Ресурсы модернизации структурных сегментов экономик южнороссийских регионов с позиций несырьевого развития

Введение

Исторически сформировавшееся в регионах России разнообразие технологических и социально-экономических укладов, определяющее особенности организации и самоорганизации хозяйственной деятельности, наиболее ярко проявляется в условиях перехода на несырьевую модель, поскольку отражает направления и способы использования ресурсно-сырьевой базы территорий, экономический облик региональных экономик. Это объясняется тем, что реализация модели несырьевого развития экономик отдельных территорий, поиск соответствующих инструментов и механизмов модернизации их структурных секторов предполагает выявление, измерение и оценку региональных ресурсов, а также анализа того, в какой степени и при каких условиях они могут перейти в ранг ресурсов развития и модернизации.

Данная проблема является особенно актуальной для территорий, характеризующихся высокой дифференциацией уровней потенциалов входящих в их состав регионов, включая депрессивные, к числу которых относятся южнороссийские. Поэтому постановка вопроса о выявлении ресурсов модернизации регионов Юга России и оценки возможностей и условий их использования в изменяющемся экономическом ландшафте имеет целью конкретизацию региональных ростоформирующих и лимитирующих факторов. Это позволит осуществить выработку адресных рекомендаций по созданию предпосылок для рационального взаимодополнения потенциалов отдельных технолого-социо-экономических укладов регионов. При этом важно проследить диалектику взаимодействия факторов, определяющих эффективность данного процесса в условиях объективно существующих экономических противоречий между разными укладами.

Исследование экономического потенциала Юга России, в частности его ресурсно-сырьевой составляющей, осмысление роли и места южных регионов в формировании структурообразующего каркаса несырьевого развития национальной экономики в последнее время находится в сфере внимания целого ряда российских ученых (Дружинин, 2014; Кушнаренко, 2013; Матвеева, Никитаева, Чернова, 2015; Невейкина, 2014; Никитаева, Алешин, 2013). Данный интерес во многом обусловлен важным военно-стратегическим и геополитическим положением этого макрорегиона, являющегося одним из крупнейших в России.

Поскольку воспроизводственная система региона в процессе своего функционирования преобразует имеющиеся ресурсы в материальные и нематериальные блага, при разработке стратегий развития территорий Юга России необходимо принимать во внимание их экономический облик, который, создавая определенные конкурентные преимущества, определяет динамику и перспективы развития (как в краткосрочном, так и в долгосрочном аспектах) отдельных секторов регионального хозяйства.

Формирование экономического облика региона происходит в результате комплексного влияния природно-климатических, экологических, экономических, институциональных, социально-культурных, общественно-политических факторов и условий и может быть описано на основе характеристик, определяющих его конкурентные преимущества. В авторской трактовке под экономическим обликом региона понимается его положение на внутреннем и внешних рынках, обусловленное географическим местоположением, наличием ресурсов, технологиями и формами хозяйственной деятельности, институциональными условиями и другими факторами (рис. 1).

Таким образом, по существу, экономический облик региона характеризует конкурентоспособность территории в окружающей среде, а следовательно, в изменившихся геополитических и геоэкономических условиях - потенциал модернизации, импортозамещения и перехода на несырьевую модель.

При этом важно учитывать, что речь идет не о стремлении к сокращению доли сырьевых отраслей в валовом региональном продукте, а о формировании разумных пропорций в сырьевом и несырьевом секторах региональных экономик, учитывая природно-ресурсный потенциал и сложившиеся в границах этих территорий уклады, во многом определяющие реальные возможности к развитию.

Подобной точки зрения придерживаются Л.Г. Матвеева и И.О. Стефанков, замечая, что наращивание потенциала импортозамещения в реальном секторе экономики должно быть «разумным», что означает стимулирование и активизацию развития тех производств, предприятия которых уже фактически работают по данной модели, занимают лидирующие позиции и определяют рейтинг региона в масштабах страны (Матвеева, Стефанков, 2014; С. 27). Причем представляется важным не противопоставлять сырьевой и несырьевой секторы экономики, а рационально использовать инновационный потенциал сырьевых отраслей в формировании национальной инновационной системы.

Рисунок 1. Факторы, определяющие экономический облик региона

Источник: Разработано автором

По мнению ряда авторитетных ученых и специалистов, сырьевые отрасли посредством «взаимопроникновения» могут стать драйвером инновационного развития не только в своем сегменте, но и в других отраслях (Голубович, Идрисов, Иноземцев, и др., 2010; Фридман, Речко, Логинова, 2014). Соответственно возникает проблема оптимизации отраслевой структуры народного хозяйства региона, исходя из определенного высшим руководством страны стратегического курса на импортозамещение в несырьевых секторах отечественной промышленности. Здесь основным ориентиром должна стать завершенность производственно-технологических цепочек для производства продукции с высокой добавленной стоимостью по принципу «продавать не сырье или полуфабрикат, а готовый продукт».

