Социально-экономическая доступность продовольствия: методика оценки
Яркова Т.М.1
1 Пермский государственный аграрно-технологический университет им. акад. Д.Н. Прянишникова, Россия, Пермь
Скачать PDF | Загрузок: 14 | Цитирований: 1
Статья в журнале
Продовольственная политика и безопасность (РИНЦ, ВАК)
опубликовать статью | оформить подписку
Том 9, Номер 2 (Апрель-июнь 2022)
Эта статья проиндексирована РИНЦ, см. https://elibrary.ru/item.asp?id=48777098
Цитирований: 1 по состоянию на 24.01.2023
Аннотация:
Вопросы продовольственной безопасности на современном этапе развития социума и экономики, новых глобальных и противоречивых геополитических процессов приобретают новую остроту. Российский экономический кризис, вызванный санкционной экономикой и двухлетним влиянием ограничительных мер пандемии Covid-19 серьезно отразился на социальном и экономическом развитии населения и территорий страны. Государственные рычаги регулирования социально-экономической обстановки должны быть ориентированы на стабилизацию первичных потребностей населения, которые сформированы в процессах продовольственного обеспечения. Рекомендуемый в настоящей статье авторский методический инструментарий оценки социально-экономической доступности продовольствия может быть использован в государственном аппарате при разработке тактических мер влияния на ценовую политику продовольственных рынков, разработке эффективных и справедливых мероприятий по определению мер государственной поддержки малоимущим группам населения. Также материалы статьи могут быть полезны в научно-исследовательских кругах при дальнейшем исследовании проблематики продовольственной безопасности в России и во всем мире.
Ключевые слова: продовольственная безопасность, экономический кризис, продовольственное обеспечение, цены, социально-экономическая доступность продовольствия
JEL-классификация: Q11, Q13, Q18
Введение. В современном мире, с учетом нестабильности факторов внутренней и внешней среды, все чаще и остро встают вопросы продовольственной безопасности для ряда государств и всего мира.
Проблема продовольственной безопасности не является новой, ее истоки лежат в прошлом столетии (1974 г.), хотя ее задатки в России и за рубежом были положены задолго до этого времени [1] (Rudenko, Subbotina, 2021).
В отечественном общепринятом понимании продовольственная безопасность является неким экономическим состоянием, которое обуславливает продовольственную независимость государства. Под последним понимается гарантирование физической и экономической доступности продовольствия для всех граждан Российской Федерации (далее – РФ). Такая дефиниция понятию «продовольственная безопасность» изложена в Доктрине продовольственной безопасности РФ, где также поясняется, что физическая и экономическая доступность продовольствия заключается в возможности потребления пищевых продуктов в таком объеме, который не должен превышать рациональные нормы потребления, рекомендуемые Министерством здравоохранения РФ согласно приказу № 614 от 19 августа 2016 г. (с изм. от 01.12.2020 г.). В этой связи следует обратить внимание на то, что это лишь раскрывает сущность и особенности физической доступности продовольствия для населения. Вопрос об экономической доступности в данной дефиниции остается открытым, что подтверждает актуальность проводимого научного исследования.
Целью настоящего исследования выступает оценка состояния продовольственной безопасности и ее процессов по продовольственному обеспечению в контексте социально-экономической доступности продовольствия для населения.
Научная авторская гипотеза базируется на рекомендациях использования предложенного автором методического инструментария по оценке состояния социально-экономической доступности продовольствия для населения в регионе (стране), что послужит базисом для разработки тактических и стратегических мероприятий по улучшению исследуемых процессов продовольственного обеспечения.
Результаты. Современное развитие российского государства очень тесно связано с реализацией национальных интересов, закрепленных в соответствующих стратегических проектах. Значительное внимание последнее десятилетие уделяется вопросам аграрной и социально-экономической политики. И если аграрная политика к настоящему времени показала положительные результаты, то социально-экономическая, в вопросе экономической доступности продовольствия, не дает желаемых результатов. Причин такой ситуации много, среди которых динамичность и интенсивность негативных макроэкономических явлений, геополитические процессы, обладающие зачастую неоднозначностью и противоречивостью и, как следствие, введение жесткого, и даже небывалого санкционного режима для России со стороны Соединенных Штатов Америки (далее – США) и стран Европейского союза (далее – ЕС) [5] (Klimenko, Usenko, Kholodova, 2022).
