Мультипликативная модель оценки потенциала креатосферы (на примере Арктических регионов Российской Федерации)

Введение

Актуальность исследования обусловлена необходимостью разработки комплексной системы оценки, которая позволит выявлять конкурентные преимущества регионов в креативной экономике, измерять вклад творческих индустрий в валовый региональный продукт и занятость, формировать эффективные стратегии развития креатосферы на основе данных. Андреева, Е.Н. (2022) подчеркивает: «креативный потенциал может стать драйвером экономики в условиях климатических и демографических вызовов» [1, С.121] (Андреева, Е.Н. (2022)). При этом, на наш взгляд, особое внимание должно уделяться взаимодействию традиционных практик и цифровых технологий.

В условиях цифровой трансформации региональных экономик в России потенциал креатосферы становится ключевым фактором регионального развития. Исследователи Михайлова А.В., Попова Л.Н. отмечают, что креатосфера выступает ключевым инструментом трансформации традиционных культурных практик и природных ресурсов в устойчивые экономические активы [10, С. 231] (Михайлова А.В., Попова Л.Н. (2024)).

Креатосфера способствует сохранению идентичности коренных народов Арктических регионов Российской Федерации и развитию инновационных форм туризма, народных промыслов, культуры и искусства. Мы согласны с Богачевым В.Ф. [2] (Богачевым В.Ф. (2024)), что ее эффективность ограничена инфраструктурной изолированностью, требуется интеграции локальных креативных инициативы с государственными программами поддержки арктических территорий.

На сегодняшний день креативные отрасли в регионах Российской Федерации получают государственную поддержку, формируют новые точки роста, способствуя привлечению инвестиций и решают задачу национального проекта «Инфраструктур для благополучия человека» и «Экономика данных и цифровая трансформация государства» [1]. Однако оценка креативного потенциала креатосферы регионов Российской Федерации остается сложной методологической задачей.

Методология исследования

Проблемное поле исследования связано с отсутствием унифицированной методологии оценки потенциала креатосферы в российской практике, а также с фрагментарностью данных о вкладе креативных индустрий в формирование креатосферы в регионах. Существующие методики, например, не всегда учитывают специфику институциональной среды и структуру рынка. Таким образом, мы можем поставить исследовательский вопрос: каким образом можно количественно оценить потенциал креатосферы в арктических регионах Российской Федерации с учетом экономических, социальных и инновационно-культурных факторов, и какова его роль в устойчивом развитии этих территорий?

Гипотеза исследования: мультипликативная модель, объединяющая экономические показатели, данные о занятости и инновационно-культурные метрики, позволяет выявить различия в потенциале креатосферы арктических регионов Российской Федерации и выявить мультипликативный эффект на социально-экономическое развитие.

Модель опирается на оценку креативного класса в региональной экономической политике ( [18], Батабвал А., Белади Х. (2025)) оценку культурного капитала ( [19], Булут С, Цифтси Э. (2024)), показатели оценки туризма в концепции устойчивого развития ( [20], Кучумов А. и др. (2020)) экстерналии креативных индустрий ( [21], Гойя Д. (2024))), оценка стратегий креативного туризма ( [22], Ислам Н., Садхукан Ш. (2025)). Авторская модель дополняет данные концепции, расширяя анализ до комплексной оценки мультипликативных эффектов. Модель предлагает инструмент для оценки и управления потенциала креатосферы с учетом особенностей арктических регионов.

Новизна исследования: в методическом подходе; в выявление различий в уровнях развития креатосферы с акцентом на мультипликативный эффект креативных индустрий; адаптации модели как инструмента для оценки эффективности региональной политики в направлениях креативной экономики; уточнении понятия креатосфера применительно к арктическим регионам, подчеркивающая ее роль как драйвера трансформации традиционных практики в устойчивые экономические активы.

Дискуссия

Креативные индустрии становятся ключевым фактором устойчивого развития территорий [23] (Жанг Л., Жанг Ч., Шен Я., Ли Х. (2025)), особенно в стратегически значимых регионах. В рамках Стратегии «Российская Арктика-2035» ключевым приоритетом обозначен переход к полимасштабному управлению территориями [14], (Пилясов А.Н. (2024)) [15], (Пинигин, И.Е. (2023)), [25], (Михайлова А.В., Медведская Т.К., Лаптев С.В., Дворянкин О.А., Рубаник В.Е. (2019)), где интеграция глобальных экологических стандартов, локальных интересов коренных народов и трансграничных инфраструктурных проектов должна обеспечить синергию экономического роста и сохранения арктических экосистем путем формирования и поддержки креатосферы.

