State regulation of Russia's environmental security in the context of the global agenda

Введение. Проблемы, связанные с важнейшими аспектами обеспечения экологической безопасности, в настоящее время продолжают оставаться чрезвычайно актуальными. В настоящее время вопросы экологической безопасности, будучи отнесёнными к глобальным и национальным приоритетам социально-экономического развития, всесторонне рассматриваются в неразрывной связи с экономической безопасностью государства, регионов, отраслей и экономических субъектов [1], а также с созданием условий и формированием инструментов УР [11; 26]. Научные исследования и практическая работа, как в рамках отдельных государств, так и на уровне сотрудничества всего международного сообщества в области обеспечения экологической безопасности, ведётся уже несколько десятилетий, однако именно в последние годы исследователи отмечают особенную активизацию переговорного и нормотворческого процессов, направленных на достижение соответствующей цели [11].

Современное общество встало перед лицом необходимости кардинального обновления направления и содержания собственно развития человеческой цивилизации, что предопределило включение экологической безопасности в число одного из главнейших глобальных приоритетов.

Сегодня исследователи посвящают огромное количество научных публикаций проблемам участия государства в обеспечении решения названных проблем [13; 14]. Основные направления государственного регулирования, направленного на обеспечение экологической безопасности и устойчивого развития, сводятся к нормативно-правовому, организационно-экономическому и институциональному обеспечению таких процессов, как устранение экологических внешних эффектов, возникающих в сфере природопользования; сокращение экологического ущерба; экологизация производства; внедрение принципов корпоративной социальной ответственности; оптимизация энергетического сектора [4]; экологизация потребления [3]. Позиционирование проблем в вышеназванных направлениях государственного регулирования находится в рамках современной глобальной повестки отечественной и мировой академической общественности, поскольку все они предусмотрены концепцией перехода к устойчивому развитию.

Целью настоящего исследования является обозначение принципиальных направлений государственной политики достижения УР и обеспечения ЭБ. Достижение цели видится в решении следующих задач:

- обосновать роль достижения УР в системе обеспечения ЭБ;

- исследовать роль ESG-стратегий в обеспечении ЭБ по основным направлениям учёта трёх групп факторов: экологического, социального и управленческого;

- проанализировать принципы КСО с позиции достижения УР и обеспечения ЭБ;

- рассмотреть основные направления оптимизации энергетического сектора в контексте обеспечения ЭБ;

- описать возможности энергоперехода в целях обеспечения ЭБ и оценить целесообразность его осуществления в современных российских условиях;

- выявить возможности экологизации потребления для достижения УР в целях обеспечения ЭБ.

Объектом настоящего исследования являются КСО, оптимизация энергетического сектора и экологизация потребления как инструменты обеспечения ЭБ.

В процессе исследования применялись такие методы, как системно-структурный анализ, экономико-математическое моделирование и логические построения, индукция и аксиоматическая дедукция.

Практическая значимость результатов исследования определяется тем, что предложенные автором меры в части применения инструментов государственного регулирования могут быть использованы в целях обеспечения ЭБ.

Предваряя описание основных результатов исследования представляется целесообразным очень кратко остановиться на вопросе устойчивого развития.

Устойчивое развитие. С того момента, как, пытаясь переосмыслить основные тенденции развития современного общества, а также найти принципиально новые его направления и пути, мировая академическая и политическая общественность постепенно сформировала теорию устойчивого развития, прошло уже несколько десятилетий. За это время этой теории были приданы конкретные программные формы, но, тем не менее, очень много вопросов по-прежнему нельзя назвать нашедшими своё решение, и они всё ещё не потеряли своей актуальности [33].

Определив устойчивое развитие как развитие, удовлетворяющее потребности настоящего времени и не ставящее при этом под угрозу способность будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности [22], мировая научная и политическая общественность признала в качестве основных его элементов три составляющие - экономическую, социальную и экологическую.

