Развитие специализированных городов Китая в контексте национальной пространственной политики
Макаров И.Н.1, Фаттахов Р.В.1
1 Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации, Россия, Москва
Скачать PDF | Загрузок: 8
Статья в журнале
Экономические отношения (РИНЦ, ВАК)
опубликовать статью | оформить подписку
Том 13, Номер 4 (Октябрь-декабрь 2023)
Эта статья проиндексирована РИНЦ, см. https://elibrary.ru/item.asp?id=56006513
Аннотация:
При формировании отечественной политики пространственного развития страны необходимо учитывать имеющийся мировой опыт. В данном случае наиболее интересным представляется опыт планирования и государственного регулирования территориального развития Китайской народной республики посредством формирования пространственного каркаса специализированных городов. Исследованию данного опыта и посвящается наша работа. В качестве научной новизны можно позиционировать выделенное авторами деление специализированных городов на два подтипа: города на основе новых городов, что можно сравнить с гринфилд-проектами, и специализированные города, формируемые на основе индустриальных парков/зон, что предполагает наличие групп инструментов государственного управления оптимальным развитием каждого из подтипов городов.
Даная публикация может быть интересна студентам, аспирантам и магистрантам экономических и управленческих направлений, а также исследователям и практикам урбанистам и всем, занимающихся проблематикой современной политической экономии и государственного управления
Ключевые слова: город, пространственное развитие, государственное управление, Китай, территория
Финансирование:
«Статья подготовлена по результатам исследований, выполненных за счет бюджетных средств по государственному заданию Финуниверситета»
JEL-классификация: F62, F63, R11, R12, R13, R58
Введение
На современном этапе для Китая проблема моногородов, как и для большинства развитых стран, не является острой. При этом необходимость комплексного пространственного развития подталкивает к модернизации идеи моногородов и ее адаптации к новым условиям. Новый подход Китая как к пространственному развитию, так и к развитию малых городов заключается в формировании «специализированных городов» (далее – СГ), малых городских социально-экономических пространств с концепцией специализации отраслей с добавленной стоимостью и многофункционального землепользования, сочетающего жилую застройку, промышленный рост и сохранение окружающей среды.
Термин «специализированные города» происходит от заявлений экс-губернатора Чжэцзяна Цян Ли во время посещения нескольких небольших поселков и высокотехнологичных промышленных парков в Чжэцзяне в 2014 году. В мае 2015 года в политике Правительства Чжэцзяна «строительство СГ» было признано приоритетным направлением и выбрано в качестве ключевой программы развития в Чжэцзяне (Правительство Чжэцзяна, 2015).
В частности, специализированный город является:
1) центром высококлассных талантов, технологий и капитала, которые способствуют инновациям и предпринимательству;
2) платформой роста с моделью «один город, одна отрасль», которая модернизирует существующие традиционные отрасли и способствует развитию некоторых новых отраслей, включая информационные технологии, защиту окружающей среды, здравоохранение, туризм, моду, финансы и производство высокого класса;
3) местом, где гармонично сочетаются местная промышленность, культура, туризм, жизнь и экология.
Таким образом, СГ нацелены на то, чтобы стать мелкомасштабными платформами для более качественного роста, которые демонстрируют одну идентифицированную отрасль, местное культурное наследие и экологически безопасный образ жизни в городе — комбинации, которые генерируют уникальные местные «специальности» и формируют эндогенные агентства и институты, ориентированные на создание большего социального -экономические ценности.
Однако исследователи отмечают, что концепция специализированных городов на примере Чжэцзяна имеет ряд недостатков. Подход к расширению масштабов под руководством государства обуславливает следующую проблему: способы, которыми регион может представить себя как самобытный, ограничены по своему охвату, поскольку региональные экономики формируются под влиянием географии и истории и поддерживаются долгосрочным рыночным регулированием. Такой политический подход вряд ли может сделать все развивающиеся СГ особенными и даже может привести к быстрому распространению похожих друг на друга специализированных городов.
Что еще более важно, поскольку Пекин принимает инициативу Чжэцзяна как «наилучшую практику» (непосредственно принимая местные принципы в качестве национальных ориентиров для всех специализированных городов), эта стратегия имеет сходство с подходом «один размер подходит всем». Этот недостаток также был признан центральным правительством в 2017 г.: разработка специализированных городов должна соответствовать реальным местным условиям, требованиям и возможностям, а адаптация местной политики по модели Чжэцзян поощряется. Более того, последняя национальная политика сигнализирует о более сильном желании отказаться от нисходящего контроля, требуя подробного политического руководства в отношении возможных типов специализированных городов.