Для научного решения такого актуального вопроса следует обратить внимание на то, что состояние продовольственной безопасности прямо и обратно зависит от социально-экономического развития и стабильности в стране или регионе [2, 3, 12, 13] (Gogolev et al., 2012; Khayrullina, 2021; Gerasimov, Gromov, Shatalova, 2013). Следовательно, для мониторинга состояния продовольственного обеспечения и уровня продовольственной безопасности целесообразно не только вести учет уровня производства, наполняемости продовольственных рынков отечественной продукции, доли импорта в них и пр., но и проводить своевременный мониторинг стоимости продовольствия и покупательской способности населения по основным видам продовольствия.
Последние два года в России наблюдаются неестественные инфляционные процессы, которые «ударяют» по многим отраслям и сферам деятельности. Более негативное влияние исходит от роста ценовых индексов в отношении продовольствия. Для доказательства такого авторского суждения можно привести некоторые факты, ранее отражавшиеся в научных работах автора. Так, например, «…. инфляция на продовольственные товары в 2020 году составила 6,9%, что явилось самым высоким показателем за период 2016–2020 гг.» [4] (Yarkova, 2021). Экспертные оценки позволили определить, что в 2020 году в структуре расходов населения со средним уровнем доходов продовольствие заняло их третью часть. У малоимущей группы населения такие расходы составили более 50% [6, 7] (Altukhov, 2021). В 2021 году, несмотря на наличие денежной и продовольственной поддержки, для социально незащищенных групп населения со стороны государства ситуация в лучшую сторону не изменилась и была отягощена стагнацией экономического и, как следствие, социального развития в связи с пандемией. В этот период, по подтвержденным сведениям Росстата, продовольственная инфляция составила 10,62%. Если несколько детализировать данное явление за 2021 год по некоторым видам продовольствия, то картина складывается следующая:
- белокачанная капуста – рост цены на 180,8%;
- картофель – рост цены на 56,6%;
- чеснок – рост на 55,4%
- свекла столовая – рост на 47,9%;
- крупа гречневая-ядрица – рост цены на 30,6%;
- морковь – рост цены на 29,7% [8].
В 2022 году ситуация серьезно усложнилась на фоне дестабилизации экономики России санкционным давлением. Об этом можно судить даже по базовому прогнозу инфляции, заявленному главой Счетной палаты РФ А. Кудриным, которая в 2022 году может составить 20,7%. Безусловно, дестабилизация экономики внутри страны проявляет себя дифференцированно. Между тем в регионах отмечается средний рост номинальной заработной платы и в целом доходов населения на 15%, но рост цен в среднем демонстрирует отметку в 20% и перекрывает положительную сторону роста доходов населения, что ведет к снижению реальных доходов и покупательской способности населения.
По данным международного аналитического агентства Trading Economics, продовольственная инфляция в России за последний год (с апреля 2021 г. по март 2022 г.) выросла на 13,44 пункта (рис. 1).
Рисунок 1. Динамика продовольственной инфляции в России в период апрель 2021 г. по март 2022 г.
Источник: составлено автором по данным Tradingeconomics.com; Federal State Statistics Service [9].
Надо признать, что средний уровень продовольственной инфляции далеко не всегда отражает сущностную картину первичных продовольственных потребностей населения, так как в расчет средневзвешенного показателя берется достаточно большое количество разновидовых продуктов питания с разной стоимостью. И действительно, ряд самых покупаемых видов продовольствия за год вырос в своей цене гораздо выше, чем на 17,99% (рис. 2).
Рисунок 2. Изменение розничных цен по некоторым видам продовольствия в России за период с января 2021 г. по январь 2022 г.
Источник: составлено автором по данным Tradingeconomics.com; Federal State Statistics Service [9].
По данным рисунка 2 видно, что за 2021 г. рост потребительских (розничных) цен коснулся в большей степени овощей и круп, тогда как консервы, рыба и прочие виды мяса демонстрировали рост в диапазоне 15–17%. Безусловно, рост на 15, 17, 20% – это достаточно серьезные показатели изменения розничных цен на продовольствие, но они не идут в сравнение с продовольствием, где рост оказался свыше 50%-ного уровня.
Вместе с тем, говоря о потребительских ценах на продовольствие и их росте, следует добавить, что в 2022 году за прошедший квартал цены выросли повсеместно, а некоторые товары увеличились в стоимости в разы.
Известные постулаты свидетельствуют о том, что доступность продовольствия формируется не только наличием продовольствия, но и покупательской способностью населения в отношении основных видов продовольствия, входящих в продовольственную корзину.
