Основные критерии для оценки теневой экономики на современном этапе социально-экономического развития России и регионов
Федоров М.А.1, Ермакова Е.А.1, Гуреева О.В.1
1 Саратовский государственный технический университет им. Гагарина Ю.А., Россия, Саратов
Скачать PDF | Загрузок: 22 | Цитирований: 8
Статья в журнале
Теневая экономика (РИНЦ, ВАК)
опубликовать статью | оформить подписку
Том 5, Номер 1 (Январь-март 2021)
Цитировать:
Федоров М.А., Ермакова Е.А., Гуреева О.В. Основные критерии для оценки теневой экономики на современном этапе социально-экономического развития России и регионов // Теневая экономика. – 2021. – Том 5. – № 1. – С. 19-40. – doi: 10.18334/tek.5.1.112064.
Эта статья проиндексирована РИНЦ, см. https://elibrary.ru/item.asp?id=46338221
Цитирований: 8 по состоянию на 30.01.2024
Аннотация:
На современном этапе развития социально-экономических отношений, совершенствования финансовой системы и её контроля, особую актуальность обретают вопросы распространения теневой экономики. В данной статье предполагается выделение неклассических критериев оценки теневого сектора в России и её регионах по средствам анализа факторов, влияющих прямо или косвенно на процессы, обуславливающие феномен развития теневой экономики в стране в XXI веке. Проводимый в статье анализ факторов будет состоять из 8 коррелирующих между собой блок-факторов (таблиц и рисунков), основанных на динамике 13 статистических показателей официальной государственной статистики. В результате исследования будет оценено распространение теневого сектора в России в целом и его изменение за последние годы. Высказано мнение относительно влияния коррелирующих между собой факторов (уровня безработицы, номинально начисленных заработных плат, структур доходов населения и поступлений в бюджет) в настоящее время. Оценен дальнейший вектор социально-экономической ситуации в стране и регионе на данный момент, на основе выявленных тенденций и результатов, обозначающих долю присутствия теневого сектора в экономике страны
Ключевые слова: теневой сектор, теневая экономика, эконометрическое корреляционное моделирование, прогнозирование, социально-экономическое развитие
JEL-классификация: O11, O17, R13
Теоретические позиции, определения и критически важные аспекты теневой экономики сформированы и были проведены в качестве полноценных научных исследований данной тематики и отдельных ее факторов ранее [10] (Dmitrieva, Drobot, 2018), о чем свидетельствует большое разнообразие в методах, проведенных работах и опубликованных научных статьях в последнее время [11] (Zhemerikina, 2017).
Интерес к проблематике вопроса теневой экономики увеличился в период возникновения пандемии, что ознаменовало и выделило ряд существенных проблем в ходе проводимой цифровизации производственного и банковского сектора страны, неточности и статистические расхождения в официальных методах оценки объема и размаха теневого сектора в стране, а также отсутствие контроля за изменением состояния коррелирующих факторов, влияющих на ряд значимых для сдерживания теневой экономики показателей.
Кратко охарактеризуем методы, применяемые в данной статье для поиска новых критериев оценки, и перейдем к предпосылкам и причинам увеличения теневого сектора на современном этапе.
Ключевыми методами стали: исторический и логический, метод научных экстраполяций, прогнозирования и моделирования, научного сравнения, описания и обобщения, а также методы анализа и синтеза, индукции и дедукции.
Рассматривая длительный исторический период развития и становления современной социально-экономической и финансовой системы страны, стоит отметить, что сама проблема теневой экономики и присутствия теневого сектора возникает не впервые в качестве приоритетного направления для научного и управленческого решения.
Начиная с советского периода 1970–1980-х гг. проблема теневой экономики довольно часто остро становилась важнейшей и ключевой для дальнейшего успешного развития страны и экономического роста [8] (Burov, 2017).
Борьба с кустарным производством, скрытием части доходов и незарегистрированной занятостью населения успешно велась и на тот момент. Однако, учитывая некоторые институциональные особенности и командно-административную систему того исторического периода, не могла быть решена полностью и навсегда [23] (Khanchuk, 2019).
Следующим важным звеном в социально-экономическом развитии страны и региона стало постперестроечное время 1990-х и 2000-х годов, где масштабы теневого сектора существенно расширились частично за счет кустарных производств и серых рынков предприятий, частично за счет перехода и миграции населения [13] (Kalmanbetova, Gapurbaeva, 2017) на иные источники заработка кроме основной зарегистрированной и регулярной занятости (о чем свидетельствует официальная статистика по уровню безработицы тех лет). Имевший место в переходный период развития и становления финансовой системы и нового институционального устройства социально-экономической сферы феномен «экономики выживания» вынуждал и требовал резкой смены структуры занятости, а следовательно, и получаемых доходов среди населения. Большинство граждан перестраивались на рыночный тип поведения, переходя от наемного труда и работы на предприятиях (до этого обычно – заводах, фабриках и производственных объединениях) к торговому бизнесу, рынку недвижимости и имущества, а также мелкому предпринимательству.
