Структурная безработица как современная проблема макроэкономического регулирования

Введение

Развитие производительных сил, которое тесно связано с техническим прогрессом, выступает одним из ключевых элементов социально-экономического развития. Технологический прогресс, автоматизация, форсированная цифровизация лежат в основе колоссальных изменений на рынке труда: старые профессии исчезают или кардинально изменяются, и появляются новые, в которых требуется другое соотношение профессиональных навыков.

Цифровая трансформация прогнозируемо потребует модернизации социально-экономических отношений, инициируя появление новых технологий, применение которых может кардинальным способом поменять структуру производительных сил, в результате чего изменения коснутся роли и значения человека в этой системе. Технологический прогресс наряду с положительными эффектами сопряжен с серьезными проблемами: развитие производительных сил может оказать негативное влияние на особенности социально-экономического развития общества. В перспективе технологические изменения создают серьезную социально-экономическую проблему в виде риска роста структурной безработицы.

Кризис COVID-19 ускоряет эту трансформацию и углубляет цифровой разрыв как внутри стран, так и между ними. В результате таких изменений сотрудники, у которых нет доступа к технологиям или навыков, необходимых для работы с ними, сталкиваются со значительными трудностями. Быстрая цифровизация в сочетании с пандемией COVID-19 вызывает сбои на рынках труда, изменяя спрос на конкретные задачи и навыки и приводя к потере рабочих мест, в частности рабочих мест, связанных с рутинными задачами. Технологический прогресс, автоматизация, цифровизация способствуют повышению эффективности и производительности труда, однако эти процессы приводят к неизбежной трансформации рынка труда и рабочих мест. Вместе с этим не до конца выяснена роль человека в системе производительных сил в контексте происходящих изменений. Поэтому одновременно с цифровой трансформацией актуальность приобретает необходимость осмысления её воздействия на социально-экономическое развитие.

Цель работы: изучить процесс формирования структурной безработицы и рассмотреть государственную политику в области обучения на рынке труда в контексте текущих технологических изменений.

Целью данного исследования является анализ и обобщение информации о процессе формирования структурной безработицы, определении ее масштабов и способов борьбы с её деструктивными последствиями в контексте текущих технологических изменений.

Объект исследования: процесс формирования структурной безработицы в условиях технологических изменений.

Исследование содержит понятийный аппарат классической политической экономии, общей экономической теории, и основано на диалектическом методе познания, а также на методах анализа, сравнения, обобщения.

Научная новизна заключается в систематизации подходов к трактовке масштабов структурной безработицы.

Основная часть

Структурная безработица может иметь тесную связь с другим видом безработицы, а именно с технологической безработицей. Джон Мейнард Кейнс в работе «Экономические возможности наших внуков» подчеркивает, что «технологическая безработица возникает потому, что скорость, с какой мы открываем трудосберегающие технологии, превосходит нашу способность находить новое применение высвобожденному труду» [1]. С точки зрения соотношения данных видов безработицы интересна позиция Е.Ф. Борисова, который отмечает, что «структурная безработица – безработица, вызываемая изменениями в структуре спроса и технологии производства», которые «ведут к необходимости новых профессий, а работники, не обладающие этими профессиями, высвобождаются и вынуждены переучиваться» [2]. Следовательно, ключевыми характеристиками для этих видов безработицы выступают структурные сдвиги в экономике, обусловленные результатом технологических и технических переворотов.

