Технологический суверенитет: основные направления политики по его достижению в современной России

Введение

В результате эскалации санкционного давления со стороны стран «коллективного Запада» после февраля 2022 года фактически произошел демонтаж существовавшей последние десятилетия модели открытой экономики в постсоветской России. В новых геополитических реалиях руководством страны был принят стратегический курс по выводу страны на траекторию реальной технологической независимости – достижению технологического суверенитета. В контексте вышеизложенного резко возрастает актуальность исследований, направленных на систематизацию накопленного массива научных знаний по данной тематике, уточнение теоретико-методологических основ принятого курса, анализ механизмов его реализации.

Проблемы развития техносферы, ее составляющих (науки, техники, технологии) и его соотношение с процессами роста в экономике давно находятся в фокусе всестороннего исследования со стороны ученых и практиков. В этой связи следует выделить наработки: А.А. Анчишкина по исследованию вопросов зависимости экономического роста от результатов научно-технического развития [1] (Anchishkin, 1989); С.Ю. Глазьева по исследованию взаимосвязи экономического роста с процессом накопления результатов научно-технического прогресса [2] (Glazev, 1993); А.Е. Варшавского по исследованию проблем научно-технологической безопасности [3] (Varshavskiy, 2015); В.В. Акбердиной по рассмотрению вопросов воздействия на перспективы экономики реализуемых проектов технологической трансформации промышленности [4] (Akberdina, 2018); С.Г. Ковалева по исследованию вопросов суверенного технологического развития [5] (Kovalev, 2020).

Авторская гипотеза состоит в том, что технологический суверенитет достигается за счет высокого уровня автономности функционирования техносферы страны и наличия разработок, обеспечивающих технологический паритет с ведущими державами мира.

Целью настоящей статьи становится исследование основных направлений политики по достижению технологического суверенитета.

Методология исследования представляет собой последовательное решение следующих задач: во-первых, характеристики комплекса срочных антикризисных мер реагирования по сохранению и восстановлению технологической целостности отечественной экономической системы; во-вторых, рассмотрения совокупности мероприятий, направленных на повышение автономности функционирования ключевых сфер жизнеобеспечения; в-третьих, обозначения основных векторов научно-технической политики, направленных на обеспечение паритета со странами – лидерами в области технологического развития; в-четвертых, оценки временных рамок достижения соответствующего уровня независимости в техносфере.

Научная новизна работы заключается в комплексном раскрытии механизмов реализации политики по достижению технологического суверенитета в России.

Следует отметить, что автором настоящей статьи ранее были рассмотрены некоторые теоретико-методологические вопросы сущности технологического суверенитета. Так, была установлена его неразрывная связь с построением и функционированием системы национальной безопасности, в частности научно-технологической составляющей [6] (Afanasev, 2022), и определено, что технологический суверенитет представляет собой устойчивое состояние экономической системы страны, при котором в контексте существующих и перспективных угроз обеспечивается возможность беспрепятственного использования в критически важных сферах ее жизнеобеспечения необходимых современных технологий, а также существует ресурсообеспеченная способность их воспроизводства [7] (Afanasev, 2022).

Реализация комплекса срочных антикризисных мер по сохранению и восстановлению технологической целостности отечественной экономической системы

Как уже отмечалось, результатом санкционного давления стало нарушение привычных способов организации народного хозяйства, затронувшее значительные сегменты российской экономики [8, c. 189] (Afanasev, 2022, р. 189). Разрыв привычных трансграничных кооперационных связей, ограничение деятельности в России значительной части иностранных компаний обозначили реальную угрозу технологической целостности отечественной экономики. В этой связи был задействован комплекс срочных антикризисных мер, среди которых возможно выделить следующие основные группы мероприятий: во-первых, направленных на купирование угроз в связи с ограничением деятельности иностранных компаний в России; во-вторых, оперативного импортозамещения и ввоза необходимой продукции в режиме параллельного импорта.

Меры реагирования, связанные с ограничением деятельности иностранных компаний на территории России. Необходимость особого внимания к данной проблеме становится очевидной в свете следующих статистических данных и экспертных оценок: в нашей стране напрямую были представлены более 5000 иностранных компаний, численность занятых на таких предприятиях предположительно достигает 600 тысяч человек, а число рабочих мест, так или иначе связанных с зарубежными инвестициями, колеблется от 8 до 11% занятых в российской экономике [9].

