Problems of development of digital business models of agricultural enterprises: foreign and domestic experience

Введение

Интерес к формированию и масштабированию практики цифровизации бизнес-моделей сферы АПК является многосторонним и не является исключительно модной фишкой становления новой цифровой экономики: во-первых, предприятия АПК имеют очень сложную архитектуру бизнес-связей как с сельским хозяйством, так и с промышленным сектором; во-вторых, существующие объективные мировые социально-демографические процессы (рост доходов населения, рост численности населения, ухудшение качества и состояния природных ресурсов и климатических показателей) мотивируют к поиску новых решений организации производства продуктов питания; в-третьих, рост интереса населения к сегменту ecofood и FoodNet (продукты питания с учетом персональных предпочтений и рекомендаций) [1, 3] (Bogoviz, Popkova, Svistunova, 2018; Voronin et al., 2019).

Указанные факторы-мотиваторы не являются исчерпывающими, но именно их влияние, по мнению экспертов, оказывает наиболее ощутимое влияние на интерес менеджеров агробизнесов к диджитализации бизнес-моделей предприятий сферы АПК. Для сферы АПК в РФ кроме указанных факторов следует отметить и низкую конкурентную позицию агробизнесов в мировых рейтингах: так, по данным ITC, в 2019 г. Россия заняла 19-е место в экспорте сельскохозяйственной продукции (1,6% от мирового экспорта) [1]; согласно данным правительственной Программы «Цифровая экономика РФ», Россия занимает 41-е место по готовности к цифровой экономике [2]; в части инновационного развития сферы АПК доля российских патентных заявок в общемировом показателе по итогам 2019 г. составляет ~1%, а расходы на R&D-проекты и стартап-инициативы в АПК в 50 раз ниже, чем в Нидерландах, и в 10 раз – по сравнению с Турцией и Польшей [3].

Таким образом, трансформация бизнес-моделей предприятий сферы АПК является жизненно необходимым фактором запуска траектории умного роста таких базовых, «земных» подотраслей, как растениеводство и животноводство, прямо влияющих на пищевую, демографическую и экономическую безопасность страны. Кроме этого, следует не забывать о проблеме конфликтов целей, возникающих у фермеров в случае повышения экстенсивной производительности агроресурсов (эрозия почв, загрязнение водоемов, вырубка лесов) при попытке игнорировать прогресс цифровой экономики, что еще больше усугубит отставание РФ в мировых рейтингах лидеров сферы АПК [2, 3] (Volodin, Nadkina, 2019; Voronin et al., 2019).

Обзор литературы и исследований

В зарубежной практике вопросы методологии формирования механизмов управления бизнес-моделями восходят к 70-м гг. XX в. и связаны с именами таких ученых, как Amit R., Zott C [4]., Burmester C., Luttgens D. [5], Piller F., Bjorkdahl J., Holmen M [6]. Именно в их работах была заложена концепция цепочки начисления стоимости [7] (economic value-added link generation, EVALG-концепция), которая достигла пика научного интереса в 1960–1970 гг.).

Концепция цепочки начисления стоимости (начиная с 80-х гг. она стала именоваться как глобальная) является результатом масштабной мировой специализации стран в сфере АПК, и ее исходной задачей была помощь функциональным (менеджмент бизнеса, инвесторы) и регулятивным (отраслевые государственные институты управления и регулирования) стейкхолдерам в формировании долгосрочных стратегий отраслевого развития национальной экономики и АПК в том числе с учетом положения страны в глобальной географической цепи ресурсно-продуктовых, технологических, торговых и иных связей [12] (Kuznetsova, Saninskiy, Ilyina, Pukach, Martynovich, Mamaeva, Pukach, Korolkova, 2017). По мнению Morrison A., Pietrobelli C., Rabellotti R., в настоящее время выделяются два направления изучения бизнес-моделей организации и управления предприятиями АПК:

1. Научная школа интернационализма – представители данной школы (Центр глобализации, управления и конкурентоспособности Университета Дьюка, Института исследований развития Университета Эссекса, Датский институт международных исследований) делают акцент в исследованиях макроэкономических эффектов на использовании глобальных цепочек генерации стоимости в сфере АПК и формировании национальных стратегий исходя из международных партнерств и соглашений. Т.е. специалисты данной школы делают упор на международный политико-экономический диалог стран мира и выстраивание локальных «песочниц» создания экономической ценности, как правило, с труднопреодолимыми барьерами в форме продуктового эмбарго, жесткой фитосанитарной политики, налоговых преференций или, наоборот, рычагов давления [5] (Ganieva, 2019).

