Стратегическое планирование как управленческий инструментарий развития производственных предпринимательских структур

Введение. Объективно макроэкономическая и политическая нестабильность создает существенные препятствия для интенсификации и увеличения деловой активности в производственном секторе, вынуждая потенциальных предпринимателей осуществлять деятельность в сферах с наиболее низкой капиталоемкостью и наиболее быстрой экономической отдачей (например, оптовая и розничная торговля, сфера услуг).

Немаловажно, что этому способствует также существующий разрыв между развитием реального и финансового сектора экономики. Высокие темпы роста стоимости заемных и инвестиционных ресурсов при низких темпах роста и производительности труда в обрабатывающих производствах, минимальная отдача от капитальных и текущих вложений обуславливают отказ руководителей производственных структур от привлечения внешнего финансирования в устойчивое и инновационно ориентированное развитие.

Среди объективных причин также можно выделить и низкую заинтересованность научного сектора в сотрудничестве с производственными (в первую очередь малыми и средними) предприятиями. По данным Ресурсного центра малого и среднего предпринимательства, практически каждое второе производственное предприятие не имеет возможности вести эффективное научно-техническое сотрудничество с профильными НИИ по причине незаинтересованности последних в таком сотрудничестве [24].

Напротив, крупные и крупнейшие производственные предприятия получают достаточное множество предложений о научно-техническом сотрудничестве от организаций научного сектора [8] (Dudin, Malashkina, 2021).

Но эти предприятия в силу объективных причин не могут сотрудничать с каждым НИИ, поскольку расширение научно-технического сотрудничества может стать невыгодным и привести к распылению ресурсов, их нерациональному использованию. Складывается ситуация двойного или встречного отказа, которая приводит к тому, что российский научный сектор по-прежнему дистанцирован от реального сектора, и в первую очередь от его главенствующего сегмента «обрабатывающие производства».

С субъективных позиций низкий уровень и низкое качество деловой активности в промышленно-производственном секторе (и в том числе в сегменте «обрабатывающие производства») обусловлены тем, что, с одной стороны, не все руководители и предприниматели осознают необходимость инновационно ориентированного развития, а с другой стороны, тем, что не во всех производственных структурах проводится систематическое прогнозирование внешних тенденций и не формулируются на основе прогнозов адекватные стратегические планы развития на среднесрочную и долгосрочную перспективу. Отсутствие планов развития снижает уровень инвестиционной привлекательности производственных структур, поскольку потенциальные инвесторы не могут быть уверены в обоснованности будущих отдач от вложения средств в такие предприятия [3, 4] (Aleksandrov, Vyakina, Skvortsova, 2019; (Aleksandrov, Vyakina, Skvortsova, 2020).

Деятельность предприятий, в которых отсутствует систематическое планирование, осуществляется инерционно, а развитие происходит за счет экстенсивных факторов. Соответственно, увеличение объемов реализации произведенной продукции связано с инфляционным ростом цен, но не с созданием высокой добавленной стоимости. Неумение руководства планировать долгосрочное развитие производственных структур весьма негативно влияет на показатели качества деловой активности, поскольку отсутствует целенаправленность управленческих действий, а также не имеется альтернативных программ, которые необходимо реализовывать в случае кардинальной трансформации внешнесредовых условий.

Результаты исследований

Наличие долгосрочных стратегических планов развития (в том числе включающих альтернативные программы действий в случае, когда внешнеэкономические и внешнеполитические условия существенным образом начинают ограничивать возможности ведения деятельности) определяет эффективность и результативность управления производственной структурой.

Безусловно, в настоящее время внешние угрозы деятельности, общая нестабильность и сложность прогнозирования будущего критически негативно влияют на уровень деловой активности в производственной сфере. В отдельных случаях внешние угрозы существенно превалируют над возможностями, открытыми во внешней среде. Поэтому многие производственные структуры, не обладающие потенциалом развития или не имеющие резервов для осуществления деятельности в периоды экономических и политических кризисов, вынуждены уходить с рынка.

Но для тех производственных структур, деятельность которых основана на систематическом прогнозировании и целенаправленном планировании, общий кризис может рассматриваться как стимул к будущему развитию, поскольку позволяет объективно оценить потенциал и резервы роста, явные и скрытые рыночные возможности, а также определить жизнеспособность избранной бизнес-модели и при необходимости провести ее структурную перестройку.

