Регулирование экосистем на основе интеллектуальных инструментов анализа и управления рисками

Введение

Цифровизация через повсеместную платформизацию всех сфер деятельности человека и становление на их основе экосистем оказывает положительное влияние на развитие глобальной экономики и социального благополучия, при этом такой эффект характерен не только для развитых и развивающихся стран, но и для депрессивных регионов. Однако в долгосрочной перспективе такая экспансия грозит монополизацией рынков десятком крупнейших экосистем и отсутствием конкуренции со стороны более мелких региональных компаний [6] (Лапидус, 2023).

Стремление государств – мировых лидеров обеспечить экономическое процветание и технологический суверенитет требует соблюдения разумного баланса в регулировании экосистем и оценке рисков для национальной безопасности. Современная практика показывает, что зачастую крупные экосистемы продвигают собственные нарративы, которые могут не устраивать политическое руководство некоторых стран. Ответом на такие действия становится запрет на осуществление деятельности на территории государства или ограничение возможностей для пользователей. Также необходимо отметить, что и сами экосистемы не предлагают равные для всех пользователей условия.

Таким образом распространение глобальных технологических экосистем и платформ может стать не только драйвером экономического роста, но и в определенных условиях являться угрозой экономическому и социальному благополучию отдельных стран. В связи с этим возрастает запрос на создание и развитие национальных платформ и экосистем, что не только создает возможности для долгосрочного развития локальных компаний-пейсмейкеров, но и дает правительствам этих стран преимущества в отношениях с глобальными экосистемами.

Внедрение цифровых бизнес-моделей в традиционных сферах экономики, в том числе в промышленном секторе, привело к трансформации организационно-экономических структур и возникновению кросс-отраслевых рынков и цифровых экосистем, в основе которых лежит принцип сетевого взаимодействия экономических агентов [7] (Ларионов, Шереметьева, Горшкова, 2022). Исследования сетевых форм организации бизнеса, как эффективного инструмента стратегического развития получили развитие в работах российских и зарубежных ученых.

Исследование вопросов регулирования экосистем сегодня является одним из актуальных направлений экономической науки. Влияние экосистемных рисков, выявление потенциальных угроз экосистемной экономики исследуют российские и зарубежные ученые: Chesbrough, H. W., Moore J.F., Дементьев В.Е., Иващенко Н.П, Клейнер Г.Б., Ларионов Л.В., Лапидус Л.В., Порфирьев Б.Н., Толстых Т.О.

Современное научное сообщество в достаточной мере исследовало проблематику процесса цифровизации экономики в целом и отдельных сфер в частности, однако слабо изученными остаются подходы к регулированию и минимизации рисков, возникающих в результате распространения цифровых экосистем [4] (Дорохова, 2022).

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

- изучение концепций рисков и неопределенности, а также их применение при исследовании экосистем;

- анализ ключевых особенностей цифровых инноваций и экосистем, таких как генеративность и взаимозависимость, которые не только приводят к новым выгодам, но и вызывают новые риски;

- систематизация рисков в цифровых экосистемах [10] (Половян, 2021).

В статье исследуются подходы к управлению рисками и регулированию цифровых экосистем в промышленности и других секторах экономики.

Под промышленной экосистемой авторы понимают организационно-экономическую модель взаимодействия государственных ведомств, реализующих промышленную политику, и научно-исследовательских организаций, предприятий промышленности, малых инновационных предприятий, образовательных учреждений, а также институтов развития и регулирующих органов в едином цифровом контуре с целью обеспечения ускорения разработки и производства высокотехнологичной продукции [1] (Быстров, Толстых, Радайкин, 2020).

Основная часть

Сегодня крупнейшие технологические корпорации создают собственные экосистемы. Мировыми промышленными лидерами, обладающими собственными промышленными экосистемами, являются компании из США: Apple, Boeing с экосистемой Digital Airline, General Electric с GE Open Innovation. Также можно выделить экосистемы Volkswagen Industrial Cloud и Siemens из Германии, а также французскую Schneider Electric.

Особенностью промышленных экосистем является отраслевая или продуктовая направленность, в рамках которой обеспечивается взаимовыгодное взаимодействие множества участников из различных отраслей экономики в целях создания новой промышленной продукции или сервисов на основе сквозных цифровых процессов производства [18] (Шкарупета, Дударева, 2021). Цифровые экосистемы представляют собой совокупность взаимосвязанных цифровых технологий и сервисов, реализованных на платформе, где участники взаимодействуют друг с другом, тем самым создавая ценность для бизнеса и потребителей [20] (Fernandes, Ferreira, 2022). Экосистемная бизнес-модель предполагает консолидацию различных платформ или сервисов, которые могут предлагать услуги электронной коммерции, логистики, функционал социальных сетей, а также программные и аппаратные решения. Пользователь экосистемы получает эти услуги на основе принципа «бесшовности», то есть ему не требуется регистрация в каждом сервисе по отдельности.

