Smart cities as start-ups: between the Bilbao effect and the Brasilia syndrome

Введение

В контексте политики устойчивого развития создание умных городов становится одной из наиболее актуальных тем в области градостроительства и городских исследований. Умные города представляют собой интеграцию цифровых технологий в управление инфраструктурой и услугами для информационной связанности и самоорганизации городской системы. В настоящее время умные города не ограничиваются технологическим измерением, включая дополнительно создание зеленых зон и гибридных пространств, объединяющих культурные, профессиональные и досуговые активности. В условиях интенсивной урбанизации (в городах проживает около 55% населения мира, к 2050 году ожидается 70%) умные города рассматриваются в качестве инструмента повышения качества жизни и обеспечения социального равенства, вследствие чего все большее число городов переходят к реализации подобных проектов.

Города различаются по своему масштабу, экономической роли и ресурсному потенциалу, поэтому проекты умных городов значительно варьируются по своему типу между разными городами. К примеру, мегаполисы и крупные экономические центры реализуют проекты тотальной цифровизации, направленные на одновременную технологическую трансформацию всех подсистем управления в масштабе города [1] (Larrinaga et al., 2021). Также распространены проекты пилотных кварталов, в рамках которых технологическая трансформация и создание новых зон реализуются в экспериментальных кварталах, после чего наиболее эффективные технологии и практики масштабируются на весь город [2] (Van Winden, Van den Buuse, 2017).

Отдельный тип проектов составляют умные города «с нуля», также известные как greenfield-проекты – умные города, создание которых проходит полный жизненный цикл от строительства инфраструктурной формы до последующего заселения. Несмотря на то, что умные города «с нуля» имеют искусственную основу, они имеют значимую роль в качестве платформ для экспериментирования со стеками новых технологий, а также презентации лидерства конкретных стран/регионов в области передовых технологий и цифрового будущего. Кроме того, искусственная природа умных городов «с нуля» позволяет на стадиях начального планирования формировать образ города, сочетающего технологическую инфраструктуру с обширными зелеными, бизнес-, досуговыми и образовательными пространствами, объединяя разные подходы к «городу будущего» (глобальный город, сетевой город, зеленый город) в единую стратегию.

Текущие исследования сфокусированы преимущественно на анализе конкретных кейсов «умных городов» с нуля, отдельно акцентируя внимание на моделях оценки эффективности городских систем [3] (Bhavsar, Paul, 2020), инструментах гражданского участия и коллективного принятия решений [4] (Florentin et al., 2024), системах финансирования и привлечения инвестиций [5] (He, Tritto, 2022). Представленные работы подчеркивают, что умные города «с нуля» ориентированы на государственно-частное партнерство в финансировании проектов, при этом стороны стремятся оснастить город наиболее передовой цифровой инфраструктурой, позиционируя новые территории как центры автоматизированного городского управления для более высокого качества жизни. Также можно выделить группу исследований, в которых оцениваются общие тренды создания умных городов: в данных работах отмечается, что за последние два десятилетия умные города «с нуля» оформились в отдельный тип проектов умных городов, цели и потенциал которых отличаются от более привычной цифровизации мегаполисов и крупных региональных центров [6, 7] (Shayan et al., 2020; Borruso, Balletto, 2022). В этом контексте актуально рассмотреть не только технологические инновации умных городов «с нуля», но также оценить влияние подобных городов на изменение потоков мобильности трудовых, интеллектуальных, финансовых и прочих ресурсов в рамках более масштабных систем.

Цель данной статьи – оценить умные города «с нуля» как проекты, реализуемые для изменения распределения финансовых, трудовых, интеллектуальных ресурсов в рамках региона/страны. Для этого в статье рассматриваются особенности и компоненты умных городов «с нуля» в контексте эффекта Бильбао, а также анализируются три наиболее актуальных и завершенных кейса greenfield-проектов умных городов: Сонгдо, Иннополис, Бангабандху. По итогам анализа кейсов фиксируются причины, препятствующие достижению эффекта Бильбао и ведущие к синдрому Бразилиа в умных городах «с нуля». Новизна исследования заключается в анализе эффектов создания умных городов «с нуля» в масштабе региональных/национальных систем, не ограничиваясь влиянием цифровых технологий на качество жизни в отдельном городе. Данный подход имеет актуальность для разработки и обоснования решений, необходимых для перераспределения ресурсного потенциала в сложных социальных системах за счет проектов наподобие умных городов.

