Краудсорсинг как новая форма трудовой деятельности в цифровой экономике: предпосылки возникновения, сущность и содержание

Введение

В научном сообществе оформляется и укрепляется новая парадигма рынка труда, в основе которой лежат фундаментальные системные изменения, в корне меняющие принципы организации хозяйственной жизни общества. Особая роль в указанных процессах отводится распространению технологических изменений, однако влияние данного фактора не может рассматриваться вне взаимосвязи с общеполитическими, демографическими, культурными и другими факторами.

Расширение возможностей общества за счет активного внедрения и использования цифровых технологий, безусловно, представляет мощный созидательный импульс. У многих людей появляется реальная возможность заниматься привлекательной для них деятельностью, работать в удобном для них месте и в удобное время [1], усиливается потенциал вовлечения в трудовые отношения людей с ограниченными возможностями, создаются предпосылки для преодоления гендерных, возрастных, территориальных различий в части реализации права на труд [2].

Возникают нестандартные, «цифровые» формы трудовой деятельности, вовлекающие все большее число людей по всему миру. Рассмотрение одной из таких форм – краудсорсинга (crowdsoursing) – является предметом данной статьи.

Следует изначально указать, что в рамках статьи в термин «цифровые» применительно к формам трудовой деятельности мы вкладываем следующий смысл: это, во-первых, деятельность, основанная на использовании информационно-коммуникационных технологий и цифровых технологий обработки данных, а во-вторых, предполагающая создание стоимости в процессе интерактивного взаимодействия в виртуальном ^[1] пространстве. При этом цифровые технологии могут находить применение как в самом содержании (и как следствие, продукте) труда, так и в специфике трудовых отношений.

Целью статьи является постановка проблемы исследования краудсорсинга как достаточно нового феномена, отражающего происходящие технологические и социокультурные сдвиги в содержании труда и трудовых отношений. Формулируются некоторые рабочие гипотезы, необходимые для понимания происходящих изменений в мире труда.

Конкретизация цели выражается, во-первых, в осмыслении предпосылок возникновения и развития новых форм трудовой деятельности. Во-вторых, ставится задача определить, в чем проявляются деятельности в обновленных формах. И наконец, на примере краудсорсинга автор предпринимает попытку охарактеризовать труд в его обновленном содержании.

Кроме того, вместо термина «занятость» мы сознательно используем термин «трудовая деятельность», поскольку, рассуждая о новых формах труда в цифровой экономике, нельзя однозначно утверждать, что они вписываются в классическую трактовку занятости как деятельности, осуществляемой в обмен за оплату или прибыль.

Основными методами исследования выступают логический анализ, сопоставление и обобщение. Одним из сознательных методологических ограничений статьи является определенная отстраненность от количественных оценок протекающих явлений и процессов, поскольку их описание и объяснение без предварительного ограничения проблемного поля может затруднить и исказить результаты анализа. Нам видится необходимым произвести предварительный качественный анализ происходящих изменений, выявить ключевые факторы, воздействующие на занятость в современных условиях, а также связи между ними, сформировав своеобразную «платформу» для последующих количественных исследований.

Научная новизна исследования выражается в рассмотрении краудсорсинга как новой формы трудовой деятельности с позиции его содержательного многообразия. Достаточно разнородный в первом приближении набор трудовых функций, реализуемых в цифровой экономике посредством краудсорсинга, дает возможность перейти к декомпозиции профессиональных требований к исполнителям, а также выделению специфических мотивов трудовой деятельности различных групп. Подобная структуризация позволяет выявить в краудсорсинге черты различных традиционных форм трудовой деятельности – от занятости до волонтерства.

Результаты исследования могут быть использованы в процессе дальнейшего анализа новых форм трудовой деятельности в цифровой экономике, выявления характерных сдвигов в содержании и характере труда, проектирования основных подходов к регулированию социально-трудовых отношений с учетом возникающей специфики.

