Импульсные изменения безработицы в условиях «нулевой терпимости» к пандемии CОVID-19 в Китае

Введение

Статья является логическим продолжением масштабных исследований автора о специфическом развитии рынка труда Китайской народной республики [1, 2].

Существующая в настоящее время система оценки безработицы позволяет учитывать, как регистрируемый, так и «опрошенный» уровень. К тому же часто используются значения ряда международных консалтинговых организаций. Несмотря на явные недостатки в системе учета безработицы, следует отметить некоторую прогрессивность в оценке данных на основе проводимых наблюдений (опросов). Актуальность исследования заключается в том, что автор сравнивает различные подходы оценки, и выявляет точки бифуркации в изменении безработицы в условиях негативных последствий «нулевой терпимости» к ковиду. С целью обоснования выявленных критичных(импульсных) уровней безработицы привлекались значения субиндекса, полученного в результате подсчета индекса менеджеров по закупкам (PMI- Purchasing Managers Index). Использовались сравнительные данные изменений целевых показателей развития социально-трудовой сферы.

Поэтому, предлагаемая статья, основанная на изучении параметров и индикаторов развития рынка труда Китая, дает возможность выявить совокупность факторов, способствующих, в некоторый период времени, взрывному(импульсному) росту показателей безработицы. Полученные выводы позволяет выявлять причины, которые следует учитывать при оценке кризисных последствий на рынке труда Китая.

Целью данного исследования является обоснование выбора индикаторов, которые можно использовать для оценки импульсного увеличения в результате социально-экономических рисков и восприятие изменений параметров индекса менеджеров по закупкам (PMI) для подтверждения негативного воздействия на показатели безработицы в Китае.

Научная новизна состоит в том, что для достижения поставленной цели установлены факторы дестабилизирующего воздействия на изменение показателей безработицы и функционирование рынка труда в стрессовых социально-экономических условиях «нулевой терпимости». Появляется возможность выявить направления и траектории возможного шокового(импульсного) увеличения уровня безработицы. Обоснована группировка социально-экономических факторов дестабилизации состояния рынка труда, влияние которых отражаются в изменениях значений индекса (PMI).

Гипотеза исследования основана на том, что переход в режим «нулевой терпимости» формирует деструктивные шоковые предпосылки негативного воздействия на рынок труда. Важным индикатором, характеризующим его состояние, является уровень безработицы. Определено, что уровень безработицы в Китае оценивается с позиций как регистрируемых, так и обследуемых параметров. Поэтому, актуальным становится выбор наиболее точного метода учета. Необходимо определить точки бифуркации данного показателя в период «нулевой терпимости» к ковиду. Объективность полученных результатов следует скорректировать с возможными неблагоприятными социально-экономическими факторами. Становиться важным – установить неблагоприятные риски-факторы, с учетом воздействия на параметры изменения этого показателя. Существующая в Китае система индикаторов и индексов позволяет выявить факторы, воздействующие на формирование импульсов роста уровня безработицы в отдельные периоды. Привлекая данные индекса менеджеров по закупкам(PMI) можно объяснить такого рода изменения.

Эмпирической базой для формулирования выводов настоящего исследования явились экспертные оценки о развитии рынка труда, данные Министерства людских ресурсов и социального обеспечения КНР, Национального бюро статистики Китая, а также данные выборочных обследований статистического бюро Китая за период 2015-2022 гг.

Методология исследования и результаты

Поразившая весь мир пандемия COVID-19 стала нелегким испытанием для многих стран и затронула все стороны их жизни, включая экономику и рынок труда. Рассмотрение совокупности социально-экономических проблем, вызванных пандемией осуществлялось в научных исследованиях таких ученых как: Дробот Е.В. [3,4], Кулькова И.А. [5], Зимовец А.В., [6], Смирнова [7], Капустин А.А. [8], Новолодская Г.И. [9]. и др. В своих исследованиях автор также уделял особую роль изучения последствий пандемии на региональный рынок труда [10].

