Развитие торгово-экономического сотрудничества китая с ключевыми партнерами в условиях глобальных трансформаций

Введение. В последнее десятилетие мировая экономика столкнулась с беспрецедентными вызовами: пандемия COVID-19, перестройка глобальных цепочек поставок и технологические санкции. Китай, оставаясь крупнейшим экспортёром и вторым по величине импортёром в мире, вовлек практически все регионы мира. Страна активно пересматривает и постоянно совершенствует свою внешнеэкономическую стратегию. От жесткой конфронтации с США до углубления сотрудничества с Россией и странами АСЕАН — Пекин демонстрирует гибкость в выстраивании новых моделей взаимодействия.

С 2018 года, когда США ввели первые масштабные пошлины на китайские товары, торговые потоки стали менять существующие направления. Китай ускоренными тепами стал развивать внутренние технологии и создавать альтернативные финансовые механизмы для снижения долларовой зависимости. Параллельно инициатива «Пояс и Путь» (BRI) превратилась в глобальную платформу для инвестиций, охватившую более 140 стран.

Особый интерес представляет эволюция торгово-экономических отношений Китая с ключевыми партнёрами. Так, США и ЕС остаются критически важными рынками, несмотря на существующие санкции и ограничения. Отмечается стремительный рост товарооборота с Россией и Центральной Азией в рамках особых экономических моделей отношений, которые предполагают расчеты в юанях, а также реализацию совместных инфраструктурных проектов.

Китай также заключил сырьевые контракты с странами Ближнего Востока и Африки в обмен на инвестиционные вложения в логистику и энергетику.

Геополитические факторы — торговые войны, санкции и инициатива «Пояс и Путь» (BRI) — кардинально изменили структуру взаимодействия Китая с ключевыми партнерами. Эти процессы привели к переформатированию товарных потоков, созданию альтернативных финансовых механизмов и пересмотру стратегических союзов.

О.Е. Доленина, А.С. Подкладова отмечают возрастающую роль Китая в мире, особенно в Азиатско-Тихоокеанском регионе и необходимость развития сотрудничества с трансграничными территориями, и, в частности с Вьетнамом [3].

Т.А. Воронова, Е.С. Новикова особое внимание уделяют сотрудничеству России и Китая в условиях трансформации с позиции экономической безопасности [2].

И.С. Виноградов акцентирует внимание на неэквивалентном товарном обмене Китая со странами Северной Африки, последние из которых осуществляют поставки нефти, полезных ископаемых и необработанных сельскохозяйственных продуктов в обмен на готовые промышленные товары [1].

Л.Н. Крапчина, Н.А. Мишина, С.А. Влазнева отмечают, что снижение спроса на товары на мировом рынке и ухудшение внешнеторговых отношений Китая и США негативно отразились на конъюнктуре мирового рынка в целом [4].

Исследование торговых войн США и Китая посредством анализа штрих-кодов товаров свидетельствует также о том, что сокращение доли рынка китайских товаров в Америке на 32% не привело к росту доли американских товаров. Выгодоприобретателями этой политики были в основном страны с географической близостью к Китаю, в частности, Таиланд, Япония, Филиппины, Австралия и Новая Зеландия. Например, Таиланд увеличил свою долю на американском рынке более, чем в два раза после повышения тарифов для Китая [9, 11].

В их двусторонней торговле наблюдаются два явных периода спада: с начала политической напряженности между двумя странами в 2018 году и 2022 г. на фоне российско-украинской конфронтации. Разделение торговли между данными экономиками произошло по всему спектру товаров. Отмечается рост взаимных импортных тарифов между двумя экономиками [8].

Т.С. Жаккар на основе проведенных исследований пришел к выводу, что значительная доля расходов на импорт у домохозяйств с низким уровнем дохода в США приходится на китайские товары [11].

П.Д. Файгельбаум, П.К. Голдберг, П. Кеннеди, А.К. Ханделвал и Д. Тальони отмечают существенную межстрановую неоднородность в росте экспорта, которая согласуется с эластичностями спроса и предложения, специфичными для каждой страны, а не для определенного сектора экономики. В 2018 и 2019 годах США и Китай вели торговую войну, взаимно повышая тарифы, которые в конечном итоге охватили около 450 млрд. долл. США в торговых потоках [7]. Эта политика перевернула десятилетнюю тенденцию к снижению глобальных торговых барьеров. Такой поворотный момент в эпоху глобализации, предоставил другим странам возможность наращивать экспорт в крупнейшие экономики мира. Вьетнам, Таиланд, Корея и Мексика использовали торговые возможности на товарных рынках с снижающимся участием США или Китая.

