Образование и субъективное благополучие: оценка прямого и косвенного влияния через заработок, качество работы и здоровье

Введение

Наряду с традиционными индикаторами прогресса с начала 2000-х в измерении качества жизни рядом стран используются показатели субъективного благополучия. Поскольку внутренний валовый продукт (ВВП), инфляция и безработица отражают лишь рыночную активность и обобщают динамику экономического роста, игнорируя распределение благ, здоровье и психическое состояние, качество и безопасность работы, социальный капитал, экологию и нерыночные услуги, они не способны в полной мере измерить качество жизни людей. Субъективное благополучие признано рядом стран необходимым дополнением к традиционным метрикам, что подтверждается докладом «Комиссии по измерению экономического прогресса», а также работами, анализирующими пределы ВВП как показателя социальных результатов [22].

Эмпирические исследования показывают, что субъективные оценки жизни систематически связаны с объективными условиями, поэтому они являются приемлемыми индикатором для мониторинга политики и межтерриториальных сравнений [7, 9]. В ряде недавних работ демонстрируется согласованность субъективных и объективных мер благополучия на уровне городских районов, что подкрепляет аргумент о необходимости комплексных индексов, сочетающих оба подхода [14]. Субъективное благополучие выступает индикатором и фактором качества жизни, поскольку связано с тем, как люди заботятся о своем здоровье, насколько они социально активны и вовлечены в экономическую жизнь. Медицинские и экономические данные показывают двустороннюю связь: с одной стороны, проблемы со здоровьем снижают субъективное благополучие, с другой, люди с высоким уровнем удовлетворенности жизнью и ощущением ее смысла дольше живут и проводят более продуктивную старость [21]. Международные исследования выявили, что на эмоциональную и рациональную составляющие субъективного благополучия влияют разные факторы, среди наиболее важных выделяются образование и здоровье (компоненты человеческого капитала), безопасность и свобода выбора. Понимание этих факторов помогает правильно выстраивать социальную политику [7]. Следовательно, сочетание субъективных и объективных показателей дает более точную картину качества жизни населения и позволяет учесть как материальные условия, так и то, как люди их воспринимают [16, 14].

В современной науке субъективное благополучие понимают как многоуровневое явление, которое включает две части: оценку жизни в целом (когнитивный компонент) и баланс повседневных эмоций (аффективный компонент) [11]. Данное определение закрепилось в психологии, социологии и экономике и определило стандарты измерения субъективного благополучия. Когнитивный компонент обычно измеряют через удовлетворенность жизнью, а аффективный фиксирует, как часто и насколько интенсивно человек испытывает положительные и отрицательные эмоции, во всех случаях два данных аспекта требуют разных методов измерения и разных временных рамок [13]. На этой основе были созданы и проверены короткие шкалы типа SWLS, а также новые инструменты, которые одновременно охватывают эмоциональные и оценочные аспекты, например Flourishing Scale и SPANE [8]. Исследователи сходятся в том, что субъективное благополучие является междисциплинарной категорией, объединяющей психологический, социологический и экономический подходы. Отсюда необходимость четко определять границы понятий и использовать прозрачные индикаторы [8]. Сложность измерения качества жизни через субъективное благополучие связана с многомерностью самой концепции качества жизни и различной значимостью ее отдельных измерений для индивидов и групп, что подчеркивает необходимость четких концептуальных границ и прозрачных индикаторов [20].

Человеческий капитал связывает субъективное благополучие с конкретными жизненными достижениями: работой, доходами, здоровьем, социальными связями. Ядром человеческого капитала являются образование, навыки и здоровье, которые накапливаются как инвестиции на протяжении жизненного цикла и преобразуются в экономические и немонетарные выгоды, включая устойчивую занятость, более качественные рабочие места, социальные связи и поведенческие установки, поддерживающие здоровье [8, 20]. В то же время человеческий капитал встраивается в конкретную институциональную среду, поэтому его эффекты зависят от многих факторов: живет ли человек в городе или в селе, как устроен рынок труда, какие действуют локальные правила и нормы [15].