Предпосылки возникновения новых форм трудовой деятельности

Социально-трудовая сфера представляется своеобразным полем битвы, на котором сталкиваются разнонаправленные концепты: с одной стороны (со стороны спроса на труд), трудовые отношения должны выполнять функции обеспечения экономической системы трудовыми ресурсами в необходимом объеме, а с другой (со стороны предложения труда) – они должны формировать базис для обеспечения благосостояния и качества жизни людей. С позиций теории эти отношения должны дополнять друг друга, однако в реальности несоответствие интересов и возможностей различных социальных групп обуславливает значительные диспропорции в обеспечении людей достойными рабочими местами, распределении результатов труда и уровня их социальной защищенности.

В научной литературе возрастает количество публикаций, предметом которых являются происходящие процессы трансформации труда и трудовых отношений. Мощная аналитическая платформа по широкому кругу вопросов развития новых форм трудовой деятельности, отличных от традиционной занятости индустриального типа, формируется информационными материалами Международной организации труда [1–4], Мирового банка [5], Всемирной торговой организации [6], Организации экономического сотрудничества и развития [7] и др.

Достаточно распространенными в зарубежной литературе становятся вопросы занятости в цифровой экономике в контексте развития цифровых платформ, технологических инноваций, разнообразных процессов вовлечения потребителя в цепочки создания стоимости [8–10] (Felstiner, 2011; Kleeman, Voβ, Rieder, 2008; Bergvall-Kåreborn, Howcroft, 2014).

Российские исследователи проблематики новых форм занятости во многом опираются в своих исследованиях на международные и зарубежные методологические подходы к выявлению тенденций развития труда и трудовых отношений. Осмысление и оценка влияния цифровых технологий на развитие рынка труда [11] (Sadovaya, 2018), анализ возникающих гибких, адаптивных форм занятости [12–14] (Fedchenko, Dorokhova, Dashkova, 2018; Alimov, Sultanova, Khasanova, 2020; Mirzabalaeva, Shichkin, 2020) и изменяющихся в связи с этим требований к работнику [15] (Zabelina, Mayorova, Matveeva, 2020), рассмотрение новых феноменов социально-трудовых отношений [16] (Dobrinskaya, 2020) – актуальность всех этих и многих других вопросов, затрагивающих изменения российского рынка труда, с учетом проблем традиционной занятости стремительно возрастает по мере распространения новых форм организации бизнеса и вовлечения в нее все большего числа людей.

Проблема трансформации трудовых отношений и возникновения специфических форм занятости в виртуальной среде требует своего рассмотрения с учетом всего комплекса внешних факторов, оказывающих влияние на этот процесс. Поэтому в первую очередь попытаемся выделить, систематизировать и охарактеризовать ключевые предпосылки новой «цифровой» занятости.

1. Технологические. Распространение среди населения современных технических устройств, обеспечивающих не только связь, но и доступ к практически безграничным информационным ресурсам, происходит ускоренными темпами [7]. Наличие смартфона, компьютера или другого устройства с выходом в интернет становится для домохозяйств такой же базовой потребностью, как доступ к электроэнергии, чистой воде, медикаментам [6]. При росте обеспеченности этими устройствами одновременно происходит расширение возможностей выполнения ими разнообразных операций (обработки, хранения и распространения информации, осуществления платежей и др.) [5]. У людей начинают формироваться новые потребности, опосредованные спецификой взаимодействия в цифровой среде. Как следствие, реализация этих потребностей становится почвой для появления новых видов деятельности и новых рабочих мест.

Одновременно с этим радикальные инновации генерируют принципиально новые требования к работнику [3, 15] (Zabelina, Mayorova, Matveeva, 2020). Люди, занятые в традиционных видах деятельности, а также по различным причинам находящиеся вне рынка труда, подвергаются риску оказаться неприспособленными к новой реальности [17] (Brinolfson, Makafi, 2017).

