Десять лет спустя

Спустя десять лет после начала “переходного периода” не осталось и уголка российской жизни, по которому не прошлась бы рыночная метла. Значение, масштаб, а также далеко не однозначные последствия предпринятых преобразований, еще долго будут ощущаться каждым из нас, россиян; занимать умы политиков, практиков, всех мыслящих людей.

Но уже сейчас ясно, что рыночная утопия, в которой пребывала значительная часть нашего общества в течение весьма продолжительного периода в 90-ые годы, обречена и не имеет ничего общего с реальным предпринимательством. На смену мифу о магической силе рыночной системы, которая может чуть ли не автоматически привести к экономическому процветанию, приходит осмысление реальности.

Эйфория рынка, охватившая страну в конце 80-х ‑ начале 90-х годов, материализовалась в тотальное отрицание казавшихся незыблемыми государственных институтов в том виде, в каком они существовали, а заодно и любых других. Сторонники полной свободы рыночных отношений, не скованных государством, увидели лишь верхнюю часть айсберга рынка, символизирующую дух свободного предпринимательства, достигнутый уровень жизни и социальной защищенности в развитых странах. Что же касается подводной части айсберга ‑ механизма взаимодействия рыночных, государственных и общественных сил, то она осталась вне сферы их внимания.

Наиболее активные отечественные “рыночники” не только противопоставили государство и рыночные методы хозяйствования, но развели их по разные стороны баррикад, будто не замечая, что упорный и кажущийся бесконечным поединок между государством и рынком на Западе уже давно существует скорее в теории, чем на практике. В реальной действительности даже самые решительные приверженцы свободного предпринимательства и минимизации вмешательства со стороны государства в экономическую деятельность не отрицают необходимости существования определенных правил игры и арбитра ‑ на случай их нарушения.

История США ‑ самой рыночной из рыночных стран, пропитанной еще в зародыше свободным предпринимательством, свидетельствует о том, что со времен освоения незаселенных местностей американского континента его наиболее предприимчивые покорители получали правительственные субсидии, ссуды, займы от властей всех уровней. При этом американский опыт показывает, что созданием материальных стимулов и обеспечением гарантий их реализации для миллионов жителей, принимающих частные решения, правительству нередко удается добиться гораздо большего, чем прямым финансированием тех или иных проектов и программ.

Государственное вмешательство в социально-экономические процессы по сути давно стало в Соединенных Штатах двухпартийным принципом, хотя позиции республиканцев и демократов могут весьма существенно различаться относительно степени и направленности такого вмешательства. А дебаты по вопросам роли государства в экономике и социальной сфере сфокусированы на поиске оптимальных методов, форм государственного воздействия на экономику и социальную сферу, на совершенствовании разделения функций разных уровней власти.

Если на идеологическом уровне размежевание между республиканцами и демократами в целом остается традиционным, сохранение приверженности рыночному механизму и государственному регулированию, в реальной действительности, их платформы сблизились.

Как свидетельствуют материалы американских правительственных органов, конгресса, выступления представителей и республиканской, и демократической партий, сегодня их подходы к государственному регулированию социально-экономического развития можно охарактеризовать прежде всего как прагматический реализм.

У республиканцев антигосударственный акцент звучит более приглушенно. Республиканский лозунг эпохи Р. Рейгана (выдвинутый им в инаугурационном выступлении 1981 г.) ‑ “... правительство ‑ не решение наших проблем. Правительство ‑ само проблема”. В предвыборной кампании 2000 г. Джорджа Буша-мл. трансформировался в признание роли государства “в случае, если это необходимо”.

В то же время, демократы в 90-ые годы провозгласили идею нового типа государства. Не того, которое бы решало все проблемы, а которое, используя мощь рыночного механизма, создавало бы условия для повышения конкурентоспособности страны, сохранения динамизма ее развития и лидерства в мировой экономике, для укрепления социальной защищенности населения.

