Это было недавно, это было давно…

Шли напряженные 60-е годы противостояния двух систем, одним словом, шла война, почему-то названная «холодной». Для кого как, но для большинства моих сверстников, кто так или иначе был задействован в военно-промышленном комплексе, война была далеко не «холодной», а очень и очень горячей.

Гибли люди, разрушалась природная среда. Люди погибали не только при участии непосредственно в тех или иных рискованных испытаниях или военных учениях, приближенных к реальным военным действиям, но в большинстве от непосильного физического и нервного переутомления. В общем война есть война.

Мне пришлось проработать более 50-ти лет в ВПК. И, без сомнения, о каждом годе можно написать «Повесть временных лет». О беспримерном, самоотверженном труде, о физических и моральных лишениях, о подвигах и подлостях, о радости созидания и свершения выполненных задач, о неудачах и трагедиях как отдельных людей, так и целых коллективов, о несбывшихся желаниях и устремлениях. Все было в те далеко нелегкие годы.

Но мне почему-то хочется рассказать о неожиданном для меня служебном назначении - начальником комплекса уполномоченным Министра монтажных специальных строительных работ СССР (ММСС) на объект Министерства обороны (впоследствии это будет космодром «Свободный»).

Я был назначен на практически незнакомую мне работу.

В то время я работал заместителем управляющего трестом «Дальэлектромонтаж» в городе Хабаровске. Зона моей ответственности - объекты Министерства обороны и оборонных отраслей промышленности.

Работа эта была для меня более или менее знакома, так как перед этим я прошёл хорошую школу на объектах Министерства среднего машиностроения (сейчас это госкорпорация «Росатом»), а также принимал участие в постановке на боевое дежурство баллистических ракет недалеко от города Читы. Это пришлось на время так называемого Карибского кризиса.

Весной 1964 года к нам в Хабаровск неожиданно прилетел первый заместитель министра нашего Министерства (т.е. Минмонтажспецстрой СССР) Николай Васильевич Голдин. Оставшись наедине с моим руководителем, управляющим треста Владимиром Николаевичем Рыбальским, Голдин сообщил ему, что на Дальнем Востоке и в Забайкалье предполагается создать мощный ракетно-ядерный потенциал. Для этого потребуется грамотный, опытный человек из местных строителей. Хорошо бы заранее подыскать. Рыбальский вызвал меня в кабинет. Когда я вошел, он кивнул в мою сторону: «А зачем искать, кстати, и в ракетных делах он не новичок». «Ну, вот и хорошо, - подвел итог заместитель министра. – Жди вызова в Москву». В тот момент я и предположить не мог, что впереди меня ожидают десятки лет напряженной работы, связанной с созданием ракетных комплексов для нужд обороны страны.

Итак, вскоре я был вызван в Москву, где в нашем Министерстве официально получил назначение и был представлен как начальник комплекса, заместителю министра обороны по строительству и раскватированию войск генерал-плковнику Александру Николаевичу Комаровскому и с добрыми его напутствиями отбыл в Хабаровск.

И вот я в зоне ответственности.

По прибытии представился начальнику гарнизона, командиру дивизии (в то время полковнику Сергею Ивановичу Егорову). Он уже был осведомлен о моем назначении и принял меня весьма дружелюбно. В дальнейшем у нас сложились хорошие товарищеские отношения. За все годы работы они ничем не были омрачены несмотря на весьма непростые ситуации, которые возникали в процессе создания боевых ракетных комплексов и всей инфраструктуры при участии многих тысяч людей, десятков организаций разной ведомственной подчиненности, а также и аварийных ситуаций, неизбежно сопутствующих большим объемам строительно-монтажных работ в тяжелейших климатических условиях. Забайкалье – суровый край с сильными морозами, недаром место, где разворачивались основные работы, издревле называлось «Ледяная».

В процессе работы мы старались помогать друг другу, что и обеспечило, в конечном счете, успешное завершение всех работ и постановку на боевое дежурство значительного количества ракетного вооружения. Вскоре Сергею Ивановичу было присвоено звание генерала. Позже я познакомился с начальником строительного управления (УИРом) майором Николаем Викторовичем Грязновым (впоследствии генерал-полковником) и главным инженером Иваном Васильевичем Голубкиным. Поселился в казарме, в моем распоряжение была автомашина УАЗ, а в комнате установлен полевой телефон.

И началась систематическая работа прежде всего по созданию производственной базы и формированию производственных коллективов. Необходимо было определиться с наиболее удобным, с точки зрения географического расположения, местом для площадки по подготовке строительства линии электропередач и цеха по изготовлению нестандартных металлических конструкций и трубных заготовок.

Надо отдать должное, на этом объекте удалось организовать работу так, что сооружения, предназначенные для создания системы постоянного надежного энергоснабжения, считались приоритетными. К этой работе с максимальным вниманием относились все службы на первом этапе строительства, что дало возможность в первую очередь обеспечить пусковые объекты надежным электроснабжением. Это дало колоссальный эффект с точки зрения качества производимых работ и огромный экономический эффект, так как отпала необходимость во временных передвижных электростанциях.