Бизнес как потребитель получает от экосистемы как правило набор цифровых продуктов и технологий, которые компании могут использовать для взаимодействия со своими клиентами, партнерами и другими заинтересованными сторонами [16] (Цёхла, Симченко, Филонов, 2020).

Выручка транснациональных корпораций, владеющих глобальными экосистемами по оценкам McKinsey, может достичь 60 трлн долларов к 2025 году. Достижение такого порога обеспечит им 30% доли в мировой экономике (рисунок 1). Примечательно, что в списке доминируют исключительно американские и китайские компании.

Рисунок 1. Капитализация крупнейших экосистем в 2021 г., млрд $

Источник: отчет «Цифровые экосистемы в России».

Несмотря на содействие государства, крупнейшие российские экосистемные компании «Сбер» и «Яндекс» в обозримом будущем не достигнут сопоставимых показателей ни по объему выручки, ни по количеству пользователей, которое едва превышает 100 млн человек. Крупные российские экосистемы VK и МТС развиваются в основном на локальном рынке, а также имеют востребованность в русскоязычном сегменте. Национальные российские платформы и экосистемы находятся на стадии формирования и в структуре российского ВВП, если не учитывать банковскую деятельность Сбер банка, их доля не значительна, а по чистой прибыли отечественные компании отстают от мировых лидеров почти в 60 млн раз [13] (Самиев, Закирова, Швандар, 2020).

По уровню капитализации американские компании вновь доминируют на рынке, достигая 54% от стоимости крупнейших 100 платформенных компаний. Действия китайского правительства по усилению регулирования рынка цифровых платформ привели к снижению стоимости китайских платформенных компаний в 2021 г. на 11%.

Наибольшее распространение цифровые платформы получили в финансовом секторе, образовании, торговле, IT-секторе и связи (рисунок 2). В промышленности только 15% компаний используют сервисы цифровых платформ, либо развивают собственные платформы. В строительстве таких компаний всего 9%.

Рисунок 2. Использование цифровых платформ в организациях по видам экономической деятельности: 2021(в % от общего числа организаций)

Источник: отчет «Цифровые экосистемы в России».

Внедрение промышленных экосистем предоставляет компаниям конкурентные преимущества, которые заключаются в повышении информационной обеспеченности предприятий, обеспечении кросс-отраслевого взаимодействия участников рынка, снижении транзакционных издержек; повышении производительности; доступе к новой клиентской базе, удобным бизнес-сервисам (логистика, маркетинг, др.); устранении территориальных барьеров.

Для национальной экономики положительный эффект от внедрения экосистемных бизнес-моделей заключается в следующем:

1. Ускорение темпов экономического роста за счет эффекта масштаба и большей добавленной стоимости экосистемных продуктов и услуг. Формирование «экономики данных» в национальном, а затем и транснациональном масштабе.

2. Создание новых технологических рынков, основанных на принципах кросс-отраслевого взаимодействия. Повышение кросс-отраслевого взаимодействия участников экосистем положительно повлияет на развитие критически важных технологий и повышение технологического суверенитета страны. Захват лидерства на этих рынках национальными компаниями. Появление собственных международных высокотехнологичных брендов.

3. Обеспечение технологического лидерства в области Big Data, искусственного интеллекта и других цифровых технологий. Экосистемные компании стимулируют развитие традиционно отстающих отраслей промышленности и сегментов экономики: микроэлектроники, авиапрома, транспорта, энергетики, ЖКХ, государственного и муниципального управления.

4. Рост инвестиций в экосистемные компании. Ориентация на капитализацию и масштабирование компаний. Развитие фондового рынка за счет проведения IPO большего числа экосистемных компаний. Развитие культуры венчурных инвестиций. Допуск к финансированию высокорисковых проектов крупных игроков финансового рынка: страховых компаний, пенсионных фондов и др.

5. Увеличение доли инновационных технологических компаний и субъектов малого и среднего предпринимательства за счет снижения барьеров для выхода на новые рынки и стимулирования предпринимательской активности со стороны государства. Привлечение в страну образованной молодежи из других стран.