Такая позиция в принципе отвергает необходимость выбора между патернализмом и абсолютной свободой предпринимательства. Сторонники этого подхода исходят из противоречивой, но взаимодополняющей ‑ и даже взаимонеобходимой на данном этапе развития ‑ природы государственного участия в социально-экономических процессах, с одной стороны, и опоры на собственные силы, невмешательства государства в дела своих граждан, с другой.

Современная экономика является гораздо более сложным механизмом, чем любая хозяйственная система, которую можно было себе представить сто, пятьдесят лет и даже несколько десятилетий назад. Поэтому особенно опасен упрощенный подход к роли государства в экономике и к его социально-экономическим функциям, проявляющийся обычно в крайностях: или попытка всеобщего контроля деятельности всех хозяйствующих субъектов, которая на нынешнем этапе развития может быть скорее желаемой иллюзией, чем мало-мальски выполнимой задачей; или полная свобода деятельности.

Такие подходы таят в себе серьезную угрозу для будущего России и в экономическом, и в социальном плане. Не нужно быть профессиональным экономистом, чтобы понимать: сама по себе приватизация не может дать позитивный эффект, да еще в краткосрочной перспективе. Более того, без четко установленных правил игры она может привести к хаосу.

Столь притягательная сила собственного дела, возможности самостоятельного принятия решений очень быстро может обернуться слабостью, если в стране не обеспечены реальные гарантии частной инициативы, поддержание конкурентной среды, системы профессиональной подготовки. Кроме того, независимость и свобода выбора предполагает гораздо большую степень ответственности каждого предпринимателя, каждого домохозяйства, каждого человека, к которой далеко не всегда мы бываем готовы.

Осознание этих реалий требует времени. Необходимо не только принять рыночные категории, но научиться мыслить ими, понять и просчитать возможные последствия функционирования в рыночных условиях. Первые ростки рынка в России показали, что они могут быть крайне уязвимы и нуждаются в защите (но не в патерналистской опеке), в государственно-частном взаимодействии, как одном из наиболее эффективных механизмов повышения национальной конкурентоспособности и обеспечения устойчивого развития.

Если обратиться к опыту США, ВВП которых на душу населения составляет около 35 тыс. долл. (2001 г.), то расширение масштабов, появление новых форм государственно-частного партнерства на уровне федерации, штатов, местных органов власти стало характерной чертой государственного регулирования социально-экономических процессов. Принципы партнерства государственных и частных структур, их взаимодействия на всех уровнях власти все чаще используются в целях поддержки предпринимательства, коммерциализации НИОКР, улучшения инвестиционного климата, а также в создании информационной инфраструктуры, в программах реинтеграции в общественное производство социально уязвимых групп населения [1].

Анализ опыта государственно-частного взаимодействия для нас особенно важен еще и в силу крайней неоднородности социально-экономического пространства. Уровень субъектов федерации таит в себе огромный потенциал повышения конкурентоспособности местных предпринимателей, развития необходимой для этого инфраструктуры, улучшения качества трудовых ресурсов, а также развития внешнеэкономических связей, привлечения зарубежных инвестиций.

Поэтому при сохранении приоритета федеральной власти в формулировании основных общенациональных задач, критически важным является поиск оптимального соотношения прав и ответственности всех уровней власти. Каждое начинание, не говоря уже о фундаментальных преобразованиях, да еще в такой стране, как Россия, требует для своего успеха истинных приверженцев.

Особое значение на нынешнем этапе отечественного развития имеет достижение общественного консенсуса в формировании и осуществлении социально-экономической политики, в укреплении общественной убежденности в необходимости государственно-частного партнерства, наконец, в понимании того, что современному рыночному хозяйству просто необходимо сильное государство, создающее условия для функционирования его субъектов и осуществляющее общественные функции, которые рынок сам по себе выполнить не может.

[1] См. подробнее: США: государство, человек, экономика. М., Анкил, 2001 г.