Занятость населения выступает важным макроэкономическим показателем, который тесно связан с динамикой развития экономики и благосостоянием населения, при этом цифровая трансформация оказывает беспрецедентное влияние на сферу занятости [3] (Дорохова Н. В., Мусаева Г. И., 2022). Причиной происходящих изменений в занятости являются технико-технологические факторы современной научно-технической революции и цифровизации как одного из ее направлений [4] (Маслова Е. В., Колесникова О. А., Околелых И. В., 2022). Технологические изменения приводят к значительным социально-экономическим последствиям. В экономической литературе акцентируется внимание происходящих изменений на перспективы трудоустройства, а также функционирование отдельных отраслей экономики [5] (Acemoglu, Restrepo, 2019). Технологические изменения оказывают влияние на рост структурной безработицы и неравенства [6] (Frey, Osborne, 2017), сокращение возможностей трудоустройства [7] (Manyika, 2017), [8] (Nedelkoska, Quintini, 2018). Данные трансформации приводят к дефициту квалифицированных кадров для меняющегося рынка труда и формированию новых требований к навыкам и обучению. Работодатели рискуют столкнуться с дефицитом кадров, которые отвечали бы новым требованиям диджитализации, не менее серьезный вызов кроется в невостребованности части трудоспособного населения [9] (Крапчина и др., 2019), [10] (Питайкина, Влазнева, 2019). Несмотря на то, что достаточно сложно прогнозировать общий эффект цифровой революции на занятость, ряд исследователей приводят количественные данные о воздействии технологических изменений на рынок труда. Замещение рабочих мест угрожает 47% рабочих мест в США [6] (Frey, Osborne, 2017), В странах Западной Европы: к 2035 г. в промышленности будет потеряно 8,3 миллиона рабочих мест, но 10 миллионов новых рабочих мест, будет создано в сфере услуг [11] (Berger, 2016). На основе анализа 46 стран, представляющих около 80% мировой рабочей силы отмечается, что потенциал замещения занятости различается в разных странах и составляет от 40% до 55% [12] (Chui, Manyika, 2016). При этом от этих тенденций больше всего пострадают работники с низкой и средней квалификацией, поскольку именно их рабочие места подвержены наиболее быстрому замещению [13] (Acemoglu, 2002), [14] (Acemoglu, Autor, 2011).

Оценка структурной безработицы, представленная исследователями и экспертами ведущих международных организаций, различается (таблица 1).

Таблица 1

Экспертная оценка структурной безработицы [составлено автором по: 15–19]

В независимости от количественных оценок исследователи солидарны в том, что в перспективе технологические изменения создают серьезный риск структурной безработицы.

К беспрецедентному кризису на рынке труда привела пандемия COVID-19, в этот период экономики стран мира столкнулись с шоками, как со стороны спроса, так и со стороны предложения: введенные ограничения привели к негативным последствиям для глобальных цепочек поставок и международной торговли, операционные трудности привели к сокращению объемов производства. Общая неопределенность, снижение доходов и потребления послужили причиной сокращения совокупного спроса и, как следствие, привели к снижению спроса на рабочую силу. Таким образом, пандемия привела не только к кризису общественного здравоохранения, но и в том числе к кризису на рынке труда, лишив рабочих мест, сократив доходы населения, усилив социальное неравенство.

В 2020 г. мир столкнулся с беспрецедентным сокращением рабочего времени: во-первых, около половины потерь были связаны с вынужденными отпусками и со снижением продолжительности рабочего времени у тех, кто продолжал работать; во-вторых, данное сокращение непосредственно было обусловлено потерей рабочих мест.

Кризис оказывает различное влияние на работников с разным уровнем квалификации. Работники с более высоким уровнем квалификации, как правило, заняты в профессиях, которые в меньшей степени пострадали от потери рабочих мест, и у которых существовало больше возможностей для перевода на удаленную работу. По оценкам Международной организации труда, сокращение уровня занятости в группе высоквалифицированных сотрудников составило 3%, у работников средней квалификации 5,7%, низкоквалифицированных работников 3,5% [20]. С начала кризиса потери занятости были меньше в тех профессиях, где существовали возможности удаленной работы. Поэтому более квалифицированные специалисты с гораздо большей вероятностью могли работать на дому во время пандемии, чем работники средней и низкой квалификации на производстве, в строительстве и сфере услуг. Сокращая потери рабочих мест среди высококвалифицированных специалистов по сравнению с работниками с низкой и средней квалификацией, удаленная работа во время пандемии являлась еще одним каналом, через который технологические изменения в зависимости от квалификации и профессии могут в различной степени оказывать влияние на сотрудников. В период пандемии в наиболее уязвимом положении оказалась сотрудники, рабочие обязанности которых не реализуются удаленно. В дистанционном режиме чаще работают высококвалифицированные специалисты [21] (Bartik, 2021), причем не только в области информационных технологий, но и в сфере образования, права, бизнеса и финансов, менеджмента.

Многие изменения, произошедшие на рынке труда, связаны не только с уровнем квалификации работников, но и сферой их деятельности. Пандемия COVID-19 выявила существовавший и обострившийся дефицит кадров в ряде важнейших секторов, что особенно заметно в области медицины и информационных технологий. Нехватка персонала в системе здравоохранения – проблема, которая существовала во многих странах в течение длительного периода, была обострена во время пандемии. Например, в 2018 г. в странах Европейского союза на 1000 человек в среднем приходилось 3,8 практикующих врачей и 8,2 медицинских сестер [22]. В 2018 г. в 62% стран ОЭСР не хватало медицинских работников. В более чем половине стран медицинские работники входили в десятку самых дефицитных профессий [23]. По оценкам Всемирной организации здравоохранения в 2018 г. в мире не хватало 5,9 млн медсестер [24]. В России по данным Росстата, в 2020 г. на 10000 населения приходится 50,4 врачей, 102 среднего медицинского персонала [25].