6. Повышение производительности труда, и как следствие развитие экономики интеллектуального труда. Повышение благосостояния экономически активной части населения.

7. Укрепление системы национальной безопасности. Минимизация рисков иностранного вмешательства в социально-экономические и политические процессы, а также в вопросы безопасности и национальной обороны, путем завладения критически важной информацией.

Таким образом можно сделать вывод о необходимости развития отечественных экосистем и платформ, и государство при этом должно играть важную, но не определяющую роль. Эффективность реализации государственных инициатив в данной сфере может оказаться низкой, а потенциальные создатели экосистем предпочтут развивать собственные нишевые платформы. Со стороны государства важно предложить рынку, прозрачную и понятную всем игрокам нормативно-правовую базу и стратегию сотрудничества всех заинтересованных акторов на долгосрочную перспективу [17] (Шаститко, Курдин, Филиппова, 2023).

Экосистемные риски

Стратегия развития национальных экосистем, платформенных компаний и бизнес-моделей должна опираться на принцип равноправия участников в вопросах получения доступа к информации, и информационных услуг в целях осуществления предпринимательской деятельности как со стороны экосистем, так и со стороны государственных ведомств. Предоставление эксклюзивного доступа к таким данным конкретному игроку, или назначение на роль модератора данных какой-либо «системно значимой» организации приведет либо к монополизации рынка, либо к его краху на начальном этапе формирования [19] (Якимова, Хмура, 2023).

В этих условиях важно обеспечивать конкуренцию как среди крупных компаний, так и в среде инновационных компаний и стартапов. Поэтому со стороны государства требуется проведение выверенной «цифровой политики» и наличие четких правил регулирования экосистем в целях продвижения инноваций и создания независимой равноудаленной инфраструктуры для обеспечения высокого уровня конкуренции.

Распространение экосистем неизбежно влечет за собой появление новых рисков как для участников экосистемы, так и для внешнего окружения, в том числе для экономики в целом [9, 12] (Руденко, 2022; Назаренко, Лебедева 2021).

В первую очередь стоит отметить внешние риски, которые реализуются на макроуровне. В данном контексте эксперты чаще всего заявляют риски недобросовестной конкуренции и монополизации отдельных сегментов рынка или технологий [11] (Ревенков, Бердюгин, Чебарь, 2022). В настоящее время особенно актуальным является воздействие геополитических рисков, связанных с формированием определенных нарративов в информационном контенте социальных сетей, входящих в периметр иностранных экосистем. В условиях геополитического противостояния также могут использоваться инструменты информационной, технологической изоляции отдельных рынков.

Доминирование на национальных рынках экосистемных компаний в иностранной юрисдикции может вызывать риски в отношении эффективного правоприменения, использования мер административного воздействия, налогообложения и оттока капитала. Некоторые экосистемы расширились настолько, что предлагают своим участникам собственную валюту, которую могут называть «бонусами», «баллами» и т.п. При этом курс конвертации такой «валюты» устанавливается по усмотрению платформы. Таким образом усиливается привязка участников к экосистеме за счет стимулирования накопления собственного каптала внутри экосистемы.

Внутренние риски экосистем не менее значимы чем внешние, и проявляются в основном в попытках дискриминации участников экосистемы в различных аспектах: доступ к информации, предоставление лучших или худших условий, навязывание цен пейс-мейкером и т.д.

Особо остро стоит проблема неправомерного использования персональных данных клиентов, коммерческой информации, несанкционированная передача данных третьим лицам.

Недостаточный уровень информационной безопасности и защиты от хакерских атак может привести к утечке конфиденциальной информации.

Риски могут возникать на всех уровнях экосистемы и нести в себе разную степень угрозы для конкретных акторов и устойчивости экосистемы в целом [2,14] (Быстров, Толстых, Агаева, 2020; Толстых, Сотников, 2023).

На основе проведенного анализа авторами структурированы экосистемные риски, которые возникают в процессе становления и функционирования цифровых платформенных экосистем на различных уровнях и в различных сферах экономики.

В таблице 1 риски распределены по основным направлениям: национальная безопасность, национальная экономика, информационная безопасность и обработка данных; конкуренция; защита прав потребителей, технологический суверенитет.

Таблица 1

Экосистемные риски

Защита конкурентной среды, прав участников и клиентов цифровых экосистем, а также обеспечение устойчивости национальной экономики являются основными задачами регулирования экосистем и цифровых платформ в Российской Федерации. Целью экосистемного регулирования должна стать минимизация негативных последствий и повышение устойчивости экосистем.