Между тем следует отметить особую роль членства Китая в ВТО и торговых соглашениях со странами. Например, средняя тарифная ставка Китая, который стал членом ВТО в 2001 году, снизилась с 21,4% до 7,9%. Это позволило стране увеличить рост экспорта в США на треть в период с 2000 г. по 2005 г. Наряду с многосторонним снижением тарифов, заключение торговых соглашений позволило снизить тарифы, доведя средние эффективно применяемые ставки до 2 % [18].

На современном этапе развития торгово-экономических отношений со странами Китай активно использует комплекс мер для усиления торгового влияния. В частности, зоны свободной торговли (ЗСТ), инфраструктурные проекты (BRI), валютные соглашения, целевое субсидирование и т.п.

В этой связи оценка текущего положения данной страны в рамках торгово-экономического сотрудничества, а также анализ динамики и структуры товарных потоков, возможные сценарии развития взаимодействия с партнерами в условиях фрагментации мировой экономики представляют особой особую актуальность.

Цель данной статьи - выявить закономерности трансформации торгово-экономического сотрудничества Китая под влиянием геополитических конфликтов, пандемических шоков и формирования альтернативных экономических блоков.

Научная новизна заключается в том, что впервые системно исследуется влияние постпандемических факторов и ужесточения санкционного режима на развитие торгово-экономических отношений с ключевыми партнёрами, разработана типология торговых моделей сотрудничества Китая со странами, идентифицированы торговые инструменты. Представлены перспективы и риски дальнейшего развития внешнеторговой политики Китая.

Материалы и методы. Для исследования использованы данные официальной статистики Всемирного банка (World Bank Open Data) и Международной торговли (UN Comtrade), а также Всемирной торговой организации (WТО). Период исследования: 2015-2024 гг. В качестве методов анализа данных использована группировка, сравнительный анализ.

Результаты. Китайские государственные структуры образуют взаимосвязанную экосистему, где каждое подразделение выполняет специализированные функции в продвижении экономических интересов КНР за рубежом. Совместное их взаимодействие формирует внешнеэкономическую политику. Следует отметить Министерство коммерции Китая (MOFCOM), которое является ключевой структурой, отвечающей за разработку и реализацию торговой политики страны, привлечение инвестиций и экономическое сотрудничество. В данную структуру входит более 20 специализированных департаментов. В 2023 г. MOFCOM ввел ограничения на экспорт редкоземельных металлов в ответ на санкции США (рисунок 1).

Рисунок 1. Государственная инфраструктура формирования внешнеторговой политики и сотрудничества Китая

Источник: составлено автором и с использованием [5, 12, 13]

Figure 1. State infrastructure for the formation of China's foreign trade policy and cooperation

MOFCOM взаимодействует с ВТО.

Китайский совет по содействию международной торговле (CCPIT) — это ведущая неправительственная организация Китая. Он играет ключевую роль в реализации государственной торговой политики, выступая связующим звеном между китайским бизнесом и зарубежными партнерами, включает более 30 отраслевых подразделений и региональных отделений по всей стране. CCPIT — это связующее звено между китайским бизнесом и миром, который сочетает функции торговой палаты, лоббистского центра и аналитического агентства. В условиях санкций его роль возросла, особенно в поиске новых рынков и альтернативных финансовых механизмов. CCPIT оказывает помощь компаниям в переносе производства в Мексику для избегания санкций и пошлин.

Народный банк Китая (PBOC) создаёт альтернативные платёжные маршруты. Постепенно CCPIT приобретает черты экономической разведки, а PBOC – инструмента санкционной защиты.

Министерство промышленности и информатизации (MIIT) определяет технологическую и промышленную основу китайского экспорта, осуществляет координацию «Большого национального проекта» по замещению иностранных технологий, а также разрабатывает контрмеры против ограничений, вводимых США и ЕС. При санкциях MIIT и MOFCOM совместно решают, какие технологии запретить к экспорту.

Генеральная таможенная администрация КНР (GACC) остается важнейшим инструментом реализации торговой политики Китая, сочетая жесткий контроль с цифровыми инновациями. Данной структуре отводится ключевая роль в защите экономических интересов страны в условиях глобальных вызовов.

Таким образом, система управления внешнеэкономическими связями и развития сотрудничества Китая представляет собой многоуровневую матричную структуру, где стратегическая координация сочетается с преднамеренным дублированием функций. Данной модели свойственно следующее:

1. Многофункциональность.

