Практические аспекты реализации промышленной политики России

Введение

30 июня 2015 года вступил в силу Федеральный закон от 31 декабря 2014 года № 488-ФЗ «О промышленной политике в Российской Федерации». Цель инициализации и дальнейшего принятия этого важнейшего документа – повысить конкурентоспособность и эффективность российской индустрии, поддержать программу по замещению импорта, выработать единые и понятные для всех участников «стандарты» взаимоотношений в вопросах государственной промышленной политики.

Но так ли это на самом деле? Ждать ли от действующего Закона в обозримом будущем коренного и качественного изменения ситуации в промышленности, технологической подготовке производства и технологиях, состояния материально-технической базы и кадрового потенциала? Какими необходимыми подзаконными актами должно сейчас дополняться действующее Федеральное законодательство в области промышленной политики? Какие статьи Закона не нашли должного отражения в рассматриваемом законодательстве?

В начале необходимо затронуть вопрос о текущем состоянии промышленных активов в стране, их износе, ежегодных издержках в целом по отношению к конечному формированию производственных затрат к производимым товарам или услугам, юридической принадлежности, организационно-правовым формам и системах управления.

Проводимая в 90-е годы прошлого века приватизационная политика в России не только в достаточно короткий срок образовала целый класс собственников на средства производства, но и одновременно поставила в сложную экономическую ситуацию многих совладельцев различных промышленных предприятий по выбору и обеспечению выполнения своих производственных программ. Отсутствие на тот момент требуемых рынков потребления, соответствующей инфраструктуры для производства и реализации товаров и услуг, достаточной квалификации управленческих кадров, включая конечных бенефициаров, всё это, в конечном счете, не только отрицательно отразилось на сохранении и развитии производственно-технологической базы предприятий и их хозяйственной кооперации, но и привело к полному уходу с рынка многих высокотехнологичных флагманов советской индустрии.

Большое количество производственных предприятий советского прошлого, работающих в современных условиях, вынуждены учитывать различные релевантные издержки (и не рыночные подходы) при формировании общезаводской себестоимости выпускаемой продукции, к которым можно отнести доли арендных платежей за занимаемые площади (как правило, 30-50% не используемых в производственном обороте), усложненные в техническом исполнении сети энергоснабжения и иных коммуникаций, влияющих напрямую на рост издержек, устаревшую технологическую оснастку и станочный парк подготовки производства, неэффективную логистику или недостаточную выстроенную сбытовую политику. К этому можно только добавить отсутствие систем для комплексной автоматизации инженерной и проектной деятельности предприятий и выстроенной эффективной системы управления.

Но всё вышеизложенное в основном отражает ситуацию по отдельным производственным активам, не входящим в холдинги или промышленные группы.

Если рассматривать российские промышленные группы, такие как «Трансмашхолдинг», Концерн «Тракторные заводы», Объединённые машиностроительные заводы (Группа ОМЗ), Промышленный Союз «Новое Содружество», Базовый элемент и многие другие, то формирование и реализация экономических стратегий для отдельно взятых предприятий и групп в целом заслуживает должного внимания.

Промышленные группы способны развивать и модернизировать собственную технологическую базу, выстраивать продуктовую линейку товаров на среднесрочный и долгосрочный периоды, внедрять собственные инновационные разработки, тем самым обеспечивая конкурентоспособность собственных торговых марок и услуг. Промышленные группы решают вопросы финансового обеспечения собственных и совместных инвестиционных проектов внутри страны и за рубежом, участвуют в формировании стратегических активов на основе механизмов государственно-частного партнерства, активно работают в системе государственных и муниципальных закупок и заказов.

Промышленные группы составляют основу для развития и укрепления промышленного потенциала всей российской экономики. Многие выполненные и выполняемые проекты уже не возможны без участия частного капитала на основе развивающегося института государственно-частного партнерства в различных сферах экономики, включая производственную.

Необходимо также отметить и ещё одну категорию участников в сфере промышленной политики – это государственные корпорации и компании с государственным участием. Политика Президента страны и Правительства начиная с середины 00-х годов только усилила активность в формировании таких образований. Это обусловлено их общим экономическим состоянием, необходимостью модернизации и развития оборонно-промышленного комплекса, обеспечения юридической защиты отдельных высокотехнологичных федеральных унитарных государственных предприятий (ФГУП), которые были стратегически важны для страны, но не входили в соответствующие организационные государственные надстройки, тем самым увеличивая потенциал своего банкротства или враждебного поглощения.

В настоящий момент вопрос экономической эффективности по ряду предприятий и государственных корпораций (ГК) стоит особенно остро, т.к. на данный показатель ещё влияют огромные корпоративные заимствования, которые ГК активно привлекали от западных финансовых институтов последние годы.

С учетом вышеизложенного и подходя к комментариям по вступившему в законную силу Федеральному документу № 488-ФЗ «О промышленной политике в Российской Федерации» от 31 декабря 2014 года, необходимо отметить, что данный Закон должен дать основания для корректировки других федеральных законов, юридический смысл ряда статей которых он затрагивает, а порой и противоречит им.

