The impact of usury on Russia's technological sovereignty and economic security

Введение. Развитие кредитных отношений шло в русле формирования и развития натуралистической и капиталотворческой теорий кредита, разница заключалась лишь в степени значимости (роли) ссудного процента. Поэтому особых причин ограничения нормы ссудного процента нормой прибыли реального сектора не видели как правительства, коррумпированные с финансовой элитой этих стран, так и их обслуживающие «ученые». В итоге получили ситуацию, когда 80% населения планеты платят по процентам больше, чем получают по своим вкладам, 10% имеют лишь незначительную (несущественную) положительную маржу, а последние 10% – получают в два раза больше, чем платят [17] (Kennedi, 2011). Эта ситуация, согласно данным Credit Suisse, привела к тому, что состояние 1% самых богатых людей Земли превысило состояние всех остальных, а 10% наиболее обеспеченных россиян владеют 83% совокупного благосостояния российских домохозяйств [8].

Цель и инструментарий исследования. Деньги как символ богатства считаются причиной многих человеческих пороков – алчности, жажды власти, зависти, ненависти, поклонения тельцу, убийства, эгоизма [25] (Tsakaev, Saidov, 2022). Ссудный процент, позволяющий приумножить это богатство, рассматривался и продолжает рассматриваться как тот самый ключ «ящика Пандоры» [9] (Voynova, Zhukov, Molotkov, Fyodorov, 1987), открывающий эти человеческие пороки. Проблемы ссудного процента все же связаны с отрывом этого понятия от другого понятия – кредит – как основы торговой и любой производственной деятельности – создания товаров, осуществления работ (строительных и иных) и оказания услуг (лечение больных и других) [26] (Tsakaev, Saidov, 2023).

Ссудный процент и ростовщичество сегодня снова стали объектами пристального внимания как науки, так и религии [23] (Tsakaev, 2022). Для современной России это уже проблема технологического суверенитета в системе экономической, национальной безопасности [24] (Tsakaev, 2022). Именно это обстоятельство сподвигло автора на проведение специального исследования в рамках сформулированной рабочей гипотезы – во-первых, возврат современного общества к ростовщичеству лишает его перспектив дальнейшего развития, во-вторых, необходим пересмотр отношения к ссудному проценту в направлении введения надзора верхнего уровня процентной ставки для кредитных организаций. Безусловно, это обеспечит сохранение технологического суверенитета России в системе экономической безопасности страны в условиях специальной военной операции (СВО) и усиления санкционного давления коллективного Запада [19] (Lev, 2023).

Основное содержание исследования. Падение Ордена тамплиеров [20] (Melvil Marion, 2003), самого крупного транснационального банка в Средние века, сравнимо с банковским кризисом 2008 года [23] (Tsakaev, 2022). Но и как после тамплиеров процентное кредитование в христианской Европе продолжало существовать, так и в посткризисный период оно продолжает набирать обороты. Между тем произошли фундаментальные изменения как в облике кредитора, так и в попытке смены основы ссудного процента – частной прибыли на общественную – смены оплаты ссудного процента кредиторам на плату государству за эмиссию и абсорбирование денег из сферы обращения [11] (Gezel, 2015).

Для понимания произошедших изменений за последние 150–160 лет следует более детально понять смысл терминов «ростовщичество» и «ссудный процент». Так, ростовщичество связано с эксплуатацией или взиманием денег за то, что не имеет стоимости, а ссудный процент в капиталистических условиях уже стал восприниматься разумным рыночным вознаграждением за пользование чужим капиталом в развитии собственного производства.

Практически все религиозные храмы до появления банковских учреждений и создания денежно-кредитных систем выполняли функции кредитных организаций и хранителей ценностей и богатств. Это было и в Древнем Вавилоне, Древнем Египте, Древней Персии, Древней Греции, Древнем Риме, средневековой христианской Европе и других мировых империях. При этом показательно переводя гнев народа на отдельных лиц или групп людей, осуществляющих ростовщическую деятельность. Понятно, что некоторые персоналии из их числа, как правило, крупные ростовщики, находились вне общественного осуждения.

В таблице 1 приведены процентные ставки по кредитным и депозитным операциям в странах современного мира по состоянию на ноябрь 2022 г. – февраль 2023 г.

