Институциональные основы обеспечения экономической безопасности малого и среднего предпринимательства

Невмывако В.П.1
1 Всероссийская академия внешней торговли, Россия, Москва

Статья в журнале

Экономика и социум: современные модели развития (РИНЦ)
опубликовать статью

Том 12, Номер 3 (Июль-сентябрь 2022)

Цитировать:
Невмывако В.П. Институциональные основы обеспечения экономической безопасности малого и среднего предпринимательства // Экономика и социум: современные модели развития. – 2022. – Том 12. – № 3. – С. 157-168. – doi: 10.18334/ecsoc.12.3.116549.

Эта статья проиндексирована РИНЦ, см. https://elibrary.ru/item.asp?id=49998674

Аннотация:
В статье рассмотрены важнейшие аспекты, связанные с обеспечением экономической безопасности субъектов малого и среднего предпринимательства: институциональный и управленческий. На основании данных, публикуемых Федеральной налоговой службой в Едином реестре субъектов малого и среднего предпринимательства, показано, что формальные институты не обеспечивают должного уровня экономической безопасности рассматриваемого сегмента. При этом в управлении субъектами малого и среднего предпринимательства явно выражено стремление к минимизации рисков, но не к разработке стратегий опережающего развития. И это указывает на то, что институциональные основы обеспечения экономической безопасности малого и среднего предпринимательства требуют оптимизации.

Ключевые слова: институты, малое и среднее предпринимательство, институциональный сегмент, экономическая безопасность, качество управления

JEL-классификация: L26, J28



Введение. Экономическая безопасность, в широком смысле этого понятия, рассматривается Г.С. Вечкановым как «защищенность внутреннего рынка от внешних угроз» [1] (Vechkanov, 2007). В аналогичном контексте, но с различными институциональными дополнениями и уточнениями рассматривают понятие экономической безопасности основоположники этого теоретического и методологического конструкта Л.И. Абалкин [2] (Abalkin, 1994), В.К. Сенчагов [3] (Senchagov, 2007) и некоторые другие российские ученые [4–7] (Leshchenko, 2021; Nevmyvako, 2021; Petrenko, Varlamov, Leshchenko, 2020).

За рубежом понятие «экономическая безопасность» не используется ни применительно к микроэкономическому, ни применительно к макроэкономическому уровню исследований.

Вместе с тем в зарубежной научной литературе есть понятие «экономическая уязвимость/зависимость», в некоторой степени сходное с понятием экономической безопасности. Под понятием «экономическая уязвимость/зависимость» в данном случае понимается неспособность субъекта хозяйствования (т.е. предприятия, организации, компании, фирмы) успешно конкурировать на внутреннем и/или внешнем рынке и получать от этого экономические выгоды в силу влияния совокупности объективных (институциональных) и субъективных (управленческих) причин [8, 9] (Mata, Machado, 1996; Belitski, Grigore, 2022).

Таким образом, применительно к малому/среднему предпринимательству мы можем говорить о том, что его экономическая безопасность функционирования и развития складывается под влиянием условий внешней среды, где одну из главных ролей играет качество институализации экономики (рыночного пространства). Но не менее важную роль в обеспечении экономической безопасности играет качество управления функционированием и развитием субъекта малого/среднего предпринимательства. В рамках данной статьи будут рассмотрены оба этих аспекта, формирующих экономическую безопасность малого и среднего предпринимательства в России.

Результаты и обсуждение. В Российской Федерации сегмент малого и среднего предпринимательства имеет свои институциональные границы, определенные положениями Федерального закона «О развитии малого и среднего предпринимательства» [10] и подзаконными актами, в частности Постановлением Правительства «О предельных значениях дохода, полученного от осуществления предпринимательской деятельности» [11]. С формальной точки зрения институциональные основы функционирования и развития малого и среднего предпринимательства в России созданы. По нашему мнению, качество такой институализации можно проанализировать через динамику роста/снижения количества субъектов малого и среднего предпринимательства по данным налоговой статистики (Единого реестра субъектов малого и среднего предпринимательства).

Данные налоговой статистики доступны с середины 2016 года, поэтому мы можем рассмотреть динамику в сегменте малого и среднего предпринимательства за последние шесть лет. В таблице 1 представлены общие данные о количестве субъектов малого и среднего предпринимательства за период с 01.01.2017 по 01.01.2022 года.