Умные города «с нуля» и эффект Бильбао

В городском проектировании и социальном инжиниринге особое значение уделяется эффекту Бильбао. Эффект Бильбао – феномен, описывающий, как архитектура и социально-культурные инициативы трансформируют городской имидж, производя экономический рост за счет притока туристов, квалифицированных специалистов, предпринимателей, среднего класса. Название эффекта происходит от города Бильбао в Испании, который претерпел серьезные изменения после строительства современного музея Гуггенхайма в 1997 году: до строительства музея город отличался депрессивным экономическим состоянием, однако открытие значимого культурного центра позволило привлечь в город туристические потоки, создало среду для среднего класса и компаний креативных индустрий, что ревитализировало городскую инфраструктуру [8] (Franklin, 2016). В дальнейшем эффект Бильбао стал устойчивым концептом, описывающим трансформацию городской среды как результат внедрения новых инфраструктурных проектов и джентрификации: открытие музея современного искусства в Сиэтле [9] (Mendizábal, Cuesta, 2023), обновление портовой инфраструктуры в Нюхавн в Копенгагене [10] (Kupchik, 2024), реновация района вокруг Тейт Модерн в Лондоне [11] (Li, 2024) – эти и многие другие примеры демонстрируют, как точечные инициативы вызывают положительные изменения в городской инфраструктуре и рынке труда, привлекая средний класс, квалифицированных специалистов и молодежь.

В данном исследовании предлагается использовать эффект Бильбао для объяснения роли умных городов «с нуля» и ожидаемых результатов от их создания в трансформации региональных/национальных социально-экономических систем. Если первоначально эффект Бильбао ассоциируется с преобразованием городского района или открытием культурного центра для обновления всего города, то в более широкой перспективе умные города «с нуля» – крупные региональные проекты, реализация которых направлена на ревитализацию ресурсного потенциала региона/страны, включая изменение цепочек стоимости, привлечение людей с высоким уровнем человеческого капитала, запуск платформы трансфера знаний и технологий.

В этом контексте важно проанализировать механику эффекта Бильбао для умных городов «с нуля», выделив несколько компонентов, которые влияют на потенциал подобных городов влиять на сложившиеся траектории мобильности финансового и интеллектуального капитала, технологий и информации.

Во-первых, подобные города презентуются преимущественно в качестве техноутопии, преследуя реализацию футуристических идей и образов, которые привлекательны для бизнеса, инвесторов и потенциальных жителей. Важно отметить, что подобные умные города зачастую ассоциируются с новым этапом в жизни региона/страны, поэтому отражают приоритеты политики и образ будущего, к которому стремится государство. В этом контексте примечателен пример Нусантары – строящейся новой столицы Индонезии, которая должна стать индонезийским образцом умного города и отражает фокус страны на защите экологии, экономике замкнутого цикла и борьбе с неравенством разных форм (экономического, цифрового и др.).

Во-вторых, умные города «с нуля», имея искусственную основу, сталкиваются с проблемой естественного заселения и роста численности горожан. По этой причине ключевую роль для таких проектов имеют целевые сообщества, с которыми ассоциируются предлагаемые футуристические идеи – профессиональные сообщества IT-специалистов, цифровые кочевники, представители среднего класса, городская молодежь и др. Например, создаваемый на данный момент город Султан Хайтам Сити в Омане – город для цифровых кочевников, иностранных граждан, которые находятся и проживают в стране пребывания, однако выполняют свои профессиональные обязанности дистанционно в стране своего гражданства. Оман имеет статус транзитного государства, поэтому строительство нового города предполагает использование туристических потоков для вклада в экономику страны.

В-третьих, умные города «с нуля» отличаются насыщенностью технологий (technology saturation): установка на футуристические образы и стремление достичь максимальной технологичности влияют на внедрение автоматизированных систем во все подсистемы. В то же время насыщенность технологиями сохраняется вместе с новыми решениями в сфере архитектуры и дизайна, не являясь единственной целью создания нового города.