Таблица 1

Процентные ставки по кредитным и депозитным операциям

в современных государствах

Если в развитых странах процентная маржа кредитных организаций составила меньше 1,0%, в странах – участниках Европейского валютного союза – 0,75% и Великобритании – 0,5%, то в развивающихся экономиках мира процентная маржа значительно больше. Так, в ЮАР она составила 4,7%, в Египте – 9,3%, Венгрии – 12,5%, России – 13,17% и Мозамбик – 14,31%. Встречается и трехзначный уровень процентной маржи, в Зимбабве она составила 198,0%. По сути, это подтверждение высказанного мнения Маргарет Кеннеди о том, что «… проценты на кредиты – рак нашей социальной системы», который «развивается по сценарию экспоненциального роста» [17] (Kennedi, 2011). По экспоненте размножаются бактерии, раковые клетки и сложные проценты на банковские кредиты [10]. Еще Альберт Эйнштейн заметил, что «сложные проценты – это самая могущественная сила во вселенной» [27]. Существует множество доказательств порочности механизма экспоненциального роста ссудной задолженности [16; 18] (Katasonov, 2013; Krylenko, 2002).

Сложилось устоявшееся мнение, что современная социально-экономическая система разлагается под воздействием ссудного процента, оказывая на нее отрицательное влияние [21; 28] (Gorodetskiy, Karavaeva, Lev, 2021). Существуют отдельные исследования западных ученых [17] (Kennedi, 2011) и практические шаги в области устранения или ограничения ростовщичества в общественных отношениях в странах Европы и Азии [11] (Gezel, 2015). Более того, отказ от процентной ставки положен в основу современных партнерских и исламских финансов [14] (Bekkina, 2004), которые получат законодательную основу и в России, на первом этапе в таких регионах, как – Татарстан, Башкортостан, Дагестан и Чеченская Республика [13].

Важен исторический опыт борьбы общества с ростовщичеством. Сегодня, несмотря на то, что католическая Церковь продолжает осуждать ростовщичество, даже банк Ватикана является участником глобальной финансовой системы, основанной на ссудном проценте. В этой связи уместно отметить существовавшие в прошлом ограничения на уровень ссудного процента. Так, в законах Хаммурапи (один из древнейших правовых памятников в мире) правителем древнего Вавилона были установлены предельные ставки ссудного процента по зерну – 20,0% (одна пятая сикла), на серебро – 16,556% (одна шестая сикля и 5 ше), и если кредитор (тамкар) превысил установленный процент или взыскивал повышенный процент, то он терял все [23] (Tsakaev, 2022). При этом следует вспомнить события весны 2022 года, когда Банк России установил ключевую ставку 20% годовых, а эффективная ставка коммерческих банков превысила 50% годовых [8].

Сегодня применяется практика правового ограничения максимальной ставки процента по ссудам в различных странах, кроме России. Так, в российском законодательстве имеет место упоминание ростовщических процентов лишь в Гражданском кодексе Российской Федерации (в главе 42, статье 809 пункт 5) [1] – «Размер процентов за пользование займом по договору займа, заключенному между гражданами или между юридическим лицом, не осуществляющим профессиональной деятельности по предоставлению потребительских займов, и заемщиком-гражданином, в два и более раза превышающий обычно взимаемые в подобных случаях проценты, и поэтому являющийся чрезмерно обременительным для должника (ростовщические проценты), может быть уменьшен судом до размера процентов, обычно взимаемых при сравнимых обстоятельствах». А как быть в отношении юридических лиц, осуществляющих профессиональную деятельность по предоставлению потребительских займов – коммерческих банков, небанковских кредитных организаций, микрофинансовых компаний?

Отсутствует упоминание о ростовщическом проценте и взимаемой кредитными организациями максимальной процентной ставке в федеральных законах «О банках и банковской деятельности» [3], «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» [6], «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях» [4], Уголовном кодексе Российской Федерации [2] и других правовых актах, регламентирующих денежно-кредитные отношения в современной России. Это случайность или неприкрытый лоббизм интересов современных российских (и нероссийских) ростовщиков на территории Российской Федерации?! Но это наглядно свидетельствует о незаинтересованности кредитных организаций в законодательной фиксации верхнего предела эффективной процентной ставки кредитования как физических лиц, так и нефинансовых организаций.

