Показатели инновационного развития

Переориентация российской экономики с экстенсивных факторов развития на интенсивные потребует существенных сдвигов в производительных силах и экономических отношениях. Для реальной оценки происходящих качественных изменений возникает необходимость дополнения традиционных макроэкономических показателей новыми, способными отразить состояние общества не только в количественном выражении.

Неоднородность развития

Количественные показатели, безусловно, играют значительную роль в оценке уровня развития страны, но в определенной ситуации могут вводить в заблуждение относительно реального состояния экономики. Так по величине ВВП, рассчитанной по паритету покупательной способности, в настоящее время Россия находится на шестом месте в мире. Неплохо выглядит наша экономика и по абсолютным размерам производства отдельных видов продукции. По добыче нефти на первом месте в мире, газа – на втором, по производству чугуна и картофеля – на третьем, по электроэнергии, стали, зерновым и зернобобовые культурам, сахарной свекле – на четвертом [1]. Список количественных достижений можно продолжать долго, но несмотря на красивые показатели, нас не устраивает сегодняшнее положение дел в экономике.

Было бы неправильно утверждать, что объем произведенного ВВП не играет определяющей роли в развитии страны, поскольку на его основе удовлетворяются все существующие потребности. Но он не отражает качественный уровень удовлетворения этих потребностей. Не случайно давая характеристику развития страны в последнее десятилетие (а до 2008 года темпы роста ВВП были высоки), специалисты говорят о таком феномене, как «рост без развития».

Другой макроэкономический показатель – ВВП на душу населения – более полно отражает состояние экономики страны, поскольку в самом общем виде дает представление о достигнутом уровне производительности общественного труда. Но сделанные на его основе выводы также в ряде случаев выглядят недостоверными.

Ярким примером может служить последний доклад Всемирного экономического форума «Глобальная конкурентоспособность 2009–2010 гг.». Авторы доклада разделили страны по уровню развития на три группы, соответствующие трем стадиям цивилизационного развития. Само по себе такое деление не вызывает никаких сомнений, но вопросы возникают по поводу основного классификационного признака. Критерием уровня развития выбрали именно производство ВВП на душу населения.

Первая группа с низким уровнем произведенного ВВП на душу населения отнесена к первой стадии (factor driven stage), где главную роль играет экстенсивное использование факторов производства. Страны второй группы со средним размером классификационного признака находятся на второй стадии (efficiency driven stage), характеризующейся интенсивным и рентабельным использованием факторов производства. Страны с высоким уровнем ВВП на душу населения находятся на третьей – инновационной – стадии (innovation driven stage).

Россия в соответствии с выбранным критерием отнесена к переходной зоне от второй к третьей стадии. Возникает естественный вопрос: если, по мнению уважаемых экспертов, мы в настоящее время интенсивно и рентабельно используем факторы производства и переходим к высшей стадии, то почему положение дел в российской экономике все специалисты оценивают как неудовлетворительное? Тем более непонятно, почему в таком случае авторы доклада по уровню конкурентоспособности поставили нашу страну на столь низкое место в рейтинге 133 стран мира – 66-е. Из стран G-20 ниже нас в рейтинге стоит только Аргентина. По уровню технологической готовности Россию в этом докладе поставили на 74-е место по наличию последних технологий на 102-е, по нацеленности фирм на новые технологии на 104-е, по ПИИ и передаче технологий на 103-е [2].

Приведенные рейтинговые оценки плохо согласуются с представлением о стране, переходящей к третьему этапу цивилизационного развития, куда нас определили авторы доклада в соответствии с показателем произведенного ВВП на душу населения. Можно говорить, что критерий выбран неправильно, но другого, более точно определяющего уровень развития стран просто не существует. Поэтому количественные показатели существующей Системы национальных счетов были и остаются базисными при оценке состояния экономики, но возникла настоятельная потребность дополнить их показателями, отражающими качественные характеристики экономического развития.

Определиться с приоритетами

Названая проблема не является чисто российской. Во всем мире идет поиск показателей, адекватных современным представлениям об уровне развития страны, которые в состоянии учитывать в комплексе социально-эколого-экономическую эффективность. Лауреат Нобелевской премии Дж. Стиглиц по этому поводу пишет: «Наш главный вопрос: является ли ВВП адекватным измерителем уровня жизни населения страны? Во многих случаях статистика ВВП создает впечатление, что экономическое положение улучшается, в то время как большинство граждан на своем повседневном опыте этого не чувствуют. Кроме того, сосредоточенность на росте ВВП приводит к противоречию. Политические лидеры видят свою задачу в стимулировании экономического роста. Но одновременно с этим граждане требуют от них и борьбы с загрязненностью воздуха, говорят о необходимости снижения уровня шума и повышения качества воды. Между тем меры, направленные на эти цели, могут привести к снижению роста ВВП» [3].

