Системное развитие и устойчивость региона как основа модернизации экономики

ВВЕДЕНИЕ

В мире происходят резкие и быстрые изменения, которые охватывают все сферы жизнедеятельности человека: экономическую, экологическую, культурную, политическую и другие. Это обусловлено становлением нового технологического уклада, цифровизацией всех отраслей, реиндустриализацией и реструктуризацией мировой экономики, последствиями глобализации и жесткой конкуренции.

В результате происходит ослабление действия принципов международного права, ВТО, усиливается недобросовестная конкуренция, торговые войны, санкции и другие отрицательные механизмы. Изменяются модели производства, потребления, бизнеса и экономики в целом. Усиливаются и ускоряются новые вызовы и угрозы, кардиальные изменения на мировых рынках, резко возрастает значение безопасности и стратегических решений на всех уровнях и во всех аспектах. Высокая динамика изменений предопределяет сложность, противоречивость и системные проблемы процессов инновационного развития.

Следствием этих процессов является торможение темпов роста в мире, что обусловливает становление новой парадигмы социально-экономического развития, которую иногда называют «новой экономической реальностью» [20, 5] (Mau, 2017; Vardomskiy, 2019). Комплексное решение российских проблем предопределяет необходимость системных ответов.

Теоретические и прикладные вопросы модернизации мировой и российской экономики отражают переход к скоординированному развитию экономической, социальной, экологической и других сфер. Современные тренды развития прослеживаются в эволюции комплексных подходов в направлении становления парадигмы системного развития сложных социально-экономических систем [33] (Shekhovtseva, 2020).

Региональная наука традиционно рассматривает регион как сложную систему, для исследования которой используются разнообразные (в том числе и комплексные) методы и подходы: синтетический анализ, матричные модели («затраты – выпуск», межотраслевые и межрегиональные балансы), гравитационные модели и другие [2, 7, 29–30, 3] (Ayzard, 1966; Granberg, 2000; Suspitsyn, 2016; Suslov, Buzulutskov, 2017; Bukina, Odintsova, Orekhovskiy, 2019).

Требованиям времени отвечает возрастающая необходимость стратегического управления развитием социально-экономических систем [24, 28, 38–40] (Novoselov, Marshalova, 2019; Seliverstov, 2016; Blair, Carrol, 2008; Bennet, 2012; Seltzer, Carbonell, 2011). Это определяется непредсказуемостью кризисных ситуаций, усилением значимости устойчивости региона, эволюцией комплексных подходов, охватывающих более полный состав элементов этих систем.

В России (как самой большой в мире по площади территории стране) учет территориальной плотности населения и экономики имеет особо важное значение при исследованиях и формировании региональной политики. Особенностью российской экономики является четко выраженная дифференциация демографических, природно-ресурсных, социально-экономических и других показателей плотности территорий. Это определяет необходимость усиления координации и связанности в пространстве и времени российских регионов, а также в принятии стратегических управленческих решений.

Выполненные ранее исследования [33] (Shekhovtseva, 2020) и рассмотренные тренды современного социально-экономического развития позволяют выдвинуть гипотезу о становлении парадигмы системного развития региона, способствующей модернизации и устойчивости региональной экономики за счет скоординированного взаимодействия всех элементов региональной системы. Необходимость системного (сбалансированного) развития определяется, во-первых, ростом неопределенности, угроз и рисков внешней среды; во-вторых, увеличением сложности и динамизма экономики (точечные решения не дают ожидаемого результата, системного эффекта и не обеспечивают целевых темпов роста всей экономики) [14] (Kryukov, 2018); в-третьих, запросом общества на изменение коренных подходов и принципов управления развитием страны [6] (Veselova, 2018), в-четвертых, комплексной сущностью пространственного развития.

Мир столкнулся с новым глобальным кризисом, возникшим вследствие вирусной пандемии. Кризис выявил риски несбалансированных экономических связей (производственных цепочек) как внутри страны, так и в глобальном пространстве. Это требует стабилизации и долгосрочных структурных изменений экономики, связанных с системным развитием.

