Концепция социальной устойчивости территориального развития
Почепаев И.А.1, Макаров И.Н.2,1, Левчегов О.Н.2
1 Международный Банковский Институт имени Анатолия Собчака
2 Липецкий филиал Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, Россия, Липецк
Скачать PDF | Загрузок: 16
Статья в журнале
Креативная экономика (РИНЦ, ВАК)
опубликовать статью | оформить подписку
Том 16, Номер 12 (Декабрь 2022)
Эта статья проиндексирована РИНЦ, см. https://elibrary.ru/item.asp?id=50350104
Аннотация:
Работа посвящена анализу подходов к пониманию категории «социальная устойчивость» и формированию потенциала ее развития. В процессе исследования мы пришли к выводу, что социальная устойчивость является одним из свойств социального развития территории, связывающего между собой экономических, природно-экологические и социальные процессы, формируя в итоге устойчивые либо затухающие траектории развития общества. Авторами предлагается трёхуровневое понимание категории «социальная устойчивость» и разработанная типология социально-экономических макросистем в контексте государственного регулирования устойчивости социального развития
Ключевые слова: социальная устойчивость, система, развитие, ресурсы, человек
JEL-классификация: R11, R12, R13, O15
Введение
Кардинальные изменения в биофизических системах, вызванные неустойчивым развитием и использованием ресурсов, изменением климата, укоренившейся нищетой и неравенством, способствуют углублению отсутствия безопасности и непредсказуемости в рамках культурных, политических, экологических и экономических систем. Эти и другие силы, такие как те, которые были созданы в результате глобальной пандемии КОVID-19 в 2020-2022 году, породили признание того, что прошлых подходов к решению проблем недостаточно для решения нынешних и будущих усилий по построению более устойчивых и устойчивых обществ.
Согласно ставшим классическим определению, «устойчивое развитие - это развитие, отвечающее потребностям настоящего времени без ущерба для способности будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности».
Как было впервые определено в докладе Брундтланда за 1987 год, устойчивое развитие стало, пожалуй, нашим самым важным элементом политической архитектуры для размышления о долгосрочных последствиях того, как люди влияют на мир и друг друга [34].
В целом считается, что она состоит из трех основных компонентов: экологической устойчивости, экономической устойчивости и социальной устойчивости.
Обзор проблематики социальной устойчивости и роли в ней человеческого капитала в отечественной периодической литературе последних лет связан, главным образом, с трудами Минаева Н.Н. [5, 18], Самородовой Е.М. [6], Дробот Е.В. вместе с рядом соавторов [8 - 17]. Конкретно вопросами устойчивости занимались Апенько С.Н., Арошидзе А.А., Романенко М.А. Печаткин В.В. [38 – 42].
Целью данной работы является выявление основных подходов к пониманию социальной устойчивости территории и, на этой основе разработка подходов к ее достижению.
Новизна работы заключается в представленной авторской типологии социально-экономических макросистем в контексте государственного регулирования устойчивости социального развития.
Основная часть
Несмотря на свою долгую историю, социальная устойчивость остается нечеткой концепцией, не имеющей универсального определения, и может быть обоснованно расценена как подгоняющая экологическую устойчивость в народном воображении. Основные темы касаются благополучия и равенства человека, доступа к основным потребностям, справедливого распределения доходов, хороших условий труда и достойной заработной платы, равенства прав, меж- и внутрипоколенческой справедливости, доступа к социальным и медицинским услугам и образованию, социальной сплоченности и интеграции, расширения прав и возможностей и участия в разработке политики.
То есть, речь идет о системном характере такого явления как социальная устойчивость.
Отметим в данном случае, что система представляет собой «совокупность элементов, которая, будучи объединенной на основе определенного принципа, дает новое качество, не сводимое к качествам входящих в нее компонентов» [33, c. 312].
В.Е. Чабанов справедливо отмечает, что, «разумное совершенствование любой организации связано, прежде всего, с применением системного подхода, с реализацией системных принципов и законов, с использованием системной логики и соответствующего им видения вещей» [33, c. 312]. Соответственно, всякое явление необходимо анализировать не только и не столько как изолированное, но и как «часть более крупного образования, более глобальной системы, подчиняющейся тем же законам, но имеющей свой порядок» [33, c. 312].