Данная тенденция в начале 2000-х годов продлилась недолго в силу быстрого охлаждения новых рынков из-за череды банкротств его участников и ужесточения контроля за экономической деятельностью как граждан, так и субъектов малого предпринимательства, зарегистрированных в стране и регионах.
С одной стороны, это способствовало снижению теневого сектора и объема теневой экономики в России и большинстве регионов, но с другой стороны, открывало возможности для возникновения структурных, финансовых и экономических кризисов, которые в силу неразвитости институциональной структуры и несовершенства налогового законодательства в то время имели высокие шансы возникновения [24] (Kharlamova, 2018).
При этом ужесточение контроля, ведение статистики и особых мер сдерживания теневого сектора, в том числе налоговых и бухгалтерских решений в учете, способствовало снижению неофициальной занятости и незарегистрированных производств, но не до конца решали данную проблему.
Из-за нескольких подобных решений институциональная структура смогла устранить множество существующих перекосов инфраструктуры, однако до полного решения проблемы было далеко, так как любая экономика подвержена периодическим кризисам, воздействиям от фаз развития (подъемы и спады), а также экономических циклов и влиянию цикличности процесса.
Проведем корреляционный анализ нескольких факторов, влияющих на размер теневого сектора, и сформируем таблицы, графики и ключевые выводы на основе полученных данных.
Анализ факторов будет состоять из 8 коррелирующих между собой блок-факторов, основанных на динамике 13 статистических показателей официальной государственной статистики [18] (Novenkova, 2017), на базе данных и показателей Росстата, включающих предпосылки и причины возникновения феномена теневой экономки [24] (Kharlamova, 2018), а также аналитического обзора и анализа официальных органов отдельных показателей в совокупности с корреляцией факторов возникновения теневой экономики, приведенных в таблицах и расчетах [22] (Simutina, Leventov, 2019).
Например, на 2015 год основными положениями, фигурирующими в понимании теневой экономики России, стали следующие критерии: уход от налогообложения среди организаций, большой процент в статистике по недостоверной бухгалтерской отчетности предприятий и организаций, некоторые структурные недостатки законодательства, ошибки оформления накладных документов при поставках, отгрузках, погрузках и отправке товаров, уход в теневой сектор части производств в связи с финансовыми сложностями, увеличение действия коррупции и преступлений в социально-экономической и финансовой сфере.
В качестве контрольных точек исследования и сравнения возьмем периоды и годы, связанные с крупными и значимыми финансовыми и экономическими событиями в России и в мире, в том числе включая такие даты, как 1993/1994/1995 гг., 2000/2001/2002 гг., 2007/2008/2009 гг., 2014/2015/2016 гг., и дальнейшее развитие в рамках прогнозов на 2021/2022/2023 гг.
При этом налогообложение и поступления в бюджет рассмотрены в статье и проведенном анализе исключительно с результатов деятельности производственного сектора и экономически активного населения, то есть с официальной экономической деятельности в России и регионах [12] (Kaybalina, 2018), признанной в значениях показателей ВВП и ВРП [16] (Novenkova, 2017).
Для анализа показателей использованы данные официальной статистики, Центрального банка России и Росфинмониторинга с применением научных методов систематизации и оценки полученных значений с применением эконометрическо-математического аппарата и классического корреляционного анализа, за исключением отслеживания теневой экономики по физическим и материальным расходам, так как этот показатель в современных условиях развития и воздействия пандемии стал недостаточно показательным для оценки размаха и размера теневой экономики в стране.
Рисунок 1. ВВП в рыночных ценах по методологиям СНС 1993 и 2008 в млн руб. Источник: составлено авторами на основе данных Росстата.
Выделим определение теневой экономики, исходя из вышесказанного:
1) теневая экономика – это совокупность неучтенных и противоправных видов хозяйственной деятельности, включает такие сегменты, как неформальная, криминальная и фиктивная экономика;
2) теневая экономика – это вся хозяйственная деятельность, не зарегистрированная официально уполномоченными органами [25] (Khudaynazarov, 2019).
Определяющими признаками теневой экономики являются уклонение от официальной регистрации сделок и предприятий или умышленное искажение условий их выполнения (функционирования) [15] (Menshikov, 2020).
