экологически чистую альтернативу автомобилям, что дает возможность создавать «зеленые» рабочие места.

В области дизайна, искусства, музыки и медиа функционируют следующие площадки: ampled.com (США), wigwam.im (Германия), stocksy.com (Канада) и др.

Кооперативные трудовые платформы в сфере ИТ и программного обеспечения представлены платформами wechange.de, hostsharing.net (Германия), loomio.org (Новая Зеландия) и др.

Примерами кооперативных трудовых платформ в сфере бытовых услуг (ремонт, клининг и пр.) являются upandgo.coop (США), platform.coop (Индии).

Поскольку работники, специализирующиеся на услугах по уборке дома, традиционно представляют собой категорию самых низкооплачиваемых работников с ограниченными правами и социальной защитой, кооперативная трудовая платформа upandgo.coop, действующая в США, предлагает своим участникам заработки на 4–5 долларов в час больше, чем другие трудовые платформы клининговой индустрии. При этом 95% дохода, полученного от реализации услуг, идет работникам этой платформы именно благодаря кооперативной форме.

Поскольку платформенные кооперативы представляют собой новое явление, они не соотносятся с четко определенными юридическими лицами, подпадающими под действие прямых нормативно-правовых актов.

Большая часть цифровых трудовых кооперативов ведет свою деятельность в странах Европейского союза и в США и руководствуется законами своих стран в отношении производственных кооперативов.

Согласно действующему законодательству, в уставах кооперативов должны содержаться условия о характере и порядке трудового участия членов кооператива в его деятельности.

В США уставы кооперативов отличаются от штата к штату, в особенности это касается определения целей их создания [13] (Evans, Schmalensee, 2016). В отличие от Германии и Франции, лишь немногие платформенные кооперативы в США считают себя посредниками – технологическими площадками, позволяющими участникам предлагать свои работы и услуги [21].

В большинстве штатов США индексация заработной платы, страховка, обеспечивающая медицинское обслуживание, компенсации работникам, получившим травмы в процессе трудовой деятельности, являются обязательными для членов трудовых кооперативов, поскольку те классифицируются как наемные работники.

В 2016 году штат Калифорния принял законопроект № 2883, согласно которому требуется, чтобы полисы покрывали страховые случаи наемных работников кооперативов, на которых ранее они не распространялись [9]. В результате многим кооперативам США пришлось адаптировать свои бизнес-модели и финансовые структуры, чтобы приспособиться к этим новым правилам.

В 2018 году в штате Калифорния вступила в действие поправка SB 189, позволяющая кооперативам при определенных условиях требовать освобождения от необходимости компенсаций работникам [9].

В 2015 году в штате Нью-Йорк был принят аналогичный закон, освобождающий членов кооперативов (с их согласия) от положений раздела 54 Закона о вознаграждении работников.

Таким образом, социально-трудовое законодательство штатов Нью-Йорк и Калифорния позволяет кооперативам больше действовать как малые предприятия. Но подобные исключения существуют не во всех штатах. Там, где их нет, соблюдение социально-трудовых положений законодательства является проблемой для цифровых трудовых кооперативов.

Одним из способов, с помощью которого цифровые трудовые кооперативы решают эти вопросы, является смена организационно-правовой формы. И хотя создание демократически управляемых коллективных трудовых платформ в рамках правовой структуры общества с ограниченной ответственностью дает больше свободы от действия норм в отношении оплаты труда работников, тем не менее это может создавать новые проблемы, лишая работников наиболее выгодных положений с точки зрения трудового права.

Учитывая, что значительная часть обсуждений, связанных с функционированием цифровых трудовых кооперативов, фокусируется именно на вопросах о социально-трудовом положении работников, возможные изъятия из существующих законодательных требований, выгодных работникам кооперативов, или выбор альтернативных юридических лиц на этапе создания платформы могут показаться противоречащими принципам кооперации.

Таким образом, действующие в настоящее время в США правила ставят цифровые трудовые кооперативы перед трудным выбором: либо идти на существенные финансовые затраты, регистрируясь как кооператив и предоставляя работникам соответствующее обеспечение, либо вести свою деятельность в качестве общества с ограниченной ответственностью, имея больше свободы действий, но в то же время оставляя своих работников социально незащищенными.