2. Глобализационные. Глобализация экономических отношений (во многом благодаря распространению цифровых технологий) с большой скоростью трансформирует сложившуюся международную систему разделения, кооперации и специализации труда, размывает границы национальных товарных и ресурсных рынков, и как результат, заставляет многие страны и отрасли сталкиваться с неформальной экономикой и ростом незащищенной занятости [6, 12] (Fedchenko, Dorokhova, Dashkova, 2018).

При всех попытках политического противодействия данным процессам (усиление национальной политики протекционизма в торговле, решоринг отдельных отраслей промышленности) глобальная экономическая модель, по мнению отдельных исследователей, не сворачивается, а лишь «переформатируется» [18] (Kondratev, 2018). Происходит процесс децентрализации финансовых и торговых институтов, переход от интегрированных к платформенным типам организации бизнеса, от продуктовых – к сервисным моделям.

Функционирование платформенной экономики, основанной на одновременном взаимодействии множества меняющихся продавцов и покупателей через устойчивых посредников («платформы»), меняет требования и к самой занятости, и к трудовым отношениям, привнося в них черты обезличенности, краткосрочности, неопределенности и нестабильности [1, 14] (Mirzabalaeva, Shichkin, 2020).

3. Институциональные. Непрекращающиеся поиски источников сокращения издержек корпораций, а также многие другие факторы подрывают основы формальной, стабильной и гарантированной занятости «индустриального» типа. Ее традиционные черты (иерархичность, коллективные формы организации труда, жесткая система социальной защиты трудящихся и др.) видоизменяются.

В эволюции трудовых отношений наступает этап их индивидуализации и приобретения «позапросного» (on-demand) характера [11, 19, 20] (Sadovaya, 2018; Makafi, Brinolfson, 2019). Бизнес-модели, организованные по платформенному типу, всеми возможными путями пытаются перейти из сферы трудовых в сферу гражданско-правовых отношений, в которых работники превращаются в индивидуальных предпринимателей, самозанятых [8] (Felstiner, 2011), а фактически – в «цифровых поденщиков» (digital day labourers) [2].

4. Социально-демографические. Крупномасштабные демографические изменения (с одной стороны, рост численности молодого населения в развивающихся странах, а с другой – старение населения развитых стран) оказывают давление на существующую структуру мирового и национальных рынков труда, а также традиционную систему социального обеспечения [21] (Akimov, 2016). Молодежная безработица, нищенский уровень жизни в отдельных странах порождают миграционные процессы, которые частично абсорбирует неформальный сектор занятости принимающих стран.

Это накладывается на изменения в социальной структуре, особенно остро затрагивающие молодых людей. Распространение феномена NEET (Not in Employment, Education or Training) – молодежи, находящейся вне формальной системы образования, профессиональной подготовки и занятости, – указывает на усиление социальной эксклюзии юношей и девушек, только начинающих свою трудовую жизнь. Нестандартная занятость видится для них определенным спасением [22] (Khokhlova, 2019).

Существует и моральный аспект проблемы: люди, в особенности молодые, все менее воспринимают труд в его традиционном понимании как базис для реализации своих стратегических планов, общество потребления прививает идеалы праздности, роскоши, легких денег [2]. Все это активно пропагандируют «адепты» новой занятости через разнообразные информационные каналы.

Тенденции развития социально-трудовой сферы

Разнообразие возможностей использования трудового потенциала в виртуальном пространстве ставит перед научным сообществом достаточно сложную задачу формирования системного представления о развитии социально-трудовых отношений как проекции происходящих глобальных изменений.

Сделаем попытку обобщения и систематизации особенностей новой занятости [3], выделив четыре ключевых аспекта изменений. При этом власти и обществу уже сейчас, в ограниченных временных рамках, необходимо четко уяснить, какие элементы новых отношений должны быть встроены в уже сложившуюся систему. Важно также определить элементы, которые требуют изменения (насильственного или эволюционного). И наконец, понять, с чем надо смириться как с имманентно присущей чертой трудовых отношений на данном этапе развития.