В состав теневой экономики входят следующие сегменты:
- неформальная экономика («серый рынок») – законные экономические операции, масштаб которых скрывается или занижается хозяйствующими субъектами [5] (Burov, 2019), в том числе трудовой наем без оформления, нерегистрируемые ремонтно-строительные работы, репетиторство, сдача в аренду недвижимости и другие способы уклонения от налогов [20] (Romanenko, Shcheglov, 2018);
- криминальная экономика («черный рынок») – экономическая деятельность, запрещенная законом в любой экономической системе и в подавляющем большинстве стран: наркобизнес, контрабанда и подобные запрещенные виды деятельности [4] (Burov, 2019);
- фиктивная экономика – предоставление взяток (коррупция [21] (Rudenko, Subbotina, Fedotova, 2019), индивидуальных льгот и субсидий на основе организованных коррупционных связей.
В 2017 году произошло значительное уменьшение доли неучтенного дохода в общей структуре экономики страны и, как следствие, снижение доли теневого сектора России (табл. 1).
Таблица 1
Статистика теневой экономики в России
Год
|
Размер теневой экономики, трлн руб.
|
Доля от ВВП, %
|
Размер ВВП, трлн руб.
|
2018
|
20,7
|
20
|
103,6
|
2017
|
18,9
|
20,5
|
92
|
2016
|
24,3
|
28,3
|
86
|
2015
|
23,4
|
28,1
|
83,1
|
2014
|
12,35 (только Росстат)
|
17,3
|
71,4
|
2013
|
11,01 (только Росстат)
|
16,5
|
66,7
|
2012
|
9,36 (только Росстат)
|
15
|
62,4
|
2011
|
8,2 (только Росстат)
|
15,1
|
54,4
|
2010
|
7,12 (только Росстат)
|
16
|
44,5
|
2009
|
7,8 (только Росстат)
|
19,9
|
39,2
|
Эксперты считают, что это могло быть связано не только с действительным сокращением теневого бизнеса (на показатель могли повлиять изменения в законодательстве [3] (Burov, 2018), поэтому часть теневого сектора перестала быть таковой, что и отразилось в итоге и на мониторинге), но и с изменением методики оценки самого Росфинмониторинга.
Помимо этого, по словам экспертов этой службы, в России снизился объем нелегально поступающих в страну денежных средств из зарубежных стран, а также сократилась доля теневых финансовых потоков из России в банки других стран.
При проведении мониторинга в оценку были включены следующие данные:
- объем нелегального импорта (товаров, у которых занижена таможенная госпошлина из-за недостоверных налоговых деклараций);
- скрытая прибыль от налогообложения;
- криминальные деньги;
- «черные» зарплаты.
Если сопоставить объем скрытой экономической деятельности в сравнении с другими наиболее заметными показателями в экономике Российской Федерации, то можно заметить следующее:
По оценкам МВФ, на 24 января 2018 года уровень теневой экономики в России на протяжении долгого времени держится в диапазоне от 30–40% (табл. 2). В данном докладе отмечалось, что при составлении отчета были взяты в расчет все составляющие теневого сектора, включая криминальную.
Таблица 2
Размер теневой экономики в РФ по данным МВФ в 2005–2015 гг.
Год
|
Доля теневой экономики от ВВП, %
|
2005
|
36,41
|
2006
|
35,47
|
2007
|
34,59
|
2008
|
32,6
|
2009
|
36,79
|
2010
|
33,7
|
2011
|
32,03
|
2012
|
31,88
|
2013
|
32,21
|
Так как рассчитывать возможный размер теневой экономики необходимо по расходам, а значит, и сопутствующим им всплескам повышения цен из-за ажиотажного спроса, вызванного расширенным потреблением и приводящего к скрытой инфляции (в России уровень инфляции рассчитывается по индексу потребительских цен), то рост теневого сектора можно отследить в основном по затратам предприятий и расходам насления.
Однако этот фактор не всегда связан именно с расширением теневой экономики в стране, а зачастую с последствиями экономических, структурных и циклических кризисов, которые возникают в результате воздействия значительного числа разнообразных внешних и внутренних факторов (в том числе социально-экономических, финансовых и политических решений: например, наложение на Россию санкций и ограничений в торговле, а также в сырьевом и производственном экспорте со стороны стран Запада) и отчасти являются закономерностью вследствие функционирования любой рыночной экономики, согласно теориям о цикличности и фазам спада и оживления. Поэтому оптимально будет использовать для анализа и оценки корреляции факторов расширения и развития теневой экономики на современном социально-экономическом этапе функционирования российской экономической системы следующие показатели: динамику ВВП и ВРП (по паритету покупательской способности), уровень безработицы, номинальные официальные зарплаты [5] (Burov, 2019) в стране и регионах, число и количество экономических преступлений (в финансовом секторе), структуру доходов населения, количество поступлений в федеральный консолидированный бюджет и показатель оценки значимости факторов, ограничивающих деятельность предприятия в стране и регионах.