Креатосфера в Арктике представляет собой сложную систему взаимодействия креативных индустрий, культурного наследия коренных народов и инновационных практик, направленных на устойчивое развитие региона. В отличие от традиционных подходов, рассматривающих креативный потенциал исключительно через экономические показатели, арктическая креатосфера требует учета уникальных факторов: культурной идентичности, хрупкости экосистемы, геополитической значимости (принцип добрососедства, трансграничное сотрудничество). Оценка креатосферы в Арктике, на наш взгляд, базируется на трех ключевых принципах: полимасштабности (учет интересов локальных сообществ, региональных стратегий и глобальных трендов), принципа экософии - баланса между экономической эффективностью, социокультурной сохранностью и экологической устойчивостью и адаптивности к быстро меняющимся условиям (климатическим, технологическим).

При этом реализация прогноза сталкивается с необходимостью преодоления дисбаланса, как отмечает исследователь Быков В.М. [8], между ресурсной эксплуатацией, климатическими рисками и сохранения (роста) численности населения на хрупкой территории Арктики, что требует внедрения адаптивных моделей, учитывающих многоуровневые взаимодействия.

В условиях глобальных вызовов и необходимости диверсификации экономики креативный сектор способен стать катализатором роста, мы согласны в этом с исследователем Зинчик, Н.С. [9], (Зинчик, Н.С. (2022)) обеспечивая закрепление населения в опорных населенных пунктах, развитие малого предпринимательства, а также сохранение культурного наследия коренных народов.

Особую значимость исследованию придает принятие Федерального закона "О развитии креативных (творческих) индустрий в Российской Федерации" от 08.08.2024 № 330-ФЗ [2], который закрепил правовые основе развития этого сектора. Одновременно с этим «Стратегия пространственного развития России до 2030 года c прогнозом до 2036 года» [3] и утверждение перечня опорных населенных пунктов в Российской Федерации создают новые возможности и вызовы для интеграции креативных индустрий в стратегии регионального развития территорий.

Принятие федеральных законов создает принципиально новые условия для развития креативного сектора в регионах, а нормативные инновации направлены на трансформацию институциональной среды на уровне региональных экономик. При этом остается проблемой измерение данных. Законодательное закрепление сектора требует разработки новых статистических инструментов. Исследователи ( [10], Гринчак, Е.А. (2024), [9], Волков А.Д. и др. (2024), [13], Морошкина М.В. (2023), [25], Тао М., Юе В., Ли Ж. и др. (2025)) подчеркивают, что оценка эффективности институциональных изменений в арктических регионах требует применения комплексных критерием, включая не только экономические показатели, также социальные и инновационные метрики, что соответствует подходам к анализу устойчивого развития социально-экономических систем.

Региональная практика ( [4], Ваганова О.Е. (2022), [8], Карпова Г.А., Кучумов А.В., Сиренко О.О., Еремичева П.Ю. (2024), [12], Михайлова А.В. и др. (2024)) показывает, что интеграция нового законодательства со стратегией пространственного развития выявляет противоречия и возможности, выливающийся в конфликт регулирования.

Так, в исторических поселениях (например, Торжок) ограничения на реконструкцию зданий препятствуют созданию арт-резиденций, хотя закон № 330-ФЗ стимулирует их развитие. В моногородах (Нижний Тагил) наблюдаются сложности с применением налоговых льгот из-за преобладания промышленных предприятий. Среди успешных региональных практик можно назвать в Крыму (Таврида-АРТ), сочетающий федеральное финансирование и особый статус территории, позволяющий создать креативный хаб. Калининградская особая экономическая зона – это модель творческого свободного порта с таможенными льготами для культурных ценностей. При этом мы согласны c Пинигиной И.Е. (2023) [15], что важно моделирование с учетом сценариев развития.

