Socio-economic asymmetries of the Russian boreal regions and their role in the formation of labour potential
Romashkina Yu.V.1
1 Институт экономики — обособленное подразделение Федерального государственного бюджетного учреждения науки Федерального исследовательского центра «Карельский научный центр Российской академии наук», Russia
Download PDF | Downloads: 17 | Citations: 2
Journal paper
Russian Journal of Labour Economics (РИНЦ, ВАК)
опубликовать статью | оформить подписку
Volume 8, Number 10 (October 2021)
Indexed in Russian Science Citation Index: https://elibrary.ru/item.asp?id=47106646
Cited: 2 by 07.12.2023
Abstract:
The essence of socio-economic asymmetries is revealed. From the point of view of the formation of the labour potential in the boreal regions the most significant types of asymmetries are analyzed. On the example of the analysis of the structure of gross value added, the sectoral asymmetry of the boreal regions is highlighted.
It is shown that the demographic asymmetry is dynamically changing due to the migration processes prevailing in the north of the country: the influx of temporary migrant workers working on a shift basis and the outflow of permanent population to regions with more favorable climatic and socio-economic conditions. As part of the analysis of spatial asymmetry, the problem of insufficient efficiency of northern guarantees and compensations for the population living in extreme climatic conditions is identified.
ACKNOWLEDGMENTS: The study was carried out within the framework of the State Task of the Karelian Research Centre of the Russian Academy of Sciences.
Keywords: asymmetries, labour market, boreal regions, labour potential
Funding:
Исследование выполнено в рамках Госзадания КарНЦ РАН.
JEL-classification: J21, J23, J24
Введение
Россия – страна, большая площадь которой находится в неблагоприятных для человека климатических условиях. К территориям Крайнего Севера и местностям, приравненным к ним, полностью или частично относятся 21 из 85 субъектов Федерации, занимая при этом 64% территории России, где проживает 6,7% населения страны. В северных регионах страны расположены богатые месторождения полезных ископаемых, через моря Северного Ледовитого океана пролегает Северный морской путь, на севере страны базируется Северный морской флот.
Для сохранения этих преимуществ требуется комплексное развитие северных регионов России, создание и поддержание комфортных и безопасных условий работы и жизни населения северных регионов, сокращая разрыв с другими регионами. Несмотря на схожие климатические условия, территории Севера России очень разнородны. Их развитие протекает по разным траекториям ввиду наличия различных факторов. Об этих факторах в конце XX века писал Пол Кругман, называя их факторами «первой природы» [1] (Krugman, 1991) – это географическое положение, климатические условия, наличие природных ископаемых, то есть факторы, на которые невозможно или практически невозможно повлиять. Вследствие влияния этих факторов формируется так называемая естественная асимметрия развития территории.
Существуют также факторы «второй природы», к которым относятся институциональная среда, трудовой потенциал, агломерационный эффект, миграционный потенциал и др. Управление факторами «второй природы» увеличивает или уменьшает разрыв в показателях социально-экономического развития регионов. Правильно выстроенная система управления регионом позволяет нивелировать негативное влияние факторов, тем самым сокращая социально-экономическую асимметрию. Одним из важных факторов «второй природы» является трудовой потенциал населения региона. Управление трудовым потенциалом является одним из механизмов сглаживания асимметрий, что способствует социальной, экономической и политической стабильности страны и особенно актуально для таких стратегически важных территорий, как Север и Арктика.
Цель работы – определить наличие и степень выраженности межрегиональной и внутрирегиональной асимметрии на территории северных регионов России, их взаимосвязь с функционированием труда и формированием трудового потенциала территорий.
Научная новизна. Анализ литературы показал, что тема актуальна для исследователей различных направлений, она исследуется с разных сторон на протяжении многих лет, однако исследование северных регионов, определение и систематизация региональных асимметрий на данной территории остается не до конца изученной областью.
Гипотеза исследования предполагает наличие асимметрий в регионе, влияющих на рынок труда и формирование трудового потенциала территории. Сокращение отдельных видов асимметрий будет способствовать экономическому росту северных территорий, а также росту показателей трудового потенциала.
