Impact of business processes' digitalization on staff productivity and employment in the Russian Federation
Korzhova O.S.1, Stuken T.Yu.1
, Lapina T.A.1
, Korzhov E.V.2
1 Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского, Russia
2 ООО «СМАРТЕКС», Russia
Download PDF | Downloads: 58 | Citations: 5
Journal paper
Russian Journal of Labour Economics (РИНЦ, ВАК)
опубликовать статью | оформить подписку
Volume 10, Number 1 (January 2023)
Indexed in Russian Science Citation Index: https://elibrary.ru/item.asp?id=50215472
Cited: 5 by 07.12.2023
Abstract:
The article presents an analysis of the digitalization impact on labor relations. In order to increase competitiveness, Russian enterprises are increasingly introducing digital technology into their activities, automating production processes and labor operations. This, in turn, affects the level of labor productivity, employment and staff requirement. Based on the analysis of official statistics data and the results of the authors' expert survey, the following conclusions were drawn. Today the digitalization of organizations and regions of the Russian Federation is uneven, which has an ambiguous effect on labor productivity and employment. Despite the trend of increasing the share of companies applying digital business process technology, the existing digital divide is still being observed.
FUNDING:
The research was carried out at the expense of the grant of the Russian Science Foundation No. 22-28-20336, https://rscf.ru/project/22-28-20336/
Keywords: digitalization, labor productivity, employment, Russian Federation
Funding:
Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 22-28-20336, https://rscf.ru/project/22-28-20336/
JEL-classification: J21, J22, J23, J24, O31
Введение
Современное общество находится на этапе цифровой трансформации, которая приносит изменения во все его сферы, и в особенности в сферу труда. Внедрение цифровых технологий в деятельность предприятий приводит к автоматизации производственных процессов и трудовых операций, что, в свою очередь, оказывает влияние на уровень производительности труда, характер занятости и потребность организаций в персонале.
Драйверами цифровой трансформации являются высокоскоростной мобильный интернет, технологии искусственного интеллекта, широкое использование аналитики больших данных и облачных технологий, а также роботизация промышленности и бизнес-процессов.
По данным исследования, проведенного в 2018 году Всемирным экономическим форумом, в ближайшее время в результате роботизации в мире исчезнут более 75 млн рабочих мест. При этом отмечается, что роботы также создадут 133 млн принципиально новых рабочих мест. Кроме того, к 2025 году 50% всех трудовых операций будет выполняться машинами (против 29% по состоянию на 2018 год) [1]. С одной стороны, данные изменения будут способствовать развитию цифровых компетенций работников, что позволит им эффективнее выполнять свою работу и приведет к росту производительности труда. С другой стороны, это оказывает влияние на изменение потребности организаций в персонале, требований, предъявляемых к работникам, а также применяемых форм занятости.
Анализ литературы показал, что проблема цифровизации и ее влияния на трудовые отношения рассматривается в рамках нескольких подходов. В рамках первого подхода анализируется влияние процессов цифровизации на регламентацию отношений между работником и работодателем [2]. Так, изменение условий осуществления трудовой деятельности (автоматизация процессов, использование технологий искусственного интеллекта, широкое применение нестандартных форм занятости) влечет за собой необходимость изменений в трудовом праве - возникают новые потребности в области охраны труда, ужесточаются требования в области защиты информации, относящейся к работнику и т.д. [3, 4, 5, 6, 7].