В качестве научной новизны можно позиционировать выделенное авторами деление специализированных городов на два подтипа: города на основе новых городов, что можно сравнить с гринфилд-проектами и специализированные города, формируемые на основе индустриальных парков/зон, что предполагает наличие групп инструментов государственного управления оптимальным развитием каждого из подтипов городов.
Среди публикаций в отечественной научной литературе, посвященной проблематике развития Китая необходимо выделить работы таких авторов, как Самусенко Д.Н [1], Костин К.Б. [2], Хуан Инь [3], Кэфэн Ю [4], Чжан Лицзюань [5], Ткаченко М.Ф. [6], Хуан Инь [7] и ряд иных авторов [8 – 21]. Однако остается недостаточно освященной тематика формирования городов и агломераций Китая, чему и посвящено наше исследование.
В качестве научной новизны можно позиционировать выделенное авторами деление специализированных городов на два подтипа: города на основе новых городов, что можно сравнить с гринфилд-проектами, и специализированные города, формируемые на основе индустриальных парков/зон, что предполагает наличие групп инструментов государственного управления оптимальным развитием каждого из подтипов городов.
Основная часть
Индустрия специализированных городов строится на сильных сторонах конкретного места с отличительными торговыми марками продуктов и соответствующими социально-культурными ценностями, перекликаясь с концепцией развития «на основе места». Более того, специализированным городам необходимо разработать полноценную программу «новой урбанистики» — сочетание производства, жизни и экологии, подчеркивая баланс между работой и личной жизнью, социально-экономическую жизнеспособность и экологическую устойчивость. Таким образом, стратегия специализированных городов является всеобъемлющей, которая не только направлена на повышение пространственной производительности экономики, привязанной к местному уровню, но также направлена на изменение преобладающего режима, ориентированного на землю и ориентированного на ВВП, в сторону разумного роста с социально-пространственным включением.
Вместе с тем, суть стратегии заключается в том, что малогабаритные территории позиционируются как ядро прочной агломерации и урбанизации. Это соответствует долгосрочным усилиям страны по смягчению последствий разрастания крупных городов и обеспечению территориально рассредоточенного распределения населения. Более того, его упор на эффективность землепользования, промышленную специализацию, социальную интеграцию и зеленое развитие перекликается с текущей национальной повесткой дня «Смена режима развития». Безусловно, местная инициатива коренится в более широком политическом контексте и оснащена обновленными концепциями роста.
Можно выделить две теоретические основы, помогающие понять развитие СГ.
Во-первых, многолетний опыт Чжэцзяна в области развития экономики агломерации в небольших поселках и промышленных парках позволяет предположить, что теория агломерации может быть теоретическим ядром специализированных городов. СГ рассматриваются как новые поддерживаемые политикой платформы, на которых населенные пункты и регионы Китая могут учиться создавать агломерационные экономики, подобные Чжэцзяну, включая промышленно специализированные рынки, производственные кластеры и индустриальные парки для урбанизации нового типа и промышленной трансформации.
Во-вторых, место, пространство и история имеют значение для возникновения и природы специализированных городов. СГ, вероятно, возникнут из более широкого круга существующих агломераций, от промышленных районов и рынков до промышленных парков/зон и малых промышленных городов. Учитывая цели СГ, четко ориентированные на региональное промышленное развитие, подход развития региональной индустрии из эволюционной экономической географии создает вторую теоретическую основу для развития специализированных городов.
В Чжэцзяне, с индустриализацией сельских районов в 1970-х годах, сельские торговцы спонтанно создали нишевые рынки, основанные на местных традициях ремесленного производства и мощных институтах, обеспечивающих «низовой капитализм», известный как «модель Вэньчжоу». Точно так же рост промышленных кластеров в провинции Гуандун тесно связан с массовым притоком инвестиций в Гонконг в 1990-е годы и стал возможным благодаря активной институциональной адаптации на местном уровне, направленной на поощрение агломерации и пространственного разделения производства.
У этих агломерационных экономик типа Маршалла есть общая черта: внутри и вокруг отдельных малых административных городов существует органически выращенная система промышленных специализаций. Такая система, характеризующаяся рыночными кластерами, специализирующимися на одной конкретной отрасли в сельской местности, с известными на национальном или даже глобальном уровне специализированными рынками в городских поселках, преобладала в Чжэцзяне. Более того, эти «специализированные рынки» играют стимулирующую роль в урбанизации и последующем формировании «специализированных городов». В этом смысле кластерные специализированные рынки в небольших административных городах, которые когда-то играли роль ведущих полюсов роста экономического успеха Чжэцзяна, являются важной основой СГ.