В-четвертых, умные города «с нуля» ориентируются не просто на создание футуристического образа, но одновременно на изменение региональных цепочек стоимости: подобные проекты, концентрируя средний класс и предлагая высокий уровень жизни, должны статьи центром инвестиций и трансфера технологий, трансформируя потоки финансовых, трудовых и интеллектуальных ресурсов в рамках региона/страны.

Перечисленные компоненты умных городов «с нуля» обеспечивают создание территориального бренда и объединение вокруг проекта заинтересованных групп в лице исследовательских структур, бизнес-групп и строительных организаций. Как следствие, это формирует ожидания, что город станет готовым пространством для заселения представителями IT-отрасли, предпринимателями инновационных и креативных индустрий, при этом существует глобальная установка – привлечение зарубежных инвесторов и будущих жителей из других стран.

Воспринимая умные города «с нуля» как примеры эффекта Бильбао в масштабах региона/страны, важно рассматривать технологические стеки, зеленые и гибридные зоны, предпринимательскую, образовательную и исследовательскую инфраструктуру в рамках перечисленных компонентов подобных проектов. Так как подобные проекты имеют длительные сроки реализации, в настоящий момент существуют немногочисленные примеры заселенных городов «с нуля», при этом для структур управления задачи привлечения жителей остаются приоритетнее вопросов эффективности управления, которые становятся актуальными по мере роста населения и возникновения нагрузки на городскую инфраструктуру и рынок труда. Умные города «с нуля» имеют наибольший интерес в регионах, которые заинтересованы в привлечении качественного человеческого капитала и демонстрации собственного инвестиционного потенциала – Южная и Юго-Восточная Азия, Северо-Восточная Азия, Ближний Восток. В то же время реализованные проекты позволяют оценить, насколько создаваемая инфраструктура, образ и функциональные зоны соответствуют масштабу эффекта Бильбао.

Анализ проектов умных городов «с нуля»: Сонгдо, Иннополис, Бангабандху

Для оценки эффекта Бильбао в умных городах «с нуля» будут проанализированы три кейса цифровых городов: Сонгдо в Южной Корее, Иннополис в России, Бангабандху в Бангладеш. Выбранные города – одни из немногих примеров относительно завершенных умных городов «с нуля», в которых уже внедрена и функционирует технологическая, образовательная, транспортная инфраструктура; заселены первые сообщества; сформирована городская экономика и рынок труда. При анализе учитываются указанные ранее компоненты подобных проектов: (1) техноутопия и образ будущего, (2) целевые сообщества, на которые ориентируется город, (3) внедряемые технологии и новые городские зоны, (4) влияние на региональные/трансрегиональные цепочки стоимости.

Сонгдо

Одним из первых примеров greenfield-проекта умных городов является город Сонгдо в Южной Корее (строительство в 2002-2025 гг.). Сонгдо располагается недалеко от Сеула, поэтому изначально позиционировался как альтернатива мегаполису и локация для проживания среднего класса, «белых воротничков», представителей городской экономики знаний – для них город предоставлял экологическую среду и новую досуговую и предпринимательскую инфраструктуру. Сравнивая с указанными выше компонентами умных городов «с нуля», можно выделить следующие особенности Сонгдо.

Относительно идей и образа будущего в Сонгдо реализуется идея аэротрополиса [12] (McNair, Kwon, 2024) – город является продолжением аэропорта, который связывает Сонгдо с другими городами страны и региона в целом, превращая Сонгдо в региональный финансовый и бизнес-центр. В этом контексте Сонгдо позиционируется как город с высоким качеством жизни, пространства которого отличаются от классических мегаполисов переходом от промышленных зон в пользу зеленых пространств и плотной социальной инфраструктуры.

В качестве целевых сообществ создатели города ориентируются на интересах бизнеса, инвесторов, представителей среднего класса и частного сектора. Данные сообщества являются ключевыми для формируемого образа и городского бренда: модель аэротрополиса трансформирует город в финансовый и деловой центр в рамках не только Южной Кореи, но и в Восточно-Азиатском регионе, при этом декларируемая роль и статус возможны при соответствующем уровне человеческого капитала и системе рынка труда. Кроме того, инициаторы проекта ожидали, что фокус на социальной инфраструктуре и экологии позволит привлечь в Сонгдо корпоративных менеджеров и предпринимателей из соседнего Сеула.