Справедливым на первый взгляд выглядит утверждение о том, что в современном обществе процентные ставки на рынке кредитных ресурсов регулируются на основе специальных инструментов денежно-кредитной политики центрального банка страны, и прежде всего принятием решений по ключевой ставке. Но в Российской Федерации, в отличие от развитых экономик (США, Канады, Японии и других стран мира), нет законодательной основы установления верхнего уровня эффективной процентной ставки по кредитам кредитных организаций и других финансово-кредитных учреждений и, как следствие, соответствующего экономического и иного наказания за его превышение.

Появление в средние века банковских учреждений и формирование впоследствии денежно-кредитных систем (национальных и глобальных) объясняется стремлением поиска эффективного механизма обеспечения производителей товаров (работ и услуг), приемлемой ставки ссудного процента для их дальнейшего развития. Но сегодня существующие национальные и международные денежно-кредитные системы не выполняют свое целевое назначение – противодействие ростовщическому проценту. Парадоксальным является то, что раньше под ростовщиком понималось физическое лицо, предоставляющее денежные займы под максимально возможный, а порой и неподъемный ссудный процент. Сегодня в роли ростовщика выступают не только юридические лица в виде ломбардных, микрофинансовых и кредитных, а и государственные и межгосударственные публично-правовые образования в лице центральных банков и других эмиссионных органов власти. Особенно это характерно для современной западной цивилизации, западного банкинга. Последний не ограничен в возможности как получать высокую и необоснованную эффективную процентную ставку по выданным кредитам, так и в присвоении чужой собственности. В таблице 2 приведены ключевые ставки в странах современного мира по состоянию декабрь 2022 г. – февраль 2023 г.

Таблица 2

Текущий размер ключевой ставки в странах современного мира

Банк Японии является единственным центральным банком современного государства, который и сегодня продолжает реинвестировать национальные коммерческие банки Японии с отрицательной ставкой в -0,1%. Между тем на рынках межбанковских кредитов (МБК) ряда современных государств, согласно данным TRADING ECONOMICS [29], по состоянию на февраль 2023 года наблюдались отрицательные процентные ставки, а именно: в Швейцарии -0,75%, странах Еврозоны (Австрия, Бельгия, Кипр, Латвия, Германия, Испания, Литва, Италия, Ирландия, Мальта, Нидерланды, Словакия, Люксембург, Португалия, Словения, Финляндия, Эстония, Франция, Греция) -0,58%, и в Японии -0,03%. То есть коммерческие банки этих стран на национальных рынках МБК уже платят за хранение своих избыточных резервов. Осталось к этим кредитным организациям подключиться другим некредитным финансовым и нефинансовым организациям и домашним хозяйствам. Видимо, этот процесс активизируется с введением их центральными банками своих цифровых валют. Идея замены ссудного процента как основы ростовщичества платой за пользование деньгами, предложенной еще в 1890 году Йоханом С. Гезелем [11] (Gezel, 2015), набирает практическое воплощение уже во втором десятилетии XXI века, видимо, скоро и депозиты коммерческих банков в центральных банках будут размещаться под отрицательную процентную ставку. Поэтому можно считать, что ростовщичество сегодня меняет свой облик в двух срезах:

– институциональном, так как сегодня ростовщический процент трансформируется в государственный платеж за право использования экономическими субъектами временно свободными денежными средствами;

– функциональном, так как сегодня ростовщичество примеряет на себя функцию воспроизводства как трудовых ресурсов через обеспечение государством безусловного основного (базового) дохода [12] всеми его гражданами, так и иных производственных ресурсов через субсидирование, согласно современной теории денег [22; 24; 30] (Tsakaev, 2021; Tsakaev, 2022; Wray). Важно отметить, что для современной России это сегодня неактуально, так как она практически перешла на рельсы мобилизационной экономики. Поэтому необходим иной, хоть и временный, подход противодействию ростовщичеству, укладывающийся в модель мобилизационной экономики.

Трансформация ростовщичества в последние десятилетия происходила через преобразование института банкротства. Так, в современной России действует федеральное законодательство о несостоятельности (банкротстве) [5], согласно которому «юридическое лицо считается неспособным удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам, о выплате выходных пособий и (или) об оплате труда лиц, работающих или работавших по трудовому договору, и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если соответствующие обязательства и (или) обязанность не исполнены им в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены».