Целью работы является анализ системных подходов в исследованиях сложных социально-экономических систем и определение базовых элементов нового подхода. Новизна состоит в обосновании становления и структурных основ парадигмы системного развития региона.

АНАЛИЗ СИСТЕМНЫХ ПОДХОДОВ К РАЗВИТИЮ РЕГИОНА

Регион занимает срединное положение в иерархии экономических систем, координирует и интегрирует национальные, региональные и муниципальные (корпоративные) цели развития, вырабатывает компромиссные (согласованные) цели мезоуровня. Регион активно участвует в межрегиональных и межмуниципальных взаимодействиях, способствует пространственному развитию страны. Именно в регионе фокусируются социальные, экономические, управленческие, инфраструктурные, институциональные, экологические и другие проблемы и возможности развития, увязываются разнообразные процессы (финансовые, бюджетные, инвестиционные, инновационные и другие) [34] (Shekhovtseva, 2018). Регион является объектом и субъектом развития. В нем совершаются процессы управления (государственного, муниципального, корпоративного), координации, самоорганизации. В связи с такими характеристиками социально-экономическое развитие региона объективно имеет комплексный (системный) характер, который целостно не отражается в существующих концепциях территориально-экономического развития, но объясняет их разнообразие.

Поиск элементов системного развития прослеживается в ряде разработок, основанных на различных подходах: географическом, системно-воспроизводственном, системно-экономическом, «капитальном», прорывного стратегического социально-экономического и технологического развития, пространственного развития. Рассмотрим основные параметры этих подходов, а также общую теорию развития В. Полтеровича.

Географический подход. Этот подход основан на территориально-отраслевом принципе освоения и развития территорий, который имеет в значительной степени системный характер. Системное развитие прослеживается при освоении Российской Арктики. Пространственное освоение Российской Арктики предусматривает создание опорных зон развития (транспортно-индустриальных каркасов), включающих полифункциональные узлы и центры (промышленные, транспортно-логистические, инфраструктурные, социально-культурные и др.). Такая идеология сочетает главные фокусы хозяйственной, социальной и культурной жизни территории и вытекает из концепции опорного каркаса, классического аналитического и конструктивного инструмента экономической географии [8] (Dmitrieva, Buryy, 2019).

Системно-воспроизводственный (синергетический) подход. Движущие силы развития экономики и общества ученые находят не в конфликтах и революционных взрывах, а в постоянном взаимодействии и коммуникативной практике внутри нарождающейся целостной социально-экономической системы. Л.П. Евстигнеева и Р.Н. Евстигнеев интегрировали несколько подходов (воспроизводственный, системный, стратегический и др.) в синергетическую парадигму развития. В этой парадигме общественное производство рассматривается как кругооборот, а не как линейная связь. Воспроизводство касается всех форм богатства, а не только экономической формы. Возникает новая целостная социально-экономическая система, синергетическая система. Путь к этой системе лежит через непрерывное, взаимосвязанное усложнение экономики, рост значимости гуманитарной составляющей цивилизации, реализацию свободы выбора. Свобода выбора означает приспособление к неопределенности в ходе постоянной самоорганизации, повышению тонуса населения и преодоление апатии общества и рынка [9, 10] (Evstigneeva, Evstigneev, 2010; Evstigneeva, Evstigneeva, 2016).

Регион как экономическая система рассматривается в теории регионального воспроизводства А.С. Маршаловой и А.С. Новоселова [19] (Marshalova, Novoselov, 1998). Единичные процессы воспроизводства фирм, компаний, расположенных в регионе, связанных с привлечением ресурсов, интегрируются в региональный воспроизводственный процесс. Интеграция происходит через локализованные в регионе воспроизводственные циклы: трудовых ресурсов, финансово-кредитных денежных ресурсов, природных ресурсов, инвестиционно-строительного процесса, производственных и социально-бытовых услуг (инфраструктуры), научно-информационной структуры. Региональные воспроизводственные циклы представляют основу социально-экономического развития, обеспечивают взаимодействие субъектов региональной экономики.

