Структурная трансформация рынка труда: отраслевой и профессионально-квалификационный аспекты

ВВЕДЕНИЕ

Структура занятых по видам экономической деятельности и профессиональным группам в целом адекватно отражает совокупный спрос экономики на рабочую силу, поскольку именно фактически занятая численность характеризует тот объём трудовых ресурсов, который востребован и реализован в экономике на данном уровне технологического развития, производительности труда и организационных моделей. Даже в условиях нарастающего дефицита кадров подавляющее большинство рабочих мест, создаваемых экономикой, фактически заполнены, а максимальная концентрация неудовлетворенного спроса наблюдается именно в растущих по занятости отраслях. В этих условиях структура занятых выступает надёжным индикатором отраслевой и профессионально-квалификационной конфигурации спроса. Таким образом, анализ структуры занятости позволяет достоверно оценивать, где формируется устойчивый спрос на кадры, как распределяются трудовые ресурсы между секторами и какие квалификации становятся наиболее востребованными в условиях структурной перестройки экономики.

Изложенные аргументы определили цель статьи –исследование структурных сдвигов и профессионально-квалификационных дисбалансов на российском рынке труда, формирующихся в условиях трансформации структуры занятости в 2019–2024 гг. Новизна исследования заключатся в выявлении ключевых отраслей – поставщиков прироста занятости (обрабатывающая промышленность, транспортировка и хранение, строительство, информационно-коммуникационные технологии) и обосновании того, что именно они формируют новую конфигурацию спроса на рабочую силу, отражающую изменение экономической модели, усиление производственного сектора и цифровое развитие экономики России. Дополнительный вклад исследования состоит в комплексном сопоставлении отраслевых сдвигов (по ВЭД) с изменениями профессионально-квалификационной структуры занятости (по ОКЗ). Методы исследования: в процессе исследования авторами были использованы общенаучные методы анализа и синтеза, системный подход, контент-анализ российской и зарубежной научной литературы, анализ нормативно-правовой базы, а также статистический анализ данных официальной государственной статистики. Гипотеза исследования заключается в предположении о том, что структурная перестройка российской экономики в рассматриваемый период приводит к углублению дисбаланса между спросом и предложением рабочей силы, проявляющегося прежде всего в профессионально-квалификационном разрезе, при относительной сбалансированности рынка труда по уровню общей занятости.

Количественные и качественные дисбалансы на рынке труда, связанные с неблагоприятными демографическими факторами, геополитической напряженностью, вынужденной структурной перестройкой экономики в условиях санкционного давления, углублением профессионально-квалификационных дисбалансов спроса и предложения на рабочие силы другие аспекты были рассмотрены нами ранее [4, с.1153-1161]. Отраслевые и профессионально-квалификационные дисбалансы на рынке труда привели к формированию новой архитектуры рынка труда, структурной перестройке рынка труда, вызвали глубокие трансформационные процессы, к которым следует адаптироваться всем субъектам рынкам труда. Хотелось бы отметить, что структурная трансформация рынка труда рассматривается нами как изменение отраслевой и профессионально-квалификационной структуры занятости, отражающее сдвиги в совокупном спросе экономики на рабочую силу в условиях структурной перестройки.

Отдельным исследовательским направлением в области определения дефицита кадров является изучение причин и факторов, формирующих дефицит кадров на рынке труда. Согласно оценкам российских авторов, дефицит кадров на российском рынке труда обусловлен рядом факторов: недостаточным уровнем подготовки кадров в системе профессионального образования, сохраняющимся дисбалансом в подготовке по гуманитарным и техническим специальностям, неготовностью к подготовке кадров в дистанционном режиме образовательными учреждениями во время пандемии. Авторы называют ситуацию с дефицитом кадров «искусственно созданным», т.к. отсутствуют образовательные программы, ориентированные на потребности рынка труда; продолжается подготовка профессионалов, не способных найти работу и т.п. [6, с.5-6].