Поскольку Китай стал первым, испытавший на себе удар пандемии, поэтому особое значение приобретают публикации о роли короновирусной инфекции в стране. Среди авторов публикаций можно выделить: Подольскую Т.В. [11], Луконина С.А. [12], Селищева Н.А. [13], Пехтереву Е.А. [14].

Китай, ставший за годы реформ и глобализации одним из лидеров мировой экономики, прикладывает огромные усилия для преодоления негативных последствий пандемии и поиска путей для выполнения намеченных планов по достижению тактических и стратегических целей развития страны.

Одна из приоритетных задач, стоящая перед правительством Китая и КПК являлась – недопущение роста числа безработных в одной из самых густонаселенных стран.

Если к 2022 году в большинстве стран мира были полностью сняты ограничения, то это не коснулось КНР. С конца 2020 г. в стране был определен режим «нулевой терпимости» к короновирусу.

В начале эпидемии в режиме ограничительных мер правительство проводило последовательную, непримиримую политику. Она была ориентирована на создание зон чрезвычайно жесткого контроля в местах, где обнаружены лица, инфицированные коронавирусом. В случае, если число заражений на территориях района, уезда, города или целой провинции оказывался достаточно высоким, центральные власти вводили режим полной изоляции этих территориально-административных единиц. По мнению многих специалистов «Китай смог остановить распространение вируса прежде всего благодаря мерам по «прицельному уничтожению» локальных вспышек» [13].

Такого рода локализация привела к тому, что все организации, общественные заведения, большинство торговых и промышленных компаний находящиеся на территории с повышенным риском эпидемиологической опасности приостанавливали свою деятельность. При это подавляющая часть жителей большую часть времени проводили дома. Вне дома они находились под постоянным контролем, который правительству помогали осуществлять полиция и многочисленные добровольцы.

В период написания статьи (начало декабря 2022 г.) власти Китая распространили циркуляр о дальнейшей оптимизации работы по профилактике и контролю COVID-19. Были обнародованы десять новых мер в данном направлении. В документе указывается, что соответствующие ведомства на местах должны исправлять упрощенные и единообразные подходы, отказаться от чрезмерных мер, противодействовать формализму и бюрократизму, чтобы обеспечить максимальную защиту жизни и здоровья людей и одновременно свести к минимуму воздействие эпидемии на социально-экономическое развитие. Циркуляр запрещает произвольное расширение зон высокого риска и призывает устанавливать зоны риска COVID-19 в научно обоснованном и адресном ключе.

Было решено отказаться от массового тестирования в соответствии с административно-территориальным делением. Кроме того, будут сокращены масштабы и регулярность тестирования. Отмечается, что карантинные меры, введенные в зонах высокого эпидемиологического риска, должны сниматься, если новые случаи заражения не фиксируются на протяжении пяти дней подряд. В районах, не относящихся к зонам высокого эпидемиологического риска, не должны вводиться ограничения на поездки или запреты на ведение производственно-хозяйственной деятельности [15]. Практически режим «нулевой терпимости» переходит в стадию «оптимизационного реализма».

В этих условиях важнейшими целями социально-экономического развития стали недопущение обвального роста безработицы и снижения уровня жизни населения страны. Поэтому в середине апреля 2020 г. власти Китая приняли новый пакет мер содействия экономическому развитию, названный «шесть гарантий». Первая среди них – «гарантия трудоустройства». Все это позволило стабилизировать социально-экономическую ситуацию, не допустить превышения целевых показателей по безработице (5%-6%). Как подчеркивали некоторые исследователи [16], несмотря на то, что Китай остался единственной растущей экономикой среди всех стран мира по итогам 2020 г. Но при этом в стране существуют ряд серьезных проблем, рисков и диспропорций, которые необходимо учитывать для обеспечения выхода на устойчивые темпы развития после пандемии.

Вследствие неравномерности динамики ситуации в различных отраслях обострились проблемы безработицы и бедности, поскольку наиболее пострадавшими оказались сектора с менее квалифицированным трудом. Сохранение такой ситуации могло привести к увеличению разрыва в уровне доходов между различными слоями населения – проблема, с которой правительство страны долго и по сей день успешно боролось в течение многих лет.

