Геотуризм в Башкортостане: анализ материалов СМИ и некоторые выводы

Введение

Сегодня в туризме наметилась интересная тенденция. «Ленивый» отдых стал уступать позиции активному времяпрепровождению. Люди стремятся получить необычные впечатления, испытать и узнать что-то новое. В связи с этим активизировалась мировая туриндустрия. Организаторы путешествий придумывают новые виды турпродуктов и даже новые виды туризма. К числу последних относится геологический туризм. На первый взгляд может показаться, что подобные поездки могут представлять интерес только для специалистов с приличным багажом научных знаний. Но мировой опыт показывает, что довольно обширный сегмент путешественников – ценителей нетронутой природы и просто любознательных людей – живо реагирует на предложения отправиться к местам, где можно понять природные процессы, происходившие тысячи и даже миллионы лет назад; увидеть уникальные объекты, недоступные обычному туристу; добыть древние ископаемые образцы или поделочные камни.

Башкортостан может удивить даже искушенных туристов – удивительным разнообразием рельефа, редчайшими артефактами, раскрывающими тайны истории Земли. Вместе с тем отметим, что актуальной является проблема привлечения внимания российской общественности к преимуществам геотуризма. Многие люди ничего об этом направлении не знают, поэтому не учитывают его, планируя отпуск или выходные дни. А значит, развитие геотуризма в регионе предполагает преодоление целого ряда препятствий.

О трактовке понятий «геотуризм» и «геопарк»

С марта 2017 г. СМИ Республики Башкортостан активно обсуждают новость – в Салаватском районе республики создается геопарк ЮНЕСКО. Упоминаются различные геологические объекты башкирского северо-востока и особенно геологический разрез «Мечетлинский», имеющий международное значение [1, 2 и др.]. Упоминание в новостях геологических объектов позволяет сделать вывод: речь идет о геологическом туризме. Вопрос о толковании терминов «геотуризм» и «геопарк» не праздный, ведь с корня «гео» (Земля) начинается множество слов: геология, география, геофизика и пр. Итак, в нашем случае очевидна, казалось бы, связь с геологией. Но в тех же новостях сообщается, что для привлечения туристов следует использовать весь туристический потенциал края: промыслы, агротуризм, фольклор, творчество сказителей. И тут все-таки возникает сомнение относительно первичного понимания терминов «геопарк» и «геотуризм», потому как, например, с промыслами геологию связать легко, а с агротуризмом – довольно сложно.

Для начала разберемся с историческим аспектом формирования терминов. Когда в Европе еще только разрабатывалась концепция геотуризма, в качестве основы рассматривалась геология. Первое определение термина, опубликованное в 1995 г., трактовало геотуризм как «предоставление услуг, позволяющих туристам не просто эстетически оценивать объекты природы, но приобретать знания по геологии и геоморфологии» [3] (Hose, 1995). Затем были сделаны уточнения – геотуризм должен помочь туристам понять важность геологического наследия. Геотуризм стал пониматься как одно из средств, способствующих сохранению природных объектов [4, 5] (Hose, 2012). Специалисты пришли к выводу, что в этом плане туризм – предпочтительная форма просветительской работы, ведь теоретический подход к распространению геологических знаний уступает позиции подходу эмпирическому [6, p. 62] (Dowling, 2013). Но на этом толкование термина не завершилось. В 2005 г. в США Национальное географическое общество предложило вместо геологического более широкий – географический – взгляд на геотуризм. Американцы сочли целесообразным развитие геотуризма в географическом формате, усиливающем географический характер места – его культуры, эстетики, наследия, благосостояния жителей. То есть доходы от туризма должны распределяться не только на природоохранные мероприятия, но также на поддержку любых отличительных «активов» места. В 2011 г. в Португалии состоялся Международный конгресс по геотуризму, в ходе которого была признана потребность в конкретизации аббревиатуры «геотуризм». Конгресс принял географическую версию. Но геологический туризм из обихода не выпал. Он стал рассматриваться как один из элементов географического туризма [6, p. 63] (Dowling, 2013).

Итак, термин «геотуризм» сначала расшифровывался как «геологический туризм», затем – как «географический туризм».