В данной работе под регионом понимается административное образование Российской Федерации в соответствии с Конституцией РФ, наделенное статусом субъекта Федерации. [1] Под северными регионами России понимаются регионы, вся территория которых относится к районам Крайнего Севера и приравненным к ним местностям согласно Перечню [2].
Литературный обзор. Заявленная тема исследования предполагает объединение нескольких существующих направлений в области экономики, социологии, демографии и психологии.
В первую очередь стоит отметить значительную разработанность проблемы в части изучения трудового потенциала на разных его уровнях. Вопросами развития и воспроизводства трудового потенциала активно начали заниматься советские ученые в 80-х годах ХХ века. Труды Г.П. Сергеевой, Л.С. Чижовой [2] (Sergeeva, Chizhova, 1982), Р.П. Колосовой [3] (Kolosova, 1987), И.С. Масловой [4] (Maslova, 1987), А.С. Панкратова [5] (Pankratov, 1988) стали основой для развития данной экономической категории и дальнейших обсуждений по ее использованию. Позднее выдающиеся ученые углубляли знания по вопросам воспроизводства, развития и использования трудового потенциала. Важной частью исследований стало измерение трудового потенциала, что до сих пор вызывает множество дискуссий среди исследователей. В этом направлении значительный вклад внесли Т.И. Заславская [6] (Zaslavskaya, 2005), Г.В. Леонидова [7] (Leonidova, 2013), Н.М. Римашевская [8, 9] (Rimashevskaya, 1993; Rimashevskaya, 2004), М.С. Токсанбаева [10] (Toksanbaeva, Lezhneva, 2012), В.В. Фаузер [11] (Fauzer, 2010) и многие другие.
Стоит также отметить, что развитие вопросов интенсификации трудовой деятельности человека рассматривается в рамках теории человеческого капитала, популярной как в России, так и за рубежом. Поэтому необходимо выделить работы Т. Шульца [12, 13] (Schultz, 1961; Schultz, 1960), Г. Беккера [14] (Becker, 1962), Р. Солоу [15] (Solow, 1962), Дж. Кендрика [16] (Kendrik, 1978) и других авторов, ставшие основой для углубления знаний в области воспроизводства человеческих способностей и изменения концепции экономического развития, в результате чего основным драйвером развития территории выступает население с его способностями и потенциалом. Среди российских экономистов в теорию человеческого капитала значительный вклад внесли И.В. Бочкарева [17] (Bochkaeva, 2011), Р.И. Капелюшников [18] (Kapelyushnikov, 2010), Р.М. Нуреев [19, 20] (Nureev, 2007; Nureev, 2009).
В ключе гендерных исследований долгое время остаются актуальными вопросы гендерной асимметрии (в трудах Н.М. Римашевской [21] (Rimashevskaya, 1996), М.Е. Баскаковой [22] (Baskakova, Chubarova, 2021), И.О. Мальцевой [23] (Maltseva, Nesterova, 2011)), значительная дифференциация между российскими регионами обуславливает актуальность работ по теме межрегиональной асимметрии по различным показателям (Л.В. Санкова [24] (Sankova, Mirzabalaeva, 2018), Н.В. Зубаревич [25] (Zubarevich, 2019), А.Г. Коровкин [26] (Korovkin, 2003)).
Отраслевая асимметрия
Наличие социально-экономических асимметрий непосредственно влияет на развитие асимметрий на рынке труда региона. Естественные асимметрии формируются под влиянием факторов «первой природы». Отраслевая специализация исследуемых регионов в большей степени зависит от наличия природных ресурсов, разведанных полезных ископаемых, климата, географического положения.
Анализ структуры валовой добавленной стоимости регионов за 2019 год показал, что регионы Севера России можно разделить на 3 группы (табл. 1). В первую группу попали регионы – лидеры по добыче нефти и газа, что обуславливает сильную отраслевую поляризацию в сторону добывающей промышленности. Вторую группу представляют регионы, в структуре валовой добавленной стоимости которых преобладает добывающая промышленность, но ее доля не превышает 50%. В третьей группе несколько отраслей можно отнести к ведущим, асимметрия практически не выражена либо выражена в меньшей степени.