Некоторые авторы [17] выделяют влияние COVID-19 на рынок труда в Китае, как и во всем мире, было весьма значительным и в 2020 г. отмечался рост безработицы. Согласно узкому подходу, при котором не учитывается безработица среди мигрантов, в начале 2020 г. около 26 млн человек в стране оказались «за воротами» предприятий. Кроме того, по оценкам на 1 квартал 2020 г., 76 млн человек (17,2% от общей численности городской рабочей силы) сохранили рабочие места, но не работали. Перебои на рынке труда КНР в непропорционально большой степени затронули работников неформального сектора и трудящихся-мигрантов.

Изучая социально-экономические последствия пандемии перед исследователями стояла важная методологическая проблема, касающаяся определения стабильности экономики в условиях существенных ограничений, вызванных пандемией. Прежде всего, исследователи определяли снижение объемов производства и оказываемых услуг в ведущих отраслях экономики. Одной из самых острых проблем обозначена – молодежная безработица [18]. Справедливо отмечается, что на сегодняшний день нет действительно точной статистики. Выделяя критерии, он определяет два источника информации, недостатки которых не дают реального представления о данной проблеме. В этом случае можно говорить о невозможности учета «скрытой безработицы» [18]. Это неудивительно, поскольку и в ранних исследованиях и в современных публикациях представляются данные лишь о регистрируемой безработице [19]. К тому же в некоторых статьях оперируют данными о регистрируемом уровне безработицы [20].

Известно, что уровень зарегистрированной безработицы в городских районах определяется как отношение фактического числа зарегистрированных безработных на конец периода к сумме общего числа занятых на конец периода и фактического числа зарегистрированных безработных на конец периода. Также, как и в российской практике, показатель уровня безработицы в Китае является одним из результирующих показателей. Поэтому в Китае, как и в России стимулируется и контролируется роль службы занятости в преодолении последствий пандемии, что предполагает занижение показателей официальной, регистрируемой безработицы [21].

Следует отметить, что до 2018 года статистика показателей, характеризующих развитие труда Китая, ограничивалась данными, свидетельствующие о регистрируемых в государственных центрах занятости, расположенных в городской местности. Поэтому часто уровень безработицы считался как уровень «городской безработицы». Тогда как, начиная с 2018 г. стали предоставляться данные по обследованной (опрошенной) безработице в статистических ежегодных сборниках национального статистического бюро (НБС) [22].

Обследованный уровень безработицы в городских районах выражается отношением числа безработных в городских районах к сумме числа занятых и безработных в городских районах, рассчитанной на основе обследования рабочей силы. Кроме того, настоящее время в Китае сложилась и очень широко используется многосекторная система учета безработицы (Табл.1).

С одной стороны, это дает возможность обосновать стабильность и успешность принимаемых мер регулирования занятости. С другой, усложняет проведения мониторинга на основе реальных показателей деформации социально-трудовой сферы. К примеру, можно было заметить, что уровень безработицы в Китае в 2015-2019 г.г. существенно снизился с 4,04 % в январе 2015 г. до 3,89% в январе 2018 г., а в 2019 году достиг уровня в 3,67 %. (Рис.1).

Рис.1 Динамика ежемесячного уровня изменения городской регистрируемой безработицы в Китае с января 2015 г. по январь 2019 г. (в % к численности рабочей силы ) рассчитано по данным [23].

Представленные данные свидетельствуют, что они учитывают только тех, кто официально зарегистрирован в государственной службе занятости относительно поиска работы и получения невысокого по размерам пособия по безработицы, если претенденты участвуют в системе социального страхования.

Между тем, данные приведенные Национального Бюро Статистики (НБС) Китая начиная с 2018 г. показывают несколько иную картину [24]. Это связано с тем, что именно в этот период времени НБС Китая стало проводить выборочные обследования домашних хозяйств по вопросам безработицы по населенным пунктам всей страны.

Таблица 1

Существующая в Китае база сбора и оценки уровня безработицы (составлено автором)

Таким образом, в Китае сложилась, как и в России, двухуровневая система учета труда – регистрируемая и обследованная. Соответственно в исследованиях должны присутствовать ссылки на соответствие, поскольку данные имеют особую вариативность и емкость измерения.