Впоследствии на макроэкономическом и микроэкономическом уровне стали использоваться инструменты планирования. Существует некоторое множество теоретических подходов прогнозирования и планирования [5, 12, 25] (Bogachev, Alekseychik, Kurinova, 2020; Podverbnyh, Samokhvalova, Sokolova, Kukushkin, Dyatlov, Roshkova, 2021; Vernikov, 2015) развития социально-экономических систем.

Первый теоретический подход заключается прогнозировании по аналогии, экстраполяции и моделировании. Экстраполяция может считаться эффективным, но в то же время малодостоверным способом предсказаний. Проблематика состоит в том, что прогноз основывается на предположении, которое можно описать следующим образом: какой-либо показатель, параметрирующий развитие системы (в данном случае – производственной структуры), в будущем будет изменяться равно так же, как и в прошлом. Экстраполяция не учитывает скорость изменения событий или процессов, а также появление новых факторов. Но с другой стороны, чем больше объем эмпирических данных положен в основу экстраполирования, тем более вероятностен прогноз.

Моделирование как еще один теоретический подход также не может характеризоваться полной достоверностью формируемого прогноза. Здесь, с одной стороны, упрощение модели грозит потерей достоверности разрабатываемого прогноза. Но с другой стороны, усложнение модели делает ее принципиально невычислимой, модель может иметь множество решений, ни одно из которых нельзя принять за прогнозное с высокой вероятностью реализации.

Использование метода аналогии (индукция, тренды, экспертные опросы), с одной стороны, позволяет компенсировать недостаток информации, но с другой стороны, не лишено когнитивных искажений. Методы аналогий в прогнозировании в полной мере используют теорию вероятности (в частности, общеизвестны такие прогнозные инструменты, как формула Лапласа, теорема Байеса, теория Готта и др.).

Немаловажным в прогнозировании является и выделение глобальных (неизменяемых) трендов. Так, например, Р. Хансен считал, что устойчивое развитие всей человеческой цивилизации зависит от наличия четырех капиталов [21] (Hanson, 2007):

1) ресурсов или ресурсного капитала;

2) физического капитала, который образован средствами производства;

3) природного капитала, под которым стоит понимать нормальный доступ к природным ресурсам;

4) социального капитала, под которым стоит понимать устойчивую организацию общества или социальной группы.

Важность устойчивости социальной организации определяется Р. Хансеном как наивысшая. В качестве обоснование первичности или высокой важности социального капитала можно провести аналитическое сравнение качества развития Японии и африканского континента.

В первом случае объективно ограниченные или практически отсутствующие природные ресурсы были использованы наиболее эффективно за счет наличия социальной стабильности. Напротив, Африка – один из наиболее обеспеченных в ресурсном плане континентов – показывает отстающий уровень развития по причине того, что социальная стабильность в регионе отсутствует. В ХХI веке, безусловно, движущими силами развития будут социальный и производственный (физический) капитал. Следовательно, мировое и национальное развитие, в том числе и предпринимательского сектора, будет предопределено сложным взаимосвязанным и детерминированным изменением политических и технологических трендов, что в полной мере соответствует ранее описанной нами инновационно-эволюционной концепции.

Экспертные опросы можно рассматривать и как специальный метод прогнозирования, и как дополнительную методику к вышеперечисленным способам и подходам познания будущего из настоящего. Существующие методы сканирования и агрегации экспертных мнений можно классифицировать в три основные группы: метод Delphi, метод мозгового штурма, методы социальных опросов референтных групп. Подходы к организации экспертных опросов могут вариативно изменяться, но неизменным остается субъективизм оценки получаемых мнений.

С целью нивелирования субъективного влияния на прогнозирование, как правило, опрос экспертов проводится анонимно, при этом численность опрашиваемых экспертов должна быть достаточной, т.е. соответствовать общим правилам формирования статистической выборки с расчетом погрешности этой выборки.

Сценарные технологии также можно рассматривать как метод прогнозирования и предвидения будущего. Сценирование наряду с игровыми методами, построением пространственных закономерностей, дикими картами [2] (Avdonin, 2014) и выделением реперных точек составляет уже не столько теоретико-методологический базис традиционного прогнозирования, сколько системного прогнозного предвидения будущего [20] (Turchin, Batin, 2012).

