К проблеме становления и развития института дочернего акционерного общества

В Российской Федерации, осуществившей рыночные преобразования, вследствие естественных интеграционных процессов концентрации производства и капитала, реструктуризации экономики [1] сложились различные формы объединений коммерческих организаций. Некоторые из них возникли в ходе разгосударствления крупных промышленных и производственных объединений [2], другие явились договорной формой кооперации коммерческих организаций [3]. Объединения создаются и в результате обратного процесса – разукрупнения организаций, когда путем реорганизации или учреждения на месте одного юридического лица появляется группа хозяйственных обществ [4], включая основное и дочерние.

Самой распространенной формой предпринимательских объединений в современной российской хозяйственной жизни, безусловно, стали холдинговые компании, или холдинги [5]. Дочерние общества тесно связаны с объединениями компаний такого рода и зачастую составляют их неотъемлемую часть. В этой связи, в пределах данного исследования, дочерние общества и их правовое положение мы соотносим с холдинговыми объединениями, правоотношения, возникающие между ними, соответственно анализируем в комплексе.

Рассмотрим подробнее процесс становления этого актуального института новых экономических и правовых связей.

Первые холдинговые компании появились в США в конце ХIХ в. как особый тип финансовых компаний [6], которые создавались для владения контрольными пакетами акций других компаний с целью контроля и управления их деятельностью. Правовая основа организации холдинговых компаний была создана в 1889 г., когда в штате Нью-Джерси [7], одном из наиболее свободных для предпринимательства, с целью расширения корпоративной системы было разрешено создание холдинговых компаний в вышеуказанном смысле данного термина [8].

Возникновение холдингов было напрямую связано c ростом монополизации на развитых рынках того времени [9]. Уже в конце XIX в. в странах, где развитие капитализма привело к установлению верховенства монополий, практически во всех сферах экономической жизни обнаружилось, что деятельность монополистических объединений оказывает весьма отрицательное воздействие и на производство, и на торговлю [10].

Одной из специфических форм государственного регулирования экономики в эпоху развития монополий [11] явилось так называемое «антитрестовское законодательство», или, точнее, «антитрестовское право». Эта совокупность правовых норм регламентирует деятельность монополистических объединений и ведение конкурентной борьбы [12].

О.А.Жидковым верно отмечено, что с юридической точки зрения антитрестовское законодательство воздействует на монополии по двум направлениям. Во-первых, оно регулирует или даже запрещает некоторые договорные формы объединений [13], договорные отношения юридически самостоятельных фирм, если они ведут к существенному расстройству нормальной конкуренции [14]. Второе направление заключается в воздействии на индивидуальную монополистическую практику отдельных корпораций, когда она сопровождается нежелательными, по мнению государства, последствиями [15].

Можно согласиться и с другим выводом, к которому пришел этот исследователь. Действительно, для антитрестовского законодательства США (и в несколько меньшей степени – для законодательства о монополиях и конкуренции западноевропейских стран) характерно, что оно развивается в основном в первом направлении [16]. Ограничение свободы договора в публичных интересах получило широкое распространение в законодательстве основных западных стран. Государственное же регулирование монопольной практики допускается в крайне ограниченных пределах, поскольку оно упирается в вопрос о правомерности крупных корпораций и «рассматривается как грубое вторжение в собственнические интересы, как нарушение глубоких основ «индивидуальной свободы» [17].

Но заключение, к которому приходит О.А.Жидков, вызывает серьезные возражения. Он пишет: «В антитрестовском праве США проблема господства монополистического капитала как бы разрывается на части, и в результате исчезает само понятие монополии, и остаются лишь отдельные юридически регулируемые формы организации и деятельности капиталистов, которые используются как монополиями, так и миром бизнесменов в целом» [18]. Как известно, монополия - это понятие не правовое, а экономическое [19]. Предприятие следует считать монополистическим, если оно не испытывает конкуренции или полностью господствует на рынке. Монополистическое положение может вытекать из системы заключенных договоров, владения патентом на важное изобретение [20].

Простое словесное закрепление в законе экономической дефиниции без перевода ее на правовой язык снижает уровень правового регулирования, делает его неэффективным и нередко превращает в пустую декларацию. Кстати, анализ Закона Шермана 1890г. [21] показывает, сколь недейственными были его положения, пока они не были истолкованы применительно к тем конкретным договорным формам и тем видам объединений, которые наиболее часто использовали монополистические предприятия.