Кроме того, строительство местных агломераций с промышленной специализацией под руководством государства или по плану широко практикуется в Китае на протяжении десятилетий. Его можно проследить до традиционной системы «данвэй» в дореформенную эпоху. Данвэй — это особый социалистический способ управления рабочими единицами, организованными государственными предприятиями. Усиливая командно-контрольную функцию государственных предприятий, «данвэй» подчеркивает интеграцию работы и личной жизни в рамках географически определенного и социально исключительного «специального» пространства. Такое пространство создает (при)городские социально-экономические «анклавы», такие как «фабричные города», ориентированные на один тип производства (например, сталь, текстиль и уголь) и пожизненное социальное обеспечение (например, жилье, образование и здравоохранение). К настоящему времени, несмотря на упадок, данвэй все еще в некотором роде сохраняется, пусть не всегда физически, постоянно проявляя себя как особая платформа экономического развития с глубоким пространственным, культурным и политическим значением.
В последнее время экономико-географы-эволюционисты разработали несколько концепций для понимания разновидностей регионального индустриального пути развития, таких как расширение пути, обновление пути, импорт пути и создание пути. В последнее время, отходя от основанного на фирме понятия «связанного разнообразия», все чаще подчеркивается роль вмешательства государственной политики в воздействие на развитие пути. Принимая во внимание основную тему стратегии СГ, основное внимание уделяется региональному промышленному развитию, включая модернизацию/трансформацию традиционных отраслей и развитие новых развивающихся отраслей. Развитие СГ можно понять, используя подход развития региональной промышленной траектории. Например, некоторые СГ могут стремиться к постепенным изменениям в существующих зрелых кластерах, например, добавляя новые виды деятельности и институты к существующему пути (расширение и обновление пути), в то время как другие нацелены на развитие новых отраслей путем продвижения научных и технологических инноваций (путь создание) или привлечение внутренних инвестиций (путь импорта/трансплантации).
Опираясь на приведенную выше теоретическую основу, признаются три переменные, помогающие идентифицировать потенциальные типы СГ, а именно: исторические основания; промышленные атрибуты и цели развития.
- Во-первых, исторические основания относятся к исторически обоснованным условиям, связанным с существующими агломерациями. Они обозначают географическую доступность, возможности и потребности регионов в построении СГ.
- Во-вторых, промышленные атрибуты касаются источников и масштабов промышленного развития, динамики рынка и социально-пространственной включенности.
- В-третьих, цели развития отражают приоритеты и видение местных акционеров.
С 2015 года «построение СГ» считается одной из важнейших задач политики в Чжэцзяне. К августу 2019 года Правительство провинции официально объявило о четырех партиях СГ, которые включали 134 «конструируемых СГ» с прямыми политическими стимулами 2 и 79 «культивируемых СГ» в качестве кандидатов с высокой вероятностью стать конструируемыми СГ.
Конструируемые СГ имеют важную географическую особенность: их можно найти почти в каждой административной единице уездного уровня по всей провинции (за исключением округа Саньмэнь в Тайчжоу и района Бейлунь в Нинбо). В основном они сосредоточены в Ханчжоу (32), Нинбо (18), Цзясине (16) и Хучжоу (10) в северной части Чжэцзяна. За исключением Чжоушань (3), остальные муниципалитеты (Вэньчжоу, Тайчжоу, Шаосин, Цзиньхуа, Цюйчжоу и Лишуй делят 10 СГ). Помимо этих СГ провинциального уровня, стоит отметить, что существует большое количество СГ, выпущенных органами власти муниципального и уездного уровня. Эти СГ были отобраны как многообещающие кандидаты для участия в конкурсе на повышение до СГ провинциального уровня.
Не существует уникальной версии для создания СГ с привязкой к конкретному месту, и, следовательно, нет применимого повсеместно подхода к политике «наилучшей практики».
Планируемые государством СГ на платформе включают два подтипа:
- СГ на базе новых городов;
- СГ на базе индустриальных парков/зон.
Для обоих их сильными сторонами является наличие мощной многоуровневой, а то и усиленной поддержки государственной политики. Этот тип СГ ориентирован на развитие высокотехнологичной деятельности или на развитие определенных новых секторов, которым политика явно отдает предпочтение. Хотя оба они часто расположены в пригородных районах, они имеют хорошо спланированную инфраструктуру, ориентированную на промышленное развитие с преимуществами местоположения. Некоторые СГ могут интегрироваться в прилегающие городские районы или стать пригородами крупных городов. Однако фирмы этого типа относительно молоды для региона и не имеют социально-экономической интеграции.