Продуктовая корзина – это неотъемлемая часть потребительской корзины, которая, согласно действующему законодательству, представляет собой минимально достаточный набор продовольствия, товаров и услуг, которые необходимы для обеспечения нормальной жизнедеятельности человека [11] (Pankova, 2013). Согласно мнению многих исследователей, продуктовая корзина является хорошим индикатором оценки продовольственной безопасности государства. В этой связи необходимо дать уточнение, что сам по себе набор продуктов, прописанных, условно говоря, «на бумаге», невозможно сопрягать с состоянием продовольственной безопасности государства. Однако если обратить внимание на то, что продуктовая корзина является основой для расчета базовой стоимости продовольствия, можно утвердительно говорить, что это в своем роде индикатор для оценки фактического состояния расходов (экономической доступности) на продовольствие, а также ориентир для физической обеспеченности (уровня производства для внутреннего рынка).
Опираясь на представленный выше материал научной статьи, становится понятным, что для оценки социально-экономической доступности продовольствия и продовольственной безопасности среди учета большого перечня показателей важно обратить серьезное внимание на нормы потребления продовольствия населением. Эти нормы можно взять из двух аргументированных источников законодательного уровня (табл. 1).
Таблица 1
Нормы потребления основных видов продовольствия в соответствии с рекомендуемыми требованиями Министерства здравоохранения и продуктовой корзиной в Российской Федерации (актуализировано на 2022 г.)
№
п/п
|
Наименование
основных видов продовольствия
|
Норма
потребления согласно требованиям здорового питания, кг/мес. на 1 человека*
|
Норма
потребления согласно продуктовой корзине, кг/мес. на 1 человека**
|
1
|
Хлебные
продукты в пересчете на муку
|
8
|
9
|
2
|
Картофель
|
7,5
|
8,4
|
3
|
Овощи
и бахчевые
|
11,7
|
9
|
4
|
Фрукты
свежие
|
8,3
|
4,8
|
5
|
Сахар
|
0,7
|
1,8
|
6
|
Мясопродукты
|
6,1
|
4,8
|
7
|
Рыбопродукты
|
1,8
|
1,5
|
8
|
Молоко
и молокопродукты всего в пересчете на молоко
|
27,1
|
24
|
9
|
Яйца
(штук)
|
21,7
|
15
|
10
|
Масло
растительное
|
1
|
1,2
|
11
|
Соль
поваренная (йодированная)
|
0,2
|
0,2
|
**Федеральный закон от 3 декабря 2012 г. № 227-ФЗ «О потребительской корзине в целом по Российской Федерации»
Источник: составлено автором.
Опираясь на данные таблицы 1, можно обратить внимание на тот факт, что нормы потребления продовольствия, рекомендуемые Министерством здравоохранения РФ, и нормы продуктов питания, отраженные в потребительской корзине, по своему объему на 1 месяц в большинстве случаев отличаются. Так, серьезные различия можно встретить в отношении таких видов продовольствия, как яйцо, молоко, мясо, картофель, овощи, фрукты, сахар. В этой связи напрашивается вопрос, какие нормы брать во внимание для объективной оценки социально-экономической доступности продовольствия. Попробуем разобраться в данном вопросе. Итак, преимуществом продовольственной корзины является то, что ее нормативы ориентируются на три группы населения, среди которых трудоспособное население, пенсионеры и дети. В нормах потребления от Минздрава РФ такого деления на группы населения нет.
Авторские многолетние исследования позволяют утверждать, что нормы продовольствия нужно корректировать в учетом половозрастного состава населения, т.е. даже такие укрупненные группы населения, которые наблюдаются в продуктовой корзине, – недостаточны для детального исследования и будут способствовать искажению реальной картины для определения физической и экономической способности. Для установления коэффициентов корректировки норм потребления необходимо взять во внимание следующие показатели:
- возрастная группа населения;
- половой признак возрастных групп;
- уровень физической активности;
- суточная физиологическая энергетическая потребность в ккал (табл. 2).