К вопросу определения причин кадрового дефицита обратилась группа ученых Воронежского государственного университета. Дефицит рабочей силы, по их мнению, является не всеобщим и угрожающим, а локальным явлением со свойственному ему признаками: высоким спросом на рабочую силу (ростом числа вакансий), отрицательной динамикой предложения труда (сокращением числа активных резюме), переходом от избыточного предложения кадров к избыточному спросу, увеличением сроков поиска работы, смягчением возрастных и гендерных требований работодателей, устойчивым трендом роста заработных плат. Исследователи отмечают существование ложных сигналов рынка труда, связанных с кадровым голодом, определяемых не только объективными причинами, но и субъективными – изменением поведенческих, мотивационных, ценностных ориентаций и традиций. Среди причин кадрового дефицита называются, в частности, изменения в научно-технической сфере и экономике, в формировании и использовании трудовых ресурсов, реакциях соискателей на происходящие на рынке труда трансформации и т.д. [3, с.181-185]. Трудно не согласиться с исследователями, что субъективные причины оказывают существенное влияние на предпочтения соискателей рабочих мест и стимулируют рост заработных плат.

По мнению Былкова В.Г., потребность в рабочей силе представляет собой целевой, результирующий индикатор, отражающий весь производственно-хозяйственный механизм и организационно-технологические, социально-экономические показатели деятельности хозяйствующих структур. Исследователи потребность в рабочей силе по срокам появления разделяет на текущую (на определённый срок), оперативную (до месяца), регулярную (в течение квартала – полугода), постоянную (более года), долговременную (перспективная - от 3 лет и более). В зависимости от степени реагирования на внешние и внутренние источники потребность в рабочей силе Былков В.Г. делит на реактивную (вызванную шоковыми причинами, форс-мажорными обстоятельствам), активную (проявляется стабильно на протяжении, как правило, года), проактивную (возникает из-за возможных социально-экономических, организационных и прочих угроз и рисков), устойчивую (проявляется в силу особых условий обеспечения рабочей силой организации – сезонная, массовых профессий или вахтовая), угасающая (снижающаяся) [1, с.1196-1201]. Подходы к классификации потребности, бесспорно, важны, т.к. алгоритм удовлетворения различных видов потребности в рабочей стиле отличаются как по формам подготовки, так по временным и финансовым затратам.

Еще одним направлением исследования проблем кадрового дефицита являются методологические подходы к оценке профессионально-квалификационных характеристик дефицита кадров. Ряд исследователей проявления структурного дисбаланса рынка труда рассматривают в виде явной безработицы (через общую и зарегистрированную безработицу), квазибезработицы (вынужденная неполная незанятость, наличие избыточного персонал, и т.д.), квазидефицита (заполнение вакансий работниками с недостаточными компетенциями), дефицита кадров (наличие вакантных рабочих мест, которые не удается заполнить длительное время). Отмечается, что государственной статистикой плохо улавливаются разнообразные структурные дисбалансы, поэтому сложно однозначно оценивать масштабы дефицита кадров, вызывные «болезнью роста» (появлением новых технологий); устаревшими методами работы и большими масштабами ручного, тяжелого и непрестижного труда; и т.д. [8, с. 63].

Представители Южно-Уральского государственного университета, используя показатель безработицы для оценки дисбалансов профессиональных кадров (территориальной дифференциации, трендовых тенденций роста/снижения), пришли к выводам о растущем уровне дисбаланса профессиональных кадров (рост доли безработных с профессиональном образованием при общем сокращении уровня безработицы) [2, с.96].

Важным исследовательским вектором являются проблемы системного анализа и прогнозирования изменения предложения труда. Так, например, специалисты отмечают, что современная геополитическая ситуация и секционное давление на экономику России может продолжиться длительное время, поэтому необходимы как проведение системного анализа текущей ситуации с кадровым дефицитом, так разработка обоснованных прогнозов развития на среднесрочную перспективу. Исследователи прогнозируют, что в ближайшие 4-5 лет следует ожидать роста дефицита кадров с последующим снижением значимости данного фактора [9 , с.476-489].

Проблемам кадрового обеспечения социально значимых отраслей посвящено исследование группы экспертов, в котором предлагается разработка долгосрочного проектирования кадрового обеспечения таких социально значимых отраслей как образование и здравоохранение, что позволит прогнозировать количественно-качественные объемы подготовки и кадровую потребность в соответствии с социальными и трудовыми нормативами. Угрозы кадрового обеспечения в данных отраслях исследователи видят в неэффективных системах оплаты труда, неконтролируемом росте интенсивности работников, широком распространении неустойчивых форм занятости, росте незаполняемости вакансий, и т.д. [7, с. 2818].