Необходимо понимать, что объемы теневой экономики в 2020 году, по данным Росфинмониторинга, составят 20,5 трлн рублей, тогда как расходы федерального бюджета за этот период составили 18 трлн руб., поэтому становится очевидным, что улучшения в разных сферах жизни для граждан и дальнейшего усиления производительности труда в промышленности не придется ожидать до тех пор, пока не получится вывести из тени большую часть экономики страны и регионов [2] (Bochkareva, 2019), развитие которых в посткризисный период будет зависеть от возможностей снижения теневого сектора.
Далее предлагается сравнить обще положение экономики в рамках поступлений в федеральный и региональный бюджет на примере федерального бюджета РФ и бюджета региона (Саратовская область взята в качестве примера региона).
Рисунок 2. Поступление налогов и сборов в бюджетную систему РФ по основным видам экономической деятельности, в млн руб.
Источник: составлено авторами на основе данных Росстата.
Для сравнения динамики и тренда относительно собираемых налогов и сборов приведем аналогичный график для поступлений в бюджетную систему в рамках региона [17] (Novenkova, 2017) на примере Саратовской области.
Рисунок 3. Поступление налогов и сборов в бюджетную систему РФ по основным видам экономической деятельности (на примере региона – Саратовская область)
Источник: составлено авторами на основе данных Росстата.
Далее сравним уровень безработицы с поступлениями в консолидированный бюджет в рамках страны и в отдельном регионе.
Таблица 3
Корреляция поступлений в бюджет относительно уровня безработицы в стране
Критерий
|
РФ
|
Период
|
Уровень безработицы, в % от
экономически активного населения
|
Критерий
| |
Рост/cнижение
поступлений налогов и сборов в бюджет
|
Поступило платежей в консолидированный
бюджет Российской Федерации – всего
|
Год
|
Рост/cнижение %
безработицы в стране
| ||
Базовый год
|
5 441 025,612
|
2006
|
7,1
|
Базовый год
| |
Рост
|
6 967 626,144
|
2007
|
6
|
Снижение
| |
Рост
|
7 967 804,308
|
2008
|
6,2
|
Медленный рост **
| |
Снижение
|
6 307 025,697
|
2009
|
8,3
|
Рост
| |
Медленный рост *
|
7 687 882,970
|
2010
|
7,3
|
Снижение
| |
Рост
|
9 733 597,392
|
2011
|
6,5
|
Медленное снижение **
| |
Рост
|
10 952 640,696
|
2012
|
5,5
|
Снижение
| |
Рост
|
11 322 649,585
|
2013
|
5,5
|
Стагнация
| |
Рост
|
12 606 291,943
|
2014
|
5,2
|
Медленное снижение
| |
Рост
|
13 707 085,995
|
2015
|
5,6
|
Медленный рост
| |
Рост
|
14 387 742,053
|
2016
|
5,5
|
Медленное снижение
| |
Рост
|
17 194 238,140
|
2017
|
5,2
|
Медленное снижение
| |
Рост
|
21 148 837,494
|
2018
|
4,8
|
Медленное снижение
| |
Рост
|
22 510 631,071
|
2019
|
4,6
|
Медленное снижение
| |
Снижение
|
20 713 744,276
|
2020
|
5,3 ***
|
Рост
|
** Критерии «медленный рост» и «медленное снижение» означают изменение % (уровня безработицы) менее чем на 1%.
*** Процент уровня безработицы в стране приводится в усредненном значении [1], фактическая безработица на конец 2020 (диапазон 4,7% в январе – 5,9% в декабре) показала более значительный рост (более 1%), что соответствует критерию «Рост».
Источник: составлено авторами на основе данных Росстата.
Таблица 4
Корреляция поступлений в бюджет относительно уровня безработицы в регионе (Саратовская область)