Таблица 1

Динамика и структура институционального сегмента малого и среднего предпринимательства

Год (на начало каждого года)
Общая численность МСП, тыс. ед.
Микропредприятия
Малые предприятия
Средние предприятия
кол-во
доля, в %
кол-во
доля, в %
кол-во
доля, в %
2017
5865
5577
95,1
286,5
4,9
20,4
0,35
2018
6039
5752
95,2
267,0
4,4
20,3
0,34
2019
6041
5771
95,5
250,8
4,2
18,8
0,31
2020
5917
5676
95,9
224,1
3,8
17,1
0,29
2021
5685
5450
95,9
216,6
3,8
17,7
0,31
2022
5867
5636
96,1
212,4
3,6
18,0
0,31
Среднегодовая динамика
0,01%
0,21%
-5,81%
-2,47%
Источник: [12].

Статистические данные, публикуемые Федеральной налоговой службой (ФНС), показывают, что количественно сегмент малого и среднего предпринимательства показывал прирост до начала 2019 года, после чего данный институциональный сегмент начал сжиматься, соответственно, среднегодовой прирост за шесть периодов варьирует на нулевой отметке. Наибольшее сокращение показали малые предприятия, здесь темп снижения составил за шесть периодов почти 6%, на втором месте по темпам снижения средние предприятия, численность которых за рассматриваемый период сократилась почти на 2,5%.

При этом сегмент малого и среднего предпринимательства более чем на 95–96% представлен микропредприятиями, т.е. субъектами хозяйствования с численностью от 1 до 15 работников и оборотом не более 120 млн рублей в год. Вместе с тем за рассматриваемый период в сегменте малого и среднего предпринимательства количество видов выпускаемой продукции с начала 2017 года до начала 2022 года увеличилось на 24,8%, но численность работников (занятые по найму и предприниматели) сократилась на 1,6% (табл. 2).

Таблица 2

Динамика количества видов выпущенной продукции и численности работников в институциональном сегменте малого и среднего предпринимательства

Год (на начало каждого года)
Все малые и средние предприятия
Микропредприятия
Малые предприятия
Средние предприятия
КВП*
ЧР**
КВП
ЧР
КВП
ЧР
КВП
ЧР
2017
3071
15856
2034
5464
849
7433
188
1959
2018
3818
16107
2574
7030
981
7099
263
1978
2019
4823
15874
3595
7523
957
6539
271
1812
2020
6081
15322
4742
7430
1094
6189
245
1702
2021
8160
15491
6696
7519
1226
6144
238
1829
2022
9291
14662
7745
6971
1395
5825
151
1866
Среднегодовая динамика
24,8%
-1,6%
30,7%
5,0%
10,4%
-4,8%
-4,3%
-1,0%
* КВП – количество видов выпущенной продукции, оказанных услуг, выполненных работ, единиц.

** ЧР – среднегодовая численность работников, тыс. человек.

Источник: [12].

Основной прирост по количеству видов выпущенной продукции обеспечили микропредприятия, и в этом же подсегменте наблюдается прирост численности работников на 5% (на начало 2022 года относительно начала 2017 года). В подсегменте малых предприятий количество видов выпущенной продукции (оказанных услуг, выполненных работ) тоже демонстрирует значимый прирост – более 10% за период, но в этот же период численность работников здесь сократилась на 4,8%. В подсегменте средних предприятий сокращается и количество видов выпускаемой продукции, и численность работников. При этом среднегодовые темпы сокращения видов выпускаемой продукции существенно выше (-4,3%), чем темпы сокращения численности работников (-1%). Также следует отметить, что если на начало 2017 года основную занятость в рассматриваемом институциональном сегменте обеспечивали малые предприятия (46,9%), то к началу 2022 года ситуация кардинально изменилась, теперь основную занятость обеспечивают микропредприятия (47,5%) (рис. 1).

Рисунок 1. Структура занятости в институциональном сегменте малого и среднего предпринимательства, в % по каждому подсегменту

Следует обратить внимание на то, что в подсегменте средних предприятий доля занятости практически не изменяется, поскольку в целом за период с начала 2017 года и до начала 2022 года численность работников этого подсегмента в среднем сократилась всего на 1%. С одной стороны, это можно считать достижением институциональной стабильности, но с другой стороны, данные по количеству видов выпускаемой продукции (оказываемых услуг, выполняемых работ) говорят об обратном (рис. 2).

Так, с начала 2017 года и до начала 2022 года доля по количеству видов выпускаемой продукции средними предприятиями сократилась с 6–7% до 1,6%. Напротив, микропредприятия обеспечивают на начало 2022 года 83,4% основных видов выпускаемой продукции, хотя на начало 2017 года их доля в этом показателе не превышала 66%. Кроме этого, почти в два раза сократилась доля малых предприятий в количестве видов выпускаемой продукции – с 27,6% на начало 2017 года до 15% на начало 2022 года.

