Исследование потребления продуктов питания и макронутриентов в Российской Федерации за период с 2012 по 2023 год

Комаров С. М.1
1 Российский государственный аграрный университет - Московская сельскохозяйственная академия им. К.А. Тимирязева (Калужский филиал)

Статья в журнале

Продовольственная политика и безопасность (РИНЦ, ВАК)
опубликовать статью | оформить подписку

Том 12, Номер 3 (Июль-сентябрь 2025)

Цитировать эту статью:

Эта статья проиндексирована РИНЦ, см. https://elibrary.ru/item.asp?id=83113847

Аннотация:
Статья посвящена исследованию продовольственной безопасности в части экономической доступности продуктов питания в субъектах Российской Федерации. Для достижения этой цели выполнен анализ потребления продуктов питания и макронутриентов, а также осуществлена оценка продовольственной безопасности. Объектом исследования выступают субъекты Российской Федерации, а предметом исследования состояние потребления основных продуктов питания населением субъектов Российской Федерации. Методологическая база работы включает элементарно математические приёмы и методы сравнительного анализа, а также авторскую методику оценки уровня продовольственной безопасности, основанную на зонах риска, определённых в соответствии с суточным объёмом потребления энергетической ценности на одного человека в субъекте федерации, включая формулу для расчёта минимальной среднесуточной потребности в энергетической ценности, снижение которой приводит к дефициту массы тела выглядит следующим образом. В качестве информационного источника использованы статистические данные за период с 2012 по 2023 год. В работе представлены результаты анализа потребления продуктов питания в разрезе субъектов Российской Федерации в сравнении с рекомендованными рациональными нормами пищевых продуктов, отвечающих современным требованиям здорового питания, а также результаты анализа потребления макронутриентов и пищевой энергетической ценности. Осуществлена оценка экономической безопасности субъектов Российской Федерации на основании суточного потребления килокалорий. Автор делает выводы об ухудшении положения продовольственной безопасности субъектов федерации, выражающихся в снижении экономической доступности основных продуктов питания, непропорциональном замещение макронутриентов растительного происхождения макронутриентами животного происхождения относительно замещения в основных группах продуктов питания, а также снижении объёмов суточного потребления пищевой энергии, что привело к увеличению числа регионов вошедших в зону критического риска продовольственной безопасности.

Ключевые слова: продовольственная безопасность, недостаточное питание, неполноценное питание, пищевая энергия, основные продукты питания, рациональные нормы потребления пищевых продуктов, зоны риска

JEL-классификация: Q13, Q17, Q18, R28



Введение

Согласно отчёту Продовольственной и Сельскохозяйственной Организации Объединённых Наций от 2021 года в России не зафиксировано распространение недоедания, т.е. фактически отсутствует голод. [6] Однако Н.И. Шгайда и В.Я. Узун в своём докладе «Продовольственная безопасность в России: мониторинг, тенденции и угрозы» [14] разбив население по децильным группам для изучения доступности питания утверждают, что потребление в первой децильной группе составляет всего 1914 ккал. в сутки, что пои их мнению является катастрофическим. Особо острое положение, по их мнению, обстоит в городской среде здесь в первой децильной группе в 2013 г. калорийность питания составила только 1885 ккал/чел. в сутки, причем она снижается (в 2011 г. 1890,5 ккал). Также, согласно исследованию Евстратовой В. С., Раджабкадиева Р. М. и Ханферьян Р. А. [3] питание населения различных федеральных округов несбалансированно по содержанию белка и жиров. Руденко М. Н., Субботина Ю. Д. с своём исследовании за период с 2015 по 2019 год [9] утверждают, что население недоедает овощи, бахчевые культуры, фрукты, ягоды, молоко и молокопродукты, при этом по результатам их исследования сохраняется достаточное потребление картофеля и яиц, высокое потребление сахара, масла и хлебных продуктов. Также коллектив авторов в составе Кузьмина С. В., Русакова В. Н. и Сетко А. Г. в исследовании за период с 2017 по 2021 год показывает, что сложившаяся структура питания населения Российской Федерации не является рациональной и сбалансированной по набору питательных веществ. В питании населения наблюдается недостаточное потребление эссенциальных веществ: витаминов и минеральных веществ, моно- и полиненасыщенных жирных кислот, фитостеринов, легко усвояемого растительного белка. Одновременно с этим отмечается избыточное потребление белка и жиров животного происхождения, добавленного сахара [3].

Кроме того, по данным того же отчёта Продовольственной и Сельскохозяйственной Организации Объединённых Наций в России в 2018 году более 9 млн. людей страдает от острого или умеренного отсутствия продовольственной безопасности. [6]

Согласно всё той же методики используемой продовольственной и сельскохозяйственной организацией Объединённых Наций [6] отсутствие продовольственной безопасности, измеряемое по шкале восприятия отсутствия продовольственной безопасности (ШВОПБ), указывает на ограниченный доступ отдельных людей или домохозяйств к продовольствию вследствие отсутствия денег или других ресурсов. [6]

Несмотря на то, что экономическая доступность продовольствия определена как один из четырёх основных критериев продовольственной безопасности на данный момент не существует единства в оценке экономической доступности и каждый исследователь предлагает свои методы оценки на основании предполагаемых к выполнению задач, а также преимуществ и недостатков тех или иных аспектов уровня оценки продовольственной безопасности [1,2,4,10,11,15,16]. Кроме того, предлагаемые авторами методики очень сильно зависят от детализации объекта исследования.

