Безусловный базовый доход как инструмент социальной справедливости

ВВЕДЕНИЕ

В последние несколько десятилетий развитие гетеродоксальной экономической теории поспособствовало возникновению новых различных концепций, призванных решить множество экономических и социальных противоречий, являющихся следствием реакционной неолиберальной политики большинства современных государств. Не секрет, что, начиная с 70-х годов прошлого века, в капиталистических странах происходит процесс намеренного обнищания рабочего класса и уничтожения системы профсоюзов с целью воспроизводства более дешевых рабочих ресурсов для крупных корпораций. По утверждению греческого экономиста Яниса Варуфакиса, на сегодняшний день средний заработок американского рабочего класса остается ниже уровня 1974 года [1]. К сожалению, описанная тенденция сохраняется не только в США, но и в странах как западной, так и восточной Европы, в том числе и в России, что в конечном итоге ведет к развитию экономического и социального неравенства населения. Само по себе неравенство – понятие не новое и существует со времен образования общества, так как основывается на классовых противоречиях, но проблемой в данном случае является факт неконтролируемого роста неравенства населения. В связи с этим, в экономических кругах в последние десятилетия все чаще обсуждают и организовывают полевые эксперименты по внедрению концепции «безусловного базового дохода» (ББД), которая рассматривается как долгосрочный инструмент снижения социальной напряженности и социально-экономического неравенства. Стоит отметить, что концепция нашла отклик и в российских академических кругах. Так, анализ основных прогнозируемых позитивных и негативных тенденций от внедрения концепции можно встретить статье Фенина К.В [2]. Также на проблемы и перспективы внедрения безусловного базового дохода обращают внимание Бибоматов Р.В., Брилева К.С. [3], Стефанова Н.А., Елуца Д.Ю. [4]. Множество исследований этой теме посвятили Бобков В.Н., Черных Е.А. и др. [12].

Вызывает интерес тот факт, что со стороны множества политических деятелей концепция характеризуется именно экономической критикой, хотя результаты множества исследований, в том числе в рамках экспериментов с достаточно большой выборкой, говорят скорее о проблемах именно политического характера, а не экономического в вопросах реализации концепции. Все это вызывает необходимость анализа и обоснования основных ожидаемых позитивных и негативных результатов от воздействия концепции на социально-экономическую жизнь населения.

Таким образом, целью данного исследования является оценка перспектив внедрения концепции безусловного базового дохода в современную экономическую систему.

Для ее достижения необходимо поставить ряд задач:

1) Изучить само понятие безусловного базового дохода в контексте экономических исследований;

2) Рассмотреть социальные и экономические аргументы сторонников и противников внедрения безусловного базового дохода;

3) Проанализировать примеры реализации безусловного базового дохода в различных странах мира;

4) Оценить влияние безусловного базового дохода на снижение бедности и неравенства населения;

ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

В первую очередь стоит отметить, что сама по себе концепция безусловного базового дохода не явлется новой и существовала как минимум с 16 века. Одним из первых, кто охарактеризовал основные принципы идеи, был английский юрист и философ Томас Мор в своей работе «Утопия», которая посвящена критике деспотизма общественно-политических процессов [5]. Несмотря на то, что в работе концепция описывается скорее как утопическая, идея нашла свое проявление в рамках идеи так называемого «социального» государства под влиянием сил левого политического спектра, в частности социал-демократических политических партий. Также концепция нашла свое отражение в размышлениях Карла Маркса, а именно в теориях отчуждения труда и формирования прибавочной стоимости продукта, так как в его теориях стоимость рабочей силы рассматривается как стоимость жизненных средств работника и его семьи. Соответственно, для поддержания экономически эффективной рабочей силы необходимо создание системы поддержки экономически активного населения [8]. Переломным моментом в истории концепции, безусловно, стали 60-70-е годы прошлого века, когда на смену кейнсианской модели экономики пришла неолиберальная под влиянием реакционных политических партий правого спектра. Политика Рональда Рейгана, Маргарет Тэтчер и других политических деятелей сопровождалась так называемой шоковой терапией, состоящей из реализации комплекса радикальных экономических реформ. В данном контексте – реформ, направленных на либерализацию цен, сокращение денежной массы и других процессов, призванных снизить государственный контроль над экономической системой. Стоит отметить, что в России шоковая терапия также нашла свое отражение в процессах перехода к рыночной экономике в 90-е годы и часто называлась «Гайдаровскими реформами». Только в данном частном случае результатом оказалась не либерализация рынка, а его полная зависимость от импорта других государств.