Заключение

Ранее проведенные исследования также показали, что уровень эффективных процентных ставок кредитных организаций в современной России в три и более раза превышает ключевую ставку Банка России. Возврат к ростовщичеству лишает современное российское общество перспектив дальнейшего развития. Никакие теории, включая и концепцию инклюзивного капитализма, не решают проблему дальнейшего развития капиталистических общественных отношений, и прежде всего в России. Поэтому более актуальной становится теория социалистического развития современного общества с сохранением государственной поддержки рыночных мотиваций малого бизнеса в сфере производства товаров народного потребления и платных услуг населению.

В качестве неотложных мер финансового оздоровления актуализировалась необходимость введения денежной властью контроля верхнего уровня процентной ставки для всех кредитных и микрофинансовых организаций, осуществляющих свою деятельность на территории Российской Федерации. Так, при сохранении Банком России таргетирования цен в пределах 4,0% верхний предел ссудного процента российских коммерческих банков (эффективной ставки) не должен превышать 17,0%, а ключевая ставка Банка России – 7,0%. Нарушение этих красных линий в экономической деятельности современной России должно преследоваться уголовной ответственностью с полной конфискацией всего полученного дохода и использованного в его получении имущества. В противном случае будет наблюдаться обострение проблемы технологического суверенитета России в условиях перехода к мобилизационной экономике.

Практикуемая сегодня в России норма возбуждения процедуры, трехмесячная кредиторская задолженность является легализованным инструментом рейдерского захвата чужого имущества, и эта норма должна быть отменена. Кроме того, ущербный для современного общества механизм начисления сложного процента в банковской системе должен быть заменен на иной (радикально меняющий вектор приумножения) – на механизм поэтапного сокращения скорости приращения с последующим обнулением начисляемых процентов (через 3 года) и списания долгов (через 7 лет) с сохранением института банкротства для физических и юридических лиц (дата возбуждения процедуры банкротства – по истечении 3-летнего срока задолженности). Россия могла бы в рамках инициатив по новому мироустройству первой начать реализовывать этот механизм в рамках формируемой модели мобилизационной экономики. Он даст заметный импульс в оздоровлении ситуации закредитованности российских организаций и граждан, существенно «повысит эффективность российской экономики и качество жизни россиян, и как следствие усилит технологический суверенитет и экономическую безопасность России» [15] (Karavaeva, Lev, 2021).

Наконец, в качестве альтернативного подхода по локализации ростовщичества в современной России и важным для обеспечения эффективности модели мобилизационной экономики в России представляется переход на одноуровневую банковскую систему – центральный банк и группа специализированных государственных и частных банков. При этом государственные специализированные банки должны осуществлять свою кредитную деятельность в рамках кредитного плана, разрабатываемого для них центральным банком. Эти специализированные государственные банки должны быть строго инвестиционными, без права кредитной эмиссии привлекаемых средств физических и юридических лиц. Привлекаемые депозитные средства государственных специализированных банков должны на 100% поступать на их корсчета в РКЦ Центрального банка в формате обязательного резервирования, но на платной основе. Кредитование государственными специализированными банками, в рамках кредитного плана, должно осуществляться по процентной ставке, равной 1,15 ключевой ставки. Кредитование малого и среднего бизнеса сферы производства товаров народного потребления и платных (но не общественно значимых) услуг можно в рамках модели мобилизационной экономики оставить за негосударственными кредитными организациями, также при обязательном резервировании 85% привлеченных средств физических и юридических лиц и установлении верхнего уровня процентной ставки в размере 1,15 ключевой ставки. При этом существующий механизм инкассации наличных денег должен быть распространен и на безналичные деньги на основе заявок клиентов банков в соответствии с предстоящими расчетами на следующий день. Центральный банк должен трансформировать механизм обязательного резервирования с помощью введения платности обязательных резервов, например, по формуле 0,85 ключевой ставки для всех банков – специализированных (государственных) и коммерческих (негосударственных). Кроме того, запретить применение «сложных процентов» в практике кредитования в период реализации в России модели мобилизационной экономики. Только так можно обуздать ростовщичество в современной России и обеспечить технологический суверенитет и экономическую безопасность страны.