2. Стратегическая избыточность (например, параллельные переговоры MOFCOM – официальные каналы, CCPIT – бизнес-дипломатия).

3. Множественные инструменты влияния на партнеров (финансовые, технологические, логистические).

4. Дифференцированное давление на партнеров (технологические рычаги, финансовые инструменты, административные меры - избирательные таможенные проверки импорта.

Таким образом, Китая дипломатично принуждает партнеров учитывать множество факторов одновременно, а традиционные переговоры заменяются многослойным взаимодействием с ведомствами. Данная модель управления сочетает в себе централизованные и рыночные инструменты, продолжает совершенствоваться. В данном случае формируется альтернативный адаптивный управления торгово-экономическими отношениями.

Важными индикаторами развития данных отношений Китая с миром является динамика ВВП и иностранных инвестиций.

В 2023 г. по сравнению с 2015 г. номинальный ВВП страны увеличился в 1,6 раза и составил 17,9 трлн. долл. США. В 2018-2019 гг. торговая война с США и пандемия замедлили положительную динамику роста данного показателя. В 2021 г. наблюдался резкий скачок роста ВВП - +21,2% (рисунок 2).

В 2022-2023 гг. ослабление юаня, кризис в строительном секторе, а также отрицательная динамика экспорта в США и ЕС привели к стагнации.

Девальвация национальной валюты относительно доллара США привела к некоторому снижению ВВП. Следует также отметить, что рост данного показателя сопровождается ухудшением качества его структуры. В частности, прирост обеспечивается на 60% деятельностью госсектора.

Рисунок 2. Основные результаты торгово-экономической деятельности Китая

^* ВВП по ППС (паритету покупательной способности) – данные Всемирного банка

^** ВВП номинальный - в текущих ценах, данные Международного валютного фонда

Источник: составлено автором с использованием [10, 15]

Figure 2. Main results of China's trade and economic activity

В 2023 г. по сравнению с 2015 г. произошло сокращение чистого притока иностранных инвестиций более, чем в пять раз. В итоге данный показатель составил 42,7 млрд. долл. США. Ужесточение национального регулирования, геополитические риски, санкции США и ЕС, а также конкуренция с другими регионами Азии в перспективе будут усиливать негативную тенденцию. Кроме того, наблюдаемое ускорение оттока свидетельствует о том, осуществляются процессы вывода прибыли иностранными компаниями, а также покупки зарубежных активов китайскими фирмами. Отток капитала превысил 3% ВВП, что является сигналом снижения доверия инвесторов. Между тем Китай занимает по-прежнему лидирующие позиции в освоении производственных инвестиций в Азии.

Страна неизменно занимает первое место по объемам экспорта в мире. В 2024 г. удельный вес страны составил 15% (+1,1п.п. к 2015 г.) мирового товарооборота. Это значительно выше доли США (8,6%) и Германии (7,1%) [14].

Анализ внешней торговли Китая за 2015-2024 г. имеет положительною динамику. В частности, в 2023 г. экспорт составил 3,6 трлн долл. США (+1,6 раза относительно 2015 г.), а импорт – 2,6 долл. США (+1,5 раза). Максимальное значение прироста экспорта приходится на 2021 г. - начало постковидного восстановления мировой экономики (+1,3 раза к 2020 г.). В 2023 г. наметился спад в товарообороте (рисунок 3).

Рисунок 3. Динамика показателей внешней торговли Китая

Источник: составлено автором с использованием [15]

Figure 3. Dynamics of China's foreign trade indicators

За весь исследуемый период торговой сальдо страны является положительным.

Анализ экспорта по странам за последние десять лет свидетельствует о том, что США, несмотря на снижение доли в товарообороте с 18% (410,8 млрд долл. США) до 14,7% (524,9 млрд долл. США) остаются крупнейшими импортёрами Китая. Гонконг снизил свою долю на 6,5% и потерял позиции крупнейшего реэкспортного хаба. Доля стран ЕС снизилась, но незначительно. В 2024 г. снижение доли экспорта в Великобританию (-2,61 п.п.), Сингапур (-2,33 п.п.) привело к их исключению из группы крупнейших импортеров (таблица 1).

Таблица 1

Основные направления экспорта из Китая по ключевым странам

Table 1

Main export destinations from China by key countries

При этом перенос производств Китая во Вьетнам позволил увеличить долю экспорта на 1,6 п.п., а рост товарооборота - в 2,4 раза (+95,5 млрд долл. США).