Образование как ключевой элемент человеческого капитала ассоциируется с более высокими уровнями субъективного благополучия, но эта связь неоднозначна и работает через несколько каналов. Канал в данном случае представляет собой конкретный путь влияния образования на благополучие через доходы, качество работы, здоровье и т. д. Исследования в среднем показывают положительное влияние образования, но при этом выявляют важные факторы, которые его усиливают или ослабляют в зависимости от институциональных и исторических условий [15]. Анализ панельных данных по Австралии показал, что прямой эффект образования оказался нулевым или даже отрицательным, зато косвенные эффекты через доходы и здоровье положительны и значимы, что показывает, насколько важно учитывать механизмы медиации в экономическом анализе [19]. Некоторые исследователи объясняют неоднозначность прямого эффекта тем, что у более образованных людей выше ожидания, поэтому при одинаковых объективных условиях они могут оценивать свою удовлетворенность жизнью ниже [18]. Обзорные работы подчеркивают, что образование влияет на субъективное благополучие через расширение возможностей, социальный статус, развитие мышления и социальные связи, а если смотреть только на доходы, то вклад образования будет сильно недооценен [6]. Образование не действует на субъективное благополучие изолированно и влияет преимущественно через набор взаимодополняющих каналов, среди которых ключевыми выступают доход, качество работы и здоровье [15, 19].

Доход является основным каналом, через который образование влияет на благополучие, поскольку более высокое образование приводит к более высоким заработкам, стабильной занятости и экономической безопасности, что повышает оценку жизни в целом. Сравнительные исследования показывают, что доход особенно важен для когнитивного компонента субъективного благополучия: материальные ресурсы помогают реализовывать планы и снижают стресс, однако, отдача от дохода снижается по мере его роста [7]. В моделях структурных уравнений доход выступает посредником между образованием и субъективным благополучием, однако если же в обычной регрессии одновременно контролировать и доход, и образование, это «перекрывает» путь влияния и искажает оценку прямого эффекта образования [19]. Важны не только размер заработка, но и экономическая безопасность, защищенность от безработицы, которые также значимы для субъективного благополучия и тесно связаны с образовательными преимуществами на рынке труда [6]. Следовательно, оценивая влияние образования на благополучие, нужно обязательно учитывать уровень и стабильность дохода как главный, но не единственный канал влияния.

Качество работы обусловливает автономию, предсказуемость и безопасность занятости и поэтому может быть сопоставимо по силе влияния с доходом, а по ряду метрик превосходить его, при этом ряд исследований указывает, что субъективные оценки и объективные показатели работы связаны с общим субъективным благополучием не слабее, чем здоровье, и часто сильнее, чем доход. Образование же повышает шансы получить работу с высокой автономией и справедливой организацией труда [17]. Российские исследования подтверждают, что тип занятости и характеристики рабочих мест связаны с субъективным благополучием, что особенно важно в наших региональных условиях [1]. Тесная связь удовлетворенности работой и удовлетворенности жизнью в российских исследованиях подтверждает насколько важен данный канал и подтверждает, что качество работы действительно служит посредником между образованием и субъективным благополучием [4].

Здоровье представляет еще один ключевой канал, связывающий образование и субъективное благополучие, влияя и на эмоциональное состояние, и на оценку жизни в целом через физические ограничения и ожидаемую продолжительность активной жизни. Исследования показывают устойчивую двустороннюю связь между здоровьем и субъективным благополучием: люди с более высоким уровнем субъективного благополучия работают продуктивнее, лучше подготовлены к старости и реже умирают преждевременно, они живут дольше и реже сталкиваются с тяжелыми заболеваниями, что усиливает аргумент в пользу интеграции показателей субъективного благополучия в мониторинг общественного здоровья [21, 12]. Образование влияет на здоровье через несколько механизмов: развивает мышление и формирует здоровые привычки, улучшает доступ к информации и медицинским услугам, способствует получению работы с лучшими условиями труда, что в итоге и поддерживает более высокий уровень субъективного благополучия [3]. При этом в эмпирических данных значимость показателей здоровья варьируется по годам и выборкам, поэтому важно тщательно выстраивать модели и использовать многоканальную медиацию для корректной оценки вкладов.