Таблица 1
Распределение регионов по степени выраженности отраслевой асимметрии
Сильно
выраженная отраслевая асимметрия (50% и более)
|
Средне
выраженная отраслевая асимметрия (25%-49%)
|
Слабо
выраженная асимметрия (до 25%)
|
Ненецкий
автономный округ
|
Республика
Коми
|
Архангельская
область без автономного округа
|
Ханты-Мансийский
автономный округ
|
Магаданская
область
|
Мурманская
область
|
Ямало-Ненецкий
автономный округ
|
Чукотский
автономный округ
|
Республика
Карелия
|
Сахалинская
область
|
Республика
Тыва
|
Камчатский
край
|
Республика
Саха (Якутия)
|
|
|
Пространственная социально-экономическая асимметрия характеризуется различиями в социально-экономических показателях в разных точках пространства. Различают межрегиональную и внутрирегиональную асимметрию. Пространственная асимметрия формируется под влиянием комплекса факторов, к ним относятся наличие природных ресурсов на территории, природно-климатические особенности, географическое положение, численность и плотность населения, образовательный потенциал территории, особенности институциональной среды региона.
Северные гарантии, направленные на снижение неравенства между регионами Севера и остальными регионами России, не позволяют сохранить уровень жизни местного населения на среднероссийском уровне. Кроме того, за последние 10 лет средняя заработная плата в отдельных регионах снизилась относительно среднероссийского уровня, а в Республике Карелия, Архангельской области и Республике Тыва в течение всего периода была стабильно ниже. Это говорит о низкой эффективности механизма северных гарантий и компенсаций в части регулирования доходов населения, проживающего и работающего в тяжелых природно-климатических условиях.
Таблица 2
Среднемесячная номинальная начисленная заработная плата в северных регионах России за 2010–2019 гг.
|
2010
|
2011
|
2012
|
2013
|
2014
|
2015
|
2016
|
2017
|
2018
|
2019
|
Республика Карелия
|
20056
|
22174
|
24796
|
27503
|
29371
|
30704
|
33061
|
34434
|
39402
|
42964
|
Республика Коми
|
26140
|
28897
|
33971
|
37717
|
40222
|
41365
|
43662
|
45689
|
50413
|
53416
|
Ненецкий автономный
округ
|
47349
|
50036
|
57795
|
61765
|
65816
|
71230
|
71850
|
74173
|
82786
|
88027
|
Архангельская область
без Ненецкого АО
|
20475
|
22882
|
26374
|
30205
|
33125
|
35592
|
38118
|
40352
|
45427
|
49429
|
Мурманская область
|
29308
|
32342
|
36188
|
40225
|
43378
|
45989
|
48986
|
51932
|
58045
|
63715
|
Ханты-Мансийский
автономный округ – Югра
|
41315
|
45498
|
50841
|
54508
|
57976
|
60068
|
63568
|
66719
|
70896
|
75087
|
Ямало-Ненецкий
автономный округ
|
52619
|
59095
|
63696
|
69192
|
74489
|
77272
|
83238
|
89938
|
97204
|
101012
|
Республика Тыва
|
17530
|
19163
|
22239
|
25087
|
27507
|
28322
|
29828
|
31251
|
35779
|
39673
|
Республика Саха (Якутия)
|
28708
|
34052
|
39916
|
46542
|
51111
|
54631
|
59000
|
62206
|
68871
|
73402
|
Камчатский край
|
35748
|
39326
|
43552
|
48629
|
53167
|
57404
|
61159
|
65807
|
73896
|
80448
|
Магаданская область
|
36582
|
41934
|
49667
|
57121
|
62152
|
65996
|
69769
|
75710
|
85631
|
94856
|
Сахалинская область
|
35848
|
38771
|
44208
|
49007
|
54896
|
61311
|
64959
|
68496
|
77499
|
87418
|
Чукотский автономный округ
|
46866
|
53369
|
60807
|
68261
|
76285
|
79531
|
86647
|
91995
|
98864
|
107107
|
Российская Федерация
|
20952
|
23369
|
26629
|
29792
|
32495
|
34030
|
36709
|
39167
|
43724
|
47867
|
Усиливающаяся пространственная асимметрия приводит к росту центростремительных тенденций и углублению разрыва между регионами. При этом наблюдаются значимые различия в значениях ключевых социально-экономических показателей – ВРП на душу населения, уровень безработицы, напряженность на рынке труда, уровень занятости населения, средняя заработная плата, отношение средней заработной платы к установленному в регионе прожиточному минимуму.