Так если в 2015-2022 гг. отмечается, что уровень безработицы в Китае в основном снижался, но это касается именно городской безработицы. Если же рассматривать обследованный уровень безработицы, который учитывает не только официально зарегистрированных незанятых, проживающих в городской местности, то можно констатировать о некотором увеличении данного критерия в отдельные периоды времени.

Поэтому данные выборочного обследования можно считать наиболее объективными для оценки безработицы в стране, поскольку они учитывали выборочные данные как в городской, так и в посёлках сельской местности. С апреля 2018 г. Национальное бюро статистики включило данные обследования уровня безработицы в основной план выпуска статистической информации и ежемесячно регулярно публикует данные национального обследования уровня безработицы в городах и обследования уровня безработицы в 31 крупном городе и поселках. В дальнейшем постепенно увеличивался контент охвата до 100, принимая во внимание социальные потребности и выявления особенностей труда в целом, стремясь удовлетворить спрос общества на данные о занятости и безработице.

Несмотря на некоторые расхождения между методами учета значений, все-таки в уровне городской безработицы наблюдался всплеск. Он был обозначен 2 кварталом 2020 г. ( Рис. 2).

Рис.2 Уровень городской безработицы по данным Министерства людских ресурсов и социального обеспечения КНР(%) [25].

Именно этот уровень был утвержден всеми статистическими организациями Китая [26]. Таким образом, в процессе изучения тенденций изменения уровня безработицы были определены точки бифуркации (дестабильности).

Рис.3 Уровень обследованной безработицы в конце 2019 г. - Начале 2020 г. По данным национального бюро статистики Китая [27]

В дальнейшем были выявлены и обозначены точки бифуркации для 2022 г. Данные показали, что дважды в 2020 г. и 2022 г. наблюдались импульсный рост показателя уровня безработицы. Таким образом критическими периодами являлись: февраль 2020 г., апрель 2020 г., апрель 2022 г., ноябрь 2022 г. Именно в эти периоды наблюдались самые высокие показатели как регистрируемой, так и обследованной безработицы (Рис.3, Рис 4.)

Рис. 4 Помесячный уровень безработицы по данным Национального статистического бюро КНР (%)( рассчитано по [29] )

Чтобы выявить насколько изменения в социально-экономической среде повлияли на уровень безработицы следует выделить набор индикаторов, которые реально и объективно дают полную картину и обеспечивают надежные инструменты верификации.

Для целей нашего исследования был выбран Индекс менеджеров по закупкам (PMI). Предпочтение к данному показателю было основано на ряде оснований.

Во-первых, ежемесячные сроки определения индикатора позволяют сопоставлять и сравнивать тренды изменений сопоставляя с ежемесячным уровнем безработицы.

Во-вторых, широкий масштаб охвата производственной сферы и непроизводственного сектора экономики позволяют адекватно оценивать возможные шоки и деформации. В настоящее время в опросе участвуют 31 подразделение обрабатывающей промышленности в соответствии с «Отраслевой классификации видов национальной экономической деятельности» (GB/T4754-2017) и предполагают около 3200 выборочных опросов, а также 43 подразделения непроизводственного сектора, с охватом в более чем 4300 опросных объектов.

В-третьих, мнения практикующих специалистов менее подвержены государственно-партийной идеологии, что повышает объективность оценок.

В-четвертых, по сути, это часто используемый в отечественной практике выявления кризисных явлений в экономике, индекс деловой активности. Так в некоторых исследованиях определялись тенденции и факторы устойчивости работы предприятий добывающей отрасли Китая в этих непростых условиях [28].

Данные статистики при этом были соотнесены с динамикой изменения как сводного PMI, так и производственного, а также непроизводственной деятельности. В качестве верификационного признака служили значения субиндексов по разделу «Обеспечение занятости сотрудников» (Рис.5).