Образование выступает ключевым ресурсом человеческого капитала и устойчиво ассоциировано с компонентами субъективного благополучия, хотя сила связи зависит от контекста. Мета-анализ 59 эмпирических исследований показал положительную связь между уровнем образования (особенно наличием высшего) и благополучием, при этом сила связи различается в зависимости от типа местности (город или село) и времени проведения исследования, что говорит о структурной неоднородности эффекта в разных институциональных условиях [15]. Исследования экономического роста показывают, что развитые региональные экосистемы высшего образования повышают производительность и стимулируют инновации, создавая как экономические, так и неэкономические предпосылки для роста качества жизни, что согласуется с логикой аккумуляции человеческого капитала, последующего экономического роста и субъективного благополучия [5]. Наконец, обзоры по экономике удовлетворенности жизнью призывают расширить набор целевых показателей политики за пределы ВВП. Образование влияет не только на доходы, но и на неэкономические блага, такие как социальные связи и институциональные условия, которые важны для благополучия [6].

Влияние образования на благополучие происходит через несколько каналов: экономический, трудовой и капитал здоровья. Качество работы выступает самостоятельным каналом, поскольку обеспечивает автономию, предсказуемость и безопасность труда, при этом образование повышает вероятность получения более стабильной, безопасной, интересной и перспективной работы, что приводит к более высоким когнитивным оценкам жизни [15]. Социальный капитал и референтные сравнения дополняют картину, расширяя образовательные возможности и меняя ожидания и точки отсчета, а устойчивые связи и доверие поддерживают благополучие в турбулентные периоды, поэтому эффекты образования зависят от социальной структуры сообществ. Институты, в том числе региональные системы высшего образования, воздействуют на местные рынки труда в том числе через канал человеческого капитала, тем самым косвенно улучшая субъективное благополучие через занятость и доходы.

В научной литературе остается важный пробел: недостаточно исследований, которые одновременно оценивают прямой эффект образования и несколько параллельных и последовательных каналов его влияния на благополучие на одних и тех же данных. Обычные регрессии с одним уравнением не позволяют в полной мере отразить пути влияния через доходы, качество работы и здоровье, что приводит к искажению оценок прямого эффекта и объясняет расхождения результатов по странам и периодам [19]. Необходимо изучать прямой эффект образования отдельно от косвенных каналов влияния, допуская параллельные траектории воздействия образования на субъективное благополучие через медиаторы. Схема эффекта образования на субъективное благополучие представлена на рисунке 1, где стрелками обозначены параллельные каналы. Контрольные переменные включаются в уравнения, но для простоты не показаны на рисунке.

Рисунок 1. Концептуальная схема медиации влияния образования на субъективное благополучие через заработок, качество работы и здоровье. Составлено автором

Данный подход позволяет подобрать эмпирическую стратегию и выйти за пределы сугубо экономических показателей, а также согласовать образовательную и трудовую региональную политику с целями повышения субъективного благополучия. Цель данного исследования состоит в декомпозиции общего эффекта образования на субъективное благополучие на прямую составляющую и три косвенных канала через заработок, качество работы и здоровье и в сравнении их относительных вкладов. На основе анализа литературы выдвинута следующая гипотеза: H1: образование оказывает большее влияние через медиативный эффект, нежели как прямой предиктор субъективного благополучия занятого населения в российских регионах. Новизна исследования заключается в совместной оценке параллельной медиации трех каналов на едином массиве, что восполняет выявленные методологические пробелы в российском контексте.