Демографическая асимметрия
Демографические факторы, влияющие на трансформацию рынка труда, являются ключевыми. Поэтому для определения демографической асимметрии в регионе проведен анализ естественного и миграционного движения населения. Демографическая асимметрия характеризуется диспропорциями возрастной и гендерной структуры населения, коэффициентом демографической нагрузки на трудоспособное население. Структура населения в большей степени определяет социально-экономическое развитие региона, так как является основным количественным показателем трудового потенциала территории.
Плотность, состав, структура населения России сильно различаются в разных регионах страны. Плотность населения северных регионов в десятки и сотни раз отличается от плотности населения южных регионов страны, что обусловлено в большей степени климатическими условиями. Но и на Севере структура и плотность населения, демографические процессы значительно различаются.
Анализ естественного движения населения включает в себя анализ смертности и рождаемости. Несмотря на демографическую политику государства, направленную на стимулирование рождаемости, снижение смертности, рост численности населения за счет этих показателей является долгосрочным проектом. Поэтому не менее важным показателем в формировании демографического, а впоследствии и трудового потенциала территории является миграция населения. Наблюдаются два разнонаправленных явления – трудовая миграция на Север в качестве вахтовых рабочих и миграция постоянного населения с Севера на Юг. Убыль населения в северных регионах особенно заметна ввиду миграционного оттока населения, усиливающего территориальную диспропорцию в численности и плотности населения. Направление миграционных потоков с Севера на Юг и с периферии к центру является глобальной тенденцией и наблюдается по всему миру.
Вахтовый метод организации работы развит в сырьевых регионах, где наблюдается дефицит рабочей силы или несоответствие квалификации населения требованиям работодателей. Причины миграции в своих работах отмечает Ю.П. Бойко: «Не имея возможности зарабатывать деньги из-за дефицита достойно оплачиваемых рабочих мест, молодые люди либо мигрируют на территории, где это возможно, либо начинают работать на теневой сектор экономики» [27] (Boyko, 2010).
Миграционные процессы оказывают значительное влияние на формирование возрастной асимметрии в сфере занятости региона. Как отмечают исследователи, «…Более подвижны люди трудоспособного возраста по сравнению с детьми и пенсионерами …высокообразованные люди – по сравнению с людьми более низкой квалификации» [28] (Lokosov, Rybakovskiy, 2014). Из этого следует, что миграционные процессы оказывают значительное влияние на состояние рынка труда региона, снижая долю образованных людей трудоспособного возраста в общем количестве населения.
Стоит отметить, что заселение Севера в советский период происходило преимущественно за счет принудительной миграции. После распада Советского Союза миграция населения в большей степени стала экономически мотивированной [29] (Rybakovskiy, Martynenko, 2013).
Таблица 3
Распределение внутрироссийских трудовых мигрантов по территориям нахождения их работы, тыс. человек
|
2015
|
2016
|
2017
|
2018
|
2019
|
%
к численности занятого населения, 2019 г.
