Corruption as a threat to Russia's economic security

Введение. Противодействие коррупции является приоритетным направлением деятельности многих государств, так как без существенного уменьшения ее размеров невозможна эффективная реализация стратегических планов и программ развития национальной экономики и социальной сферы.

Коррупция оказывает дестабилизирующее воздействие на экономику, обусловливает диспропорции в народном хозяйстве, переключая направления бюджетных потоков в такие сферы экономической деятельности, в которых есть возможность получать взятки и незаконное комиссионное вознаграждение. Коррупция является причиной того, что увеличение денежной массы в результате эмиссии центрального банка поступает не в сферу материального производства, а на валютную биржу, после чего капиталы биржевых спекулянтов выводятся из страны. Национальная экономика, испытывающая инвестиционный голод, не может эффективно развиваться. Обусловленные этим низкие темпы экономического роста не способствуют формированию расходной части государственного бюджета в объемах, достаточных для финансирования социальных программ.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что коррупция представляет собой угрозу экономической, социальной и других видов национальной безопасности.

Исследованию различных аспектов коррупции посвящены многочисленные публикации российских ученых, таких как А.С. Анискин, А.А. Арямов, А.В. Вишневский, И.Г. Гараев, Д.А. Горбатович, В.Ю. Евстратьев, Ш.И. Еникеев, И.Е. Ильичев, А.В. Катасонов, М.П. Клейменов, А.А. Крицкая, Е.Н. Лазарев, А.М. Мусаева, Ю.Г. Наумов, П.А. Паулов, Е.Л. Полякова, Е.Р. Пудаков, У.З. Сафин, Ю.П. Синельщиков, И.А. Терещенко, Ю.В. Трунцевский, Е.А. Шишина, А.М. Цирин и др.

Несмотря на большое количество публикаций о результатах исследований проблемы коррупции, по-прежнему отсутствует целостное представление о данном явлении, представляющем серьезную угрозу национальной экономической безопасности.

Целью настоящей статьи является исследование коррупции как угрозы экономической безопасности России и разработка рекомендаций по противодействию коррупционным правонарушениям.

Теоретической и методологической основой исследования являются произведения российских ученых по проблеме противодействия коррупции.

В работе использованы системный подход, абстрактно-логический и монографический методы исследования.

Информационной базой исследования являются статистические данные Генеральной прокураторы РФ, а также опубликованные в открытых источниках данные о результатах исследований коррупции в России.

Результаты исследования. Под коррупцией обычно понимают систему злоупотребления административным ресурсом и должностными полномочиями, проявляющуюся в использовании лицом, осуществляющим управленческие функции, своих полномочий вопреки интересам общества и государства в целях получения корыстных выгод и личного преимущества, материального либо нематериального характера [11, с. 34] (Menyshenina, 2014, р. 34).

По мнению Ю.Г. Наумова, коррупция представляет собой внеинституциональную форму отношений перераспределения и потребления экономических благ посредством незаконного рентоориентированного поведения должностных лиц, ограничивающих доступ граждан и юридических лиц к национальным ресурсам [20, с. 39–40] (Naumov, 2014, р. 39–40).

С политэкономической точки зрения, источником ренты являются ресурсы, находящиеся в исключительном монопольном владении экономических агентов. Особенностью коррупции является извлечение чиновниками так называемой статусной ренты, поскольку они получают доход, монопольно распоряжаясь не принадлежащими им ресурсами. Таким образом, коррупция представляет собой девиантное экономическое поведение, нацеленное на получение статусной ренты [7, с. 56] (Enikeev, 2015, р. 56).

Широкое распространение коррупции обусловливает снижение эффективности функционирования системы государственного управления, оказывает отрицательное влияние на уровень ВВП, производительность общественного труда, доходов населения и другие индикаторы социально-экономического развития [13, с. 190] (Lazarev, Chekmaev, 2021, р. 190).

Коррупция искажает механизм рыночной конкуренции, поскольку победителями в экономическом соревновании зачастую становятся не обладатели конкурентных преимуществ, а участники коррупционных схем [7, с. 57] (Enikeev, 2015, р. 57).

Коррупция является своего рода «дополнительным налогом» для потенциальных инвесторов, удерживающим их от активной инвестиционной деятельности.

