Сфера услуг в постиндустриальной экономике

Как известно, быстрое развитие сферы услуг и повышение ее доли в валовом национальном продукте является характерной чертой перехода страны в постиндустриальную стадию развития. Однако лишь сравнительно недавно пришло понимание того, какую важную роль могут играть услуги в процессах глобализации и международного разделения труда. За примерами далеко ходить не надо: Индия стала признанным лидером в области оффшорного программирования и информационных услуг; Дубай превратился в туристический и растущий финансовый хаб; Сингапур расширяет сеть клиник для обслуживания пациентов из всех стран Азии; Филиппины активно развивают коллцентры.

Время динамизма

На сферу услуг теперь приходится более 60% всех рабочих мест в развитых странах. Обрабатывающая же промышленность уже не является устойчивым долговременным источником создания новых рабочих мест даже в Китае вследствие быстрого прогресса в технологиях и роста производительности, сокращающих спрос на рабочую силу в промышленности.

Как только страна достигает среднего уровня благосостояния, услуги начинают играть более важную роль в качестве источника создания рабочих мест, чем обрабатывающая промышленность.

Чем более динамичен и конкурентоспособен сектор услуг, тем больше генерирует он новых рабочих мест и тем выше темпы роста ВВП. Начиная с середины 90-х годов прошлого века занятость в производственном секторе большей части развитых и многих развивающихся стран стабильно снижалась, а новые рабочие места создавались в основном в сфере услуг.

За 1995-2005 гг. в промышленности стран ОЭСР исчезло примерно 25 миллионов рабочих мест, несмотря на попытки правительств сохранить их. Даже Китай, эта мировая фабрика, потерял за указанный период примерно 15 млн рабочих мест в промышленности, что эквивалентно 15% от общей численности занятых в промышленности и выше среднемирового показателя, составившего 11% [1].

Новые рабочие места, созданные в стране в период бума иностранных инвестиций в обрабатывающую промышленность, не смогли перевесить потери, вызванные реструктуризацией китайских государственных промышленных предприятий.

Несколько неожиданным выглядит тот факт, что в сфере услуг сегодня создается больше высококвалифицированных рабочих мест по сравнению с обрабатывающей промышленностью. В США, например, на долю таких профессий приходится 30% новых рабочих мест, в то время как в обрабатывающей промышленности – только 12% [2]. Степень доступности высококачественных услуг воздействует на темпы роста во всех других секторах экономики, поскольку каждое предприятие или компания в той или иной степени использует такие услуги в своей деятельности.

Сфера услуг все больше вовлекается в производство промежуточного продукта [3].

Особенно это характерно для бизнес-услуг, таких как финансовое посредничество, транспорт и хранение, почтовые и телекоммуникационные услуги, и в меньшей степени – для оптовой и розничной торговли. В среднем по странам ОЭСР около 45% валового продукта этих отраслей услуг используется в качестве промежуточной продукции в других отраслях экономики. А на транспорте и телекоммуникациях этот показатель превышает 50% [4].

В конце 1990-х начале 2000-х гг. услуги составляли прямо или косвенно около 25% стоимости продукции обрабатывающей промышленности [5], увеличившись с 15% в 1970-х годах, а в некоторых странах, таких как Франция, Австралия и Япония, этот показатель за рассматриваемый период удвоился [6].

Инфраструктура как отражение эффективности Надежные локальные услуги способны привлекать в страну и прямые иностранные инвестиции.

Так, например, в начале 1990-х годов развитие зарождающегося оффшорного бизнеса сдерживалось в Индии недостатком надежной телефонной связи и развития Интернета. Лишь после коренного совершенствования телекоммуникационных услуг начался бурный рост оффшорного программирования в этой стране. Согласно результатам опросов, проведенных компанией McKinsey, для транснациональных корпораций надежная инфраструктура и качественные услуги имеют гораздо большее значение для инвестирования, чем прямые государственные льготы компаниям.

Низкая эффективность сферы услуг является одним из важных факторов отставания Западной Европы от США по уровню производительности труда. В Западной Европе услуги занимают меньший удельный вес в ВВП по сравнению с США. В 1995-2005 гг. в США примерно 20% прироста условно-чистой продукции было обусловлено развитием бизнесуслуг, профессиональными и финансовыми услугами. В странах Западной Европы этот показатель составлял 10%.

В 1960-1990-х гг. Западная Европа сокращала разрыв с США по уровню производительности труда (с 67 до 90%). Однако затем этот разрыв стал снова увеличиваться: уровень производительности снизился к 2009 г. до 85% от американского. Важным фактором этого снижения выступала более низкая эффективность сферы услуг. За 1995-2005 гг. уровень производительности труда в экономики США вырос на 22% и более половины этого прироста обеспечили отрасли сферы услуг. В странах Западной Европы рост производительности труда составил 15%, и на долю услуг пришлось лишь 25% этого прироста.