Методы и данные

В исследовании была использована база микроданных индивидуальных анкет взрослого населения Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения (РМЭЗ НИУ ВШЭ) [2] за период с 2014 по 2024 годы, для анализа были отобраны анкеты только тех респондентов, которые указали, что в момент опроса они имеют оплачиваемую работу, таким образом, оценивались связи только для занятого населения. Исследование опирается кросс-секционную структуру, без учета панельного характера данных, и состоит из двух этапов. На первом этапе исследования был проведен факторный анализ 12 показателей, связанных с оценкой работы респондентами, в результате чего были выделены 5 факторов, формирующих индекс качества работы. Использованные показатели и результаты представлены далее в разделе «Результаты и обсуждение». Далее были построены отдельные кросс-секционные модели для каждого года, при этом для каждого года формировалась самостоятельная подвыборка, в которой наблюдения с пропусками по зависимой, ключевой, медиирующим и контрольным переменным удалялись, что позволило сравнивать эффекты во времени без наложения межгодовых зависимостей. Сначала с помощью моделей 1-3 по годам были оценены линейные регрессии МНК, позволившие оценить а-пути (образование – медиаторы):

, (1)

, (2)

, (3)

где – логарифм заработной платы за последние 30 дней в году t, – индекс качества работы в году t, рассчитанный как среднее арифметическое по 5 выявленным факторам, – самооценка здоровья респондента в году t; – накопленное число лет образования в году t; – вектор контрольных переменных, включающий пол, возраст на дату опроса, статус предпринимателя, тип собственности предприятия; – вектор региональных переменных, выраженный через принадлежность к федеральным округам, за референтный принят Центральный Федеральный округ; – вектор переменных принадлежности к определенной группе профессий, – остаточный член, отражающий влияние остальных переменных в году t.

На следующем шаге были оценены b-пути и прямой эффект с’ медиаторов на субъективное благополучие при контроле образования (модель 4):

, (4)

Далее оценивалась модель общего эффекта образования, без медиаторов (модель 5). Полученный коэффициент c интерпретировался как суммарный (неразложенный) эффект.

, (5)

Косвенные эффекты по каждому каналу были рассчитаны как произведение коэффициентов a и b; суммарный косвенный эффект – как сумма косвенных эффектов (формула 6). Связь эффектов рассчитывалась по формуле:

, (6)

Для всех целевых величин строились 95% доверительные интервалы непараметрическим бутстрэпом с 1 000 повторений, границы рассчитывались перцентильным способом. Если в отдельных репликациях оценка не сходилась, они автоматически исключались алгоритмом, а интервалы строились по оставшимся успешным прогонкам. Критерием статистической значимости служило попадание или непопадание нуля в 95% доверительный интервал: эффект считался значимым на уровне 5%, если ноль не входит в соответствующий интервал, расчеты выполнялись в Stata версии 17.

Результаты и обсуждение

Для построения индекса качества работы использовались микроданные индивидуальных анкет волн 2014–2024 годов «Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения» [2], в анализ включались только занятые респонденты, в расчет брались 12 переменных, отражающих условия работы. Факторный анализ выполнялся методом главных компонент с вращением варимакс, число факторов определялось по критерию Кайзера и диаграмме осыпи. По результатам выделено пять устойчивых факторов, соответствующих ключевым измерениям качества работы: удовлетворённость работой, доверие к рабочей среде, социальная ответственность, уверенность в работе и динамика карьерного роста (перечень наблюдаемых переменных, факторные нагрузки и доля извлечения приведены в таблице 1). Совокупная доля объяснённой дисперсии 12 индикаторов составила 65 %, мера адекватности выборки Кайзера-Майера-Олкина (КМО) равна 0,76, что указывает на хорошую пригодность данных и удовлетворительное качество извлечения факторов. Факторные баллы рассчитывались регрессионным методом на объединённой выборке 2014–2024 и стандартизировались. Индекс качества работы формировался как среднее пяти стандартизированных факторных баллов.

