Трансформация отношений собственности в ракетно-космической индустрии

Проблема оптимизации отношений собственности в различных секторах отечественной экономики является, пожалуй, наименее изученной, а потому весьма острой и одновременно болезненной для экономической практики. Осуществлявшаяся в 90-е годы децентрализация управления средними и крупными государственными предприятиями при отсутствии четкого определения прав собственности привела к тому, что государственное имущество стало объектом растаскивания как со стороны трудовых коллективов, директорского корпуса, так и нарождающегося частного сектора.

Все аргументы «за приватизацию» не означают, что государственную экономику можно приватизировать за короткое время, скажем, за три года или пять лет. Сложность в том, что речь идет о передаче капитала, а не просто о специфических средствах производства. Поэтому, если под приватизацией понимать продажу по «справедливой» цене, становится ясно, что быстрая приватизация невозможна в силу отсутствия платежеспособного спроса на основные активы хозяйствующих субъектов. Но в этом случае для выкупа предприятий потребовался бы длительный срок.

Есть и другая причина, по которой продажа по «справедливым» ценам должна быть длительным процессом. В условиях быстрого перехода к рынку четко сформулированного понятия «справедливой» цены не существует. Чтобы оценить производственное предприятие, необходимо сформировать определенные ожидания в отношении его будущей прибыльности. Но в переходный период база для этих ожиданий отсутствует. В хорошо развитой экономике свободного предпринимательства прошлое является ориентиром для будущего. Однако при переходе к рыночной экономике заранее ясно, что будущее может весьма сильно отличаться от прошлого. Следовательно, неизбежна неопределенность относительно стоимости того или иного предприятия, а его продажа может оказаться делом случая. Поэтому нет никаких оснований полагать, что предприятие окажется в руках собственника, который обеспечил бы его эффективное функционирование.

Форсированный режим приватизации имеет крайне неблагоприятные последствия, отнюдь не исчерпывающиеся нарушением принципа социальной справедливости и криминализацией общественного сознания. В значительной степени он обусловил неадекватную реакцию государственных предприятий на внешнюю рыночную среду. А это обесценивает стандартные для рыночной экономики меры, проведенные органами власти и управления в сфере монетарной и фискальной политики. В результате происходит деформация развития частного сектора, проявляющаяся в его специализации на «откачке ресурсов» из госсектора.

В такой ситуации решение проблемы оптимизации отношений собственности становится условием не только оздоровления социально-нравственного климата в стране, но и устойчивого развития народного хозяйства в целом. В попытках решить данную проблему был сформулирован некий общий принцип,1 сводящийся к двум главенствующим позициям:

1) необходимо качественно улучшить управление государственной собственностью;

2) продолжить приватизацию этой собственности, но уже на возмездной основе.

Однако такой подход характеризуется очевидным недостатком, связанным с отсутствием критериев, в соответствии с которыми одни предприятия должны попасть в состав приватизируемых, а другие – нет. Кроме того, в условиях неразвитости рынка капиталов неизбежны и тупиковые ситуации, обусловленные неоднозначностью оценки активов приватизируемых (акционируемых) хозяйствующих субъектов. Поэтому родился альтернативный подход к решению проблемы трансформации собственности2, суть которого состоит в следующем: все предприятия делятся на две группы.

В первую включаются стратегически значимые производства. Их главная задача ‑ не максимизация прибыли, а достижение с наименьшими издержками тех целей, которые определяются социально-экономическими миссиями данных производств. Хозяйственная свобода этих предприятий весьма ограничена. Они должны оставаться в непосредственном подчинении отраслевых органов исполнительной власти, а их финансы ‑ входить составной частью в государственный сектор экономики.

Важно, конечно, ограничить эту группу необходимым минимумом. Прежде всего, в нее следует включить высокотехнологичные производства, осваивающие инновационную продукцию.

Вторая группа объединяет предприятия, которые должны быть за пределами прямого государственного протекционизма. Их финансы – выведены за пределы государственных, а мотивация менеджмента ориентирована на максимизацию прибыли. При этом никакая приватизация, в том смысле как она чаще всего понимается, не нужна вовсе. Нужно иное – наличие условий для беспрепятственной трансформации формы собственности, когда необходимость в этом возникает естественным образом.

Изложенный подход с точки зрения организационно-правовых аспектов ориентирован в первую очередь на два диаметрально противоположных полюса – государственный и частный секторы экономики. Фактически он не охватывает всю палитру акционированных предприятий со смешанной формой собственности, когда государство является держателем значительного (блокирующего, контрольного) пакета акций. А ведь сегодня это доминирующая форма собственности во многих отраслях народного хозяйства России. Иными словами, в теоретическом плане в настоящее время имеются лишь реперные точки отсчета в решении проблемы оптимизации отношений собственности в различных секторах экономики.