Поскольку проблема становится не только экономической, но и политической, неудивительно, что на нее обратили внимание не только ученые, но и видные политики. В феврале 2008 года президент Франции Николя Саркози создал рабочую группу, которая получила название «Комиссия по измерению эффективности экономики и социального прогресса». В нее вошли два нобелевских лауреата – Джозеф Стиглиц, ставший главой, и Амартия Сен. Комиссия составила 300-страничный документ с критикой одномерного подхода (основанного только на ВВП) и с рекомендациями включить значительное количество показателей качества жизни (включая устойчивость развития, безопасность, политические права и т.д.). Комиссия работает, но пока конкретных предложений, применимых в практике статистических исследований, нет.

В процессе поиска, который ведется многими учеными и практиками, возникает достаточно большое количество вариантов. Среди них встречаются интегральные показатели, в которых, наоборот, принижаются экономические факторы развития, а в крайних случаях их даже совсем не учитывают при составлении рейтингов. К таким показателям относится, например Международный индекс счастья (Happy Planet Index), который основан на субъективной удовлетворенности людей жизнью, ожидаемой продолжительности жизни и влиянии жителей страны на окружающую среду. В первую тройку стран в 2009 году вошли Коста-Рика, Доминиканская Республика и Гватемала (Россия занимает 108-е место). В2006 г. 1-е место заняло островное государство Вануату, хотя по ВВП на душу населения эта страна лишь на 112-м месте в мире [4].

Несомненно, такой показатель имеет право на существование, но нам нужен индикатор, который в идеале дает сбалансированное представление о главных сторонах жизни страны без перекоса в какую-то одну сторону.

Заслуживает внимания показатель, предлагаемый экспертами ООН в качестве обобщающего, под названием «Индекс истинных сбережений» (genuine savings). Он включает в себя учет человеческого потенциала, энергетического и экологического факторов. Уровень индекса истинных сбережений методологической основой имеет концепцию устойчивого развития (sustainable development), которое достигается посредством сбалансированного социально-эколого-экономического роста.

С помощью индекса истинных сбережений учитываются как факторы, положительно воздействующие на развитие общества, так и наносящие урон. Истощение невозобновляемых природных ресурсов идет при таких расчетах в минус, а вложения в человеческий капитал в плюс.

В России с ее относительно высоким до экономического кризиса количественным ростом ВВП основной упор делался на экстенсивные факторы, а качественные характеристики оставались на втором плане. И если по темпам все выглядело благополучно, то подсчитанный индекс истинных сбережений оказался отрицательным – более -13%. Тогда как показатели индекса истинных сбережений в Китае (36,1), за ним следуют Индия (20,6) и Япония (15,8), ЕС – 12. Даже в странах, где природные ресурсы также интенсивно сокращаются индексы значительно выше. Норвегия и Канада имеют показатели 9,4 и 5,4 за счет увеличения расходов на образование и медицину. [5].

Имеет смысл обратиться еще к одному используемому в мировой практике показателю, а именно индексу развития человеческого потенциала (ИРЧП), который, по мнению аналитиков ООН, позволяет объективно оценить социально-экономическое положение страны. Он включает оценку ВВП на душу населения, ожидаемой продолжительности жизни в стране и уровня и охвата населения образованием. По сути, речь идет о дополнении показателя, характеризующего уровень экономического развития страны, двумя важнейшими показателями качества жизни.

Нижним показателем этой группы согласно методике ООН принято считать уровень индекса 0,8. ИРЧП — 0,92, то есть самый высокий в нашей стране имеет, естественно, Москва. 22 региона страны можно отнести к категории развитых по уровню ИРЧП. Даже среди регионов-аутсайдеров не осталось территорий с ИРЧП ниже 0,7. И вполне понятно, что такого относительного благополучия Россия добилась в основном за счет собственных сырьевых ресурсов [6].

Вывод

Новые показатели, безусловно, обогатят наше представление об обществе, в котором живем, но нужно сразу формулировать их с учетом происходящих глубинных изменений. Поскольку фундаментальной основой происходящей трансформации является переход от пятого к шестому технологическому укладу, постольку уровень развития той или иной страны будет зависеть от состояния Национальной инновационной системы, ее способности генерировать научные и технические идеи и реализовывать их на практике. Обобщающий показатель должен в первую очередь наряду с количественными экономическими характеристиками отражать уровень развития НИС.