1. Переосмысление содержания труда и рабочего места. На содержание труда в его конкретном смысле напрямую влияют свойства того блага, которое с помощью него создается. По мере «цифровизации» блага неизбежно меняется и сам труд. Новая деятельность все больше походит на компьютерную игру с ее правилами и принципами. Традиционные категории «трудоемкость», «производительность», «фондовооруженность» растворяются в новом виртуальном пространстве, вместе с трансформацией продукта меняются критерии оценки его качества.

Рабочее место в цифровой экономике также изменяет наше привычное представление об организации труда. Оно может одновременно объединять в себе и орудие труда, и предмет труда, и технологию «производства», а также механизм оценки эффективности деятельности и сам результат труда.

2. Переосмысление подходов к оценке результатов труда и вознаграждения за труд. Стирание границ между трудом и игрой, активное использование уровней, рейтингов, статусов и пр. проникает в самую сущность новой занятости. Многие виды виртуальной деятельности, построенные по указанным принципам, делают практически невозможным установление объективных различий в оценке результатов труда и параметров его оплаты. Теряется связь между затратами и результатами труда, что порождает дискриминацию на основе неявных и неопределяемых различий в «цифровых» компетенциях. Рейтинги и статусы, зачастую имеющие субъективный характер, в то же время напрямую определяют возможности и ограничения виртуальной занятости.

3. Переосмысление требований к работнику и расширяющаяся депрофессионализация. Каким требованиям должен удовлетворять «цифровой» работник? На сегодняшний день в «армии» новой занятости отсутствует какое-либо единство – это и профессионалы в своих узких направлениях, и специалисты свободных профессий, переместившиеся в виртуальную среду, но это и огромный пласт неквалифицированных людей, выполняющих примитивную и низкооплачиваемую работу [8, 10] (Felstiner, 2011; Bergvall-Kåreborn, Howcroft, 2014). Этот аспект видится наиболее значимым, поскольку напрямую определяет не только экономические возможности, но и общественно-политическую реальность завтрашнего дня.

Одной из негативных черт новой занятости, обусловленной размытыми профессиональными требованиями к работнику, является ее любительский, дилетантский характер [23] (Toshchenko, 2019). Технологические возможности современных устройств, сосредоточенные в руках обывателя, в один миг породили «полчища» народных репортеров, блогеров, критиков, бизнес-тренеров, психоаналитиков, представителей других специфических профессий, объединенных различными интернет-сообществами. В этих столкновениях профессиональные участники деятельности не выдерживают конкуренции и вытесняются с рынка труда.

4. Либерализация (а фактически – прекаризация) трудовых отношений. Цифровые технологии предоставили новые аргументы критикам формальной организации. Мечта о свободной занятости, свободном выборе и смене занятий, независимости от работодателя выступает одним из мощных мотивов для людей, выбирающих новые формы занятости [24] (Strebkov, Shevchuk, 2017). Однако подобная либерализация на деле оборачивается потерей социальных гарантий, невозможностью защиты от недобросовестного поведения работодателя и других рисков. Прекаризация как тип социально-трудовых отношений приобретает угрожающие масштабы распространения. Механизмы социального партнерства размываются, коллективные переговоры переходят в формат форумов и чатов, а вместо трудовых договоров – бесправные по своему содержанию для работников пользовательские соглашения (participation agreements) [4].

Перечень специфических характеристик можно продолжать, выявляя и систематизируя их на различных уровнях конкретизации. Между тем в рамках данной статьи считаем необходимым ограничить этот этап и перейти к рассмотрению сущности новой занятости в цифровой экономике на примере одной из ее форм – краудсорсинга. Выбор указанной формы был обусловлен тем, что ее характерные черты достаточно ярко отражают ключевые проблемы развития трудовых отношений.

Сущность краудсорсинга

Первенство в использовании этого нового и достаточно «размытого» в содержательном плане понятия отдается журналисту Д. Хоу (Jeff Howe). Под краудсорсингом он понимает передачу некоторых трудовых функций, традиционно выполняемых штатными сотрудниками организаций, неопределенной (как правило, большой) группе людей в формате открытых запросов [8, с. 145] (Felstiner, 2011, р. 145).

