Влияние институциональных факторов на экономическое развитие

Введение

Теория экономического развития и экономического роста восходит к

базовому научному труду Й. Шумпетера «Теория экономического развития» [1]. Дальнейшая эволюция концепции экономического развития продолжилась в 1930-х гг. и была связана с исследованием К. Кларка, которое количественно продемонстрировало пропасть между европейскими странами и остальным миром [2]. Первая современная теория, получившая название теории роста Харрода-Домара, использовалась для объяснения темпов роста с точки зрения уровня сбережения и производительности капитала [3; 4]. Следующий этап исследований связан с формированием неоклассической теории роста. Длительный период времени экономический рост в рамках неоклассической теории рассматривался в зависимости от таких детерминант, как производственный капитал, рабочая сила, а также технический прогресс. По мнению Р. Солоу, постоянным источником долгосрочного роста ВВП на душу населения выступают технические изменения или инновации [5]. Однако в неоклассической теории роста уровень технических инноваций выступает экзогенной переменной и не объясняется моделью. Важнейший этап в развитии теории экономического роста связан с работами Р. Лукаса и П. Ромера об эндогенных факторах [6; 7]. Создание и использование новых знаний занимает центральное место в эндогенной теории, которая рассматривает образование и технологические инновации как внутренние факторы экономического роста. Однако полученные результаты не смогли раскрыть причины того, какие стимулы побуждают агентов инвестировать в физический, человеческий капитал и технологии. В поисках ответов на эти вопросы неоинституциональная теория утверждает, что именно стимулы и определяющие их институты играют ключевую роль в экономическом развитии.

Цель работы состоит в обосновании роли институтов в экономическом развитии стран.

Объект исследования – процесс экономического развития. Предметом исследования выступают институциональные детерминанты экономического развития.

Работа базируется на понятийном аппарате общей экономической теории и институциональной теории и использует историко-логический, графический методы, анализ, синтез, сравнение, обобщение.

Основная часть

Учитывая признание экономического развития как самостоятельной концепции, исследователи используют различные переменные и индексы для его определения и измерения. Например, данные Всемирного Банка содержат более 1400 показателей, включая ожидаемую продолжительность жизни, младенческую смертность, охват школьным образованием, уровень грамотности населении, уровень бедности, неравенство в распределении доходов. Развитие является более широким понятием, чем экономический рост, который обычно измеряется ВВП на душу населения, исследователи используют данный показатель и темпы его роста при оценке того, демонстрирует ли страна признаки развития.

На рисунке 1 представлены данные о распределении ВВП на душу населения в мире, отражая рост средних доходов.

Рисунок 1. ВВП на душу населения (в постоянных ценах 2015 г. в долл. США) [составлено по: 8]

Данные рисунка свидетельствуют о том, что рассматриваемый показатель вырос с 3,5 тыс. долл. до более чем 10 тыс. долл. в год. Данные международной статистики свидетельствуют о том, что доходы в мире распределены крайне неравномерно. По данным Всемирного Банка только в 2020 г. число людей, живущих за чертой крайней бедности (менее 2,15 долл. США в день), выросло более чем на 70 миллионов. Если рассматривать бедность в более широком плане, то более 3 миллиардов человек живет менее чем на 6,85 доллара США в день, что является показателем национальной черты бедности в странах с доходом выше среднего [9].

Материалы исторической статистики А. Мэддисона дают основание утверждать, что до начала XVI в. средний годовой темп роста мирового ВВП находился практически на нулевом уровне, в результате этого существовали лишь незначительные различия в качестве жизни между странами. С XVI в. происходит ускорение экономического роста: среднегодовой темп роста мирового ВВП в период с 1500 по 1820 гг. составлял 0,32%; с 1820 по 1870 гг. – 0,93%; с 1870 по 1913 гг. – 2,11% [10]. Зарождение современного экономического роста многие исследователи связывают с начавшейся промышленной революцией. Д. Норт и Р. Томас, рассматривая экономическое развитие, приходят к выводу о том, что результатом формирования институтов стала промышленная революция в Западной Европе [11].

В основе институциональной теории лежат институты, которые Д. Норт определяет как «набор правил для членов общества, которые формируют их поведение, институты предоставляют обществу набор ограничений, и члены общества принимают решения в соответствии с данным набором ограничений» [12].

Дискуссия о значимости институтов в процессе экономического развития привела к проведению теоретических и эмпирических исследований, которые подтвердили идею Д. Норта о том, что основополагающими факторами, определяющими долгосрочный экономический рост, выступают институты [12].

