Оценка уровня технологического развития: региональный аспект

Введение. Мировой опыт показывает: значимые темпы социально-экономического развития обеспечиваются созданием высокой добавленной стоимости. В течение ХХ века была доказана теоретически и подкреплена эмпирическими данными концепция взаимосвязи инновационной деятельности с динамикой экономического развития и цикличностью в национальной экономике. В настоящее время актуализируется проблема инновационного развития регионов. Это связано с необходимостью выравнивания уровня социально-экономического развития территорий страны, повышения конкурентоспособности отдельных отраслей и регионов, продвижения отечественных товаров на мировые рынки, обеспечения импортозамещения, а также с объективной потребностью противодействия санкционному давлению. Мониторинг технологического развития регионов нацелен на своевременное выявление негативных тенденций в структуре и динамике производства, а значит, обеспечивает возможность принятия научно обоснованных решений в научно-технической и производственно-технологических сферах. Анализ производственной структуры региона в разрезе технологических укладов позволит оценить инновационный потенциал, определить направления технологической модернизации, результативность проводимой региональной политики. Соответственно, одним из инструментов, способствующих разработке и реализации эффективной государственной инновационной и инвестиционной политики, являются индикаторы, отражающие уровень, структуру и динамику технологического и инновационного развития производства.

Целью исследования является на основе разработанной методики провести оценку уровня технологического развития экономики г. Севастополя и определить ключевые факторы, оказывающие воздействие на хозяйственную деятельность и инновационную активность в регионе.

Материалы и методы исследования. Изучением дискретности инновационного развития занимались различные ученые, среди которых: Николай Дмитриевич Кондратьев [14] (Kondratev, 2002), Йозеф Шумпетер [3] (Schumpeter, 1939), Герхард Менш [2] (Mensch, 1975), Кристофер Фримэн [1] (Freeman, 1987), Карлота Перес [17] (Peres, 2011), Дмитрий Семенович Львов [10] (Glazev, Lvov, 1985) и Сергей Юрьевич Глазьев [9] (Glazev, 1993).

Н.Д. Кондратьев проанализировал статистические данные ведущих капиталистических стран, таких как Англия, Франция, США, Германия, и выявил существование циклов экономической конъюнктуры со средней продолжительностью 54 года, которые в дальнейшем получили название «длинные волны», «кондратьевские волны» или «циклы Кондратьева». Начало каждого цикла характеризуется интенсификацией инновационной деятельности: количество научных открытий и изобретений резко возрастает. Далее наблюдаются значительные изменения в условиях хозяйственной жизни общества, которые сопровождаются ускорением экономического роста [14] (Kondratev, 2002).

Йозеф Шумпетер считал экономические циклы объективными закономерностями экономического роста. При этом ученый утверждал, что основной движущей силой экономического роста являются инвестиции, которые сопровождают разработку и внедрение различных типов инноваций [3] (Schumpeter, 1939).

Герхард Менш − «германский патриарх инноваций» − также считал, что технические и социально организационные инновации представляют собой внутренний двигатель развития экономики. В книге «Технологический пат: инновации преодолевают депрессию» Г. Менш обосновал, что жизненный цикл «технологического способа производства» будет описываться логистической кривой: группы базисных инноваций появляются не во время фазы спада, а находят практическое применение в фазах оживления и роста. Однако экономическое развитие только за счет улучшающих инноваций постепенно исчерпывается. В момент наступления паузы в поступательном экономическом развитии – технологического пата – появляется необходимость разработки и внедрения новых базисных инноваций [2] (Mensch, 1975).

Кристофер Фримэн детализировал перечень технологических революций, который был ранее предложен Й. Шумпетером, подробно описал важнейшие инновации, характерные для каждой из волн Н.Д. Кондратьева и сформулировал понятие технико-экономической парадигмы (techno-economic paradigm), под которой он понимал «концентрацию взаимосвязанных технических, организационных и менеджерских инноваций…» [1] (Freeman, 1987). Его ученица Карлота Перес впоследствии развила данное понятие и трактовала технико-экономическую парадигму как сферу производства и экономических отношений со всеми присущими ей явлениями (распределением доходов, технологиями, организационными и управленческими методами). В своей книге «Технологические революции и финансовой капитал. Динамика пузырей и периодов процветания» К. Перес проанализировала последовательность развития и движущие силы технологических революций, распространение и фазы технико-экономических парадигм, неравномерное развитие и задержки распространения технологий [17] (Peres, 2011).