В дальнейших исследованиях авторы рассматривают разные аспекты комплексного подхода (институциональные, управленческие) [22, 23] (Novoselov, Marshalova, Zhdan, 2018; Novoselov, Marshalova, 2019), увязывают проблемы регионального управления, экономические интересы субъектов хозяйствования в процессе регионального воспроизводства, систематизируют методологические подходы к исследованию проблем стратегического регионального управления в контексте современной региональной науки, включая системно-комплексный подход [24] (Novoselov, Marshalova, 2019).

Системно-экономический подход. Этот подход формируется с разных позиций. Так, Г.Б. Клейнер исследует эволюцию российской экономики как смену типов социально-экономических подсистем, «генеральных акторов», оказывающих определяющее влияние на результаты функционирования национальной экономики в данном периоде. Автор отмечает, «что вслед за «экономикой физических лиц» наступила фаза «экономики групп собственников», где роль генерального актора играют консолидированные группы собственников производственных активов. Эта фаза, в свою очередь, уступает место «экономике социально-экономических систем», где акторами выступают разнообразные политические, социальные, административные и хозяйственные системы [13, с. 57] (Kleyner, 2017, р. 57)». В последней упомянутой фазе контроль за поведением товаропроизводителей переходит к внешним субъектам.

Дальнейшее развитие структуры экономики предполагается как возврат к самостоятельности («суверенитету») предприятия как производителя и потребителя продукции. Одновременно необходимы процессы институционализации и координации прав и ответственности влиятельных социально-политических систем. Такая стадия развития характеризуется как системная экономика [13] (Kleyner, 2017). Автор отмечает рост значимости системного фактора и системное расширение понятий «экономический агент», «собственность» и «объект собственности». В частности, подчеркивается роль влиятельных административно-политических систем, необходимость концептуализации системного лица, усиление значимости благ в зависимости от принадлежности к влиятельным социально-экономическим системам [13] (Kleyner, 2017).

А.В. Алексеев предлагает создать относительно независимую (по критическим технологиям) от мировой экономики национальную экономическую систему [1] (Alekseev, 2018). На основе анализа действующей экономической модели РФ делается вывод о бесперспективности ее апгрейда. Это обосновывается тем, что обострившиеся проблемы стратегического развития российской экономики не могут решаться не адекватными их сложности рыночными методами. «Рыночный механизм хорош для определения эффективности инвестиций на кратко- и среднесрочном временном горизонте. В долгосрочной перспективе он работает существенно хуже, а в условиях далекой от идеала российской институциональной системы не работает вовсе» [1, с. 105] (Alekseev, 2018, р. 105). Автор предлагает сочетать два фактора: опору на рыночные силы и сознательное управление экономическим развитием, ожидая усиления целеполагания отечественной экономики.

Анализ системных свойств российской экономики при реализации этого подхода выполнен на основе Доклада о глобальной конкурентоспособности за 2017–2018 годы. Он показывает, что низкие цены на нефть и введение санкций способствуют качественному росту российской экономики, ограничений для экономического роста нет, необходимо усиление стратегического управления с использованием рыночного механизма.

Прорывной стратегический подход. В статье И.Р. Курнышевой [16] (Kurnysheva, 2019) актуализируется тема конкурентоспособности российской экономики на основе исследований ведущих международных организаций: ООН, ОЭСР, ВЭФ, Международного института менеджмента и других. Отмечается такая особенность современных концепций устойчивого и инклюзивного развития как системный подход к общественному развитию, при котором экономическое развитие рассматривается не изолированно, а в совокупности с другими системами – экологической, социальной и т.д. Неравномерностью пропорций производства и распределения благ, замедлением темпов роста мирового ВВП объясняется формирование новой структуры и формы ее организации в мировой экономике, которая требует новых подходов к управлению и развитию.