|
Российская
Федеpация
|
2388,0
|
2668,7
|
2836,0
|
3004,2
|
2928,0
|
4,1
|
Республика
Карелия
|
2,0
|
2,3
|
1,8
|
1,8
|
2,3
|
0,8
|
Республика
Коми
|
16,1
|
19,2
|
16,8
|
17,7
|
16,3
|
4,1
|
Архангельская
область
|
7,8
|
5,4
|
5,9
|
9,0
|
7,4
|
1,4
|
в
том числе:
Ненецкий авт. округ
|
2,3
|
1,2
|
3,6
|
3,7
|
2,8
|
13,5
|
Архангельская
область без авт. округа
|
5,4
|
4,2
|
2,3
|
5,3
|
4,6
|
0,9
|
Мурманская
область
|
6,5
|
6,5
|
9,1
|
8,9
|
13,3
|
3,3
|
Ханты-Мансийский
авт. округ
|
118,1
|
143,2
|
202,5
|
199,9
|
198,0
|
22,2
|
Ямало-Ненецкий
авт. округ
|
68,1
|
84,8
|
111,4
|
105,2
|
108,0
|
34,9
|
Республика
Саха (Якутия)
|
21,3
|
25,4
|
28,4
|
31,0
|
40,1
|
8,6
|
Камчатский
край
|
6,6
|
6,1
|
12,2
|
6,7
|
6,4
|
3,7
|
Магаданская
область
|
4,4
|
3,0
|
5,6
|
5,8
|
6,9
|
8,5
|
Сахалинская
область
|
8,0
|
8,5
|
8,1
|
6,1
|
8,4
|
3,2
|
Чукотский
авт. округ
|
2,5
|
2,9
|
3,4
|
4,5
|
3,5
|
11,6
|
Республика
Тыва
|
1,4
|
1,8
|
1,5
|
2,6
|
1,5
|
1,5
|
Лидерами по привлечению внутрироссийских трудовых мигрантов в абсолютном выражении являются Ханты-Мансийский, Ямало-Ненецкий, Ненецкий, Чукотский автономные округа. Рассматривая показатель численности мигрантов относительно к общей численности занятых в регионе, лидерами останутся автономные округа Тюменской области, к ним добавится Ненецкий автономный округ, Чукотский автономный округ. Выше среднероссийского показателя (4,1%) наблюдается в Республике Саха (Якутия), Магаданской области.
Естественное и миграционное движение населения формируют трудовой потенциал территории и влияют на формирование возрастной и гендерной асимметрии.
Гендерная и возрастная асимметрия
Данный вид асимметрии, являющейся составной частью демографической асимметрии, характеризуется демографической структурой населения, которая непосредственно влияет на количественную составляющую трудового потенциала населения региона. В структуре населения гендерная асимметрия выражается в неравенстве доли женщин и мужчин. На рынке труда гендерная асимметрия проявляется в разделении профессий на «мужские» и «женские», в различиях заработной платы в зависимости от гендерной принадлежности, а также в дискриминации участников рынка труда по половому признаку.
Во всем мире считается, что отсутствие дискриминации лиц по половому, возрастному или какому-либо другому признаку является признаком демократического общества. Однако гендерная и возрастная асимметрии возникают не только по причине дискриминации групп лиц, но и по другим не менее значимым причинам. Среди них можно отметить демографические процессы, происходящие на территории, индивидуальные предпочтения в сфере занятости различных категорий населения, культурные особенности населения и другие.
Асимметрия такого рода наблюдается не только в сфере занятости, но и в других сферах жизни общества. Она формировалась под влиянием множества исторических событий и культурных особенностей общества.
На рынке труда формируется гендерная асимметрия под воздействием таких явлений, как гендерная дискриминация и сегрегация. Гендерная сегрегация описывает текущее состояние рынка труда – ситуацию, при которой женщины и мужчины неравномерно распределены между различными видами деятельности [30] (Maltseva, Roshchin, 2006).
Таблица 4
Соотношение мужчин и женщин (на 1000 мужчин приходится женщин)
|
2015
|
2016
|
2017
|
2018
|
2019
|
Российская
Федерация
|
1158
|
1157
|
1156
|
1155
|
1154
|
Республика
Карелия
|
1193
|
1193
|
1192
|
1193
|
1192
|
Республика
Коми
|
1119
|
1118
|
1120
|
1119
|
1119
|
Архангельская
область
|
1135
|
1134
|
1134
|
1133
|
1132
|
в том числе:
|
|
|
|
|
|
Ненецкий автономный округ
|
1052
|
1051
|
1053
|
1055
|
1052
|
Архангельская область без автономного округа
|
1138
|
1138
|
1138
|
1137
|
1135
|
Мурманская
область
|
1088
|
1086
|
1081
|
1080
|
1079
|
Ханты-Мансийский
автономный округ – Югра
|
1053
|
1053
|
1054
|
1055
|
1054
|
Ямало-Ненецкий
автономный округ
|
1016
|
1018
|
1018
|
1015
|
1016
|
Республика
Саха (Якутия)
|
1061
|
1061
|
1061
|
1060
|
1057
|
Магаданская
область
|
1065
|
1064
|
1066
|
1070
|
1065
|
Республика
Тыва
|
1093
|
1089
|
1088
|
1088
|
1087
|
Сахалинская
область
|
1081
|
1082
|
1075
|
1074
|
1070
|
Чукотский
автономный округ
|
965
|
963
|
967
|
970
|
962
|
Наибольшая разница в соотношении мужчин и женщин наблюдается в Республике Карелия. Отдельно стоит выделить Чукотский автономный округ, где в структуре населения численность мужчин превышает численность женщин.