В большинстве стран мира, прибегнувших к шоковой терапии, либерализация рынка привела к ряду негативных общественных и экономических тенденций: кризису социальной сферы, уничтожению системы профсоюзов, росту неравенства, безработицы и имущественному расслоению общества. Другими словами, шоковая терапия в большинстве случаев привела к росту классового неравенства в обществе, что логично, так как инструмент был использован во всех случаях правыми консервативными партиями.

В 21 веке о концепции вновь стали серьезно дискутировать, так как появилась не только абстрактная, но и реальная необходимость создания системы социально-экономической поддержки незащищеннных слоев населения, связанная с падением совокупного внутреннего спроса. Само падение является следствием того, что в большинстве развивающихся и развитых стран мира рост реальной заработной платы просто не успевает за ростом номинальной, что в конечном итоге ведет к стагнации экономической системы. Помимо этого, либерализация рынков открыла возможности для губительных спекуляций, вызывающих экономические кризисы, что прекрасно отражено в теории внутренней нестабильности финансовой системы американского экономиста Хаймана Мински. Мински как представитель монетарного посткейнсианства предположил, что в современной экономике существует так называемый «Момент Мински», при котором изменение в поведении спекулирующего инвестора приводит к краху всей экономической системы и затяжному кризису [6]. Теория Хаймана Мински подвергалась жесткой критике со стороны либеральных экономистов, пока в мире не произошли Азиатский кризис 1997 года и Мировой экономический кризис 2008 года, ставших следствием неконтролируемых спекуляций на рынках недвижимости.

Ряд глубоких кризисов привел к быстрому росту неравенства населения в большинстве стран мира, что и привело в перспективе к падению совокупного внутреннего спроса. И если в 70-80-х годах в США эту проблему удалось преодолеть путем создания кредитной экономики, то в 21 веке это привело уже к образованию нового, долгового кризиса. Таким образом, ретроспектива системных кризисов привела к необходимости создания системы поддержки незащищенных слоев населения, пострадавших от роста неравенства населения.

Стоит отметить, что эксперименты по внедрению концепции проводились не только в развитых странах, но и в том числе в регионах, характеризующихся высокой безработицей и низким уровнем жизни. В таблице 1 приведен список экспериментов по внедрению ББД в различных странах мира.

Таблица 1

Характеристика кспериментов по внедрению концепции безусловного базового дохода

Начиная с 70-х годов прошлого века, во многих странах проводились эксперименты по внедрению бузсловного базового дохода. При этом стоит отметить, что во многих экспериментах была явно недостаточная выборка для формирования четких выводов, что является следствием сложности организации эксперимента по такому сложному вопросу. Так, в США в 1968 году проводился эксперимент, в котором приняли участие 8,5 тысяч человек (гарантированный доход в размере 1,6 тыс. долларов США на семью из четырех человек), а в Канаде в 1970-м году – 30% от населения города Дофин (15 тыс. канадских долларов) [2]. Естественно, что в объеме населения целого государства эту выборку сложно назвать достаточной. К тому же в ней не учитывалось региональное расслоение общества. В тех же США существуют как штаты с позитивной экономической тенденцией, так и характеризующиеся как экономически депрессивные регионы, что тоже оказывает определенное влияние на требования различных слоев населения.

Особое внимание вызывает решение о создании так называемого «Фонда будущих поколений» на Аляске в 1976 году, когда, вопреки внутренним политическим противоречиям в США, большинство населения штата приняло решение в рамках референдума принять поправку, фактически означающую создание новой системы перераспределения нефтяных доходов бюджета [7]. Несмотря на то, что система не являлась непосредственно безусловным базовым доходом, она имела ряд особенностей, присущих именно этой концепции. В результате, начиная с 1982 г., жители штата получали ежегодный дополнительный доход, который зависел от финансовых результатов работы фонда за 5 лет. В результате реформ, за 40 лет на Аляске сильно выросла как частичная занятость, так и полная занятость, а рынок труда этого региона считается одним из самых устойчивых, хоть и малочисленных.