Многие из этих компаний столкнулись с прямым давлением руководства ведущих стран мира, в первую очередь США, на предмет свертывания всех видов их активности в Российской Федерации. Следует отметить, что значительная часть продолжила работать в прежнем режиме, сохранив все существовавшие параметры отношений, однако многие приняли решение о прекращении деятельности или смене ее характера.

В этой связи представляется необходимым привести данные Йельской школы менеджмента, консолидирующей информацию о вариантах принятых решений иностранными компаниями, осуществлявшими деятельность в России. Так, используемая методика предполагает ранжирование таких компаний в соответствии с 5 возможными сценариями их реакции: сценарий A – компании, полностью прекращающие работу в России или полностью покидающие Россию; сценарий B – компании, временно сворачивающие большинство или почти все операции, сохраняя при этом открытыми варианты возврата; сценарий С – компании, которые сворачивают некоторые важные бизнес-операции, но продолжают некоторые другие; сценарий D – компании откладывают будущие запланированные инвестиции/развитие/маркетинг, продолжая основной бизнес; сценарий F – компании, которые просто продолжают вести обычный бизнес в России (см. рис. 1).

Рисунок 1. Распределение иностранных компаний, работавших в России, по степени введенных ограничений на 08.10.2022

Источник: Йельская школа менеджмента, интернет-ресурс, консолидирующий информацию о компаниях, изменивших характер своей деятельности в России в связи с санкциями [10].

Согласно иной, более радикальной оценке, за первые шесть месяцев санкционной эскалации около 3000 иностранных компаний уже приостановили свою деятельность в России, около 500 из них – ликвидированы [11].

В связи с масштабностью происходящих деструктивных процессов важнейшей задачей реализуемой в этом отношении политики становится сохранение работоспособности затронутых секторов и даже целых отраслей экономики, покидаемых иностранными компаниями, а также организационной целостности передаваемых активов, иных действий по обеспечению баланса способов распоряжения собственностью, общественным интересам ее институционального предназначения. Так, при активном участии профильных министерств для избравших первые четыре из сценариев иностранных компаний сформировались различные модели реструктуризации, среди которых можно выделить: 1) смену торгового имени, продолжение деятельности всех структур иностранной компании; 2) продажу активов российскому менеджменту компании, контроль остается за иностранной компанией (Roca Group, Electrolux, Tetra Pak, KONE, Michelin, Schneider Electric и т.д.) [12]; 3) продажу активов российскому собственнику, деятельность продолжает новый собственник (Росбанк, Macdonalds, Valio, Fazer, Jotun, «Монди Сыктывкарский ЛПК» и т.д.) [13]; 4) продажу активов российскому собственнику за условную цену, деятельность продолжает новый собственник (продажа московского Автозавода за 1 рубль, OBI за 600 рублей и т.д.); 5) продажу активов российскому собственнику за условную цену, условия сделки купли-продажи предусматривают возможность обратного выкупа активов на заранее оговоренных условиях, деятельность осуществляет новый собственник (продажа 68% акций «АвтоВАЗа» за 1 рубль); 6) директивный перевод прав, связанных со стратегическими активами, в собственность российского лица, дальнейшая деятельность осуществляется по специальному соглашению (Сахалин Энерджи) и др. [14, c. 55–58] (Afanasev, 2022, р. 55–58).

С целью упорядочения реорганизационных процессов, согласно Указу Президента РФ от 8 сентября 2022 года № 618, установлен особый порядок совершения сделок с правами владения предприятий, связанных с иностранными компаниями, предусматривающий использование для этих целей специальных разрешений, выдаваемых Правительственной комиссией по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в Российской Федерации.

Оперативное импортозамещение и параллельный импорт. Санкции имели своим действием существенные ограничения на импорт в Россию значительного массива необходимой продукции [14, c. 51] (Afanasev, 2022, р. 51). В этой связи возникла угроза дефицита в потребительском, промышленном и других секторах экономики необходимых запасных частей, комплектующих, специального сырья и т.д., потребовавшая экстренных мер реагирования, направленных на восстановление импорта, поиск комплектующих, замены поставок из недружественных стран.

В этой связи уже в апреле 2022 года с целью оперативного импортозамещения на базе Государственной информационной системы промышленности была создана и начала свою работу онлайн-платформа для подбора и заказа аналогов импортных товаров, позволяющая проводить закупки импортозамещающих товаров отечественного производства, аналогов санкционной продукции и оригинальных товаров, произведенных в России.