Авторы ( [5], Гераськина, И.Н. (2022), [11], Земсков В.В. (2022), [16] Чикунов, К.Э. (2023), [17], Аритенанг А., Анджани З., Цафитри П. (2025)) подчеркивают важность интеграции местных культурных особенностей и участия сообществ в создании устойчивых творческих экосистем для развития креативного капитала региона. При этом акценты исследователи ( [26], Михайлова А.В., Шкурко Н.С. (2023), [28], Цика Г., Палаззо М., Микоззи А., и др. (2025), [30], Джичян Дж., Явиэр Г., и др. (2024)) предлагают делать на качественные методы исследования культуры и искусства в оценке креативного потенциала территории. При этом следует учитывать, что потенциал креатосферы представляет собой более широкую категорию, нежели креативный капитал, поскольку отражает не только существующий, сформированный уровень знаний, умений, индивидуальных качества, навыков, но и также потенциальные возможности генерации и использования креативного капитала в системе развития креативной экономики страны.

Креативный капитал служит базовым элементом креатосферы, которая представляет собой целостную систему взаимодействия культурных, экономических и социальных факторов на территории. В контексте теории ноономики – экономики знаний – креативный капитал трансформируется в инновационные продукты и услуги, становясь драйвером развития креатосферы. Креатосфера, в свою очередь, создает институциональные условия для накопления и приумножения креативного капитала, формируя устойчивую экосистему генерации и распространения знаний. Ноономика обеспечивает методологическую основу для оценки этого взаимодействия, предлагая инструменты измерения нематериальных активов и когнитивных процессов, лежащих в основе современной креативной экономики. На наш взгляд, при понятия образуют взаимосвязанную триаду: креативный капитал аккумулирует индивидуальные творческие способности, креатосфера создает среду для их реализации, а ноономика представляет концептуальные и измерительные рамки для анализа этого симбиоза в условиях цифровой трансформации и экономики знаний.

Эмпирический анализ оценки креативного потенциала

Креативные индустрии становятся ключевым драйвером экономики, сочетая культурную ценность и коммерческий потенциал. На основе данных Росстата за 2020-2023 гг. [4] была апробирована блочно-ориентированная (авторская) модель оценки креатосферы в 9 арктических регионах Российской Федерации (Мурманская область, Архангельская область, Республика Карелия, Республика Коми, Республика Саха (Якутия), Красноярский край, Ненецкий АО, Ямало-Ненецкий АО, Чукотский АО).

Общая структура модели

· Экономический блок

· Блок занятости

· Инновационно-культурный блок

Интегральный показатель креативного потенциала (ИПКП) рассчитывается по формуле авторов:

, (1)

Где - блоковые показатели, рассчитанные как среднее нормализованных значений индикаторов каждого блока;

α, β, γ - весовые коэффициенты (по умолчанию равные 1/3).

Весовые коэффициенты значимости (Wi)

(2)

В дальнейшем возможно введение экспертных весов для каждого блока.

Нормализация данных

(3)

где - минимальные и максимальные значения показателя по годам.

Сделаем анализ структуры блоков данных.

Содержит 10 экономических индикаторов, в том числе валовый региональный продукт (в текущих основных ценах), индекс физического объема валового регионального продукта (в постоянных ценах; в процентах к предыдущему году), валовой региональный продукт на душу населения, рублей, валовая добавленная стоимость туристской индустрии экономики, доля малого и среднего предпринимательства в валовом региональном продукте субъекта Российской Федерации, доля валового регионального продукта в суммарном валовом региональном продукте субъектов Российской Федерации, валовая добавленная стоимость, деятельность гостиниц и предприятий общественного питания, валовая добавленная стоимость, Деятельность в области информации и связи, валовая добавленная стоимость, деятельность в области культура, спорта, организации досуга и развлечений, индекс производительности труда для региона в целом

2. Блок занятости.

Включает 5 показателей занятости: численность предприятий и занятых в МСП, занятость в сфере туризма, занятость в общественном питании, ИКТ и культурном секторе.

3. Инновационно-культурный блок

Объединяет 5 нематериальных показателей: уровень инновационной активности, объем турпотока, число ночевок, посещаемость культурных мероприятий (театров и музеев, выставок и фестивалей).

Мы провели анализ по следующему алгоритму расчета.

1. Для каждого блока вычислить среднее нормализованное значение:

(4)

где - число индикаторов в блоке j.

2. Рассчитать ИПКП как взвешенную сумму блоков:

(5)

Результаты анализа представлены на рисунке 1 Интегральные показатели креативного потенциала Арктических регионов РФ (2020-2023).

Рис. 1. Интегральные показатели оценки креатосферы Арктических регионов РФ (2020-2023 гг.) Источник: составлено авторами

Креативные индустрии играют важную роль в создании рабочих мест. Например, в сфере гостиниц и предприятий общественного питания численность занятых остается стабильной, что подчеркивает значимость этой отрасли для занятости населения в Арктике. В то же время в сфере разработки программного обеспечения и ИТ наблюдается рост численности занятых, что связано с развитием цифровой экономики и поддержки через национальные проекты.