Однако назвать данные инструменты однозначно эффективными, тем более для такой категории жизненно необходимых товаров, как продукты питания, нельзя. В качестве аргумента приведем данные из отчета Еврокомиссии: экспорт агропродовольственной продукции ЕС в Россию сократился с более чем $13,5 млрд в 2013 г. до $7 млрд долл. США в 2017 г. [8] За этот же промежуток времени Россия вышла на лидирующие показатели в части экспорта зерновых в мире (36,0%), а начиная с 2018 г. руководство РФ заключило долгосрочные контракты на поставку сельскохозяйственной продукции в Китай, Индию и Японию.

Данная школа ориентирует бизнесы в сфере АПК к локализации и импортозамещению в рамках одной страны или формированию новых содружеств в противовес конкурентам-инициаторам санкций [5, 6] (Ganieva, 2019; Orlova, Serova, Nikolaev, Khvorostyanaya, Novikova, Yavkina, Bobkova, Ragozin, Yanbyh, Sokolov, Chulok, 2020). С одной стороны, такие инструменты являются долгосрочными мотиваторами к повышению интернальной эффективности деятельности агробизнесов, с другой – решение вопросов импортозамещения является капиталоемким и длительным процессом, что не позволяет сразу восстановиться сфере АПК даже с учетом государственной финансовой помощи.

2. Научная школа индустриализма – представители данной школы (Института исследований развития Университета Сассекса) ориентируются в изучении бизнес-моделей АПК как самодостаточной единицы генерации добавленной стоимости, которая при неизменных технико-экономических и социально-правовых условиях может существовать бесконечно долго в практически неизменном состоянии [12] (Kuznetsova, Saninskiy, Ilyina, Pukach, Martynovich, Mamaeva, Pukach, Korolkova, 2017).

Однако реальное положение дел свидетельствует о том, что сегодня ни одна экономика не может быть абсолютно самодостаточной, а значит, и бизнес-модели также участвуют в формировании партнерств в самых различных областях деловой активности. С учетом популяризации тезисов шеринг-экономики (экономики совместного пользования) тиражирование инновационных решений в части организации и управления агробизнесом является более чем экономически полезным, так как выполняется следующее равенство в рыночной экономике: улучшая деловое положение бизнеса – потенциального конкурента – в открытой цифровой экономике, улучшается конкурентное положение инициатора тиражирования, так как решение еще раз тестируется и «обкатывается», тем самым создавая благоприятную среду для умного развития мировой практики АПК [9, 11–13] (Luplov, 2019; Revenko, Revenko, 2019; Kuznetsova, Saninskiy, Ilyina, Pukach, Martynovich, Mamaeva, Pukach, Korolkova, 2017; Tsvetkov, Shutkov, Dudin, Lyasnikov, 2018).

Несмотря на очевидные преимущества гармонизации бизнес-моделей с лучшими мировыми практиками, предприятия сферы АПК в своем большинстве являются одной из наиболее консервативных категорий национальной экономики и мотивация менеджмента к реформированию бизнес-модели агробизнеса является сложной и долгосрочной задачей. Для изучения проблем и перспектив внедрения цифровых решений в архитектуру бизнес-модели предприятий АПК нами были выделены следующие участники, которые были классифицированы на основе требований Кодекса Алиментариуса (Codex Alimentarius) [9]:

– бизнес-модель чистого производителя (B2B-модель) – предприятия данной группы ориентируются исключительно на производственные бизнес-процессы и концентрируют ресурсы и усилия на производстве сельскохозяйственной продукции;

– бизнес-модель «от поля до прилавка» – предприятия данной группы включают в себя бизнес-процессы коммерческого и логистического взаимодействия с сегментами оптовой и розничной торговли (FMCG-сегмент), а также представителями ресторанно-гостиничного бизнеса (сегмент HoReCa);

– бизнес-модель «Вертикально интегрированный агропромышленный холдинг с собственной торговой сетью» – предприятия данной группы включают в себя полный цикл производства и реализации продукции в формате «от поля до вилки».