В таких условиях возникает необходимость принятия законодательных мер для создания правовой среды, в которой цифровые трудовые социально ориентированные кооперативы с весьма ограниченными экономическими ресурсами будут избавлены от подобной дилеммы.

Что касается Германии, то в 2019 году в этой стране функционировало 7800 зарегистрированных кооперативных предприятий, насчитывающих более 22 млн членов. И хотя на первый взгляд указанные цифры кажутся довольно внушительными, однако большинство таких организаций принадлежат к так называемым кооперативам развития – Förderungsgenossenschaften (включая производственные и потребительские кооперативы), среди которых и традиционные немецкие жилищные кооперативы, и кредитные союзы [25] (Wille, 2019).

В целом, в отличие от США, производственные кооперативы (так называемые Produktivgenossenschaften) в Германии играют малозаметную роль в экономике, составляя не более 15% от всех немецких кооперативов [15, с. 1–20] (Klemisch, Vogt, Reichel, Voigt, 2014, p. 1–20). Тому есть исторические предпосылки. Термин «производственный кооператив» до сих пор напоминает многим немцам о бывшей Германской Демократической Республике, где значительная часть экономической системы была насильственно реорганизована на кооперативный лад [12] (Dellheim, 2005).

Отчасти это объясняется еще и тем, что в Германии многие производственные кооперативы действуют вне правового термина «кооперативное сотрудничество» (eingetragene Genossenschaft, eG), вместо этого прибегая к другим организационным формам, например, таким как ассоциация (eingetragener Verein, e.V.).

Тем не менее кооперативное движение в Германии в последние годы постепенно возрождается. С 2010 года было создано много новых кооперативов, особенно в области производства возобновляемых источников энергии, а также в виде небольших магазинов в сельской местности (Dorfläden).

При этом в Германии очень мало технологических платформ, которые явно бы ассоциировали себя с цифровыми трудовыми кооперативами.

Большинство платформенных кооперативов в Германии действуют не как организации для совместного трудового участия, а скорее как сообщества по развитию технологической инфраструктуры. Их основная цель состоит в том, чтобы создавать цифровые сервисы коллективного использования, позволяя зарегистрированным членам работать с ними и участвовать в принятии решений по ним.

Одновременно с этим законодательная база Германии не приспособлена для того, чтобы рассматривать кооперативы в качестве цифровой инфраструктуры. В этой связи необходимы законодательные изменения, учитывающие особые интересы немецких цифровых платформ.

Другая проблема связана с проведением онлайн-голосования по решениям кооператива. Статья 43(7) кооперативного кодекса Германии предусматривает такую возможность при условии включения соответствующего положения в устав кооператива. В частности, кодекс разъясняет, что: «решения членов [могут] приниматься в письменной или электронной форме; устав должен регулировать детали. Кроме того, уставом может быть предусмотрено, что в отдельных случаях члены Наблюдательного совета могут принимать участие в общем собрании посредством видео- и аудиотрансляции» [8].

Но поскольку подавляющее большинство платформенных кооперативов в Германии видят себя поставщиками цифровых инфраструктур, а не новыми формами организации коллективного труда, вопрос о регулировании социально-трудовых отношений для них не играет почти никакой роли.

Переходя к рассмотрению ситуации во Франции, необходимо заметить, что эта страна имеет одну из самых развитых кооперативных сетей в мире. По состоянию на 2015 год 23 000 кооперативов страны насчитывали около 26 млн членов, которые вместе реализовали годовой оборот продаж более чем на 300 миллиардов евро [22] (Quintana-Cocolina, 2016). Кроме того, по отдельным оценкам, кооперативы во Франции предоставляют дополнительные рабочие места более миллиону человек [18, с. 9–19] (Naett, 2015, p .9–19).

При этом во Франции из общего числа кооперативов почти 2000 были зарегистрированы как производственные кооперативы, обеспечивая около 41 000 рабочих мест [18, с. 9–19] (Naett, 2015, p. 9–19).

Французская экосистема включает в себя как сами производственные кооперативы, так и цифровую инфраструктуру для них, способствуя бурному развитию цифровых трудовых кооперативов.