Замещение товаров стран ЕС частично было компенсировано за счет роста поставок в Россию в 3,3 раза (+80,7 млрд долл. США). Таким образом, данный импортер вошел в ТОП-10 крупнейших потребителей Китая. Несмотря на политическую напряженность отношений с Индией объем экспорта увеличился в 2,1 раза и составил 120,5 млрд долл. США.

В 2024 г. рост поставок китайской электроники привел к включению в рейтинг крупнейших Малайзии – 2,8%.

В 2024 г. в структуре экспорта Китая преобладают следующие товары: электрические машины и оборудование и их части – 25,9% (-0,4%); ядерные реакторы, котлы, машины и механические устройства – 15,9% (-0,1%); Транспортные средства, кроме железнодорожного или трамвайного подвижного состава, и их части и принадлежности – 6,0% (+3,3%), пластмассы и изделия из них – 4,0% (+1,1%); мебель; постельные принадлежности, матрацы, основания матрацев, подушки и аналогичная мягкая мебель – 3,5% (-0,8%) [15].

В целом, за последние десять лет Китай начал процессы диверсификации экспорта по странам, что привело к некоторым структурным изменениям в составе покупателей.

Китай занимает второе место по импорту с долей 10,8%, уступая лишь США (14,0%) [14].

Крупнейшими товарными позициями импорта Китая по стоимостному признаку являются электрические машины и оборудование и их части – 22,6% (-3,1%) и минеральное топливо, минеральные масла и продукты их перегонки – 19,6 (+7,5%), руды, шлак и зола - 9,7% (+0,4%), ядерные реакторы, котлы, машины и механические устройства - 8,9% (+ 2,9%) [15].

За период с 2015 г. по 2024 г. доля технологических лидеров (США, Корея, Япония) в импорте Китая значительно сократилась (- 8,4%) и составила 19,5%). Снизился также объем поставок из стран ЕС (таблица 2).

Изменение производственных цепочек по электронным компонентам привело к тому, что Вьетнам вошел в ТОП-10 крупнейших импортёров (3,8%).

Рост сырьевого импорта в страну обусловил рост значимости поставок из России - нефть, газ, зерно (+3,0%), Бразилии - соя, мясо (+1,9%) и Австралии - железная руда, уголь (+1,7 п.п.). Таким образом, наблюдается структурный сдвиг от импорта технологий к сырью.

Китай выстраивает отношения с разными странами по четкому алгоритму, который зависит от наличия необходимых ресурсов, технологического развития, геополитической значимости и уровня развития дипломатических отношений.

Таблица 2

Импорт в Китай по ключевым странам

Table 2

Import to China by key countries

^*Taipei, Chinese – название в официальной международной статистке торговли

Можно выделить пять ключевых моделей взаимодействия (рисунок 4).

В предыдущие десятилетие доминировала сбытовая модель торгово-экономического взаимодействия, а на современном этапе развития китайской экономики акцент сместился в сторону ресурсно-ориентированной и технологической. Таким образом, процессы трансформации, в том числе обусловленные геополитическими изменениями, способны существенно изменить формат сотрудничества Китая со странами-партнерами.

Страна использует диверсифицированные инструменты для взаимодействия с партнерами в рамках торгово-экономических отношений.

Наиболее востребованным является участие в торговых соглашениях, определяющих порядок сотрудничества в зонах свободной торговли. Китай разработал комплекс мер для усиления торгового влияния. В частности, используются такие инструменты ведения сотрудничества, как зоны свободной торговли (ЗСТ), инфраструктурные проекты (BRI), валютные соглашения и целевое субсидирование.

Рисунок 4. Модели торгово-экономического взаимодействия Китая со странами

Источник: составлено автором с использованием [6, 13, 17, 16]

Figure 4. Models of China's trade and economic interaction with countries

Достаточно отметить, что Китай заключил 21 торговое соглашение, охватывающие примерно 30-35% внешнеторгового объема. Например, АСЕАН (RCEP) позволило нарастить дополнительно 18% экспорта электроники, текстиля, сельхозпродукции. Торговое соглашение со Швейцарией (2014 г.) обеспечило Китаю доступ к высокотехнологичному импорту, а с Чили (2006 г.) – применение нулевых пошли на 97% товаров (медь, вино, фрукты) [13, 18].

Между тем, в 2023 г. из-за политических разногласий Австралии и Китая, последний ввёл ограничения на импорт угля и вина.

