Электроэнергетические рынки Африки: современное состояние и проблемы развития

Введение

Актуальность исследования обусловлена тем фактом, что в настоящее время энергия, наряду с землей, трудом и капиталом, признается мировыми экспертами фактором производства [1] (Ikeme, Ebohon, 2005), а развитие энергетики – базовой предпосылкой устойчивого и поступательного экономического роста [2, 3, 4] (Ebohon, 1996; Templet, 1999). Роль энергетики в развитии национальных хозяйств и повседневной деятельности человека невозможно переоценить, и именно поэтому эта отрасль относится к стратегически важным как в развитых, так и в развивающихся экономиках мира. При этом значение электроэнергетики неуклонно возрастает в масштабах современных международных отношений, и в исследованиях, проводимых под эгидой Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), она входит в число секторов с наибольшим потенциалом с точки зрения развития экономической интеграции, международной торговли и привлечения иностранных инвестиций в отрасль [5].

В силу технологических особенностей электроэнергетика долгое время оставалась «локальной» отраслью, однако во второй половине XX века по мере совершенствования технологий генерации и в большей степени передачи электроэнергии на дальние расстояния происходило расширение внутренних рынков и разрастание энергосистем до национальных масштабов. В дальнейшем процессы реформирования и дерегулирования в мировой электроэнергетике способствовали формированию трансграничных и межнациональных энергетических объединений.

Интеграция электроэнергетических систем обладает рядом неоспоримых преимуществ как экономического, так и технического характера. К наиболее важным можно отнести:

- снижение суммарного единовременного максимума нагрузки объединения;

- уменьшение суммарного резерва активной мощности (в среднем на 12–20%);

- уменьшение суммарной установленной мощности электростанций;

- увеличение единичной мощности агрегатов, улучшение их технических характеристик и снижение удельной стоимости выработки электроэнергии;

- снижение суммарных электрических потерь в сетях;

- повышение надежности и качества энергоснабжения;

- повышение конкуренции среди основных участников;

- облегчение работы систем при сезонных изменениях нагрузки, при ремонтных работах и в случае аварий.

Подобно необходимости создания транспортной инфраструктуры для функционирования регионального рынка торговли товарами, региональные энергетические объединения подразумевают строительство межсистемных линий электропередачи (ЛЭП), создание региональных электрических сетей и общего рынка торговли электроэнергией между предприятиями в соседних странах. Формирование и дальнейшее развитие региональных энергетических рынков предполагает выполнение как минимум трех условий [6] (Vanheukelom, Bertelsmann-Scott, 2016):

1) наличие трансграничных межсистемных соединений (межсетевых ЛЭП) для интеграции национальных электрических сетей;

2) общая нормативно-правовая база (включая меморандумы о взаимопонимании между правительствами и предприятиями);

3) многосторонняя организационная структура для контроля в области планирования, гармонизации правил и разработки коммерческой основы для трансграничной торговли электроэнергией.

По этим условиям существующие региональные и межгосударственные энергосистемы различаются в своих масштабах, уровне развития институциональных и рыночных механизмов, качестве инфраструктуры и инструментах финансирования ее расширения и модернизации.

Региональные энергетические объединения на сегодняшний момент существуют на всех континентах мира. Например, на пространстве бывшего СССР – Электроэнергетический совет СНГ; в Европе – Единый Европейский рынок электроэнергии – наиболее масштабное интеграционное объединение в сфере электроэнергетики, установленная мощность которого приближается к 1000 ГВт; в Северной Америке – рынок PJM, обслуживающий более 65 млн потребителей в США; в Центральной Америке был реализован межгосударственный интеграционный проект SIEPAC, объединивший энергосистемы всего региона; в Южной Америке – проект Garabi, объединивший энергосистемы Аргентины и Бразилии; на Ближнем Востоке – проект объединения энергосистем государств Персидского залива (GCC Interconnection Project); в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) – формирующееся энергообъединение Большого Меконга и др. Африканский континент не остался в стороне от мировой тенденции к объединению энергетических систем.

Целью исследования является анализ деятельности региональных энергетических объединений Африки и проверка авторской гипотезы о том, что рынки электроэнергии в Африке во многом были созданы искусственно и базовые элементы (инфраструктура, институты, рыночные механизмы) пока не готовы к эффективному функционированию региональных рынков электроэнергии.