Раскрывая позицию государства в обеспечении прорывного развития и конкурентоспособности страны через призму национальных целей и проектов, предусмотренных в Указе Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 г. № 204, автор отмечает, что их эффективность значительно повышается, если они разработаны как составные части общей стратегии социально-экономического развития. В условиях разбалансированности экономики, которая имеет воспроизводственный характер, «меры по «излечению» этой болезни могут быть только системными» [16, с. 47–48] (Kurnysheva, 2019, р. 47–48). И далее, «говоря о взаимодействии при проведении государственной политики в области национальных проектов и повышения конкурентоспособности экономики, целесообразно обеспечивать взаимосвязь как внутри отдельных блоков нацпроектов, так и между различными блоками» [16, с. 48] (Kurnysheva, 2019, р. 48), т.е. взаимосвязи должны быть как между элементами общей системы, так и между элементами внутри подсистем.

Факторный (капитальный) подход. М. Тодаро в своем фундаментальном учебнике отмечает: «Поскольку центральным моментом экономического развития принято считать рост, весьма важным становится вопрос о его причинах и содержании» [32, с. 103] (Todaro, 1997, р. 103). Поскольку экономическая теория является сложной и развивающейся наукой, отражающей взгляды разных школ и авторов, подходы к экономическому росту носят разнообразный характер.

Ключевыми факторами производства (развития) признаются земля, труд и капитал, к которым добавляются предпринимательство, технический прогресс. На благосостояние влияют и другие факторы: человеческий капитал, социальный капитал, природные ресурсы, активы, созданные человеком. Причем многие факторы считаются субститутами, взаимозаменяемыми (например, труд и капитал в модели Солоу). В прикладных исследованиях используется гипотеза взаимозаменяемости социального, экологического и экономического капиталов. Например, работа Е.А. Сырцовой выполнена для регионов на основе концепции истинных сбережений, используемой в разработках Всемирного Банка и ряда зарубежных авторов [31] (Syrtsova, 2018).

А.С. Михайлов выделяет региональный капитал с точки зрения генерации конкурентных преимуществ. «Уникальность территориального капитала заключается в первую очередь в неповторимости структуры сетевых связей, формирующих инновационное окружение территориальной социально-экономической системы» [21, с. 44] (Mikhaylov, 2018, р. 44). Цель исследования заключается в оценке возможности внедрения локально-адресной региональной политики на основе архитектуры кластеров и институционального обеспечения инновационной системы.

Пространственный подход. Концепция пространственного развития направлена на усиление связанности российских территорий через межрегиональные и межмуниципальные системные взаимодействия. Это специфическая цель для России как самой большой территории в мире с низкой средней плотностью населения и экономики. Для РФ характерна большая дифференциация регионов по уровню социально-экономического развития. Следствием этого является необходимость одновременного выполнения политики стимулирования развития и политики выравнивания социально-экономического положения регионов. В Стратегии пространственного развития РФ на период до 2025 года, утвержденной Распоряжением Правительства РФ от 13 февраля 2019 г. № 207-р, упор сделан на развитие перспективных центров экономического роста.

Общая теория развития В.М. Полтеровича преодолевает монокаузальность, односторонний анализ движущих сил и механизмов развития. Этот вывод сделан на основе рассмотрения зарубежных широко известных концепций географических факторов (Д. Даймонд), институциональной (Д. Аджемоглу и Дж. Робинсон, Д. Норт, Дж. Уоллис и Б. Вайнгаст), гражданской культуры (К. Вельцель). Автором предлагается теория лидирующего развития, основанная на взаимодействии культурных, институциональных, технологических, географических и других факторов [25, 26] (Polterovich, 2018).

Отмеченная многогранность системных исследований и растущая комплексность концепции устойчивого развития отражают тенденцию становления парадигмы системного развития региона.

СТАНОВЛЕНИЕ ПАРАДИГМЫ СИСТЕМНОГО РАЗВИТИЯ РЕГИОНА

Эволюция концепции устойчивого развития определяется кардинальными технологическими, природно-климатическими, политическими, социально-экономическими изменениями, необходимостью воспроизводства и сбалансированности всех элементов региональной системы.