Эксперты ВНИИтруда Минтруда России отмечают дефицит высококвалифицированных кадров на российском рынке труда в условиях ограниченных резервов рабочей силы и предлагают сосредоточить внимание на долгосрочном стратегическом планировании, что предполагает оценку кадровой потребности в профессионально-квалификационном срезе. Сложности прогнозирования исследователи связывают с воздействием внешних и/или внутренних шоков, а «неопределенность» шоков является причиной ошибочности прогнозов. Особую актуальность приобретает проблема совершенствования методологии расчета кадровой потребности экономики [5, с.26].

ОТРАСЛЕВАЯ СТРУКТУРА СПРОСА

Изменения численности занятых по видам экономической деятельности не только отражают текущие структурные сдвиги в экономике, но и демонстрируют формирование новой модели спроса на рабочую силу — ориентированной на промышленное производство, развитие инфраструктуры, рост внутреннего туризма, логистики и информационно-коммуникационных технологий.

Анализ динамики численности занятых по видам экономической деятельности за 2019–2024 гг. свидетельствует о развитии в российской экономике устойчивых структурных сдвигов, формирующих новую конфигурацию спроса на труд. Несмотря на умеренный общий рост занятости, структурные изменения по ВЭД оказались разнонаправленными, а рост распределён крайне неоднородно, что может отражать изменение экономической модели, усиление роли производственного сектора и инфраструктурного развития.

Рост численности занятых концентрируется преимущественно в тех секторах экономики, которые в условиях текущей трансформации стали стратегическими направлениями развития — в них сосредоточены основные инвестиции, технологические обновления и меры государственной поддержки. Эти отрасли обеспечивают рост внутреннего рынка, позволяют снижать зависимость от внешних поставок. Рост занятости в этих секторах показывает, что именно они становятся основой экономического развития и определяют направление структурных изменений.

Согласно данным Баланса трудовых ресурсов ^[1], численность занятых в экономике РФ в 2019–2024 гг. выросла с 71,6 млн до 73,3 млн человек (+1,7 млн человек). Прирост составил около +2,4%, что является умеренным увеличением занятости на фоне структурных сдвигов спроса (таблица 1).

Таблица 1. Изменения численности и структуры занятых по ВЭД ^[2]

Наиболее значимыми поставщиками прироста занятости стали отрасли реального сектора: обрабатывающая промышленность, транспортировка и хранение, строительство, что связано с ускорением процессов импортозамещения, запуском новых технологических производств, расширением логистической инфраструктуры и ростом внутренних инвестиций.

Так, обрабатывающая промышленность увеличила численность занятых более чем на 536 тыс. человек (+5,3%), достигнув 10,6 млн. чел. Рост стал следствием расширения производственных мощностей, восстановления производственных цепочек, создания импортозамещающих предприятий и значительного увеличения оборонно-промышленного заказа. Это свидетельствует о формировании нового индустриального ядра экономики, требующего притока инженерных, технологических и рабочих кадров высокой квалификации (таблица 1, рисунки 1, 2).

Рисунок 1 - Изменение численности занятых по ВЭД за 2019-2024 г., тыс. человек. (составлено по ) [3]

Одновременно строительство прибавило 376 тыс. занятых (+5,8%), что обусловлено масштабными федеральными и региональными инфраструктурными проектами, увеличением объёмов жилищного строительства, реализацией транспортных коридоров и модернизацией производственных комплексов. Эти процессы подтверждают долгосрочный прирост спроса на рабочие строительные профессии, инженеров проектных направлений, специалистов по инфраструктурным системам.

Одним из наиболее динамично растущих секторов стала транспортировка и хранение, где занятость увеличилась на 482,4 тыс. человек (+8,9%). Это отражение масштабной перенастройки логистических маршрутов: рост восточного и южного экспортно-импортного направления, формирование сухопутных логистических хабов, расширение сети складского хозяйства, развитие мультимодальных перевозок. Логистика стала одной из опорных отраслей структурной адаптации экономики, что привело к возрастанию спроса на водителей, операторов складских систем, специалистов по транспортной логистике, операторов перегрузочной техники.