Город позиционируется как качественно новая среда, поэтому в Сонгдо уже созданы обширные зеленые зоны, построен городской бизнес-центр, сформирован образовательный хаб с участием нескольких университетов, функционирует специальная экономическая зона для привлечения бизнеса и инвесторов. Однако центральную роль для образа города и привлечения жителей в Сонгдо играет цифровая инфраструктура управления. Изначальная установка на hi-tech оазис реализуется через мониторинг всех подсистем города: в городе функционирует U-система, которая через сенсоры и Интернет вещей объединяет мониторинг транспортного трафика, чрезвычайных ситуаций, уровня преступности, качество воздуха и др. Текущая цифровая инфраструктура позволяет автоматизировать различные процессы управления, снижая трансакционные издержки и повышая потенциал самоорганизации городских подсистем.

Несмотря на создание привлекательного образа города будущего и передовую социальную, цифровую, физическую инфраструктуру, Сонгдо сталкивается с проблемой превращения в высокотехнологичный «город-призрак»: сформированная среда предопределяет высокую стоимость жизни в городе, которая осложняет привлечение новых жителей. Кроме того, Сонгдо, позиционируясь как региональный экономический центр, конкурирует с корейскими мегаполисами (Сеул, Пусан), инфраструктура которых более привычна для жителей и бизнеса. Проект предполагает, что в 2025 году в Сонгдо будет проживать более 250 тыс. жителей, однако сейчас популяция города составляет около 160 тыс. жителей, большинство из которых не проживают в нем на постоянной основе. В совокупности это позволяет говорить об ограниченном эффекте Бильбао в Сонгдо: в настоящий момент Сонгдо скорее встраивается в существующий экономический ландшафт страны, нежели формирует новые цепочки стоимости и каналы мобильности финансов и человеческого капитала.

Иннополис

Наиболее значимым проектом умного города «с нуля» в России является город-спутник Иннополис в Республике Татарстан, который позиционируется как центр передовых IT-технологий и имеет федеральную поддержку.

В качестве образа будущего (техноутопии) Иннополис описывается как IT-деревня, формирование которой указывалось изначально в заявлениях участников и инициаторов проекта [13] (Zverev, 2023). Предпосылками для подобного позиционирования является общий статус республики как одного из наиболее развитых в технологическом плане региона страны: к примеру, в Казани находится IT-парк, признанный крупнейшим на территории Восточной Европы.

В соответствии с образом обширной IT-деревни Иннополис в качестве базового сообщества, который заселит город, ориентируется на специалистов цифровой индустрии, новое поколение управленцев-визионеров, технологический бизнес. В данном случае предполагается привлечение IT-специалистов не только с республики, но также со всей России и из-за рубежа. Для привлечения данных сообществ основную роль для Иннополиса играет Университет Иннополис – учебное заведение, созданное в 2012 году как инновационный центр с целью подготовки квалифицированных специалистов в области информационных технологий, робототехники, больших данных, кибербезопасности и других направлений, связанных с высокими технологиями. Фактически, университет является точкой сборки бизнеса, научных, образовательных и отраслевых сообществ, поскольку для преподавания в рамках образовательных программ были приглашены представители IT-компаний, одновременно в городе открывались региональные центры данных компаний.

Также для решения задач привлечения специалистов цифровой индустрии в Иннополисе действует особая экономическая зона (ОЭЗ) [14], а также открыты два технопарка. На данный момент ОЭЗ насчитывает более 320 стартапов и компаний-резидентов, которые создали около 8 тыс. рабочих мест в городе. В свою очередь технопарки используются как инфраструктура, которой могут воспользоваться резиденты и технологические стартапы. Данные составляющие городской экономической инфраструктуры дополняют Университет Иннополиса и также вносят вклад в привлечение IT-специалистов как основного целевого сообщества нового города.

Иннополис как умный город ориентирован на внедрение передовых технологий, однако на данный момент можно выделить некоторые особенности. Во-первых, в Иннополисе внедряются технологии, которые либо разработаны на базе городских лабораторий и технопарков, либо используются в городе в качестве тестирования для будущего масштабирования на другие города/регионы. Во-вторых, Иннополис находится на стадии заселения и адаптации новых жителей, поэтому большинство технологий связаны с вовлечением горожан и получением обратной связи относительно качества услуг и работы городских служб.