Устойчивое развитие региона – это комплексное развитие территориальной социально-экономической системы, которая включает в основном экономическую, социальную и экологическую сферы и служит основой, базисом системного развития, охватывающего все элементы, подсистемы: экономическую, социальную, управленческую, институциональную, инфраструктурную, экологическую, безопасности (в рамках компетенций региона и при согласовании с другими субъектами управления). Кроме названных подсистем, которые по системной концепцию Г.Б. Клейнера [12] (Kleyner, 2008) можно отнести к объектным, следует рассматривать процессные, средовые, проектные подсистемы региона.

Помимо пространственного и временного факторов важно учитывать социальную энергию активных субъектов развития (населения, бизнес-сообщества, органов управления), раскрывающуюся в согласовании целей (интересов) разных групп регионального общества, а также других акторов.

Системное развитие региона отличается не только полнотой охвата структурных элементов региональной системы, но и методологией исследования и практикой управления. Исследования должны быть не только комплексными, мультидисциплинарными, многогранными, но и междисциплинарными, мультипликативными, приносящими синергетический, системный эффект. В управлении развитием региона следует укрепить системный, интеграционный, стратегический контур, консолидирующий межотраслевые, межведомственные, межтерриториальные (внутритерриториальные) взаимодействия, стратегические и текущие управленческие решения в условиях рисков, угроз внешней среды и сложности внутренней среды. [1] Внутренняя среда региона раскрывается в структуризации региональной системы по разным основаниям, включая территориально-отраслевые.

В соответствии с изложенными принципами системного развития можно определить базовую структуру парадигмы системного развития, которая включает модернизацию управления социально-экономическим развитием на всех уровнях, трансформацию институционального обеспечения процесса развития, разработку системных измерителей результатов (эффектов и эффективности).

Модернизация управления. Современное развитие предопределяет осознанную целенаправленность (многовекторную) этого процесса, что обеспечивает устойчивость элементов региональной системы при возможности гибкости, изменчивости ее подсистем. Это означает, что процесс развития региона приобретает управляемый характер, то есть становится стратегическим управляемым развитием, осуществляемым через целеполагание, региональную политику, реализацию стратегий, программ, проектов.

Вопросы принятия комплексных, целостных решений, учитывающих рост сложности и многомерности социоэколого-экономических систем, приобретают стратегическое значение в смысле обеспечения конкурентоспособности и устойчивости страны, ее регионов и благополучия населения. Многомерность регионального развития проявляется в междисциплинарных исследованиях [41] (Shehovtseva, Chernyshkov, 2015), в комплексной методологии, включающей эволюционный, структурный, координационный (консолидирующий), субъектно-функциональный, системный, организационный, стратегический подходы.

Модернизация управления основана на концепции региональной системы, которая строится на обосновании системности региона по трем позициям:

1) регион является подсистемой, частью системы более высокого уровня;

2) регион представляет собой целостность, состоящую из элементов, подсистем;

3) элементы (подсистемы) региона взаимосвязаны, взаимозависимы и взаимодействуют между собой, с внешней средой и образуют целостность.

По классификации Ст. Бира регион является очень сложной системой [18] (Lopatnikov, 2003). Если использовать поведенческий (бихевиористский) подход Н. Винера [18] (Lopatnikov, 2003), то можно выделить подсистемы c активным и пассивным поведением. На основе этих подходов региональную систему можно представить в виде групп элементов.

Первая группа – активные элементы, элементы-целеносители:

- население (социальная подсистема);

- деловое сообщество, бизнес, производство (экономическая подсистема);

- государственные и муниципальные органы управления (подсистема управления).

Вторая группа – пассивные, обеспечивающие элементы:

- институты (институциональная подсистема);

- инфраструктура (инфраструктурная подсистема);

- безопасность (подсистема безопасности);

- экология, природная среда (экологическая подсистема) [35] (Shekhovtseva, 2005).

Первая группа элементов включает субъекты развития, а вторая – объекты развития (институты, инфраструктура) с учетом особенностей безопасности и экологии, которые связаны с природными явлениями.

