Target-setting as an institutional imperative of public perception of new challenges to the economic security of the Russian Federation

Введение. Развитие системы государственного регулирования экономической безопасности в современной России, всё более определяется факторами, которые так или иначе требуют исследования институциональной природы их проявления в условиях внешних и внутренних трансформаций общественного восприятия роли государства в реализации национальных интересов развития. Фактически, речь идёт об общей мировой тенденции трансформации общественного восприятия процессов пересмотра институциональных норм и правил целеполагания при реализации роли государства в обеспечении гарантий экономической безопасности и реализации странами собственных национальных интересов.

Конкретизация целей и задач обеспечения экономической безопасности каждой страной становится важным этапом реализации собственных экономических стратегий развития в условиях уже новой реальности политического противостояния между отдельными государствами и процессами создания новых интеграционных альянсов, как возможной альтернативы формируемой сегодня модели противостояния.

При этом глобальные и локальные вызовы экономической безопасности России приобретают всё более гибридный характер, где роль когнитивных факторов если не является в данный период определяющей, то представляется весьма значимой.

Осознание самим обществом выбора между восприятием реальности как основы повседневности или стратегических целей как основы будущего развития определяет не только горизонт планирования реализации национальных приоритетов, но форму и методы их реализации. Формируемая при этом институциональная среда принятия государственного решения о модели будущего развития неизбежно будет определяема как внешними (в больше степени глобальными), так и внутренними (в т. ч. исторической преемственностью лучшим практикам) факторами обеспечения собственной экономической безопасности, в меняющихся правилах и нормах новой модели мироустройства.

Глобальные вызовы и новая реальность общественного восприятия приоритетов развития. Отчасти общественно-политическая дискуссия в научных и публицистических работах между Г. Киссинджером и З. Бжезинским (безусловно отстаивающих прежде всего национальные интересы США) о роли России в системе современного мироустройства [20; 32] превратилась в новую реальность принятия решений со стороны современного политического руководства США и их союзников в реализации санкционной модели воздействия на экономику России, исходя из навязанной в начале 90-х годов ХХ века нашей стране модели общественных ценностей псевдорыночной экономики.

Важно отметить, что несмотря на противостояние со стороны российских учёных, указывающих все эти годы на необходимость учета собственной практики реализации задач управления страной, определённой прежде всего исторической преемственностью лучшим её традициям, данные процессы породили те системно-институциональные проблемы, которые к сожалению, не могут быть разрешены в краткосрочном периоде.

В полной мере это относится к вопросам возвращения современного российского государства к принципам стратегического планирования, регулирования (отчасти в сложившейся ситуации управления) стратегически важными отраслями экономики и реализации общей концепции защиты своих национальных интересов, посредством конкретизации задач обеспечения экономической и национальной безопасности в целом.

Сама санкционная модель воздействия на нашу страну далеко не нова. Она неоднократно была навязана Советской России, СССР и уже современной России, исходя прежде всего из принципов исторически сложившейся модели экономического развития, определяемой в большей степени диспропорциями её отраслевой структуры [17].

Целеполагание её не изменялось и остаётся определенной институционной основой принятия решения о противодействии укреплению социально-экономической безопасности нашей страны как независимого государства. Но её тотальность сегодня реализуется не только в рамках, ставших традиционными, методов воздействия на так называемые рыночные регуляторы, а больше приобретает формы государственно- административного влияния на ценовую и отраслевую политику международной торговли, оперирую при этом к принципам «свободного ценообразования», которое по сути уже таковым давно не является.

Сохраняя в общественном сознании догмы рыночной саморегуляции, как основы восприятия современной экономической модели мироустройства, многие государства информационно декларирующие свою приверженность данным принципам миропорядка, давно отходят от этих принципов, оперирую прежде всего задачами обеспечения собственной экономической безопасности. При этом навязывая другим странам именно собственное понимание гарантий обеспечения целостности мирового рынка, но исходя уже только из своих норм и правил восприятия его целостности.

Однако, как показала пандемия COVID-19, для многих стран критически важная ситуация является определённым стимулом изменения целеполагания социально-экономической политики, исходя прежде всего из реальных угроз своей безопасности. При этом решение текущих задач по ликвидации угроз, сложившихся в результате новых вызовов, должно быть сопряжено с возможностью принятия опережающих действий по нейтрализации будущих угроз и вызовов на основе международного сотрудничества [16, с. 63-64].

Принята современная «санкционная модель» со стороны ряда стран по отношению к России, лишний раз доказывает необходимость более внимательно отношения к факторам, воздействующим на общественное восприятие происходящих институциональных изменений мироустройства. Неслучайно ряд авторов указывают на опасность превалирования информационно-когнитивных элементов в санкционных стратегиях отдельных стран по отношению к принятой сегодня модели государственного регулирования в Российской Федерации, определяя это как угрозу её национальной и экономической безопасности [15, с. 2658].