Содействие формирующимся отраслям в условиях урбанизированной экономики может быть основным направлением развития. С одной стороны, содействие формированию одного специализированного промышленного пути и его диверсификация представляют собой стратегию продвижения «специализированной диверсификации» или «родственной диверсификации».
Эта стратегия связана с комбинированным эффектом специализации и диверсификации, ориентированным на создание новых промышленных путей с конкурентными и сравнительными преимуществами.
Для СГ, ориентированных на специализированный рынок, основная цель состоит в том, чтобы справиться с негативными последствиями низкотехнологичной, трудоемкой и ориентированной на экспорт модели регионального развития. Она включает в себя модернизацию существующих развитых отраслей за счет дальнейшего использования преимуществ локализации.
Подходящий политический подход должен подтвердить важную роль органически выращенных фирм и торговых предприятий, а также их социальный капитал в участии и обеспечении модернизации местных кластеров.
С точки зрения отраслевой политики основные вопросы заключаются в развитии диверсифицированной специализации (внутрикластерная деятельность и фирменные инновации). Они могут включать меры политики по улучшению дизайна (поскольку многие СГ в этом типе используют название «искусство» или «мода») продуктов или изменения ролей вышестоящих и нижестоящих фирм в цепочке создания стоимости. Политика может также помочь в изучении новых и высокотехнологичных рынков, на которых фирмы могут диверсифицировать свои продукты и виды деятельности. Что еще более важно, политика должна не только поддерживать формирование новых технологий, навыков и брендов, но также должна привлекать для перемен внешние и глобальные знания/активы.
Выводы
Учитывая небольшой административный размер города, основная трудность для достижения цели для этих СГ заключается в отсутствии места для привлечения талантов высокого уровня. Кроме того, семейная и основанная на доверии неформальность ведения бизнеса также связана с тем фактом, что возможности фирмы для трансформации кластера ограничены.
Таким образом, необходимо, сосредоточиться на трех направлениях политики, направленных на содействие обновлению региональной траектории.
Во-первых, следует принять всеобъемлющую стратегию, помогающую местным фирмам блокировать менее выгодное положение в глобальных цепочках создания стоимости и одновременно стимулируя более коллективные действия агентов на разных уровнях в области эндогенных инноваций.
Во-вторых, политическая поддержка реструктуризации работы с учетом трудовых ресурсов и талантов территории имеет центральное значение. Необходимы политические меры, направленные на обеспечение институциональных изменений и, в частности, на смещение существующего рынка труда в сторону занятости более высокого уровня.
Фирмы должны субсидироваться не в зависимости от их размера или объема производства, а скорее за счет их усилий по найму талантов и инвестированию в модернизацию рабочей силы в нишевых сегментах в рамках существующей основной отрасли СГ. Например, политика должна имитировать развитие производственных услуг, которые тесно связаны с существующей производственной специализацией, а также привлечение иностранных новых работников. При этом необходимо создание учебных заведений (например, художественных школ, технических колледжей) и обеспечение достойной заработной платы и условий труда для работников.
Опыт Китая предлагает новый подход к концепции моногородов – «специализированные города». Экономика данных населенных пунктов специализируется на отдельных отраслях, при этом они распложены вблизи крупных городов, что сохраняет условия для мобильности человеческих ресурсов, а также позволяет выстраивать более тесное сетевое взаимодействие между специализированными города в рамках агломерации. Соответствующая модель может быть применена для успешных и перспективных моногородов России, в целях развития высокотехнологичных и инновационных производств. В отдельных случаях может даже рассматриваться релокация производств ближе к крупным населенным пунктам и последующего развития экономического кластера, если это является экономически целесообразным.
Источники:
2. Костин К.Б., Костина П.Г., Фридман А.Р. Развитие международного технологического обмена между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой // Экономические отношения. – 2023. – № 2. – c. 333-354. – doi: 10.18334/eo.13.2.117834.
3. Цыганкова И.В., Хуан И., Дегтярев Н.И. Качество трудовой жизни женщин в Китайской Народной Республике: факторы влияния и направления повышения // Экономика труда. – 2022. – № 12. – c. 2033-2048. – doi: 10.18334/et.9.12.116750.
4. Кэфэн Ю., Недоспасова О.П Изменения в экономических решениях китайских домохозяйств, обусловленные развитием цифровой экономики // Вопросы инновационной экономики. – 2022. – № 4. – c. 2103-2124. – doi: 10.18334/vinec.12.4.116980.