В рамках второго подхода авторы анализируют влияние процессов цифровизации на производительность труда. Так, в работе И.В. Воскобойникова и В.Е. Гимпельсона [8] исследуется влияние технологического обновления и цифровизации на агрегированную производительность труда. Авторы оценивают, как изменится производительность труда общества в целом с учетом того, что происходит на рынке труда с работниками, которые «выдавливаются со старых рабочих мест в результате модернизации» [8, с. 31]. Согласно полученным результатам, уровень агрегированной производительности в Российской Федерации за период с 1995 по 2012 г. вырос почти в два раза, при этом основными отраслями-драйверами этого роста стали строительство, розничная торговля, телекоммуникации, финансовые услуги, а также отрасли, связанные с добычей и реализацией полезных ископаемых. Отдельная группа исследований посвящена проблемам преодоления цифровой асимметрии и повышения производительности труда. Развитие и внедрение цифровых технологий в организациях и регионах РФ происходит с разной скоростью, что в результате приводит к неравномерности этого процесса и появлению цифрового разрыва между организациями, отраслями и регионами. Данным проблемам посвящены работы И.М. Алиева [9], О.В. Евграфовой, В.А. Мельниковой, А.С. Павлюкевича [10], Е.А. Басовой [11] и других авторов.
Методика и результаты исследования
Цель настоящего исследования заключается в оценке влияния процессов цифровизации на производительность труда и занятость населения в Российской Федерации.
Материалами исследования выступили официальные данные Федеральной службы государственной статистики, статистического сборника «Индикаторы цифровой экономики: 2022», а также данные проведенного авторами экспертного опроса промышленных предприятий Омской области. Экспертный опрос был направлен на выявление приоритетных цифровых технологий, применяемых предприятиями области, определение направлений и барьеров цифровизации, а также оценку ее эффективности. Численность экспертов, принявших участие в опросе, составила 92 человека.
На период до 2030 года в Российской Федерации принята программа «Цифровая экономика Российской Федерации», целью которой является повышение конкурентоспособности как экономики страны в целом, так и ее отдельных отраслей, в том числе через повышение производительности труда. Ежегодно на реализацию данной программы выделяются значительные ресурсы (табл. 1).
Таблица 1
Внутренние затраты на развитие цифровой экономики за счет всех источников в процентах к ВВП, %
2016
|
2017
|
2018
|
2019
|
2020
|
2021
|
1,7
|
1,9
|
1,9
|
2,2
|
2,1
|
2,2
|
Имеющиеся статистические данные также свидетельствуют об увеличении доли компаний, использующих в своей деятельности разные технологии цифровизации бизнес-процессов – облачные сервисы, технологии сбора, обработки и анализа больших данных, RFID-технологии (технологии автоматической идентификации объектов), технологии искусственного интеллекта, интернет вещей, производственные роботы и автоматизированные линии, «цифровые двойники» и др. (табл. 2).
Таблица 2
Удельный вес организаций, использующих различные технологии цифровизации бизнес-процессов, %
Технологии цифровизации
|
2014
|
2015
|
2016
|
2017
|
2018
|
2019
|
2020
|
2021
|
Облачные
сервисы
|
13,3
|
18,3
|
20,3
|
22,9
|
26,1
|
28,1
|
25,7
|
27,1
|
Технологии
работы с большими данными
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
22,4
|
25,8
|
Цифровые
платформы
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
17,2
|
14,7
|
Центры
обработки данных
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
13,6
|
14,0
|
Геоинформационные
системы
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
13,0
|
12,6
|
Интернет
вещей
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
13,0
|
13,7
|
RFID-технологии
|
4,0
|
4,8
|
4,7
|
5,0
|
5,4
|
4,3
|
10,8
|
11,8
|
Технологии
искусственного интеллекта
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
5,4
|
5,7
|
Промышленные
роботы и автоматизированные линии
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
4,3
|
4,4
|
Аддитивные
технологии
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
1,4
|
1,4
|
«Цифровые
двойники»
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
-
|
1,1
|
1,4
|
При этом важно отметить, что более быстрый рост доли компаний, использующих цифровые технологии, наблюдается в таких отраслях экономики как добыча полезных ископаемых, обрабатывающая промышленность, строительство, транспортировка и хранение.