Цель данной работы состоит в исследовании и оценке продовольственной безопасности субъектов Российской Федерации в соответствии с таким критерием как экономическая доступность, на основании потребления населением основных продуктов питания согласно рациональным нормам питания и энергетической ценности.

Методы исследования.

В процессе исследования использованы принципы общенаучной методологии, а также положения теории риска. Инструментально-методический аппарат исследования включает теоретические и эмпирические методы, основанные на использовании математической логики, приёмов элементарно математического и сравнительного анализа, а также другие методы познания.

В качестве инструментальной базы использованы официальные данные Росстата в период с 2012 по 2023 [12] год и расчеты автора.

Для проведения анализа потребления основных продуктов питания согласно рациональным нормам питания проведён горизонтальный анализ динамики потребления каждого вида продуктов в течение периода с 2012 по 2023 год как в разрезе по субъектам Российской Федерации, так и по России в целом на основании данных из отчёта Росстата «Потребление основных продуктов питания» [12], а также сравнение с рациональными нормами потребления пищевых продуктов, отвечающих современным требованиям здорового питания [1]. Для оценки экономической доступности питания будет использоваться сравнение фактического потребления основных продуктов питания с рациональным нормам питания [2].

Для проведения анализа потребления макронутриентов проведён элементарно математический анализ динамики потребления белка, жиров и углеводов в течение периода с 2012 по 2023 год как в разрезе по субъектам Российской Федерации, так и по России в целом на основании данных из отчёта Росстата «Состав пищевых веществ в потребленных продуктах питания» [12].

Для проведения анализа потребления пищевой энергии проведён элементарно математический анализ динамики потребления килокалорий в течение периода с 2012 по 2023 год в разрезе как по субъектам Российской Федерации, так и по России в целом на основании данных из отчёта Росстата «Состав пищевых веществ в потребленных продуктах питания» [12].

Оценка уровня продовольственной безопасности региона осуществляется на основании переработанной автором методики, предложенной Черкасовым В. А. [13].

В качестве критерия, используемого для оценки продовольственной безопасности субъектов Российской Федерации использован средний суточный объём потребления килокалорий в субъекте Российской Федерации. Ключевое различие от методики предложенной Черкасовым заключается в количестве групп деления регионов России по потреблению энергетической ценности, которое осуществлено на основании норм физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения Российской Федерации, так как они используются при разработке перспективных среднедушевых размеров (норм) потребления основных пищевых продуктов с учетом изменения социально экономической ситуации и демографического со става населения РФ, а также служат критерием оценки фактического питания на персонализированном и популяционном уровнях [7]. Также отсутствует деление на подгруппы в связи с изменением уровня потребления населением продуктов питания по причине продолжительности периода исследования. Однако, несмотря на это, анализ динамики зон продовольственной безопасности за период с 2012 по 2023 год также осуществляется.

Оценка уровня продовольственной безопасности региона осуществляется на основании объёмов потребления энергетической ценности относя субъект федерации к той или иной зоне продовольственной безопасности. Данные зоны предлагается разделить следующим образом:

I – безрисковая зона продовольственной безопасности соответствует среднесуточному потреблению килокалорий для мужчин и женщин в регионе выполняющих работу относящуюся ко всем группам физической активности [3]. Потребление килокалорий выше этой нормы указывает на отсутствие дефицита потребляемой энергии необходимой для выполнения всех видов физической активности. Данная норма рассчитывается как среднее значение суточной потребности в килокалориях мужчин и женщин для различных групп физической активности и в среднем для Российской Федерации рассчитана как 2530,4 килокалории в сутки;

II – зона приемлемого риска продовольственной безопасности соответствует диапазону где максимальное значение равняется нижней границе безрисковой зоны рассчитанной для Российской Федерации как 2530,4 килокалории в сутки, а минимальное значение равняется среднесуточному потреблению килокалорий снижение которого приводит к дефициту массы тела при физической активности относящейся к первой группе. Данная граница рассчитана на основании данных о среднем росте мужчин и женщин в Российской Федерации и средними антропометрическими параметрами взрослого человека с нормальной массой тела. За основу формулы предназначенной для определения минимальной среднесуточной потребности в энергетической ценности, снижение которой приводит к дефициту массы тела взяты формула Миффлина-Сан Жеора [17] и индекс Кетле [8]. Формула для расчёта минимальной среднесуточной потребности в энергетической ценности, снижение которой приводит к дефициту массы тела выглядит следующим образом:

Где:

С – минимальная среднесуточная потребность в килокалориях снижение которой приводит к дефициту массы тела при физической активности, относящейся к первой группе;

BMI – индекс массы тела;

h – рост;

a – возраст.