В 2015 году состоялся Саммит Генеральной Ассамблеи Организации Объединённых Наций (ООН). На этом мероприятии 193 участвовавшие в нём страны мира, в том числе Россия, приняли 17 Целей устойчивого развития (ЦУР). Все эти цели были официально зафиксированы в документе «Повестка дня в области устойчивого развития на период до 2030 года» [23]. В современной научной литературе широко представлены результаты сравнительного анализа разработанных ведущими странами мира на достаточно высоком методологическом и практическом уровне национальных стратегий устойчивого развития (НСУР) [17]; а также результаты отдельных аспектов устойчивого развития экономических субъектов различного уровня [10]. При этом особое внимание здесь уделяется субъектам микроуровня – предприятиям и организациям – проецирующим концепцию устойчивого развития в практическую плоскость посредством внедрения ESG-стратегий [19; 24; 27; 28].

Суть ESG-стратегий заключается в координации усилий, направленных на совместное одновременное решение трёх групп основных задач: экологических, социальных и управленческих. Первые буквы названий соответствующих групп задач (E - Environmental – экологические; S - Social – социальные; G - Governmental – управленческие) составляют аббревиатуру ESG. Принципиальной характеристикой, являющейся отличительной особенностью названных задач, является фактический выход за привычные формально определённые рамки нормативно-правовых требований, служащий основанием для их позиционирования в качестве своего рода инструмента бенчмаркинга в сфере таких стратегически ориентированных направлений перехода к устойчивому развитию, как инновационный экологический менеджмент, корпоративная социальная ответственность, нефинансовая отчётность, экологически сознательное поведение и пр.

На Политическом форуме высокого уровня ООН в Нью-Йорке «Ускорение и трансформация: десятилетие действий в интересах УР», прошедшем в формате онлайн из-за пандемии COVID-19 (7-16 июля 2020 г.), 47 стран представили добровольные обзоры по ЦУР до 2030 года.

В нашей стране работа по созданию и юридическому оформлению нормативно-правовых документов, регламентирующих различные аспекты экономики природопользования и экологического менеджмента, началась в 1990-х годах и активно продолжается по сей день, выражаясь в разработке способствующих достижению устойчивого развития стратегических документов федерального уровня. И хотя в России НСУР пока не разработана, работа в данном направлении ведётся достаточно активно. Результаты анализа основополагающих действующих в настоящее время в России нормативно-правовых стратегических документов, регламентирующих переход к УР, достаточно широко представлены в современной научной литературе [8; 34].

При разработке теоретических подходов и практических инструментов перехода к устойчивому развитию в фокусе самого пристального внимания представителей академической и деловой общественности находятся вопросы реализации принципов корпоративной социальной ответственности, оптимизации энергетического сектора и экологизации потребления.

Корпоративная социальная ответственность (КСО). Одним из важнейших инструментов, который важно использовать для обеспечения перехода к устойчивому развитию, является формирование эффективного механизма КСО. Эта ответственность представляет собой добровольное дополнительное обязательство бизнеса обеспечить не только хорошее качество товаров, работ и услуг, но также и высокий уровень заработной платы, достойные условия труда, социальные пакеты с доплатами на лечение и образование, благоприятную окружающую среду и пр. По сути дела, КСО – это ответственность организации за воздействие её решений и деятельности на общество и окружающую среду через прозрачное и этичное поведение, которое содействует устойчивому развитию (включая здоровье и экономическое благосостояние общества), учитывает ожидания заинтересованных сторон, соответствует действующему законодательству, согласуется с международными нормами поведения, а также интегрировано в деятельность всей организации и применяется в её взаимоотношениях с другими субъектами. Соблюдение принципов КСО является одной из тех ключевых реальных «технологий», дефицит которых в настоящее время препятствует переходу к устойчивому развитию, вставая на пути практической реализации концепции устойчивого развития во всём мире.

В числе наиболее важных направлений КСО следует назвать добросовестную деловую практику и социально ответственное инвестирование.

Добросовестная деловая практика представляет собой совокупность выработанных и применяемых правил поведения организации в рамках определения и исполнения её договорных обязательств в отношениях с деловыми партнёрами (поставщиками, потребителями, посредниками, финансово-кредитными учреждениями, страховыми фирмами и др.).

