Irrevocable Deposits: Necessity or Danger to Stability?

В стратегии развития банковского сектора (далее — Стратегия) от 30 декабря 2001 г. в целях укрепления правовых основ банковской деятельности впервые предусматривалась возможность включения в договор положения о праве вкладчика на досрочное изъятие депозита при условии предварительного уведомления банка за 30 дней. Забегая вперед, заметим, что в Стратегии на период до 2008 г. формулировка приобрела иное содержание: предоставить кредитным организациям (КО) право определять в договоре банковского вклада различные условия досрочного возврата вклада.

В 2002 г. публично поддержал идею вкладов без права досрочного изъятия председатель ЦБ РФ С.М. Игнатьев [1]. Он предложил снять определенные ограничения, наложенные российским законодательством, в частности статьей 837 ГК РФ. Банковское сообщество оценило эту идею, и в 2003 г. ассоциация российских банков (АРБ) предложила несколько вариантов поправок [2]:

По договору банковского вклада любого вида банк обязан выдать сумму вклада по первому требованию вкладчика, за исключением вкладов, внесенных на иных условиях возврата, предусмотренных договором.

По договору банковского вклада любого вида банк обязан выдать сумму вклада в части, не превышающей две тысячи рублей, по первому требованию. Выдача оставшейся части производится по истечении 30 дней со дня получения письменного заявления вкладчика.

По договору срочного вклада либо в случае досрочного или до наступления условия его возврата банк обязан выдать по первому требованию сумму, составляющую не более 25% вклада. Выдача оставшейся суммы производится по истечении 30 дней со дня предъявления вкладчиком своего требования.

Возможность досрочного изъятия денежных средств физическими лицами оказывает как положительное — уменьшение стоимости фондирования, так и отрицательное влияние на деятельность банковской системы в целом. Наглядным примером тому являются события мая 2004 г., когда отзыв лицензии КБ «Содбизнесбанк» спровоцировал массовое изъятие денежных средств из банков и вызвал ситуацию близкую к критической. Из-за взаимного недоверия резко сократился объем межбанковских кредитов, а очереди вкладчиков перед закрывшимися банками напомнили о крахе ведущих КО в 1998 г. [3]

В связи с этим ограничение права незапланированного изъятия денежных средств активно обсуждалось в банковском сообществе. Был разработан проект закона, не предусматривающий досрочный возврат срочных вкладов. Предполагалось, что стороны самостоятельно устанавливают порядок возврата денежных средств, и у банков возникнет обязанность лишь информировать вкладчика о существенных условиях сделки, включая отказ от права изъятия по первому требованию. При досрочном расторжении возврат может быть осуществлен лишь при условии письменного уведомления банка не менее, чем за 14 рабочих дней либо со штрафом в размере 10% от востребованной суммы.

Одновременно ассоциация «Россия» выступила за введение срочного безотзывного вклада повышенной доходности. Старший вице-президент ассоциации отметила: «Никто не отнимет у вкладчика права внимательно читать условия договора банковского вклада и подписывать его только в том случае, если он согласен со всеми условиями банка» [4]. Президент АРБ полностью поддерживал данные поправки: «Решение проблемы безотзывных вкладов - первоочередная задача для нас» [5].

Однако прохождение законопроекта в Госдуме неожиданно для всех застопорилось. Профильный банковский комитет отправил проект на доработку, поскольку в нем не был прописан механизм изъятия безотзывного вклада. Анализ положений законопроекта показывает, что он, в первую очередь, был направлен на обеспечение интересов банков. В таком виде проект нарушал права клиентов, так как позволял банку в одностороннем порядке отказываться от исполнения обязательств по договору [6].

Сторонники внедрения новых вкладов, осознав, что законодательно ограничить права вкладчиков не удастся, решили предложить безотзывные депозиты не в качестве единственной альтернативы, а в рамках расширения линейки существующих инструментов привлечения [7]. Так, при планировании инвестиционной политики банк должен опираться на структуру пассивов, учитывать сроки привлечения вкладов, зафиксированные в договоре. Непредусмотренное изъятие вклада влечет нарушение сформированной банком структуры движения средств. В связи с этим банки не могут качественно планировать свою деятельность и вынуждены размещать средства в наиболее ликвидные и наименее доходные финансовые инструменты, создавать дополнительные резервы для удовлетворения досрочно предъявленных требований.

Еще одним аргументом был назван внедренный в 2004 г. механизм страхования вкладов: «Уже нет необходимости в таком способе защиты прав вкладчиков, как закрепление в законе безусловного права на досрочное изъятие вклада… новый законопроект вносится в пакете со страхованием вкладов. Мы защищаем нашу финансовую систему от потрясений, но не за счет вкладчика, а за счет разумной политики» [8]. Однако главной причиной внедрения нового вклада являлась защита от непредсказуемого поведения вкладчиков: «Массовое истребование вкладов до наступления сроков возврата ведет к неисполнению банками иных обязательств перед своими кредиторами... лавинный эффект, способный привести к несостоятельности КО, чье финансовое положение было еще совсем недавно вполне удовлетворительным» [9].