С. Нэк и П. Кифер (1995) одними из первых провели эмпирический анализ влияния институтов на экономический рост. Используя различные показатели качества институтов, авторы показали, что институты, которые защищают права собственности и соблюдение контрактов, имеют решающее значение для экономического роста и привлечения инвестиций. При этом безопасность прав собственности влияет не только на объем инвестиций, но и на эффективность распределения ресурсов [13].

П. Мауро (1995) проведя межстрановой эмпирический анализ влияния бюрократии и уровня коррупции на экономический рост, отмечает, что данные показатели определяют значительную долю вариации в доходах между странами. Показатели коррупции отрицательно коррелируют с уровнем инвестиций, который является одним из факторов, определяющим экономический рост [14].

Р. Хэлл и Ч. Джонс (1999) анализируют влияние факторов производства, для того чтобы определить, требуются ли дополнительные детерминанты (например, институты), для понимания различий в доходах между странами. Они показали, что разница в физическом капитале и уровне образования может лишь частично объяснить межстрановое различие [15]. Авторы подробно рассматривают социальную инфраструктуру, под которой понимают институты и государственную политику, обеспечивающие стимулы для отдельных лиц и фирм в экономике. Они установили, что различия в социальной инфраструктуре между странами вызваны большими различиями в накоплении капитала, уровне образования, что приводит к большим различиям в доходах между странами. Следовательно, именно разница в социальной инфраструктуре, а не вариации в обеспеченности факторами производства, объясняют большую часть наблюдаемых межстрановых расхождений в объеме производства на одного работника.

Д. Асемоглу, С. Джонсон, Дж. Робинсон связали качество институтов в развивающихся странах с типом колониального опыта [16]. Они различали два типа европейских колоний. Колонизированные страны с умеренным климатом (например, Северная Америка, Австралия и т.д.) были пригодны для ведения сельского хозяйства и расселения. Колониальные державы создали институты поселения, которые очень похожи на те, что существуют в их родных странах. Напротив, страны с неблагоприятными климатическими условиями и свирепствующими болезнями рассматривались главным образом как источники ренты. Колониальные державы создали такие институты, которые были призваны облегчить добычу ресурсов. После окончания колониальной эпохи эти институты оказались устойчивыми.

Д. Асемоглу, С. Джонсон, Дж. Робинсон в качестве примеров анализируют ряд стран (Северная и Южная Корея, Восточная и Западная Германия) показывая, что региональное неравенство в экономическом развитии имеет четкую взаимосвязь с институтами [17]. Сухарев М. В., анализируя динамику экономического развития Эстонии, Финляндии и Белоруссии, отмечает, что показатели этих стран варьируются незначительно. В связи с этим автор задает вопросы о том, действительно ли для экономического развития не так важны институты, либо необходимы более длительные периоды, чтобы качество институтов оказывало влияние на экономическое развитие. Автором выдвигается предположение, что большее влияние могут оказывать культурные основания [18]. Культурная гипотеза показывает аспект регионального неравенства и объясняет, что экономический успех страны зависит и от культурных различий, таких как религия, убеждения, нормы и ценности общества [17] (Аджемоглу Д., Робинсон Дж., 2012).

В экономической литературе, посвященной анализу экономического развития и экономического роста, утверждается, что различия в институтах лежат в основе значительных расхождений в доходах на душу населения между странами (North D., Thomas R., 1973 [11]; Hall R., Jones C., 1999 [15]; Аджемоглу Д., Робинсон Дж., 2012 [17]). Качество институтов и экономический рост тесно связаны, однако единой точки зрения о точном способе взаимодействия этих двух переменных не существует. В связи с этим спорными остаются вопросы о том, вызывают ли институты экономический рост или являются результатом экономического роста. Ряд исследователей (Glaser E., La Porta R., Lopez-de-Silanes F., Shleifer A., 2004) [19]  выдвигают гипотезу развития, в рамках которой причинно-следственная связь направлена от роста к формированию сильных институтов, следовательно, экономический рост приводит к улучшению функционирования институтов. Другие исследователи приходят к выводу о том, что именно качество институтов способствует экономическому росту. Эмпирические исследования (Acemoglu D., Johnson S., Robinson J., 2001 [20]; Hall R., Jones C., 1999 [15]; Knack S., Keefer P., 1995 [13]) показали, что различия в качестве институтов могут оказывать серьезное влияние на экономические показатели.