Основываясь на данных о среднем росте мужчин и женщин в Российской Федерации, 176 см. и 164 см., а также антропометрические параметры взрослого человека с нормальной массой тела характерные для Российской Федерации рассчитана минимальная среднесуточная потребность в энергетической ценности снижение которой приводит к дефициту массы тела, объём которой составил 2147,5 килокалорий.

Таким образом II зона риска для субъектов Российской Федерации равняется диапазону среднесуточного потребления от 2147,5 до 2530,4 килокалорий.

Среднесуточное потребление в регионе килокалорий в рамках этого диапазона указывает на то, что потребляемой энергетической ценности продуктов не хватает для покрытия всех групп физической активности, следовательно в регионе присутствует дефицит потребляемой энергии, а значит отдельные группы населения потребляют пищевой энергии ниже минимальной потребности, что указывает на риск недоедания у отдельных групп населения;

III – зона критического риска продовольственной безопасности соответствует среднесуточному потреблению калорий в диапазоне от 1925 до 2147,5. Норма в 1925 рассчитана как нижний порог среднего значения суточной потребности в килокалориях для мужчин и женщин занимающихся 1 группой физической активности, т.е. преимущественно умственным трудом. Среднесуточное потребление в регионе килокалорий в рамках этого диапазона указывает на то, что потребляемой энергетической ценности продуктов не хватает для покрытия всех даже первой группы физической активности, следовательно в регионе тяжёлая ситуация с обеспечением питанием населения. В регионах с данными значениями большая часть населения потребляет пищевой энергии ниже минимальной потребности, что указывает на фактическое недоедание в регионе.

IV – зона катастрофического риска продовольственной безопасности соответствует среднесуточному потреблению килокалорий для мужчин и женщин ниже нижнего порога среднего значения суточной потребности в калориях для мужчин и женщин занимающихся 1 группой физической активности, т.е. свидетельствует о том, что абсолютно всё население региона потребляет пищевой энергии ниже минимальной потребности.

Результаты исследования и их обсуждения

Анализ динамики потребления основных продуктов питания в период с 2012 по 2023, а также сравнение фактического потребления пищевых продуктов с рациональными нормами потребления пищевых продуктов, отвечающих современным требованиям здорового питания за период с 2012 по 2023 год показали, что в 71 из 84 субъектов страны произошло снижение потребления хлеба и хлебных продуктов, самое большое снижение потребления хлеба за исследуемый период наблюдается в Республике Алтай и Хабаровском крае, 37,59% и 37,71% соответственно. В общем по стране за исследуемый период потребление хлеба и хлебных продуктов уменьшилось на 11,43%. При этом в 67 регионах из 84 потребление хлеба и хлебных продуктов ниже нормы, а среднее потребление хлеба и хлебных продуктов по стране в результате снижения потребления стало ниже нормы на 10,39%.

В 59 из 84 субъектов страны произошло снижение потребления картофеля, самое большое снижение потребления картофеля за исследуемый период наблюдается в Ленинградской области, Новгородской области, Омской области и Хабаровском крае, 37,90%, 43,74%, 36,55% и 37,40% соответственно. В общем по стране за исследуемый период потребление картофеля уменьшилось на 14,17%. При этом в 83 регионах из 84 потребление картофеля ниже нормы, а среднее потребление картофеля по стране в результате снижения потребления снизилось до 60,84% от нормы потребления.

В 53 из 84 субъектов страны наблюдается рост потребления овощей и бахчевых, самый большой рост потребления бахчевых за исследуемый период зафиксирован в Воронежской области, автономном Ненецком округе, Севастополе, Республике Ингушетии и Республике Мордовия, 44,56%, 37,08%, 38,20%, 107,11% и 58,04% соответственно. В общем по стране за исследуемый период потребление овощей и бахчевых выросло на 6,98%. При этом в 80 регионах из 84 потребление овощей и бахчевых ниже нормы, а среднее потребление овощей и бахчевых по стране даже после роста потребления составило всего 76,09% от нормы потребления.

В 50 из 84 субъектов страны наблюдается снижение потребления фруктов и ягод, самое большое снижение потребления фруктов и ягод за исследуемый период зафиксировано в Калининградской области, Челябинской области и Хабаровском крае, 31,72%, 31,93% и 31,99% соответственно. В общем по стране за исследуемый период снижение потребления фруктов и ягод составило 3,70%. При этом в 82 регионах из 84 потребление фруктов и ягод ниже нормы, а среднее потребление фруктов и ягод по стране в результате снижения потребления составило 71,58% от нормы потребления.

В 76 из 84 субъектов страны наблюдается рост потребления мяса и мясных продуктов, самый большой рост потребления мяса и мясных продуктов за исследуемый период зафиксирован в Орловской области 45,21%, Смоленской области 51,99%, Республика Адыгея 42,83%, Краснодарский край 37,27%, Астраханская область 39,71%, Севастополь 39,14%, Республика Дагестан 50,66%, Республика Ингушетия 68,57%, Кабардино-Балкарская Республика 100,10%, Республика Северная Осетия-Алания 51,15%, Республика Мордовия 67,29%, Кировская область 40,05%, Нижегородская область 53,51%, Ульяновская область 39,03%, Курганская область 63,02%, Ханты-Мансийский автономный округ - Югра 47,76%, Республика Тыва 46,56%, Республика Хакасия 37,50%, и в Забайкальском крае 49,98%. В общем по стране за исследуемый период рост потребления мяса и мясных продуктов составил 18,48%. При этом в 79 из 84 регионов наблюдается превышение потребления мяса над рациональными нормами, а среднее потребление мяса и мясных продуктов по стране на конец исследуемого периода превысило норму на 32,34%.