Ценность географического подхода специалисты объясняют разноплановым толкованием понятия «окружающая среда». Наука (и экология в том числе) констатирует, что окружающая среда включает абиотические, биотические и антропогенные компоненты. Абиотические компоненты связаны с неживой природой. Речь идет о климате и специфических характеристиках местности (рельеф, свойства почвы, движение водных потоков и др.). Биотические компоненты определяются формами влияния живых организмов друг на друга (опыление растений, паразитизм и др.). Антропогенные компоненты обусловлены формами деятельности человека, которые воздействуют на окружающую среду [7, с. 29] (Kriksunov, Pasechnik, 2002). Деятельность человека может иметь негативные последствия (загрязнение окружающей среды). Но человек не всегда выступает в качестве вредителя (художественная, экологическая, этническая культура). Географический туризм строится на понимании того, что восприятие окружающей среды базируется на знании всех перечисленных компонентов. В любой точке мира абиотические элементы определяют разнообразие биотических элементов (флоры и фауны). Комбинация абиотических и биотических компонентов определяет культурный ландшафт, т.е. образ жизни людей. Вместе с тем специалисты подчеркивают, что географический туризм начинается все-таки с геологии, т.е. с изучения форм (рельефа и ландшафтов), процессов (как возникли формы рельефа) и времени (когда эти процессы произошли и как долго они продолжались) [6, p. 64] (Dowling, 2013).

В России, судя по дефинициям, аббревиатура «геотуризм» расшифровывается как геологический туризм, но смысл в него вкладывается иной, аналогичный зарубежному географическому туризму. Например, Е.Д. Корф считает, что геотуризм – это специфический способ недропользования, при котором ресурсы недр остаются нетронутыми, ведь используются только их информационные качества (эстетические, познавательные, научные, культурные). А привлекательная с точки зрения геотуризма территория должна быть интересна и с негеологической точки зрения: этническими особенностями, культурой населения, историей [8, с. 221–222] (Korf, 2013).

С понятием «геопарк» все, на первый взгляд, проще хотя бы потому, что геопарки связываются только с геологией. Но и в этом вопросе однозначности нет. Снова обращаемся к СМИ: «Геопарк – это не особо охраняемая природная территория с ее запретами хозяйственной деятельности. Геопарк не накладывает ограничений» [9]. Есть и иное мнение: «Геопарк – это территория, имеющая особый охраняемый статус, где наглядно представлена геологическая история Земли» [1]. В научных трудах тоже можно встретить противоречия. С одной стороны, подтверждается осуществление в геопарках «хозяйственной и рекреационной деятельности». С другой – подчеркивается, что для создания геопарка требуется «совокупность уникальных геологических объектов», нуждающихся в защите [8, с. 220–221] (Korf, 2013). На самом деле это правовая проблема. Геопарк может частично или полностью занять территорию ООПТ, и тогда в силу вступает закон «Об особо охраняемых природных территориях». Закон классифицирует ООПТ и устанавливает для каждой категории природоохранный режим [10]. Другое дело, что геопарк может охватить совокупность уникальных геологических объектов, не взятых государством под охрану. В этом случае антропологический фактор никак не регулируется. Как отметила в интервью журналистам депутат Государственного Собрания-Курултая Республики Башкортостан Р.А. Шагапова, «в федеральной и региональной законодательной практике отсутствует такое понятие, как геопарк» [11]. Значит, правовая работа еще только намечается.

Итак, мы имеем дело со своеобразным толкованием в русском языке терминов «геотуризм» и «геопарк». Предлагаем экспертам уделить внимание этому вопросу и вложить в спорные термины логичное содержание. Тогда будет понятно, что на северо-востоке Башкирии планируется развивать географический туризм, для чего создается геологический парк, а заодно поощряются другие виды туризма, включая агротуризм.

О геотуристах: проблема выявления целевых групп геотуризма

Мы обратили внимание на то, что некоторые республиканские СМИ, рассуждая о геотуризме, прибегают к довольно сложным для обычного туриста формулировкам: «стратотипический разрез башкирского яруса среднего карбона», «выходы горных пород от протерозойских до четвертичных» [1], «ископаемая фауна и флора кунгурского яруса пермской системы» [2]. Понять эти высказывания без специальной подготовки невозможно. Все это выглядит так, будто в Башкирии продвигается геопарк для профессиональных геологов (а остальным целевым группам, надо полагать, подойдут народные промыслы и агротуризм). Отчасти наш вывод подтверждается в опубликованных интервью: «Эта местная достопримечательность (разрез «Мечетлинский» – прим. авт.) интересует очень узкий круг ученых. Поэтому для обоснования создания геопарка было решено обратить внимание и на этнические особенности района» [2]. Считаем, установку лучше подкорректировать. И предлагаем изучить зарубежный и отечественный опыт работы с разными группами геотуристов.