Таблица 2
Нормы физиологических потребностей в энергии разных половозрастных групп с учетом физической активности
Возрастная группа
|
Половой признак
|
Уровень физической активности
|
Суточная физиологическая потребность в энергии, ккал
|
Дети
от 0–6 мес.
|
муж./жен.
|
-
|
115*
|
Дети
от 7–12 мес.
|
муж./жен.
|
-
|
110*
|
Дети
от 1 года до 2 лет
|
муж./жен.
|
-
|
1200
|
Дети
от 2 до 3 лет
|
муж./жен.
|
-
|
1400
|
Дети
от 3 до 7 лет
|
муж./жен.
|
-
|
1800
|
Дети
от 7 до 11 лет
|
муж./жен.
|
-
|
2100
|
Дети
от 11 до 14 лет
|
мальчики
|
-
|
2500
|
девочки
|
-
|
2300
| |
Подростки
от 14 до 18 лет
|
юноши
|
-
|
2900
|
девушки
|
-
|
2500
| |
18–29 лет
|
женщины
|
I (1,4)
|
2000
|
II (1,6)
|
2200
| ||
III(1,9)
|
2600
| ||
IV(2,2)
|
3050
| ||
мужчины
|
I (1,4)
|
2450
| |
II (1,6)
|
2800
| ||
III (1,9)
|
3300
| ||
IV (2,2)
|
3850
| ||
V (2,5)
|
4200
| ||
30–39 лет
|
женщины
|
I (1,4)
|
2000
|
II (1,6)
|
2150
| ||
III (1,9)
|
2550
| ||
IV (2,2)
|
2950
| ||
мужчины
|
I (1,4)
|
2450
| |
II (1,6)
|
2650
| ||
III (1,9)
|
3150
| ||
IV (2,2)
|
3600
| ||
V (2,5)
|
3950
| ||
40–59 лет
|
женщины
|
I (1,4)
|
2000
|
II (1,6)
|
2100
| ||
III (1,9)
|
2500
| ||
IV (2,2)
|
2850
| ||
мужчины
|
I (1,4)
|
2450
| |
II (1,6)
|
2500
| ||
III (1,9)
|
2950
| ||
IV (2,2)
|
3400
| ||
V (2,5)
|
3750
|
Источник: составлено автором на основе собственных исследований и источника [10] (Yarkova, 2014).
Сведения, представленные в таблице 2, наглядно демонстрируют разные энергетические потребности, которые в первую очередь пополняются с потреблением в пищу продуктов питания. Набор таких отличительных критериев позволил определить поправочный коэффициент, который мы рекомендуем использовать для расчета норм потребления основных видов продовольствия для разных половозрастных групп населения (табл. 3).
Таблица 3
Поправочные коэффициенты для разных половозрастных групп населения
Возрастные
группы
|
Половой
состав
|
Суточная
энергетическая потребность, ккал/сут
|
Поправочный
коэффициент
|
Дети от 0 до 3
лет
|
муж./жен.
|
1300
|
0,4
|
Дети от 3 до 7
лет
|
муж./жен.
|
1800
|
0,6
|
Дети от 7 до 11
лет
|
муж./жен.
|
2100
|
0,7
|
Дети от 11 до 14
лет
|
мальчики
|
2500
|
0,8
|
девочки
|
2300
|
0,7
| |
Подростки от 14
до 18 лет
|
юноши
|
2900
|
0,9
|
девушки
|
2500
|
0,8
| |
18–29 лет
|
мужчины
|
3250
|
1,0
|
женщины
|
2460
|
0,8
| |
30–39 лет
|
мужчины
|
3160
|
1,0
|
женщины
|
2410
|
0,7
| |
40–59 лет
|
мужчины
|
3010
|
0,9
|
женщины
|
2360
|
0,7
| |
Старше 60 лет
|
мужчины
|
2300
|
0,7
|
женщины
|
1975
|
0,6
|
Для определения поправочного коэффициента был найден наивысший уровень энергетической потребности, который принадлежал мужчинам в возрасте от 18 до 29 лет. Это значение был принято за единицу. Используя методику определения относительных отклонений, были найдены и другие коэффициенты. В качестве норм потребления продовольствия рекомендуется использовать те, которые определены Министерством здравоохранения РФ, так как они обоснованы с медицинской точки зрения.
Заключение. На основе проведенного исследования в качестве методического инструментария предлагается использовать авторскую методику определения уровня социально-экономической доступности, которая позволит своевременно определять уровень критичности доступности продовольствия и может лечь в основу для разработки комплекса социальных мер по поддержке населения и ценовой стабилизации на внутреннем продовольственном рынке (формула 1, 2):
, (1)
где – это денежные расходы населения на основные виды продовольствия за год (факт);
– денежные расходы населения на основные виды продовольствия, руб. (норма).