В 52 из 84 субъектов страны наблюдается снижение потребления молока и молочных продуктов, самое большое снижение потребления молока и молочных продуктов за исследуемый период зафиксировано в Камчатском крае, и Чукотском автономном округе 39,07% и 32,70% соответственно. В общем по стране за исследуемый период снижение потребления молока и молочных продуктов составило 2,50%. При этом в 81 регионе из 84 потребление молока и молочных продуктов ниже нормы, а среднее потребление молока и молочных продуктов по стране в результате снижения потребления составило 80,98% от нормы потребления.

В 63 из 84 субъектов страны наблюдается рост потребления яиц, самый большой рост потребления яиц за исследуемый период зафиксирован в Калужской области 42,5%, Республике Ингушетии 92,96%, Кабардино-Балкарской Республике 56,44%, Республике Мордовия 50,68%, Ханты-Мансийском автономном округе - Югра 45,54%, Республике Тыва 47,88%, и Сахалинской области 40,02%. В общем по стране за исследуемый период рост потребления молока и молочных продуктов составил 7,88%. При этом в 65 регионах из 84 потребление яиц ниже нормы, а среднее потребление яиц по стране в результате роста потребления составило 91,28% от нормы потребления.

В 43 из 84 субъектов страны наблюдается рост потребления рыбы и рыбных продуктов, самый большой рост потребления яиц за исследуемый период зафиксирован в Ненецком автономном округе 73,95%, Республике Калмыкии 71,79%, Республике Ингушетии 108,83%, Кабардино-Балкарской Республике 146,08% и Нижегородской области 56,41%. В общем по стране за исследуемый период рост потребления рыбы и рыбных продуктов составил 3,60%. При этом в 72 регионах из 84 потребление рыбы и рыбных продуктов ниже нормы, а среднее потребление рыбы и рыбных продуктов по стране в после роста потребления составило 80,41% от нормы потребления.

В 55 из 84 субъектов страны наблюдается снижение потребления сахара и кондитерских изделий. В общем по стране за исследуемый период снижение потребления сахара и кондитерских изделий составило 8,82%, однако превышение нормы потребления по стране всё ещё составляет более 3,5 раз.

В 63 из 84 субъектов страны наблюдается снижение потребления растительного масла и других жиров, самое большое снижение потребления растительного масла и других жиров за исследуемый период зафиксировано в Ленинградской области, Чеченской Республике, Самарской области, Иркутской области, и Чукотском автономном округе и Камчатском крае 39,63%, 47,92%, 44,52%, 38,95% и 42,37% соответственно. В общем по стране за исследуемый период снижение потребления растительного масла и других жиров составило 13,10%. При этом в 73 регионах из 84 растительного масла и других жиров ниже нормы, а среднее потребление растительного масла и других жиров в результате снижения потребления составило 78,21% от нормы.

В 4 из 84 исследуемых субъектах Федерации: Карачаево-Черкесская республика, Республика Алтай, Хабаровский край и Амурская область наблюдается снижение потребления по всем основным группам продуктов питания.

Таким образом можно сделать вывод, о том, что за исследуемый период с 2012 по 2023 год в стране произошло замещение продуктов питания растительного происхождения на продукты питания животного происхождения, при этом потребление всех продуктов питания за исключением мяса и мясных продуктов ниже рекомендованной нормы потребления. Это указывает на отсутствие экономической доступности питания, которая согласно Российской доктрины продовольственной безопасности определяется как «отношение фактического потребления основной пищевой продукции на душу населения к рациональным нормам ее потребления, отвечающим требованиям здорового питания, и имеет пороговое значение 100%». Данные изменения должны отражаться в потреблении белков, жиров и углеводов растительного и животного происхождения. В этой части исследования существует некоторое расхождение с результатами исследования Руденко и Субботина, однако это связано прежде всего с различиями в диапазоне исследования, так как Руденко и Субботин используют для исследования значительно более короткий промежуток времени. Однако в том же периоде времени, который рассматривают Руденко и Субботин исследования согласуются.

Анализ динамики потребления макронутриентов за период с 2012 по 2023 год показал, что в 75 из 84 регионов за исследуемый период наблюдается рост потребления животного белка. Снижение потребления растительного белка в 64 из 84 регионов. В 56 регионах рост потребления животного белка совпал с одновременным снижением потребления растительного белка. При этом рост потребления животного белка в среднем по стране составил 13,3%, а снижение потребления растительного белка также в среднем по стране составило 8,63%, общее потребление белка по стране выросло на 5% и составило 81,4 грамма в сутки.