Изменение спроса произошло и в сфере информационных технологий. Дефицит цифровых навыков ощущался практически во всех профессиях и секторах, поскольку сотрудники переходили на удаленную работу, студенты и школьники – на онлайн-обучение, услуги – на онлайн-каналы распространения.

Кризис COVID-19 ускорил процесс цифровизации и потребовал принципиально иного отношения к цифровой грамотности. По оценкам Евростата в 2021 г. доля людей в возрасте от 16 до 74 лет, обладающих хотя бы базовыми навыками работы с цифровыми технологиями, была самой высокой в Нидерландах и Финляндии (79%), Ирландии (70%). С другой стороны, самая низкая доля была зафиксирована в Румынии (28%), Болгарии (31%) и Польше (43%) [26]. В среднем в 2021 г. в Европейском союзе 54% людей имели базовые цифровые навыки. Росстат, оценивая навыки работы населения на персональном компьютере, приводит следующие данные по состоянию на 2019 г. Доля населения, использующего персональные компьютеры, составляет 84,5%; 57,3% имеют навыки работы с текстовым редактором; 56,4% умеют отправлять электронную почту с прикрепленными файлами; 31,4% могут работать с электронными таблицами; 21,8% умеют подключать и устанавливать новые устройства [27].

Еще до пандемии COVID-19 рост автоматизации и новых технологий трансформировал рынки труда, что привело к очень острой необходимости в крупномасштабном повышении квалификации и переподготовке кадров. Но в настоящее время эта потребность стала еще более важной. Пандемия с резким снижением деловой активности сильно подорвала спрос на рабочую силу, ускорила темпы автоматизации и цифровых преобразований, что привело к изменению условий и содержанию труда, требований к навыкам сотрудников, необходимости адаптации к новым условиям и задачам на рабочем месте, включая интеграцию цифровых технологий. В условиях быстрых изменений спроса на рынке труда обучение на протяжении всей жизни требуется, во-первых, для повышения квалификации с целью адаптации к новым условиям труда, во-вторых, для переквалификации в случае смены профессии и перехода в другие сектора в результате потери занятости.

До пандемии технологические изменения содействовали не только замещению рабочей силы, но и созданию новых рабочих мест. Кризис COVID-19 ускоряет эту трансформацию и углубляет цифровой разрыв как внутри стран, так и между ними. В результате таких изменений сотрудники, у которых нет доступа к технологиям или навыков, необходимых для работы с ними, столкнулись со значительными трудностями. Переобучение или повышение квалификации работников могут помочь им перейти из одной профессии в другую или адаптироваться к новым требованиям в контексте быстрых технологических преобразований. Кризис COVID-19, ускорив цифровизацию и автоматизацию, требует принципиально иного отношения к программам повышения квалификации и переподготовки. Как отмечает Пол Эванс, почетный профессор организационного поведения: «Повышение квалификации – это не событие. Это состояние ума» [28]. Опрос Всемирного экономического форума показал, что примерно 40% работников потребуется переподготовка продолжительностью до шести месяцев, а 94 % ожидают, что сотрудники приобретут новые навыки на рабочем месте [29]. Вместе с тем необходимо отметить, что наблюдается значительное неравенство в уровне готовности рабочей силы реагировать на растущие требования к навыкам. Например, участие в профессиональной подготовке является самым низким среди тех, чьи профессии, скорее всего, будут преобразованы в результате цифровизации [30] (Orlik, 2018). В данном контексте возможно формирование конфликта интересов между работником, работодателем и государством по поводу возможных источников финансирования повышения квалификации или переобучения сотрудников.

Поскольку цифровизация не ограничивается конкретными отраслями и профессиями, цифровые навыки становятся необходимостью для большинства сотрудников, а иногда и условием сохранения занятости, поэтому цифровые навыки представляют собой одну из наиболее востребованных областей навыков. Более ценными сотрудниками становятся те, которые могут интегрировать цифровые инструменты в повседневные оперативные задачи и сочетать предметные навыки с навыками в области цифровых технологий. Чтобы повысить адаптивную способность к постоянному совершенствованию в течение жизни, цифровые навыки должны быть дополнены рядом социальных и эмоциональных навыков. Пандемия COVID-19 внесла значительные изменения в организацию работы и потребовала быстрых мер адаптации, как со стороны работников, так и со стороны работодателей. В результате кризис значительно увеличил потребность в сотрудниках с такими навыками, как критическое мышление, самосознание, самоуправление, эмоциональная стабильность, стрессоустойчивость, продвинутые навыки межличностного общения, адаптивность, эмпатия, креативность и инновационное мышление, а также умение учиться.