В первую очередь, Закон и его подзаконные акты должны решить первостепенный вопрос - вопрос качественной подготовки управленцев высшего и среднего звена, создания системы обучения высококвалифицированных инженерно-технических специалистов: конструкторов, технологов, программистов, работников других специальностей, включая узкие профили, а также обеспечить профессиональное образование молодежи и развитие потенциала у квалифицированных рабочих: токарей, фрезеровщиков, слесарей, электриков, штамповщиков, операторов станков с ЧПУ и других профессий.

В последнее десятилетие формирование необходимого и квалифицированного состава работников промышленных предприятий стало задачей исключительно администраций этих структур. Предприятия, включая высокотехнологичные и работающие, например, в ракетно-космической области, испытывают определенный «кадровый голод» в поиске нужных специалистов, решая подобные задачи самостоятельно и различными способами.

Надо отметить, что на практике задачи государственной политики в области образования и промышленной политики почему-то не пересекаются в нужных точках, а существуют независимо друг от друга. И если Федеральный закон о промышленной политике должен решать стратегические государственные задачи в обозначенном промышленном инновационном направлении, то, не решив первоначально вопросов формирования системы первичной профессиональной ориентации молодежи, подготовки и профессионального развития студентов, инженерно-технических работников и среднего технического звена, обречен на полный провал.

Складывается впечатление, что все заинтересованные стороны забыли про достижения советской образовательной системы и не хотят её восстановления, в отличие от дружественного нам Китая, который взял эту систему изначально и успешно ей пользуется по настоящий день, параллельно совершенствуя образовательные элементы.

К сожалению, в нашей стране подходы советской высшей школы образования практически утрачены, в первую очередь в вопросах формирования высокопрофессиональных кадров. В большинстве своем потерялась связь «вуз - работодатель». Каждый «выживает» сам, и каждый старается решать свои проблемы самостоятельно. Но большая ответственность всё же лежит на ректоратах, деканатах вузов, т.к. они должны проявлять большую заинтересованность не только в трудоустройстве своих выпускников, но и решении вопросов организации производственных, преддипломных и дипломных практик своих студентов.

Необходимо отметить, что образовательный процесс уже давно стал привлекательным бизнес-сегментом высшей школы, и многие видят свои задачи как официальное «выкачивание» различных средств из студенческой аудитории, без необходимости создания социальных и иных «лифтов» для будущих выпускников (Андрианов, Васин, Гавшин, 2014).

В рассматриваемом Законе не уточнены вопросы, относящиеся к Главе 3 «Территориальное развитие промышленности», а именно особенности функционирования и развития градообразующих предприятий [1], формирующие их в классификацию моногорода.

Проблема по данному вопросу уже давно обозначена Правительством Российской Федерации, но системного решения до сих пор не разработано.

В Главе 2 статьи 12 официального документа не нашла своего отражения соответствующая статья по созданию действующего и эффективного механизма трансфера технологий.

Опыт советского прошлого как раз наоборот - показывает существование данных связей, когда технологии наукоемких производств постепенно переходили в различные отрасли народного хозяйства и успешно там реализовывались на практике.

Необходимо сделать только одну поправку к вышеизложенному абзацу, т.к. советская система хозяйствования была выстроена на принципах существования государственной собственности на средства производства и вопрос трансфера технологий между отдельными отраслями не поднимался в принципе, а только учитывал требования по не разглашению государственной тайны.

В настоящее время рассматриваемый закон должен консолидировать интересы различных хозяйственных, научных и государственных институтов, работающих в сфере промышленного производства, но вопросы, относящиеся к понятиям института собственности, так и не нашли отражения в представленном документе.

Очевидно, что с существованием российского института интеллектуальной собственности и патентного права даны определенные понимания и механизмы для внедренческих инновационных процессов в производственную сферу для всех участников, но не учитывает возможности, прежде всего финансовые, по отдельным субъектам хозяйственной деятельности.

В целом, актуальность обозначенных вопросов по изучаемому Федеральному закону объясняется недостаточной научной проработанностью всей государственной промышленной политики России, института собственности, а также необходимостью совершенствования методологий, детерминации целей, задач, приоритетов, направлений и механизмов повышения их эффективности в условиях глобализации мирохозяйственных процессов, последствий мирового финансово-экономического кризиса, а также вызовами и возможностями третьей и четвертой промышленных революций (Байнев, Винник, 2014; C. 64).

Заключение

Затронутая тематика представляет наибольший интерес для профессорско-преподавательского состава, ученых вузов при разработке и преподавании учебных курсов по проблематике промышленного развития и его государственного регулирования, а также научных организаций при проведении исследований в данном научном направлении и реализации результатов исследования в государственные, научно-исследовательские, коммерческие и общественные структуры.

Настоящее исследование, отражающее основные теоретико-методологические посылы и законодательные предложения по эффективности государственной промышленной политики, может быть рекомендовано заинтересованным федеральными и региональными органами законодательной и исполнительной власти при разработке документов государственного стратегического планирования и их последующей реализации.

[1] По состоянию на 2013 год в РФ имеется 342 моногорода (данные Ассоциации градообразующих предприятий России).