Нельзя преувеличивать, но и нельзя приуменьшать степень этого давления. Стратегически важные отраслевые группировки для экономики страны, определяющие прежде всего гарантии её экономической безопасности, были и остаются важным элементом в системе внешнего и внутреннего воздействия на реализацию ими функций как в системе государственного регулирования экономики, так и в межрегиональной интеграции при решении задач регионального развития страны как единого социально-экономического пространства.

За последнее время российская экономика была подвержена влиянию ряда кризисных воздействий. Начиная от глобального кризиса в 2009 г. и заканчивая современным этапом санкционного влияния [11, с. 227]. Все это требовало и требует чёткости принятия решений о приоритетах развития в условиях объективности ограничения времени и необходимых материальных ресурсов. Поэтому дискуссионность вопросов о целеполагании выбора стратегии развития страны достаточно часто из сферы научно-теоретического анализа переходит в плоскость практической реализации принятых концепций. Тем самым определяя институциональную взаимосвязь или противопоставление теоретических и эмпирических исследований.

Одним из ключевых вопросов остается определение степени государственного вмешательства в экономику, как основы формирования современной системы государственного планирования [28, с. 241].

Во многом именно чёткость определения приоритетов реализации национальных интересов Российской Федерации в сложившейся ситуации напрямую связано с обоснованием критериев формирования собственной модели государственного регулирования экономики, исходя прежде всего из специфики общественного восприятия новых угроз и вызовов национальной, и как важнейшей её составляющей, экономической безопасности.

Однако происходившее на протяжении долгого времени размытие исторически обусловленных ценностей развития нашей страны как независимого государства, не может быть преодолено без кардинального изменения отношения общества в осознании важности не только перехода к новой модели социально-экономического развития, но и необходимости обоснования целеполагания при выработке документов стратегического планирования на всех уровнях принятия решения с учетом новых угроз и вызовов экономической безопасности.

Взаимосвязь вопросов стратегического планирования и обеспечения экономической безопасности не может быть рассмотрена вне общей концептуальной основы научного анализа исторически обусловленных процессов выработки государственных решений в условиях критически значимых для нашей страны периодов, в т. ч. становления плановой системы в СССР, последующих периодов отрицания необходимости государственного планирования и современного этапа возвращения к принципам стратегического планирования, как основы безопасности нашего государства [19].

Видимо неслучайно особый научно-практический интерес в последние годы вызывают исследования, посвященные анализу советской плановой системы, в т. ч. её мобилизационным аспектам в годы Великой Отечественной войны [10; 23; 24].

При всех сложностях реализации новой по своему качеству модели государственного управления, советский опыт создания механизма выработки стратегических целей их реализации в кратчайшие сроки требует рассмотрения его ценности, через призму сохранения исторической памяти, исторической преемственности лучшим его традициям в условиях новых угроз и вызовов безопасности Российской Федерации.

По мнению А. Е. Городецкого, ценность «советского исторического опыта государственного планирования» определяемая «способностью общества и государства к сплочению, мобилизации в чрезвычайных обстоятельствах, самоорганизации, разработки стратегий действий, планов и программ», выходит сегодня на «первое место в условиях изменения миропорядка» [10, с. 59].

Сохранение исторической памяти как одной из институциональных основ развития нашего государства, является важной составляющей современной системы обеспечения её национальной безопасности нашедшие нормативно-правовое закрепление в соответствующих документах [1; 3], определяющих приоритеты стратегического планирования и обеспечения экономической безопасности уже в новой реальности.

Именно общественное осознание важности реализации механизмов государственного регулирования при решении задач стратегического планирования и обеспечения экономической безопасности как единой системы взаимодействия Федерального центра и субъектов Российской Федерации в обосновании приоритетов социально-экономического развития, в т. ч. с учетом попыток санкционного влияния, прежде всего направленного на усиление региональной нестабильности и основы федеративного устройства, определяет сегодня эффективность реализации современной государственной политики.