Научная новизна исследования заключается в том, что на основе анализа основных технико-экономических показателей был сделан вывод о том, что созданные в Африке энергетические пулы не функционируют как полноценные рынки электроэнергии и почти не оказывают положительного влияния на процесс преодоления энергетической отсталости континента.

Африканский опыт

В 1995–2005 гг. в Африке южнее Сахары (АЮС) было создано четыре энергетических рынка: Восточноафриканский энергетический пул (Eastern Africa Power Pool, EAPP); Центральноафриканский энергетический пул (Central African Power Pool, CAPP); Южноафриканский энергетический пул (Southern African Power Pool, SAPP); Западноафриканский энергетический пул (West African Power Pool, WAPP). Указанные энергетические объединения заметно отличаются друг от друга по своим масштабам, степени интеграции, механизмам управления и эффективности. CAPP является наименее развитым рынком Африки, в котором торговля электроэнергией находится на начальном уровне, в основном из-за небольшой пропускной способности межсистемных ЛЭП. В данной статье свое основное внимание мы сконцентрировали на трех рынках электроэнергии Африки южнее Сахары – Восточноафриканском, Западноафриканском и Южноафриканском энергетических пулах.

Трансграничное энергетическое сотрудничество в Африке не новое явление. Первые двусторонние соглашения о торговле электроэнергией были подписаны еще в 50–60-х годах прошлого века. Например, двусторонние соглашения между Заиром (ныне – Демократическая Республика Конго, ДРК) и Замбией в конце 1950-х годов; между Замбией и Зимбабве и между Нигерией и Нигером в 1960-х годах. Более поздними примерами являются соглашения об экспорте электроэнергии с гидроэлектростанции (ГЭС) «Акосомбо» на реке Вольта в Гане в Того (1972 г.) и Бенин (1973 г.); об экспорте электроэнергии с ГЭС «Кахора-Баса» на реке Замбези в Мозамбике в Зимбабве и ЮАР (1975 г.). Стремление выйти за рамки действующих двух- и трехсторонних договоров появилось в 1990-х годах, чему способствовали три основные предпосылки:

- очевидный успех опыта США и Европы в области объединения энергосистем и создания общих рынков электроэнергии (например, уже упомянутые PJM и Единый Европейский рынок электроэнергии);

- ограничения двусторонних энергетических контрактов, которые обеспечивают фиксированные объемы поставок электроэнергии, однако не могут, например, оперативно покрыть пик потребления или осуществить поставку при аварийном отключении линии электропередачи;

- реформы в энергетическом секторе и либерализация национальных энергосистем, начатые во многих африканских странах в 1990-х годах в рамках внешних программ структурной перестройки.

Южноафриканский энергетический пул (SAPP) был создан в 1995 г. и стал первым энергетическим пулом в Африке. В настоящее время SAPP является наиболее развитым региональным энергетическим объединением на континенте, членами которого являются 17 энергетических компаний и учреждений из 12 государств: Ботсваны, Мозамбика, Малави, Анголы, ЮАР, Лесото, Намибии, ДРК, Эсватини, Танзании, Замбии, Зимбабве.

Два ключевых момента способствовали созданию Южноафриканского пула. Во-первых, это экономические предпосылки. В 1992 г. на южный регион Африки обрушилась сильная засуха, которая нанесла серьезный ущерб крупнейшим гидроэлектростанциям, расположенным в Замбии, Малави и Зимбабве. Возникший в результате пересыхания рек дефицит электроэнергии сигнализировал о необходимости энергетического сотрудничества между странами, богатыми гидроресурсами на севере субрегиона, и ЮАР, богатой углеродами, на юге, которая в то время располагала избытком электроэнергии ввиду своих запасов угля. Таким образом, создание регионального пула было продиктовано сближением интересов ЮАР, с одной стороны, которая стремилась получить дополнительный доход за счет продажи излишков электроэнергии, и стран-импортеров, с другой, которые стремились обеспечить надежные поставки доступной по цене электроэнергии своим потребителям.