Результаты

Ключевым результатом развития бизнес-моделей предприятий в сфере АПК с учетом формирования цифровой экономики является формирование рынка агротехнических венчурных инвестиций. Причинами рождения нового сегмента и его стремительного взлета являются как важность сферы АПК для мировой продовольственной безопасности, так и внутренние особенности бизнес-моделей агробизнесов:

– по данным AgFunder, более 40% экономически активного населения занято в АПК [10], при этом мировой объем рынка АПК оценивается в более чем 7,8 трлн долл. США;

– бизнесы в АПК являются одними из наименее оцифрованных в рейтинге видов экономической деятельности, при этом восприимчивость к цифровизации в АПК выше, чем в строительстве, транспорте и добыче полезных ископаемых;

– нарастающая угроза дефицита ресурсов и кризис модели АПК 3.0 – к 2030 г. населению потребуется + 35% продовольствия, +40% питьевой воды, +50% энергетических ресурсов;

– джокер-эффекты от эпидемии вирусов (например, COVID-19), которые показали слабость человеческого управления бизнес-моделью в сфере АПК и отрицательно повлиял на агробизнесы стран с традиционной, преимущественно ручной организацией сельского хозяйства [11].

По данным отчетов AgFunder и Института аграрных исследований НИУ ВШЭ, рынок цифровых бизнес-моделей предприятий АПК (в международной практике используется термин «рынок агротехнологических компаний») за 2016–2019 гг. показал значительный рост как в объеме инвестиций, так и количестве сделок в данном сегменте (табл. 1).

Таблица 1

Основные показатели развития мирового рынка цифровых бизнес-моделей предприятий АПК за 2015–2019 гг. [12]

Согласно приведенным расчетам, в мире отмечается рост интереса инвесторов к развитию бизнес-моделей «от прилавка до тарелки» (downstream-модели): начиная с 2015 г. соотношение инвестиций выросло именно в пользу данной категории, но в то же время следует отметить, что количественное соотношение сделок на рынке агротеха все же свидетельствует в пользу downstream-моделей (только в 2017 г. и 2019 гг. соотношение составило 0,9 и 0,8 соответственно).

На следующем этапе рассмотрим структуру инвестиций на рынке агротеха за 2019 г. отдельно по категории бизнес-моделей «от поля до прилавка» (upstream-модели) и «от прилавка до тарелки» (downstream-модели) (рис. 1).

Как видно из данных рисунка в части категории бизнес-моделей, «от поля до прилавка» имеет явно выраженный интерес к инвестированию в биоэнергетики и биоматериалы – 21%, на втором месте – инновационные технологии переработки (10%), на третьем – интеллектуальные системы земледелия – 9%. Т.е. в зарубежной практике организация умного земледелия считается обязательным элементом и все реже включается экспертами в категорию инноваций. В части же структуры инвестиций в бизнес-модели «от прилавка до тарелки» (downstream-модели) следует отметить явное превалирование решений в области электронной торговли – 23%, на втором и третьем месте – электронные торговые площадки для HoReCa и иные торговые площадки для агробизнеса – по 4% соответственно.

Рисунок 1. Структура инвестиций на рынке агротеха за 2019 г. по категории бизнес-моделей «от поля до прилавка» (upstream-модели) и «от прилавка до тарелки» (downstream-модели), %

Источник: составлено автором.

Цифровизация АПК в России идет по своему, оригинальному пути, который сильно отличается от мировых практик по ряду аспектов.

Во-первых, основной мотивирующий фактор цифровизации предприятий АПК – государственные решения первых лиц (президент, министр сельского хозяйства). Так, административными драйверами диджитализации АПК выступают: Указ Президента России «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» от 7 мая 2018 г. [13] (поставлена задача разработки и внедрения цифровых технологий и платформенных решений в сферу АПК); Доктрина продовольственной безопасности Российской Федерации [14] от 21 января 2020 г. № 20 (в ней закреплены идеи о развитии модифицированных продуктов питания, генной инженерии), ведомственный проект «Цифровое сельское хозяйство» на период 2019–2024 гг., [15] отвечающий непосредственно за финансирование процессов разработки и внедрения цифровых решений в предприятия АПК (разработан в рамках Программы «Цифровая экономика Российской Федерации» [16] от 28 июля 2017 г. № 1632-Р).