Инструменты регулирования экосистем и управления рисками

Для выработки эффективных мер регулирования экосистем и инструментов управления рисками стоит проанализировать международный опыт, который имеет страновую специфику и готовые правовые решения. Дальше всех в вопросах нахождения баланса между необходимостью контроля экосистемных компаний и свободным рынком продвинулись США, Великобритания, страны Евросоюза и Китай [4, 15] (Дорохова, 2022; Хакиров, Меркулова 2022).

Государственное регулирование платформ и экосистем в США опирается на богатую правоприменительную практику в сфере ограничения рыночной конкуренции и механизмы антимонопольного законодательства. Основной фокус регуляторной политики правительства США в отношении экосистем направлен на недопущении дискриминации в отношении платформ-конкурентов, их услуг и сервисов. В вопросах совместимости платформ правительство склоняется к модели открытых экосистем, чтобы пользователи могли свободно переносить свои данные и контент, а также взаимодействовать с другими платформами, для чего разработан законопроект о повышении совместимости платформ и повышении конкуренции за счет упрощения переключения между ними (Augmenting Compatibility and Competition by Enabling Service Switching (ACCESS) Act). В отношении доступа к данным в США нет отдельного законодательства и этот вопрос отдан на откуп владельцев экосистем. Вместе с тем правительство США планирует предоставить свободный доступ к обезличенным данным государственных информационных систем для разработчиков в области искусственного интеллекта.

Подходы стран Евросоюза и Великобритании во много схожи с политикой США, но более строги в отношении глобальных иностранных компаний в части регулирования обработки персональных данных, вопросов конкуренции, переносимости данных (data portability) и интероперабельности. В Евросоюзе на основе Общего регламента по защите данных (GDPR) приняты закон об управлении данными (DGA), закон о цифровых услугах (DSA) и закон о цифровых рынках (DMA). Другим отличием является намерение создания отдельных регуляторных органов цифровых рынков.

В Китае запрещены иностранные цифровые экосистемы и местные компании на начальном этапе становления поддерживаются государством, однако по мере роста попадают в поле активного государственного регулирования в части антиконкурентного поведения, доступа и обработки персональных данных и открытости экосистем.

В России вопросами регулирования цифровых платформ и экосистем в части антиконкурентных практик и дискриминации пользователей занимается Федеральная антимонопольная служба, в сфере ответственности Минэкономразвития России воздействие экосистем на национальную экономику и координации общегосударственных подходов развития экосистемных рынков, вопросы информационной безопасности, обработки персональных данных и соблюдения законодательства находятся в зоне ответственности Минцифры России, Роскомнадзора и силовых ведомств.

В настоящее время отсутствуют нормативно-правовые акты, регулирующие непосредственно деятельность цифровых платформ и экосистем, однако профильными ведомствами все-таки разрабатываются документы, регламентирующие основные принципы, подходы и правила функционирования цифровых рынков и ведения добросовестности деятельности цифровых платформ. Среди таких документов можно выделить Принципы взаимодействия участников цифровых рынков, разработанные экспертным советом ФАС России, а также Концепцию государственного регулирования цифровых платформ и экосистем Минэкономразвития России.

В целом среди экспертного сообщества, отраслевых лидеров и государства в лице профильных ведомств существует консенсус относительно общих принципов взаимодействия участников цифрового рынка. Нет жестких требований к открытости экосистем и при соблюдении общих правил и законов экосистемные модели могут развиваться по закрытой модели. Естественно, не приветствуются дискриминация конкурентов, их сервисов и услуг, а также побуждение пользователей к взаимодействию с экосистемой.

Специфика системы государственного управления такова, что имеющие кросс-отраслевой характер цифровые рынки и их акторы зачастую находятся вне юрисдикции отдельных ведомств, что вызывает предложения о создании единственного контрольно-надзорного органа над экосистемами [8] (Митрофанова, Буренина, 2022). Очевидно, что со временем такой орган в статусе федеральной службы или агентства будет создан, однако в текущих реалиях более вероятно сохранение статус-кво цифрового рынка.