Также в 76 из 84 регионов за исследуемый период наблюдается рост потребления жиров животного происхождения. Снижение потребления жиров растительного происхождения наблюдается в 63 из 84 регионов. В 54 регионах рост потребления жиров животного происхождения совпал с одновременным снижением потребления жиров растительного происхождения. При этом рост потребления жиров животного происхождения в среднем по стране составил 12,21%, а снижение жиров растительного происхождения в среднем по стране составило 9,82%, общее потребление жиров по стране за исследуемый период выросло на 4% и составило 109,4 грамма в сутки.

В течение исследуемого периода в 58 из 84 регионов наблюдается рост потребления углеводов животного происхождения. Снижение потребление углеводов растительного происхождения за тот же исследуемый период наблюдается в 48 из 84 регионов. При этом рост потребления углеводов животного происхождения в среднем по стране составил 9,24%, а снижение углеводов растительного происхождения составило 9,39%, общее потребление углеводов по стране снизилось за исследуемый период на 9% и составило 311,9 грамм в сутки.

Данные результаты согласуются с результатами исследования Салаева, Натирова, Убашева и Болаева опубликованными в работе 2021 года «Modern problems of nutrition of the Russian population» в которой утверждается, что основная проблема питания многих россиян — несбалансированное питание, содержащее большое количество углеводов, сахара и животных жиров [18].

Одновременный рост потребления всех исследуемых видов макронутриентов животного происхождения при одновременном снижении потребления всех исследуемых видов макронутриентов растительного происхождения наблюдается в 43 регионах из 84, что указывает на замещение в этих регионах номенклатуры продуктов питания продуктами животного происхождения номенклатуры продуктов питания растительного происхождения, в тех же регионах где не произошло одновременного замещения по всем видам исследуемых макронутриентов растительного происхождения они скорее всего продолжают потребляться участвуя в мясных продуктах. Данная тенденция свидетельствует о росте неполноценного питания. В 7 из 84 регионов: Тульская область, Ярославская область, Карачаево-Черкесская республика, Республика Алтай, Камчатский край, Хабаровский край и Чукотский автономный округ наблюдается снижение потребление всех видов исследуемых макронутриентов.

Таким образом, на основании проведённого анализа можно сделать вывод о том, что замещение продуктов питания происходит не равномерно и не смотря на снижение потребления основных групп продуктов питания растительного происхождения макронутриенты растительного происхождения продолжают потребляться в составе мясных и рыбных продуктов в качестве полуфабрикатов, что указывает на неполноценность питания. В данной части результаты исследования согласуются с результатами Кузьмина, Русакова и Сетко в период с 2017 по 2021 год [5]. Кроме того, в течение исследуемого периода наблюдается снижение потребления углеводов, прежде всего за счёт снижения углеводов растительного происхождения, что должно отразиться на потреблении населением субъектов федерации килокалорий.

Анализ динамики потребление пищевой энергии в период с 2012 по 2023 год показал, что в 51 из 84 регионов страны произошло снижение суточного потребления килокалорий. В 12 из 84 регионов наблюдается снижение килокалорий животного происхождения и в 64 из 84 регионов наблюдается снижение потребление килокалорий растительного происхождения. Общий объём снижения потребления килокалорий в среднем по стране составил 2,4% при этом снижение потребления килокалорий растительного происхождения в среднем по стране составило 9,4%, в то время как рост потребления килокалорий животного происхождения в среднем по стране составил 12,2 %. Среднее снижение суточного потребления энергетической ценности в абсолютном выражении за период с 2012 по 2023 год по стране составило 64 килокалории при этом снижение потребления килокалорий растительного происхождения составило 167,9 килокалорий в сутки, что было не в полной мере компенсировано ростом потребления килокалорий животного происхождения на 103,9 килокалорий в сутки. Наибольшее снижение общего количества килокалорий наблюдается в городе Севастополе 21,1%, Карачаево-Черкесской Республике 20,1%, Республике Алтай 23,1% Камчатском крае 20,5% и Хабаровском крае 27,9%. Причём в этих регионах наблюдается одновременно снижение как потребление килокалорий животного, так и растительного происхождения. Несмотря на тенденцию к замещению потребления килокалорий растительного происхождения килокалориями животного происхождения, и некоторую хаотичность в динамике потребления энергетической ценности, в целом наблюдается тенденция к снижению потребления суточной нормы килокалорий. Также следует отметить, что потребление килокалорий в абсолютном выражении в субъектах имеет не равномерный характер и сильно разниться от региона к региону. Так среднее суточное потребление килокалорий в Центральном Федеральном округе на конец исследуемого периода составило 2556,4 в то время как самый низкий показатель составляет 2333,8 в Тамбовской области, а самый высокий показатель суточного потребления килокалорий в том же округе составил 3081,6 и принадлежит Курской области, при этом среднесуточное потребление килокалорий в Дальневосточном Федеральном округе на конец исследуемого периода составило 2510,6 в то время как самый высокий показатель составил 3269,8 в Забайкальском крае, а самый низкий 1947,3 килокалории в сутки в Чукотском автономном округе и это уже весьма угрожающий показатель. Суточное потребление килокалорий в рамках данного исследования используется для отражения уровня продовольственной безопасности того или иного региона перемещая его на их основании в зону соответствующего риска.

