Макроэкономические цели и развитие предпринимательства (к вопросу о роли экономической науки в трансформации общества)

Окончание. Начало в № 4,5 /2006

Рассматривая вмешательство государства в рыночные процессы, мы можем вспомнить высказывание нобелевского лауреата Мориса Алле: «Западная экономика не является «чистой» экономикой, в которой полностью соблюдаются правила игры… В конечном счете, в наших западных, так называемых, «либеральных обществах», очень мало свободных людей» [1]. Последнее замечание подчеркивает двойственность ситуации, при которой «свободный» рынок невозможен, а с другой ‑ показывает, что, приняв «рынок» как цель, мы решим только частную задачу: внедрим инструмент, который требует постоянной «настройки». Поэтому для того чтобы определить эффективность экономической системы, необходимо знать цель. Только тогда будет понятно: эффективна эта система или нет.

Действительно, общество ‑ это система, которая обладает специфическими характеристиками и живыми элементами, без учета реакции которых на воздействие управление этой системой было бы невозможно. Следовательно, пришло время, когда знаменитый афоризм Лайонела Роббинса, который считал, что экономическая теория – «это наука, исследующая человеческое поведение в аспекте отношения между целями и ограниченными средствами, которые могут иметь альтернативное использование» был бы воспринят исходя из важности исследования человеческого поведения, а не ограниченности ресурсов. Но для этого усилий одних экономистов мало, нужно объединение стремлений представителей всех обществоведческих наук. И речь идет не о помощи экономике в повышении обоснованности прогнозов (вряд ли такая задача будет воспринята другими науками как первоочередная). Речь идет о том, что без такого объединения обществоведческие проблемы не могут быть решены в принципе.

В качестве примера можно привести область компаративного (сравнительного) анализа, который используется во многих науках (от истории и лингвистики до политологии и теологии). Так, в менеджменте широкое распространение получил бенчмаркинг как систематическая деятельность, направленная на поиск, оценку и учебу на лучших примерах, независимо от их размера, сферы бизнеса и географического положения. Не вдаваясь в детали этого метода, следует подчеркнуть его две особенности.

Во-первых, не бывает двух одинаковых предприятий, даже если они выпускают однотипную продукцию. Поэтому в бенчмаркинге в качестве объекта сравнения часто используется так называемая синтетическая модель – тот «идеал», к которому надо стремиться.

Во-вторых, к процессу бенчмаркинга привлекается как можно больше работников компании. С одной стороны, причастность к выбору путей развития (и, соответственно, осознание необходимости перемен) позволяет избежать «луддитского синдрома». С другой – эффективность «мозгового штурма» никем не оспаривалась.

Использование принципов сравнительного анализа не является чем-то новым для маркетинговых исследований. Но в данном случае речь идет об эталонном сопоставлении как методе управления. И основан он на здравом смысле. Но ведь недаром Й. Шумпетер подчеркивал, что «наука – это усовершенствованный здравый смысл, … это знание, вооруженное инструментами».

Однако, какое отношение эти рассуждения имеют к макроэкономическим проблемам? Как же обстоят дела со здравым смыслом при выборе объектов сравнения на этом уровне?

Гарвардский профессор Андрей Шлейфер в своей работе «Россия ‑ нормальная страна» предложил не сравнивать Россию с кем-то из ведущих высокоразвитых постиндустриальных стран, а смотреть на Россию в сравнении с Мексикой, Бразилией или другими латиноамериканскими странами. В свое время Россию сравнивали с веймарской Германией. Но любые межстрановые сравнения ущербны, так как при схожести институтов общий характер системы может быть иным в связи с различиями в традициях и политической культуре. Да и внешняя среда накладывает весьма сильные ограничения на условия функционирования системы.

Поэтому правомерны вопросы:

‑ Почему надо сравнивать со странами, у которых иные климатические условия, иная ментальность населения, иная, наконец, специализация на мировом рынке и иной потенциал для участия в этом рынке в будущем?

‑ Зачем выбирать в качестве эталона периоды, которые разительно отличаются от современности по всем параметрам – и геоэкономическим, и технологическим, и с точки зрения основ социальной организации общества (как делает Е. Гайдар, выбрав за эталон 1913 г.)?

‑ Если в микроэкономике додумались до того, чтобы сравнивать предприятие с идеальным объектом (синтетическая модель в бенчмаркинге), то почему на макроуровне этого нельзя сделать?».

Наоборот, только так и можно. Это позволит избавиться от иллюзий того, что, повторив чужой путь, можно догнать лидеров, от имперской ностальгии, которая исчезнет при понимании собственной исключительности не с точки зрения доминирования, а с точки зрения понимания уникальности потенциала собственной страны, и соответствующей ему мировой миссии.

Но макроэкономический (а, точнее, политический) бенчмаркинг требует;

а) непредвзятой оценки собственного потенциала и своих особенностей, определяющих этот потенциал (от ментальности до климата);

б) объективного целеполагания, объективного в том смысле, что цели выбираются исходя из действительных национальных интересов, а не конъюнктурно-политических соображений.

Но эти требования могут быть выполнены только тогда, когда совместными усилиями обществоведческие науки определят принципы выбора «идеальной цели» – того общества, той социально-экономической системы, которые надо построить, а их инструментарий позволит решить вопрос о методах достижения этой цели. И только тогда можно будет сформировать условия, необходимые для развития предпринимательства, которое выполняет свою, только ему присущую, функцию – обеспечивает возможность для экономически активного населения удовлетворить свои потребности в рамках правового поля.

[1] Мировая экономика и международные отношения. 1989. № 11. С.24, 27.