Сегодня нередко звучат мнения, что частная собственность должна быть преобладающей как наиболее эффективная. Данный тезис столь же трудно оспаривать, сколь трудно и поддержать. Единственный критерий, адекватно отражающий эффективность той или иной формы собственности, состоит в оценке ее самодостаточности с точки зрения собственного воспроизводства. И, как показывает сегодня практика, рынок не выработал самостоятельно оптимального соотношения форм собственности в каком-либо секторе экономики, в том числе и в космической индустрии. В результате возникают многочисленные «перекосы» в хозяйственной деятельности предприятий ракетно-космического комплекса. В частности, из-за недофинансирования государственной программы по международной космической станции в 2003 году РКК «Энергия» им. С.П. Королева вынужден был направить более миллиарда рублей, полученных от коммерческих проектов, на ее реализацию3.

Ситуация подобного рода противоречит всей сущности рыночной экономики. Фактически предприятие кредитует Правительство РФ даже не по ставке рефинансирования ЦБ, а выдает ему беспроцентную ссуду, само нуждаясь в финансовых ресурсах, необходимых в первую очередь для воспроизводства основных фондов.

Данная ситуация показывает, что проблема оптимизации отношений собственности носит многоаспектный характер. Дело в том, что РКК «Энергия» им. С.П. Королева является открытым акционерным обществом. Следовательно, кредитуя государственный сектор, оно тем самым ущемляет не только свои экономические интересы, но и интересы других акционеров. Чтобы этого не произошло, заемщик должен был бы компенсировать издержки предприятия-кредитора хотя бы по ставке ЦБ.

Иными словами, в высокотехнологичном производстве акционер должен был бы выполнять не только роль «пассивного» вкладчика в уставной капитал, но и выступать активным организатором привлечения заказов для собственного предприятия. В противном случае неизбежны простои в работе, недозагрузка производственных мощностей, и, как следствие, деградация активной части основных фондов и кадрового потенциала. Противодействие такой тенденции можно организовать следующим образом.

Основная посылка: доля акционеров в активах не должна быть постоянной. У «пассивного» акционера – юридического лица – она может быть уменьшена на величину D, которую легко оценить, пользуясь соотношением вида

D = (aА – А’ ‑ aП ‑ hК)/ЧА, (1)

где: А – средства, необходимые для обновления основных фондов и нематериальных активов, включая амортизационную и инвестиционную составляющие;

А’ – амортизационные отчисления по основным средствам и нематериальным активам в составе расходов по выполнению привлеченных акционером заказов, в том числе его собственных;

П – прибыль предприятия;

a ‑ доля акционера в активах;

К – вложенный им капитал,

h ‑ ставка рефинансирования ЦБ;

ЧА – чистые активы предприятия.

Если величина D£0, то доля акционера остается неизменной.

Согласно выражению (1) доля «пассивного» акционера может значительно уменьшиться, если он не обеспечивает предприятие заказами (А’ = 0), предприятие почти не имеет прибыли (П @ 0), а ставка рефинансирования невелика.

Наоборот, если «активный» акционер обеспечивает предприятие заказами (А’ ‑ велико), что позволяет ему получать значительную прибыль, то доля такого акционера в активах может быть увеличена за счет уменьшения долей «пассивных» участников.

Реализация на практике механизма перераспределения долей акционеров позволяет постоянно выдвигать на первый план в управлении предприятием «активных» участников, изначальная доля которых в уставном капитале была сравнительно невелика. Иными словами, в оценке факторов, обеспечивающих устойчивое развитие предприятия, доминирующую роль могут начать играть предпринимательские способности, а не величина первоначально вложенного капитала. Регулировать соотношение этих двух факторов можно посредством варьирования величины h. В соотношении (1) она для определенности приравнена к ставке рефинансирования ЦБ. Однако это вовсе не обязательно. Уменьшение величины h снижает значимость капитала как фактора устойчивого развития производства и наоборот.

Заметим, что выражение (1) можно рассматривать и как некий индикатор «эффективности» собственника: чем выше значение D, тем ниже «эффективность» акционера. В то же время оно, конечно, не является неким универсальным инструментом, определяющим целиком «эффективность» того или иного собственника. Поэтому его не следует воспринимать слишком буквально.

Окончание следует