Анализ динамики зон продовольственной безопасности субъектов Российской Федерации с 2012 по 2023 год показал, что в период с 2012 по 2023 год количество регионов, находящихся в безрисковой зоне продовольственной безопасности сократилось с 53 регионов до 47. Количество регионов находящихся в зоне приемлемого риска продовольственной безопасности с 2012 по 2023 выросло всего на 1 регион с 29 до 30, однако это объясняется переходом некоторых регионов чьё количество с 2012 по 2023 год увеличилось с 1 до 7 из зоны приемлемого риска в зону критического риска продовольственной безопасности. Также присутствовали три случая нахождения региона в зоне катастрофического риска это Ненецкий автономный округ в 2012 году, Республика Калмыкия в 2014 и Сахалинская область в 2022 году.

Численность населения регионов, находящихся в 2012 году в безрисковой зоне продовольственной безопасности, составила 83977,9 тыс. человек или 58,64% населения страны. Численность населения регионов, находящихся в зоне приемлемого риска продовольственной безопасности в том же 2012 году составила 55244,2 тыс. человек или 38,58% населения страны. Численность населения, проживающего в регионах, попавших в зону критического продовольственного риска продовольственной безопасности в 2012 году, составила 2143,3 тыс. человек или 1,4%. Численность населения, проживающего в регионах, попавших в зону катастрофического продовольственного риска в 2012 году, составила 1805,6 тыс. человек или 1,2%. Численность населения регионов, находящихся в 2023 году в безрисковой зоне продовольственной безопасности, составила 78885,5 тыс. человек или 53,87% населения страны. Численность населения регионов, находящихся в зоне приемлемого риска продовольственной безопасности в том же 2023 году составила 61518,5 тыс. человек или 42,01% населения страны. Численность населения, проживающего в регионах, попавших в зону критического продовольственного риска в 2023 году, составила 6043,4 тыс. человек или 4,12%. В состав этих регионов входят Республика Калмыкия, Республика Алтай, Ненецкий автономный округ, Чукотский автономный округ, Хабаровский край, Самарская область, Томская область. Следует отметить, что все эти регионы находились более трёх лет подряд в зоне приемлемого риска продовольственной безопасности приближаясь нижнему значению зоны приемлемой продовольственной безопасности, т.е. постоянно находились в зоне риска недоедания отдельными группами населения.

Также в течение всего исследуемого периода Республика Северная Осетия-Алания, Орловская, Томская, Мурманская, Псковская, Самарская, Челябинская области и город Москва, ни разу не попадали в безрисковую зону продовольственной безопасности, что указывает на перманентное состояние угрозы недоедания в этих регионах отдельными группами населения, т.е. риске голода. Численность населения данных регионов за исследуемый период составляла от 21254,6 тыс. человек до 23333,6 тыс. человек или в среднем за исследуемый период 15,6% населения страны.

Заключение

За период с 2012 по 2023 год в нашей стране произошли негативные изменения продовольственной безопасности в части потребления продуктов питания населением. В течение всего исследуемого периода во всех регионах наблюдается потребление продуктов питания ниже рациональных норм потребления, при одновременном снижении потребления отдельных групп продуктов питания, что указывает на снижение экономической доступности продуктов питания. Также наблюдается устойчивая тенденция к замещению продуктов питания растительного происхождения продуктами животного происхождения, непропорциональное замещение макронутриентов растительного происхождения макронутриентами животного происхождения относительно замещения в основных группах продуктов питания свидетельствует о росте уровня неполноценного питания.

Также в период с 2012 по 2023 год наблюдается негативная динамика в части суточного потребления пищевой энергии. Так с 2012 по 2023 год число регионов, оцененных как находящиеся в безрисковой зоне продовольственной безопасности сократилось на 6. На 2023 год 30 субъектов Российской Федерации из 84 с более чем 40% населения оценены как регионы с приемлемым продовольственным риском продовольственной безопасности в которых минимальное потребление пищевой энергии равняется 2147,5 килокалорий в сутки. Количество регионов, в которых потребление килокалорий ниже 2147,5 килокалорий в сутки, т.е. находящихся в зоне критического риска продовольственной безопасности выросло за исследуемый период с 1 до 7.

Есть опасения, что негативная динамика продолжится, так как наблюдается тенденция замещения продуктов питания растительного происхождения продуктами питания животного происхождения, а также наличие регионов продолжительное время, находящихся в зоне приемлемого риска.

[1] «Рекомендации по рациональным нормам потребления пищевых продуктов, отвечающих современным требованиям здорового питания»/ приказ министерство здравоохранения РФ от 19 августа 2016 года № 614.

[2] Указ Президента Российской Федерации от 21.01.2020 №20 «Об утверждении Доктрины продовольственной безопасности Российской Федерации» (в редакции Указа Президента Российской Федерации от 10.03.2025 №141);

[3] Методические рекомендации MP 2.3.1.0253-21 "Нормы физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения Российской Федерации" (утв. Федеральной службой по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека 22 июля 2021 г.).