Во многих странах мира геологический и географический туризм развит хорошо (особо хотелось бы отметить Исландию, Австралию, Китай). Везде принята следующая типология геотуристов: «посетители», не имеющие геологических знаний; геотуристы как промежуточная категория между геолюбителями и геоспециалистами; геоспециалисты [6, p. 67] (Dowling, 2013). Спрос на геотуризм среди различных целевых групп изучен пока слабо [12, p. 78] (Mao, Robinson, Dowling, 2009), но туристы, не имеющие геологических знаний, из поля зрения не выпускаются.

В России тоже есть чему поучиться. Например, в начале 1990-х годов в Ленинградской области начался эксперимент по реализации концепции регламентированного использования Саблинского комплексного памятника природы, точнее, формирования на его базе природоохраного экскурсионно-туристического центра. Работа велась в несколько этапов и начиналась с выбора объектов. Затем последовали исследовательский и проектный этапы, в ходе которых внимание концентрировалось на зонировании территории, или выделении заповедных, экскурсионно-туристических, рекреационных и др. зон. Далее – экологическая экспертиза проекта и его обустройство (прежде всего, сооружение безопасных троп, мостков, трапов, необходимых для прохода экскурсионных групп). Завершающий этап – эксплуатация и мониторинг. Экскурсанты осматривают различные объекты: геологические (пещеры, каньонообразные долины рек, водопады, источники) и исторические (в т.ч. стоянку Александра Невского перед битвой со шведами). При этом специалисты, понимая, что экскурсионный процесс вызывает негативные сдвиги в природной системе, время от времени меняют режим и методику экскурсий. Отметим, что проект привлек внимание общественности и себя окупает. В первые же годы определились основные целевые аудитории – семейные и школьные группы [13, с. 60–61; 14, с. 67–68] (Lyakhnitskiy, 2013a; Lyakhnitskiy, 2013b). Интересно, что в Саблино разработаны геологические экскурсии даже для младших школьников. Так, осенью 2017 г. петербургская пресса сообщала о поездке туда «любознательных учеников 1-б класса 284 гимназии [15].

Если и в Башкортостане сочтут нужным рассмотреть эти и другие типы туристов в качестве потенциальных посетителей геопарка, придется учесть, что «кунгурский ярус пермской системы» не мотивируют новичка совершить путешествие. Следует использовать традиционные приемы экскурсионного рассказа, в т.ч. объяснение. Например, упомянутая выше фраза «ископаемая фауна и флора кунгурского яруса пермской системы» может быть «переведена» следующим образом: «сохранившиеся в камне остатки живых организмов, обитавших на нашей земле 280 млн лет назад». Еще лучше пояснить, что такие остатки называются окаменелостями и выглядят они по-разному. Это могут быть вросшие в камень семена, чешуйки, раковины или отпечатки лап, растений и т.д. Туристско-экскурсионной «изюминкой» является возможность не только услышать адаптированную информацию, но и увидеть конкретные образцы окаменелостей «кунгурского яруса пермской системы» в геопарке Салаватского района. Используя экскурсионные приемы показа и рассказа, туристов можно заинтересовать историей появления Уральских гор, условиями формирования полезных ископаемых (поделочных камней, нефти и газа, известных даже детям металлических и осадочных пород). Кроме того, подобные мероприятия лучше всяких лозунгов формируют экологическое мировоззрение. Так, когда человек начинает задумываться о том, что геологические памятники, возраст которых исчисляется миллионами лет, сформировались здесь, на Урале, в условиях моря и жаркого климата, его отношение к окружающей среде меняется. Потому что повторить все это в наших широтах в ближайшие миллионы лет природа не сможет.

О продвижении турресурсов Башкортостана и создании геологического бренда

Итак, геотуризм можно считать перспективным направлением. Но раскрутить его в Башкирии не так просто. Многие специалисты отмечают, что при наличии богатейшего потенциала развитие туризма в республике происходит очень медленно. Причин много: отсутствие стратегического плана развития туризма, механизма взаимодействия «власть – бизнес – наука»; экономические и административные барьеры и пр. [16, с. 156–157] (Usmanov, Lebedev, Matveeva, Borneman, 2017). Особо отметим неэффективное продвижение региона на туристическом рынке. Речь идет не только о геологических ресурсах. Вообще о Башкирии за ее пределами почти ничего не знают [17, с. 196; 18, с. 82] (Khayretdinova, Khayretdinova, 2016; Khayretdinova, 2014). В маркетинговой теории региональный имидж классифицируется. Имидж региона может быть чрезмерно привлекательным, позитивным, слабо выраженным, негативным, противоречивым. Оптимальный вариант – позитивный имидж [19, с. 76] (Leonteva, Fomenko, 2009). Башкортостан, к сожалению, имеет слабо выраженный имидж. Стало быть, пассивное ожидание широкой аудитории геотуристов бесперспективно. Спрос нужно сформировать.

