Бизнес-среда как индикатор реформ (региональный аспект)

Неоинституционализм вывел современную теорию из институционального вакуума, из вымышленного мира, где экономическое взаимодействие происходит без трений и издержек. Трактовка социальных институтов как орудий для решения проблемы трансакционных издержек создала предпосылки для плодотворного синтеза экономической науки с другими социальными дисциплинами.

Институциональная среда определяет направление и быстроту институциональных изменений. Поэтому можно считать ее особого рода вектором, определяющим направление развития высшего порядка. Одним из объектов для критики в неоинституциональной теории является слабая количественная измеримость понятий, которыми она оперирует, как, например, трансакционные издержки или состояние самой институциональной среды. Одним из возможных путей является атрибутирование отдельных составляющих среды для оценки ее в целом, например бизнес-среды.

Все условия, определяющие конечное качество бизнес-среды, можно разделить на 3 группы: риски, издержки и стимулы для ведения бизнеса. Для оценки России по этим критериям можно обратиться к докладу Всемирного банка о мировом развитии [2]. В качестве объекта сравнения целесообразно взять страны, близкие к России по величине подушевого ВВП (от 5 до 15 тысяч долларов в год), рассчитанного по паритету покупательной способности. Именно с ними РФ конкурирует на мировых рынках за привлечение капитала и именно в этой группе находятся многие лидеры роста (такие как Китай). Вместе с Россией в группу входят 25 государств, в том числе страны СНГ, бывшие социалистические страны и несколько представителей Азии, Африки, Америки.

Экспертные показатели свидетельствуют, что в России средний уровень макроэкономических рисков (13 место из 23). Однако по другим видам рисков Россия оказывается в самом конце списка. По критерию защиты прав собственности среди 17 стран, для которых имеются такие оценки, в нашей стране самая низкая вера в то, что свои права можно отстоять в суде. Исследования Всемирного банка показывают, что именно надежная защита собственности намного (до 40%) увеличивает долю реинвестируемой прибыли.

По критерию главенства закона Россия на 22 из 25 мест (позади только страны СНГ), и ситуация не улучшается. Риск административного произвола также очень велик: 75% менеджеров считают интерпретацию законодательства официальными лицами непредсказуемой (14 место из 16). Между тем, повышение предсказуемости правил игры почти на треть увеличивает вероятность проведения новых инвестиций.

Аналогичная ситуация и с издержками ведения бизнеса: лишь в 2 странах из 16 налоговая нагрузка воспринимается бизнесом в качестве препятствия менее остро, чем в России. По налоговому администрированию Россия уже на 10 месте, а по непроизводительным издержкам на преодоление бюрократических барьеров лишь 3 страны хуже РФ. 2 место из 16 по доле предприятий, страдающих от преступности, и 1 место по уровню коррупции (78% предпринимателей сталкиваются с ней) довершают эту картину.

Эти явления подрывают конкуренцию и стимулы для ведения бизнеса, так как впереди оказываются те, кто дал больше взяток или имеет больше связей.

Общий вывод очевиден: по составляющим инвестиционного климата, которые напрямую зависят от правительства и высшей законодательной власти, Россия сопоставима с другими странами, однако во всем, что касается воплощения законодательных инициатив на практике ‑ безнадежный проигрыш: по качеству общественных институтов 19 место из 23 возможных. В целом, налицо несоответствие функционирования формальных и неформальных институтов, которое можно объяснить все теми же причинами, что и неудачи реформирования отдельных институтов: механическое перенесение зарубежного опыта не обеспечивает нормального их функционирования. Кроме того, зачастую вместо реформирования института у нас происходит всего лишь изменение способа или механизма управления, не предпринимается усилий по формированию нового объекта управления, поэтому и происходит отторжение или извращение основной части нововведений.

Политика региональных властей, в целом, осуществляется в русле общероссийских реформ. Принимаются меры для снижения экспорта необработанной древесины и увеличения степени ее переработки на территории республики, хотя очень сильно сказывается зависимость региона от отдельного вида промышленности (41,2% промышленного производства в 2004 году приходилось на лесную, деревообрабатывающую и целлюлозно-бумажную промышленность [1]).

Принимаются региональные программы по развитию туризма, активно ведется приграничное сотрудничество. Местные власти пока не имеют достаточно ресурсов для претворения в жизнь всех планов (Карелия на протяжении длительного периода является дотационным регионом. Так, в проекте республиканского бюджета на 2007 год немногим менее 40% составляют поступления из федерального центра, однако правильный выбор основных точек роста немаловажен.

Необходимо отметить, что для Карелии, которой присущи такие черты, как незначительная экономическая масса субъектов рынка и жесткая структура экономики, значение общих институтов становится более весомым, чем в других регионах. В принципе, хорошо сформированные институты в таком регионе способны задать необходимое направление развитию всей местной экономики. Несомненно, зрелость самих субъектов рынка была бы еще более мощным стимулом для экономического развития, даже, несмотря на слабость региональных властей. Однако в Карелии, как впрочем, и в значительной части российских регионов, пока подобной тенденции не наблюдается.

Несмотря на объективные и субъективные препятствия бизнес-среда региона достаточно успешно развивается. Об этом свидетельствует, в частности, информация международного рейтингового агентства Fitch Ratings [3]: долгосрочный и краткосрочный рейтинги республики в декабре 2006 года подтверждены на уровне "В+" и "В" соответственно. Национальный долгосрочный рейтинг подтвержден на уровне "А (rus)", прогноз изменен со "Стабильный" на "Позитивный". Можно отметить, что среди 11 российских регионов, находящихся в рейтингах, только у Санкт-Петербурга и Карелии прогноз оценивается как "Позитивный".

Подобные оценки находят подтверждение и в объеме инвестиций в экономику Карелии: индекс физического объема инвестиций в промышленности в 2002 году составил 119,4%, 2003 -116,3%, 2004-150% [1].

Все это, в конечном итоге, выражается в стабильном росте региональной экономики (индекс ВРП в 2003 году составил 107,5%, в 2004-101,6%), увеличении бюджета (в 2003 году рост доходной части составил 3,8%, а в 2004 уже 36,3% [1]). Следовательно, увеличиваются возможности региональной власти определять вектор развития региона в соответствии с общим движением России к формированию устойчиво растущей рыночной экономики.

Таим образом, можно сделать следующие выводы: зависимость развития отдельных регионов от общероссийских тенденций очевидна, хотя нельзя и сбрасывать со счетов факт взаимозависимости этих направлений развития. В отдельных регионах, в частности, где слабы местные власти и отсутствует зрелое рыночное сообщество, влияние общих факторов бизнес-среды приобретает особое значение.

Бизнес-среда служит достаточно объективным источником информации о состоянии реформ институциональной среды в целом, так как именно развитие бизнеса служит основой для позитивных изменений во всех остальных сферах жизни общества.