5. Чжан Л., Пономаренко Т.В., Сюй Х. Трансформация китайских угольных компаний в соответствии с концепцией ESG-требований устойчивого развития // Экономика Центральной Азии. – 2022. – № 3. – c. 243-254. – doi: 10.18334/asia.6.3.115128.
6. Ткаченко М.Ф., Худякова О.Ю. Центральная Азия в фокусе китайской помощи развитию // Экономика. – 2022. – № 2. – c. 97-110. – doi: 10.18334/asia.6.2.115091.
7. Цыганкова И.В., Хуан И. Корпоративная культура как фактор формирования качества трудовой жизни работников российских и китайских организаций // Экономика труда. – 2022. – № 4. – c. 841+856. – doi: 10.18334/et.9.4.114542.
8. Чжао К. Ресурсный подход к управлению высокотехнологичными предприятиями машиностроения Китайской Народной Республики // Вопросы инновационной экономики. – 2021. – № 3. – c. 1119-1134. – doi: 10.18334/vinec.11.3.112358.
9. Юй Х., Шкваря Л.В. Исследование совместного российско-китайского строительства «Ледяного шелкового пути» // Вопросы инновационной экономики. – 2021. – № 2. – c. 833+848. – doi: 10.18334/vinec.11.2.112006.
10. Комиссаров А.А. Развитие таможенного сотрудничества Российской Федерации и Китайской Народной Республики на основе модели стратегического развития двустороннего торгового сотрудничества // Экономические отношения. – 2021. – № 2. – c. 303-318. – doi: 10.18334/eo.11.2.112282.
11. Хазанов А.М., Джавадов Т.Э. Альтернативы российско-китайскому партнерству в Арктике // Экономические отношения. – 2018. – № 3. – c. 445-452. – doi: 10.18334/eo.8.3.39175.
12. Иванус А.И. О моделировании динамики эволюционного развития высоконаучных технологий на примере Китайской Народной Республики // Экономика. – 2021. – № 1. – c. 9-20. – doi: 10.18334/evp.2.1.111828.
13. Чжай Л., Чан Ч., Яо Л. Эмпирическое исследование факторов, влияющих на двойную маржу экспорта китайской культурной продукции в рамках инициативы «Один пояс и один путь» // Экономические отношения. – 2021. – № 1. – c. 85-102. – doi: 10.18334/eo.11.1.111650.
14. Крапчина Л.Н., Мишина Н.А., Влазнева С.А. Глобальный экономический кризис как вызов и новые возможности для китайской экономики // Экономические отношения. – 2020. – № 2. – c. 307-318. – doi: 10.18334/eo.10.2.100938.
15. Шелепова Н.В., Ганина Т.Н. Сравнительная характеристика налогообложения доходов физических лиц в Российской Федерации и Китайской Народной Республике // Экономические отношения. – 2019. – № 4. – c. 2501-2508. – doi: 10.18334/eo.9.4.41473.
16. Молчанова С.М., Дроздова А.П. Научно-техническое лидерствo китайского искусственного интеллекта: миф или реальность? // Экономические отношения. – 2019. – № 4. – c. 2471-2486. – doi: 10.18334/eo.9.4.41314.
17. Савинский С.П. Эколого-экономическое регулирование в Китайской Народной Республике // Экономика, предпринимательство и право. – 2019. – № 4. – c. 785-796. – doi: 10.18334/epp.9.4.41320.
18. Магомадов И.А. Китайский вектор в Скандинавии как новая форма альтернативы партнерства РФ и КНР в Арктике в 2010-2020-х гг // Экономика, предпринимательство и право. – 2019. – № 3. – c. 159-166. – doi: 10.18334/epp.9.3.41212.
19. Абрамкина М.С. Политические риски китайского проекта «Один пояс, один путь» // Экономические отношения. – 2018. – № 3. – c. 437-444. – doi: 10.18334/eo.8.3.39280.
20. Шаренкова Т.А. Рецензия на монографию Чжоу Юй, Н.А. Абрамовой «Практики развития социокультурного пространства китайского приграничья в условиях межкультурного взаимодействия» // Экономика. – 2018. – № 4. – c. 179-182. – doi: 10.18334/asia.2.4.41258.
21. Захарьев Я.О. Китайский взгляд на усиление Японии в Центральной Азии в конце 2010-х – начале 2020-х гг.: новые акценты и подходы // Экономика Центральной Азии. – 2018. – № 4. – doi: 10.18334/asia.2.4.100605.
Страница обновлена: 01.11.2024 в 18:58:03