Возрастная асимметрия характеризуется соотношением численности населения в трудоспособном возрасте к группам населения старше и моложе трудоспособного возраста.
Таблица 5
Распределение населения северных регионов по основным возрастным группам
|
Все
население, тыс. человек
|
Удельный
вес возрастных групп в общей численности населения в процентах
| ||
моложе
трудо-способного
|
трудо-способном
|
старше
трудо-способного
| ||
РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ
|
146748,6
|
18,7
|
56,3
|
25,0
|
Республика
Карелия
|
614,1
|
18,4
|
54,8
|
26,8
|
Республика Коми
|
820,5
|
20,2
|
57,3
|
22,5
|
Архангельская
область
|
1136,5
|
18,8
|
55,1
|
26,1
|
в том числе:
|
|
|
|
|
Ненецкий
автономный округ
|
44,1
|
24,5
|
57,0
|
18,5
|
Архангельская
область без автономного округа
|
1092,4
|
18,6
|
54,9
|
26,5
|
Мурманская
область
|
741,4
|
18,6
|
59,6
|
21,8
|
Ханты-Мансийский
автономный округ-Югра
|
1674,7
|
23,1
|
61,0
|
15,9
|
Ямало-Ненецкий
автономный округ
|
544,4
|
23,9
|
64,3
|
11,8
|
Республика Саха
(Якутия)
|
972,0
|
24,5
|
58,6
|
16,9
|
Камчатский край
|
313,0
|
18,9
|
61,0
|
20,1
|
Магаданская
область
|
140,1
|
18,8
|
60,1
|
21,1
|
Сахалинская
область
|
488,3
|
19,8
|
57,5
|
22,7
|
Чукотский
автономный округ
|
50,3
|
22,4
|
63,1
|
14,5
|
Республика Тыва
|
327,4
|
34,2
|
54,8
|
11,0
|
Рассмотренные выше региональные социально-экономические асимметрии оказывают влияние на все сферы жизнедеятельности общества. Особенно стоит отметить, что функционирование рынка труда и социально-экономические показатели региона взаимосвязаны. Соответственно, качественные изменения на рынке труда могут положительно отразиться на общем развитии региона. В этом случае важную роль играет трудовой потенциал региона как один из факторов «второй природы». Рост качественных и количественных характеристик трудового потенциала может нивелировать негативное влияние факторов «первой природы».
Управление трудовым потенциалом северных регионов предполагает учет существующих асимметрий на рынке труда по основным социально-экономическим показателям и комплексную работу над характеристиками трудового потенциала населения в следующих направлениях: здоровье, образование, институциональные факторы функционирования рынка труда, количественные показатели.
Для повышения качества трудового потенциала в этих направлениях реализуются региональные и государственные программы поддержки семей с детьми. Однако вопросы качества и доступности медицинской помощи стоят очень остро, особенно в отдаленных северных районах. Повышение уровня образования населения также играет важную роль в поддержании здоровья общества. Регионы с низкими показателями продолжительности жизни, высоким уровнем смертности особенно нуждаются в мероприятиях по повышению уровня здоровья населения.
Для снижения темпов миграции необходимы комплексные мероприятия по сохранению постоянного населения. Для этого помимо повышения качества жизни требуется развитие социального капитала в организациях, в регионе. Повышение лояльности и причастности к жизни общества, повышение социального капитала позволит сократить отток населения.