Критерий
|
Саратовская область
|
Период
|
Уровень безработицы, в % от
экономически активного населения
|
Критерий
| |
Рост / Снижение поступлений налогов и
сборов в бюджет
|
Поступило платежей в консолидированный
бюджет Российской Федерации - всего
|
Год
|
Рост / Снижение % безработицы в
регионе
| ||
Базовый год
|
43 782,184
|
2006
|
8,2
|
Базовый год
| |
Рост
|
55 967,281
|
2007
|
8
|
Медленное снижение *
| |
Рост
|
69 711,133
|
2008
|
7,8
|
Медленное снижение
| |
Снижение
|
61 202,846
|
2009
|
8,8
|
Рост
| |
Рост
|
71 342,445
|
2010
|
6,3
|
Снижение
| |
Рост
|
75 823,816
|
2011
|
6
|
Медленное снижение
| |
Рост
|
99 123,361
|
2012
|
5,4
|
Медленное снижение
| |
Рост
|
107 969,748
|
2013
|
5,2
|
Медленное снижение
| |
Рост
|
117 929,593
|
2014
|
4,6
|
Медленное снижение
| |
Рост
|
124 360,182
|
2015
|
4,7
|
Медленный рост *
| |
Рост
|
146 432,826
|
2016
|
5,1
|
Медленный рост
| |
Рост
|
167 820,265
|
2017
|
4,8
|
Медленное снижение
| |
Рост
|
188 879,307
|
2018
|
5
|
Медленный рост
| |
Снижение
|
175 517,079
|
2019
|
4,3
|
Медленное снижение
| |
Снижение
|
153 209,803
|
2020
|
- **
|
- **
|
** Процент уровня безработицы в регионе не рассчитан в официальной статистике по итогам 2020.
Источник: составлено авторами на основе данных Росстата.
Таблица 5
Количество преступлений экономической направленности в России и регионе (Саратовская область) как фактор присутствия [14] (Kondrateva, 2017) и увеличения теневого сектора [7] (Burov, 2019)
Показатель / Год
|
Количество преступлений экономической
направленности, зарегистрированных в отчетном периоде (единица)
|
Количество предварительно
расследованных преступлений экономической направленности (из числа
находившихся в производстве или зарегистрированных в отчетном периоде) (единица)
|
Количество преступлений,
зарегистрированных в отчетном периоде (единица)
| |||
РФ
|
Сар. область
|
РФ
|
Сар.
область |
РФ
|
Сар.
область | |
2010
|
276 435
|
3 424
|
202 879
|
2 558
|
2 628 799
|
38 320
|
2011
|
202 454
|
3 353
|
144 843
|
2 774
|
2 404 807
|
32 740
|
2012
|
172 975
|
2 792
|
120 210
|
2 248
|
2 302 168
|
28 730
|
2013
|
141 229
|
1 867
|
105 674
|
1 442
|
2 206 249
|
28 310
|
2014
|
107 797
|
1 412
|
71 418
|
842
|
2 190 578
|
27 182
|
2015
|
112 445
|
1 467
|
69 841
|
973
|
2 388 476
|
29 757
|
2016
|
108 754
|
1 441
|
67 191
|
951
|
2 160 063
|
25 026
|
2017
|
105 087
|
1 598
|
64 737
|
854
|
2 058 476
|
28 833
|
2018
|
109 463
|
1 597
|
66 592
|
1 020
|
1 991 532
|
29 032
|
2019
|
104 927
|
1 605
|
64 003
|
719
|
2 024 337
|
29 315
|
2020
|
105 480
|
1 647
|
64 385
|
670
|
2 044 221
|
30 563
|
Источник: составлено авторами на основе данных Росстата.
Таблица 6
Структура доходов населения РФ
Вид в структуре доходов
|
Доходы от предпринимательской
деятельности
|
Доходы от собственности
|
Другие доходы
|
Оплата труда
|
Социальные трансферты
|
1995
|
16,4
|
6,5
|
1,2
|
62,8
|
13,1
|
1996
|
13,1
|
5,3
|
1,1
|
66,5
|
14
|
1997
|
12,5
|
5,7
|
0,6
|
66,4
|
14,8
|
1998
|
14,4
|
5,5
|
1,8
|
64,9
|
13,4
|
1999
|
12,4
|
7,1
|
0,9
|
66,5
|
13,1
|
2000
|
15,4
|
6,8
|
27,5
|
36,5
|
13,8
|
2001
|
38,5
|
5,7
|
28
|
12,6
|
15,2
|
2002
|
11,9
|
5
|
26,7
|
41,1
|
15,3
|
2003
|
12
|
7,8
|
26,7
|
39,4
|
14,1
|
2004
|
11,7
|
8,2
|
26,9
|
40,3
|
12,8
|
2005
|
11,4
|
10,3
|
26
|
39,6
|
12,7
|
2006
|
11,1
|
10
|
27
|
39,5
|
12
|
2007
|
10
|
8,9
|
28,1
|
41,9
|
11,6
|
2008
|
10,2
|
6,2
|
25,7
|
44,7
|
13,2
|
2009
|
9,5
|
6,4
|
28,5
|
40,8
|
14,8
|
2010
|
8,9
|
6,2
|
26,9
|
40,3