Само по себе юридическое лицо нельзя охарактеризовать как монополию, если абстрагироваться от его деятельности и, в первую очередь, от тех договоров, которые оно заключает. Юридическое лицо только тогда может быть привлечено за нарушение антитрестовского законодательства, когда его правоспособность будет нарушать императивные предписания Закона, иными словами, если оно создано для ограничения конкуренции или же фактически действует в этом направлении.

В Законе было закреплено, что каждый контракт, объединение в форме треста или в другом виде, сговор, направленные на ограничение торговли между штатами или с иностранными нациями, объявляются противозаконными. Всякое лицо, которое заключит любой такой контракт или вступит в любую организацию или сговор, признается виновным в менее тяжком уголовном преступлении [22]. Далее указывалось, что всякое лицо, которое монополизирует или пытается монополизировать, объединяется либо сговаривается с любым другим лицом или группой лиц с целью монополизировать любую часть торговли или коммерции между несколькими штатами или иностранными нациями, признается виновным в менее тяжком уголовном преступлении [23].

Как вытекает из указанных положений, они применимы к юридическому лицу только в случае, если в его действиях будет усмотрена попытка монополизации [24]. Организация же трестов при помощи холдинговой структуры позволяла предпринимателям обходить антитрестовский Закон Шермана, поскольку предприятия, входящие в холдинг, сохраняли свою формальную самостоятельность от головной компании. Поэтому после 1890г. многие тресты в США были преобразованы в холдинговые компании [25].

Бурное формирование холдинговых компаний было вызвано также стратегией присоединений, поглощений независимых компаний, приобретения финансовыми компаниями контрольных пакетов акций промышленно-транспортных корпораций [26].

Новая форма объединения корпоративных компаний (акционерных обществ) оказалась очень жизнеспособной и стала расти быстрыми темпами. Уже к 1928 г. из 513 крупнейших корпораций США, акции которых котировались на Нью-Йоркской фондовой бирже, 487 имели холдинговую организацию, причем 92 компании были чистыми холдингами и 395 - смешанными [27].

В США по причинам предоставления налоговых льгот и иных преимуществ большое распространение получила практика учреждения «однобанковых холдингов», в которых материнская (холдинговая) компания осуществляет управление одним единственным банком [28]. В Бразилии же Законом была признана правомерность дочерней компании, единственным участником которой является другое бразильское торговое товарищество [29]. Этому же примеру последовал и новый английский Закон о компаниях 1985г.

Правовая доктрина долгое время игнорировала существование отношений экономической зависимости между самостоятельными в правовом отношении участниками оборота, исходя, как верно заметили французские юристы Р. Уэн и Ф. Горэ, из «атомистской концепции» экономики [30].

Судебная практика западных государств вплоть до первой мировой войны исходила из постулата, что существование юридического лица само по себе является достаточным основанием, чтобы считать его полностью независимым от других субъектов, не принимая во внимание имеющиеся между ними отношения экономической субординации [31].

«Эта юридическая независимость, ‑ подчеркивали сами правоведы, ‑ в принципе плохо согласуется с реальностью» [32]. Такое «вопиющее расхождение между юридическими формами и их экономической сущностью»³ стало иногда оборачиваться против интересов других предпринимателей, а также самого государства. Это вынудило судебную практику и законодателей все чаще учитывать фактическую зависимость одной компании от другой.

Продолжение следует

[1] Yeager, T. J. Institutions, transition economies and economic development. - Colorado, Boulder: Westview Press, 1999. - P. 145.

[2] Подробнее об этих процессах см.: Bernard S. Black, Reinier Kraakman, Anna Tarassova. Russian Privatization and Corporate Governance: What Went Wrong? Stanford Law & Economics // William Davidson Institute at University of Michigan Business School Working Paper, 2000, № 269. http://papers.ssrn.com/paper.taf?abstract_id=181348

[3] Gilson S.C. Troubled Debt Restructurings: An Empirical Study of Private Reorganization of Firms in Default // Journal of Financial Economics, 1990, № 27. - P. 315.

[4] См. подробнее: Franks Julian R., Walter N. Torous. An Empirical Investigation of the Firms in Reorganization // Journal of Finance, 1989, № 44. -P. 747- 769.

[5] Шиткина И.С.Холдинги: правовой и юридический аспекты. – М..: Городец, 2002. – С. 6.

[6] По истории развития холдингов в США см.подробнее: Fohlin Caroline. Bank Securities Holdings and Industrial Finance before World War I // Business and Economic History, 1997, №26. - Р. 463 - 475.

[7] http://www.nj-lawbase.com

[8] Шиткина И.С. Указ. соч. – С. 10.

