Банкротство транснациональных компаний и российское право

Одной из наиболее дискуссионных областей права является сфера трансграничной несостоятельности. В XXI веке в связи с динамично развивающейся экономикой и вследствие активно развивающихся в настоящее время интеграционных процессов ставится задача выработки эффективного механизма правового регулирования несостоятельности транснациональных корпораций [1].

Трансграничная несостоятельность компаний международного бизнеса создает не только социально-политическую нестабильность, но и лишает государства возможности полнокровно выполнять свои экономические функции через глобальную артерию экономики. Каждое государство стремиться к созданию правил упорядочивающих отношения на международном уровне в сфере трансграничного банкротства с целью поиска высокого динамизма и компромисса интересов несостоятельных должников, неудовлетворенных кредиторов, общества и государства.

Международные компании – российское право

Несмотря на многолетние попытки выработки единой модели регулирования, данный вопрос до сих пор во многих странах решается без системного подхода. Ежегодно растет количество транснациональных корпораций, которые выступают в качестве субъектов трансграничной несостоятельности, пропорционально этому увеличивается число случаев возбуждения судебных процедур по признанию части таких субъектов неплатежеспособными должниками. В то же время общемировой, экономически сбалансированной и юридически последовательной модели регулирования судебной процедуры признания несостоятельной транснациональной компании не найдено [3]. Каждое государство, защищая свои публичные интересы, стремятся все дела о банкротстве транснациональных субъектов рассматривать по нормам национального права. Так как «особая важность института несостоятельности в национальной системе права отдельно взятого государства с неизбежностью предполагает повышенное и, как правило, весьма болезненное восприятие вмешательства юрисдикции других государств в эту сферу» [4].

Россия не является участницей какого-либо международного договора по вопросам трансграничной несостоятельности, соответственно регулирование данных правоотношений основывается на нормах национального права. При этом во внутреннем праве не предусмотрено специальных правил определения международной подсудности по данной категории дел, также нет и коллизионных норм, определяющих применимое право. В таком случае, несмотря на наличие иностранного элемента в правоотношениях, связанных с несостоятельностью лица, определение международной подсудности будет осуществляться на основе положений ст. 33 Федерального заона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» [5] (согласно которой, дела о банкротстве юриди ческих лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматривает арбитражный суд по месту нахождения должника – юридического лица или по месту жительства гражданина), что может породить конфликты юрисдикции, а значит и возможность существования параллельных производств [6].

Так же раздел VI ГК РФ не содержит положения о разрешении мобильного конфликта. В доктрине высказывается мнение, что в случае возникновения такой проблемы следует по аналогии применять часть 2 ст. 1186 ГК РФ: «Если... невозможно определить право, подлежащее применению, применяется право страны, с которой гражданско-правовое отношение, осложненное иностранным элементом, наиболее тесно связано».

Но более конструктивным было бы все же предусмотреть решение этого вопроса в отдельной норме [6]. Исходя из смысла ст. 1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», а также отсутствия в разделе VI ГК РФ коллизионных норм, допускающих применение иностранного права к данным правоотношениям, применимым правом по делу о трансграничной несостоятельности всегда будет отечественное право. Из этого следует, что малоэффективная концепция территориальности в России имеет преобладающее и первостепенное значение.

Прецедент с компанией «ЮКОС»