Особенно значимым является быстрый рост сектора информации и связи — увеличение на 401,9 тыс. человек, или на 27%. Это самый крупный относительный прирост среди всех видов экономической деятельности. Рост демонстрирует укоренение цифровой трансформации как ключевого направления экономического развития: расширение ИТ-компаний, создание дата-центров, развитие телекоммуникационной инфраструктуры, внедрение технологий искусственного интеллекта и программно-аппаратных комплексов в промышленности, финансах, транспорте и социальной сфере. Этот сектор становится ключевым и задаёт новый спрос на кадры — прежде всего на программистов, аналитиков данных, разработчиков цифровых систем и специалистов по кибербезопасности.

Среди отраслей сферы услуг значительный рост занятости наблюдается в гостиничном и ресторанном бизнесе (+325,7 тыс., +18,3%), что связано с восстановлением и активным развитием внутреннего туризма. Нарастание спроса на услуги питания и размещения, развитие туристической инфраструктуры и региональных брендов привели к расширению занятости в одном из наиболее динамичных потребительских сегментов.

Положительную динамику демонстрируют деятельность в области культуры, спорта и досуга (+65,4 тыс., +5,7%), профессиональная, научная и техническая деятельность (+118 тыс., +4,1%) и административные услуги (+293,8 тыс., +14,7%). Эти изменения указывают на расширение сектора прикладного инжиниринга, консалтинга, сервисных функций и инфраструктурного обслуживания производства.

Однако внутри профессиональной деятельности наблюдается сокращение занятых в НИОКР (–7,9%), что отражает структурный разрыв между фундаментальной и прикладной наукой и снижение кадрового потенциала научных исследований.

Рисунок 2 - Изменения в структуре занятых во ВЭД за 2019-2024 г., в% (составлено по ) [4]

Наряду с растущими секторами, в экономике выявляется группа отраслей, где происходит устойчивое сокращение занятости. Наиболее заметное снижение наблюдается в сельском, лесном хозяйстве, охоте, рыболовстве и рыбоводстве — уменьшение численности занятых на 517,3 тыс. человек (–10,8%), а доли в структуре занятости — с 6,7 до 5,8%. Этот процесс связан с механизацией сельскохозяйственного производства, укрупнением агрохолдингов, внедрением цифровых систем управления агропромышленными комплексами и сокращением низкоквалифицированного труда.

Сокращение занятости в электроэнергетике (–109,8 тыс., –6,8%) отражает дальнейшую автоматизацию систем управления, внедрение цифровых и дистанционных технологий мониторинга и обслуживания энергообъектов. Аналогичные процессы наблюдаются в финансовой сфере: снижение на 99,2 тыс. человек (–7,2%) вызвано роботизацией банковских операций, переходом к онлайн-услугам, закрытием филиалов и оптимизацией персонала.

Торговля, являющаяся крупнейшим сектором услуг, также демонстрирует сокращение занятости (–88,9 тыс., –0,7%). Это результат перехода к электронной коммерции, активного развития маркетплейсов, автоматизированных складских комплексов и цифровых каналов продаж. Структурно это означает дальнейшее сокращение низкоквалифицированного труда и рост спроса на специалистов по логистике, электронной коммерции, управлению складскими процессами. Хотя текущий спрос на рабочую силу в этом секторе всегда остается значительным из-за высокого оборота кадров, и постоянной потребностью в их замещении.

Сокращение занятости в государственном управлении (–259,4 тыс., –7,1%) связано с цифровизацией государственных услуг и оптимизацией административных функций. Уменьшение занятых в образовании (–69,6 тыс., –1,3%) отражает демографическую динамику, старение педагогических кадров и, возможно, несоответствие условий и оплаты труда требованиям стабильного воспроизводства педагогических кадров.

На фоне этих изменений социальная сфера демонстрирует умеренный рост: занятость в здравоохранении увеличилась на 97,8 тыс. человек (+2,2%), что связано с потребностями стареющего населения и расширением системы социальных услуг.