В соответствии с системной концепцией Г.Б. Клейнера классификация социально-экономических систем осуществляется по двум критериям (пространство и время) с учетом критериальных оценок «определено / не определено». По классификации Г.Б. Клейнера определяются четыре типа систем: объектные, средовые, процессные, проектные [12] (Kleyner, 2008).

По этой классификации названные выше региональные подсистемы/системы рассматриваются как объектные. К региональным процессным системам можно отнести бюджетную, финансовую, инвестиционную, инновационную и другие. Проекты как системы определены во времени и пространстве, имеют конкретный характер, например, национальные и региональные проекты, программы, законы, стратегии. Средовые системы включают природно-климатическую, правовую, деловую, инвестиционную и другие, они (впрочем, как и некоторые другие) «погружены» в национальную и глобальную среду. На наш взгляд, для социально-экономических систем помимо пространства и времени следует учитывать такой критерий, как социальная энергия, активность (пассионарность по Л.Н. Гумилеву), который зависит от доверия к власти, консолидации общества.

Выделение социально-экономических систем определяется не только их объективной структурой и функциями, но и целями (задачами) исследования, управления и других видов деятельности. С этой точки зрения, в качестве объекта анализа может рассматриваться регион как целостная система, его отдельные элементы и подсистемы. Структуризация такой системы может осуществляться по элементам (население, бизнес-сообщество, органы управления и т.д.), если эти элементы рассматриваются как целое, а могут рассматриваться как подсистемы, которые дифференцируются, например, экономическая подсистема структурируется по формам собственности, по отраслевым комплексам, по секторам, видам деятельности, территориям.

Аналогичная структуризация выполняется по системным/управленческим уровням: надгосударственным, государственным, региональным, муниципальным. Регион занимает срединное место в иерархии систем и выполняет цели трех уровней: федерального, регионального, муниципального в меру своих полномочий, так как является объектом и субъектом развития одновременно.

Многомерная структуризация снижает неопределенность принимаемых решений, способствует консолидации противоречивых целей/интересов, позволяет влиять на разные стороны процесса развития через 1) государственное воздействие на условия предпринимательства/ инновационной деятельности и 2) самоорганизацию делового сообщества и гражданского общества.

Трансформация институционального обеспечения. Институциональное обеспечение представляет собой один из ключевых структурных элементов (подсистему) региональной системы, определяющий в значительной степени результаты ее функционирования и качество управления. В современных условиях организация этого обеспечения должна соответствовать требованиям системного развития региона, включая наукоемкое производство и высокотехнологичный бизнес. Основой систематизации нормативного и правового пространства служит его научно обоснованная структуризация. Требования, принципы и методология многомерной структуризации могут служить базой трансформации институциональной системы региона [36] (Shekhovtseva, 2018).

Разработка системных измерителей. Системность развития региона проявляется в многомерности принятия решений, учитывающих: 1) интересы разных элементов и подсистем, 2) разные этапы принятия решений (цепочка принятия решений), 3) общественные, синергетические, системные, мультипликативные эффекты и эффективность в долговременном и краткосрочном периодах времени. При системном принятии управленческих решений согласовываются цели, интересы всех активных элементов: населения, бизнес-сообщества, органов управления, а также функции всех подсистем: социальной, экономической, управленческой, институциональной, инфраструктурной, экологической, безопасности, инновационной и других. Причем балансирование происходит как во времени, так и в пространстве, а также внутри подсистем.

В современных условиях преобладают экономические (финансовые) оценки эффективности человеческой проектной деятельности. Существующие тенденции социально-экономического развития отражают необходимость стратегических, системных, интегральных оценок ожидаемой и фактической деятельности [4, 10, 11, 15] (Bukharova, 2018; Evstigneeva, Evstigneeva, 2016; Kibalov, Kin, 2017; Kryukov, Kryukov, 2017). При системной оценке должны наиболее полно учитываться позитивные и негативные последствия. Эффективность – это оценка результативности принимаемых решений и их влияния на способность выполнения функций социально-экономической системы или ее подсистем. Эффект отражает баланс результатов вложения капиталов, направляемых на воспроизводство и развитие региональной системы.