Одновременно на решение этой проблемы была направлена легализация института параллельного импорта, обеспечившего возможность ввоза попавшей под санкционные ограничения продукции, необходимой для нормального функционирования экономики. Следует напомнить, что под параллельным импортом обычно понимается ввоз в страну товаров без согласия производителя или правообладателя, осуществляемый одновременно (параллельно) с ввозом аналогичной продукции через официальных дилеров. Задействование данной формы ВЭД в современной России носит экстраординарный характер и может быть объяснено исключительно в контексте нынешнего масштаба санкционных ограничений. Важность и результативность данной меры может быть проиллюстрирована объемом ввоза продукции в данном режиме, который, по мнению министра промышленности и торговли РФ Д.В. Мантурова, в течение 2022 года достигнет 20 млрд долл. [15].

Мероприятия направленные на повышение автономности функционирования ключевых сфер жизнеобеспечения

Представляется возможным выделить следующие основные направления реализации политики в этом направлении: формирование трехконтурной модели интеграции; промышленная политика по локализации цепочек создания стоимости и импортозамещению, индустриализации; модернизация основных фондов на суверенной технологической основе; достижение высокой степени автономности в сфере цифровых технологий и реализованных на их основе инфраструктурных решений; образовательно-кадровое обеспечение.

Формирование трехконтурной модели интеграции. Следует напомнить, что одной из первоочередных защитных мер на объявленные странами «коллективного Запада» рестрикции стало утверждение в марте 2022 года Правительством РФ списка из 48 недружественных государств с введением особых режимов взаимодействия с ними. В данную категорию были включены страны, инициировавшие либо активно участвующие в антироссийских санкциях. Таким образом, политическое руководство страны расставило новые акценты в концепции многополярного мира: если ареал «недружественных стран» уже более или менее определился, то из оставшихся государств будут постепенно складываться группы как дружественных, так и нейтральных стран.

Следует подчеркнуть, что технологический суверенитет не означает изоляцию или автаркию. Важнейшим фактором международной технологической кооперации становится надежность партнерских связей, обеспеченная, прежде всего, характером межгосударственных отношений [7] (Afanasev, 2022). В этой связи представляется полезной методика выделения контуров, представляющих собой ареалы, сформированные из стран путем их ранжирования по критерию обеспечиваемого уровня безопасности соответствующих технологических и интеграционных связей. Определение их границ и параметров, выделение приоритетов, запретов и механизмов обеспечения безопасности становится важнейшей задачей реализуемой политики.

Так, в качестве первого контура выделяется экономическая территория России, постоянно находящаяся под суверенной защитой от деструктивного иностранного воздействия. Импортозамещение и локализация производств обеспечивают высокий уровень защиты от угроз деструктивного воздействия извне.

Следует отметить, что аналогичный режим защиты уже распространяется на отношения в рамках Союзного с Белоруссией государства. Представляется, что в рамках ЕАЭС существует перспектива формирования столь же тесных связей при реализации соответствующих политических решений. В этой связи особо следует выделить отношения с Казахстаном, где, как отмечается, уже ведется работа по релокации 250 западных компаний, покинувших российский рынок [16].

Второй контур представляется ареалом стран, с которыми в силу политических, экономических и др. взаимосвязей достигнуты соответствующие гарантии безопасности и надежности в отношениях с их компаниями-резидентами. Думается, что именно в этой связи в системе Импортозамещение 2.0., запущенной на базе ГИСП Министерства промышленности и торговли РФ, в качестве доступных к приобретению решений отмечена продукция из таких стран, как Китай, Индия, Турция, ОАЭ, ЮАР [16]. Видится, что БРИКС и ШОС могут стать теми стержневыми объединениями, вокруг которых будет сформирован и расширен подобный контур надежной технологической кооперации.

Третий контур может быть сформирован из реально нейтральных государств, надежность взаимоотношений с компаниями из которых гарантируется свободой сотрудничества и экономической целесообразностью.

Отдельно следует отметить отношения с компаниями из недружественных стран, фундаментом взаимоотношений с которыми должны стать особые режимы обеспечения технологической безопасности. Важно подчеркнуть, что на долю таких государств приходилось больше половины внешнеторгового оборота России [14, c. 50] (Afanasev, 2022, р. 50).