Коррупционные правонарушения являются одной из причин инфляции, так как увеличение финансовой нагрузки на потребителей товаров и услуг вследствие включения затрат хозяйствующих субъектов на подкуп должностных лиц в себестоимость производства и реализации продукции приводит к росту цен и тарифов. Кроме того, коррупция обусловливает неэффективное распределение бюджетных средств, следствием чего является недофинансирование тех или иных функций государственного управления [4, с. 39] (Garaev, 2015, р. 39).

Коррупция тесно взаимосвязана с теневой экономикой. Согласно данным [21, с. 28] (Nikitin, Stepanova, Glazova, 2005, р. 28), увеличение индекса восприятия коррупции на 1 пункт приводит к росту теневой экономики на 7,6%. Подпольное производство и контрабандный ввоз в страну поддельной продукции, неправильное таможенное оформление грузов, как правило, сопряжены с коррумпированностью и криминогенностью экономики.

Рост коррупционных правонарушений, безнаказанность коррупционеров являются причиной недоверия граждан органам государственной власти и муниципального управления, обусловливает нестабильность политической системы, рост социальной напряженности, экстримизацию части населения, готовность людей к участию в массовых беспорядках, к насильственному изменению конституционного строя, нарушению территориальной целостности государств и т.п. [34, с. 140] (Shishina, 2020, р. 140). В качестве примера можно привести цветные революции в государствах Северной Африки, а также в ряде государств постсоветского пространства (Грузия, Киргизия, Украина).

Таким образом, коррупция является серьезной угрозой различным подсистемам национальной безопасности – политической, экономической, социальной.

К коррупционным правонарушениям, наряду с взяточничеством, относятся следующие действия государственных и муниципальных служащих:

- лоббизм, фаворитизм, непотизм (кумовство), протекционизм и продажа должностей;

- прямое или скрытое совмещение публичной службы с работой в коммерческих структурах;

- незаконное распределение государственных и общественных ресурсов;

- незаконное присвоение или использование в личных целях государственных и общественных ресурсов;

- предоставление за вознаграждение льгот и преимуществ юридическим и физическим лицам;

- нарушение административных процедур в пользу заинтересованных лиц;

- сокрытие или искажение служебной информации;

- получение необоснованного вознаграждения [2, с. 9–10; 3, с. 12–13] (Aryamov, 2020, р. 9–10; Vishnevskiy, 2020, р. 12–13).

В зависимости от уровня государственного управления, пораженного коррупционными правонарушениями, различают низовую, верхушечную и международную коррупцию [31, с. 11] (Tereshchenko, 2010, р. 11).

Низовая (или бытовая) коррупция распространена в нижнем и среднем эшелонах государственной власти. Она связана с рутинным взаимодействием населения и сотрудников государственных учреждений (например, по вопросам уплаты штрафов за нарушение правил дорожного движения, регистрации иностранных граждан, выделения или отчуждения земельных участков и т.п.).

По мнению Ю.В. Трунцевского, бытовая коррупция:

а) имеет глубокие исторические корни;

б) пронизывает все общество;

в) является способом удовлетворения повседневных потребностей обычных граждан в важнейших социальных услугах;

г) порождается взаимодействием населения с чиновниками низового и среднего уровня управления;

д) обусловлена низким уровнем развития экономики и социальной сферы;

е) поддерживается населением как одна из форм социального порядка, способствующая преодолению административных барьеров и решению бытовых проблем;

ж) воспринимается государственными служащими как способ компенсации невысокого уровня оплаты труда;

з) имеет разрушительные последствия, так как подрывает доверие к государственной власти и общественным институтам [32, с. 165–166] (Truntsevskiy, 2018, р. 165–166).

Верхушечная коррупция сопряжена с принятием политиками и государственными служащими высшего и среднего уровней управления решений, оказывающих влияние на жизнедеятельность страны, региона, отрасли и, как следствие, значительных слоев населения. Примерами таких решений могут быть распределение государственных заказов, приватизация или рейдерский захват предприятий, имеющих стратегическое значение, вывод капиталов из страны и т.п. [31, с. 11] (Tereshchenko, 2010, р. 11).