ПРОФЕССИОНАЛЬНО-КВАЛИФИКАЦИОННАЯ СТРУКТУРА СПРОСА

Структурные изменения по отраслям экономики в 2019–2024 гг. неразрывно связаны с трансформацией профессионально-квалификационного состава рабочей силы. Анализ отраслевой динамики показывает, что растущие сектора экономики формируют спрос преимущественно на квалифицированных специалистов, инженерно-технический персонал, операторов сложного оборудования, специалистов среднего звена и работников сервисно-логистических функций. В то время как сокращающиеся отрасли приводят к высвобождению руководителей, административных служащих, работников массовых профессий и неквалифицированного персонала. Это свидетельствует о формировании новой структуры спроса на труд, в основе которой лежит модернизация промышленности, цифровизация, логистическая перестройка и изменение потребительского поведения.

Сдвиги в численности занятых по видам экономической деятельности иллюстрируют перераспределение трудовых ресурсов в пользу отраслей, обеспечивающих стратегически важные направления развития экономики. Существенный прирост занятости в обрабатывающих производствах, строительстве, транспорте и логистике, гостиничном и ресторанном секторе и особенно в информационно-коммуникационном секторе (+27%) указывает на растущую потребность экономики в квалифицированной рабочей силе. Эти отрасли усиливают спрос на специалистов высшего и среднего уровня квалификации, специалистов среднего уровня, технических работников, операторов оборудования и работников сферы услуг.

Параллельно сокращение занятости в сельском хозяйстве, государственном управлении, финансовом секторе, электроэнергетике и торговле сопровождается снижением спроса на руководителей, административно-деловых служащих, неквалифицированных работников и часть низкоквалифицированных рабочих. Это отражает процессы автоматизации, укрупнения организаций, оптимизации управленческих структур и перехода к цифровым каналам обслуживания.

Данные профессионально-квалификационной структуры полностью подтверждают эту логику. В 2019–2024 гг. наблюдается существенное увеличение численности специалистов высшего уровня квалификации, прирост составил +2,9 млн человек (+15,9%). Их доля в занятости выросла с 25,0 до 28,2% (+3,2 п. п.). Это крупнейшее структурное изменение среди всех профессиональных групп. Рост этой категории согласуется с динамикой отраслей — промышленность, ИКТ, транспорт и научно-техническая деятельность являются основными источниками спроса на высококвалифицированные кадры, включая инженеров, программистов, технологов, проектировщиков, аналитиков данных, специалистов в области цифрового управления и автоматизации.

Умеренный рост численности специалистов среднего уровня квалификации (+513 тыс., +5,1%) и служащих, занятых подготовкой информации и документации (+473 тыс., +22,7%) также отражает усложнение организационных и технических процессов. Более сложные производственные цепочки и цифровизация коммуникаций требуют персонала, способного выполнять функции информационного сопровождения, контроля качества, администрирования цифровых систем. (см. таблицу 2).

Таблица 2 - Изменения в профессионально-квалификационной структуре занятых 2019-2024 гг. [5]^{, [6]}

Необходимо отметить, что при росте отраслей, требующих рабочей силы, численность квалифицированных рабочих промышленности, строительства и транспорта сократилась на 484 тыс. человек (–5%). Это не противоречие, а отражение двух взаимосвязанных факторов: во-первых, высокий спрос на квалифицированных рабочих не компенсируется их реальным предложением, что приводит к дефициту кадров; во-вторых, в ряде отраслей происходит автоматизация и повышение производительности труда, что уменьшает потребность в менее квалифицированных рабочих. Это подтверждается также сокращением численности операторов машин и установок (–238 тыс., –2,6%).

Продолжает сокращаться число неквалифицированных работников (–425 тыс., –7,5%), их доля снизилась с 7,8 до 7,0%. Это системная тенденция индустриального и постиндустриального развития — исчезновение рутинного, низкоквалифицированного труда под воздействием автоматизации, механизации и цифровых процессов, особенно в отраслях торговли, сельского хозяйства, коммунальных услуг и административных функций. Наиболее значительное относительное сокращение произошло среди руководителей: минус 663 тыс. человек (–15,1%), снижение доли с 6,0 до 5,0%. Это соответствует глубокой административной и цифровой реформе системы управления: оптимизация органов власти, сокращение управленческих звеньев, переход к онлайн-услугам. Для экономики это означает переход от избыточных управленческих структур к более компактным, цифровым и технологически оснащённым.

Существенное снижение численности квалифицированных работников сельского хозяйства (–23,6%) совпадает с отраслевым сокращением занятости. Это отражает механизацию, внедрение агротехнологий, рост производственной эффективности и снижение роли традиционных сельскохозяйственных профессий. Данный сегмент демонстрирует наиболее яркий пример структурного высвобождения трудовых ресурсов. При этом отмечается высокий устойчивый дефицит квалифицированных кадров – агрономов, механизаторов, ИТ- специалистов.