Двумя важнейшими критериями добросовестной деловой практики являются добровольное ограничение сфер ведения бизнеса (например, политика табачных и алкогольных компаний, предполагающая отказ от продажи табака и алкоголя несовершеннолетним подросткам); внедрение этических норм в политику корпоративного управления (формирование Кодекса деловой этики). В свою очередь, деловая (корпоративная) этика подразумевает определённые моральные нормы ведения бизнеса во многих аспектах, важнейшим из которых является техногенное воздействие организации на окружающую природную среду.

Социально ответственное инвестирование (Socially Responsible Investment, SRI) представляет собой вложение денежных средств в бизнес на длительный срок, имеющее целью увеличить объём производства и обеспечить получение прибыли путём создания новых и модернизации действующих предприятий, внедряющих и применяющих новейшие технологии и технику, с учётом социальных, экологических и этических факторов.

Социально ответственное инвестирование предполагает особенно внимательное отношение потенциальных и действующих инвесторов к анализу тех целей, на которые направляются их средства, размещённые в банках и инвестиционных компаниях. Под социально ответственными инвестициями традиционно понимаются материальные, технические, технологические, финансовые, управленческие и иные ресурсы, направляемые на реализацию социально- и экологически ориентированных программ. Как правило, указанные программы связаны с развитием «зелёных» технологий, «зелёным» строительством, развитием альтернативной энергетики. Что касается последнего из названных аспектов, то следует отметить, что он очень часто и детально обсуждается в современной научной литературе [2; 5; 9; 12; 16; 21]. Развитие альтернативной энергетики является одним из главных элементов оптимизации энергетического сектора в целях обеспечения устойчивого развития.

Оптимизация энергетического сектора в настоящее время идёт по следующим направлениям:

– энергосбережение на всех уровнях экономических субъектов (как на уровне предприятий и организаций, так и на уровне домохозяйств);

– цифровизация энергетики;

– осуществление энергоперехода.

На содержании и анализе последнего из названных направлений представляется целесообразным остановиться более подробно.

Само по себе понятие энергетического перехода не является принципиально новым. Под энергетическим переходом традиционно принято понимать постепенное, но кардинальное изменение структуры первичного потребления энергии посредством последовательного перехода от устоявшейся и преобладающей системы энергообеспечения к новой системе, базирующейся на иных энергоисточниках. Историческими примерами трёх энергопереходов могут послужить переход от дров к углю (рубеж XVII-XIX веков), далее от угля к нефти (рубеж XIX-XX веков) и от нефти к природному газу (середина XX века).

В настоящее время можно говорить о четвёртом энергопереходе, суть которого заключается в постепенной замене традиционных невозобновляемых углеродосодержащих источников энергии (уголь, газ, нефть) альтернативными возобновляемыми энергоресурсами (главным образом, солнечной и ветровой).

«Разворот к углеродной нейтральности в формате активного замещения ископаемых видов топлива возобновляемыми источниками энергии (ВИЭ) в последние годы многими странами признан глобальной тенденцией. Встраиваемый в общемировую стратегию сохранения природного наследия планеты грядущим поколениям… этот тренд получил мощное официальное закрепление в современной международной повестке. Его формализация произведена в многочисленных многосторонних конвенциях, директивах региональных интеграционных объединений и инициативах отдельных государств» [11, с. 56].

Современные дискуссии об эффективности и целесообразности четвёртого энергоперехода демонстрируют наличие огромного множества различных, порой диаметрально противоположных точек зрения на обсуждаемый вопрос, которые находятся в диапазоне от полного одобрения и поддержки до категорического неприятия [6; 9; 12; 16; 20]. При этом аргументация оппонентов выстраивается главным образом вокруг двух основных аспектов, связанных с характеристикой многообразных энергетических ресурсов. Первым является удельная плотность энергетического потока, вторым – характер, мера и степень негативного техногенного воздействия на окружающую среду. На основании сравнительного анализа эффективности различных источников энергии по двум названным признакам часто делается вывод о неоднозначности последствий энергоперехода и о его желательности и целесообразности для России [12; 20; 32]. Некоторые учёные даже считают, что решение об энергопереходе основано на изначальном сознательном принятии того факта, что этот переход потребует сделать выбор между экономической эффективностью и экологической допустимостью в пользу последнего [9]. Именно поэтому, трудно не согласиться с ними в том, что позиционирование четвёртого энергоперехода и декарбонизации в качестве угрозы традиционным национальным преимуществам России в энергетическом секторе в долгосрочной перспективе является некоторым упрощением, и следовательно, оставаясь приверженцами экономически обоснованных и взвешенных решений в вопросах энергоперехода в краткосрочном плане, в долгосрочном всё же следует ориентироваться в большей степени на поиск инновационных решений в сфере модернизации энергетического сектора [9].