Во-вторых, сфера АПК в РФ является очень зависимой от дотаций и субсидий из бюджетов разных уровней (так, объем субсидий из бюджета в сферу АПК за 2019 г. составил 304 млрд руб.).

В-третьих, имеется сложная и неоднородная структура сельскохозяйственных земель на территории РФ (97 млн га, или 44% земель не вовлечены в деловой оборот [17]).

В-четвертых, низкая доля переработки отходов в сфере АПК и, как следствие, его высокая материало- и энергоемкость (по состоянию на 2019 г. доля использованных и обезвреженных отходов АПК – менее 50%, при этом 5–10% перерабатывается в продукцию с высокой добавленной стоимостью (в странах ЕС данный показатель составляет более 60% [18]).

В-пятых, отставание российских предприятий АПК от мировой практики внедрения цифровых решений (по данным Skolkovo Ventures, удельный вес агробизнесов, использующих продвинутые цифровые технологии, составил менее 1%).

На следующем этапе рассмотрим объем и структуру инвестиций в развитие цифровых бизнес-моделей предприятий АПК в РФ за 2016–2019 гг. (табл. 2).

Таблица 2

Объем и структура инвестиций в развитие цифровых бизнес-моделей предприятий АПК в РФ за 2016–2019 гг. [19] [20] [21] [22]

Как видно из данных анализа объема и структуры инвестиций, в предприятиях АПК РФ превалирует спрос на приобретение готовых продуктов в части высокотехнологичного оборудования и с/х техники – в среднем на данные цели было потрачено 117,2 млн долл. США, или 68,9% от всего объема инвестиций, на втором месте расположились инвестиции в R&D-проекты цифровизации предприятий АПК – 23,4 млн долл. США, или 13,8%, на третьем месте – инвестиции в приобретение программных решений для цифровизации бизнес-процессов – 17,0 млн долл. США, или 10,1%.

Немаловажным фактором успешной реализации проектов цифровизации предприятий сферы АПК является сбалансированность и рыночные принципы предоставления финансирования: от заинтересованности инвестора и его требований во многом зависит успех инновационного проекта, тем более в такой рисковой деятельности, как сельское хозяйство. Данные о составе и структуре источников финансирования цифровых бизнес-моделей предприятий АПК в РФ за 2016–2019 гг. приведены в таблице 3.

Таблица 3

Состав и структура источников финансирования цифровых бизнес-моделей предприятий АПК в РФ за 2016–2019 гг. [23] [24] [25]

Как видно из данных таблицы 3, в РФ предприятия сферы АПК преимущественно используют собственные средства для финансирования инновационных проектов в части диджитализации собственных бизнес-моделей: в среднем на данный источник финансирования пришлось 9730,8 млн руб., или 53,5%, на втором месте расположились прочие источники финансирования – 5653,3 млн руб., или 30,3%. В официальной статистике нет конкретизации в части данного источника, но исходя из деловой практики бизнеса это могут быть нераспределенные ранее суммы прибыли, амортизационные отчисления в форме аккумулированных фондов, что наводит на вывод, что удельный вес собственных средств в финансировании проектов диджитализации еще более высокий (рис. 2).

Рисунок 2. Структура источников финансирования цифровых бизнес-моделей предприятий АПК в РФ за 2016–2019 гг., %

Источник: составлено автором.

При этом такой важный инструмент финансирования инновационных проектов, как специализированные коммерческие (венчурные) и некоммерческие фонды, вообще не участвовал в проектах формирования цифровых бизнес-моделей в сфере АПК, только в 2019 г. на их источник пришлось 224,3 млн руб., или 1,1%, что также свидетельствует об определенной слабости финансовой инфраструктуры в РФ к развитию и масштабированию цифровых бизнес-моделей в сфере АПК.

Обсуждение

Развернутые отличительные характеристики механизма финансирования проектов в области цифровизации предприятий сферы АПК в мире и РФ приведены в таблице 4.