Понятия «устойчивость» и «устойчивое развитие» имеют несколько различных трактовок, как отечественные, так и зарубежные исследователи выделяют различные варианты их определения и сущности.
«Прежде всего необходимо отметить, что согласно положениям системного анализа, новой теории систем и эволюционной экономики, каждая эволюционирующая система (в том числе – социально-производственно-экономическая система и ее подсистемы) должна обладать необходимым уровнем внутреннего многообразия, предполагающего, в частности, наличие и определенное соотношение устойчивых (статических, сохраняющих свои свойства и функционал в рассматриваемом масштабе времени) и неустойчивых (развивающихся, которые повышают функциональность системы, трансформирующихся, которые меняют свой функционал и таким образом влияют на изменение функционала системы, и деградирующих, приводящих к дисфункции системы) элементов системы» [32, c. 25].
Примечательно, что во многих случаях межотраслевой научный диалог позволил найти новаторские решения для решения проблем, возникающих в целом ряде проблемных областей одновременно, влияющих на понимание устойчивого развития. В качестве важного вспомогательного результата эти решения в значительной степени способствовали достижению согласованных на местном, региональном, национальном и глобальном уровне целей в области устойчивого развития. Проблемы устойчивого социального развития, приводящие к территориальным подходам, как системного явления, включают такие аспекты-составляющие, как:
- нищета, социальное неравенство на различных территориях / в различных регионах / и, вследствие этого, мобильность/миграция;
- расширение городских агломераций и конфликты из-за земли как фактора ведения хозяйственной деятельности и иных природных ресурсов;
- угрозы для сельского хозяйства и иные последствия изменения климата;
- деградация земель, утрата биоразнообразия,
- голод, отсутствие продовольственной безопасности, здоровье и недоедание.
Далее, рассмотрим структурно-динамические аспекты формирования социальной устойчивости.
Следуя рассуждениям Г. Клейнера, вследствие того, что социально-производственно-экономическая система содержит различные элементы разнородного характера, имеющие отличную скорость эволюционного развития, а также различные адаптационные возможности, то подобное необходимое однообразие достигается посредством систем стандартов, процедур сертификации и кроме этого обуславливается элементами инфраструктурного обеспечения [31].
В таблице представлена типология хозяйственных макросистем, основанная на моделях макросистем (таблица 1), сформулированных И.Н. Макаровым [32], где рынок или план выступают в роли доминанты осуществления экономической деятельности, а также лежат в основе регулирования промышленного производства со стороны государства, дополняемые степенью финансового и хозяйственного патернализма.
Таблица 1 - Типология социально-экономических макросистем в контексте государственного регулирования устойчивости социального развития (сформулировано авторами)
|
Основные виды
социально-экономических макросистем
| |||||
Капитализм
|
Смешанная
экономика
|
План
| ||||
Регулируемый
капитализм
|
Социальный
капитализм
|
Планово-рыночная
система
| ||||
Уровень развития индивиду-альных ценностей
|
Ярко выраженный
примат индивиду-ализма
|
Максимальная
направлен-ность на соблюдение прав личности
|
Направлен-ность на
соблюдение прав личности, значительная роль налогового пере-распределения
|
Примат ценностной
модели коллективизма, имеется ограничение экономической свободы индивида
|
Мини-мальный,
доминанта ценностной модели коллективизм
| |
Государственное регулирование воспроизврдства населения
|
Нет
|
Опосредованное
регулирование через льготы, дотации, образовательные гранты
|
Опосредованное
регулирование через льготы, дотации, образовательные гранты
|
Сочетание
административных и экономических методов стимулирования вопроизводства
|
Система
распределения выпускников, вмешательство государства в планирование семьи
| |
Регулирование государством свободы перемещения граждан
|
Нет
|
Рыночное
регулирование
|
Использование
системы региональных льгот
|
Использование
системы региональных льгот
|
Жесткое
административное регулирование
|
На основе их анализа и проецирования применительно к нашей проблематике возможно перейти к формированию типологии систем государственного управления воспроизводством населения человеческого капитала в регионах в контексте устойчивого социального развития (таблица 1).