Историческая преемственность как институциональная основа реализации задач управления экономической безопасностью. Методологические основы обеспечения экономической безопасности и реализации роли государства в регулировании экономических процессов, заложенные в научных трудах Л. И. Абалкина, В. К. Сенчагова [5; 6; 31; 33] могут стать основой современной системы ценностей общественного восприятия реализации задач регионального развития, но уже в новой реальности. Комплексный подход к анализу методологической взаимосвязи вопросов государственного регулирования экономики и обеспечения экономической безопасности позволяет не только обозначить историческую преемственной отечественной школы исследования данных аспектов государственного строительства, но и практически реализовать научно обоснованные подходы в практике решения задач формирования региональной политики. Ранее обозначенные в этих исследованиях концептуальные проблемы реформирования системы государственного управления, исходя из оценки внутренних и внешних вызовов её национальной безопасности (например, «перестройки институциональных основ мировой экономики» [31, с. 119], «важность рассмотрения экономической части в стратегии национальной безопасности России» [33, с. 144] и др.) не потеряли своей актуальности, как с теоретической, так и практической точки зрения. Однако формирование институциональной среды общественного восприятия результатов этих научных исследований, не смотря на все усилия профессионального сообщества, требует систематизации их изучения и определённой научной популяризации.

В полной мере это относится и к общественному восприятию работ Е. М. Примакова по вопросам развития российской модели федерализма, государственного регулирования стратегических отраслей экономики и позиционирования Российской Федерации как независимого в реализации своих национальных интересов государства в многополярной модели мира [29; 30].

Важна не только популяризация указанных выше научных трудов (как и других представителей отечественной школы экономической мысли), но и систематическая работа по их изучению именно как научно-практической основы, обуславливающей историческую преемственность принятия управленческих решений в критически важные для нашей страны этапы развития. Прежде всего это касается системы подготовки (включая переподготовку) государственных служащих по направлениям государственного и муниципального управления. Представляется, что данный аспект может быть также реализован в рамках проведения таких управленческих конкурсов как «Лидеры России», «Управляй» и т.д.

В условиях применения современных механизмов информационно-когнитивного воздействия на формирование общественного мнения, принципиально создать ту институциональную основу принятия управленческих решений на всех уровнях целеполагания, когда реализации методологических основ по вопросам обеспечения экономической безопасности имеет практическую реализацию в решении проблем регионального развития.

Выработка не скоротечных решений, а целенаправленная работа на достижение научно-практического результата, объединяющая в поиске решения вопросов повышения эффективности государственного участия в реализации современных задач социально-экономического развития регионов и страны в целом, должна стать основой для принятия управленческих решений в столь непростых условиях, определяемых как глобальными, так и локальными вызовами экономической безопасности.

Об этом в полной мере свидетельствуют результаты проводимых на протяжении достаточного времени Институтом экономики РАН специализированных научно-практических конференций по данной тематике, ставших своеобразной научной и образовательной базой противодействия информационно-психологическому воздействию, направленному на искажение исторической правды о реальных достижениях отечественной школы экономической мысли и возможности реализации новых подходов в достижении целей и задач экономической безопасности современной Российской Федерации [12; 13; 14; 25].

Систематизации исследований в области экономической безопасности отражает их значимость в общей системе научных исследований, все более определяя институциональную взаимосвязь теоретических и прикладных аспектов реализации государственной политики в сфере обеспечения национальной безопасности Российской Федерации в целом. Многие вопросы, ранее отнесённые к постулатам только экономической теории, находят определенную систему реализации в рамках эмпирических исследований [21].

Новые методологические подходы, обосновывающие решение проблем экономической безопасности России с позиции реализации концепции витальности [35], на основании комплексного исследования влиянии пандемического кризиса, в т. ч. на регулятивные функции государства и выработка предложений по нейтрализации складывающихся противоречий развития современного общества [36] во многом определяют современную модель взаимосвязи науки и практики для решения задач обеспечения экономической безопасности. Именно научное обоснование приоритетов обеспечения экономической безопасности в условиях новых угроз и вызовов становится важнейшей прерогативой при формировании современного научно-практического подхода реализации задач обеспечения национальной безопасности, и как её важнейшей составляющей экономической безопасности, в рамках дальнейшего развития модели стратегического планирования социально-экономического развития страны.

Безусловно, обозначенные в Стратегии национальной безопасности РФ [1] положения законодательно закрепляют приоритеты обеспечения экономической безопасности на современном этапе, в т. ч. нормативно определяя взаимосвязь механизмов обеспечения экономической безопасности и стратегического планирования. Однако, как показывает практика, этот процесс не может быть статичным.

Принятие новой редакции Морской доктрины РФ [2], Указ Президента Российской Федерации № 809 «Об утверждении Основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей» [3], Указ Президента Российской Федерации от № 35 «О внесении изменений в Основы государственной культурной политики, утвержденные Указом Президента Российской Федерации № 808» [4] внесли существенные изменения в саму систему стратегического планирования, более конкретизировав отдельные положения Стратегии национальной безопасности РФ [1], и определив стратегические приоритеты на федеральном уровне.