Промышленная политика по локализации цепочек создания стоимости, импортозамещению, индустриализации. Следует подчеркнуть глубокий уровень интеграции отечественной промышленности в трансграничные цепочки создания стоимости. Так, в досанкционный период около 80% поставлявшейся за рубеж продукции обрабатывающей промышленности поступало там в дальнейшую переработку (промежуточное потребление) и только 20% – в конечное потребление. В свою очередь, порядка 41,9% импортируемых в Россию товаров было представлено продукцией промежуточного потребления, являвшейся исходными сырьем и комплектующими, для дальнейшей переработки на российский предприятиях. Нарушение привычных кооперационных связей привело к затруднениям как со снабжением производств привычным сырьем и комплектующими, так и со сбытом продукции, прежде всего, не завершившей полный цикл обработки [14, c. 68] (Afanasev, 2022, р. 68). В этой связи необходимо форсирование процесса импортозамещения, адаптация и перестройка цепочек создания стоимости с локализацией соответствующих производств, нацеленных на выпавшие звенья, частичная их переориентация в направлении дружественных стран. По некоторым оценкам, представляется возможным заменить до 80% критического импорта, остальные 20% могут быть переориентированы на дружественные и нейтральные страны [18] (Bondarenko, 2022). Эта масштабная управленческая задача уже обозначена в качестве важнейшей Председателем Правительства РФ М.В. Мишустиным [19].

Первостепенная задача в краткосрочной перспективе – преодоление критической зависимости от импорта в областях, непосредственно влияющих на параметры национальной безопасности и жизнедеятельности общества, здесь потребуется создание полностью независимых от импорта систем.

Следует отметить, что данная проблематика и ранее рассматривалась на различных управленческих уровнях, в том числе ей был придан статус ключевой составляющей государственной экономической политики, на фоне обозначившихся проблем особое значение приобрел запуск механизма централизованного, сквозного планирования процесса импортозамещения, нацеленного на создание долгосрочной устойчивой автономности функционирования народного хозяйства. Для решения этой задачи были сформированы 25 отраслевых планов импортозамещения, включающих соответствующую технологическую составляющую, на разработку и реализацию которых настроены программы Агентства технологического развития, в том числе содержащие создание сети центров инженерных разработок конструкторской документации. Отмечается, что для реализации данных программ используются как инструменты специальных инвестиционных контактов (СПИК и СПИК 2.0), так и иные программы Фонда развития промышленности, уже одобрившего более 400 проектов, реализация которых запланирована за счет использования льготных кредитов [20].

Также следует обратить особое внимание на реализуемые крупные производственно-технологические проекты, направленные на импортозамещение в области авиастроения и радиоэлектронной промышленности. Предусмотрено их финансирование с использованием средств суверенных фондов в объеме порядка 805 миллиардов рублей [20]. Итогом реализации программы развития авиатранспортной отрасли к 2030 году должен стать рост доли отечественных самолетов в национальном авиапарке до 81% (по состоянию на 2022 год такая доля составляет 22,9%). Его основу будут составлять SSJ-NEW, МС-21–310, Ту-214 [21].

Уже находятся на проработке аналогичные программы для развития отечественного судостроения, транспортного и сельскохозяйственного машиностроения, малотоннажной химии [22].

Иной подход, в формате государственно-частного партнерства, предполагается для реализации проектов локализации по отдельным линейкам высокотехнологичной продукции: телекоммуникационное оборудование, турбины, локомотивы, высокоточные станки, медицинское оборудование и т.д.

Реализация обозначенных планов по столь масштабному развитию отечественной промышленности обозначает собой новый этап индустриализации страны, потребность в которой может быть проиллюстрирована уровнем падения объемов выпуска ряда отраслей за последние десятилетия. Так, объем выпуска 2021 года по отношению к уровню 1991 года в % (в сопоставимых ценах) составил: производство машин и оборудования – 50,9%; производство кожи, изделий из кожи и производство обуви – 34,22%; текстильное и швейное производство – 29,92% [14, с. 27] (Afanasev, 2022, р. 27). В условиях открытой экономики дефицит компенсировался соответствующими поставками высокотехнологичной и качественной продукции из-за рубежа. Так, доля машин, оборудования и транспортных средств в совокупном импорте за 2020 год составила 47,7%, а в стоимостном выражении – порядка 110,3 млрд долл. [23, c. 576], или около 8,149 трлн руб. по курсу 73,88 руб. за доллар США [23, c. 526], совокупное же производство соответствующих товарных групп отечественными предприятиями составило по итогам 2020 года 8,823 трлн руб. [23, c. 358], или немного более половины всей товарной совокупности.