Ключевые проекты BRI сосредоточены на энергетической, транспортной, и цифровой инфраструктурах. Например, Порт Пирей (COSCO) в Греции позволяет импортировать в ЕС электронику и осуществлять экспорт греческого вина. Таким образом, контролируется 65% грузопотока в Южной Европе.

Китай также активно продвигает юань в расчётах, особенно со странами санкционного списка (Россия, Иран, Саудовская Аравия).

Не менее значимая роль отводится господдержке китайских экспортеров, что позволяет активно осваивать зарубежные рынки. Например, субсидирование поставок автомобилей в страны ЕС и Южную Америку.

Страна также использует ограничительные меры против конкурентов. В частности, нетарифные торговые барьеры для защиты рынка – запрет на поставки, блокировка экспорта, антидемпинговые пошлины и т.п.

Выводы. Таким образом, несмотря на обострение геополитической обстановки, главными торговыми партнёрами Китая являются США, ЕС (Германия, Нидерланды, Франция), АСЕАН (Вьетнам, Малайзия, Сингапур), Япония и Южная Корея.

Одновременно активно развиваются отношения со странами Африки (Нигерия, ЮАР, Эфиопия) и Латинской Америки (Аргентина, Бразилия, Чили).

Происходит углубление сотрудничества в рамках «Пояс и путь» (BRI) со странами Центральной Азии, Ближнего Востока и Восточной Европы.

Всеобъемлющее региональное экономическое партнёрство (RCEP) стало крупнейшей в мире зоной свободной торговли, объединяющей 15 стран и около 30% мирового ВВП. Это соответствует 12,7 трлн долл. США мирового товарооборота (27%). Такое сотрудничество позволило снизить тарифные и нетарифные барьеры, гармонизировать торговые правила между странами-партнёрами, стимулировать цифровую торговлю и электронную коммерцию. В итоге Китай доминирует в региональной торговле и снижает зависимость от западных рынков. RCEP способствует также азиатской экономической интеграции.

Страна расширяет влияние через АСЕАН, получая доступ к рынкам Юго-Восточной Азии с минимальными торговыми барьерами.

С позиции перспектив дальнейшего освоения зарубежных рынков продуктами с наибольшим экспортным потенциалом из Китая являются мобильные телефоны, портативные автоматические вычислительные машины, и телекоммуникационные устройства. Реализация дополнительного экспорта мобильных телефонов позволит стране увеличить товарооборот на 109 млрд долларов США.

Наметилась тенденция роста сырьевого импорта, а также снижения зависимости от технологических стран-лидеров.

Рынками с наибольшим потенциалом для экспорта Китаем являются США (+ 240 млрд долл. США), Гонконг (+ 111 млрд долл. США) и Вьетнам (+ 109 млрд долл. США), Германия (+ 76 млрд долл. США), Япония (+43 млрд долл. США), Россия (28 млрд долл. США) [15].

Данная страна имеет высокий уровень товарооборота, однако темпы роста замедляются. Увеличение торгового сальдо свидетельствует о наращивании профицита.

В качестве перспектив развития следует отметить укрепление позиций Китая в странах Африки и Латинской Америки, а также рост расчетов по внешнеторговым операциях в юанях.

В прогнозном периоде ключевые риски связаны с возможным сокращением поставок чипов (эскалация конфликта с Тайвань), санкционным давлением США и стран ЕС, валютными рисками, обусловленными зависимостью от сырьевых экономик.

С одной стороны страна развивает свои торгово-экономические отношения в рамках глобальной торговли, а с другой - происходит переориентация национальной экономики на внутренний рынок для поддержки спроса и обеспечения устойчивости к внешним шокам.

В качестве рекомендаций следует отметить следующие:

- требуется дальнейшая диверсификация торговых партнеров и расширение сотрудничества со странами Глобального Юга;

- расширение зон свободной торговли со странами Африки и Латинской Америкой;

- наращивание инвестиций в инфраструктуру через BRI в обмен на долгосрочные сырьевые контракты;

- развитие евразийского направления и ускорение интеграции в рамках торгово-экономических блоков;

- создание транспортных коридоров в обход санкционных маршрутов;

- продвижение юаня в международных расчетах;

- развитие сухопутных маршрутов через Центральную Азию;

- увеличение доли продукции с высокой добавленной стоимостью (электромобили, робототехника);

В ближайшей перспективе развитие торгово-экономического сотрудничества Китая с партнерами будет определяться глобальными тенденциями трансформации мирового рынка, а также геополитической обстановкой.