Таблица 4

Отличительные характеристики понимания роли и потенциала цифровизации предприятий сферы АПК в мире и РФ

Как видно из таблицы, в РФ реализация проектов цифровизации бизнес-моделей носит более региональный характер и направлена на решение внутристрановых проблем сектора АПК, а также обеспечение качественного скачка в части технологий реализации бизнес-процессов в предприятиях сферы АПК. В мировой же практике стратегии цифровизации АПК носят более глобальный характер и ориентированы на решение крупных структурных проблем в части экологии, решения проблем нехватки продовольствия, выравнивания экономического уровня развития стран; важно отметить и тот факт, что в мировой практике активно применяется трансферт технологий и франчайзинг, позволяющий построить цифровые бизнес-модели в АПК гораздо быстрее путем развертывания уже отработанной архитектуры бизнес-процессов.

На следующем этапе рассмотрим основные результаты цифровизации бизнес-моделей предприятий АПК на интервалах 2014–2016 гг., 2015–2017 гг. и 2016–2018 гг., что связано с особенностями методологии аккумулирования данных в статистическом сборнике «Индикаторы инновационной деятельности» (табл. 5).

Таблица 5

Основные результаты цифровизации бизнес-моделей предприятий АПК на интервалах 2014–2016 гг., 2015–2017 гг. и 2016–2018 гг., в % от общего числа предприятий АПК [26] [27] [28]

По данным таблицы мы видим, что в РФ пока что потенциал цифровизации бизнес-моделей предприятий АПК очень далек от высокого: результаты по основным критериям оценки, кроме повышения продуктовой безопасности и соответствия новым стандартам в области пищевой безопасности показали значения менее 10% от всех предприятий АПК, что говорит о значительных сложностях с внедрением цифровых решений в сельское хозяйство. Для сравнения проблемных точек реализации проектов цифровизации сферы АПК мы взяли результаты экспертного опроса «Цифровизация частного бизнеса в странах Центральной и Восточной Европы» [29], проведенного PWC, чтобы получить более реалистичное сопоставление с учетом близости уровня развития национальных экономик (рис. 3).

Рисунок 3. Основные барьеры к цифровизации бизнес-моделей предприятий АПК в РФ и странах ЦВЕ (2019 г.), %

Источник: составлено автором.

Как мы видим из рисунка 3, в РФ ключевые проблемы лежат в плоскости финансирования проектов цифровизации бизнес-моделей предприятий АПК – 51% (для сравнения: в странах ЦВЕ – 54%), на втором месте – кадровый голод специалистов в области цифровых технологий – 35% и 18% соответственно, на третьем – внутреннее сопротивление переменам формата работы – 33% и 19%. Кроме этого, достаточно разное видение имеется и в понимании перспектив использования инструментов т.н. умного сельского хозяйства менеджерами РФ и стран ЦВЕ (рис. 4).

Рисунок 4. Сравнительная характеристика приоритетных цифровых технологий в сфере АПК в РФ и странах ЦВЕ, %

Источник: составлено автором.

По данным диаграммы видно, что в РФ основной упор делается на технологии применения БПЛА при мониторинге полей ввиду крупных банков земель у предприятий АПК – 45% (для сравнения: в странах ЦВЕ – 35%), на втором месте – IoT для сельскохозяйственной техники – 39% (51% соответственно в ЦВЕ), на третьем месте – роботизация бизнес-процессов – 29% (33%) [30] [31].

Таким образом, у российских аэрокомпаний имеется несколько вариантов реализации цифровизации собственных бизнес-моделей:

1. Бизнес-модель Next Giant – формирование собственной агроэкосистемы полного цикла производства и реализации сельскохозяйственной продукции. В рамках единого пространства будут объединены с помощью смарт-контрактов участники сферы АПК, сегментированные по направлениям деятельности или оказываемым сервисам. Базой для их коллаборации выступит виртуальная платформа, где у каждого из участников будет свой личный кабинет, а также отдельно будет вынесена библиотека контрагентов, центр финансирования АПК (ключевой игрок – АО «Россельхозбанк»), блок сервисов и обсуждения стратегии развития агроэкосистемы [7] (Lazko et al., 2018).

Примером практически функционирующей агроэкосистемы являются вертикально интегрированные холдинги в сфере АПК ПАО «Черкизово», ПАО «РусАгро», имеющие отлаженную модель бизнес-процессов собственного снабжения биологическими активами, производственными мощностями для ведения портфеля направлений агробизнесов (в ПАО «Черкизово» их 4, в ПАО «РусАгро» – 6), а также собственными логистическими и торговыми сетями.