Для Юга России, в частности, по оценкам ряда экспертов, в этом отношении приоритетными могут стать направления деятельности, модернизация которых возможна на основе интеграции сырьевых и несырьевых потенциалов, представленные в таблице 1. При этом в первую очередь следует обеспечить концентрацию модернизационных ресурсов в тех отраслях, где возможен существенный мультипликативный эффект роста производства в смежных отраслях и, как следствие, в целом в экономике.

В этом отношении одним из наиболее реалистичных направлений развития отраслевой специализации экономики Юга России, принимая во внимание ее многоукладность, представляется агропромышленный комплекс, объединяющий в своей структуре как сырьевую (сельское хозяйство), так и несырьевую (тракторное и сельскохозяйственное машиностроение, пищевая промышленность) сферы деятельности, а также инфраструктурный блок (заготовка, хранение, транспортировка, торговля и др.). Однако в настоящее время в регионе отмечается низкий удельный вес производств с полным циклом переработки сельскохозяйственной продукции. Лимитирующими факторами являются недостаточный уровень развития кадрового потенциала, низкий уровень внедрения современных технологий, высокий уровень физического и морального износа основных фондов.

Тем не менее, уже имеется положительный опыт модернизационного развития несырьевого сектора АПК, в том числе основанный на центро-периферийных производственно-хозяйственных взаимодействиях. В качестве примера можно привести агрохолдинг «Евродон» (Ростовская область), в структуре которого имеются производственные участки по выращиванию и переработке мяса индейки, комбикормовый завод, собственные линии электро-, газо- и водоснабжения, расположенные как на территории региональных центров, так и на периферии. Этот холдинг является одним из крупнейших современных индюшиных комплексов в мире. Не менее успешными в данном регионе являются агрохолдинги «Астон», «Юг Руси», «Балтика», «Агроком», а также крупнейшие отраслевые лидеры по производству мясной продукции - ГК «Тавр», «Новочеркасский мясокомбинат», Матвеево-Курганский мясоптицекомбинат.

Таблица 1

Приоритетные направления создания производственно-технологических цепочек для производства продукции с высокой добавленной стоимостью в регионах Юга России

Регион	Направления деятельности
Республика Адыгея	АПК, туризм, производство строительных материалов
Краснодарский край	транспортно-логистический комплекс, ТЭК, АПК, производство одежды, обуви и аксессуаров, производство строительных материалов
Волгоградская область	химическое и нефтехимическое производство, металлургия, машиностроение, АПК, судостроение, текстильное производство
Республика Калмыкия	АПК, туристско-рекреационная деятельность, производство строительных материалов
Астраханская область	АПК, ТЭК, судостроение
Ростовская область	АПК, туризм, производство строительных материалов, сельхозмашиностроение, текстильное и обувное производство
Республика Северная Осетия-Алания	АПК, туризм, производство строительных материалов
Республика Дагестан	АПК, туризм, производство строительных материалов
Республика Ингушетия	АПК, туризм, производство строительных материалов
Кабардино-Балкарская Республика	АПК, туризм, производство строительных материалов
Карачаево-Черкесская Республика	АПК, туризм, производство строительных материалов
Чеченская Республика	АПК, туризм, производство строительных материалов
Ставропольский край	АПК, туризм, производство строительных материалов

Источник: Разработано автором

В регионах с преобладанием отсталых технолого-социо-экономических укладов ресурсы модернизационного развития слабо идентифицируются по причине слабой восприимчивости населения и экономики к инновациям. Поэтому акцентирование внимания на инновационной восприимчивости как важном факторе, определяющем эффективность модернизационных преобразований, смещает разработку инструментов стимулирования регионального развития в плоскость формирования условий для развития и проявления инновационной активности хозяйствующих субъектов.

Формирование внутренне мотивированной инновационной активности является, по мнению большинства экономистов и социологов, одним из основных условий развития региональной системы (Данова, 2013; Первакова, 2014; Сухарева, 2013). Соглашаясь с данной точкой зрения, отметим, что методы мотивации, а также применяемые инструменты и механизмы, должны определяться именно уровнем восприимчивости экономических субъектов к инновационным изменениям. Например, стимулирование инновационной деятельности исключительно посредством налоговых и финансово-кредитных механизмов может оказаться неэффективным в регионах с доминирующими отсталыми укладами, где размещение инновационных производств обречено на неэффективность вследствие «гашения» модернизационных импульсов в системе кланово-бюрократических и семейных отношений. В этой связи необходимо, чтобы реализация проектов инновационного развития подкреплялась институциональными изменениями в самой структуре регионального хозяйства, формируя инновационно-предпринимательскую среду, в которую вовлекаются все его элементы.

Следующим важным моментом, определяющим использование региональных ресурсов в инновационных проектах, то есть перевод их в ранг модернизационных, является уровень инвестиционной привлекательности территории. Несмотря на наличие общих факторов, определяющих инвестиционную привлекательность региона (уровень инвестиционных рисков, уровень инфляции, стоимость финансовых ресурсов и пр.), отдельные его территории могут отличаться по данному показателю в зависимости от направлений инвестирования: для одних инвестиционных проектов ключевым фактором привлекательности могут стать недорогие земельные ресурсы, для других - наличие квалифицированных кадров. Очевидно, что формирование инвестиционной привлекательности территории будет определяться как отраслевыми приоритетами развития, так и присущими определенному технолого-социо-экономическому укладу характеристиками.