Модернизация основных фондов на суверенной технологической основе. В этой масштабной проблеме следует в первую очередь выделить сегмент обрабатывающих производств, а в качестве приоритетного объекта – обновление парка машин и оборудования. Эта категория основных фондов является ключевой в плане обеспечения научно-технического прогресса и высокого качества выпускаемой продукции, а ее наращивание создает предпосылки для технологических прорывов во всем народном хозяйстве.

Представляется, что модернизация может быть осуществлена в форме ускорения процесса обновления основных фондов. Так, существующие темпы, отраженные коэффициентом обновления основных фондов, должны быть как минимум удвоены и доведены, например, в обрабатывающем секторе промышленности – с 5,9% в 2020 году [23, c. 313] до 10–12%, что является практикой в развитых странах. Существующие же темпы отражают недоинвестирование данного направления, являющегося одной из причин низкой конкурентоспособности. Так, степень износа рассматриваемой группы основных средств составляет 62,2%, а доля полностью изношенных средств – 27,3% [23, c. 317].

Думается, что настоящие проблемы найдут свое отражение в разрабатываемой в срок до 15.12.2022 г. в соответствии с поручением Президента РФ Концепции технологического развития на период до 2030 года [24].

Автономность инфраструктурных решений и цифровой суверенитет. Проблемы обеспечения безопасности использования цифровых технологий и их независимого развития в условиях открытости экономик уже давно являются объектом внимания отечественных и зарубежных ученых и практиков [25, c. 34; 26, c. 49] (Dudin, Shkodinskiy, Usmanov, 2021, р. 34; Kutyur, Toupin, 2020, р. 49). Следует подчеркнуть, что цифровые технологии, являясь, по сути, лишь надстройкой над материальным сектором экономики, призванной повысить его эффективность [4, c. 83] (Akberdina, 2018, р. 83), кардинальным образом меняют характеристики производительных сил, придавая локальным процессам и объектам свойства, способствующие их более свободному вовлечению в глобальные отношения.

В данном контексте представляется необходимым выделить некоторые инициативы, реализация которых позволила существенно сократить воздействие последовавших санкционных рестрикций и потенциальных угроз.

Так, следует обратить внимание на мероприятия по локализации на национальной территории ключевых инфраструктурных решений. Одним из важнейших этапов в этом направлении стало принятие правил работы с персональными данными в июле 2014 года. Ключевое положение принятого Федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части уточнения порядка обработки персональных данных в информационно-телекоммуникационных сетях» обязывает операторов при работе с персональными данными, в том числе посредством информационно-телекоммуникационной сети Интернет, использовать базы данных, находящиеся на территории Российской Федерации.

Также необходимо отметить принятый в 2017 году Федеральный закон «О безопасности критической информационной инфраструктуры Российской Федерации», направленный на защиту важных для общества объектов от нежелательного воздействия третьих лиц. Данный закон регламентирует процесс категорирования объектов критической инфраструктуры в зависимости от степени возможного причинения ущерба общественным интересам, на их охрану направлена работа системы ГосСопка.

Особо следует подчеркнуть возрастающую роль контроля платформенных и инфраструктурных цифровых технологических решений. В качестве примера представляется возможным привести мероприятия по совершенствованию национальной платежной системы, реализованные еще в 2014 году. Так, сразу после крымских событий международные платежные системы Visa и MasterCard ограничили обслуживание карт крупных российских банков. В этой связи федеральные власти инициировали ряд поправок в Федеральный закон «О национальной платежной системе» с целью недопущения коллапса в данной сфере, имеющей исключительное значение для обеспечения национальной безопасности страны. Уже в июле 2014 года было основано акционерное общество «Национальная система платежных карт» (НСПК), призванное решить две ключевые задачи: во-первых, создать операционно-клиринговый центр для осуществления на территории РФ операций по картам международных платежных систем; во-вторых, эмиссия национальной платежной карты, получившей название «МИР».

Уже к середине 2015 года все внутрироссийские транзакции MasterCard и Visa были переведены на платформу НСПК, была осуществлена запланированная эмиссия.