Мы считаем, что на основе данных можно говорить об мультипликативном эффекте в контексте креативных индустрий в России. Мультипликативный эффект, как цепное воздействие креативных индустрий на смежные сектора экономики провялятся через:

- прямые эффекты – создание добавленной стоимости и рабочих мест в самой отрасли (например, доходы от ИТ-компаний);

- косвенные эффекты – стимулирование связанных отраслей (например, рост спроса на оборудование и расходные материалы для креативных индустрий);

- индуцированные эффекты – увеличение потребления благодаря росту доходов, занятых в креативном секторе (рост расходов на образование и культуру для подготовки кадров и рост занятости);

- нематериальные эффекты – усиление культурного влияния, инноваций и привлекательности территорий (например, туризм благодаря креативным кластерам).

Выводы исследования

Результаты выявили:

1. Региональную дифференциацию. Лидером по интегральному показателю стал Красноярский край (2023 г. – 0, 742), что обусловлено высокой долей валовой добавленной стоимости креативных индустрий в основном за счет туризма и развитой инфраструктурой. Наименьшее значение зафиксированы в Ненецком АО (0,11 в 2023 г.) из-за моносырьевой экономики и низкой диверсификации занятости.

2. Рост валовой добавленной стоимости в валовом региональном продукте в основном за счет туризма и развития цифровых услуг в креативных отраслях.

3. Устойчивый рост занятости в ИКТ-сфере, но стагнация в культурной сфере.

4. Посещаемость культурных мероприятий растет там, где создаются креативные пространства. Например, значительный рост зафиксирован в Ямало-Ненецком АО (после создания арт-кластера).

5. Модель подтвердила гипотезу о комплексном воздействии креативных индустрий (прямые эффекты, косвенные эффекты и нематериальные эффекты). Так, растет вклад в ВРП креативных индустрий. Например, за счет туризма в Республике Саха (Якутия). Каждый рубль инвестиций в креативные кластеры генерирует дополнительные доходы в смежных отраслях (логистика, образоване), но нужна институциональная поддержка. Растет посещаемость театров, кинотеатров, музеев, библиотек, арт-территорий, креативных пространств, но нужны материальные вложения в поддержку Интернета и инфраструктуры.

Заключение

Предложенная мультипликативная модель оценки креатосферы позволяет комплексно оценивать креативный потенциал регионов РФ и может быть использована при стратегическом планировании развития креативных индустрий и туризма. Данная модель с помощью алгоритмов ИИ и больших данных может быть доработана с учетом расширения индикаторов в каждом блоке с учетом межотраслевых связей, также веса блока могут быть изменены с учетом факторного анализа.

Данная модель позволяет ранжировать регионы по потенциалы для адресной поддержки, выявлять ниши для локальных сообществ, для коренных малочисленных народов Севера, являться научным основанием для оценки нематериальных эффектов. Особую сложность представляет измерение нематериальных эффектов креатосферы, ее вклада в социальную сплоченность, имидж территорий и устойчивость экосистем. Здесь требуется сочетание традиционных статистических метрик с этнографическими и социологическими подходами. Креатосфера Арктики это не просто сектор экономики, а механизм трансформации традиционных практик в современные устойчивые активы, требующий комплексных инструментов оценки, учитывающих уникальный арктический контекст. Модель открыта для адаптации с учетом институциональных инициатив и может быть масштабирована на опорные населенные пункты в Российской Федерации.

[1] Национальные проекты РФ, 2024 // URL; http://government.ru/rugovclassifier/section/2641/ (дата обращения 25.04.2025)

[2] ФЗ «О развитии креативных (творческих) индустрий в Российской Федерации" от 08.08.2024 № 330-ФЗ // https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_482580 (дата обращения 25.04.2025)

[3] Стратегия пространственного развития Российской Федерации на период до 2030 года с прогнозом до 2036 года утверждена распоряжением Правительства Российской Федерации от 28 декабря 2024 г. № 4146-// https://www.economy.gov.ru/material/directions/regionalnoe_razvitie (дата обращения 25.04.2025)

[4] Данные ТОФГС по регионам https://rosstat.gov.ru/ (дата обращения 20.04.2025(