Отталкиваясь от классической точки зрения на функционирование рынка труда и опираясь на свободное воздействие рыночных сил, возможно сделать предположение о том, что высвобожденные кадры в перспективе найдут применение своему труду. Однако исторический опыт показывает, что адаптация работников к новым условиям происходит неравномерно и может иметь отрицательные социально-экономические последствия, в том числе в виде риска роста структурной безработицы. Поэтому необходимость проведения государственной политики, связанной с опережающим решением данной социально-экономической проблемы, приобретает все большую актуальность. В этом контексте многие страны активизировали усилия по развитию системы профориентации и непрерывного образования. В рамках ответных мер на экономические последствия цифровой трансформации правительства стран, в том числе Австралии, Великобритании, Норвегии, Финляндии, Ирландии, Новой Зеландии, России, Сингапура и других объявили о новых мерах и дополнительном финансировании программ переобучения и повышения квалификации. Например, Норвегия участвует в долгосрочном и систематическом проекте по развитию своей системы профориентации, осенью 2020 г. была запущена новая комплексная национальная цифровая служба профориентации, которая включает в себя цифровое руководство, услуги самопомощи и информацию о возможностях обучения и трудоустройства [31]. Во Франции правительство предоставило финансовую поддержку обучения, ранее доступного только для безработных, тем сотрудникам, которые работают по программам краткосрочной занятости. Работодателям компенсируются все затраты на обучение персонала (кроме обязательного) в объеме до 1,5 тыс. евро. В Великобритании инициатива конфедерации профсоюзов по поддержке развития навыков на рабочем месте запустила кампанию, которая направлена на поддержку сотрудников, предоставляя доступ к онлайн-обучению, учебным ресурсам [32].

В России в рамках федерального проекта «Содействие занятости» действует программа организации профессионального обучения и дополнительного профессионального образования отдельных категорий граждан, рассчитанная до 2024 г. [33]. В рамках федерального проекта «Кадры для цифровой экономики» запущен проект «Цифровые профессии», в котором возможно получить дополнительное ИТ-образование [34].

Результаты инициатив поддержки рынка труда еще предстоит оценить. Но реальный масштаб проблемы непрерывного образования, актуализированный кризисом COVID-19, очевиден. Если высококвалифицированные работники могут решить эти задачи самостоятельно с помощью онлайн-обучения, то наиболее уязвимые группы испытывают трудности с доступом к электронному оборудованию и сети Интернет и зачастую не имеют необходимых умений для использования электронных услуг.

Заключение

Технологические достижения и цифровизация изменяют рынок труда, спрос на навыки и отдельные профессии. Хотя эти изменения способствуют повышению эффективности и производительности труда, они создают множество проблем, таких как цифровой разрыв, неравные последствия для занятости и структурную безработицу. Поскольку тенденция к более широкому внедрению технологий и цифровой трансформации ускоряется, особенно в контексте пандемии COVID-19, это может усугубить ранее существовавшее неравенство или даже создать новое, поскольку некоторые рабочие места автоматизируются, а определенные навыки становятся менее востребованными. Цифровая трансформация означает не только исчезновение некоторых рабочих мест, но и то, что подавляющее большинство существующих рабочих задач в рамках традиционных рабочих мест будут изменены, многие существующие задачи будут дополнены технологией, будут востребованы новые навыки, требующие сочетания цифровых навыков и междисциплинарной подготовки.

Чтобы смягчить экономические и социальные последствия трансформации, крайне необходимы активное обучение работников, которое поможет либо расширить свои существующие навыки для адаптации к новым задачам, либо приобрести новые для перехода из одной профессии в другую. Поскольку цифровизация и технологические изменения происходят достаточно быстро, скорость, с которой система переподготовки реагирует на вызовы цифровой трансформации, может привести к тому, что эта система будет эффективно взаимодействовать с рынком труда, или, наоборот, увеличивать разрыв между спросом и предложением навыков, усугубляя пробелы и задерживая адаптацию к новым условиям.