Таблица 1. Результаты факторного анализа. Расчеты автора на основе данных Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения [2]

Таблица 2. Описательные статистики переменных индекса работы. Расчеты автора на основе данных Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения [2]

Таблица 3. Оценки косвенного, прямого и общего эффекта образования на субъективное благополучие через заработок, качество работы и здоровье в 2014–2024 гг. * – p < 0,05; ** – p < 0,01. Составлено автором на основе данных Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения [2]

Рисунок 2. График динамики общего, прямого и косвенных эффектов образования на субъективное благополучие через заработок, качество работы и здоровье. Составлено автором на основе данных Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения [2]

Одно из исследований, проводивших мета-анализ, фиксирует в целом положительную связь образования с субъективным благополучием и подчеркивает роль модераторов, что объясняет наблюдаемую в результатах межгодовую неоднородность и указывает на необходимость проверок гетерогенности [15]. Сопоставление каналов показывает, что качество работы систематически не уступает доходу как путь передачи образовательных преимуществ в субъективное благополучие: во всех годах эффект через качество работы значим, а в ряде лет он доминирует в составе суммарной медиации, что подтверждает данные исследований по качеству работы, где условия занятости и организация работы объясняют значимую долю вариации общей удовлетворенности жизнью среди занятых. На рисунке 3 представлена диаграмма динамики трех медиативных каналов: основной вклад в формирование вносят качество работы и заработок, здоровье же оказывает значительно меньшее влияние, а по большему числу лет незначимо (на диаграмме обозначены пунктирной линией).

Рисунок 3. Косвенный эффект образования на субъективное благополучие через заработок, качество работы и здоровье. Составлено автором на основе данных Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения [2]

Канал здоровья в полученных оценках оказывает слабое влияние, он также часто статистически незначим, что не противоречит его концептуальной важности, а скорее отражает меньшую изменчивость используемого показателя по годам и инерционность самооценок здоровья в краткосрочной перспективе. В рассмотренных ранее мета-анализах и обзорных работах, напротив, здоровье последовательно входит в число основных факторов благополучия. Вероятно, что для панельной динамики работающих людей качество работы и доход предполагают большую вариацию, тогда как здоровье проявляется сильнее в долгосрочной перспективе и в межстрановых исследованиях. С методологической точки зрения результаты подтверждают риск «блокировки путей» в регрессиях, когда в правую часть одновременно включаются доход, занятость, здоровье и качество работы. В таких моделях прямой коэффициент при образовании не отражает общий эффект, поскольку часть влияния проходит через эндогенные к образованию исходы, что подробно показано в структурных оценках и резюмировано в мета-обзоре.

Повышение уровня образования связано с более высокими ожиданиями работников в отношении дохода, работы и досуга, поэтому при серьезных шоках на рынке труда, которые влияют на структуру занятости, или росте часов занятости на работе общая удовлетворенность жизнью может снижаться, даже если реальные выгоды от образования сохраняются. Предложенная в данной статье интерпретация согласуется с данными по ожиданиям и точкам отсчета, а также с межстрановыми сопоставлениями роли качества работы в объяснении общего благополучия работающих. В данном случае целесообразны меры по улучшению качества рабочих мест, разработанные с учётом выявленных факторов, которые усилят передачу образовательных преимуществ в субъективное благополучие на уровне не меньшем, чем повышение заработков. По результатам исследования, данный канал стабилен из года в год и сопоставим по значимости с доходом.

Выводы

Выдвинутая в данном исследовании гипотеза подтверждена, поскольку вклад образования в субъективное благополучие в основном реализуется через каналы заработка и качества работы, при этом прямой эффект нестабилен и в отдельные годы статистически незначим. Полученные результаты подтверждают данные мета-анализа влияния образования на субъективное благополучие, где средняя связь образования с благополучием положительна, но зависит от контекста и характеристик выборок, включая тип местности и период исследования [15]. Доминирование каналов заработка и качества работы в моделях подтверждает теории о высокой значимости достойной работы и здоровья для общего благополучия [17]. Образование таким образом выступает как исходный ресурс человеческого капитала, который повышает субъективное благополучие в первую очередь через улучшение рыночных и рабочих исходов, а не через автономный рост оценок жизни.