Заключение
На примере анализа структуры валовой добавленной стоимости выделена отраслевая асимметрия северных регионов. Показано, что в регионах Севера с наиболее выраженной отраслевой асимметрией, где ведущая роль принадлежит добывающей промышленности, наблюдается отток постоянного населения и приток трудовых мигрантов из других регионов страны. В отдельных регионах эти процессы наблюдаются на фоне структурной асимметрии на рынке труда, характеризующейся структурной безработицей и дефицитом кадров требуемой квалификации.
Кроме того, в рамках анализа пространственной асимметрии обозначена проблема недостаточной эффективности функционирования северных гарантий и компенсаций населению, проживающему в суровых климатических условиях, где стоимость потребительской корзины выше среднероссийского уровня, а средняя заработная плата в отдельных регионах держится стабильно ниже среднероссийского уровня. В совокупности это усиливает на Севере России общемировые тенденции миграции населения с Севера на Юг, что дает отражение в формировании еще одного вида асимметрии – демографической, которая динамично изменяется в большей степени за счет компонента миграции.
Выводы данного исследования способствуют дальнейшей работе в области глубокого анализа взаимосвязи рынка труда и региональных асимметрий.
[1] Конституции Российской Федерации принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 года c изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 1 июля 2020 года.
[2] Постановление Совмина СССР от 03.01.1983 № 12 (ред. от 27.02.2018) «О внесении изменений и дополнений в Перечень районов Крайнего Севера и местностей, приравненных к районам Крайнего Севера, утвержденный Постановлением Совета Министров СССР от 10 ноября 1967 г. № 1029» (вместе с «Перечнем районов Крайнего Севера и местностей, приравненных к районам Крайнего Севера, на которые распространяется действие Указов Президиума Верховного Совета СССР от 10 февраля 1960 г. и от 26 сентября 1967 г. о льготах для лиц, работающих в этих районах и местностях», утв. Постановлением Совмина СССР от 10.11.1967 № 1029)
References:
Baskakova M.E., Chubarova T.V. (2021). Nepreryvnoe obrazovanie v Rossii kak mekhanizm vosproizvodstva chelovecheskogo potentsiala: gendernyy aspekt [Lifelong learning in Russia as a mechanism for the reproduction of human potential: gender aspect]. Economic and Social Changes: Facts, Trends, Forecast. (4). 169–184. (in Russian). doi: 10.15838/esc.2021.4.76.10.
Becker G.S. (1962). Investment in Human Capital: A Theoretical Analysis. Part 2: Investment in Human Beings The Journal of Political Economy. (70(5)). 9-49. doi: 10.1086/258724.
Bochkaeva I.V. (2011). Vzaimodeystvie sotsialnogo i chelovecheskogo kapitala organizatsii [Interaction of the organization's social and human capital]. Bulletin of Chelyabinsk State University. (6(221)). 142–147. (in Russian).
Boyko Yu.P. (2010). Formirovanie chelovecheskogo kapitala na regionalnom urovne [Formation of human capital at the regional level]. Population. (3). 31-38. (in Russian).
Fauzer V.V. (2010). Otsenka demograficheskogo i trudovogo potentsialov respubliki Komi [Assessment of the demographic and labor potential of the Komi Republic]. Izvestiya Komi NTs UrO RAN. (1(1)). 12-19. (in Russian).
Kapelyushnikov R.I. (2010). Transformatsiya chelovecheskogo kapitala v rossiyskom obshchestve (na baze Rossiyskogo monitoringa ekonomicheskogo polozheniya i zdorovya naseleniya) [Transformation of human capital in Russian society (based on the Russian monitoring of the economic situation and public health)] (in Russian).
Kendrik Dzh. (1978). Sovokupnyy kapital SShA i ego formirovanie [The total capital of the United States and its formation] (in Russian).
Kolosova R.P. (1987). Trudovoy potentsial promyshlennosti [Industrial labor potential] (in Russian).
Korovkin A.G. (2003). Strukturnaya asimmetriya [Structural asymmetry]. Domestic notes. (3). 24-32. (in Russian).
Krugman P.R. (1991). Geography and Trade
Leonidova G.V. (2013). Trudovoy potentsial naseleniya: metodologicheskie aspekty issledovaniya [Labour potential of the population: methodological aspects of its study]. Territorial development issues. (7). 1-7. (in Russian).