Рисунок 2. Структура вклада в общее количество видов выпускаемой продукции в институциональном сегменте малого и среднего предпринимательства, в % по каждому подсегменту

Очевидно, что с точки зрения институализации сегмент малого и среднего предпринимательства стагнирует и в целом может уже в краткосрочной перспективе продемонстрировать рецессию, поскольку отсутствует эволюция из микропредпринимательства в малое и среднее предпринимательство [13–15] (Druzin, 2021; Kurpayanidi, 2022; Sultanova, 2022). Таким образом, в институциональном аспекте сегмент малого и среднего предпринимательства не характеризуется достаточной степенью экономической безопасности.

Далее, с точки зрения качества управления функционированием и развитием малого и среднего предпринимательства, предлагается рассмотреть динамику и структуру основных организационно-правовых форм ведения деятельности, а также динамику и структуру технологичности деятельности микро-, малых и средних предприятий. В таблице 3 представлены данные о динамике и структуре организационно-правовых форм субъектов малого и среднего предпринимательства.

Таблица 3

Динамика и структура организационно-правовых форм субъектов в институциональном сегменте малого и среднего предпринимательства

Год (на начало каждого года)
Индивидуальные предприниматели
Юридические лица
кол-во
доля, в %
кол-во
доля, в %
2017
3049
52,0
2817
48,0
2018
3221
53,3
2818
46,7
2019
3326
55,1
2715
44,9
2020
3388
57,3
2529
42,7
2021
3313
58,3
2372
41,7
2022
3553
60,6
2314
39,4
Среднегодовая динамика
3,1%
-3,9%
Источник: [12].

Итак, данные показывают, что если на начало 2017 года индивидуальных предпринимателей и юридических лиц было примерно одинаковое количество, то на начало 2022 года доля индивидуальных предпринимателей увеличилась до 60,6%, а доля юридических лиц сократилась до 39,4%. Выбор в пользу организационно-правовой формы индивидуального предпринимательства указывает на приоритет снижения управленческих рисков, поскольку многие нормативные требования со стороны регламентирующих и контролирующих органов являются упрощенными для индивидуальных предпринимателей, но более сложными и бюрократизированными для юридических лиц.

Выбор в пользу снижения управленческих рисков в условиях высокой неопределенности, которая сохраняется в российской экономике с 2014 года, указывает, с одной стороны, на наличие адаптивности в управлении деятельностью субъектов малого и среднего предпринимательства. Но с другой стороны, такой выбор ограничивает перспективы развития субъектов малого и среднего предпринимательства, поскольку для осуществления различных проектов высокой степени сложности, научности и технологичности обычно требуется организационно-правовая форма юридического лица (например, это относится к некоторым видам грантовой поддержки инновационно-внедренческого малого и среднего предпринимательства) [16, 17] (Gleba, Shpeka, 2017; Tutygin, Chizhova, Korobov, 2020).

Вместе с тем следует отметить, что доля средне- и высокотехнологичных видов экономической деятельности, осуществляемых субъектами малого и среднего предпринимательства, неуклонно растет (табл. 4).

Таблица 4

Динамика и структура некоторых экономических видов деятельности в институциональном сегменте малого и среднего предпринимательства

Год (на начало каждого года)
Средне- и высокотехнологичная деятельность*
Доля в %
Торговля оптовая и розничная, услуги общественного питания*
Доля в %
2017
389
12,7
898
29,2
2018
619
16,2
954
25,0
2019
865
17,9
970
20,1
2020
1170
19,2
1137
18,7
2021
1614
19,8
1511
18,5
2022
1894
20,4
1689
18,2
Среднегодовая динамика
37,2%
13,5%
* количество видов выпущенной продукции, оказанных услуг, выполненных работ (ед.), учтено по справочнику экономических видов деятельности, используемом в Едином реестре субъектов малого и среднего предпринимательства

Источник: [12].

Данные таблицы 4 показывают, что если на начало 2017 года удельный вес средне- и высокотехнологичной деятельности в сегменте малого и среднего предпринимательства не превышал 13%, то уже к началу 2022 года доля таких видов деятельности составила 20,4%. Напротив, оптовая и розничная торговля, а также услуги общественного питания, составлявшие на начало 2017 года почти 30% от всех видов выпущенной продукции, оказанных услуг, выполненных работ, к началу 2022 года сократились до 18,2%.

Это указывает на то, что институциональный сегмент малого и среднего предпринимательства с управленческой точки зрения заинтересован в интенсивном росте и развитии за счет использования прогрессивных технологий. В частности, среднегодовой прирост технологически прогрессивных видов выпущенной продукции, оказанных услуг, выполненных работ составляет 37,2% против низкотехнологичных видов деятельности (в частности, торговля и общественное питание), где среднегодовой прирост не превышает 13,5%.