В России наиболее динамичными отраслями сферы услуг являются розничная торговля и банковский сектор. Объем розничной торговли за 1999-2008 гг. увеличился в стране в 6 раз, с 73 до 420 млрд долларов., главным образом благодаря росту доходов населения, которые возросли в расчете на одного жителя за тот же период с 800 до 6700 долларов. Занятость в этом секторе выросла на 140% и составляет в настоящее время около 7 миллионов человек. А вместе с оптовой торговлей на эту отрасль сферы услуг приходится до 10% ВВП страны [7]. После того, как в 1999 году рынок был открыт для иностранных компаний, в Россию пришли многие транснациональные корпорации, создавшие свои торговые сети и магазины больших форматов. За это время производительность труда в торговле выросла с 15% от уровня США до 31%.

Это произошло, прежде всего, за счет вытеснения с рынка традиционных форм торговли: открытых рынков, павильонов и киосков, но особенно – небольших местных магазинов. Их удельный вес в общих объемах розничной торговли снизился с 53 до 24%. При этом значительно выросла доля современных торговых форматов (гипермаркетов, супермаркетов и дискаунтеров). В 2010 году на них приходилась почти половина всей российской розничной торговли по сравнению с 8% в 2001 г.

Несмотря на значительный рост в России в последние годы современных форматов торговли, доля этого сектора существенно ниже, чем в США и многих европейских странах. В России на долю современных форм торговли приходится в настоящее время не более 35% всего торгового оборота, в то время как во Франции – 82%, а в Германии – 86%. В этом секторе занято всего 11% всей рабочей силы, зарегистрированной в розничной торговле, в то время как в Германии этот показатель составляет 81%, а в США – 92% [8].

В современных российских супермаркетах занято примерно в три раза больше сотрудников в расчете на квадратный метр торговых площадей по сравнению с США. Причем это соотношение характерно для всех типов современных форм торговли, не исключая и торговые центры зарубежных компаний. Российские торговые компании значительно реже используют частичные формы занятости. Вследствие этого реальная занятость не всегда совпадает с интенсивностью транспортных потоков покупателей: в периоды слабых потоков в торговых комплексах наблюдается переизбыток занятых, и напротив – их недостаток в периоды наплыва покупателей. Кроме того, из-за отсутствия единых стандартов торговых комплексов в России не существует единых норм занятости. Уровень занятости в торговых центрах может существенно различаться даже в рамках одной торговой сети.

Тусклый блеск российских банков

Однако еще более удручающая ситуация существует в другом крупном секторе российской сферы услуг – банковском и финансовом, которые казалось бы являются «лицом» рыночной экономики.

В последние годы российский банковский сектор был наиболее быстрорастущим в мире. Доходы банковского сектора за 2000-2007 гг. росли ежегодно на 60%, в то время как в странах Восточной Европы – на 28%, а в Западной Европе – на 7%. Несмотря на столь внушительные, на первый взгляд, цифры, российский банковский сектор остается недостаточно развитым для масштабов российской экономики. На Россию приходится лишь 1,2% мирового финансового капитала, а «финансовая глубина» экономики, рассчитанная как стоимость финансовых активов к ВВП существенно ниже, чем в странах Европейского Союза. Еще более заметным является отставание России в проникновении на рынок основных банковских продуктов. Так, доля кредитов в 2,5 раза, депозитов – в 4 раза, а ипотеки – в 23 раза ниже, чем в Западной Европе [9].

Российский банковский сектор, несмотря на формально большое число банковских учреждений (в нашей стране зарегистрировано 1147 банков, в США – 8680, в Испании – 350, в Швеции – 84, Польше – 63, Голландии – 20 банков) остается исключительно высококонцентрированным.

На долю десяти крупнейших банков приходится 46% всех кредитов и депозитов, в то время как в Голландии – 33%, Польше – 26, Швеции – 25, США – 13, Испании – 11%. Уровень производительности труда в российском банковском секторе составляет всего 11% от соответствующего показателя США.

В Швеции уровень производительности в 12 раз выше российского, и даже в Польше он вдвое превышает российский. Уровень эффективности оказывается исключительно низким по всем направлениям банковской деятельности: он колеблется от 4% к уровню Швеции в операциях с кредитами до 13% в платежных операциях.

Одной из важнейших причин низкой эффективности российской банковской системы является преобладание ручных операций в отделениях банков и низкая доля электронных платежей.

В России автоматизировано лишь треть всех банковских операций тогда как в США этот показатель составляет около 70%, а в Голландии – 90%.

Неавтоматизированные операции требуют примерно в 12 раз больше трудовых затрат по сравнению с электронными. Кроме того, большие резервы скрыты в процессе дальнейшей банковской консолидации. Более тысячи российских банков находятся по объемам операций ниже среднего уровня эффективности. Большинство таких банков слишком малы, чтобы использовать экономию от масштабов производства и совершенствовать свои информационно-коммуникационные платформы, централизацию функций бэкофиса, возможностей аутсосринга и ознакомления клиентов с новыми банковскими продуктами и операциями.

Вывод

В целом развитие крупнейших секторов российской сферы услуг свидетельствует, что без радикального повышения эффективности этого сектора экономики говорить о переходе России в постиндустриальную стадию развития, по меньшей мере, преждевременно.