Lokosov V.V., Rybakovskiy L.L. (2014). Migratsionnye protsessy v Rossii [Migration processes in Russia] (in Russian).
Maltseva I.O., Nesterova D.V. (2011). Gendernaya segregatsiya na vnutrifirmennom rynke truda: faktory i posledstviya [Within-firm gender segregation: causes and consequences]. Proceedings of Voronezh State University. Series: Economics and Management. (1). 244-255. (in Russian).
Maltseva I.O., Roschin S.Yu. (2006). Gendernaya segregatsiya i trudovaya mobilnost na rossiyskom rynke truda [Gender segregation and labor mobility in the Russian labor market] (in Russian).
Maslova I.S. (1987). Trudovoy potentsial sovetskogo obshchestva: voprosy teorii i metodologii issledovaniya [The labor potential of the Soviet society: questions of theory and methodology of research] (in Russian).
Nureev R.M. (2007). Razvitie chelovecheskogo kapitala kak realnaya alternativa syrevoy spetsializatsii strany [Human capital development as the real alternative for the country's raw material resources specialization]. Terra Economicus. (3). 111-129. (in Russian).
Nureev R.M. (2009). Chelovecheskiy kapital i problemy ego razvitiya v sovremennoy Rossii [Human capital and the problems of its development in modern Russia]. Social Sciences and Contemporary World. (4). 1-33. (in Russian).
Pankratov A.S. (1988). Upravlenie vosproizvodstvom trudovogo potentsiala [Management of labor potential reproduction] (in Russian).
Rimashevskaya N.M. (1993). O metodologii opredeleniya kachestvennogo sostoyaniya naseleniya [On the methodology for determining the qualitative state of the population]. Demografiya i sotsiologiya. (6). 7-21. (in Russian).
Rimashevskaya N.M. (1996). Gender i ekonomicheskiy perekhod v Rossii (na primere taganrogskikh issledovaniy) [Gender and economic transition in Russia (on the example of Taganrog studies)] (in Russian).
Rimashevskaya N.M. (2004). Chelovecheskiy potentsial Rossii i problemy «sberezheniya naseleniya» [The human potential of Russia and the problems of household savings]. Russian Economic Journal. (9-10). 22-40. (in Russian).
Rybakovskiy O.L., Martynenko S.V. (2013). Migratsionnaya politika sovremennoy Rossii: struktura i napravleniya [Migration policy in modern Russia: structure and directions]. Population. (2). 51-62. (in Russian).
Sankova L.V., Mirzabalaeva F.I. (2018). Regionalnaya asimmetriya rynkov truda i vyzovy politike zanyatosti [Regional asymmetry of labor markets and the challenges to the labor policy]. Problems of Territory’s Development. (4(96)). 104–123. (in Russian).
Schultz T.W. (1960). Capital Formation by Education Journal of Political Economy. (68(6)). 571-583.
Schultz T.W. (1961). Investment in Human Capital The American Economic Review. (1). 571-583.
Sergeeva G.P., Chizhova L.S. (1982). Trudovoy potentsial strany [The labor potential of the country] (in Russian).
Solow R.M. (1962). Technical Progress, Capital Formation, and Economic Growth The American Economic Review. (2). 76-86.
Toksanbaeva M.S., Lezhneva Yu.A. (2012). Problema sokhraneniya trudovogo potentsiala bezrabotnyh [Issues of labor potential maintenance of the unemployed]. Terra Economicus. (1). 147-155. (in Russian).
Zaslavskaya T.I. (2005). Chelovecheskiy potentsial v sovremennom transformatsionnom protsesse [Human potential in contemporary transformation process]. Social Sciences and Contemporary World. (3). 5-16. (in Russian).
Zubarevich N.V. (2019). Neravenstvo regionov i krupnyh gorodov Rossii: chto izmenilos v 2010-e gody [Inequality of regions and large cities of Russia: what was changed in the 2010s?]. Social Sciences and Contemporary World. (4). 57-70. (in Russian). doi: 10.31857/S086904990005814-7.
Страница обновлена: 10.05.2025 в 20:01:26