По душевому объему инвестиций СКФО занимает восьмое, а ЮФО третье место в РФ. Однако относительно высокое место ЮФО объясняется значительными инвестиционными потоками в Краснодарский край, занимающий десятое место среди всех субъектов РФ. Индекс физического объема инвестиций в основной капитал также свидетельствует о наличии положительной динамики инвестиционных процессов на Юге России. Так, в 2013 году в ЮФО данный показатель составил 108,7%, а в СКФО 102,9%, при том, что в целом в РФ в 2013 году было отмечено снижение инвестиций в основной капитал – индекс составил 99,8%.

Для стимулирования инвестиционных процессов в регионах с низким уровнем инвестиционной привлекательности необходимо, чтобы предпринимаемые меры соответствовали отраслевым приоритетам развития, в свою очередь определяемым с учетом потенциала и специфических характеристик доминирующего уклада. То есть, как указывает Д.К. Погосов, изначально необходимо определить существующий и желаемый тип региона, затем сформировать оптимальный сценарий развития, выяснить наилучший тип инвестиций для этого сценария, а уже затем формировать комплекс программно-целевых мероприятий, направленных на привлечение этих инвестиций в регион (Погосов, 2013; С. 79). Развивая данное положение, отметим, что типологизация регионов может быть основана на признаках, определяющих характеристики их технолого-социо-экономических укладов.

Оценивая модернизационный потенциал кадровых ресурсов южнороссийских регионов, можно отметить, что несмотря на относительно высокий образовательный уровень населения, для этих территорий характерны довольно низкие показатели удельного веса учащихся, а высокий уровень грамотности не конвертируется в высокий уровень инновационной активности, эффективную занятость и высокую производительность (табл. 2). Все это объективно свидетельствует о низком модернизационном потенциале кадровых ресурсов в большинстве регионов Юга России.

Остро высвечивающийся дефицит ресурсов модернизации (инвестиционных, материально-технических, кадровых и прочих) в регионах с отсталыми укладами предполагает поиск эндогенных источников ресурсообеспечения реализуемых в их границах инновационных проектов. Однако обширные территории регионов, имеющих низкотехнологичные уклады, находятся в условиях экономической замкнутости в результате институциональной и инфраструктурной неразвитости, а также масштабного оттока модернизационных ресурсов в «точки роста». Существующая изолированность территорий с низкотехнологичными укладами, возникшая в результате нарушения структурно-воспроизводственной целостности регионов в период рыночных трансформаций, приводит к существенным сбоям в восстановлении структурообразующего каркаса несырьевого развития всей экономики. В этой связи задачи формирования вектора несырьевого развития экономики Юга России состоят в развитии интеграционных взаимодействий и их рационализации на основе максимального использования потенциалов всех сложившихся здесь местных укладов.

Таблица 2

Показатели кадрового потенциала в регионах ЮФО и СКФО [1]

Регион	Грамотность, %	Доля учащихся в возрасте от 7 до 24 лет, %	Уровень экономической активности населения, %	Удельный вес безработных, имеющих высшее образование, %	ВРП на душу населения, руб
Краснодарский край	99,8	0,707	64,8	18,4	271035,4
Ростовская область	99,7	0,744	64,8	20,8	197358,8
Республика Адыгея	99,6	0,714	63,3	30,0	147117,4
Ставропольский край	99,5	0,665	64,1	22,3	154529,6
Волгоградская область	99,7	0,711	67,5	19,4	221677,3
Астраханская область	99,3	0,739	69,2	18,0	208328,8
Республика Дагестан	99,2	0,542	63,2	28,7	128639,7
Республика Северная Осетия-Алания	99,6	0,702	65,9	33,2	140924,6
Республика Калмыкия	99,4	0,707	65,8	19,4	119182,5
Республика Ингушетия	98,2	0,499	68,7	15,4	84532,9
Кабардино-Балкарская Республика	99,5	0,579	65,6	26,5	123389,8
Карачаево-Черкесская Республика	99,3	0,596	63,9	27,9	125750,5
Чеченская Республика	98,3	0,603	76,9	7,1	78934,2

Заключение

Таким образом, переход на несырьевую модель развития экономики Юга России предполагает формирование такой отраслевой структуры, которая позволит создать «сквозные» ресурсные потоки между центром и периферией, обеспечивающие замкнутость производственных циклов по производству продукции с высокой добавленной стоимостью. Иными словами, предпосылки к преодолению относительной замкнутости технологических укладов отдельных регионов и условия перехода к новому технологическому укладу.

[1] Составлено по источникам: Программа развития ООН опубликовала доклад о развитии человеческого потенциала в регионах России на 2013 год (2013, 17 июня) // Сайт МОГО «Инта»; Регионы России. Социально-экономические показатели – 2014 г. (2014). Режим доступа: http://www.gks.ru/bgd/regl/b14_14p/Main.htm