|
17,7
|
2011
|
8,9
|
5,2
|
27,6
|
40
|
18,3
|
2012
|
9,4
|
5,1
|
25,9
|
41,3
|
18,3
|
2013
|
7
|
4,7
|
14,5
|
55,1
|
18,7
|
2014
|
7
|
4,8
|
15,1
|
54,9
|
18,2
|
2015
|
6,5
|
5,1
|
17,4
|
52,8
|
18,2
|
2016
|
6,4
|
5,1
|
15,8
|
53,9
|
18,8
|
2017
|
6,3
|
4,6
|
14,7
|
55,1
|
19,3
|
2018
|
6,1
|
4,6
|
12,8
|
57,2
|
19,1
|
2019
|
6
|
5,1
|
12,3
|
57,7
|
18,9
|
Таблица 7
Структура доходов населения Саратовской области
Вид в структуре доходов
|
Доходы от предпринимательской
деятельности
|
Доходы от собственности
|
Другие доходы
|
Оплата труда
|
Социальные трансферты
|
2000
|
21
|
3,8
|
27,3
|
33
|
15
|
2001
|
34,2
|
3,5
|
29,7
|
15,4
|
17,2
|
2002
|
13,4
|
3,3
|
28,9
|
36,4
|
18,1
|
2003
|
13,6
|
6,2
|
28,2
|
34,9
|
17,1
|
2004
|
13
|
4,4
|
27,3
|
37,8
|
17,5
|
2005
|
12,7
|
4,7
|
28,6
|
36,6
|
17,4
|
2006
|
11,8
|
5,5
|
27,5
|
38,2
|
17
|
2007
|
8,1
|
5,9
|
26,5
|
42,3
|
17,2
|
2008
|
7,9
|
6
|
24,5
|
43,9
|
17,7
|
2009
|
7,2
|
5,6
|
27,2
|
40,5
|
19,5
|
2010
|
7,9
|
4,4
|
24,7
|
38,1
|
24,9
|
2011
|
8,6
|
3,1
|
23,2
|
39,1
|
26
|
2012
|
8,8
|
3,2
|
20,6
|
40,8
|
26,6
|
2013
|
5
|
3
|
14,5
|
52,1
|
25,4
|
2014
|
4,5
|
3,3
|
16,7
|
50,9
|
24,6
|
2015
|
4,4
|
3,7
|
20
|
48,3
|
23,6
|
2016
|
4,5
|
3,5
|
17
|
50,1
|
24,9
|
2017
|
4,6
|
3,4
|
14,9
|
51,4
|
25,7
|
2018
|
4,5
|
3,2
|
15
|
52,2
|
25,1
|
2019
|
4,5
|
3,5
|
14,8
|
52,2
|
25
|
Далее перейдем к рассмотрению факторов, влияющих на юридических лиц (организации и предприятия в рамках всей страны как отдельный фактор присутствия теневой экономики).
В таблице 8 представлена поквартальная оценка значимости факторов, ограничивающих деятельность предприятия (в процентах), по следующим факторам:
- большой объем теневого бизнеса у конкурентов,
- высокая конкуренция,
- высокий уровень налогообложения,
- недостаток финансовых средств,
- недостаточный платежеспособный спрос,
- незаконные сборы органов контроля всех уровней,
- другие факторы.
Таблица 8
Оценка значимости факторов, ограничивающих деятельность предприятия (без субъектов малого предпринимательства), %
Год
|
Период / Объем влияния
|
Влияет несущественно
|
Влияет существенно
|
Не влияет
|
2010
|
I квартал
|
33 33 23 14 22 30 9
|
28 57 74 82 72 15 62
|
39 10 3 4 7 55 29
|
II квартал
|
33 33 23 15 23 29 10
|
27 57 73 81 70 15 67
|
40 10 4 4 7 56 24
| |
III квартал
|
33 35 22 13 22 28 8
|
27 55 73 83 70 16 65
|
40 11 5 5 8 57 27
| |
IV квартал
|
30 37 23 13 22 28 6
|
28 54 73 82 70 16 67
|
42 10 5 5 8 56 28
| |
2011
|
I квартал
|
44 46 19 27 36 25 14
|
23 44 78 68 58 12 54
|
33 10 4 4 7 63 33
|
II квартал
|
34 34 19 13 21 28 13
|
23 53 77 81 70 14 56
|
43 13 4 6 9 58 31
| |
III квартал
|
35 34 18 12 21 27 12
|
24 53 78 82 68 17 55
|
41 13 4 6 11 56 33
| |
IV квартал
|
36 34 17 13 24 29 12
|
24 53 80 83 68 17 59
|
40 13 3 4 9 54 31
| |
2012
|
I квартал
|
37 35 18 14 25 27 15
|
22 52 78 82 67 18 58
|
42 14 4 5 8 55 27
|
II квартал
|
39 35 19 15 25 25 18
|
22 52 76 80 67 18 58
|
39 14 5 5 8 57 24
| |
III квартал
|
36 34 20 15 25 25 21
|
24 52 76 78 66 18 56
|
40 14 4 7 9 58 23
| |
IV квартал
|
36 38 19 15 26 23 22
|
25 51 76 78 65 18 57
|
40 12 4 7 9 59 22
| |
2013
|
I квартал
|
33 37 18 12 24 20 11
|
27 51 77 80 66 19 58
|
40 13 5 8 10 61 31
|
II квартал
|
42 43 29 27 35 31 55
|
23 46 67 67 56 16 30
|
35 11 5 7 8 53 15
| |
III квартал
|
43 44 29 27 35 35 58
|
24 47 67 67 57 15 28
|
33 10 4 6 8 50 14
| |
IV квартал
|
44 41 29 26 35 37 59
|
23 48 66 68 56 15 26
|
34 11 5 6 9 49 15
| |
2014
|
I квартал
|