Идея платформенного кооперативизма в этой стране неразрывно связана с вопросом регулирования социально-трудовых отношений в рамках трудовых платформ. В этой связи основатели и члены цифровых трудовых кооперативов Франции постоянно выявляют барьеры национального трудового законодательства и создают правовые инициативы, способствующие дальнейшему развитию цифровых трудовых кооперативов.

При этом цифровые трудовые кооперативы во Франции относятся к субъектам «социальной и солидарной экономики» (economie sociale et solidaire (SSE)) – так называемого «третьего сектора» французской экономики, характеризуемого наличием организаций, стремящихся соединить экономическую деятельность и социальную справедливость.

Участниками «социальной и солидарной экономики» (SSE), как правило, становятся компании, организованные в форме кооперативов, ассоциаций или фондов, деятельность которых базируется на принципе солидарности и социальной полезности.

Эти компании применяют демократические модели, основанные на коллективном участии в управлении всех членов. Они строго регулируют использование получаемой прибыли: индивидуальная прибыль запрещена, а результаты хозяйственной деятельности должны инвестироваться. Правовую базу таких организаций составляет Закон № 2014–856 от 31 июля 2014 г. (с поправками). Постановлением № 2015–858 от 13 июля 2015 года определяются уставы коммерческих компаний, имеющих статус SSE.

Чтобы понять характер проблем, которые несет для цифровых трудовых кооперативов статус SSE, необходимо разобраться в двух его центральных компонентах: sociale – с одной стороны, и solidaire – с другой.

В то время как первый относится к характеристикам юридического лица – ассоциация, кооператив или фонд автоматически считаются частью economie sociale, последний фокусируется на цели деятельности, которую преследует организация, а также на методах управления [11] (Darrigrand, Vidor, 2017).

Учитывая тесные связи между кооперативизмом и статусом SSE, цифровые трудовые кооперативы воспринимаются как организации, которые по своей сути являются некоммерческими и выполняют явную социальную миссию [24, с. 63–79] (Seeberger, 2014, p. 63–79). В результате во Франции с правовой точки зрения термины «социальный бизнес» (социальное предпринимательство) и SSE противостоят друг другу. В то время как некоторые основатели и члены цифровых трудовых кооперативов открыто поддерживают более ориентированную на рынок структуру SSE, другие подчеркивают необходимость того, чтобы цифровые трудовые кооперативы оставались чисто некоммерческими организациями, ориентированными на гражданское общество.

В этом контексте обсуждаются возможные негативные последствия правоприменения статьи 44 Закона о мобильности (Loi LOM) для цифровых трудовых кооперативов, осуществляющих свою деятельность в сфере курьерской доставки. В указанной статье рассматриваются условия, при которых операторы трудовых платформ должны брать на себя социальную ответственность за работника.

Таким образом, все основные факторы, сдерживающие развитие кооперативных трудовых платформ в США, Германии и Франции, можно свести в таблицу 2.

Таблица 2

Факторы, сдерживающие развитие

кооперативных трудовых платформ

Что касается мер государственной поддержки развития кооперативных трудовых платформ, то в США, в целом они определяются двумя факторами: децентрализованной политической системой, с одной стороны, и ориентированной на бизнес бюджетной и фискальной политикой федерального правительства, с другой.

В последнее время каждый штат США все активнее вступает в своего рода соревнования относительно того, как лучше адаптировать трудовое законодательство к конкретным потребностям цифровой экономики, и уставы кооперативов каждого штата США являются отражением этого.

В Германии меры государственной поддержки развития кооперативных трудовых платформ ориентированы на индивидуальных предпринимателей и вертикально организованные структуры. Такая политика отражает реализацию принципов широкого контроля и сдерживания, направленную на поддержание существующего корпоративного баланса власти, в котором существенную роль играют частные аудиторские ассоциации, такие как Prüfverbände.

Франция предоставляет как прямые, так и косвенные стимулы для становления кооперативных трудовых платформ.