Д. Асемоглу отмечает: «Экономические институты важны, так как они определяют структуру экономических стимулов в обществе. Например, в отсутствие хорошо определенных прав собственности у агентов нет стимулов к накоплению физического и человеческого капитала или к внедрению более эффективных технологий» [21]. Роль экономических институтов может значительно варьироваться от страны к стране. В связи с этим Д. Асемоглу и Дж. Робинсон выделяют два типа экономических институтов: инклюзивные и экстрактивные [17].

Универсальная защита прав собственности, поддержание закона и порядка, равенство граждан перед законом, поощрение частного сектора и беспрепятственный доступ к рынкам являются важнейшими составляющими инклюзивных экономических институтов [17]. Инклюзивные экономические институты мотивируют экономических агентов участвовать в экономической деятельности. Следовательно, инклюзивные экономические институты формируют условия для эффективного приложения факторов производства, способствуя росту инвестиций в человеческий и физический капитал.

Действие экстрактивных экономических институтов характеризуется тем, что они не достаточно защищают права собственности, не соблюдают равенство граждан перед законом, приводят к размыванию прав собственности, введению ограничений, росту неопределенности и риска, препятствуя экономическому росту и социально-экономическому развитию.

Устойчивый экономический рост обеспечивается инклюзивными институтами, а экстрактивные институты, в конечном счете, приводят к экономическому застою.

Инклюзивные институты, способствуя привлечению инвестиций и накоплению факторов производства, оказывают влияние на экономическое развитие и рост. Устойчивый экономический рост возможен, когда инновации повышают производительность факторов производства, а внедрение инноваций требует инвестиций. Следовательно, серьезные барьеры для инвестиций, включая институциональные, блокируют инновационный рост. Стимулы к инновациям и инвестированию в них утрачиваются, когда ожидаемая полезность от внедрения инноваций низка по сравнению с альтернативными вариантами. Низкий уровень инвестиций может быть вызван низкой нормой доходности индивидуальных инвестиций, низким уровнем внутренних сбережений. Отдача от частных инвестиций и уровень связанной с ними неопределенности зависят, в том числе, и от важнейшей институциональной переменной: прав собственности и степени их защиты. Э. Хелпман отмечает, что без обеспечения права собственности страна не сможет увеличить накопление капитала, а также инвестиции в исследования и разработки [22].

Институциональные факторы влияют не только на внутренние инвестиции, они также оказывают значительное влияние на прямые иностранные инвестиции. Институциональное качество, способствующее соблюдению прав собственности и верховенства закона, политической стабильности и эффективности рынка может привести к улучшению инвестиционного климата, сделав страну более привлекательной для инвесторов. Институциональные факторы, такие как демократические институты, политическая стабильность, верховенство закона, низкий уровень коррупции, налоговая политика, являются важными факторами, влияющими на приток прямых иностранных инвестиций. Таким образом, характеристики институтов страны являются важными факторами привлечения иностранных инвестиций (Dunning, 2006) [23].

С точки зрения Дж. Даннинга, эффективные институты снижают транзакционные издержки, которые могут возникнуть из-за недостаточно защищенных прав собственности, широко распространенной коррупции, неразвитых финансовых рынков [24]. Р. Коуз отмечает, что институты способствуют росту за счет снижения транзакционных издержек и информационной асимметрии [25]. Страны с лучшим качеством институтов могут привлекать больше инвестиций за счет снижения как затрат на ведение бизнеса, так и снижения риска и неопределенности.

Низкое качество институтов связано с высокими транзакционными издержками, повышенным риском долгосрочных обязательств. В соответствии с этим аргументом можно отметить, что положительное влияние прямых иностранных инвестиций на экономический рост будет сильнее в странах с относительно высоким качеством институтов. Индикаторы по методике Всемирного банка проекта Worldwide Governance Indicators (WGI, качество государственного управления) и объем прямых иностранных инвестиций представлены в таблице 1.

Таблица 1

Индикаторы качества государственного управления отдельных стран и приток прямых иностранных инвестиций [составлено автором по: 26; 27]

Данные таблицы показывают, что страны с более высоким качеством институтов, снижая инвестиционные риски, делают страну более привлекательной для иностранных инвесторов. Эффективные институты снижают транзакционные издержки, что является одним из факторов, который принимается во внимание инвесторами, рассматривающими возможность осуществления инвестиций за рубежом.