36 38 27 22 26 29 17
|
30 52 68 72 65 18 43
|
34 11 4 6 9 53 40
|
II квартал
|
35 35 26 20 27 28 19
|
33 54 69 73 64 19 45
|
32 11 5 6 10 53 36
| |
III квартал
|
35 36 26 20 26 28 17
|
33 53 69 73 64 18 45
|
31 11 5 6 10 54 38
| |
IV квартал
|
36 36 27 14 28 30 21
|
33 53 68 79 63 19 40
|
31 11 5 7 10 52 40
| |
2015
|
I квартал
|
34 36 25 15 27 29 19
|
31 53 70 79 63 17 40
|
35 11 5 6 10 54 41
|
II квартал
|
34 34 20 15 22 29 22
|
33 55 75 80 67 17 20
|
34 11 5 6 10 54 58
| |
III квартал
|
35 35 23 15 23 31 20
|
32 55 73 79 67 16 29
|
33 11 4 6 10 53 51
| |
IV квартал
|
33 35 22 16 22 30 22
|
30 55 74 78 68 16 30
|
36 11 4 6 11 54 48
| |
Среднее за период анализа
|
36 37 23 17 26 28 20
|
27 52 73 77 65 17 48
|
37 11 4 6 9 55 32
|
По состоянию показателей оценки факторов развития и присутствия теневого сектора у конкурирующих на рынке компаний самыми значимыми факторами за период с 2010 по 2015 год стали следующие: высокий уровень налогообложения, недостаток финансовых средств, недостаточный платежеспособный спрос, соответствующие критерию «влияют существенно на деятельность в отрасли» (более 70% влияния относительно корреляции факторов в структуре). Это свидетельствует о том, что максимальное влияние на рост теневой экономики в России в этот период оказали именно эти критерии, соответствующие выделенному фактору и его влиянию на деятельность коммерческих компаний, в процентах, определенных в конкретные анализируемые годы.
В заключение статьи можно отметить следующие итоги исследования: по данным официальной статистики, доля теневой экономики относительно ВВП/ВРП снижается и остается на примерно одинаковом уровне.
Анализ различных факторов влияния и оценка корреляции поступлений в бюджет относительно уровня безработицы с 2015 года показали значительное уменьшение теневого сектора в России, связанного с доходами, полученными преступным путем.
Это свидетельствует о повышении налогового и административного контроля в рамках учета деятельности предприятий и налогообложения различных экономических агентов на территории страны, что привело к снижению незарегистрированной деятельности, в том числе за счет внедрения широкой цифровизации с 2017 года.
При этом частичный отказ от старых методологий и систем статистических показателей, используемых Росфинмониторингом и Росстатом до 2015 года, позволял более качественно отслеживать риски возникновения теневой деятельности, используя не только оценку по индексу ВВП (ВРП в регионах) в совокупности с фактической оценкой расходов разного вида (в том числе непроизводственного типа или резких скачкообразных изменений показателей расходов по энергоносителям, топливу и сырью) у фирм, организаций и компаний, а также частных лиц и индивидуальных предпринимателей, в том числе и в рамках таможенного и налогового контроля в соответствии с практикуемой и реализуемой ими деятельностью и соответствующего усредненного уровня доходов данных экономических агентов (субъектов) по этой экономической отрасли.
Этот способ позволял выделять коррелирующие факторы, ликвидировать их воздействие и последствия на конкуренцию на внутреннем и внешнем рынке, а также уменьшать долю теневого сектора и незаконной или незарегистрированной занятости, что помогало как ключевой фактор борьбы с безработицей и падением уровня жизни (состоятельности населения) в регионах, о чем свидетельствуют коррелирующие с этим фактом факторы, исходящие из структур доходов за соответствующие периоду анализа годы.