Результаты анализа данных, характеризующих динамику финансовых потоков, направляемых на развитие альтернативной энергетики, служат весомым подтверждением долгосрочного характера направленности курса трансформации энергетического сектора. По данным Международного энергетического агентства (International Energy Agency, IEA), по состоянию на июнь 2022 года глобальный объем инвестиций в «чистую» энергетику составляет порядка ¾ общих инвестиций в энергетику [9]. По уровню инвестиций в «чистую» энергетику в 2022 году первое место в мире принадлежало Китаю, второе – Европейскому Союзу, третье – США [9].

Подводя итог, следует отметить, что в условиях радикальных изменений на мировом рынке энергоресурсов Россия может встретить объективные препятствия (в том числе, искусственные ограничения), что неизбежно приведёт к утрате определённой части её конкурентных преимуществ. Поэтому здесь чрезвычайно важным является продумывать и разрабатывать инновационные инструменты энергетической политики, создавать инфраструктуру и формировать институциональные условия для неуклонного следования взвешенному экономически обоснованному и экологически допустимому подходу к трансформации энергетического сектора, позволяющему в полной мере использовать как свои традиционные преимущества, так и имеющийся потенциал.

Экологизация потребления представляет собой чрезвычайно эффективный инструмент перехода к устойчивому развитию, обладающий огромными потенциальными возможностями по обеспечению экологической безопасности и безусловно нуждающийся в государственном регулировании и заслуживающий поддержки со стороны государственных органов.

В самом общем смысле экологизация потребления представляет собой основанный на концепции «экологического следа» учёт экологического фактора в повседневном потреблении экономических субъектов (отдельных индивидов, домохозяйств) и осуществляется по таким основным направлениям, как рационализация потребления энергии (энергосбережение), сортировка бытовых отходов, предпочтение логистически оптимальных (не требующих перевозок на большие расстояния) товаров, предпочтение долговечных товаров (в частности тех, у которых конструктивные элементы отделены от видимых), отказ от упаковки, совместное использование товаров и пр. Последнее направление, получившее название «экономики совместного потребления» или «шеринговой экономики» (от англ. to share – разделять, делиться, совместно участвовать) в последнее время получает всё более масштабное распространение и развитие.

Классическими, самыми ранними и наиболее изученными примерами экономики совместного потребления являются совместное использование автомобилей (каршеринг, от англ. car sharing) и стиральных машин. В современной экономике очень большое распространение получает также совместное использование электрических мотоциклов, а также совместное использование жилья для временного размещения туристов.

Сама возможность формирования экономики совместного потребления обеспечивается наличием специфической модели бизнеса, основанной на использовании многообразных информационных технологий и онлайн платформ, позволяющих создавать специальные серверы для обслуживания особого рода текущего спроса потребителей.

Основоположниками экономики совместного потребления стали американские дизайнеры Б. Чески, Д. Гебия и Н. Блечарзик, которые во время участия в одной из международных конференций решили сдать в аренду за деньги надувные матрасы в своей съёмной квартире тем участникам, которым не удалось получить место в отелях. В дальнейшем они создали сайт с говорящим названием «Надувные матрасы и завтрак» («Airbed and Breakfast.com») и организовали электронное обслуживание заявок. В настоящее время компания широко известна на мировом уровне под названием «Airbnb» и представляет собой крупнейший сервис по предоставлению услуг краткосрочной аренды жилья по всему миру. Рыночная капитализация компании составляет 31 млрд. долл., в ней занято около 3 тыс. сотрудников, она обслуживает ежегодно на 22 % туристов больше, чем международная сеть отелей «Hilton», и всё это при том, что компания, в отличие от всех других участников гостиничного бизнеса, в какие бы то ни было проекты строительства или приобретения объектов недвижимого имущества не вложила ни единого цента [7, с. 208].