Отдельного внимания также заслуживают результаты крупного эксперимента по внедрению безусловного базового дохода в домохозяйствах США, опубликованные в августе 2024 года. Эксперимент проводился Национальным бюро экономических исследований США (NBER) с использованием контрольных групп, получавших доход 1000 долларов в месяц и 50 долларов в месяц. Эксперимент был долгим и проводился в течение трех лет [9]. Надо также отметить, что эксперимент проводился в условиях усиленной социально-экономической напряженности и высокой безработицы, вызванной пандемией COVID-19. Основными результатами можно назвать:

1) Рост уровня как частичной, так и полной занятости в контрольных группах;

2) Рост производительности труда, параллельно сопровождавшийся уменьшением часов рабочей недели;

Особенный интерес вызывает второй результат. Как указано в исследовании, рост индивидуального дохода сыграл решающее значение в смене деятельности реципиента. Многие участники эксперимента скорретировали свою модель поведения, стали больше времени тратить не на работу, а на семейные и общественные дела. Многие участники эксперимента уволились с прошлого места работы и устроились в другие сферы, в которых действительно хотели бы работать, в некоторых случаях – с понижением заработной платы, так как безусловный базовый доход предоставил свободу выбора и свободу действий. Представленный феномен не является новым и описан в исследовании «Бредовая работа. Трактат бесмысленного труда» американского антрополога Девида Гребера, в котором он анализирует причины, по которым многие люди по всему миру трудоустраиваются в сферы, вызывающие отторжение, потерю мотивации, фрустрацию и профессиональное выгорание [10]. Примечательно, что в последней главе работы, посвященной вопросу преодоления этой проблемы, Гребер ссылается на введение безусловного базового дохода как одного из самых песпективных инструментов в рамках борьбы с негативной тенденцией.

Эксперименты по внедрению ББД не обошли стороной и Россию, хотя и в самом малом масштабе. Так, в 2019 году в Калининградской области проводили первый в России эксперимент по внедрению безусловного базового дохода, но принимать во внимание результаты довольно сложно, ведь сумма выплаты была равна одной тысяче рублей [15]. При этом, свежий опрос 2023 года, проведенный Superjob показал, что каждый второй россиянин поддерживает идею введения ББД и считают сумму в среднем в 33,5 тыс. рублей – адекватной мерой поддержки населения. Причем этот же опрос был проведен и в 2021 году. Динамика изменений ответов респондентов кореллирует с инфляцией, что видно из таблицы 2.

Таблица 2

Процент респондентов, выступивших за введения ББД и размер необходимой суммы выплаты по мнению россиян в 2021 и 2023 годах

Как видно из результатов опроса, сумма, названная респондентами адекватной мерой поддержки явно не соответствует сумме, которую выплачивали в рамках эксперимента, что ставит под вопрос его результаты. Также попытка проведения эксперимента была предпринята в 2021 году в Нижнем Новгороде, но, как и в прошлый раз, сумма выплаты не соответвовала средней сумме ожиданий респондентов. К тому же к эксперименте участвовали всего 20 семей, а сам эксперимент продлился всего месяц [17].

Необходимо также отметить, что, несмотря на различные и зачастую противоречивые результаты экспериментов по внедрению ББД (в результате эксперимента в Аргентине в 2002 году, например, был сделан вывод, что безусловный базовый доход практически никак не влияет на уровень преступности [11], в то время как во многих других экспериментах подтвердили наличие связи), в подавляющем большинстве долгосрочных экспериментов с серьезной выборкой был один и тот же результат – позитивное влияние на рынок труда.

В первую очередь, как это уже было отмечено ранее, безусловный базовый доход снижает неопределенность субъектов трудовых отношений на рынке труда и позволяет людям более осознанно подходить к вопросу выбора работы. В рамках американского эксперимента NBER отдельного внимания заслуживает тот факт, что среди получавших ББД были зафиксированы случаи не просто смены трудовой деятельности, но и с понижением их заработной платы. Дополнительный доход позволял участникам выбирать более привлекательные для них рабочие места даже в случае снижения заработной платы. При этом последующими за этим феноменом тенденциями можно назвать: увеличение производительности труда, снижение уровня профессионального выгорания. Второй пункт дополнительно ведет к снижению нагрузки на государственную медицинскую систему.