Так, на национальном уровне действует Всеобщая конфедерация кооперативных обществ (CG Scop), объединяющая государственные органы, политические, экономические и социальные круги для участия в разработке законодательных и нормативных документов, касающихся кооперативного права. Ее представители входят в Высший совет сотрудничества и в Совет по экономическим, социальным и экологическим вопросам (Cese). Кроме того, CG Scop имеет представительство в Комиссии Европейского союза, Европейском парламенте и кооперативных органах. Сеть Scop предлагает ряд диверсифицированных финансовых инструментов для финансирования деятельности французских кооперативов. В частности, к ним относятся: долевые ссуды (Socoden); ценные бумаги (Scopinvest); среднесрочные займы для финансирования и поддержки инновационных цифровых компаний (CoopVenture) и др.

Важной мерой поддержки развития кооперативных трудовых платформ является заключение контрактов с кооперативами через систему государственных закупок, а также повышение их публичной известности.

Обычно под государственными закупками понимается процесс приобретения государственными структурами работ, материалов, услуг, необходимых для полноценного исполнения своих обязанностей.

Во многих странах государственные закупки представляют собой важную экономическую деятельность, посредством которой государственные институты активно влияют на рынки.

В этой связи доступ к государственным закупкам потенциально можно рассматривать как важное средство поддержки кооперативных трудовых платформ, ориентированных на местный рынок. Для этого должны быть внесены изменения в существующую нормативно-правовую базу, касающиеся условий и порядка участия кооперативных трудовых платформ в процедурах государственных закупок.

Таким образом, мероприятия в рамках государственной поддержки кооперативных трудовых платформ можно рассматривать в двух направлениях: во-первых, это устранение барьеров, препятствующих появлению и распространению кооперативных трудовых платформ; во-вторых, разработка механизмов прямого действия (налоговые льготы, участие в государственных закупках, предоставление доступа к льготному финансированию и др.).

В России, по данным Аналитического центра НАФИ, социальным предпринимательством занимаются около 6% компаний. Главными проблемами их развития являются трудности привлечения дополнительного финансирования, ограниченность услуг и сервисов по удовлетворению точечных запросов (например, на разработку маркетинговой стратегии, перевод бизнеса в цифровой формат и др.) [1].

В последнее время российское социальное предпринимательство получило новый импульс развития благодаря принятию Госдумой Федерального закона от 26.07.2019 № 245-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации» и нормативному закреплению понятий «социальное предпринимательство» и »социальное предприятие».

Данный документ выделил социальное предпринимательство в отдельную область малого и среднего бизнеса, определив критерии отнесения организаций к социальным предприятиям и специальные виды их поддержки.

Так, согласно последней редакции Федерального закона от 24.07.2007 № 209-ФЗ «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации», социальное предпринимательство – это «предпринимательская деятельность, направленная на достижение общественно полезных целей, способствующая решению социальных проблем граждан и общества» [4] .

К социальным предприятиям закон причисляет субъекты малого и среднего бизнеса, обеспечивающие занятость социально уязвимых категорий граждан, к которым отнесены:

«а) инвалиды и лица с ограниченными возможностями здоровья;

б) одинокие и (или) многодетные родители, воспитывающие несовершеннолетних детей, в том числе детей-инвалидов;

в) пенсионеры и граждане предпенсионного возраста (в течение пяти лет до наступления возраста, дающего право на страховую пенсию по старости, в том числе назначаемую досрочно);

г) выпускники детских домов в возрасте до двадцати трех лет;

д) лица, осужденные к лишению свободы (при условии наличия гражданско-правового договора субъекта малого или среднего предпринимательства с учреждением уголовно-исполнительной системы) и принудительным работам в период отбывания наказания, и лица, освобожденные из мест лишения свободы и имеющие неснятую или непогашенную судимость;

е) беженцы и вынужденные переселенцы;

ж) малоимущие граждане;

з) лица без определенного места жительства и занятий;

и) граждане, признанные нуждающимися в социальном обслуживании» [4].

При этом среднесписочная численность таких лиц должна составлять не менее 50% общей численности работников, а доля расходов на оплату труда относящихся к любой из этих категорий лиц – не менее 25% фонда оплаты труда [4].

Также получить статус социального предприятия могут организации, которые производят товары или оказывают услуги для социально незащищенных категорий граждан. На долю доходов от этой деятельности должно приходиться не менее 50% от общего объема [4].