Из наиболее значимых технологий можно выделить следующие:

- беспилотное такси (тестирование технологии Яндексом);

- роверы (на данный момент презентованы в рамках ПМЭФ-2024);

- городской чат-бот в Telegram;

- умные дома и биометрические замки;

- онлайн консьерж-сервис;

- функциональный сайт со схемой онбординга, основными городскими чатами, текущими вакансиями, картой города и т.д.

Анализируя влияние Иннополиса на региональные цепочки стоимости, важно отметить федеральную PR-поддержку, которую получает город. К примеру, в 2020 году в Иннополисе выступал премьер-министр Михаил Мишустин, который обсуждал меры поддержки российской IT-отрасли; также в 2022 году в Иннополисе выступал вице-премьер РФ Дмитрий Чернышенко, который отметил «Иннополис» как опорный центр по импортозамещению программного ПО. Вместе с созданием ОЭЗ и прочей инфраструктуры для IT-компаний, это позволяет оценить Иннополис не просто как региональный бренд, но и инновационную среду с собственными инструментами и стимулами для создания новых технологий, которые планируется масштабировать на федеральный уровень.

Иннополис можно оценить как успешный проект в сравнении со многими зарубежными greenfield-городами. Как отмечалось ранее, умные города «с нуля» сталкиваются с проблемой заселения: относительно Иннополиса можно указать на то, что сейчас город насчитывает 7,6 тыс. жителей, из них постоянно проживают в городе 4,4 тыс. человек, при этом средний возраст жителей – 31 год. Город располагается на небольшой территории, а после ввода нового жилья ожидается увеличение количества жителей до 10 тыс. человек. В совокупности с действующей ОЭЗ, образовательной и технологической инфраструктурой, запуском туристических потоков в Иннополис, можно говорить о том, что город имеет минимальные риски превращения в «город-призрак». В то же время по мере пространственного роста города могут возникнуть проблемы взаимодействия с разнообразием сообществ, что требует внедрения новых инструментов обратной связи и информационной политики.

Бангабандху

Один из немногих умных городов «с нуля», который находится на завершающих сроках реализации – город Бангабандху в Бангладеш. Данный пример показывает, что географически концепция умных городов неоднородна: если в развитых странах с сформированным IT-сектором умные города воспринимаются как социально-ориентированные города-платформы с гибридными функциональными пространствами, то в развивающихся странах умные города – индустриальные проекты, участники которых имеют возможность получить инфраструктурные, финансовые и законодательные преференции для инвестиций в отрасли передовых технологий.

В качестве техноутопии, которая транслируется в контексте создания города, Бангабандху представляется как масштабный технопарк, отражающий готовность страны перейти к производству передовых технологий и развитию экономики замкнутого цикла. Бангабандху позиционируется как будущая кибер-столица, которая станет площадкой трансфера человеческого капитала и технологий в национальную экономику, что необходимо для перехода страны в категорию развитых стран.

Основные целевые сообщества города — технологические компании и сотрудники IT-сектора. В частности, проект технопарка предполагает создание более 100 тыс. новых рабочих мест к 2025 году. Однако, несмотря на экономические амбиции и цели, большинство работников неохотно переезжают в новый город-технопарк из-за недостатка инфраструктуры и социальных услуг, предпочитая оставаться в Дакке.

Влияние Бангабандху на цепочки стоимости предполагается преимущественно через трансформацию технопарка в инновационный хаб, который объединит на одной платформе технологические компании Бангладеш и соседних стран, а также разработчиков и IT-специалистов из стран Южной и Юго-Восточной Азии. Этому благоприятствует то, что среди стран с наиболее интенсивным ростом IT-разработчиков выделяются такие страны региона, как Бангладеш, Пакистан, Индия, Индонезия, Вьетнам [15]. С одной стороны, это не является гарантией успеха проекта, поскольку центральное значение имеют инфраструктура, финансовые и законодательные стимулы для привлечения человеческого капитала. С другой стороны, это играет роль в качестве предпосылки и аргумента в пользу реализации такого проекта в стране и регионе.

Таким образом, Бангабандху как умный город «с нуля» имеет прежде всего символическую и экономическую значимость для Бангладеш. Задача города – создать инфраструктурные и финансовые стимулы, которые позволят привлечь сотрудников и компании IT-сектора для перехода страны от экономики, основанной на дешевой рабочей силе, к высокотехнологичному производству. Проект находится на финальной стадии, однако из ожидаемых 100 тыс. жителей в городе проживает 5 тыс. человек, большая часть которых занимается конвейерным трудом [16].