2. Ограниченные партнерства – вовлечение крупным игроком на рынке АПК в сферу своего делового оборота узкоспециализированных компаний или сервисов для решения тематических задач или передачи на аутсорсинг рутинных процессов. Также возможно и обратное движение, когда крупные игроки формируют свой пул на основе ограниченных партнерств (в отличие от холдинговых структур они сохраняют свою автономию в части управления бизнесом) [8] (Lovchikova et al., 2019). Примером такой модели можно назвать действующие в РФ Российский зерновой союз, Молочный союз России, Национальную мясную ассоциацию и пр., которые в настоящее время выступают в роли отраслевых лобби-платформ, а в перспективе могут сформировать собственные венчурные фонды для развития инновационных решений в соответствии со спецификой своего направления [32].

3. Новаторы – новые формы организации бизнес-процессов в АПК, которые являются революционными для российского рынка, например: урбанистические вертикальные фермы в торговых центрах или на территориях ликвидируемых промышленных предприятий с цеховой структурой (пример – iFARM, г. Новосибирск); crowd-фарминг с организацией доступа к процессу производства продуктов питания всеми желающими (фактически это новая версия коммуны или общины, только с цифровыми технологиями), FoodNet – организация малых производственных форм для выращивания продуктов с учетом особенностей потребностей конкретного района проживания граждан или сезонных (эпизодических) всплесков заболеваний или нехватки конкретных витаминов (например, дефицит витамина D у жителей Крайнего Севера; формирование тематических диет для людей с избыточным весом и т.п.) [9. 10] (Luplov, 2019; Pukach, 2019).

Заключение

По итогам проведенного научного исследования были изучены проблемы развития цифровых бизнес-моделей предприятий АПК в отечественной и зарубежной практике. В мире интерес к цифровизации бизнес-моделей предприятий АПК связан с глобальными проблемами дефицита продуктов питания и климатическими проблемами; ростом урбанизации и совокупного населения планеты; исчерпанием ресурсов роста за счет II зеленой революции; ростом запроса на экологически чистое питание и интереса к персонализации рынка еды и сервиса.

Цифровизация АПК в России идет по своему, оригинальному пути, который сильно отличается от мировых практик по ряду аспектов: во-первых, основной мотивирующий фактор цифровизации предприятий АПК – государственные решения первых лиц; во-вторых, сфера АПК в РФ является очень зависимой от дотаций и субсидий из бюджетов разных уровней; в-третьих, имеется сложная и неоднородная структура сельскохозяйственных земель на территории РФ; в-четвертых, низкая доля переработки отходов в сфере АПК и, как следствие, его высокая материало- и энергоемкость; в-пятых, отставание российских предприятий АПК от мировой практики внедрения цифровых решений.

Для сферы АПК в РФ кроме указанных факторов следует отметить и низкую конкурентную позицию агробизнесов в мировых рейтингах: так, по данным ITC, в 2019 г. Россия заняла 19-е место в экспорте сельскохозяйственной продукции (1,6% от мирового экспорта); согласно данным правительственной Программы «Цифровая экономика РФ», Россия занимает 41-е место по готовности к цифровой экономике; в части инновационного развития сферы АПК доля российских патентных заявок в общемировом показателе по итогам 2019 г. составляет ~1%, а расходы на R&D-проекты и стартап-инициативы в АПК в 50 раз ниже, чем в Нидерландах и в 10 раз – по сравнению с Турцией и Польшей.

В предприятиях АПК РФ превалирует спрос на приобретение готовых продуктов в части высокотехнологичного оборудования и с/х техники, на втором месте расположились инвестиции в R&D-проекты цифровизации предприятий АПК, на третьем – инвестиции в приобретение программных решений для цифровизации бизнес-процессов.

Имеются и существенные различия в стратегических целях цифровизации бизнес-моделей агробизнесов: для РФ это качественный технологический скачок в организации с/х процессов; повышение автономности АПК в условиях эскалации санкций; привлечение иностранных инвестиций от партнеров из стран Азии (Китай); достижение регионального лидерства в сфере АПК и центра технологического трансфера, для мировой практики: обеспечение гармоничного долгосрочного развития АПК с учетом глобальных вызовов и угроз человечеству; удовлетворение спроса населения на персонифицированные продукты питания; повышение пищевой безопасности продуктов; генная модификация продуктов с учетом актуальных эпидемий вирусов.