Итак, рассмотрев основные виды прогнозирования деятельности (функционирования и развития) современных производственных структур в системе стратегического управления ими, необходимо отметить, что прогнозирование представляет собой в научно-теоретическом плане взгляд в будущее, основанный на закономерностях и оценке перспектив дальнейшего эволюционирования хозяйствующего субъекта с учетом его текущих/перспективных способностей и вероятных возможностей, предоставляемых внешней средой.

Соответственно, все принимаемые решения в контексте сформированных прогнозов будут иметь те или иные следствия, влияющие на специфику развития производственных структур. Отсюда основная цель прогнозирования состоит в формировании наиболее точного и достоверного прогноза, реализация которого будет способствовать успешному развитию предприятия. Задачи прогнозирования сводятся к построению и определению наиболее вероятных трендов, сценарная интерпретация которых обеспечит достижение желаемого результата.

Но необходимо понимать, что в достаточной мере точный и достоверный прогноз построить весьма сложно, поскольку всегда были и будут иметь место неучтенные факторы, которые неочевидны и неявны в момент построения прогноза. Поэтому в процессе прогнозирования развития производственных структур необходимо учитывать вероятные и возможные неопределенности, которые всегда локализованы во внешней и внутренней среде функционирования и развития производственных структур [1, 11] (Abramov, Baranov, Sokolyanskiy, 2021; Nikolaev, 2011).

Весьма часто, говоря о неопределенностях, под ними понимают те явления, события или причины, которые могут привести как к максимизации положительных эффектов (выгод), так и вероятности неполучения тех или иных выгод (экономических, неэкономических, прочих). Источники появления неопределенностей, возникающих в процессе прогнозирования, имеют различное происхождение. В частности, можно выделить следующие основные виды неопределенностей, влияющих на качество и достоверность прогнозов:

· природные и физические неопределенности, связанные с недостаточным уровнем знаний о природных процессах, которые могут оказывать непосредственное прямое физическое воздействие на осуществление деятельности производственных структур (погодные условия / катастрофы, изменения климата, наличие запасов природных первичных ресурсов и т.п.);

· социальные неопределенности, связанные с ограниченными представлениями о закономерностях протекания социальных процессов и их влиянием на деятельность и развитие производственных структур (социальная структура и социальная стабильность, состояние человеческого капитала, состояние трудового потенциала и т.п.);

· экономические неопределенности, связанные со сложностью предсказания изменений глобальных, макро- и микроэкономических процессов (изменения на мировых и локальных рынках, экономическое поведение социума, коммерческих и некоммерческих структур, конкурентное окружение, баланс спроса и предложения и т.п.);

· политические неопределенности, которые являются прямым следствием высокой турбулентности протекающих процессов на глобальном, макро- и микроуровне (политические союзы и агломерации, политические изоляции, наличие или отсутствие протекционизма и т.п.).

· технологические неопределенности, связанные с недостаточным уровнем знаний о направлениях и закономерностях научно-технического прогресса (специфика смены технологических укладов, диффузия инноваций, появление новых прорывных инноваций и т.д.).

Очевидно, что неопределенности в прогнозировании развития производственных структур – это недостаточность или ограниченность информации о каких-либо факторах, причинах, явлениях или событиях, которые могут оказать влияние на состояние внешней или внутренней среды, принимаемые управленческие решения и последствия их реализации.

Наиболее высокий уровень неопределенностей, которые могут повлиять на достоверность и точность прогноза развития производственных структур в вероятных условиях, локализован в социальной и политической компоненте, которые, в свою очередь, оказывают прямое влияние на уровень неопределенностей в экономической и технологической компоненте. В достаточной мере низкий уровень неопределенностей локализован в природной компоненте наиболее геоустойчивых регионов, в которых природные, погодные и экологические закономерности в целом хорошо изучены естественными науками.

Социальная и политическая неопределенность наиболее существенны для составления (формирования) достоверного прогноза, вероятность реализации которого в рамках созданной сценарной модели в достаточной мере высока.

Важность социального и политического ракурса, их первичная значимость для прогнозирования развития производственных структур состоит в том, что именно эти аспекты конституируют жизнедеятельность общества, формируют паттерны его экономического и технологического развития.