Обобщая, кейсы умных городов «с нуля» показывают, что они связаны с образом города будущего, формирующегося на цифровых платформах с развитой технологической, социальной и бизнес- инфраструктурой. В контексте эффекта Бильбао цель подобных проектов – создание технологических и деловых центров, концентрирующих человеческий капитал и обеспечивающих трансфер инноваций и капитала. Однако подобные проекты зачастую сталкиваются с рисками превращения в «города-призраки», низкими темпами заселения и невостребованностью со стороны целевых сообществ. По этой причине необходимо выделить системные барьеры, которые обуславливают проблему роста подобных городов.

Умные города «с нуля»: факторы возникновения синдрома Бразилиа

Примеры умных городов «с нуля» показывают, что несмотря на создание футуристичного образа и высокотехнологичной инфраструктуры, подобные проекты сталкиваются с проблемой заселения и привлечения постоянных жителей, что ограничивает достижение эффекта Бильбао. По этой причине необходимо проанализировать системные барьеры, которые препятствуют достижению ожидаемых результатов от greenfield-проектов.

Текущее состояние умных городов «с нуля» можно оценить как синдром Бразилиа. Синдром Бразилиа – феномен, описывающий негативные последствия для городской экономики, демографии и управления в условиях создания однородного, строго зонированного города. Название феномена происходит от столицы Бразилии – Бразилиа, которая была построена в 1960-х годах по проекту архитектора Оскара Нимейера и градостроителя Лусио Коста [17] (Vershinina, Martinenko, 2018). Бразилиа была построена «с нуля» в центре страны как демонстрация завершения процесса модернизации страны и ее включенность в современность. Проект предполагал строгое деление города на функциональные зоны: бизнес-район, дистрикт для проживания горожан, пространство досуговых мероприятий т.д. – подобная функциональная дифференциация отражала идеи индустриальной модернизации с желанием упорядочить и структурировать повседневную жизнь в рамках заранее разработанных схем и моделей. Однако после завершения строительства города рабочие остались жить в городе, но ввиду дороговизны жилья обосновались в зеленой зоне города, нарушив идею функциональной дифференциации городских районов. С этого момента планируемое городское зонирование перестало соблюдаться, вызвав негативные последствия для привлечения новых жителей и эффективного управления городом.

Можно говорить о том, что современные умные города «с нуля» также сталкиваются с синдромом Бразилиа, поскольку создаваемые функциональные городские пространства, социально-ориентированные зоны и цифровые технологии становятся невостребованными со стороны жителей, бизнес-организаций и других заинтересованных агентов. Синдром Бразилиа модернистских городских проектов был связан с невозможностью создания однородного и строго зонированного пространства, что частично характерно для умных городов «с нуля», в которых функциональность пространства зачастую соответствует запросам граждан.

В контексте синдрома Бразилиа будет корректно говорить о том, что умные города «с нуля» не получают финансовой, маркетинговой и политической поддержки в ожидаемом масштабе, относительно чего выделяются следующие причины:

1) умные города «с нуля» имеют высокую стоимость жизни, которая формируется предлагаемыми зелеными и гибридными городскими зонами, цифровыми услугами и автоматизированными системами городского управления, доступом к социальной и бизнес-инфраструктуре;

2) при привлечении жителей умные города «с нуля» конкурируют с городами с уже сформированным брендом, социальной и деловой инфраструктурой;

3) предлагаемый образ жизни в умных городах «с нуля» может противоречить сложившейся городской культуре и оказаться невостребованным со стороны целевых сообществ – в частности, одним из противоречий является предлагаемое качество жизни и высокий уровень цифрового контроля;

4) умные города «с нуля» относятся к категории мегапроектов, поэтому отличаются инвестиционными ловушками, недостаточностью мер наделения ответственностью действующих участников, сложностью оценки временных и финансовых ресурсов для реализации проекта.