Источники:

1. Брылев А. А., Турчаева И. Н. Социально-экономические проблемы региональных рынков продовольствия (на примере Калужской области) // АПК: Экономика, управление. – 2024. – № 12. – c. 22-32. – doi: 10.33305/2412-22.
2. Воробьев С.П. Методологические проблемы оценки экономической и физической доступности продовольствия в России // Алтайский вестник государственной и муниципальной службы. – 2021. – № 19. – c. 70-72.
3. Евстратова В.С., Раджабкадиев Р.М., Ханферьян Р.А. Структура потребления макронутриентов населением различных регионов Российской Федерации // Вопросы питания. – 2018. – № 2. – c. 34-38. – doi: 10.24411/0042-8833-2018-10016.
4. Калугина З. И. Экономическая доступность продовольствия: региональные и социальные различия // Эко. – 2021. – № 2. – c. 165-175. – doi: 10.30680/ECO0131-7652-2021-2-165-175.
5. Кузьмин С.В., Русаков В.Н., Сетко А.Г. Оценка состояния фактического питания населения Российской Федерации // Гигиена и санитария. – 2024. – № 1. – c. 58-66. – doi: 10.47470/0016-9900-2024-103-1-58-66.
6. Положение дел в области продовольственной безопасности и питания в мире/ преобразование продовольственных систем в интересах обеспечения продовольственной безопасности, улучшения качества питания и экономической доступности здоровых рационов питания для всех. / Продовольственная и сельскохозяйственная организация Объединенных Наций. - Рим, 2021. – 2014 c.
7. Попова А.Ю., Тутельян В.А., Никитюк Д.Б. О новых (2021) нормах физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения российской федерации // Вопросы питания. – 2021. – № 4. – c. 6-19. – doi: 10.33029/0042-8833-2021-90-4-6-19.
8. Пястолова Н. Б. Индекс Кетле как инструмент оценки физического состояния организма // Физическая культура. Спорт. Туризм. Двигательная рекреация. – 2020. – № 4. – c. 43-48. – doi: 10.24411/2500-0365-2020-15406.
9. Руденко М. Н., Субботина Ю. Д. Продовольственная безопасность России // Известия СПбГЭУ. – 2021. – № 1 (127). – c. 84-90.
10. Сафиуллин Л.Н., Черепанова Т.Г., Орлова Т.С., Воробьев К.А. Методическое измерение продовольственной безопасности: проблемы обеспечения и индикаторы оценки // Индустриальная экономика. – 2021. – № 3. – c. 43-54. – doi: 10.47576/2712-7559_2021_3_1_43.
11. Ушачев И. Г., Колесников А. В. Экономическая доступность продовольствия для населения Российской Федерации // Вестник Института экономики Российской академии наук. – 2021. – № 4. – c. 59-77. – doi: 10.52180/2073-6487_2021_4_59_77.
12. Федеральная служба государственной статистики. [Электронный ресурс]. URL: https://rosstat.gov.ru/.
13. Черкасов В.А. Обеспечение продовольственной безопасности России с учетом классификации регионов по величине энергетической ценности потребленных населением продуктов питания // Социально-экономические явления и процессы. – 2011. – № 7. – c. 182-186.
14. Шагайда, Н.И., Узун, В. Я. Продовольственная безопасность в России: мониторинг, тенденции и угрозы. / Н.И. Шагайда, В.Я. Узун. - М.: Издательский дом «Дело» РАНХиГС, 2015. – 110 c.
15. Яркова Т.М. Оциально-экономическая доступность продовольствия: методика оценки // Продовольственная политика и безопасность. – 2022. – № 2. – c. 163-176. – doi: 10.18334/ppib.9.2.114735.
16. Kormishkina L.A., Semenova N. Monitoring of Food Security in the Russian Federation: Methodology and Assessment // European research studies journal. – 2016. – № 19. – p. 185-202. – doi: 10.35808/ersj/556.
17. Mifflin M.D., St Jeor S.T., Hill L.A., et al. A new predictive equation for resting energy expenditure in healthy individuals // The American Journal of Clinical Nutrition. – 1990. – № 51(2). – p. 241-247.
18. Salaev B., Natyrov A., Ubushaev B., Bolaev B., Fedotova G., Yuldashbaev Yu., Leshcheva M. Modern problems of nutrition of the Russian population // IOP Conference Series: Earth and Environmental Science. – 2021. – № 677. – p. 032070. – doi: 10.1088/1755-1315/677/3/032070.

Страница обновлена: 30.10.2025 в 20:10:26

 

 

А study of food and macronutrient consumption in the Russian Federation in 2012-2023

Komarov S. M.