Первоначальная концепция «устойчивого развития» была разработана в так называемом докладе Брундтланда, опубликованном в 1987 году Всемирной комиссией по окружающей среде и развитию (ВКР). В широком смысле устойчивое развитие определяется как «развитие, удовлетворяющее потребности настоящего времени без ущерба для потребностей будущих поколений в удовлетворении их собственных потребностей» [34].
Генеральной Ассамблее Организации Объединенных Наций (ГА ООН) было поручено разработать «глобальную повестку дня для перемен» [34]. Хотя этот призыв сосредоточен на экологических вопросах и проблемах, в докладе подчеркивается, что устойчивое развитие не должно ограничиваться охраной окружающей среды или «развитием» в традиционном смысле экономического роста. Доклад - и, по сути, определенная концепция - послужил основой для многих последующих дискуссий по устойчивому развитию.
В большинстве концепций устойчивого развития социальная устойчивость является одним из трех ключевых компонентов наряду с экологической устойчивостью и экономической устойчивостью. Устойчивое развитие включает в себя те проблемы и задачи, с которыми сталкивается человечество в отношении несущей способности природных систем и социально-экономических и политических условий.
Социальная устойчивость имеет решающее значение в повестке дня политики устойчивого развития, однако существует мало консенсуса в отношении того, что это такое или как это может быть использовано при разработке социальной политики
Сложность абсолютного и постоянного определения социальной устойчивости порождает оригинальный философский вопрос о том, что представляет собой хорошая жизнь и хорошее общество.
Научное сообщество отслеживают изменение интереса и сферы применения концепции в последние десятилетия и приходят к выводу, что можно различить два периода:
1. В период 1988 - 2000 годов социальная устойчивость основывалась на устойчивом развитии, основанном на экономическом росте. Общая идея социальной устойчивости заключается в социальных факторах, которые необходимо учитывать в дополнение к экологическим или экологическим факторам устойчивого развития;
2. В период с 2001 по 2018 год социальная устойчивость становится наиболее рейтинговым элементом и считается независимой устойчивостью, а не исключительно частью устойчивого развития. Различные социальные вопросы и темы определяют социальную устойчивость, включая безработицу, образование в интересах устойчивого развития, раздельный сбор отходов и устойчивое переоснащение.
В настоящее время, мы рассматриваем социальную устойчивость более в контексте демографических процессов и воспроизводства человеческого капитала.
С течением времени существовали различные подходы к пониманию и оценке социального компонента концепции устойчивого развития.
Литература по социальной устойчивости богата подходами к социальной составляющей. уделяя особое внимание социальному аспекту в рамках устойчивого развития, указывает на пять различных способов применения концепции социальной устойчивости в литературе и практике [35 – 37]:
1. Социальная устойчивость как отдельный компонент, отделенный от проблем экологической и экономической устойчивости. Социальная устойчивость имеет значение, независимое от других столпов, и может существовать либо наряду с другими столпами, либо отдельно в качестве одностолпной модели;
2. Социальная устойчивость как ограничение экономических и экологических основ. социальная устойчивость имеет значение, зависящее от других компонентов, и устойчивое развитие следует рассматривать как процесс согласования конкурирующих приоритетов в области социального равенства, экономического развития и охраны окружающей среды;
3. Социальная устойчивость как основа для других столпов устойчивости. Социальная устойчивость формирует запас социального капитала, необходимого для экономического и экологического развития, она может компенсировать недостатки в экономическом или экологическом капитале, а инвестиции в социальное развитие могут улучшить экономику и физическую среду;
4. Социальная устойчивость как причинный механизм экологических и экономических изменений. Это не предварительное условие, а скорее стимул для экономического и экологического прогресса. С этой точки зрения экологический прогресс стимулируется социальными изменениями, такими как альтернативные способы мышления, взаимодействия или управления;
5. Социальная устойчивость как ориентированная на места, ориентированная на процессы и полностью интегрированная. Здесь ценности и сущности, которые исторически были разделены на различные дисциплины, полностью интегрированы.
Несмотря на свою долгую историю, социальная устойчивость остается нечеткой концепцией, без концептуализации проекта ни в политических документах, ни в научных документах. Эти различные концепции коренятся в различных контекстуальных, теоретических, методологических и измерительных непредвиденных обстоятельствах.