В качестве рекомендаций для политики предлагается, во-первых, стабилизировать канал заработков через устойчивые механизмы установления заработной платы. Приоритетами должны стать поддержание реальной покупательной способности заработков низкооплачиваемых работников, поддержание актуальности минимального размера оплаты труда в соответствии с инфляционными изменениями, а также налаживание адресной налогово-социальной поддержки. Как показывает практика, в странах Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) реальный минимум к 2025 году в большинстве случаев восстановился и превысил уровень начала 2021 года, что поддержало участников рынка с низкой оплатой труда и улучшило когнитивные оценки жизни [8].

Во-вторых, стоит сделать качество рабочих мест самостоятельной целью политики. Результаты исследования показывают, что качество работы сопоставимо по значимости с каналом заработка почти во все годы, значит необходимо улучшать условия труда, повышать предсказуемость графиков работы и отпусков, выстраивать внутренние коммуникации, повышать безопасность и возможности развития на рабочем месте. Комплексные меры помогут преобразовать накопленное образование в устойчивые показатели субъективного благополучия. Помимо развития качества рабочих мест внутри компаний, важно также поддерживать мобильность сотрудников при переходе в другие организации и карьерные переходы, особенно в середине и в конце трудовой жизни, так как это является ключевым механизмом роста производительности и заработков, а старение рабочей силы ослабляет данный канал, что требует внедрения определенных инструментов, таких как страхование заработка при смене работы и карьерное консультирование, а также финансовые стимулы к переобучению в середине карьеры. Практические меры в данной области позволят напрямую усилить выявленные опосредующие каналы дохода и качества работы.

Несмотря на то, что в полученных результатах здоровье реже выступает статистически значимым медиатором, старение населения и неравномерность здоровья по группам населения делают инвестиции в профилактику, охрану труда и гибкие условия занятости критически важными для удержания и вовлечения старших работников и, как следствие, для субъективного благополучия. Стратегия «здорового рабочего места» может стать долговременным, но необходимым ориентиром политики в сфере труда: профилактические программы, адаптация рабочих мест, гибкие формы занятости и связь программ здоровья с обучением и карьерными траекториями, позволят поддерживать здоровье занятого населения для устойчивой производительности. Отдельно стоит отметить возможность вовлечения резервов занятого населения для усиления отдачи образования на уровне домохозяйств и общества. Расширение доступного и качественного ухода за детьми и пожилыми, уменьшение разрыва по оплате и часам работы, а также проактивная, регулярная трудовая миграция могут повысить участие женщин и мигрантов, сгладить дефициты кадров и укрепить и доход, и качество рабочих мест. Включение показателей качества работы и субъективного благополучия в систему мониторинга здоровья и труда позволит фиксировать эффекты политик, а также связывать их с мерами в области здравоохранения и защиты от безработицы [12]. В условиях поддержания уровня реальных заработков и снижения напряженности на рынке труда это позволит быстро настраивать политику оплаты, качества рабочих мест и обучения под разные когорты населения и территории.

Ограничения исследования связаны с недостаточностью оценки гетерогенностей и модераторов, включая городскую и сельскую местность, пол и возраст, а также институциональные различия рынков труда, о важности которых свидетельствует ряд исследований [15]. Для повышения эффективности политики требуется включение метрик субъективного благополучия в перечень целевых показателей на всех уровнях управления. Мониторинг данных показателей в рамках регулярной статистической отчетности создаст надежную основу для оценки существующих практик и последующей адресной корректировки стратегий в сферах образования, здравоохранения и рынка труда [9, 15, 17].