Многие современные ученые продолжают развивать идею дискретности инноваций и считают, что экономический рост характеризуется не просто инновационной парадигмой, а последовательной сменой технологических укладов. Понятие «технологический уклад» используется в отечественной экономической науке и является аналогом таких терминов, как «цикл экономической конъюнктуры» Н.Д. Кондратьева, «технический способ производства», «технико-экономическая парадигма». Данный термин был предложен в 1986 году советскими экономистами Д.С. Львовым и С.Ю. Глазьевым в статье «Теоретические и прикладные аспекты управления НТП» [10] (Glazev, Lvov, 1985). По определению С.Ю. Глазьева, технологический уклад − это «макроэкономический воспроизводственный контур, охватывающий все стадии переработки ресурсов и соответствующий тип непроизводственного потребления» [9] (Glazev, 1993).

Технологический уклад характеризуется единым технологическим уровнем производства, потоками качественно однородных ресурсов, рабочей силой соответствующей квалификации и, соответственно, определяет уровень хозяйственного развития [21] (Garmashova, 2019). Актуальным в настоящий момент является VI технологический уклад. Ядром первого технологического уклада были текстильные машины; второго − паровой двигатель, третьего − электродвигатель, сталелитейное производство, четвертого − двигатель внутреннего сгорания, нефтехимия, пятого – микроэлектроника, шестой уклад основан на развитии систем искусственного интеллекта.

Следует отметить, что эффективное управление структурными сдвигами экономических систем требует изучения процессов и факторов, влияющих на структурные сдвиги, оптимизирующих структуру производства и ускоряющих технологическое развитие. Именно хозяйственные системы регионов, которые являются существенно более динамичными, нежели национальная экономика в целом, могут стать платформами реализации инновационной политики, поскольку при этом будут учитываться специфические факторы развития региона (исторические, географические, геополитические, демографические и т.д.), региональная специализация и особенности инфраструктуры. C вопросами инновационного развития, структурных сдвигов и модернизации экономики на уровне регионов работали такие ученые, как Г.Х. Батов, Г.Р. Темижева, С.К. Шард [6] (Batov, Temizheva, Shardan, 2017), О.С. Москвина [15] (Moskvina, 2010), Е.Б. Бухарова [7] (Bukharova, Samusenko, Vcherashniy, 2012), А.Е. Алферов., Н.Д. Кремлев [5] (Alferov, Kremlev, 2019), В.М. Джуха, К.Н. Мищенко [12] (Dzhukha, Mishchenko, 2019), Н.М. Румянцев [19] (Rumyantsev, 2020).

Основная часть. Проведем оценку уровня технологического развития г. Севастополя. Регион примечателен тем, что находится в условиях институциональных изменений, усиленного санкционного давления и занимает лишь 64-е место из 85 по социально-экономическому развитию среди регионов РФ. Однако г. Севастополь является лидером по эффективности с точки зрения расходов на инновации, обладает потенциалом инновационной инфраструктуры и инвестиционной привлекательностью [18].

В таблице 1 представлен объем реализованной промышленной продукции в г. Севастополе по технологическим укладам за период 2010–2019 гг. Для сопоставления статистических данных за 10 лет, изначально представленных в разных валютах [11, 22], авторами был использован такой инструмент макроэкономического анализа как паритет покупательной способности валют (ППС). Коэффициент для перевода статистических данных, представленных в национальных валютах Украины и России, был рассчитан путем деления величины валового внутреннего продукта в национальных денежных единицах на величину валового внутреннего продукта по паритету покупательной способности в долл. США [8]. Коэффициент перевода составил для 2010 г. – 3,07, для 2013 г. – 3,71, для 2015 г. – 21,69, а для 2019 г. − 24,9. Все данные были переведены в млн долл. США по ППС не только для обеспечения сопоставимости валют, но и для нивелирования влияния инфляционной компоненты.