Альтернативная трактовка ассоциирует краудсорсинг с такой формой отношений, в которых коммерческая организация переносит часть специфических функций, связанных с разработкой и продажей своей продукции, на исполнение широкому кругу лиц (толпе) в форме открытых запросов через интернет [9, с. 6] (Kleeman, Voβ, Rieder, 2008, р. 6).

Понимание краудсорсинга в рамках данной статьи основывается на приведенных определениях: эта форма занятости охватывает неопределенный (и открытый для входа) круг людей, не характеризующихся профессиональной общностью и не связанных с работодателем формальными отношениями. Кроме того, взаимодействие между субъектами отношений происходит посредством информационно-коммуникационных технологий.

Определение границ краудсорсинга как специфической формы занятости в настоящее время выражается в согласовании взглядов исследователей на следующие вопросы:

1. Можно ли ассоциировать с краудсорсингом любую деятельность людей, связанную с виртуальным (интерактивным) созданием добавленной стоимости?

2. Должен ли краудсорсинг ассоциироваться исключительно с коллективным (общим или одновременным) участием больших групп людей в процессе создания блага, решения проблемы, генерации идеи и т.п.?

3. Является ли обязательным для краудсорсинга наличие материального вознаграждения участников этой деятельности (исполнителей)?

В качестве рабочей гипотезы, позволяющей прояснить поставленные вопросы, можно указать появление и распространение такого социального феномена, как working consumer (в достаточно условном переводе – потребитель, непосредственно участвующий в процессе создания товара) [9, 25] (Kleeman, Voβ, Rieder, 2008; Chernyshov, Baydova, 2021).

В ходе развития технологий Web 2.0 (основанных на принципе привлечения пользователей к наполнению и многократной проверке информационного материала) крупный бизнес получил мощнейший импульс для сокращения издержек производства и сбыта за счет вовлечения своих реальных и потенциальных клиентов в процесс создания стоимости. Артефактом индустриального общества являлось разделение общества на «производителей» и «потребителей». Роль потребителя традиционно представлялась достаточно пассивной – это приобретение и использование продукта. Одним из революционных достижений цифровой экономики (в частности, распространения интернет-технологий) стало то, что акт покупки более переставал противопоставляться акту производства, соединив их в общий процесс и введя в него потребителя в обновленном статусе.

Можно выделить три характерные черты потребителей нового типа. Во-первых, они становятся активными участниками процесса создания стоимости продукта. Во-вторых, их производственные возможности (рабочее время, творческие и когнитивные способности, инициатива) начинают представлять собой активы, подлежащие количественной оценке. И в-третьих, они могут быть на систематической основе встроены в корпоративную архитектуру. При этом управленческий персонал фирмы может управлять их действиями и взаимодействиями подобно тому, как если бы они были сотрудниками фирмы [9] (Kleeman, Voβ, Rieder, 2008).

В условиях всевозрастающих объемов и скорости изменения данных вовлечение большого числа людей в процессы обработки информации становится значимым фактором повышения производительности и эффективности [17] (Brinolfson, Makafi, 2017). Поэтому одним из ожидаемых результатов активного осмысления крупным бизнесом возможностей цифровых технологий стало следующее: то, что изначально возникало как некое пространство для общения, обмена информацией и т.п., постепенно превратилось в объект коммерциализации [9, 26] (Kleeman, Voβ, Rieder, 2008) Ryazanov, 2018). При этом нельзя утверждать о тотальной коммерциализации виртуального пространства. Существует множество примеров добровольного и безвозмездного участия людей в разнообразных творческих, исследовательских, гуманитарных проектах, организованных на принципах профессиональной заинтересованности, личной и коллективной вовлеченности, соревнования, сотрудничества и сотворчества. В качестве примеров можно привести опыт BOINC, объединяющий проекты распределенных вычислений в области широкого спектра естественных наук [27] (Zhukova, Tishchenko, 2019); проект NASA’s Clickworkers, объединивший добровольцев в решении исследовательских задач (например, топографического анализа Марса на основе изучения огромного массива фотографий планеты) [8] (Felstiner, 2011) и др.