Помимо экономических предпосылок, в середине 1990-х годов в ЮАР наблюдалось широкое стремление продемонстрировать добрую волю и солидарность по отношению к своим соседям [7] (Bilal, Vanheukelom, Byiers, Woolfrey, 2016). Таким образом, ЮАР сыграла решающую роль в создании SAPP и до сих пор остается одной из основных политических и экономических сил в данном энергообъединении, несмотря на то что отрасль в республике переживает в настоящее время серьезный кризис. По данным на 2020 г., дефицит электрогенерирующих мощностей в ЮАР достигает 2 тыс. МВт. С 2014 г. в стране начались становящиеся все более продолжительными веерные отключения электричества в домах и на предприятиях, которые обошлись экономике ЮАР в 2019 г. совокупными потерями в размере 7 млрд долл. США. Слабый менеджмент и низкая культура обслуживания имеющегося оборудования привели к тому, что электрохолдинг «Эском» (Eskom) – государственный монополист, ответственный за производство, передачу и продажу электроэнергии в ЮАР, – не может надежно обеспечить своих потребителей электроэнергией. В 2020 г. задолженность электрохолдинга достигла более 30,4 млрд долл. США [8].

За созданием SAPP вскоре последовало создание Западноафриканского энергетического пула (WAPP) в 1999 г. Сначала WAPP был учрежден как структурное подразделение Экономического сообщества стран Западной Африки (ЭКОВАС), но позже был преобразован в специализированное и независимое агентство ЭКОВАС, охватывающее 14 из 15 его членов (кроме Кабо-Верде). WAPP в своей работе во многом полагается на опыт SAPP и получает значительную техническую помощь со стороны Агентства США по международному развитию (USAID). И хотя цели регионального сотрудничества в области энергетики были зафиксированы в документах ЭКОВАС задолго до образования WAPP (например, в Договоре ЭКОВАС 1975 г., Энергетической политике ЭКОВАС 1982 и 1993 гг.), многие эксперты рассматривают Западноафриканский энергетический пул как копию SAPP и отмечают сильное влияние на его функционирование доноров извне при ограниченной роли ЭКОВАС [9] (Karaki, 2017).

Так же как и в SAPP, в основе создания WAPP лежали экономические мотивы: взаимная выгода от торговли электроэнергией между крупными региональными экспортерами, такими как Нигерия, Кот-д'Ивуар и Гана, и импортерами электроэнергии, такими как Того, Бенин и страны Сахеля. Последние получали также возможность диверсифицировать поставщиков электроэнергии и, как следствие, снизить ее стоимость для конечных потребителей. Однако в отличие от ЮАР, которая стала локомотивом развития SAPP, особенно на начальных этапах, в WAPP не было единого лидера, который мог бы возглавить региональное энергетическое сотрудничество [6, 10] (Vanheukelom, Bertelsmann-Scott, 2016; Brenton, Hoffmann, 2016).

Восточноафриканский энергетический пул (EAPP) был создан в 2005 г. семью государствами: Бурунди, ДРК, Египтом, Эфиопией, Кенией, Руандой и Суданом. Позднее к учредителям присоединились Танзания (2010 г.), Ливия (2011 г.) и Уганда (2012 г.). В 2006 г. EAPP был преобразован в специализированное учреждение Общего рынка Восточной и Южной Африки (КОМЕСА), хотя на практике он остается в значительной степени автономным, а роль КОМЕСА заключается в обеспечении контроля за его функционированием, предоставлении EAPP большего политического влияния и возможностей финансирования со стороны донорских агентств. Обеспечение доступного и надежного электроснабжения было главной целью при создании EAPP, и КОМЕСА признал, что его отсутствие является ключевым препятствием на пути экономического роста и повышения конкурентоспособности стран региона. Страны – члены EAPP, как и большинство государств АЮС, обладают значительными, но недостаточно освоенными и неравномерно распределенными энергоресурсами, слабо развитой инфраструктурой передачи и распределения электроэнергии. В EAPP своеобразным локомотивом энергообъединения является Египет, и его позиции еще более упрочатся после введения в эксплуатацию АЭС «эд-Дабаа», строительство которой было начато при участии российской корпорации «Росатом».