Одним из проявлений верхушечной коррупции является «захват государства», под которым понимается сосредоточение значительных преимуществ в руках ограниченного количества корпораций, имеющих возможность закрепить эти преимущества в основных законодательных и регулирующих органах, осуществляющих управление народным хозяйством. Концентрация экономических ресурсов позволяет этим корпорациям подавлять конкурентов.

Широко распространена практика финансирования частными фирмами избирательных кампаний, перехода государственных служащих на руководящие должности в частных компаниях, инвестирования коммерческих структур из государственного бюджета [24, с. 138] (Polyakova, 2012, р. 138).

Коррупция на уровне международных организаций, транснациональных компаний, совместных предприятий является международной.

Многочисленные причины коррупции можно объединить в три группы:

1. Экономические: проблемы с развитием национальной экономики, приводящие к снижению уровня жизни людей; незаконность и несправедливость распределения национального богатства СССР в процессе приватизации; высокий уровень дифференциации в доходах населения (разрыв в доходах 10% наиболее богатых и наиболее бедных граждан составляет, по официальным данным, 15–17 раз при критическом уровне этого показателя, равном 10); низкий уровень доходов публичных служащих; большой удельный вес теневой экономики, экстремальным проявлением которой является криминализация бизнеса; неэффективный контроль за распределением и использованием бюджетных средств; отсутствие эффективной рыночной конкуренции приводит к получению сверхприбылей, являющихся источником средств для подкупа чиновников.

2. Политические: непрозрачность власти, отсутствие эффективных механизмов контроля над ней со стороны гражданского общества; отсутствие политической воли для принятия и реализации эффективных правовых и организационных решений по борьбе с коррупцией; сращивание государства и бизнеса, целью которого для чиновников является осуществление контроля над коммерческими структурами, а для предпринимателей – принятие государственными органами решений в свою пользу; раздутые штаты государственных органов, усложняющие контроль над их деятельностью и сокращающие возможность роста доходов чиновников; проникновение в госаппарат некомпетентных специалистов и представителей криминальной сферы; коррумпированность отдельных сотрудников силовых структур и судов.

3. Социально-психологические: глубокие исторические корни коррупции, вследствие чего коррупционные правонарушения становятся социальной нормой, а государственная служба рассматривается многими людьми не как служение, а как «кормление»; формирование после перехода к рыночной экономике культа денег, стремление людей разбогатеть любой ценой; нестабильность политической системы, являющаяся причиной неуверенности чиновников в своем будущем, часть из которых берут взятки для того, чтобы обеспечить себе средства к существованию после отставки; толерантность населения к бытовой коррупции; низкий уровень морали определенной части чиновников, их психологическая готовность к подкупу; круговая порука среди коррупционеров, являющаяся причиной их ухода от уголовной ответственности; феномен обоюдной вины лиц, дающих и берущих взятки, приводит к снижению моральной ответственности каждого из них перед самим собой [28, с. 139; 29, с. 26–38] (Sinelshchikov, 2017, р. 26–38).

В разработанном Transparency International (TI) «Индексе восприятия коррупции» (ИВК) за 2020 год Россия с 30 баллами заняла 129-е место [27], что свидетельствует, на наш взгляд, о политической ангажированности его составителей, целью которых является формирование отрицательного имиджа страны, уменьшение ее инвестиционной привлекательности.

Наша точка зрения о необъективности различных международных рейтингов подтверждается результатами исследований ряда российских ученых. Так, в работе М.П. Клейменова и Р.В. Пустовит ставится под сомнение объективность разрабатываемых TI «Индекса восприятия коррупции» и «Индекса взяткодателей», а также «Индекса контроля коррупции» Всемирного банка и «Глобального индекса конкурентоспособности» Всемирного экономического форума [10] (Kleymenov, Pustovit, 2012).

В статье И.Е. Ильичева [8] (Ilichev, 2021) проведен анализ произведений зарубежных ученых, из которого следует, что высокий уровень коррупции характерен для США и стран Западной Европы.

Так, профессор Мичиганского университета Хуан Коул считает Соединенные Штаты Америки, занимающие в ИВК за 2020 год с 67 баллами 25-е место [27], самым коррумпированным государством мира, а эксперты Transparency International отмечают, что США сталкиваются с широким кругом внутренних проблем, связанных со злоупотреблением чиновниками служебным положением для получения личной выгоды. При этом почти 60% опрошенных граждан этой страны считают, что уровень коррупции в США растет [8, с. 137–138] (Ilichev, 2021, р. 137–138).