Притоком иностранных инвестиций в национальную экономику часто объясняется «экономическое чудо» ряда стран Юго-Восточной Азии. Однако именно качеством институтов во многом определяется инвестиционный климат. Создание необходимой инфраструктуры, контроль коррупции, обеспечение надежной нормативно-правовой среды, надлежащая защищая прав собственности позволяет привлекать в страну иностранные инвестиции. Осознавая необходимость институтов для экономического развития, Ли Куан Ю отмечает, что успех экономики Сингапура, прежде всего, объясняется институтами, сохранившимися после колониальной зависимости [28]. Англосаксонская правовая система, защита интеллектуальной собственности, строгое соблюдение законов, низкий уровень коррупции (индикаторы представлены в таблице 1) обеспечили надежность бизнес-среды в Сингапуре.

Во второй половине XX в. в ряде стран Азии возрастает уровень экономического развития (рисунок 2) и темпы экономического роста (рисунок 3), что часто в экономической литературе связывают с «экономическим чудом».

Рисунок 2. ВВП на душу населения в текущих ценах, в долл. США [составлено по: 29]

Рисунок 3. Реальный рост ВВП, % [составлено по: 30]

Китай является примером страны, которая осуществила значительные структурные преобразования за последние десятилетия и продемонстрировала рекордно высокий экономический рост. К концу 1970-х гг. Китай был самой густонаселенной страной в мире с населением почти в один миллиард человек, при этом большая часть рабочей силы проживала в сельской местности. В 1978 г. началось реформирование экономической системы Китая с созданием соответствующих институтов.

Введение системы ответственности домашних хозяйств и реформа Хукоу значительно повысили производительность сельского хозяйства и ослабили ограничения на миграцию из сельской местности в город. Предоставив сельскому населению стимулы для инвестирования в выделенные им земли, привело к росту производительности сельского хозяйства. Дж. Лин отмечает итоги реформы: «В течение первых лет – с 1978 по 1984 г. – темпы роста производства сельскохозяйственной продукции ускорились более чем в два раза, рванув с 2,9 до 7,7 %. Темпы производства продовольствия также выросли вдвое» [31].

Последующие реформы касались приватизации ряда государственных предприятий; открытия многих секторов экономики для прямого иностранного инвестирования; сокращения барьеров для международной торговли.

Китай является примером страны, где высокий рост ВВП был обусловлен масштабами расширения экономической свободы, а не ее конечным уровнем, который все еще остается низким. Кроме того, несмотря на сконструированные экономические институты, политические институты остаются экстрактивными: по сравнению с Сингапуром Китай имеет более низкие показатели эффективности органов государственного управления, качества государственного регулирования, верховенства закона и более высокий уровень коррупции (таблица 1). Лещенко Ю. Г., Ермоловская О. Ю. Никулин С. В. отмечают: «Многие вещи, происходящие в Китае, противоречат традиционному пониманию запада, особенно когда речь идет о финансовой сфере. Ясные права собственности, верховенство закона и плавающий курс валюты – все это считается определяющими факторами сильной экономики и поддержания ее роста и в основном отсутствует в Китае, но экономика растет» [32].

Заключение

Таким образом, изучение институциональной траектории происходит через исследование исторических путей. По данному поводу Д. Норт отмечает, что «история – это в первую очередь изучение того, как вчерашний выбор влияет на сегодняшние решения» [12].

Фактические данные все чаще указывают на то, что институты являются решающим фактором экономического роста. Наличие, характер и функционирование институтов воздействует на организацию производства через их влияние на инвестиции в человеческий и физический капитал. Сложившиеся политические и экономические институты влияют на уровень инвестиций в человеческий капитал, физический капитал и формирование технологий, которые определяют потенциал производства товаров и услуг в конкретной стране.

Д. Асемоглу и Дж. Робинсон выделяют два типа экономических институтов: инклюзивные и экстрактивные. Универсальная защита прав собственности, поддержание закона и порядка, равенство граждан перед законом, поощрение частного сектора и беспрепятственный доступ к рынкам являются важнейшими составляющими инклюзивных экономических институтов. Действие экстрактивных экономических институтов характеризуется тем, что они не достаточно защищают права собственности, не соблюдают равенство граждан перед законом, приводят к размыванию прав собственности, введению ограничений, росту неопределенности и риска, препятствуя экономическому росту и развитию.

Впечатляющие успехи Сингапура и Китая были связаны с изменениями в институциональной среде этих стран. Сингапур в качестве бывшей британской колонии достаточно быстро прошел институционализацию, Китай является примером страны, которая осуществила значительные структурные преобразования и реформирование экономической системы с созданием соответствующих институтов за последние десятилетия.