Закон позволяет получать социальным предприятиям адресную господдержку, в том числе финансовую, имущественную, информационную, консультационную. Социальным предприятиям предоставляется содействие в развитии межрегионального сотрудничества, поиске деловых партнеров, в том числе путем проведения деловых конгрессов и выставок.

Что касается производственных кооперативов как форм проявления социального предпринимательства, то в настоящее время порядок их создания и функционирования регулируется Конституцией РФ (ст. 30, 34), Гражданским кодексом РФ (ст. 106.1–106.6) и Федеральным законом «О производственных кооперативах» от 08.05.1996 № 41-ФЗ.

Российским законодательством производственные кооперативы отнесены к субъектам малого и среднего предпринимательства наряду с хозяйственными обществами, хозяйственными товариществами, хозяйственными партнерствами, потребительскими кооперативами, крестьянскими (фермерскими) хозяйствами и индивидуальными предпринимателями [4].

Но если хозяйственные товарищества представляют собой объединение труда (за исключением вкладчиков в товариществе на вере), а хозяйственные общества – объединение капитала, то производственный кооператив является объединением и труда, и капитала: все члены кооператива обязаны внести паевой взнос, а также участвовать личным трудом либо принимать иное участие в его деятельности.

В России для учреждения производственного кооператива требуется не менее пяти человек. Согласно ст. 4 Федерального закона «О производственных кооперативах» от 08.05.1996 № 41-ФЗ, «членами (участниками) кооператива могут быть граждане Российской Федерации, иностранные граждане, лица без гражданства. Юридическое лицо участвует в деятельности кооператива через своего представителя в соответствии с уставом кооператива» [5]. Деятельность производственного кооператива, помимо производства продукции и ее реализации, может включать различные бытовые услуги, строительство объектов, работу с вторичным сырьем, маркетинг, проведение научно-исследовательских и проектно-конструкторских работ, правовые, медицинские услуги и пр.

По состоянию на июнь 2021 года в российском государственном реестре зафиксировано 66 действующих производственных кооперативов. Большинство из них ведут свою деятельность в Свердловской области, Республике Татарстан, в Кировской, Московской, Самарской, Ульяновской, Вологодской областях, а также Камчатском крае, Республике Бурятия и в Северной Осетии [3].

Перспективы развития кооперативных трудовых платформ в России определяются готовностью ее граждан к добровольной, организационно оформленной, демократически управляемой совместной трудовой деятельности и сотрудничеству на основе создания цифровых приложений и совместного использования распределенных децентрализованных электронных сетей, а также разработками цифровой инфраструктуры, поддерживающей кооперативные платформы, принятием законов, облегчающих финансирование кооперативных трудовых платформ, разработкой и реализацией специальных программ, направленных на их поддержку на региональном уровне и др.

В свою очередь, новая технологическая основа производственной кооперации, построение бизнес-процессов в цифровом пространстве на базе современных платформенных технологий могут обеспечить российским социально ориентированным производственным кооперативам более быстрый поиск заказчиков, информирование о предоставляемых услугах и работах, определение цены и согласование условий сделки, контроль за выполнением сторонами условий договора, мониторинг качества предоставления услуг и выполнения работ, организацию расчетов и др.

Заключение

Проведенный в данной статье анализ особенностей становления кооперативных трудовых платформ в США, Германии и Франции выявил целый ряд сдерживающих законодательных, политических и иных факторов.

В США общая правовая база, регулирующая кооперативную деятельность, характеризуется высоким уровнем децентрализации. Уставы кооперативов определяются отдельно каждым штатом, создавая весьма разнородную законодательную базу. Это создает путаницу со стороны возможных учредителей, затрудняя им сбор соответствующей информации.

К другим препятствиям можно отнести: отсутствие льгот для кооперативных трудовых платформ с целью охвата социальными гарантиями своих участников; неоднозначность конкурентного права в отношении кооперативных трудовых платформ; отсутствие возможностей государственного кредитования кооперативных трудовых платформ.

В бюджетной и фискальной политике США пока наблюдается выраженное отсутствие государственных кредитных программ для кооперативов, которое ограничивает возможности кооперативных организаций и делает их наиболее зависимыми от ресурсов, предоставляемых рынком.