Рассмотренные энергетические пулы – SAPP, WAPP и EAPP – преследуют схожие цели. Во-первых, это привлечение и увеличение объема инвестиций в электроэнергетический сектор; во-вторых, создание региональной нормативно-правовой базы, включая разработку общих стандартов, правил и механизмов функционирования энергетических систем, с целью содействия торговле электроэнергией между участниками; в-третьих, координация долгосрочного развития электроэнергетики на региональном уровне. SAPP как наиболее развитый энергетический пул в Африке включает также задачи развития регионального опыта, разработку учебных курсов и проведение исследований в области расширения доступа к электроэнергии в сельской местности и развития возобновляемой энергетики.

Проблемы развития

Помимо политической воли и вступления в силу совместных договоров и меморандумов,для функционирования общих энергетических рынков необходимо выполнение определенных технико-экономических условий. Прежде всего, это наличие достаточных установленных мощностей, способных генерировать избыточные объемы электроэнергии для продажи, а также развитой энергетической инфраструктуры для передачи и распределения электроэнергии. По обоим направлениям в Африке за последние 10–15 лет наблюдается видимый прогресс, однако о достаточности и избыточности говорить еще рано.

В период с 2010 по 2018 г. суммарная установленная мощность электростанций в Африке увеличилась с примерно 155 до почти 245 ГВт. Суммарная выработка электроэнергии во всех странах Африки достигла в 2018 г. 850 млрд кВт·ч, или почти 3,5% от мирового показателя, что в 7 раз меньше показателя Китая, в 5 раз – США, в 1,7 раз – Индии, в 1,2 – России. При этом почти три четверти производства электроэнергии в Африке приходится на страны Северной Африки и ЮАР. По сравнению с 2008 г. выработка электроэнергии на континенте почти удвоилась (рост составил 42,7%), и значительная часть прироста приходилась на африканские страны без стран севера и ЮАР, а именно на страны Восточной (109%), Центральной (70%) и Западной Африки (70%) [11].

Однако в целом установленная мощность электростанций в Африке южнее Сахары намного ниже уровня, который вывел бы существующие энергообъединения на высокую ступень регионализации и интеграции. Так, в Восточноафриканском энергетическом пуле избыток рабочей мощности электростанций (установленная мощность за вычетом неиспользуемой, а также мощности, выведенной в плановый и аварийный ремонты) в 2017 г. составил с учетом резерва 3054,2 МВт, или 28,5% максимальной нагрузки. При этом в Сенегале, Гамбии и Гвинее рабочая мощность почти равнялась максимальной нагрузке, а в Буркина-Фасо, Нигере, Мали, Бенине и Того был зафиксирован дефицит, т.е. локальные мощности не могли покрыть максимальную нагрузку. На 80% существующий избыток в WAPP формируется за счет Нигерии, в меньшей степени – Ганы и Кот-д’Ивуара [12]. Аналогичная ситуация сложилась и в Южноафриканском энергетическом пуле, где ЮАР полностью обеспечивает избыток рабочей мощности в энергообъединении, достигший в 2017/2018 году 6401 МВт, или 11,6% максимальной нагрузки с учетом резерва (необходимо уточнить, что данные представлены по входящим в пул энергокомпаниям). Ангола, Мозамбик, Замбия и Намибия также располагали небольшим избытком мощности, однако не превышающим 300 МВт, остальные государства были энергодефицитны и покрывали максимум нагрузки за счет импорта [13]. Подобная ситуация, сложившаяся на трех рассматриваемых рынках электроэнергии, ставит участников в неравные условия, обуславливает односторонние поставки электроэнергии (по регулируемым договорам от одного энергопрофицитного участника объединения к энергодефицитным) и не стимулирует развитие краткосрочной торговли в режиме реального времени.

Наряду с суммарным объемом установленных мощностей, важную роль в успешном (или неуспешном) функционировании электроэнергетических рынков играет структура топливно-энергетических балансов (ТЭБ) стран-участниц, а именно степень ее диверсификации. В 2018 г. в Африке на природный газ и уголь (преимущественно в ЮАР) приходилось 40 и 30% выработки электроэнергии, на гидроресурсы – 16%, на нефтепродукты – 9%. Тем не менее структура ТЭБ сильно отличается по регионам и странам. Так, например, на севере Африки более трех четвертей электроэнергии вырабатывается из природного газа, в центральных регионах континента половина приходится на гидроэнергию, основу производства ЮАР составляет уголь и 5,8% приходится на атомную энергетику (единственная страна континента на сегодняшний день, где используется атом для генерации электроэнергии) [14]. Более 90% электроэнергии генерируется за счет гидроресурсов в таких странах, как Бурунди, ЦАР, Эфиопия, Лесото, Малави, Намибия, ДРК, Того, Замбия. 38,7% генерации Кении приходится на геотермальную энергетику. Укрупненная структура ТЭБ и ее динамика за 2008–2018 гг. представлена на рисунке 1.