Социальная устойчивость включает достижение справедливой степени социальной однородности, справедливое распределение доходов, занятость, которая позволяет создавать достойные средства к существованию, и равный доступ к ресурсам и социальным услугам, баланс между уважением традиций и инновациями, а также самообеспеченностью, эндогенностью и уверенностью в себе [36, с. 32-33]. Строгое определение социальной устойчивости должно основываться на основных ценностях равенства и демократии, что означает эффективное осуществление всех прав человека - политических, гражданских, экономических, социальных и культурных - всеми людьми [36, с. 27].
На основе анализа приведенных определений, системного и ресурсного подходов, мы считаем необходимым сформулировать авторское определение категории «социальная устойчивость» - под социальной устойчивостью территориального / регионального развития подразумевается такой тип развития, при котором количественные и качественные параметры человеческого капитала, а также темпы его воспроизводства демонстрируют неотрицательные значения, являясь при этом достаточными для осуществления хозяйственной деятельности и поддержания межрегиональной, национальной и транснациональной конкурентоспособности в долгосрочной перспективе, достигаемый вследствие достаточного удовлетворения интересов и потребностей населения региона и формирования благоприятной институциональной среды и социально-инфраструктурного обеспечения качества жизни.
Социальная устойчивость направлена на определение минимальных социальных потребностей для долгосрочного развития (иногда именуемых «критическим социальным капиталом») и выявление проблем для самого функционирования общества в долгосрочной перспективе.
Также существуют определения, которые подчеркивают интеграцию с экологией.
Социальная устойчивость представляет собой тройную концепцию, включающую:
а) устойчивость развития, удовлетворение основных потребностей, создание социального капитала, справедливость;
b) «устойчивость мостов», касающаяся изменений в поведении для достижения биофизических экологических целей;
c) «устойчивость поддержания», относящаяся к сохранению - или тому, что может быть сохранено - социокультурных характеристик перед лицом изменений, и способам, с помощью которых люди активно принимают эти изменения или сопротивляются им.
Социальная устойчивость - это качество общества. Это означает взаимосвязь между природой и обществом, опосредованную работой, а также отношения внутри общества. Социальная устойчивость достигается в том случае, если работа в обществе и соответствующие институциональные механизмы:
1) удовлетворяют широкий круг потребностей человека
2) формируются таким образом, что природа и ее репродуктивные способности сохраняются в течение длительного периода времени, а нормативные требования социальной справедливости, человеческого достоинства и участия удовлетворяются.
Социальная устойчивость касается того, как люди, общины и общества живут друг с другом и стремятся достичь целей моделей развития, которые они выбрали для себя, с учетом физических границ своих домов и Земли в целом.
Социальная устойчивость -- это развитие (и/или рост), совместимое с гармоничной эволюцией гражданского общества, способствующее созданию условий, способствующих совместному проживанию различных в культурном и социальном отношении групп населения, и одновременно поощряющее социальную интеграцию с повышением качества жизни всех слоев населения.
Заключение
Таким образом, мы пришли к выводу, что социальная устойчивость является одним из свойств социального развития территории, связывающего между собой экономических, природно-экологические и социальные процессы, формируя в итоге устойчивые либо затухающие траектории развития общества.
Нами было выделено несколько уровней социальной устойчивости, что, в целом, соответствует уровням функционирования хозяйственной системы и государственного управления.
Таким образом, мы получаем трёхуровневую систему социальной устойчивости:
1) Макроуровень: базовый уровень физического благополучия: жилье, питание, одежда, здоровье, санитария;
2) Микроуровень: качество жизни и справедливость:
2.1) социальная: социальная и культурная жизнь, социальная однородность и сплоченность, интеграция, разнообразие, чувство места, коммуникация и участие, социальная справедливость и равенство, социальная неприкосновенность, социальное обеспечение, социальный капитал и благосостояние;
2.2) доступ к товарам, услугам и занятости, образованию, профессиональной подготовке, справедливому доходу;
3) Мезоуровень – региональное управление: демократия, вовлеченное управление, система вовлечения граждан.
При этом потенциал формирования социальной устойчивости территории в значительной степени зависит от ресурсной обеспеченности социально-экономического развития и качества их распределения.