Краудсорсинг: декомпозиция содержания труда

Перейдем от сущности краудсорсинга к его содержательному анализу. Что выступает предметом деятельности, варьируются ли профессиональные требования к ее участникам? Что выступает в качестве результата труда и может ли исполнитель воспользоваться этими «плодами»? В чем выражается вознаграждение за труд и каково в нем соотношение материальных и нематериальных компонентов? На основе этих критериев нами были выделены семь различных содержательных типов участия людей в краудсорсинге.

1. Участие потребителя в процессе разработки и развития продукта. Данный тип предполагает значительную вариативность профессиональной роли участника: от примитивных опросов общественного мнения о продукте до сложных схем участия людей в разработке и совершенствовании его потребительских свойств. Активно используют подобный тип деятельности корпорации в сфере автомобилестроения [5], производства компьютеров (проект Idea Storm корпорации Dell), бытовой техники (программа P&G Connect+Develop корпорации Procter&Gamble) и др.

Если результат труда для заказчика выражается в конкретных продуктовых или процессных инновациях, предложениях или идеях, то для исполнителя вознаграждение за труд может воплотиться как в процессе будущего потребления этого продукта, так в реализации чувства сопричастности к творческому проекту, возможности выразить свою креативность и профессионализм.

2. Участие в деятельности виртуальных сообществ, объединенных профессиональными или потребительскими интересами. В настоящее время в виртуальном пространстве действует множество специализированных платформ, «клубов по интересам», на которых люди могут обменяться компетентными мнениями в различных профессиональных сферах. В качестве примеров можно привести такие платформы, как Strava.com (сообщества спортсменов различного уровня подготовки, взаимодействующих в обсуждении маршрутов тренировок, параметров подготовки, организации питания и пр.); Trendwatching.com (людей, занятых отслеживанием, анализом и прогнозированием тенденций потребительских предпочтений и трендов индустриального развития); научно-исследовательское пространство Innocentive.com и др.

Общность профессиональных интересов предопределяет гомогенность подобных сообществ, результат труда участников неотделим от самого процесса обмена информацией, материальное вознаграждение заменяется удовлетворением потребностей в тематическом общении, сопричастности к реализации инициатив, самовыражении и пр.

3. Участие в дизайнерских проектах. Многие крупные корпорации активно используют творческий потенциал людей при разработке новых дизайнерских концепций продукта, упаковки, рекламы или товарного знака. Соревновательный характер участия, а также возможность реально воспользоваться плодами своего труда в сочетании с элементами материального стимулирования деятельности позволяет реализовать преимущества working consumer в сфере дизайна одежды (Spreadshirt.com, Threadless.com и др.), обуви (Counterkicks.com, Fluevog.com и др.), рекламных роликов, упаковки, логотипов и др. [6]

Роялти и участие дизайнера в выручке как бонус самым успешным участникам лишь слегка маскирует эффект, который заказчик получает от результатов деятельности огромного количества людей [7]. Это не столько сам результат дизайнерского проекта (новый логотип, упаковка и пр.), сколько реальное осознание желаний и потребностей покупателя, определение которых само по себе достаточно затратно. Что же касается основной массы участников, не заслуживших наград и призов, то их затраты труда компенсируются, как правило, лишь положительными эмоциями от творчества и самовыражения.

4. Участие в деятельности открытых гуманитарных проектов. Расширяется спектр некоммерческого краудсорсинга – разнообразных общественных проектов, объединяющих жителей регионов [8] и городов, заинтересованных в развитии инфраструктуры, осуществлении общественного контроля за деятельностью органов власти и управления (крауд-портал Правительства Москвы Crowd.mos.ru). Деятельность подобных сообществ менее профессионализирована, что расширяет круг потенциальных участников, при этом общность интересов и гуманитарный характер большинства подобных проектов не предполагает материального стимулирования участников деятельности.