У российских аэрокомпаний имеется несколько вариантов реализации цифровизации собственных бизнес-моделей: бизнес-модель Next Giant – формирование собственной агроэкосистемы полного цикла производства и реализации сельскохозяйственной продукции; ограниченные партнерства – вовлечение крупным игроком на рынке АПК в сферу своего делового оборота узкоспециализированных компаний или сервисов для решения тематических задач или передачи на аутсорсинг рутинных процессов; новаторы – новые формы организации бизнес-процессов в АПК, которые являются революционными для российского рынка, например: урбанистические вертикальные фермы в торговых центрах или на территориях ликвидируемых промышленных предприятий с цеховой структурой, FoodNet – организация малых производственных форм для выращивания продуктов с учетом особенностей потребностей конкретного района проживания граждан или сезонных (эпизодических) всплесков заболеваний.

[1] Россия поднялась на 19-е место среди крупнейших агроэкспортеров в 2019 году (23.04.2020) [Электронный ресурс] – URL: https://aemcx.ru/2020/04/23/россия-поднялась-на-19-е-место-среди/ (дата обращения: 15.01.2021 г.).

[2] Цифровизация сельскохозяйственного производства России на период 2018-2025гг.(декабрь 2018) [Электронный ресурс] – URL: https://agrardialog.ru/files/prints/apd_studie_2018_russisch_fertig_formatiert.pdf (c. 8; дата обращения: 14.01.2021 г.).

[3] Инновационное развитие агропромышленного комплекса в России. Agriculture 4.0 [Текст] : докл. к XXI Апр. междунар. науч. конф. по проблемам развития экономики и общества, Москва, 2020 г. // Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». – М. : Изд. дом Высшей школы экономики, 2020. – С. 10

[4] Amit R., Zott C. Creating value through business model innovation // MIT Sloan Management Review. – 2012. – Vol. 53 – P. 41–49.

[5] Burmester C., Luttgens D., Piller F. Business Model Innovation for Industrie 4.0: Why the «Industrial Internet» Mandates a New Perspective on Innovation // RWTH Aachen University, Technology and Innovation Management. Germany, 2015.

[6] Bjorkdahl J., Holmen M. Business model innovation – the challenges ahead // Int. J. Product Development. – 2013. – Vol. 18. – P. 213–225.

[7] Meshkova T., Moiseichev E. (2016) Foresight Applications to the Analysis of Global Value Chains. Foresight and STI Governance, vol. 10, no 1, pp. 69–82. DOI: 10.17323/1995-459x.2016.1.69.82.

[8] Венедиктова А.И. Международная политическая экономика. Тема «Эффективность эмбарго» (15.05.2020) [Электронный ресурс] – URL: https://nsportal.ru/npo-spo/ekonomika-i-upravlenie/library/2020/05/15/mezhdunarodnaya-politicheskaya-ekonomika-tema (дата обращения: 15.01.2021 г.)

[9] Кодекс Алиментариус [Электронный ресурс] – URL: https://www.rsm-cert.com/articles/kodeks-alimentarius-Codex-Alimentarius.-ot-fermi-do-vilki-From-farm-to-fork..18.html (дата обращения: 15.01.2021 г.)

[10] COVID-19 и мировые аграрные рынки (06.08.2020) [Электронный ресурс] – URL: https://meat-expert.ru/articles/364-covid-19-i-mirovye-agrarnye-rynki (дата обращения: 15.01.2021 г.)

[11] Эффект COVID-19: как мировая экономика переживает пандемию и каким будет 2021 год (19.12.2020) [Электронный ресурс] – URL: https://www.forbes.ru/karera-i-svoy-biznes/416461-effekt-covid-19-kak-mirovaya-ekonomika-perezhivaet-pandemiyu-i-kakim (дата обращения: 13.01.2021 г.)

[12] Орлова Н. В. Инновационное развитие АПК в России. Agriculture 4.0» (2020) [Электронный ресурс] – URL:https://inagres.hse.ru/data/2020/04/29/1544797771/ОрловаНВ_Инновационное%20развитие%20в%20АПК%20в%20России.pdf (дата обращения: 16.01.2021).

[13]Указ Президента России «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» от 7 мая 2018 г. (07.05.2018) [Электронный ресурс]. – URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/57425 (дата обращения 10.01.2021 г.)