В определенной степени происходит согласование механизмов стратегического планирования и обеспечения национальной безопасности на основе институционализации критериев целеполагания реализации государственной политики на всех уровнях управления страной. Фактически нормативно закрепляются не только принципы стратегического планирования, как институциональной нормы современной модели социально-экономического развития, но и создаются контуры определенной институциональной среды, формируя новые правила взаимодействия Федерального центра, стратегически важных для экономической безопасности страны отраслей и сфер общественного развития. Отчасти подтверждая концептуальные положения ряда авторов, высказанное ещё в годы проведения рыночных реформ «Повышение уровня экономической безопасности территорий не мыслимо без усилий федеральных органов» [34, с. 79], и результатов современных исследований, указывающих на необходимость «реальной федерализации государственного регулирования сферы местного самоуправления на основе адекватности и сбалансированности разграничений полномочий Федерации и ее субъектов» [9, с. 50].

Однако вопрос о возможности реализации данных положений на региональном уровне вызывает определённые научно-практические опасения, т.к. требует формирования субфедерального уровня согласования принимаемых решений (в рамках общенациональной модели стратегического планирования), с учетом специфики применения пороговых значений экономической безопасности на региональном уровне. И прежде всего отражение задач обеспечения экономической безопасности в региональных документах стратегического планирования.

Сам процесс целеполагания в определении приоритетов регионального развития происходит под воздействием как объективных, так и субъективных факторов к «субъекту целеполагания». Тем самым существуют объективные и субъективные факторы «причин не достижения целей» [18, с. 25-26]. Субъективность восприятия целеполагания на уровне общества и тем более, на уровне принятия решения со стороны органов государственного и муниципального управления может порождать институциональные противоречия между концептуально закрепленными Федеральным центром стратегическими целями развития и реальной практикой (в т. ч. из субъективного восприятия формируемых норм и правил) их реализации на уровне регионов.

Но если на федеральном уровне в последние годы данные процессы динамичны, то на уровне субъектов Федерации они требуют достаточно серьёзных изменений с точки зрения концептуальных подходов к выработке стратегических приоритетов развития регионов, исходя из новых форм не только государственного регулирования, но и государственного управления.

В полной мере это отражают проблемы достижения целей стратегического планирования, в части обеспечения экономической безопасности на основе научно обоснованной системы принятия управленческих решений [8, с. 41-42], в т. ч вопросов пространственного развития геостратегических территорий [26].

Так, например, своеобразной «институциональной ловушкой» становится подмена понятий «экономический рост» и «экономическое развитие». Первичность или вторичность использования данных понятий в региональных стратегиях социально-экономического развития существам образом влияет на выбор приоритетов территориального развития и реализации принципов стратегического планирования [27, с. 10].

В не меньшей степени это касается регулирования деятельностей сфер естественных монополий. Отказ от их регулирования в годы рыночных реформ привёл к серьезным проблемам сдерживающих развитие регионов, их дальнейшей социально-экономической дифференциации и порождению комплекса проблем, которые не могут быть решены в краткосрочной перспективе. «Неэффективная работа естественных монополий компенсировалась ростом тарифов» [22, с. 1179], манипуляция которыми остаётся и сегодня (при всех попытках их государственного регулирования) одним из действенных факторов сдерживающих развития регионов.

Все выше обозначенные вопросы напрямую связанны с развитием федеративных отношений на основе реализации общей методологии обеспечения экономической безопасности [7] и «разработки адаптивной для регионов системы показателей экономической безопасности, учитывающей уровень их социально-экономического развития и особенности отраслевой специализации» [36, с. 231].

Заключение

Новая реальность определяет не столько форму, сколько содержание процесса целеполагания. Цель не может быть абстрактна и «размыта» в общественном восприятии. Её достижение должно быть конкретизировано в реальных результатах развития регионов и обеспечении гарантий экономической безопасности страны, как единого федеративного государства.

Практическая реализация результатов теоретических и эмпирических исследований в области экономической безопасности, их научная популяризация, преемственность лучшим традициям отечественной экономической школы и практики государственного управления в критически важные для нашей страны периоды, могут быть рассмотрены как важнейшие элементы модели консолидации современного общественного восприятия целей и задач государственного развития в условиях новых угроз и вызовов нашей страны.

Однако достижение поставленных задач обеспечения экономической безопасности невозможно без дальнейшего развития механизмов взаимодействия «органов публичной власти, организаций и институтов гражданского общества» [1] в определении и осознании стратегических целей социально-экономического развития, на основе сохранения исторической памяти, как институциональной основы целеполагания.

Тем самым именно целеполагание можно определить в качестве институционального императива восприятия современным российским обществом новых вызовов экономической безопасности страны через призму регионального развития как важнейшего фактора укрепления федеративных отношений.