5. Участие в деятельности любительских (непрофессиональных) сообществ. Данный тип объединяет большинство участников виртуальной среды, практически не предполагая издержек входа. Это свободные информационные пространства, на которых размещается и распространяется разнообразный контент – видеоролики, фотографии, статьи и пр. Наиболее известные примеры – видеосообщество YouTube.com, фотосообществa Flickr.com, Istockphoto.com, сообщество непрофессиональных писателей EzineArticles.com и др.

Некоммерческие цели функционирования подобных проектов совместного пользования не отвергают возможностей коммерциализации. Материалы, привлекающие интерес людей, сопровождаются рекламными роликами, при этом авторы могут получать за это определенное материальное вознаграждение.

6. Информационное сопровождение деятельности сайтов и сообществ. Многие компании активно вовлекают большие группы людей к решению задач, связанных с информационным сопровождением деятельности. Возможность удаленной работы, ограниченные требования к квалификации, а также определенное материальное вознаграждение служат мотивами для различных категорий населения (студентов, пенсионеров, домохозяек и т.п.).

Представители активно развивающейся профессии «виртуальный ассистент» (virtual/digital assistant) могут осуществлять работу по наполнению сайта и социальной страницы организации, взаимодействию с контрагентами по электронной почте, организации электронных конференций, вебинаров и пр. К разновидности подобной активности можно также причислить услуги непрофессиональных журналистов, которые по заказам средств массовой информации, рекламных компаний и других организаций размещают короткие статьи, репортажи, комментарии необходимого содержания. В отличие от предыдущего типа содержание и стиль подачи материала диктует заказчик, в связи с этим личная заинтересованность исполнителя в качестве мотива замещается материальным вознаграждением.

7. Выполнение разнообразных заданий по заявкам в режиме запросов. Данный тип краудсорсинга аккумулирует огромный спектр разноплановых задач, объединенных термином HITs (human intelligence tasks) – микрозадач, требующих приложения человеческого ума. Организация такой деятельности координируется крупными платформами (Amazon Mechanical Turk, CrowdFlower, UpWork, российская Яндекс.Толока и др.).

Характер выполняемых задач до крайности широк, но при этом практически не накладывает профессиональных ограничений: выбор из огромного массива фотографий, содержащих определенные объекты; ручной набор и корректировка оцифрованного текста; создание текстовых версий аудио- и видеофайлов и др.

Исследователи проблематики подобной «микрозанятости» [8, 10, 28] (Felstiner, 2011; Bergvall-Kåreborn, Howcroft, 2014; Akhtar, Moore, 2016), а также некоторые журналисты [9], выражают согласованное мнение о том, что подобная работа носит монотонный, утомительный и неинтеллектуальный характер, предполагает неэквивалентно низкое вознаграждение. Кроме того, характер соглашений, заключаемых между исполнителями и платформой, в своей основе предполагает отказ работника от каких-либо гарантий и механизмов защиты в процессе использования пространства сайта, выбора, выполнения и приемки работы, а также вознаграждения за труд. Тревожно, что количество активных пользователей подобных проектов с каждым годом неуклонно растет, вовлекая не только учащихся и студентов, стремящихся заработать таким образом на карманные расходы. Международные исследования отмечают приращение в сегменте участников, для которого данная деятельность служит основным источником доходов [5].

Как можно увидеть из приведенного анализа, структура краудсорсинга как формы занятости предполагает вариативные профессиональные требования к работнику, а также базируется на принципиально различных мотивах. Отметим также, что изменение мотивов трудовой деятельности (от профессиональной заинтересованности в сторону материального вознаграждения) сопровождается снижением профессиональных требований к работнику, деинтеллектуализацией труда и снижением удовлетворенности от его содержания.