Таблица 1

Объемы промышленного производства в г. Севастополе по технологическим укладам в 2010–2019 гг.

В таблице 1 статистические данные по «объему реализованной промышленной продукции» за 2010−2013 гг. и «объему отгруженных товаров собственного производства, выполненных работ и услуг по видам промышленной деятельности» за 2015−2019 гг. сгруппированы по технологическим укладам с V по III в связи с логикой авторской методики оценки уровня технологического развития. При этом отсутствие I и II технологических укладов объясняется тем, что ядром первого технологического уклада были простейшие текстильные машины, а второго − паровой двигатель, то есть технологии первой промышленной революции, индустриализации конца XIX века, жизненный цикл которых уже повсеместно завершен.

Уровень технологического развития предлагается определять как долю технологического уклада в валовом объеме производства нарастающим итогом. То есть расчет уровня инновационного развития предлагается проводить по следующей формуле:

, (1)

где Dj – доля производства технологического уклада в валовой продукции нарастающим итогом начиная с высшего уклада; j – соответствующий технологический уклад; m – количество технологических укладов.

Детализируя формулу, получаем:

, (2)

где Qi – объем производства i-ой отрасли j-го технологического уклада; j – соответствующая отрасль; n – количество отраслей в технологическом укладе.

Как было сказано выше, в связи с тем, что жизненный цикл отраслей, представляющих первый и второй технологические уклады, завершился, рассматривать структуру экономики целесообразно начиная с третьего технологического уклада. В таблице 2 представлена структура промышленного производства г. Севастополя, сгруппированная по технологическим укладам в процентном соотношении. Итоговые значения долей каждого уклада обозначим как dj.

Таблица 2

Структура промышленного производства в г. Севастополе по технологическим укладам в 2010–2019 гг.

Из таблицы 2 видно, что наибольшую долю в период 2010–2013 гг. занимали отрасли третьего уклада, а начиная с 2015 года – четвертого. Это связано с переходом предприятий в 2014 году в новое правовое поле. Наибольшую долю в рамках IV технологического уклада в 2019 году составила деятельность по обеспечению электроэнергией, газом и паром – их доля выросла с 22% в 2015 году до 51% в 2019 году. Доля производства V уклада после 2014 году снизилась, что во многом явилось результатом санкционных ограничений, особенно в соответствующих высокотехнологичных отраслях.

Используя данные о структуре промышленного производства из таблицы 2, рассчитаем доли технологических укладов нарастающим итогом, то есть определим значения показателя Dj. При этом, в соответствии с методикой расчета показателя технологического развития, суммировать доли необходимо в обратном порядке. Например, в структуре промышленного производства г. Севастополя доля пятого, четвертого и т.д. технологических укладов в 2010 году составляла: d₅ = 5,75%, d₄ = 18,6%, d₃ = 75,64%, d₂ = 0,00 %, d₁ = 0,00% соответственно. Отсюда показатель Dj для соответствующих укладов составит D₅ = 5,75%, D₄ = 5,75 + 18,6 = 24,36%, D₃ = 24,36 + 75,64 = 100,00%, D₂ = 100,00% и D₁ = 100,00%.

В таблице 3 представлена структура промышленного производства в г. Севастополе по технологическим укладам нарастающим итогом.

Таблица 3

Структура производства в г. Севастополе по технологическим укладам, нарастающим итогом, %

Источник: составлено авторами на основании [11, 22].

На основании данных таблиц 1−3 и формул 1−2 были выполнены расчеты и определен уровень технологического развития экономики г. Севастополя в 2010−2019 гг. При этом данные о структуре производства, представленные в таблице 3 в процентах, были переведены в коэффициенты. Расчеты и итоговые значения представлены в таблице 4.

Таблица 4

Расчет уровня технологического развития в 2010–2019 гг.