Рисунок 1. Выработка электроэнергии (по основным источникам) в ключевых регионах Африки в 2008–2018 гг.

Источник: составлено и рассчитано автором по [11].

За последние 10 лет (2008–2018 гг.) укрупненная структура ТЭБ в странах Африки не претерпела значительных изменений: около 80,5% приходилось на ископаемые виды топлива, 17,5% на возобновляемые источники энергии (ВИЭ) и 2% на атомную энергию. В абсолютных цифрах за рассматриваемый период рост составил 44,1; 45,8 и 18,5% соответственно (по тем же основным группам источников). Тем не менее самый большой прирост – 361% – продемонстрировали возобновляемые источники энергии (без гидроэнергетики). На 674% увеличился объем генерируемой электроэнергии в Африке из энергии солнца, ветра, волн, приливов и т.д., на 265% – из геотермальной энергии, на 17% – из биотоплива и бытовых отходов. Наибольших успехов в деле развития ВИЭ без гидроисточников за рассматриваемый период достигли страны Южной и Северной Африки, где прирост генерации составил 617 и 457% соответственно, далее следовали Восточная (158%), Западная (119%) и Центральная Африка (51%) [11].

При отдельном рассмотрении каждого из трех энергетических рынков доминирующим источником является ископаемое топливо, доля которого составляет более 70% в суммарном производстве электроэнергии. При этом важно учитывать, что энергобаланс региона во многом складывается за счет энергобаланса страны – лидера объединения, о которых было сказано выше. Если рассмотреть энергобаланс Восточноафриканского пула без учета Египта, то он станет более сбалансированным: на ископаемые виды топлива будет приходиться почти 54% генерируемой электроэнергии, на гидроэнергию – 40%, на ВИЭ – 6%. В Южноафриканском энергопуле без учета ЮАР основным источником электроэнергии станет гидроэнергия (71,5%), на ископаемое топливо будет приходиться чуть более 27%. В Восточном энергообъединении основным источником энергии является ископаемое топливо, даже если не учитывать Нигерию [11]. Диверсификация источников энергии, и прежде всего, развитие возобновляемых источников, которыми так богата Африка, будет во многом способствовать интенсификации торговли электроэнергией как на уровне регионов, так и на континентальном уровне.

Открытие новых месторождений и технический прогресс могут кардинально изменить структуру ТЭБ государств Африки и повлиять на перспективы развития региональных энергообъединений. К примеру, разработка месторождений газа (газовые месторождения Банда) у берегов Мавритании и Сенегала и реализация проекта Banda Gas-to-Power, который может превратить Мавританию из потребителя в производителя энергии в ближайшем будущем. Более амбициозными проектами являются строительство ГЭС «Хидасэ» (Возрождение) в Эфиопии мощностью 6450 МВт, которая после ввода в эксплуатацию станет крупнейшей на Африканском континенте, и расширение плотины Гранд Инга в ДРК, которое может коренным образом изменить структуру энергетического комплекса Центральной и Южной Африки.

Успешность функционирования региональных рынков электроэнергии сильно зависит от уровня развития энергетической инфраструктуры по передаче и распределению электроэнергии в целом и национальных энергетических сетей в частности. В большинстве африканских стран национальные энергосистемы развиты слабо, их мощности недостаточны, оборудование устарело. Все это приводит к постоянным перебоям и отключениям электроэнергии для конечных потребителей. Более 30 африканских государств испытывают постоянные перебои в энергоснабжении, что вынуждает предприятия устанавливать дорогостоящие и зачастую неэффективные, дополнительные источники питания. По данным Всемирного банка, более 77% фирм в Африке южнее Сахары сталкивались с отключениями электроэнергии средней продолжительностью 5,7 часов. Общее количество отключений в месяц составляет 8,9 [15]. Таким образом, развитие и модернизация национальных сетей, а также повышение качества и надежности энергоснабжения является критическим условием для углубления интеграции энергетических систем африканских стран. Необходимо отметить, что слабое развитие энергетической инфраструктуры в африканских пулах привело к тому, что в них существуют неактивные участники, т.е. те, которые являются участниками энергообъединения, однако в обмене электроэнергией не участвуют. Например, Судан, Джибути – в EAPP; Малави, Ангола, Танзания – в SAPP; Гвинея-Бисау, Либерия, Сьерра-Леоне – в WAPP.