Также идеологи ссылались на мировой опыт, поскольку во многих странах широко распространена категория «условных» вкладов. Общим принципом для них является согласование между банком и вкладчиком условий досрочного изъятия. Это характерно для Италии, Франции, Германии и др. Внеплановое изъятие срочного вклада в Австрии рассматривается как кредит, за который должен быть уплачен один процент от требуемой суммы за каждый месяц до окончания срока. В Великобритании стороны совместно согласовывают существенные условия вклада, в т.ч. возможные штрафные санкции [9].

В этой связи крайне интересна позиция г-на Й.Йонаха, обращающего внимание на тот факт, что введение безотзывного депозита должно сопровождаться дополнительными законодательными инициативами и правильным позиционированием в СМИ [10]. Иначе безальтернативная модель нанесет вред рынку, негативно скажется на доверии населения к банкам, поскольку даже в европейских странах с развитой банковской системой доля таких вкладов составляет всего 5% со сроком размещения до года. Гораздо более востребованы долгосрочные депозиты с предварительным уведомлением за 30/60/90 дней до предполагаемой даты изъятия. Однако зачастую клиенту предлагается сохранить вклад, а возникшую потребность в наличных удовлетворить за счет краткосрочного кредита со льготным периодом платежа.

Несмотря на неоднозначность законопроекта в целом, необходимо выделить инициативу, касающуюся жилищных накопительных вкладов [11]. Данные депозиты широко используются за рубежом для накопления первоначального взноса по ипотеке. Для банковской системы они являются источником длинных пассивов, используемых прежде всего для кредитования строительных компаний. В основе механизма функционирования данного вклада предлагалось использовать следующие принципы:

Все банки, допущенные в систему страхования вкладов (ССВ), могут заключать договоры жилищного накопительного вклада.

Размер страхового возмещения следует расширить до 1 млн. руб.

Отсутствие возможности досрочного изъятия вклада по первому требованию.

После фазы накопления банк предоставляет вкладчику кредит, существенные условия которого оговариваются в момент заключения договора жилищного накопительного вклада.

Целевая поддержка со стороны государства.

Данные договоры получили закрепление в законодательстве многих зарубежных стран. По ним предусмотрена государственная поддержка, которая осуществляется за счет перечисления целевых субсидий в рамках определенных лимитов для различных категорий граждан: молодые специалисты, многодетные семьи, люди с ограниченной трудоспособностью и т.д. Таким образом, создаются условия для увеличения кредитного потенциала банковской системы, стимулирования сбережений граждан, решения жилищных проблем и снижения социальной дифференциации.

Интересной представляется точка зрения генерального директора АСВ, который, соглашаясь с мнением г-на Йонаха, считает возможным внедрение вклада с предварительным уведомлением. «Нередко банки просят клиентов предупреждать хотя бы за неделю… Строго говоря, сегодня такая постановка вопроса неправомерна, но банк реально нуждается во времени для аккумулирования средств. Давайте признаем эту потребность и сделаем легитимными и законными действия банка по удовлетворению этой потребности» [12]. Внесение кардинальных изменений в законодательство не потребуется, поскольку норма о вкладе до востребования сохраняется, в части срочных депозитов добавляется положение о том, что сумма вклада при досрочном расторжении выплачивается через оговоренный законом срок.

Подчеркивая серьезность данного вопроса, напомним, что в июне 2009 г. президент России выступил против идеи введения безотзывных вкладов. Возможность гражданина досрочно изъять свои сбережения — «это достижение нашего общества, нашего государства, нашей экономической системы» [13]. По мнению г-на Медведева, попытки сделать какое-то исключение из правила абсолютной ликвидности частных вкладов приведет к снижению доверия населения к банковской системе.

Вывод

Законодательное закрепление права вкладчика на досрочное истребование денежных средств является не только мерой защиты его собственных интересов, но и одним из факторов, влияющих на спрос на банковские услуги в целом. Заслуживает особого внимания банковского сообщества и государственных органов вопрос внедрения жилищных накопительных вкладов. Данная услуга послужит определенным драйвером увеличения стабильной депозитной базы и будет способствовать расширению доступности ипотечного кредитования. Также необходимо поддержать идею вкладов с предварительным уведомлением, которые смогут стать реальной альтернативой безотзывным депозитам, служить инструментом по генерированию долгосрочных пассивов, а для вкладчиков — получить более высокую доходность на размещаемые средства.