Выше было сказано, что важность социальной устойчивости глобального, макро- и микроуровня определяется как наивысшая, и это неслучайно, поскольку любое экономическое и технологическое явление есть результат деятельности человека (группы или общности людей). Кроме этого, решения, принимаемые в рамках политического регулирования, влияют пропорционально на общество, экономику, технологическое развитие. При этом стоит отметить, что здесь имеет место быть накопление событий, а также решений, принимаемых по аналогии, на основании выявления закономерностей предыдущих трендов или совокупности однопорядковых явлений.

Так, например, используя простую математическую формулу теоремы Лапласа (см. формулу 1.1), можно предсказать вероятность того или иного события в политическом, экономическом, технологическом или социальном контексте:

где n – количество или число явлений, которые имели место быть за рассматриваемый период.

Из недавнего опыта мы знаем, что политически мотивированные санкции, принятые Европейским союзом, США, а также рядом иных государств, привели к экономической изоляции Российской Федерации, снижению темпов национального социально-экономического роста и уровня развития. Учитывая, что для дальнейшего устойчивого развития экономики Российской Федерации наиболее важны внешнеэкономические связи с США и Европейским союзом, рассмотрим вероятность принятия политически мотивированных негативных решений в отношении экономики России.

Согласно имеющимся статистическим и эмпирическим данным [19], за период с февраля 2022 года по август 2022 года было принято порядка 6 пакетов общих политически мотивированных санкционных решений со стороны руководства США и Европейского союза в отношении экономического взаимодействия с Российской Федерацией, следовательно, при отсутствии стабилизации в мировой политике вероятность принятия последующих негативных решений, которые существенным образом могут ограничить развитие национальных социальных и экономических процессов, составляет порядка 95% (согласно теореме Лапласа).

Далее, если использовать гипотезу Готта, которая основана на предсказании существования какого-либо явления (какой-либо системы) во времени с учетом возраста этого явления или этой системы, можно определить вероятную временную перспективу принятия негативных политических решений, которые могут также негативно отразиться на состоянии российских экономических процессов. Гипотеза Готта имеет следующий вид:

t – ожидаемое время ее существования;

f – заданный уровень достоверности.

Согласно имеющимся статистическим и эмпирическим данным, политически мотивированные решения в отношении экономического взаимодействия США, Европейского союза и России принимались каждые 0,7 месяца за рассматриваемый период (с февраля 2022 года по август 2022 года). Следовательно, при сохранении политической нестабильности негативные санкционные решения со стороны Запада могут быть приняты в период от 1 до 27 ближайших месяцев, что в целом эмпирически предсказуемо с учетом уровня достоверности 95% (при снижении уровня достоверности до 50% появление следующих санкционных решений варьирует от одной недели до двух месяцев).

Таким образом, вышесказанное позволяет заключить, что при формулировании прогноза развития производственных структур необходимо не только должным образом идентифицировать тренды и закономерности внешней среды, а также стохастичность их изменений, но и вероятные неопределенности, которые могут оказать то или иное влияние. Это, в свою очередь, снижает достоверность прогноза и негативным образом влияет на эффективность последующей формализации и реализации стратегических планов развития производственных структур.

Поэтому стоит согласиться с Б.Н. Авдониным в том, что ключевой логический момент прогнозирования развития производственных структур состоит в выборе исходной и конечной точки формирования прогноза. При этом Б.Н. Авдонин предлагает базировать процедуры прогнозирования развития производственных структур на следующих ключевых тезисах [2] (Avdonin, 2014):

· адекватность прогнозирования состоит в учете и количественном измерении устойчивых взаимосвязей макроэкономических и микроэкономических процессов, наиболее полно приближенной теоретической модели к закономерностям развития объекта прогнозирования;

· альтернативность прогнозирования состоит в том, что необходимо формировать некоторое множество вероятных сценариев, каждый из которых является альтернативой и дублирующим вариантом для другого сценария;

· целенаправленность прогнозирования заключается в том, что собственно прогнозные процедуры носят активный характер, но при этом учитывают особенности достигнутого уровня развития производственных структур и их действительную способность к достижению тех или иных целей.

Вышесказанное разъясняет, что прогнозирование в теоретическом и практическом плане – это достаточно трудоемкий процесс в рамках управления и планирования развития производственных структур. Но это важнейший процесс и, безусловно, необходимый для формирования эффективных и реализуемых планов развития указанных структур на среднесрочную и долгосрочную перспективу.