Слабое развитие установленных мощностей и энергетической инфраструктуры в Африке во многом объясняется низким уровнем финансирования и инвестиций в отрасль. Несмотря на то, что объем суммарных инвестиций в энергетику Африки демонстрирует устойчивый тренд к росту за последние 5 лет (в 2018 г. этот показатель достиг 43,8 млрд долл. США, став самым большим в истории, и на 67% превысил усредненный показатель за 2015–2017 гг.), вопрос о его достаточности для преодоления энергетической отсталости континента остается открытым и дискуссионным. Согласно оценкам специалистов Инфраструктурного консорциума для Африки (ИКА), для обеспечения 100%-ного доступа к электроэнергии в городах и 95%-ного в сельской местности не хватает от 5 до 20 млрд долл. США инвестиций ежегодно [16]. По расчетам Международного энергетического агентства (МЭА), разрыв в объеме вложенных в 2018 г. и необходимых инвестиций в генерацию электроэнергии в Африке составил не менее 30 млрд долл. США [17]. Представленные прогнозы и оценки ставят под серьезное сомнение достижение Седьмой цели ООН в области устойчивого развития, а именно обеспечение всеобщего доступа к чистым источникам энергии. Международное сообщество, осознав масштаб и глубину существующей проблемы, приняло решение объединить усилия: в настоящее время в Африке функционирует не менее 60 международных инициатив, направленных на развитие ее энергетического сектора [18] (Tagliapietra, Bazilian, 2019). Международные институты, такие как международные организации, многосторонние банки развития, национальные агентства развития, отдельные государства, а также частные иностранные инвестиции, играют решающую роль в финансировании и повышении электрификации государств АЮС [19, 20] (Eberhard, Gratwick, Morello, Antmann, 2017; Bazilian, Moss, 2018).

Помимо наличия физической инфраструктуры, региональная торговля электроэнергией требует выполнения прочих условий экономического, институционального и управленческого характера. Во-первых, участники рынка должны быть независимыми, а структура отрасли – открытой и конкурентной. На данный момент в Африке энергетические компании зачастую являются государственными монополистами и представляют собой вертикально интегрированные структуры. Кроме того, существующая монополистическая структура отрасли во многом тормозит привлечение инвестиций, в том числе частных, в которых остро нуждаются электроэнергетические комплексы африканских государств, а также приводит к существенным задержкам в реализации важных энергетических проектов. Примером этому может служить строительство межсистемной ЛЭП, соединяющей энергосистемы Зимбабве, Замбии, Ботсваны и Намибии (ZiZaBoNa), начало которому было положено в 2007 г., однако до сих пор не найдены инвесторы. Ситуация с реализацией инфраструктурных проектов улучшается в последнее время за счет иностранных доноров, таких как Всемирный банк, Европейский союз, Европейский инвестиционный банк и Агентство США по международному развитию Power Africa, которые обязались предоставить финансовую и техническую помощь для строительства соединительных ЛЭП между Камеруном и Чадом, а также Гвинеей и Мали. Тем не менее в африканских странах должны существовать внутренние стимулы и благоприятные условия для привлечения инвестиций в столь важную отрасль хозяйства, как электроэнергетика.