Критика правых партий по вопросу введения ББД часто сконцентрирована на одних и тех же пунктах, первым из которых можно назвать мнение о том, что безусловный базовый доход приведет к постепенному росту безработицы. В основе этого тезиса лежит предположение, что человек – существо ленивое, и если дать возможность безвозмездно получать определенную сумму денег, то он предпочтет не работать вовсе. При этом результаты полевых экспериментов говорят об обратном. Во множестве случаев был зафиксирован не рост безработицы, а, наоборот, ее снижение. Так, любопытным можно назвать исследование по введению ББД в Исламской республике Иран в 2011 году. Как утверждают иранские исследователи, Исламская революция 1979 года в Иране содержала сильные популистские обещания, в том числе обещание бесплатных коммунальных услуг от ее лидера аятоллы Рухоллы Хомейни Ашрафа. Неудивительно, что со временем субсидии на энергоносители выросли до более чем 20% ВВП, и Иран стал наименее энергоэффективной страной в мире. Сменявшие друг друга послереволюционные правительства пытались отменить энергетические субсидии, но столкнулись со знакомой политической головоломкой, возникшей в результате того, что энергетические субсидии более чем пропорционально достаются богатым, в то время как их отмена наносит больший ущерб бедным, потому что они тратят большую часть своего бюджета на энергию [13]. В итоге сложившаяся политическая ситуация закончилась решением президента Ахмадинеджада о введении безусловной выплаты в Иране, которая начиная с 2010-2011 годов приходилась на почти 90% населения страны. Примечательно, что за три года существования программы исследователями не было зафиксировано никаких существенных негативных эффектов ни на рынок труда в целом, ни на предложение рабочей силы в частности. Причем стоит отметить, что это не первый случай, когда серьезный эксперимент не показал серьезного негативного влияния на рынок труда, а скорее наоборот, продемонстрировал позитивные тенденции в вопросах баланса спроса и предложения на рынке труда и качества рабочей силы. Точно к таким же выводам пришли и американские эксперты при анализе программы безусловных субсидий на Аляске.

Критика со стороны правых популистских партий чаще всего крутится вокруг дискуссионных экономических вопросов, таких как влияние ББД на рынок труда, инфляцию и реальность бюджетирования подобных программ. Действительно, в некоторых случаях введение ББД либо экономически нецелесообразно, либо попросту осложняется нестабильной стагнирующей экономикой государства. Примером первого варианта может послужить референдум в Швейцарии о введении ББД, который состоялся в 2016 году [14]. Сторонники ББД предлагали выплачивать 2500 франков ($2562) всем совершеннолетним гражданам страны и 625 франков ($641) гражданам до 18 лет. Естественно, что правое консервативное правительство Швейцарии выступило против инициативы, аргументировав тем, что подобная программа ослабит национальную экономику. На референдуме большинство жителей проголосовали против введения ББД, после чего представители власти аргументировали это тем, что сторонники концепции не смогли представить проработанную систему финансирования. В действительности, основной причиной скорее являлся тот факт, что среднедушевой доход государства достаточно высок, а уровень неравенства и коэффициент Джини достаточно низок, чтобы у большинства населения государства не было необходимости в подобной программе.

Критика идеологически правых консервативных партий часто ссылается на экономическую нецелесообразность концепции безусловного базового дохода, но многие эксперименты говорят об обратном, что видно из анализа их результатов. При этом, не стоит забывать и про социальные эффекты, как, например, улучшение физиологического здоровья получателей [7]. На самом же деле, противоречивость концепции лежит не в экономическом поле, а скорее в политическом. При нынешней политической архитектуре неолиберальной капиталистической системы, базирующейся на формировании прибавочной стоимости продукта путем эксплуатирования рабочего класса, сложно представить, что правые консервативные партии добровольно введут систему перераспределения ресурсов от более богатых к более бедным. Прибавочную стоимость продукта сложнее формировать, если работник чувствует собственную экономическую свободу. Другими словами, проблема ввода безусловного базового дохода не экономическая, а скорее, политическая и основывается на классовых противоречиях.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, безусловный базовый доход можно назвать мощным инструментом достижения социальной справедливости в современном обществе. Подобная инициатива со стороны государства может не только придать финансовую стабильность незащищенным слоям населения, но и в перспективе снизить социально-экономическое неравенство в обществе. Множеством экспериментов доказано, что концепция не только не является утопией, но и способствует балансу на рынке труда, позитивно влияет на физиологическое и психологическое здоровье населения. Также некоторыми скрытыми социальными эффектами можно назвать увеличение свободы человека как субъекта отношений на рынке труда, позволяющего в перспективе побороть проблему профессионального выгорания и снижения производительности труда.

Однако, внедрение данной системы на сегодняшний день маловероятно, так как существует проблема не экономического, а скорее политического или идеологического характера. К сожалению, концепция, начиная с середины прошлого века, сталкивается с проблемой неолиберальной доктрины, распространившейся по всему миру. В текущих мировых политических реалиях, в рамках которых идет скорее уход от концепции социального государства, сложно представить себе введение подобной системы перераспределения общественных благ. Тем не менее, тот факт, что основная критика носит скорее политический, а не экономический подтекст, дает основания полагать, что концепция оставляет возможности для ее реализации в будущем.