Показатели цифровизации значительно отличаются по субъектам Российской Федерации, что может быть обусловлено целым комплексом факторов – социально-экономическим расслоением регионов, различиями в структуре производства или отраслевой специализации регионов, объеме инвестиций в цифровизацию экономики, уровне развития цифровых компетенций работников, степени износа основных фондов и т.д. [11, c. 12; 12]. Так, наиболее высокие показатели цифровизации имеют организации Уральского, Центрального и Северо-Кавказского федеральных округов, наиболее низкие – организации Сибирского и Южного федерального округов (рис. 1).
Рисунок 1. Доля компаний, использующих технологии цифровизации бизнес-процессов по субъектам РФ, %
Источник: составлено авторами по [13].
Таким образом, неравномерность цифровизации организаций и регионов и существование цифрового разрыва между ними оказывает неоднозначное влияние на производительность труда (рис. 2).
Рисунок 2. Индекс производительности труда по Российской Федерации в 2008-2021 г.г. (в % к предыдущему году)
Источник: составлено авторами по [14].
Для анализа влияния цифровизации бизнес-процессов на занятость населения нами были использованы данные экспертного опроса представителей промышленных предприятий Омской области. Экспертам задавали вопросы о приоритетных направлениях и применяемых в организации технологиях цифровизации, а также о том, как в результате этого процесса изменилась численность отдельных категорий персонала.
Таблица 3
Изменение численности отдельных групп работников в результате цифровизации бизнес-процессов, % организаций
Категория персонала
|
Численность снизилась
|
Численность не изменилась
|
Численность выросла
|
Работники бухгалтерии и
финансово-экономических служб
|
17,4
|
65,2
|
17,4
|
Основной персонал
|
4,3
|
91,3
|
4,3
|
Вспомогательный персонал
|
17,4
|
73,9
|
8,7
|
IT-специалисты
|
0,0
|
39,1
|
60,9
|
Линейные руководители
|
8,7
|
82,6
|
8,7
|
HR-специалисты
|
0,0
|
91,3
|
8,7
|
Специалисты по маркетингу
|
4,3
|
82,6
|
13,0
|
Предполагается, что в результате цифровизации и автоматизации производственных процессов и трудовых операций происходит снижение потребности организации в персонале. Как видно из таблицы, лишь у немногих организаций в результате цифровизации произошло снижение численности отдельных категорий персонала – по 17,4% экспертов отмечают снижение численности работников бухгалтерии и финансово-экономических служб, а также вспомогательных работников. В меньшей мере сокращается численность линейных руководителей (8,7% экспертов) и специалистов по маркетингу (4,3% экспертов). Часть организаций, напротив, отмечают увеличение численности данных работников. Единственная категория работников, чья численность изменяется существенно (в более чем 60% организаций), - это IT-специалисты, что весьма предсказуемо, так как именно на работников этой категории возлагаются обязанности по внедрению обслуживанию цифровых технологий, а численность данной категории специалистов возрастает по мере расширения перечня используемых технологий цифровизации бизнес-процессов.
Заключение
На основе проведенного анализа можно сделать следующие выводы.
Цифровизация бизнес-процессов организаций призвана повысить их конкурентоспособность, в том числе и путем повышения производительности труда за счет автоматизации части трудовых функций и сокращения численности работников. Однако имеющиеся данные показывают, что по ряду причин (отраслевая специфика регионов, различия в объеме инвестиций, уровне цифровых компетенций работников и руководителей организаций, руководства регионов и др.) внедрение цифровых технологий происходит неравномерно, в результате чего между организациями и регионами Российской Федерации существует цифровой разрыв. В свою очередь, данный разрыв оказывает неоднозначное влияние на производительность труда.
Влияние процессов цифровизации на занятость населения также неоднозначно. Предполагается, что применение цифровых технологий приводит к автоматизации ряда трудовых функций, что позволяет организации высвободить часть работников. С другой стороны, возрастает потребность в специалистах, чья работа будет связана с внедрением и обслуживанием данных технологий. Результаты исследования действительно подтверждают то, что потребность в IT-специалистах возрастает по мере увеличения масштабов цифровизации. Однако значительного снижения численности работников других групп (основной и вспомогательный персонал, линейные руководители, HR-специалисты и работники бухгалтерии) зафиксировано не было.