Развернутый вид данной формулы для расчета:
, (2)
где – расходы домашних хозяйств региона на i-й вид основного продовольствия, %;
– среднедушевые доходы населения в месяц, руб.;
Н – численность населения региона, чел.;
100 – постоянный коэффициент перевода % в натуральные величины;
12 – количество месяцев в году;
– цена на i-й вид основного продовольствия, руб./кг;
hj – численность j-ой половозрастной группы в регионе, чел.;
Ni – рекомендуемая норма потребления (max) i-го вида продовольствия, кг;
Кhi – поправочный коэффициент нормы потребления i-го вида продовольствия в зависимости от половозрастной группы.
Обе формулы ориентированы в положительной ситуации в отношении социально-экономической доступности продовольствия на единицу. Любое отклонение в меньшую сторону должно расцениваться как перерасход денежных ресурсов домохозяйств на продовольствие ввиду роста цен. Также, как и было отмечено нами ранее, отдельную часть (расчет нормативных денежных затрат на продовольствие) данной формулы можно взять в качестве инструмента по продовольственной поддержке малоимущей части населения. В современных условиях экономического кризиса эта процедура является особенно актуальной и требует пристального внимания со стороны региональных и федеральных властей.
Источники:
2. Гоголев И.М. и др. АПК региона в самообеспечении населения продуктами питания. / Монография:Продовольственный рынок регионов России в системе глобальных рисков (под ред. акад. Татаркина А.И.). - Екатеринбург: Институт экономики УрО РАН, 2012. – 223-233 (388) c.
3. Гоголев И.М. и др. Качество как критерий конкурентоспособности сельскохозяйственной продукции. / Монография:Продовольственный рынок регионов России в системе глобальных рисков (под ред. акад. Татаркина А.И.). - Екатеринбург: Институт экономики УрО РАН, 2012. – 190-196(388) c.
4. Яркова Т.М. Оценка состояния продовольственного обеспечения в регионе (на примере Пермского края) // Продовольственная политика и безопасность. – 2021. – № 4. – c. 399-410. – doi: 10.18334/ppib.8.4.113811.
5. Клименко, А.И., Усенко, Л. Н., Холодова, М.А. Прогнозирование продовольственной безопасности региона в контексте экономической доступности продуктов питания // Мелиорация и гидротехника. – 2022. – № 1. – c. 264-283. – doi: 10.31774/2712-9357-2022-12-1-264-283.
6. Алтухов А.И. Основные направления обеспечения продовольственной безопасности России // Региональные проблемы устойчивого развития сельской местности: материалы междунар. науч.-практ. конф. Пенза, 2021. – c. 3-12.
7. Алтухов А. И. Пространственное развитие сельского хозяйства и сельских территорий страны – основа обеспечения национальной продовольственной безопасности // Вестник Курской государственной сельскохозяйственной академии. – 2021. – № 3. – c. 86-93.
8. Цены на продукты питания в России и их изменение за год, данные на январь 2022 года. Экспертно-аналитический центр агробизнеса. [Электронный ресурс]. URL: http:// ab-centre.ru/news/ceny-na-produkty-pitaniya-v-rossii-i-ih-izmenenie-za-god-dannye-na-yanvar-2022-goda (дата обращения: 27.04.2022).
9. Россия - Продовольственная инфляция. Trading Economics. [Электронный ресурс]. URL: http://ru.tradingeconomics.com/russia/food-inflation (дата обращения: 27.04.2022).
10. Яркова Т.М. Экономические технологии формирования и использования региональных продовольственных запасов в условиях ВТО. / диссертация на соискание ученой степени доктора экономических наук. - Екатеринбург, 14. – 405 c.
11. Панкова В.Н. Система продовольственных корзин как основа меры и обеспечения продовольственной безопасности // Политематический сетевой электронный научный журнал Кубанского государственного аграрного университета. – 2013. – № 89. – c. 1118-1136.
12. Хайруллина О.И. Оценка финансовой доступности продовольствия: зарубежный и отечественный опыт // Продовольственная политика и безопасность. – 2021. – № 2. – c. 107-118. – doi: 10.18334/ppib.8.2.112043.
13. Герасимов А.Н., Громов Е.И., Шаталова О.И. Системная диагностика социально-экономического положения макрорегионов российской Федерации // Terra economicus. – 2013. – № 1-3. – c. 117-121.
Страница обновлена: 26.11.2024 в 13:04:40