В разном масштабе данные проблемы и синдром Бразилиа характерны для рассмотренных кейсов, в частности, Сонгдо в Южной Корее и Бангабандху в Бангладеш. Сейчас на начальных этапах реализации находятся еще большие по масштабу и экономическим ожиданиям проекты умных городов «с нуля»: Нусантара в Индонезии, Неом в Саудовской Аравии, Султан Хайтам Сити в Омане. Как следствие, остается актуальным внедрение разных механизмов для предупреждения синдрома Бразилиа в подобных городах.

Представляется, что механизмы предупреждения синдрома Бразилиа связаны с технологиями вовлечения граждан, которые получили распространение в современных городах. К примеру, возможно внедрение технологий метавселенных для коллективного моделирования образа создаваемого умного города [18] (Mukhametov, 2023): участие будущих горожан в формировании виртуального проекта города, его кварталов и инфраструктуры создаст соответствие результатов ожиданиям и повысит вероятность последующего заселения. Кроме того, в контексте строительства умных городов «с нуля» целесообразно предварительное создание различных регуляторных песочниц и гражданских акселераторов инноваций, в рамках которых граждане могут предложить свои проекты для города, получив экспертную, финансовую и законодательную поддержку. Предложенные разработки помогут сократить асимметрию между интересами будущих горожан и текущим городским дизайном, адаптировав инфраструктуру к запросам и пользовательскому опыту целевых сообществ [19] (Mukhametov, 2023). Однако вовлечение граждан целесообразно не только на этапах разработки проекта – онлайн-петиции, платформы краудсорсинга и обсуждения городской политики остаются актуальными на всех этапах жизненного цикла проекта [20] (Erokhina, 2021).

Относительно предупреждения синдрома Бразилиа также актуальны различные технологии онбординга – рекомендаций и предложений, на которые могут ориентироваться будущие жители перед переездом в город. На данный момент система онбординга существует в Иннополисе, однако подобные решения логичны для всех проектов умных городов «с нуля», так как снижают неопределенность и информационные издержки для будущих городских сообществ [21] (Anthopoulos, Tsapadikou, 2024). В целом, онбординг логично рассматривать как инструмент, презентующий разметку и возможности городской социальной инфраструктуры для всех заинтересованных агентов (жители, инвесторы, работодатели, образовательные организации), поэтому является значимым элементом в политике создания городского бренда.

Синдром Бразилиа демонстрирует, что умные города «с нуля» как проекты цифровой эпохи сталкиваются с системными барьерами, которые были характерны для городских проектов индустриальной эпохи. Источники данных барьеров заключаются в асимметрии знаний и пользовательского опыта между модельерами проекта и целевыми сообществами, а также в высокой стоимости жизни в подобных технологичных городах. Разработка механизмов преодоления данных барьеров составляет тему отдельных исследований, однако представляется, что ключевую роль играет системное вовлечение граждан и переход к открытым инновациям.

Выводы

Умные города «с нуля» представляют отдельный тип проектов. Рассмотрение подобных проектов в контексте эффекта Бильбао позволяет оценивать их как способ переформатировать существующий социальный и экономический ландшафт за счет (1) предложения футуристичного образа будущего, (2) привлечения различных сообществ на базе среднего класса, представителей IT-индустрии, финансовой и креативной среды, (3) внедрения цифровых технологий и платформ, (4) создания новых цепочек стоимости и каналов мобильности финансовых, трудовых, информационных, интеллектуальных ресурсов.

В то же время кейсы умных городов «с нуля» демонстрируют низкие темпы заселения и невостребованность современных технологических стеков и функциональных зон, что позволяет говорить о столкновении проектов с синдромом Бразилиа. Основные проблемы заключаются в высокой стоимости жизни, конкуренции с другими городами с уже сформированным брендом и инфраструктурой, противоречии привычному образу жизни горожан. Как следствие, для умных городов «с нуля» востребованы технологии вовлечения граждан и коллективного виртуального моделирования города, что позволит сократить асимметрию знаний и пользовательского опыта между разными агентами городской политики.

В настоящий момент значительные результаты достигнуты в анализе трансакционных и экономических преимуществ умных городов как самоорганизующихся систем [22, 23] (Semyachkov, 2024; Vanli, Akan, 2023). Рассмотрение умных городов «с нуля» в контексте эффекта Бильбао и синдрома Бразилиа позволяет сформировать новое направление исследования умных городов, фокусируясь на роли умных городов в сложных региональных и национальных комплексах трансфера знаний и технологий.