Journal paper

Food Policy and Security (РИНЦ, ВАК)
опубликовать статью | оформить подписку

Volume 12, Number 3 (July-september 2025)

Citation:

Abstract:
The article examines the issues of food security in terms of the economic availability of food products in the constituent entities of the Russian Federation. The article analyzes the consumption of food products and macronutrients and assesses food security. The object of the study is the constituent entities of the Russian Federation, and the subject of the study is consumption of staple foods by the population of the constituent entities of the Russian Federation. The methodological framework of the research includes elementary mathematical techniques and methods of comparative analysis, as well as the author\'s methodology for assessing the level of food security based on the risk zones identified in accordance with the daily consumption of energy value per person in the constituent entity, including the formula for calculating the minimum average daily requirement for energy value, the decrease of which leads to a deficit in body weight. Statistical data from 2012 to 2023 were used as the information source. The article presents the results of the analysis of food consumption in the constituent entities of the Russian Federation in comparison with the recommended rational norms of food products that meet the modern requirements of healthy nutrition, as well as the results of the analysis of the consumption of macronutrients and nutritional energy value. The economic security of the constituent entities of the Russian Federation was assessed based on the daily consumption of kilocalories. The author draws conclusions about the deterioration of the food security situation in the constituent entities of the Russian Federation, which is manifested in a decrease in the economic availability of staple foods, a disproportionate replacement of plant-based macronutrients with animal-based macronutrients in the main food groups, and a decrease in the daily consumption of food energy, which has led to an increase in the number of regions at risk of food insecurity.

Keywords: food security, malnutrition, inadequate nutrition, nutritional energy, staple food, rational food consumption standard, risk zone

JEL-classification: Q13, Q17, Q18, R28

References:

The state of global food security and nutrition. Transforming food systems to ensure food security, improve nutrition quality, and make healthy diets economically accessible to all (2021). Rim: Prodovolstvennaya i selskokhozyaystvennaya organizatsiya Obedinennyh Natsiy.

Brylev A. A., Turchaeva I. N. (2024). Socio-economic problems of regional food markets (using the example of the Kaluga region). Agro-industrial complex: economics, management. (12). 22-32. doi: 10.33305/2412-22.

Cherkasov V.A. (2011). The taking into account regions classification by quantity of energetic value of population consumptions food with the maintenance of russias food safety. Socio-economic phenomena and processes. (7). 182-186.

Evstratova V.S., Radzhabkadiev R.M., Khanferyan R.A. (2018). The structure of macronutrient consumption by the population of various regions of Russian Federation. Voprosy pitaniya. (2). 34-38. doi: 10.24411/0042-8833-2018-10016.

Kalugina Z. I. (2021). Economic accessibility of food: regional and social differences. Eco. (2). 165-175. doi: 10.30680/ECO0131-7652-2021-2-165-175.

Kormishkina L.A., Semenova N. (2016). Monitoring of Food Security in the Russian Federation: Methodology and Assessment European research studies journal. (19). 185-202. doi: 10.35808/ersj/556.

Kuzmin S.V., Rusakov V.N., Setko A.G. (2024). Assessment of the state of actual nutrition in the population of the Russian Federation. Gigiena i sanitariya. (1). 58-66. doi: 10.47470/0016-9900-2024-103-1-58-66.

Mifflin M.D., St Jeor S.T., Hill L.A., et al. (1990). A new predictive equation for resting energy expenditure in healthy individuals The American Journal of Clinical Nutrition. (51(2)). 241-247.

Popova A.Yu., Tutelyan V.A., Nikityuk D.B. (2021). On the new (2021) norms of physiological requirements in energy and nutrients of various groups of the population of the Russian Federation. Voprosy pitaniya. (4). 6-19. doi: 10.33029/0042-8833-2021-90-4-6-19.

Pyastolova N. B. (2020). Quetelet index as a tool for assessing the physical condition of the body. Fizicheskaya kultura. Sport. Turizm. Dvigatelnaya rekreatsiya. (4). 43-48. doi: 10.24411/2500-0365-2020-15406.

Rudenko M. N., Subbotina Yu. D. (2021). Food security of the russian federation. Bulletin of the Saint Petersburg State University of Economics. (1 (127)). 84-90.

Safiullin L.N., Cherepanova T.G., Orlova T.S., Vorobev K.A. (2021). Methodological measurement of food security: provisional issues and assessment indicators. Industrialnaya ekonomika. (3). 43-54. doi: 10.47576/2712-7559_2021_3_1_43.

Salaev B., Natyrov A., Ubushaev B., Bolaev B., Fedotova G., Yuldashbaev Yu., Leshcheva M. (2021). Modern problems of nutrition of the Russian population IOP Conference Series: Earth and Environmental Science. (677). 032070. doi: 10.1088/1755-1315/677/3/032070.

Shagayda, N.I., Uzun, V. Ya. (2015). Food security in Russia: Monitoring, trends and threats M.: Izdatelskiy dom «Delo» RANKhiGS.

Ushachev I. G., Kolesnikov A. V. (2021). Economic availability of food for the population of the Russian Federation. Bulletin of the Institute of Economics of RAS. (4). 59-77. doi: 10.52180/2073-6487_2021_4_59_77.

Vorobev S.P. (2021). Methodological problems of assessing the economic and physical availability of food in Russia. Altayskiy vestnik gosudarstvennoy i munitsipalnoy sluzhby. (19). 70-72.

Yarkova T.M. (2022). Socio-economic accessibility of food: assessment methodology. Food policy and security. (2). 163-176. doi: 10.18334/ppib.9.2.114735.