[9] См. подробнее: Kamar Ehud. A Regulatory Competition Theory of Indeterminacy in Corporate Law //Columbia Law Review, 1998, №15. - Р. 1908.

[10] Кулагин М.И. Избранные труды. - М.: Статут, 1997. - С. 122.

[11] Наиболее далеко процесс монополизации хозяйства зашел в США. Так, на долю четырех ведущих компаний, участвующих в выпуске почти 2/3 товарной продукции обрабатывающей промышленности, приходится от 25 до 100% объема производства соответствующих отраслей. При этом квота «больших четверок» составляет в автомобильной промышленности 93%, в черной металлургии - 45%, в авиастроении - 66%, в производстве фотоаппаратуры - 74%. Иногда лидирующая монополия на каком-либо рынке далеко опережает остальных конкурентов. Например, «Кодак» осуществляет 90% продаж любительской кинофотопленки, а «Америкэн телефоун энд телеграф» держит под своим контролем 82% телефонной сети и 90% междугородных переговоров и др. Во Франции же два концерна контролируют почти 100% выпуска автомобилей, а два других - 70% выплавки стали. См.: Ланин Б.Е. Шествие «мамонтов». - М., 1982. - С.17 - 19.

[12] Жидков О.А. Законодательство о капиталистических монополиях. – М., 1968. – С.20.

[13] О договорных формах объединений компаний см.: Chidambaran, Nemmara K., Kose John. Relationship Investing: Large Shareholder Monitoring with Managerial Cooperation. - 2000. http://www.ssrn.com

[14] О конкуренции см.: Bebchuk, Lucian Arye. Federalism and the Corporation: The Desirable Limits on State Competition in Corporate Law // Harvard Law Review, 1992, №105. - Р. 1435.

[15] См.: Жидков О.А. США: Антитрестовское законодательство на службе монополий. – М., 1976. – С.172.

[16] Кулагин М.И. Указ. соч. - С. 122.

[17] См. подробнее: Мозолин В.П. Корпорации, монополии и право в США. - М., 1966.

[18] Жидков О.А. Указ. соч.– С.174.

[19] Кулагин М.И. Указ. соч. - С. 123.

[20] Следует также отметить, что государственное регулирование трестов оставалось довольно неразвитым долгое время, и лишь после широкого развития различного рода объединений государство начало определенную политику по совершенствованию законодательного регулирования данных правоотношений.В деле Hawaii vs. Standart Oil Сo. of Cal. (1972), Верхов­ный суд США постановил, что штат не может подавать иск за наруше­ние антимонопольного законодательства, которое нанесло ущерб как гражданам штата, так и экономике штата в целом. В 1976 г. Конгресс принял Акт Харта – Скотта – Родино об Улучшении Антит­растового законодательства, который позволяет штатам, действуя через их генеральных прокуроров, подавать в суд за любое нарушение Акта Шермана на основе доктрины Parins Patriae. Штат может получить возмещение убытков в тройном размере. Однако, по статуту, выплаченная сумма может быть уменьшена за счет выплат другим пострадавшим лицам по иску, представленному этими лицами. Статут позволяет также штату взыскивать убытки только от лица пострадавших потребителей, а не от лица постра­давших фирм. http://www.ssrn.com

[21] Sherman Antitrust Act - антитрестовский закон Шермана 1890 г. Закон запрещает контракты, монополистические объединения и тайные сговоры, ограничивающие свободу торговли; запрещаются также монополизация и попытки монополизации // Электронный словарь Lingvo. Версия 7.0.

[22] Art. 1 of Sherman Antitrust Act 1890.

[23] Ibid. art.2.

[24] Кулагин М.И. Указ. соч. - С. 124.

[25] Шиткина И.С. Указ. соч. – С. 8.

[26] Cм. подробнее: Manne H. Mergers and the Market for Corporate Control // Journal of Political Economy, 1965, №14. - P. 110 - 120.

[27] Чистый холдинг выполняет только контрольно-управленческие функции по владению контрольными пакетами акций дочерних компаний. Смешанный холдинг наряду с этим занимается также определенной предпринимательской деятельностью. См. Мотылев В.Е.Финансовый капитал и его организационные формы. – М., 1959. – С. 63.

[28] Кулагин М.И. Указ. соч. - С. 140.

[29] Ст.251 - 253 Закона №6404 от 14 декабря 1976 г. об акционерных обществах.

[30] Houin R., Gore F. La reforme des societes commerciales. - Paris, 1967. - P. 12.

[31] Кулагин М.И. Указ. соч. - С. 141

[32] Mercadal M., Janin M. Societes commerciales: 16 ed. - Paris, 1985. - P. 904.