За 15 лет (2002–2017 гг.) потери Евросоюза из-за мошенничества превысили 9 млрд евро. При этом европейская Фемида достаточно благосклонна к экономическим преступникам: из 541 дел, рекомендованных Европейским бюро по борьбе с мошенничеством для передачи в суд, в суд поступили только 308 (56,9%), из них 171 (55,5%) были отклонены вследствие отсутствия «достаточных доказательств», а обвинительными приговорами завершились лишь 137 (44,5%) [8, с. 138] (Ilichev, 2021, р. 138).

В Российской Федерации преступления коррупционной направленности имеют незначительный удельный вес в общем количестве официально зарегистрированных преступных деяний. Так, по данным Генеральной прокураторы РФ [30, с. 26], за 10 месяцев 2021 г. в России было выявлено 30929 коррупционных преступлений, что составляет 1,8% от общего количества преступлений (1705829) и 30,4% от количества экономических преступлений (101720). При этом, в то время как общее количество совершенных в стране преступлений сократилось по сравнению с 2020 г. на 1,9%, количество коррупционных преступлений увеличилось на 12%.

Материальный ущерб в результате коррупционных преступлений составляет 55,7 млрд руб., что на 2,8% превышает уровень соответствующего периода предыдущего года. Стоимость имущества лиц, подозреваемых в коррупционных преступлениях, на которое был наложен арест в целях обеспечения возмещения нанесенного ущерба, составляет 55,7 млрд руб. Размер возмещенного ущерба в 2,7 раза превысил уровень 2020 года и составил 20 млрд руб. (или 35,9%) от суммы ущерба.

Более половины от общего количества коррупционных преступлений (56,5%) было зарегистрировано в трех федеральных округах: Поволжском (24,0%), Центральном (21,9%) и Южном (10,6%).

Доля взяток в структуре коррупционных преступлений составляет 52,1%. За рассматриваемый период было выявлено 16,1 тыс. фактов дачи взяток, что на 27,7% превышает уровень 2020 г. При этом в 32,1% случаев (5,9 тыс.) средний размер взятки не превышал 10 тыс. руб.

Статистические данные за 2014–2020 гг. свидетельствуют о том, что наибольшее количество случаев получения взяток было выявлено в первые три года рассматриваемого периода: в 2014 г. – 5980, в 2015 г. – 6495, в 2016 г. – 5344. В 2017 г. количество установленных случаев получения взяток (3188) сократилось по сравнению с предыдущим годом на 40,3%, а по сравнению с рекордным 2016 г. – на 49,1%. После этого зафиксирован устойчивый рост выявленных случаев получения взяток: в 2018 г. – 3499 (на 9,8% больше, чем в предыдущем году), в 2019 г. – 3988 (+14,0%), в 2020 г. – 4174 (+4,7%) [23].

По 82,5% предварительно расследованных коррупционных преступлений судами были приняты обвинительные акты (постановления), в том числе по уголовным делам в отношении получения взяток – 11,8%, дачи взяток – 7,4%, посредничества во взяточничестве – 3,5%, мелкого взяточничества – 14,6%.

Приведенные статистические данные свидетельствуют о том, что взяточничество является одним из наиболее широко распространенных видов коррупционных преступлений. При этом предметом взяточничества могут быть денежные средства (70%), ценные бумаги (22%), различные материальные и нематериальные блага и услуги (8%) [18, с. 277] (Mineeva, 2021, р. 277).

В последнем случае предметом взяточничества могут быть, в частности: а) изъятое из оборота имущество (например, наркотические и психотропные средства); б) работы и услуги, не имеющие законной рыночной стоимости (например, безвозмездное написание диссертации или оказание услуг сексуального характера) [5, с. 21] (Gorbatovich, 2020, р. 21).

Согласно результатам исследования Торгово-промышленной палаты (ТПП) Российской Федерации «Бизнес – барометр коррупции», в 2021 г. из 42 475 принявших участие в опросе российских предпринимателей около 70% сталкивались с фактами коррупции. При этом 49% респондентов сталкиваются с коррупцией редко, 20% – постоянно [9].