Методику системной оценки эффектов и эффективности проектов, решений по социально-экономическому развитию региона еще предстоит разработать с учетом сложности, многоуровневости и внешних взаимодействий региональной системы. Оценка эффективности должна быть такой же сложной и многогранной, как и сама социально-экономическая система (система функций). Эта оценка должна содержать интегральный (обобщающий) индекс, а также частные (элементные) оценки эффективности: социальной, экономической, управленческой, институциональной, инфраструктурной, экологической, безопасности, бюджетной, инновационной и других. Структурным примером такой методологии может служить интегральная оценка конкурентоспособности региона, которая определяется на основе следующих индикаторов: уровень жизни населения, инвестиционная привлекательность, инновационная активность, уровень экономического развития. Каждый индикатор определяется комплексом соответствующих статистических показателей. Для расчета использован метод мультипликативных функций [37] (Shekhovtseva, 2007). Эта модель может быть расширена за счет включения других блоков: экологического, инфраструктурного и других. Следует иметь в виду, что показатели эффекта и эффективности имеют оценочный характер и не могут учесть все вычисляемые последствия принимаемых решений. Поэтому они должны сопровождаться качественным анализом угроз и рисков для всех элементов региональной системы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Переход к системному развитию региона обеспечивает большую устойчивость региональной системы и создает условия для модернизации экономики в стратегическом аспекте. Это определяется учетом и согласованием целей, интересов (зачастую противоречивых) всех субъектов развития (населения, делового сообщества, органов управления). Благодаря моделированию принимаемых решений, учитывающих последствия для всех элементов региональной системы, усиливается ее сбалансированность, консолидация общества, создается синергетический эффект, увеличивается доверие к власти и социальная активность населения.

Для реализации системной парадигмы требуется комплекс исследований и анализ лучших практик развития регионов в разных областях, включая модернизацию управления, институционального обеспечения, оценки эффективности. Примером могут служить разработки по освоению Российской Арктики, включающие транспортно-индустриальные каркасы, промышленные, транспортно-логистические, инфраструктурные, социально-культурные и другие проекты [8, 17] (Dmitrieva, Buryy, 2019; Leksin, Porfirev, 2017). Положительный опыт комплексного развития территорий на всех уровнях в стране имеется: это и федеральная программа комплексного развития сельских территорий, и региональная программа развития восточных районов Калининградской области, и другие.

Системное развитие – модель будущего региона (возможно, и всего федеративного государства). Именно в регионе осуществляется территориальная привязка и согласование национальных и региональных проектов, программ и других инструментов развития. Использование этой модели актуально в стратегическом планировании на всех уровнях управления: федеральном, региональном, муниципальном, при разработке политики и практики разумного управления, а также национальных инициатив (предпринимательской, технологической, социальной и других) и проектов. Системное развитие становится стратегическим проектом, который обеспечивает долгосрочную устойчивость региона, модернизацию экономики в направлении структурных изменений, роста выпуска продуктов высокотехнологичных, наукоемких, инновационных, экологичных.

Фундаментальное значение парадигма приобретает в связи с возможностью системного развития каждого элемента региона, включая экономику. Лауреат Нобелевской премии по экономике Д. Стиглиц говорит о возможной трансформации рыночного капитализма в «прогрессивный» капитализм. Возникает необходимость найти лучший подход к управлению структурой экономики. [2] Ростки будущего проявляются в преобразующем инвестировании (impact investing). Этот подход представляет получение измеримого максимального социального, экологического и финансового эффекта от вложения средств [27] (Romanova, Ponomareva, 2018).

[1] Современные природные катаклизмы (наводнения, пожары) подтверждают мысль о том, что выгодней (даже чисто экономически) предотвратить проблемы, чем ликвидировать последствия. Это актуализирует повышение значимости стратегического контура в системе управления развитием региона.

[2] Маркелов Р. Кризис не придет, если…/ Интервью с Дж. Стиглицем // Российская газета. 2019. 28 ноября. С. 1, 3.