Вскоре приказом главкома ракетных войск стратегического назначения Маршала Советского Союза Николая Ивановича Крылова была создана оперативная группа для общего руководства создаваемым комплексом во главе с начальником опергруппы генерал-лейтенантом Игорем Демьяновичем Стаценко и двумя заместителями. От строителей был назначен главный инженер ГВСУ (Главное военное строительное управление МО СССР) генерал Борис Лазаревич Лившиц, от ММСС Павел Георгиевич Косых.

Каждый из нас нес строго определенную ответственность за ходом работ. В оперативную группу также вошли: главный инженер проекта, начальник ОКСА, представитель Донецкшахтопроходки, представитель Дальневосточного Военного округа. Одновременно большую помощь оказывал заместитель командира дивизии полковник Николай Михайлович Пинчук. Впоследствии наша дружба продолжалась многие-многие годы.

Работа при всех трудностях шла слаженно, систематический оперативный контроль обеспечивался ежедневными совещаниями, где детально обсуждались «узкие места» в ходе создания объекта. Планерки, как правило, проводились тройкой - И.Д. Стаценко, Б.Д. Лившицем и мной.

Физически, конечно, было трудно. Первое время спать мне удавалось не более четырех часов в сутки, но зато события, которые происходили на достаточно масштабной территории и при участии более 20 тысяч человек, за весь период хода строительства удалось удерживать под контролем. Правда, был один случай из ряда вон выходящий – это возникновение эпидемии дизентерии. Она обрушилась как лавина. Если в первые три дня заболело около 50 человек, то уже к концу следующей недели больных было свыше тысячи. Работа практически была остановлена. Все звенья слаженного коллективного механизма были парализованы. Именно в это критическое время прилетел на объект маршал Н.И. Крылов.

Надо отдать должное высшему командованию ракетных войск и в целом Министерству обороны, что вниманием и поддержкой они нас не обделяли несмотря на значительную удаленность от центра. Довольно часто на объект прилетал начальник ГВСУ генерал-лейтенант Всеволод Викторович Волков, трижды прилетал с группой генералов Маршал Советского Союза главком Н.И. Крылов и не было случая, чтобы посещения высших руководителей оставались бесследными.

Мне трижды довелось докладывать состояние дел и обстановку доверенного мне участка работы Н.И. Крылову. И каждый раз была исключительно оперативная реакция на высказанные мной пожелания с целью устранения каких-то межведомственных неувязок или несоответствующей доставки оборудования, или ремонта высокопроходимой военной техники, которая с катастрофической быстротой выходила из строя. Главком внимательно выслушивал и практически немедленно принимал исчерпывающие меры. Приведу только один пример: выделенные нам тягачи на гусеничном ходу, без которых практически невозможно строить линии электропередач в условиях девственной тайги и непроходимых болот, часто ломались и постоянно нуждались в запчастях. Я обратился к маршалу с просьбой как-то помочь нам с запасными частями для тягачей. Реакция была мгновенной: «Вечером подготовьте список необходимых материалов». «Список у меня есть, товарищ Маршал Советского Союза», - ответил я. «Очень хорошо»,- одобрительно улыбнулся он. Тут же подозвал кого-то из подчиненных, сказал: «Возьмите список». Утром следующего дня меня нашел полковник из главного штаба и сообщил, что по распоряжению главкома ракетных войск с танкоремонтного завода города Уссурийска в наш адрес самолетом отправлены запасные части согласно представленному мной списку. На другой день в аэропорту города Благовещенска мы получили этот для нас бесценный груз.

Фронт работ стремительно нарастал. Уже в 1967 году в течение одного календарного года были поставлены на боевое дежурство 4 БРКа, т.е. четыре полка ракет стратегического назначения.

Это был наш подарок к 50-летию Октябрьской революции. Что бы ни говорили, но для всего коллектива строителей и боевых расчетов дивизии это был праздник выполненного долга. Потом мы разъехались, я получил новое назначение, продолжал участвовать в создании как объектов ракет стратегического назначения, так и объектов противоракетной обороны.

Я рад и надеюсь, если наша работа в далекие 60-е годы в милом моей душе Забайкалье будет сегодня полезна для защиты Родины, для освоения космического пространства, но мне, уже немолодому человеку, вдвойне, втройне приятно осознавать, что наш труд по созданию инфраструктуры станет служить плацдармом для развёртывания нового грандиозного строительства космодрома «Восточный».

И хотелось бы пожелать, чтобы помнили: в условиях Дальнего Востока и Сибири постоянное и надежное электроснабжение является одним из условий успешного решения самых сложных инженерных задач, а с точки зрения экономических показателей оно не имеет альтернативы.