В Германии кооперативы всех типов управляются одним уставом, независимо от вида деятельности. Каждый зарегистрированный кооператив в Германии по закону обязан состоять в аудиторской ассоциации. Система членства в таких ассоциациях предусматривает обязательный аудит, но в то же время она призвана оказывать поддержку вновь созданным кооперативам.

Кооперативные трудовые платформы в Германии воспринимают это обязательное членство как экономическое бремя, не приносящее пользы их деятельности. Кроме того, кооперативные трудовые платформы в Германии видят себя скорее поставщиками цифровой инфраструктуры, а не производственными кооперативами.

Развитие немецких кооперативных трудовых платформ также тормозится системой законодательства о конкуренции. Как и в США, в Германии связь между законодательством о конкуренции и кооперативными трудовыми платформами в настоящее время определена неоднозначно. Снижение налогов предусмотрено исключительно для некоммерческих организаций, а к ним кооперативные трудовые платформы не относятся. Кроме того, кредитные программы в Германии часто составляются таким образом, что не представляются совместимыми с кооперативной формой.

Что касается Франции, то среди главных препятствий для развития кооперативных трудовых платформ можно назвать положения трудового законодательства, обязывающие трудовые платформы брать на себя социальную ответственность за работника, вкупе с проплатформенной политикой, характеризующейся активным вмешательством федерального правительства в рыночные механизмы с целью создания или укрепления благоприятных условий для действующих крупных цифровых платформ.

Законодательное воздействие проплатформенной политики на кооперативные трудовые платформы можно проиллюстрировать на примере Закона о мобильности (Loi LOM). Этот закон, принятый французским парламентом в ноябре 2019 года, был представлен как способ решения многих вопросов, связанных с платформенным трудом в сфере транспортных услуг и услуг курьерской доставки.

Однако для кооперативных трудовых платформ особый интерес представляет статья 44, цель которой состоит в обеспечении социального диалога между платформой и работниками.

В статье 44 содержится положение о том, что трудовые платформы могут разработать хартию, в которой будут описаны социальные функции трудовой платформы и ответственность перед своими работниками. Трудовая платформа и ее работники после одобрения обязаны подписать такую хартию, тем самым, следуя логике французского правительства, повышая прозрачность и улучшая двусторонние отношения.

Однако статья 44 носит рекомендательный характер и полагается на добровольное ее применение, то есть если трудовая платформа захочет составить хартию, определяющую ее социальную ответственность, она может это сделать – но не обязана. В то же время правительство Франции считает добровольный характер статьи 44 вполне достаточным, поскольку это будет способствовать межплатформенной конкуренции.

Французские законодатели и правительство утверждают, что условия платформенного труда улучшатся из‑за конкуренции трудовых платформ друг с другом за права, которые они предоставляют своим работникам.

Однако этот аргумент игнорирует тот факт, что платформенные рынки, особенно в сфере транспортных услуг и услуг курьерской доставки, в настоящее время меньше всего характеризуются наличием конкурентных возможностей. Таким образом, надежда на то, что только рыночные стимулы приведут к нормальному регулированию социально-трудовых отношений, представляется необоснованной.

Важное преимущество кооперативных трудовых платформ – это их нацеленность на решение социальных проблем при использовании инновационных технологий и создании гибридных форм, где инновационная предпринимательская деятельность выстраивается с учетом стратегий обеспечения как социального, так и экономического роста, предоставляя экономическим субъектам (в т.ч. социально уязвимым категориям граждан) новые возможности в социально-экономической сфере.

Сегодня кооперативные формы социального предпринимательства получают свое развитие благодаря новым технологиям, выступая достойной альтернативой цифровым трудовым платформам, ориентированным на глобальный уровень. При этом они стремятся найти решения насущных проблем современного общества: предоставить населению доступные товары, работы и услуги; обеспечить гарантированную занятость на местном уровне; надежную защиту социальных прав платформенных работников; конфиденциальность личных данных, а также решение экологических проблем, создавая «зеленые» рабочие места.

Дальнейшие исследования характеристик и особенностей кооперативных трудовых платформ как новых форм социального предпринимательства будут способствовать выявлению факторов их развития и успешной деятельности в условиях цифровой экономики.