Таким образом, современное предпринимательское законодательство в условиях социально-политической и экономической нестабильности сформировалось наспех. Достаточно вспомнить подачу нефтяной компанией «ЮКОС» заявления о реорганизации в суд по банкротству южного округа штата Техас в Хьюстоне. Заявление было подано согласно главе 11 параграфа 11 US Bankruptcy Code (кодекс США о банкротстве), поскольку, по мнению заявителя, законы США о банкротстве «имеют всемирную юрисдикцию, касающуюся собственности должника, в связи с чем компания ищет защиты собственности ее акционеров» [4]. Тем же судом было вынесено решение от 16 декабря 2004 года о временном запрете проведения аукциона по продаже акций ОАО «Юганскнефтегаз», которая является основной добывающей компании «ЮКОСа». Известно, что юристы «Газпрома» пытались оспорить в американском суде решение о запрете продажи акций «Юганскнефтегаза». Однако суд южного округа штата Техас отклонил апелляцию ОАО «Газпром» на решение о приостановке операций с активами НК «ЮКОС» [8]. Между тем аукцион по реализации ценных бумаг «Юганскнефтегаза» с публичных торгов был проведен по действующему российскому законодательству и международному праву, несмотря на вынесенное решение суда по банкротству южного округа штата Техас.

ОАО НК «ЮКОС», не согласившись с проведенными торгами, обратилось в арбитражный суд города Москвы с иском о признании незаконным аукциона от 19.12.2004 по продаже акций ОАО «Юганскнефтегаз» (Дело № А40-27259/05-56-27). Суд при этом оспариваемые истцом торги по про- даже акций ОАО «Юганскнефтегаз» признал проведенными в полном соответствии с действующим законодательством, поэтому основания для признания указанных торгов недействительными не было.

Также арбитражный суд города Москвы отметил, что «судебный приказ о временном запрещении, принятый 16 декабря 2004 года американским судом, на который ссылается истец, не является решением по существу дела, а поэтому не подлежит признанию и приведению в исполнение на территории Российской Федерации» [10]. В свою очередь «Министерство иностранных дел РФ оценило подачу заявления и последовавшее решение американского суда о временном запрете проведения аукциона по продаже акций ОАО «Юганскнефтегаз» не иначе как нагнетание напряженности и постановку под сомнение инвестиционного климата в России, указав при этом, что подобные вопросы должны решаться по законам России» [4, 11].

Как создать предпосылки сближения законодательств России и Европейского союза?

Таким образом, система территориальных производств ограничивает действие процедур по банкротству своей собственной территорией.

Данный аспект приводит к негативной ситуации на международной арене, так как если у должника активы находятся на территории иностранных государств, «то необходимо провести в каждой отдельной стране свою процедуру банкротства, а, следовательно, и каждому кредитору необходимо заявить свои требования во всех странах, где открывается процесс. На деле это приводит к большим неудобствам и издержкам кредиторов. Кроме того, иностранные кредиторы вообще могут быть лишены возможности удовлетворить свои требования» [11]. Решение этих вопросов путем создания единообразного правового режима, безусловно, способствует успешному развитию правового института несостоятельности (банкротства).

Более того, возможно, российскому законодателю следует инкорпорировать текст Регламента Совета Европы по делам о банкротстве от 29 мая 2000 года № 1346/2000 в национальный закон (в части не противоречащей действующему законодательству). Тем самым можно создать предпосылки для сближения законодательств Российской Федерации и Европейского союза, подготовив российское законодательство к принятию соответствующих международных документов. Это может стать позитивным сигналом для западных кредиторов, способствующим укреплению торгово-экономических связей между российскими и иностранными хозяйствующими субъектами, а также интеграции российского бизнеса в мировое экономическое пространство, что вполне соответствует целям [12] экономического и политического сотрудничества.

Заключение

Таким образом, по нашему мнению, для совершения механизма правового регулирования трансграничной несостоятельности в Российской Федерации использование опыта зарубежных стран приведет к устранению ряда краеугольных проблем в области межнационального банкротства. Мобильное решение проблемы на территориальном уровне возможно путем создания не только коллизионных норм, которые должны содержаться в законодательстве государства, но и конструктивного введения соответствующего акта в Российской Федерации. Вследствие чего введение концепции единого производства по делу о несостоятельности позволит устранить ряд теоретических и практических коллизий данного правового института, путем создания справедливого баланса публичных и частных интересов всех заинтересованных сторон в споре о транснациональной несостоятельности компаний, как участников внешнеэкономической деятельности.