Заключение

Возникновение и развитие новых форм занятости является реакцией мира труда на системные сдвиги, происходящие в обществе в процессе широкого распространения технологических инноваций. Между тем влияние этих факторов на содержание труда и трудовые отношения взаимосвязано с глобализационными, институциональными и социально-демографическими изменениями.

Занятость в данных условиях начинает приобретать специфические черты, переосмысливается само содержание трудовой деятельности и организация рабочих мест. Потребитель начинает играть все более значимую роль в процессе формирования стоимости товара. В связи с этим расширяются возможности участия в процессах проектирования, производства и дистрибуции. Меняются профессиональные требования к работнику, во многих сферах все более явно прослеживаются тенденции депрофессионализации. Происходит деформация социально-трудовых отношений, которая подрывает сложившуюся систему социальной защиты.

Описанные явления и процессы – это неизбежная реальность современного мира труда. И краудсорсинг как одна из форм проявления нового мира труда, безусловно, имеет как позитивные, так и негативные черты. С одной стороны, у людей открываются широкие возможности приложения своих способностей в различных сферах общественной жизни, а с другой – все более возрастают риски прекаризации трудовых отношений. Выявленная содержательная гетерогенность краудсорсинга обуславливает сложность регулирования деятельности, формирования правовых рамочных условий ее осуществления и механизмов ее координации.

В этой связи основным принципом регулирования социально-трудовых отношений видится обеспечение условий для того, чтобы трудовой потенциал людей, нашедший свое применение в новых формах, был направлен в русло повышения благосостояния общества и качества жизни людей, а не использовался в интересах обогащения отдельных групп в процессе создания и распространения сомнительных виртуальных благ.

[1] Здесь и далее под виртуальным мы понимаем все то, что создано и привнесено в общественную жизнь цифровыми технологиями и неотделимо от них. Виртуальная среда, в свою очередь, понимается как система отношений, опосредованных преобразованием информации в цифровую форму, и не существующих вне этой искусственной системы.

[2] Неслучайно вместо слова «заработать» в современном жаргоне все чаще используется словосочетание «поднять деньги». Можно искать корни этого в распространении спортивных тотализаторов (деньги как результат рискового, но отнюдь не тяжелого, решения), а также провести достаточно примитивное сравнение с поднятой на тротуаре купюрой. Смысл при этом не меняется – получить результат без приложения труда.

[3] В качестве основы систематизации была положена позиция проф. Р.П. Колосовой, выраженная ей на научном семинаре по исследованиям цифровой экономики экономического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова. URL: https://www.econ.msu.ru/sys/raw.php?o=48746&p=attachment (дата обращения: 25.03.2021)

[4] См., например: Amazon Mechanical Turk. Participation Agreement. URL: https://www.mturk.com/participation-agreement (дата обращения 25.03.2021).

[5] В качестве примера в литературе часто описывается проект Fiat 500, который за несколько месяцев привлек 10 миллионов просмотров, 170 тысяч активных участников и 20 тысяч конкретных предложений по совершенствованию элементов автомобиля [8, с. 11–12].

[6] См.: Руденко А. Краудсорсинг: демократия брендов. URL: http://popsop.ru/43304 (дата обращения: 25.03.2021).

[7] См., например: Kaufman W. Crowd Sourcing Turns Business On Its Head. URL: https://www.npr.org/templates/story/story.php?storyId=93495217?storyId=93495217 (дата обращения: 25.03.2021); Howe J. Is Crowdsourcing Evil? The Design Community Weighs In. URL: https://www.wired.com/2009/03/is-crowdsourcin/ (дата обращения: 25.03.2021).

[8] См., например: Региональные краудсорсинговые проекты. URL: https://professionali.ru/Soobschestva/kraudsorsing-v-rossii/regionalnye-kraudsorsingovye-proekty/ (дата обращения: 25.03.2021).

[9] См., например: Краудсорсинг от Amazon: как полмиллиона людей получают копейки за тренировку ИИ. URL: https://habr.com/ru/post/400355/ (дата обращения: 25.03.2021).