Данный проект стал примером реализованной локализации глобального инфраструктурного решения, что обеспечило применение высокотехнологичных разработок иностранных компаний с достижением автономности их использования на национальном уровне. Следует подчеркнуть, что реализованные в тот период мероприятия позволили обеспечить возможность бесперебойной работы механизмов финансовых взаиморасчетов на внутреннем рынке, даже после того как MasterCard и Visa полностью остановили деятельность в России в марте 2022 года.

Представляется полезным развитие и использование подобных механизмов для обеспечения достаточного уровня автономности во всех областях, и прежде всего в таких глобализированных, как информационная и финансовая, например, при совершенствовании системы передачи информации и совершении платежей, на данный момент в большей степени реализуемых SWIFT.

Образовательно-кадровое обеспечение. Для решения задачи достижения технологической автономности страны с учетом перспектив предстоящих изменений требуются радикальные сдвиги в системе подготовки кадров. В последние годы отмечается устойчивый негативный тренд роста дефицита работников (а две трети его составляет нехватка рабочих кадров), достигшего к октябрю 2021 года 2,2 млн человек. Данная проблема может стать серьезным препятствием реализации намеченных планов и требует незамедлительного реагирования, прежде всего, в сфере среднего профессионального образования [27, c. 1882] (Afanasev, 2022, р. 1882). На ликвидацию дефицита кадров с высшим образованием (в первую очередь инженерных специальностей) направлена реализация федерального проекта «Передовые инженерные школы» в рамках госпрограммы «Научно-технологическое развитие Российской Федерации». В рамках которого на основе новой формы интеграции образования, науки и производства уже к 2024 году: будет подготовлено 2,5 тысячи специалистов; 28 тысяч преподавателей повысят квалификацию и пройдут стажировки в высокотехнологичных компаниях; будет выделено свыше тысячи грантов на прохождение практик; будет создано более 500 новых программ опережающей подготовки инженерных кадров, разработанных совместно с технологическими партнерами [28].

Особое внимание необходимо обратить на интеллектуальную основу технологического суверенитета – отечественную науку. Приоритетом реализуемой политики становится опора на результаты деятельности научно-технологического комплекса страны, представляющего собой организационный каркас интеллектуального обеспечения технологической независимости [29, c. 1205] (Dorzhieva, 2022, р. 1205).

Наибольший урон ее кадровый состав понес в период позднего СССР и начала трансформации экономики России (1989–1994). На этот период пришлось около 4/5 всего сокращения численности персонала, обеспечивающего научный потенциал нашей страны, который уменьшился почти в два раза – на 1 млн 110 тыс. специалистов. Особо важно подчеркнуть, что в меньших масштабах, но данная негативная тенденция сохранилась до последнего времени (см. табл. 1).

Таблица 1

Сокращение численности персонала, занятого исследованиями и разработками, в 1989–2020 гг. (в тыс. чел.)

Основные векторы научно-технической политики

Представляется очевидным, что решение проблем обеспечения устойчивого состояния технологического суверенитета сопряжено с результативностью научно-технического развития и суверенным контролем над решениями, определяющими его будущие траектории. Важность данного направления проявляется в свете долгосрочного его недофинансирования по сравнению с ведущими технологическими лидерами, что является существенным для достижения требуемого паритета с ними. В данной связи представляется возможным выделить следующие основные вектора реализуемой научно-технической политики: развитие в области критических технологий; разработки сквозных технологий; апробация перспективных направлений (проекты-маяки); организационное конструирование в рамках научно-технологической инициативы.

Критические технологии представляют собой направления, в которых научное и экспертное сообщество прогнозирует появление основ для формирования нового технологического уклада. Их перечень, формируемый государством с участием бизнес-сообщества и экспертов научно-технологического комплекса страны, представляет собой потенциально оправданную экономически актуальную часть результата научно-технологического прогноза. По мере осуществления соответствующих разработок, их внедрения, развития событий и смены реалий происходит соответствующая корректировка актуального перечня критических технологий. Отмечается, что в настоящее время на их разработку направлены более 150 различных инструментов технологического государственного заказа, представленных важнейшими инновационными проектами государственного значения, технологическими программами отраслевых министерств и госкорпораций, программами поддержки научных и научно-образовательных центров и др. Так, в 2022 году только на реализацию соответствующей государственной программы «Научно-технологическое развитие Российской Федерации» выделено бюджетное финансирование в объеме 464 миллиарда рублей.