Регулирование платформ и экосистем в России должно исходить из целей защиты прав участников экосистем (включая потребителей услуг) и развития национальных экосистемных компаний с дальнейшем масштабированием на зарубежные рынки. Реализация этих целей заключается в конкретном наборе действий, представленных в таблице 2:

Таблица 2

Направления регулирования платформ

В зависимости от глобальных целей компетентными ведомствами, экспертным сообществом и участниками рынка должны быть выработаны меры, которые не будут иметь дискриминационный характер для национальных платформ и экосистем, но в то же время не создавать условия для дискриминационного, неконкурентного и монопольного функционирования недобросовестных участников.

Исходя из международного опыта и специфики действующего законодательства в качестве таких мер можно предложить следующие:

1. Создание в структуре ФАС России подразделения, осуществляющего контроль за деятельностью цифровых рынков и экосистем. Разработка ведомством антимонопольных инструментов, критериев недобросовестных практик, условий сделок на цифровых рынках.

2. Введение бальной системы нарушений и выявленных фактов недобросовестного поведения экосистемных компаний (вне зависимости от юрисдикции), привязанной к гибкой системе штрафов и санкций. Создание рейтинга «добросовестности» для экосистемных компаний.

3. Разработка мер стимулирования и продвижения добросовестных компаний зарубежных рынках. Развитие инновационного потенциала компаний в части разработки и внедрения технологий искусственного интеллекта и больших данных, через стимулирование спроса, гранты на разработку и внедрение, продвижение на зарубежных рынках.

4. Разработка требований в части обеспечения технологической инфраструктуры, мер информационной безопасности и противодействию мошенничеству.

5. Разработка правил по управлению данными, включая их защиту, принципы использования внутри экосистемы и за ее периметром.

6. Регулирование использования внутренних учетных единиц экосистемы, в том числе запрет на их использование в качестве платежного средства, средства накопления и заемных средств.

7. Внедрение в архитектуру экосистем непрерывно функционирующей системы анализа и управления рисками.

Необходимость создания эффективного механизма выявления, мониторинга, анализа и управления рисками может быть реализована в составе экосистемы как одна из ее функциональных систем операционной деятельности [3] (Девяткин, 2023). Современные технологии позволяют реализовать такой инструмент с применением технологий искусственного интеллекта, таким образом направив его возможности на благо государственной службы [5] (Курдин, 2021). Интеллектуальная система управления рисками экосистемы предполагает использование технологий искусственного интеллекта и больших данных и должна обеспечивать поддержку принятия управленческих решений как в контуре экосистемы, так и на отраслевом уровне. Система должна уметь анализировать риски по трем иерархическим уровням: внешние макроэкономические риски, экосистемные риски, внутренние риски участников экосистемы.

Алгоритм системы управления рисками включает процессы: - непрерывный мониторинг риск-факторов; - идентификация риска; - анализ и приоритезация рисков; - моделирование сценариев реализации риска; - генерация управляющих воздействий; - анализ последствий управляющего воздействия.

Внедрение интеллектуальной системы управления рисками может повысить эффективность риск-менеджмента в рамках достижения целей стратегического развития экосистем. Система также может использоваться в качестве инструмента регулирования деятельности экосистем со стороны государства.

Структурная схема функционирования интеллектуальной системы управления рисками представлена на рисунке 3.

Рисунок 3. Структурная схема интеллектуальной системы управления рисками экосистем

Источник: разработано авторами.

Интеллектуальная система управления рисками на основе непрерывной обработки и анализа внешних и внутренних данных на основе нейросетей должна моделировать вероятные сценарии реализации рисков и их влияние на национальную экономику, информационную безопасность, технологический суверенитет и т.д.

Заключение

В условиях стремительно развивающихся технологий и экспоненциального роста сложно спрогнозировать все угрозы и риски, возникающие в процессе повсеместного внедрения экосистемных бизнес-моделей. Пейсмейкеры и владельцы экосистем следуют принципу «победитель получает все» и зачастую в погоне за постоянным кратным ростом либо не успевают, либо целенаправленно игнорируют риск-факторы и потенциальные угрозы. В связи с этим, несомненно, требуется регулирование экосистем как на национальном, так и на международном уровне. Глобальные экосистемы быстро монополизируют рынки и убивают конкуренцию на национальных рынках, а их масштаб позволяет им дискредитировать пользователей и клиентов в разных странах, не неся при этом существенных потерь. Зачастую экосистемы становятся акторами политических процессов, занимая ту или иную сторону и формируя общественное мнение в нужном им направлении.

Однако регулирование экосистем не должно иметь запретительный характер. Уровень технологий позволяет найти оптимальный формат регулирования экосистем и управления рисками на государственном уровне, основой которого может стать система управления рисками на основе технологий искусственного интеллекта.