Индекс менеджеров по закупкам (PMI) - это индекс, обобщенный и составленный на основе результатов ежемесячного опроса менеджеров по закупкам предприятий. Он охватывает все звенья предприятия, включая закупки, производство, логистику и так далее. Это один из ведущих индексов, который был широко принят международным сообществом для мониторинга макроэкономических тенденций и сыграл важную роль в прогнозировании и мониторинге. Сводный индекс выпуска PMI, относящийся к системе показателей PMI, представляет собой сводный индекс, отражающий изменения объема производства в текущем периоде всей отрасли (обрабатывающей и непроизводственной отраслей). Если PMI выше 50 процентов, это отражает общий экономический рост; если менее 50 процентов, это отражает общую экономическую рецессию.

Сравнение индекса деловой активности и субиндекса занятости сотрудников за 2022 год показало некоторые «провалы» в значениях (Рис.5). Это происходило в апреле-мае, а также в ноябре. Это означает, что по данным экспертов, именно в эти периоды время наблюдалось сокращение персонала, обследованных предприятий обрабатывающей промышленности и сферы услуг.

Рис.5 Соотношение индекса деловой активности и субиндекса занятости сотрудников [27]

В результате нашего исследования в условиях режима «нулевой терпимости» к ковиду были определены четыре точки реальной бифуркации показателя безработицы – это февраль 2020г., апрель 2020 г., апрель 2022 г., ноябрь 2022 г.

Подтверждением этому служат, представленные данные сравнительных характеристик изменений уровня индекса PMI и субиндекса «занятость сотрудников» в аналогичный период времени (Табл.2). К тому же, учитывая запаздывающие отклики уровня безработицы от действия «негативных индексов» были представлены данные «до наступления» (предыдущий период) и «после наступления» (последующий этап) кризисного момента.

Это означает, что наступление процесса повышения уровня безработицы может быть отложено на один месяц вперед или наоборот назад. Такое произошло в апреле 2020 года, когда индексы не отреагировав снизились только в мае. Такая же ситуация наблюдается в ноябре 2022 г., когда происходит запаздывание реагирования на снижение деловой активности и субиндекса занятости.

Таблица 2.

Характеристики «импульсного» уровня безработицы и изменений PMI (%) [29]

Прогнозируется, что в декабре уровень безработицы будет критичным в интервале около 6,0%. Анализируемые индексы полностью подтверждают негативную сложившуюся ситуацию.

Например, субиндекс занятости в ноябре составил 47,4 процента, что на 0,9 процентного пункта меньше, чем в предыдущем месяце, что указывает на то, что перспективы занятости продолжали падать. Что касается отраслей, индекс активности в производственных секторах составил 47,8 процента, снизившись на 1,8 процентного пункта по сравнению с предыдущим месяцем; индекс в сфере услуг составил 42,3 процента, снизившись на 0,5 процентных пункта по сравнению с предыдущим месяцем.

Причем, в ноябре ожидаемый индекс деловой активности составил 48,0 процента, снизившись на 0,8 процентных пункта по сравнению с предыдущим месяцем, и продолжал оставаться ниже порогового значения, указывая на то, что предприятия и организации были с осторожным оптимизмом настроены в отношении недавнего восстановления и развития рынка.

Таким образом, исследование указало на имеющуюся взаимосвязь динамики изменения уровня безработицы и индекса деловой активности в экономике Китая.

Выводы

Итак, проведенное исследование позволило определить правомерность, предполагаемой нами гипотезы.

Во-первых, в статистике рынка труда в Китае используются показатели регистрируемой и обследованной безработицы. Это предполагает выбор альтернативный значений с целью объективной оценки ситуации на рынке труда.

Во-вторых, проанализировав указанные индикаторы следует отметить, что они изменялись неравномерно в условиях «нулевой терпимости» к ковиду. За этот период были выделены импульсы роста значений уровня безработицы по двойной системе учета. Определены точки бифуркации в динамике изменения показателя.

В-третьих, используя данные индекса деловой активности определены социально-экономические предпосылки его негативные изменения в период роста критериев безработицы.

В-четвертых, выявлены закономерные взаимосвязи изменения динамики уровня безработицы и субиндексов деловой активности.