Источники:
2. Кузьмин М.Д. Безопасность и Экономическая безопасность как категории социального познания. / Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук / М.Д. Кузьмин. - Тюмень, 2014. – 23 c.
3. Миропольский Д.Ю., Максимцев И.А., Тарасевич Л.С. Основы теоретической экономики. / Учебник для вузов. Стандарт третьего поколения. - СПб.: Питер, 2014. – 512 c.
4. Нуреев Р.М. Россия: особенности институционального развития. - М.: Норма, 2009. – 448 c.
5. Минаев Н.Н., Жарова Е.А. Анализ накопления человеческого капитала в регионах России в условиях технологических сдвигов и перехода к цифровой экономике // Экономика труда. – 2021. – № 6. – c. 565-584.
6. Самородова Е.М. Взаимосвязь цифровизации общественной жизни, национального человеческого капитала и социально-экономического благополучия: результаты корреляционного анализа // Вопросы инновационной экономики. – 2022. – № 1. – c. 25-44.
7. Владимирова Ц.Д. Вызовы информационной экономики: развитие человеческого капитала // Экономика труда. – 2019. – № 3.
8. Дробот Е.В. К вопросу формирования системы глобальных общечеловеческих ценностей // Экономические отношения. – 2015. – № 1. – c. 8-11.
9. Дробот Е.В., Макаров И.Н., Комиссаров Р.С. Формирование лидерства на рынке на основе управления знаниями // Лидерство и менеджмент. – 2019. – № 4. – c. 349-360.
10. Дробот Е.В., Макаров И.Н., Почепаев И.А. Как компании могут использовать человеческие ресурсы для достижения целей устойчивого развития // Лидерство и менеджмент. – 2021. – № 1.
11. Дробот Е.В., Макаров И.Н., Почепаев И.А. Концептуальные основы устойчивого развития в XXI веке: принцип триединства и подходы к оценке воздействия бизнеса // Лидерство и менеджмент. – 2020. – № 4.
12. Дробот Е.В., Макаров И.Н., Рязанцева Е.А., Филоненко Н.Ю., Крылова А.Д. Человеческий капитал и ресурс доверия в контексте групп и индивидов // Лидерство и менеджмент. – 2019. – № 2. – c. 61-72.
13. Дробот Е.В., Макаров И.Н., Ярикова Е.В. Пространственное развитие России: проблемы дифференциации в условиях глобализации // Экономические отношения. – 2020. – c. 855-866.
14. Дробот Е.В., Ярикова Е.В. Факторы регионального развития России: влияние пространства и расстояний и возможности их нивелирования // Экономические отношени. – 2019. – № 3. – c. 1775-1784.
15. Минаев Н.Н., Жарова Е.А. Закономерности распределения человеческого капитала в регионах России // Экономика труда. – 2021. – № 7.
16. Макаров И.Н., Дробот Е.В., Авцинова А.А., Филоненко Н.Ю. Пространственное развитие России: проблемы межрегиональной дифференциации // Экономические отношения. – 2019. – № 4. – c. 2953-2964.
17. Макаров И.Н., Дробот Е.В., Егоров В.А., Широкова О.В. Интеллектуальная основа реиндустриализации: возможны ли ГЧП-проекты формирования капитала знаний в отечественной экономике? // Лидерство и менеджмент. – 2020. – № 2. – c. 161-172.
18. Минаев Н.Н., Жарова Е.А. Модели управления человеческим капиталом на основе межрегионального баланса // Экономика труда. – 2022. – № 6.
19. Мыльникова Е.М., Нагибина Н.П. Модель привлекательности территории – многоугольник территориальной привлекательности // Экономические отношения. – 2019. – № 2. – c. 1321-1328.
20. Евдохина О.С., Кузнецова Н.А. Направления повышения эффективности использования человеческого капитала банков // Экономика, предпринимательство и право. – 2021. – № 12.
21. Минаев Н.Н., Жарова Е.А. Оценка сбалансированности человеческого капитала в Российской Федерации // Экономика труда. – 2022. – № 7. – c. 1115-1132.
22. Бородкина В.В. Оценка устойчивости территориального развития // Экономика, предпринимательство и право. – 2014. – № 2. – c. 31-38.