Во-вторых, для создания регионального рынка электроэнергии необходимо наличие инструментов управления рынком. Хорошо функционирующий механизм трансграничного рынка электроэнергии позволяет практически в реальном времени оптимизировать спрос и предложение между странами. Это означает, что пиковый спрос (предполагаемый или случайный) в одной стране может быть удовлетворен увеличением предложения в другой стране в каждый момент времени. И одним из важнейших показателей, характеризующих степень развития региональных рынков электроэнергии, является соотношение объемов электроэнергии, реализуемой через регулируемые (дву-, трехсторонние) договоры (РД) и реализуемой по нерегулируемым ценам в рамках свободных договоров (СД) на рынке на сутки вперед (РСВ), балансирующем рынке (БР) и др. Чем меньше доля РД в суммарном торгуемом объеме, тем более развитым, свободным и конкурентным является рынок. На рассматриваемых трех рынках электроэнергии Африки торговля осуществляется в основном посредствам регулируемых договоров, при этом в WAPP и EAPP доля РД составляет 100%.

В Южноафриканском энергетическом пуле в 2009 г. начал работу рынок на сутки вперед, в 2016 г. – форвардный физический рынок на месяц вперед и еженедельный рынок, а также внурисуточный рынок, что способствовало заметному росту свободных договоров и сокращению регулируемых. В 2017/2018 отчетном году (длится с апреля по март) доля свободных договоров в SAPP достигла 23,5%, а объем реализованной электроэнергии по таким договорам – более 2 млн МВт·ч, увеличившись по сравнению с предыдущим годом (2016/2017) в два раза (1 млн МВт·ч). Динамика рассматриваемых показателей по Южноафриканскому энергорынку за 2009–2018 гг. представлена на рисунке 2.

Рисунок 2. Объемы реализованной электроэнергии в Южноафриканском энергетическом пуле в 2009–2018 гг. (по типам договоров), МВт·ч.

Источник: составлено и рассчитано автором по [21].

При этом в 2017/2018 году 72% электроэнергии торговалось на РСВ, 15% – на внутрисуточном рынке, 9% – на форвардном физическом еженедельном рынке и 4% – на форвардном физическом рынке на месяц вперед. Годом ранее соотношение незначительно отличалось: 74, 7, 11 и 8% соответственно.

Невысокие темпы роста доли свободных контрактов в Южноафриканском энергетическом пуле (в общем виде и на остальных африканских энергорынках) можно объяснить среди прочих причин тем, что регулируемые договоры обеспечивают гарантированные объемы поставок и приоритетный доступ к энергосети для продавцов. Сделки же на рынке на сутки вперед и на внутрисуточном рынке характеризуются высоким уровнем неопределенности относительно совпадения спроса и предложения, и в случае совпадения, будут ли сделки технически осуществимы из-за ограничений пропускной способности межсистемных ЛЭП [22] (Rose, Stoner, Pérez-Arriaga, 2016). Доля электроэнергии, не поставленная на рынок ввиду сетевых ограничений, в суммарном объеме заявок на покупку и продажу электроэнергии, представленных в SAPP, значительно варьируется от года к году. Так, например, доля нереализованной электроэнергии составила всего 1% в 2017/2018 отчетном году, однако в предыдущем году – 66%, в 2015/2016 году – 20% [21].

Иногда сетевые ограничения преодолеваются за счет региональной солидарности и взаимопомощи: в 2016 г., когда ЮАР не смогла обеспечить дополнительные поставки электроэнергии для удовлетворения повышенного спроса в Замбию и Зимбабве по техническим причинам, ЮАР, Эсватини и Лесото добровольно сократили потребление и отключили часть своих потребителей. Тем не менее технические ограничения в использовании энергетической торговой платформы SAPP свидетельствуют о том, что она пока не полностью соответствует национальным интересам государств-участниц и поставленным целям. Еще одна причина, объясняющая предпочтение регулируемых договоров участниками рынков, заключается в их долгосрочной предсказуемости и нежеланием участников подвергаться волатильности цен [23] (Oseni, Pollitt, 2014).