[14] Указ Президента РФ от 21 января 2020 г. № 20 “Об утверждении Доктрины продовольственной безопасности Российской Федерации” (22.01.2020) [Электронный ресурс]. – URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/73338425/ (дата обращения 10.01.2021 г.)

[15] «Цифровое сельское хозяйство» на период 2019 – 2024 гг. [Электронный ресурс]. – URL: https://mcx.gov.ru/upload/iblock/900/900863fae06c026826a9ee43e124d058.pdf (дата обращения 10.01.2021 г.).

[16] Программа «Цифровая экономика Российской Федерации» (Распоряжение Правительства РФ от 28 июля 2017 г. №1632-Р) [Электронный ресурс]. – URL: http://static.government.ru/media/files/9gFM4FHj4PsB79I5v7yLVuPgu4bvR7M0.pdf (дата обращения 10.01.2021 г.).

[17] Инновационное развитие агропромышленного комплекса в России. Agriculture 4.0 [Текст] : докл. к XXI Апр. междунар. науч. конф. – С. 60

[18] Там же. С. 63

[19] Индикаторы инновационной деятельности: 2018 : статистический сборник / Н. В. Городникова, Л.М. Гохберг, К. А. Дитковский и др.; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». – М.: НИУ ВШЭ, 2018. – С. 21, 63, 64, 103.

[20] Индикаторы инновационной деятельности: 2019 : статистический сборник / Л. М. Гохберг, К. А. Дитковский, И. А. Кузнецова и др.; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». – М.: НИУ ВШЭ, 2019. – С. 18, 28, 61.

[21] Индикаторы инновационной деятельности: 2020 : статистический сборник / Л. М. Гохберг, К. А. Дитковский, Е. И. Евневич и др.; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». – М.: НИУ ВШЭ, 2020. – С. 20, 31, 39, 42

[22] Инновационное развитие АПК в России. Agriculture 4.0 [Электронный ресурс]. – URL: https://www.hse.ru/data/2020/06/01/1604078726/Инновационное_развитие_АПК_в_России-сайт.pdf (дата обращения 16.01.2021 г)

[23] Индикаторы инновационной деятельности: 2018 : статистический сборник / Н. В. Городникова, Л.М. Гохберг, К. А. Дитковский и др.; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». – М.: НИУ ВШЭ, 2018. – С.47.

[24] Индикаторы инновационной деятельности: 2019 : статистический сборник / Л. М. Гохберг, К. А. Дитковский, И. А. Кузнецова и др.; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». – М.: НИУ ВШЭ, 2019. – С. 88.

[25] Индикаторы инновационной деятельности: 2020 : статистический сборник / Л. М. Гохберг, К. А. Дитковский, Е. И. Евневич и др.; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». – М.: НИУ ВШЭ, 2020. – С.70.

[26] Индикаторы инновационной деятельности: 2018 : статистический сборник / Н. В. Городникова, Л.М. Гохберг, К. А. Дитковский и др.; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». – М.: НИУ ВШЭ, 2018. – С.84.

[27] Индикаторы инновационной деятельности: 2019 : статистический сборник / Л. М. Гохберг, К. А. Дитковский, И. А. Кузнецова и др.; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». – М.: НИУ ВШЭ, 2019. – С. 142.

[28] Индикаторы инновационной деятельности: 2020 : статистический сборник / Л. М. Гохберг, К. А. Дитковский, Е. И. Евневич и др.; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». – М.: НИУ ВШЭ, 2020. – С.129

[29] Цифровизация частного бизнеса в странах Центральной и Восточной Европы (2019) [Электронный ресурс]. – URL: https://www.pwc.ru/ru/assets/emea-private-business-survey.pdf (дата обращения 16.01.2021 г).

[30] Там же

[31] Инновационное развитие агропромышленного комплекса в России. Agriculture 4.0 [Текст] : докл. к XXI Апр. междунар. науч. конф. по проблемам развития экономики и общества, Москва, 2020 г. // Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». — М. : Изд. дом Высшей школы экономики, 2020. — С. 86 – 88.

[32] Отраслевые союзы и ассоциации АПК [Электронный ресурс]. – URL: https://www.agroxxi.ru/poleznye-kontakty-apk/otraslevye-soyuzy-i-associacii-apk.html (дата обращения 17.01.2021).