23. Минаев Н.Н., Жарова Е.А. Подходы к разработке моделей управления человеческим капиталом России на основе методики межрегионального баланса // Экономика труда. – 2022. – № 4. – c. 795-810.
24. Сулейманкадиева А.Э., Петров М.А., Александров И.Н., Попазова О.А. Развитие человеческого капитала в условиях перехода общества к новому технологическому укладу // Вопросы инновационной экономики. – 2021. – № 4. – c. 1557-1572.
25. Самородова Е.М., Марченкова Л.М. Развитые и развивающиеся страны: зависимость социально-экономического прогресса от уровня развития человеческого капитала и возможностей его накопления (результаты корреляционного анализа) // Экономические отношения. – 2020. – № 3. – c. 603-628.
26. Грачев С.А. Разработка инструментария оценки результативности функционирования человеческого капитала в инновационной экономике региона // Вопросы инновационной экономики. – 2019. – № 3. – c. 763-770.
27. Рябчикова Н.Н. Талант-менеджмент как необходимое направление развития человеческого капитала в агропромышленном кластере // Лидерство и менеджмент. – 2020. – № 3. – c. 459-472.
28. Кокуйцева Т.В., Шиманский А.А Теоретические основы формирования и развития человеческого капитала в российской и зарубежной литературе // Вопросы инновационной экономики. – 2020. – № 1. – c. 233-248.
29. Фенин К.В. Теоретическое исследование концептуального содержания двух фундаментальных подходов к интерпретации динамики территориального экономического неравенства // Экономические отношения. – 2019. – № 1. – c. 339-352.
30. Лищук Е.Н., Капелюк С.Д. Трансформация требований к человеческому капиталу в условиях пандемии // Экономика труда. – 2021. – № 2. – c. 219-232.
31. Клейнер Г.Б. Новая теория систем и ее приложения // Журнал экономической теории. – 2010. – № 3. – c. 41 – 58.
32. Макаров И.Н. Государственно-частное партнерство в управлении развитием региона: институты, механизм реализации, анализ эффективности. / монография. - Воронеж: Воронежский государственный педагогический университет, 2015. – 212 c.
33. Чабанов В.Е. Экономика XXI века, или Третий путь развития. - СПб.: БХВ-Петербург, 2007. – 736 c.
34. Наше общее будущее: Доклад Всемирной комиссии по вопросам окружающей среды и развития. [Электронный ресурс]. URL: https://www.un.org/ru/ga/pdf/brundtland.pdf (дата обращения: 20.09.2022).
35. Purvis B., Mao Y., Robinson D. Три столпа устойчивости: в поисках концептуальных истоков // Sustainability Science. – 2019. – № 14 (3). – c. 681-695.
36. Sachs, I. (1999). ‘Social sustainability and whole development: Exploring the dimensions of sustainable development’. In E. B. and T. Jahn (Ed.), Sustainability and the Social Sciences: A Cross- Disciplinary Approach to Integrating Environmental Considerations into Theoretical Reorientation, pp. 25–36
37. Sachs J., Schmidt-Traub G., Kroll C., Lafortune G., Fuller G. Sustainable Development Report 2019. - New York: Bertelsmann Stiftung and Sustainable Development Solutions Network (SDSN), 2019.
38. Дробот Е.В. Анализ критериев устойчивости, используемых в современных индексах корпоративной социальной ответственности // Социальное предпринимательство и корпоративная социальная ответственность. – 2021. – № 3. – c. 221-232.
39. Апенько С.Н., Романенко М.А. Связь гибкости персонала и социальной устойчивости инновационных проектов предприятий России // Экономика, предпринимательство и право. – 2019. – № 4. – c. 497-508.
40. Арошидзе А.А. Особенности подходов к пониманию экономической устойчивости в контексте устойчивого развития предприятий // Экономика, предпринимательство и право. – 2021. – № 4. – c. 785-798.
41. Печаткин В.В. Конкурентоустойчивость регионов России: тенденции, проблемы и пути их решения // Экономика, предпринимательство и право. – 2019. – № 4. – c. 803-820.
42. Бородкина В.В. Оценка устойчивости территориального развития // Экономика, предпринимательство и право. – 2014. – № 2. – c. 31-38.
Страница обновлена: 30.11.2024 в 15:36:51