Прогнозирование и планирование – это две взаимосвязанные процедуры управления и построения будущего какой-либо системы или объекта (в нашем случае – производственной структуры). Планирование как управленческая процедура всегда следует за прогнозированием. Планирование, и это общеизвестно, кроме всего прочего, является одной из ключевых управленческих функций [25] (Vernikov, 2015).

В современных теоретических источниках существуют различные варианты определения термина «планирование» (в том числе определения термина «стратегическое планирование»), либо термин «планирование» не имеет прямой и определенной теоретической трактовки. Так, например, в трудах Г.Н. Бутова [6] (Butov, 2010) отсутствует объяснение теоретической сущности и не раскрыт понятийный аппарат, но указано, что планирование есть важнейший инструмент управления, обеспечивающий бескризисное развитие производственных структур (в целом предприятий, организаций, компаний).

В свою очередь, в трудах Г.С. Драпкиной и В.Н. Дикарева [7] (Drapkina, Dikarev, 2006) указано, что роль планирования в обеспечении устойчивого развития производственных структур является главнейшей. При этом планирование и как процесс, и как процедура должны учитывать современный тип хозяйствования, при котором планирование (в том числе и стратегическое планирование) отталкивается от будущего и идет в настоящее.

В целом подход, изложенный в трудах Г.С. Драпкиной и В.Н. Дикарева, соответствует пониманию современной управленческой парадигмы, которая основана на ресурсной концепции (ресурсной теории фирм [17, 18] (Conner, 1991; Lockett, Morgenstern, Thompson, 2009)) и на практическом подходе к организации управления и планирования развития производственных структур в условиях крайне нестабильной внешней среды. Ресурсная концепция (ресурсная теория фирм) в достаточной мере полно объясняет специфику различий между развитием производственных структур, осуществляющих свою деятельность в относительно равных условиях. Кроме этого, ресурсная концепция объясняет также достаточно полно способности производственных структур к осуществлению конкуренции. Исходя из ресурсной концепции способность производственных структур к конкуренции заключается в обладании специфическими и неспецифическими ресурсами, которые посредством ключевых компетенций преобразуются в устойчивые (уникальные) конкурентные преимущества [15] (Lyasnikov, Dudin, Shirokovskikh, 2011).

При этом стратегическое управление развитием производственных структур в рамках ресурсной концепции рассматривается как проактивное, то есть ориентированное в будущее. Это означает, что в рамках реализации управленческих функций необходимо учитывать имеющиеся способности у производственных структур, но сопоставлять их со стратегическими ориентирами будущего и на этом основании выстраивать планы среднесрочного и долгосрочного развития этих хозяйствующих субъектов.

Таким образом, здесь нужно сказать, что мы можем говорить о том, что стратегическое планирование развития производственных структур должно иметь целостное представление о направлениях этого развития с учетом объективных способностей (имеющихся ресурсов, средств и факторов производства) и вероятных возможностей/угроз, потенциально существующих во внешней среде. Иными словами, стратегическое планирование означает предвидение общих и частных трендов, которые определяют цели движения предприятия из настоящего в будущее. В целом примерно аналогичное определение сущности стратегического планирования дано в трудах В.И. Ляско [16] (Lyasko, 2005).

Под развитием производственных структур необходимо понимать закономерные, необратимые, целенаправленные изменения, которые определяют на каждом последующем этапе качественное состояние данной структуры как социально-экономической системы, которое основано на трансформации элементов и связей, за счет чего имеют место быть дополнительные эффекты (в данном случае эти эффекты стоит рассматривать как экономические выгоды, получаемые в результате деятельности производственных структур на рынке).

По нашему мнению, развитие производственных структур можно рассматривать преимущественно в эволюционном контексте, поскольку получение экономических выгод возможно только при постоянном качественном и интенсивном прогрессировании. Интенсивность прогрессирования в развитии производственных структур, безусловно, обеспечивают инновации, которые необходимо рассматривать как стратегический резерв, обеспечивающий планомерное или прорывное движение вперед и конкурентоспособность производственных структур на рынке деятельности.

Стоит учитывать, что развитие производственных структур – это качественная характеристика изменений, для получения количественной и стоимостной характеристики целесообразно использовать понятие роста (относительно функционирования и развития производственных структур обычно используют понятие «экономический рост», т.е. рассматривается изменение ключевых показателей деятельности этих структур в динамике за определенный период времени).