В совокупности данные по ВЭД и по ОКЗ подтверждают взаимосвязанность отраслевой и профессионально-квалификационной перестройки занятости. Рост высокотехнологичных и инфраструктурных отраслей формирует растущий спрос на высококвалифицированных специалистов и работников среднего профессионального уровня, тогда как сокращающиеся отрасли формируют высвобождение управленческого аппарата, работников рутинных профессий и неквалифицированного труда. Такое перераспределение занятости представляет собой качественный сдвиг в структуре спроса экономики, отражающий переход к технологически более сложной модели развития, ориентированной на увеличение производительности труда, укрепление внутреннего рынка и замещение импортных компетенций собственными квалифицированными кадрами.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом результаты анализа показали, что структурная перестройка российской экономики в 2019–2024 гг. вступила в этап глубокой отраслевой и профессионально-квалификационной трансформации, сопровождающейся заметными изменениями отраслевой структуры занятости и перераспределением спроса на кадры. Экономика становится менее зависимой от широкого применения неквалифицированной рабочей силы и требует всё большего числа инженеров, технологов, ИТ-специалистов, операторов сложных систем и работников прикладных направлений. Драйверами роста становятся промышленность, логистика, ИКТ и строительство. Эти отрасли не только обеспечивают основную часть прироста занятости, но и определяют будущий спрос на квалифицированный труд. Напротив, снижение занятости в сельском хозяйстве, торговле, финансовой деятельности и государственном управлении не является индикатором экономического спада, а свидетельствует о росте эффективности и автоматизации, снижению трудоёмкости операций. Это создаёт необходимость масштабной переподготовки кадров и приоритетного развития человеческого капитала, что имеет долгосрочные социально-экономические последствия, в том числе требует соответствующего обновления системы подготовки кадров, совершенствования инструментов профессионально-квалификационного прогнозирования, повышения гибкости системы СПО и расширения программ переподготовки.

Совокупность выявленных тенденций позволяет сделать вывод о том, что российский рынок труда находится в состоянии не циклического, а структурного обновления. Эти изменения влекут за собой долгосрочное перераспределение трудовых ресурсов, изменение содержания труда и формирование нового квалификационного профиля экономики.

В перспективе до конца десятилетия можно ожидать дальнейшего укрепления отраслей промышленного развития, транспортной инфраструктуры, строительства и ИКТ как ключевых «точек роста» занятости. Одновременно произойдёт дальнейшее сокращение трудоёмкости в ряде услуг и сфер управления. Это потребует повышения сбалансированности кадровой политики, усиления межведомственной координации и реализации механизмов адресного стимулирования подготовки кадров по приоритетным направлениям.

[1] Составлено авторами на основе: Росстат. Баланс трудовых ресурсов. Среднегодовая численность занятых в России по видам экономической деятельности. Электронный ресурс: https://rosstat.gov.ru/labour_force (дата обращения: 01.12.25)

[2] Составлено авторами на основе: Росстат. Баланс трудовых ресурсов. Среднегодовая численность занятых в России по видам экономической деятельности. Электронный ресурс: https://rosstat.gov.ru/labour_force (дата обращения: 01.12.25)

[3] Составлено авторами на основе: Росстат. Баланс трудовых ресурсов. Среднегодовая численность занятых в России по видам экономической деятельности. Электронный ресурс: https://rosstat.gov.ru/labour_force (дата обращения: 04.12.25)

[4] Составлено авторами на основе: Росстат. Баланс трудовых ресурсов. Среднегодовая численность занятых в России по видам экономической деятельности. Электронный ресурс: https://rosstat.gov.ru/labour_force (дата обращения: 05.12.25)

[5] Составлено авторами на основе: Росстат. Итоги выборочного обследования рабочей силы 2024, https://rosstat.gov.ru/compendium/document/13265 (дата обращения: 10.12.25)

[6] Составлено авторами на основе: Росстат. «Рабочая сила, занятость и безработица в России 2024», https://rosstat.gov.ru/folder/210/document/13211 (дата обращения: 11.12.25)