Однако процент теневой занятости сильно меняется и возрастает в период кризисных воздействий и инфляционной турбулентности в связи с отсутствием конкретных мер, направленных на поддержку официально занятого населения в регионах, в связи с инфраструктурной и институциональной проблемой социально-экономического развития, периодически возникающей из-за ряда внешних и внутренних факторов влияния и стадий экономического цикла, феномен теневой экономики все еще остается важным дискуссионным вопросом, в том числе для самозанятых граждан и индивидуальных предпринимателей в настоящее время.
Источники:
2. Бочкарева И.В. Определение размера теневого сектора малого бизнеса на региональном уровне (на примере забайкальского края) // Теневая экономика. – 2019. – № 3. – c. 165-174.
3. Буров В.Ю. Обзор нормативно-правовой базы противодействия теневой экономике // Теневая экономика. – 2018. – № 4. – c. 129-138.
4. Буров В.Ю. Опыт Российской Федерации по противодействию оттоку капитала за рубеж и легализации доходов, полученных преступным путем // Теневая экономика. – 2019. – № 3. – c. 153-164.
5. Буров В.Ю. Противодействие государственных органов выдаче работникам скрытой (неофициальной) заработной платы // Теневая экономика. – 2019. – № 4. – c. 235-244.
6. Буров В.Ю. Теневая экономическая деятельность субъектов малого предпринимательства: анализ проблем и её экономической сущности // Теневая экономика. – 2018. – № 2. – c. 39-46.
7. Буров В.Ю. Теневая экономическая деятельность субъектов предпринимательства как фактор развития экономической преступности // Теневая экономика. – 2019. – № 2. – c. 87-96.
8. Буров В.Ю. Теоретические основы исследования теневой экономики: ретроспективный анализ // Теневая экономика. – 2017. – № 2. – c. 57-72.
9. Буров В.Ю., Шемякин А. Особенности управления финансами малых предприятий при осуществлении теневой экономической деятельности // Теневая экономика. – 2018. – № 1. – c. 23-28.
10. Дмитриева Е.О., Дробот Е.В. Теневая экономика: угрозы и последствия // Теневая экономика. – 2018. – № 1. – c. 9-16.
11. Жемерикина Ю.И. К вопросу о психологическом аспекте ненаблюдаемого сектора экономики // Теневая экономика. – 2017. – № 1. – c. 47-52.
12. Кайбалина Н.Б. Влияние теневых экономических отношений на конкурентоспособность регионов // Теневая экономика. – 2018. – № 3. – c. 89-103.
13. Калманбетова Г.Т., Гапурбаева Ш.Р. Влияние миграционных процессов на формирование теневой занятости // Теневая экономика. – 2017. – № 1. – c. 23-30.
14. Кондратьева Е.А. Кондратьева Е.А // Теневая экономика. – 2017. – № 1. – c. 31-46.
15. Меньшиков А.С. Методы оценки количественной составляющей теневой экономики Российской Федерации // Теневая экономика. – 2020. – № 3. – c. 111-126.
16. Новенькова А.З. Влияние теневой экономики на динамику показателей регионального социально-экономического развития // Теневая экономика. – 2017. – № 2. – c. 73-81.
17. Новенькова А.З. Особенности теневого сектора региональной экономики // Теневая экономика. – 2017. – № 1. – c. 13-21.
18. Новенькова А.З. Расширение состава индикаторов результативности регионального управления с учетом состояния теневого сектора // Теневая экономика. – 2017. – № 3. – c. 101-114.
19. Новрузов В.Т. На научном небосклоне загорелась новая звезда - международная научно-практическая конференция // Теневая экономика. – 2019. – № 3. – c. 203-208.
20. Романенко К.В., Щеглов В.Ю. Влияние теневого сектора на экономическую безопасность России // Теневая экономика. – 2018. – № 2. – c. 61-66.
21. Руденко М.Н., Субботина Ю.Д., Федотова А.С. Коррупция как фактор теневой экономики: тенденции и перспективы развития (на примере приволжского федерального округа) // Теневая экономика. – 2019. – № 1. – c. 33-47.
22. Симутина Н.Л., Левентов Н.Н. Оценка тенденций функционирования неформального предпринимательства на основе динамической модели панельных данных // Теневая экономика. – 2019. – № 1. – c. 49-65.
23. Ханчук Н.Н. Теневая экономическая деятельность как историческая категория // Теневая экономика. – 2019. – № 3. – c. 191-202.
24. Харламова Е.В. Теневая экономика в России: причины и формы её проявления // Теневая экономика. – 2018. – № 1. – c. 17-21.
25. Худайназаров А.К. Определение, виды и основные факторы теневой экономической деятельности: обобщение на основе обзора исследований // Институт прогнозирования и макроэкономических исследований. Теневая экономика. – 2019. – № 4. – c. 213-224.
Страница обновлена: 15.08.2024 в 12:24:28