Заключение. На основании изложенных в статье материалов можно заключить, что формально сегмент малого и среднего предпринимательства имеет институционально установленные границы и, кроме этого, пользуется федеральной и региональной поддержкой со стороны органов исполнительной власти. Вместе с тем институциональный аспект сегмента малого и среднего предпринимательства не обеспечивает должный уровень экономической безопасности субъектов хозяйствования этого сегмента. Поэтому с управленческой точки зрения субъекты малого и среднего предпринимательства ориентированы в большей степени на минимизацию рисков в условиях постоянно возрастающей неопределенности, нежели на опережающее развитие, хотя для такого развития необходимый технологический задел сформирован.

Следовательно, для стимулирования экономического роста и для обеспечения экономически безопасного развития сегмента малого и среднего предпринимательства необходимо институционально снизить уровень неопределенности в российской экономике, поскольку высокая неопределенность в большей степени стимулирует предпринимателей, собственников, а также руководителей малых и средних предприятий к избеганию управленческих рисков, нежели к разработке прорывных, технологически прогрессивных стратегий развития субъектов хозяйствования.


Источники:

1. Вечканов Г.С. Экономическая безопасность. / Учебное пособие. - СПб.: Издательский дом «Питер», 2007. – 384 c.
2. Абалкин Л.И. Экономическая безопасность России: угрозы и их отражение // Вопросы экономики. – 1994. – № 12. – c. 4-16.
3. Сенчагов В.К. Экономическая безопасность России // Эко. – 2007. – № 5(395). – c. 1-21.
4. Лещенко Ю.Г. Экономическая безопасность России в глобальной динамике интеграции // Экономическая безопасность. – 2021. – № 3. – c. 657-670. – doi: 10.18334/ecsec.4.3.112994.
5. Невмывако В.П. Экономическая безопасность цифрового предпринимательства: трансформация векторов и подходов // Вопросы инновационной экономики. – 2021. – № 3. – c. 1063-1076. – doi: 10.18334/vinec.11.3.113414.
6. Петренко Е.С., Варламов А.В., Лещенко Ю.Г. Экономическая безопасность и интересы России в БРИКС // Экономические отношения. – 2020. – № 4. – c. 1295-1312. – doi: 10.18334/eo.10.4.111398.
7. Петренко Е.С., Варламов А.В., Лещенко Ю.Г., Экономическая безопасность России в процессе интеграции в Евразийский экономический союз // Экономические отношения. – 2020. – № 4. – c. 1191-1210. – doi: 10.18334/eo.10.4.111399.
8. Mata J., Machado J.A.F. Firm start-up size: A conditional quantile approach // European Economic Review. – 1996. – № 6. – p. 1305-1323. – doi: 10.1016/0014-2921 (95)00034-8.
9. Belitski M., Grigore A.M. The economic effects of politically connected entrepreneurs on the quality and rate of regional entrepreneurship // European Planning Studies. – 2022. – № 10. – p. 1892-1918. – doi: 10.1080/09654313.2021.1985436.
10. Федеральный закон «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации» от 24.07.2007 N 209-ФЗ (последняя редакция от 28.06.2022 N 197-ФЗ)
11. Постановление Правительства РФ от 04.04.2016 N 265 «О предельных значениях дохода, полученного от осуществления предпринимательской деятельности, для каждой категории субъектов малого и среднего предпринимательства»
12. Единый реестр субъектов малого и среднего предпринимательства. Фнс. [Электронный ресурс]. URL: https://rmsp.nalog.ru/statistics.html (дата обращения: 21.10.2022).
13. Друзин Д.Н. Проблемы малого и среднего предпринимательства // Пермский Период. – 2021. – c. 40-42.
14. Курпаяниди К.И. К вопросам методологических подходов исследования институциональной среды малого предпринимательства // Бюллетень науки и практики. – 2022. – № 9. – c. 442-460. – doi: 10.33619/2414-2948/82/50.
15. Султанова Э.Р. Проблемы малого и среднего предпринимательства в 2021 году в России // Languages in Professional Communication. – 2022. – № 177.
16. Глеба О.В., Шпека С.В. Проблемные аспекты государственной поддержки малого и среднего предпринимательства. / В книге: Современные социально-экономические процессы: проблемы, закономерности, перспективы. - Пенза: Наука и Просвещение (ИП Гуляев Г.Ю.), 2017. – 13-24 c.
17. Тутыгин А.Г., Чижова Л.А., Коробов В.Б. Неопределенность в оценках влияющих факторов различными категориями лиц, принимающих решения // Экономика и управление: научно-практический журнал. – 2020. – № 152. – c. 84-89. – doi: 10.34773/EU.2020.2.18.

Страница обновлена: 24.10.2023 в 03:31:59