Смысл экономики совместного потребления в том, чтобы экономить на издержках производства и потребления товаров как для отдельного потребителя, так и для экономической системы в целом. Например, если речь идёт о совместном использовании автомобилей, то отдельный потребитель экономит на покупке автомобиля, затратах на его страховку и эксплуатацию, а экономическая система в целом получает экономию на затратах по производству дополнительного числа автомобилей, экологических издержках от загрязнения воздуха автомобильными выхлопами, экономических затратах на строительство дорог и реконструкцию дорожного покрытия.

В системе экономики совместного потребления не происходит расширения производства уже существующих продуктов, а также создания каких бы то ни было инновационных продуктов, но при этом благосостояние достаточно широкого круга потребителей растёт за счёт увеличения доступа к тем товарам, которые они в силу определённых причин не имеют возможности приобрести в частную собственность.

Формирование теоретической концепции экологизации потребления началось в рамках парадигмы ответственного потребления, появившейся в середине XX века не только в научных работах, но и в Программных документах мировой академической и политической общественности [15]. В основе экономики совместного потребления лежит модель рационального потребления субъекта, предполагающая сознательный отказ от постоянного индивидуального использования блага на правах частного собственника в пользу краткосрочного пользования на условиях временного платного доступа к нему. В последние годы экономика совместного потребления доказала свою жизнеспособность, эффективность и высокие адаптационные возможности, открыв учёным новые горизонты и перспективы научных исследований [7; 15; 18; 25; 29; 30; 31].

Важной отличительной особенностью экономики ответственного потребления вообще и экономики совместного потребления в частности является высокая степень обусловленности основных её закономерностей психологическими, этическими и социальными факторами, которые, безусловно, необходимо учитывать при разработке теоретических основ и практических инструментов реализации государственной политики, направленной на стимулирование и поддержку соответствующих видов экономической деятельности. Речь, в частности, идёт о том, что представители различных групп потребителей имеют неодинаковую склонность к разным типам проэкологического поведения, что крайне важно учитывать при создании и применении инструментов регулирующего воздействия [25].

Заключение

Проведённое исследование позволяет сделать вывод о том, что в настоящее время принципиальными направлениями государственного регулирования, призванными обеспечить ЭБ, являются практическая реализация ЦУР и ESG-стратегий; внедрение принципов добросовестной деловой практики и социально ответственного инвестирования в рамках КСО; энергосбережение, цифровизация энергетики и осуществление энергоперехода; изменение культуры и структуры потребления в целях его экологизации.

Подводя итог, следует сказать, что все названные выше общие и частные аспекты вопросов государственного регулирования экологической безопасности в контексте современной глобальной повестки являются чрезвычайно актуальными и требуют самого пристального внимания отечественной и мировой академической общественности.

Но следует отметить, что, хотя достижения отечественной и зарубежной экономической мысли очень значительны, тем не менее, в современной теории устойчивого развития до сих пор остается целый ряд вопросов, которые пока нельзя назвать в достаточной степени исследованными.

В числе последних могут быть упомянуты, например, теоретические и практические аспекты оценки и расчёта экологического ущерба; вопросы совершенствования административных, экономических и правовых методов реализации принципа платности загрязнения окружающей среды и использования природных ресурсов; проблемы, связанные с возможностями расширения функций такого инструмента интернализации внешних эффектов в природопользовании, как экологизация производства.

Помимо названных аспектов, в настоящее время в проведении дополнительных научных исследований нуждаются также вопросы создания и поддержания благоприятных институциональных условий для обеспечения эффективности формирования и функционирования механизма нефинансовой отчётности компаний.

В настоящее время в современных социально-экономических условиях развития общества проблема обеспечения экологической безопасности в целях устойчивого развития приобрела особый статус национального и глобального приоритета. Вопросы обеспечения экологической безопасности сегодня позиционируются в числе первоочередных задач на всех уровнях государственного управления.