References:
Abdrakhmanova G.I., Vasilkovskiy S.A. i dr. (2023). Indikatory tsifrovoy ekonomiki: 2022 [Digital Economy Indicators 2022] M.: NIU VShE. (in Russian).
Aliev I.M. (2021). Vliyanie tsifrovoy ekonomiki na proizvoditelnost truda [The impact of the digital economy on labour productivity]. Russian Journal of Labour Economics. 8 (9). 917-930. (in Russian). doi: 10.18334/et.8.9.113488.
Aloisi A., De Stefano V. (2020). Il tuo capo è un algoritmo: contro il lavoro disumano [Il tuo capo è un algoritmo: contro il lavoro disumano] Bari: Laterza. (in Russian).
Basova E.A. (2021). Tsifrovoe neravenstvo rossiyskikh regionov: sovremennye problemy i puti preodoleniya [Digital inequality in Russian regions: current problems and ways to overcome]. Territorial development issues. 9 (4). (in Russian). doi: 10.15838/tdi.2021.4.59.4.
Bufetova A.N. (2017). Prostranstvennye aspekty dinamiki proizvoditelnosti truda v Rossii [Spatial aspects of labour productivity dynamics in Russia]. World of economics and management. 17 (4). 142-157. (in Russian). doi: 10.25205/2542-0429-2017-17-4-142-157.
Chesalina O.V. (2018). Ot nestandartnyh form zanyatosti do raboty na osnove internet-platform [From non-standard occupational forms to work based on internet platforms]. Trudovoe pravo v Rossii i za rubezhom. (1). 22-25. (in Russian).
De Stefano V. (2018). Negotiating the Algorithm: Automation, Artificial Intelligence and Labour Protection Employment Policy Department. Working Paper. (246). 31.
Evgrafova O.V., Melnikova V.A., Pavlyukevich A.S. (2020). K voprosu o tempakh rosta proizvoditelnosti truda v usloviyakh tsifrovoy ekonomiki [The rate of productivity growth in the digital economy]. Science and education: economy and entrepreneurship; law and management. (11(126)). 21-25. (in Russian).
Khabrieva T.Ya., Chernogor N.N. (2018). Pravo v usloviyakh tsifrovoy realnosti [Law in the conditions of digital reality]. Journal of Russian Law. (1(253)). (in Russian).
Lyutov N.L. (2019). Transformatsiya trudovogo pravootnosheniya i novye formy zanyatosti v usloviyakh tsifrovoy ekonomiki [The transformation of employment relations and new forms of employment in digital economy]. Journal of Russian Law. (7). 115-130. (in Russian). doi: 10.12737/jrl.2019.7.10.
Moore Ph., Upchurch M., Whittaker X. (2018). Humans and machines at work. Dynamics of Virtual Work London: Palgrave Macmillan.
The Future of Jobs ReportWorld Economic Forum. Retrieved December 04, 2022, from https://www.weforum.org/reports/the-future-of-jobs-report-2018
Tomashevskiy K.L. (2020). Tsifrovizatsiya i ee vliyanie na rynok truda i trudovye otnosheniya (teoreticheskiy i sravnitelno-pravovoy aspekty) [Digitalization and its impact on the labour market and employment relations (theoretical and comparative legal aspects)]. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Seriya 14. Pravo. 11 (2). 398-413. (in Russian). doi: 10.21638/spbu14.2020.210.
Voskoboynikov I.B., Gimpelson V.E. (2015). Rost proizvoditelnosti truda, strukturnye sdvigi i neformalnaya zanyatost v rossiyskoy ekonomike [Productivity growth, structural change and informality: the case of Russia]. Voprosy Ekonomiki. (11). 30-61. (in Russian). doi: 10.32609/0042-8736-2015-11-30-61.
Страница обновлена: 27.04.2025 в 20:02:46