Итак, выше мы определили сущность стратегического развития производственных структур и сущность современной концепции стратегического управления данными хозяйствующими субъектами. И здесь стоит согласиться с Т.Р. Маклаковой, М.А. Пономаревой, Е.М. Мартишиным, П.С. Читипаховян [9, 10, 14] (Maklakova, Ponomareva, 2014; Martishin, 2014; Chitipakhovyan, 2013) и другими современными учеными и исследователями в том, что стратегическое управление должно базироваться на экономически обоснованных планах и программах развития производственных структур, которые, в свою очередь, определяют последовательность реализации управленческих функций.

Необходимость использования стратегического подхода к управлению и планированию развития современных производственных структур объясняется нестабильностью внешней среды, поскольку если среда стабильна и предсказуема, потребностей в проведении планирования практически не имеется, управление осуществляется путем закономерного реагирования на отдельно периодически и апериодически возникающие во внешней среде изменения.

Напротив, в условиях нестабильной и постоянно изменяющейся внешней среды развитие производственных структур детерминировано множеством факторов влияния, имеющих как положительный, так и отрицательный характер. Следовательно, производственная структура будет осуществлять свое развитие только в том случае, когда сможет предвидеть, спрогнозировать изменения и выстроить стратегическую плановую концепцию своего развития.

Неиспользование стратегического планирования в рамках управления развитием производственных структур чревато формированием кризисных тенденций, которые могут привести к физической гибели данного хозяйствующего субъекта. Это, безусловно, верно, поскольку неспособность производственных структур изменяться в соответствии с внешними трансформациями означает их предельную устойчивость (как системы). В свою очередь, достижение предельной устойчивости означает, что производственная структура исчерпала свой потенциал развития, ее деятельность не характеризуется положительным и интенсивным экономическим ростом.

Вышеизложенное позволяет сделать вывод, что стратегическое планирование можно рассматривать и как процесс, и как управленческий инструментарий (функцию управления), и как совокупность управленческих решений, которые ведут к разработке определенных стратегий развития производственных структур. Можно выделить некоторую совокупность определений стратегий развития производственных структур, которые имеют место быть в современных научных и научно-публицистических источниках, в частности, например [22, 23] (Makkonell, Bryu, 2009; Hamel, Prahalad, 1990):

· под стратегией развития понимают стратегию концентрированного, диверсифицированного или интегрированного роста (в отдельных случаях – стратегию сокращения);

· под стратегиями развития понимают классические маркетинговые стратегии, изложенные в трудах М. Портера (стратегия дифференциации, стратегия фокусирования и стратегия лидерства в издержках);

· под стратегиями развития понимают совокупность стратегических функциональных решений, обеспечивающих качественные изменения в бизнесе;

· под стратегией развития необходимо понимать формализованный документ (например, это может быть дорожная карта), описывающий направления эволюционирования производственных структур из настоящего в будущее, и детализацию этого документа по ключевым этапам.

По нашему мнению, можно выделить три основные стратегии развития производственных структур: стратегия устойчивого развития, стратегия опережающего развития и стратегия догоняющего развития. Такой подход к определению видов стратегий развития является одновременно и выражением меры способностей производственных структур, и специфики управления деятельностью данного хозяйствующего субъекта.

Заключение

Можно заключить, что в управленческой литературе отсутствует теоретическое определение сущности понятия «стратегическое планирование». При этом стратегическое планирование может быть рассмотрено и с функциональной, и с процессной точки зрения. Нам представляется правильным дать интегрированное определение сущности понятия «стратегическое планирование» относительно управления развитием производственных структур.

Под стратегическим планированием стоит понимать специальную деятельность, которая является одной из главных управленческих функций и которая состоит в разработке долгосрочных управленческих решений, ориентированных на достижение целей изменения внутренней среды производственных структур в рамках их перспективного видения будущего и использующих в качестве базиса наиболее вероятные прогнозы, что позволяет формировать экономически целесообразные программы и проекты развития, а также формы контроля их последующей реализации.

На основании данного определения, во-первых, обосновывается логическая взаимосвязь между прогнозированием и планированием, во-вторых, учитывается современная управленческая парадигма. И в-третьих, актуализируется необходимость формирования не только качественных ориентиров развития производственных структур, но и их количественно-стоимостных измерителей.