Начать целесообразно с создания геологического бренда. Обычно в научных трудах обсуждается бренд территории, или привязанная к территории «зарубка в сознании»: «Если территорию назвали брендом, значит, у нее есть что-то особенное, и у разных людей возникают одинаковые образы» [19, с. 75] (Leonteva, Fomenko, 2009). В нашем случае речь идет о брендировании геологического наследия, и в этом вопросе есть специфические сложности, обусловленные недостаточностью геологических знаний, которыми обладает население. Определенный объем знаний все-таки требуется – для узнаваемости и правильного истолкования выбранного образа. Поэтому продвижение геологического бренда должно сопровождаться просветительской кампанией [20, с. 89] (Ruban, 2012).

В Башкирии в рамках организации внутренних турпотоков большую роль должен играть Республиканский музей геологии и полезных ископаемых. Очевидно, что пора активизировать внимание к его коллекциям и опыту взаимодействия с посетителями, которые никогда не изучали геологию. Еще один способ популяризации геологических знаний – тематические экскурсии, не отнимающие много времени и сил, т.е. не предполагающие преодоление больших расстояний. Если на этом этапе интерес к геологическому наследию возникнет, люди вполне могут решиться на полноценные туристические путешествия геологической направленности.

Для въездного туризма этого мало. Требуется большая работа с федеральными СМИ, грамотное «вторжение» в интернет-пространство и пр.

В продвижении регионального геологического наследия специалисты рекомендуют использовать наиболее понятные широким массам ресурсы – минералы и ископаемые организмы, которые, к слову, являются еще и материалами для изготовления сувениров. Считается, что более сложные объекты представляют интерес для узкого круга специалистов [20, с. 88–89] (Ruban, 2012). С последним тезисом можно поспорить, ведь в плане развития туризма актуальна не сложность объекта, а смыслы, которые он несет, или его внешняя привлекательность.

Примеры успешного создания геологической «зарубки в сознании» общественности имеются. Янтарь ассоциируется с Калининградской областью, алмазы – с Якутией и т.д. Кстати, с Башкирией связано появление понятия «Второй Баку» – после открытия в 1932 г. Ишимбайского нефтяного месторождения (правда, позднее новые открытия расширили ареал распространения этого понятия). Впрочем, это только один из вариантов для обсуждения.

О кадровом обеспечении геотуризма

Мы подошли к важной проблеме – кадровому обеспечению геотуризма. Пока СМИ по этому поводу ничего не сообщают. Между тем проблема чрезвычайно актуальна. Поднять геотуризм на должную высоту могут специалисты широкого профиля. На наш взгляд, необходимо скоординировать усилия ответственных представителей региональной власти, геологов, спелеологов, экологов, методистов-экскурсоводов, специалистов в сфере научного, экологического и активного туризма. Только в таком союзе может родиться достойная программа действий.

Заключение

В Республике Башкортостан начата большая и нужная работа – в туристический оборот вовлекаются геологические, исторические и культурные ресурсы башкирского северо-востока. В октябре 2017 г. распоряжением Правительства Республики Башкортостан в Салаватском районе был создан геопарк «Янган-Тау», который сейчас претендует на вхождение во всемирную сеть национальных геопарков под эгидой ЮНЕСКО, что открывает перспективы выхода территории на мировой туристический рынок. Новость активно обсуждается в СМИ. Но ряд важных аспектов проблемы не рассматривается. Пока не сформирована терминология. В частности, предлагается развивать геологический туризм с привлечением не только геологических, но также исторических, этнических и др. ресурсов, что выглядит не вполне логично. Пока мы не встретили материалов, которые свидетельствовали бы о четкой позиции в отношении категорий потенциальных геотуристов и адаптации геологических знаний к их интересам; брендирования георесурсов республики и первого республиканского геопарка и т.д. Полагаем, проведенный в настоящей статье анализ может быть полезен занятым проблемой практикам.