В настоящее время в Восточноафриканском энергетическом пуле торговля электроэнергией полностью осуществляется посредствам регулируемых договоров, однако, согласно прогнозам, централизованная региональная торговая площадка может быть создана в ближайшие годы при условии ввода в эксплуатацию строящихся линий электропередачи [24]. В рамках WAPP был создан Информационно-координационный центр (Information and Coordination Center, ICC), который отвечает за расширение доступа и повышение надежности электроснабжения в регионе. На административном уровне также предпринимаются многочисленные шаги на пути создания эффективно функционирующего рынка электроэнергии: совместно с Региональным органом по регулированию электроэнергетикой ЭКОВАС (ECOWAS Regional Electricity Regulatory Authority, ERERA) разрабатываются правила рынка; были утверждены руководство по эксплуатации, методология определения затрат на передачу электроэнергии и тарифов для участников рынка; соглашение об участии на рынке, форма заявки на участие и другие правила все еще должны быть утверждены регулирующим органом. После утверждения правил регионального рынка станет возможным создание рынка на сутки вперед, а также внутрисуточного рынка, что будет способствовать увеличению объема электроэнергии, реализованной посредствам свободных договоров.

В самом молодом энергообъединении Африки – Восточноафриканском энергетическом пуле – создание централизованного рыночного механизма торговли планируется не ранее 2022–2025 гг., а вся электроэнергия реализуется через долгосрочные регулируемые контракты. В настоящее время в EAPP имеется небольшой избыток электроэнергии по системе, что во многом тормозит развитие рынка, однако он значительно возрастет в ближайшие несколько лет после завершения крупных энергетических проектов, прежде всего, строительства Плотины великого возрождения Эфиопии. Несмотря на то, что ее возведение еще не окончено, уже подписано соглашение о покупке электроэнергии сроком на 20 лет между Эфиопией и Кенией, аналогичное соглашение планируется подписать с Танзанией. Рыночные механизмы в рассматриваемом энергообъединении находятся на стадии разработки, введенный на короткое время рынок на сутки вперед прекратил свою работу из-за недостатка генерирующих мощностей, сетевых ограничений, а также проблем институционального характера.

О начальном уровне развития электроэнергетических рынков Африки свидетельствуют еще два важных показателя. Во-первых, это доля экспорта и импорта электроэнергии. Так, в 2018 г. в Восточноафриканском энергетическом пуле доля экспорта в суммарном производстве электроэнергии составила всего 0,6%, доля импорта в суммарном потреблении электроэнергии – 0,7%; в Южноафриканском – 9,6 и 11,9% соответственно; в Западноафриканском – 2,6 и 9,9% [11]. За исключением государств, входящих в SAPP, экспорт и импорт играют незначительную роль в энергобалансах африканских стран.

Во-вторых, это низкие показатели охвата африканского населения электроэнергией, несмотря на то, что создание всех без исключения африканских энергетических пулов было нацелено на преодоление энергетической бедности континента. Более 600 млн человек в Африке, или 48% всего населения, не имеют доступа к электроэнергии (для сравнения: в развивающихся странах Азии этот показатель достигает 91%, на Ближнем Востоке – 92%, в Центральной и Южной Америке – 96%). Более 80% неохваченных электроэнергией африканцев проживают в сельской местности, где электрифицировано только 36% населения, в то же время в городе этот показатель составляет 74%.

Заключение

В заключение хотелось бы отметить, что несмотря на то, что африканский континент располагает колоссальными запасами как возобновляемых, так и ископаемых источников энергии, он до сих пор остается наименее электрифицированным регионом мира. Наращивание трансграничной торговли электроэнергией, создание и развитие региональных энергетических объединений являются потенциальным экономически эффективным способом решения проблемы энергетической бедности. Пять энергетических пулов в Африке было создано, и расширение доступа населения к электроэнергии являлось одной из основополагающих целей сформированных энергообъединений. Однако углубленное исследование, проведенное в данной статье по трем африканским энергетическим рынкам (Восточному, Западному и Южному), позволяет сделать вывод о том, что региональная торговля электроэнергией получила слабое развитие на африканском континенте, а существующие электроэнергетические пулы сталкиваются с рядом серьезных проблем.

- Недостаток генерирующих мощностей и неразвитая энергетическая инфраструктура, слабая диверсификация источников энергии.

- Дефицит инвестиций в генерацию, передачу и распределение электроэнергии.

- Начальный этап либерализации рынков электроэнергии и отсутствие доверия между государствами.

- Предпочтение двусторонних соглашений перед региональными.

Эффективно функционирующие электроэнергетические рынки потребуют от правительств африканских стран дополнительных инвестиций в базовую инфраструктуру, а также сдвига в мышлении от краткосрочных целей к долгосрочным выгодам и укреплению доверия между государствами.