Однако отмечается, что реализация данного направления сопряжена со слабой вовлеченностью в хозяйственный оборот полученных в ходе исследований результатов, проблемами трансфера технологий. Это связано в первую очередь с теоретическим характером получаемых результатов (в основном в виде научных статей, реже – опытных образцов и патентов) различными вузами, НИИ, R&D-центрами в ходе соответствующих исследований [20].

Сквозные технологии. Отдельно следует выделить мероприятия, направленные на развитие «высокотехнологичных направлений» в «высокотехнологичных областях», так называемых сквозных технологий. Сквозные технологии – магистральные направления, создающие каркас будущего технологического уклада, основу его формирования.

Механизм их разработки предусматривает участие «компаний-лидеров» за которыми закрепляются соответствующие высокотехнологичные направления (см. табл. 2). Такой способ организации позволяет в рамках дорожной карты или иной программной формы реализовывать весь комплекс мероприятий путем увязки наиболее эффективных и перспективных проектов и инициатив в единый сквозной цикл развития направления, включающий решение необходимых задач, от разработки ключевых технологий до ускоренного внедрения и продвижения полученных результатов на рынки. На финансирование таких проектов в 2021–2022 годах было направлено более 100 млрд руб. из различных источников [20].

Таблица 2

Высокотехнологичные направления и ответственные организации

¹ Соглашение расторгнуто в соответствии с распоряжением Правительства Российской Федерации от 6 декабря 2021 г. № 3468-р, поддержка направления будет осуществляться корпорацией в рамках текущей деятельности.

Источник: Развитие отдельных высокотехнологичных направлений. Белая книга [32, c. 4].

Проекты-маяки. Данное направление деятельности представляет собой стратегические инициативы по созданию рынков высокотехнологичной продукции. Реализация мероприятий в этой сфере позволяет не только получить результаты коммерческой апробации новых технологических решений, выявить узловые моменты, требующие нормативного, организационного или регулирующего разрешения, но и выработать принимаемые всеми заинтересованными сторонами процесса правила, позволяющие осуществить дальнейшее масштабирование проектов.

В настоящее время в рамках инициативы «технологический рывок» реализуются пять проектов-маяков, а именно: «Беспилотные логистические коридоры», «Автономное судовождение», «Беспилотная аэродоставка грузов», «Персональные медицинские помощники», «Электроавтомобиль и водородный автомобиль» [33].

На реализацию проектов-маяков предусмотрено финансирование более 140 миллиардов рублей из различных источников средств [20].

Национальная технологическая инициатива (НТИ), созданная в 2015 году как институт развития в несколько переформатированном виде, глубоко интегрирована в систему научно-технологического развития страны. Здесь следует отметить существенные наработки инфраструктурного и организационного плана. Так, в ее рамках осуществляется более 200 крупных проектов, реализуемых около 750 организациями, всего же в системе находится 3,3 тысячи компаний, а различными форматами работы охвачено свыше четырех миллионов человек. Сформированные центры компетенций на базе ведущих вузов страны участвуют в реализации программ развития сквозных технологий.

Заключение

Резюмируя материалы статьи, представляется необходимым вынести вопрос о временных горизонтах достижения технологического суверенитета Россией. При осуществлении такого рода прогнозов необходимо обязательно учитывать закономерности реальных процессов по: 1) купированию угроз технологической целостности экономики; 2) переориентации направлений ВЭД в сторону дружественных стран с формированием соответствующих транспортно-логистических коридоров; 3) локализации в России ключевых звеньев цепочек создания стоимости, ранее находившихся в зоне контроля бывших западных партнеров; 4) подготовке рабочих, научных, инженерных и организационно-управленческих кадров; 5) новому индустриальному строительству и обновлению основных производственных фондов; 6) разработке и производству в России ключевых системообразующих сложных изделий (самолетов, станков, энергетического и телекоммуникационного оборудования и т.д.); 7) получения научно-технологических результатов и их трансфера; 8) аккумулированию необходимых финансовых ресурсов.

В качестве итога можно привести три ключевые временные оценки: во-первых, автору представляется, что в течение одного года будет восстановлена технологическая целостность пострадавших секторов. Во-вторых, в течение трех лет будет преодолена критическая зависимость от импорта в областях, непосредственно влияющих на параметры национальной безопасности и жизнедеятельности общества, сформирована трехконтурная модель технологической интеграции. В-третьих, в течение десяти лет возможно получение существенных индустриальных и научно-технологических результатов, обеспечивающих паритет с ведущими мировыми державами во владении передовыми технологиями и основу обеспечения безопасности в будущем.