Логика расчета показателя технологического развития предполагает, что максимально возможный уровень инновационного развития может соответствовать максимальному количеству «пройденных» технологических укладов. В настоящий момент в мире освоены и внедрены в производство технологии пяти укладов, что соответствует максимально возможному уровню технологического развития S_ID max = 5. Шестой технологический уклад находится на пороге распространения, коммерциализации технологий VI уклада, связанных с биотехнологиями и искусственным интеллектом, на данный момент происходит точечно, а значит, максимальное значение показателя S_ID не может быть принято за 6.

Заключение. Полученные результаты расчетов уровня технологического развития экономики г. Севастополя составили в 2010 и 2019 гг. S_{ID 2010} = 3,12 и S_{ID 2019} = 3,60 соответственно.

Во-первых, сравнение полученных результатов с общемировыми тенденциями говорит об отставании уровня технологического развития экономики города от соответствующих показателей развитых стран. Сравнение со среднероссийским показателем показало, что уровень технологического развития экономики г. Севастополя в 2019 году был выше среднего показателя по регионам на 0,26 пунктов. Так, уровень технологического развития в среднем по стране составил S_{ID 2019} = 3,24, что связано со значительной долей отраслей добывающей промышленности в экономике России, которые относятся к III технологическому укладу. Добывающая промышленность в Севастопольском регионе практически неразвита, однако несмотря на это, показатель уровня технологического развития экономики города ненамного превышает средний по стране.

Во-вторых, можно констатировать наличие положительной тенденции структурных изменений экономики города. Так, несмотря на то, что в 2014–2015 гг. предприятиям города необходимо было переходить в новое нормативно-правовое поле, определять свое место в новой системе территориального разделения труда и начинать адаптацию к санкционным ограничениям (что привело к снижению показателя технологического развития до уровня 2010 года S_{ID 2015} = 3,12), уже в 2016 году показатель составил S_{ID 2016} = 3,61. Это связано с применением действенных инструментов региональной социально-экономической политики. В частности, в регионе проводится обновление инфраструктуры: строительство электростанции, ремонт дорог, модернизация коммуникаций [16] (Levchuk, Ablaev, 2019). В регионе действовала свободная экономическая зона, что способствовало реализации инвестиционных проектов местными предприятиями и притоку инвестиций из других регионов. Необходимость эффективного функционирования Черноморского флота, основная база которого находится в г. Севастополе, определяет развитие целого ряда обслуживающих отраслей и производств.

В-третьих, консервация показателя технологического развития экономики г. Севастополя на уровне 3,50–3,60 в 2016–2019 гг. объясняется во многом тем, что Россия в целом и регион отдельно стали объектами санкционных ограничений. При этом экономические санкции в отношении России в целом включают торговые запреты не только относительно продукции военно-промышленного комплекса и технологий двойного назначения, но и относительно продукции многих сопутствующих производств, в том числе высокотехнологичного оборудования [13, 20] (Garmashova, Drebot, Baranov, Mitus, Tarabardina, 2020; Garmashova, Drebot, Baranov, Mitus, Tarabardina, 2020). Кроме того, экономические санкции предполагают запрет на инвестиции в инфраструктурные, транспортные, телекоммуникационные и энергетические секторы экономики России, а также оказание финансовых и страховых услуг для этих секторов. Что касается санкций в отношении Республики Крым и г. Севастополя, то они включают запрет на поставку около 200 наименований товаров, на оказание технической помощи и предоставление строительных и инженерных услуг, на все виды капитальных и финансовых инвестиций, на оказание туристических услуг, на авиа- и морское сообщение с полуостровом. Естественно, все эти экономические и коммуникационные санкции негативно сказываются на эффективности работы предприятий на полуострове, поскольку согласно Всемирной торговой организации (ВТО), любые ограничения свободной торговли приводят к снижению благосостояния. Также следует отметить, что ООН также относит санкции к основным факторам, оказывающим негативное влияние на потенциал роста ВВП (наряду со снижением цен на нефть и вооруженными конфликтами) [8].

Следует отметить, что авторская методика расчета уровня технологического развития, естественно, не может охарактеризовать все аспекты изменений, происходящих в экономике, поэтому ее использование должно определяться целями и задачами, которые ставит аналитик, и дополняться анализом внутриотраслевых тенденций, оценкой факторов деловой активности и исследованием научно-технического потенциала.