Серьезную угрозу национальной экономической безопасности представляет коррупция в сфере государственных закупок. Об уровне распространения в России данного вида коррупционной преступности можно судить по результатам исследований Института государственного и муниципального управления НИУ ВШЭ, согласно которым в 2020 г. при проведении госзакупок с применением коррупционных схем средний размер «откатов» составлял 22,5% от суммы контракта, а общая сумма взяток была равна 6,6 трлн руб. Это соответствует 35,3% доходной части федерального бюджета или 6,2% ВВП, размер которых в 2020 г. составил 18,7 и 107 трлн руб. соответственно [35].

По мнению ряда экспертов, существующая в России правовая система борьбы с коррупцией является достаточно эффективной, однако при ее применении на практике отсутствует системный подход [22, с. 52] (Paulov, Arakelyan, 2018, р. 52).

Об этом, в частности, свидетельствует отсутствие органа, реализующего координацию деятельности различных министерств и ведомств, осуществляющих работу по предупреждению, раскрытию и расследованию коррупционных деяний. По мнению Синельщикова Ю.П., таким координирующим органом может стать прокуратура, имеющая опыт успешной деятельности по обеспечению соблюдения законодательства и борьбы с коррупцией как в советский период, так и в современной России. При этом прокуратура должна координировать деятельность как правоохранительных, так и других органов, осуществляющих контроль над коррупцией (Федеральная налоговая служба, Росфинмониторинг, Федеральная таможенная служба, Росреестр, Пенсионный фонд России и др. [29, с. 43–46] (Sinelshchikov, 2017, р. 43–46).

Отсутствие системного подхода к борьбе с коррупцией является причиной ее высокой латентности. В ходе проведения проверок должностных лиц органов государственного и муниципального управления зачастую выявляются незначительные правонарушения, в то время как коррупционные преступления, совершенные в крупных размерах, не попадают в поле зрения проверяющих [1, с. 26] (Aniskin, 2021, р. 26). Что же касается Реестра лиц, уволенных в связи с утратой доверия [26], то в нем имеется информация только о 3085 лицах, подвергнутых этой мере наказания.

Не оспаривая справедливость точки зрения ученых и практиков, по мнению которых в стране достаточно правовых актов, регулирующих борьбу с коррупцией, мы считаем, что российская правовая система нуждается в постоянном совершенствовании.

В частности, в России не развита система легального лоббирования экономических интересов предпринимательского сообщества [12, с. 49] (Kritskaya, Kanskaya, Yanchenkova, 2018, р. 49), в связи с чем необходимо либо принять закон о лоббировании, являющийся правовым барьером для реализации коррупционных схем при продвижении в интересах определенных организаций или общественных групп законопроектов, которые противоречат интересам государства [6, с. 87; 31, с. 21] (Evstratev, 2009, р. 87; Tereshchenko, 2010, р. 21), либо внести изменения и дополнения в уже действующие правовые акты, согласно которым осуществляется взаимодействие должностных лиц с коммерческими посредниками в целях обеспечения прозрачности в деятельности последних [25, с. 64] (Pudakov, 2015, р. 64).

Заключение

В результате проведенного исследования были выработаны следующие рекомендации по борьбе с коррупцией:

1. Обеспечение прозрачности деятельности органов государственного управления на основе ужесточения контроля деятельности чиновников институтами гражданского общества.

2. Повышение уровня жизни населения с низкими и средними доходами [14] (Lev, 2021). Сокращение разрыва между группами населения с наиболее высокими и наиболее низкими доходами.

3. Повышение уровня оплаты труда и социальных гарантий государственным и муниципальным служащим при одновременном установлении жестких антикоррупционных стандартов, а также усилении уголовной ответственности за совершаемые коррупционные преступления [6, с. 86–87] (Evstratev, 2009, р. 86–87). При этом следует отказаться от расширительного толкования презумпции невиновности должностных лиц [31, с. 22] (Tereshchenko, 2010, р. 22), а в качестве дополнительной меры наказания коррупционеров, по решению суда, целесообразно пожизненно лишать льгот, предоставляемых государственным служащим (в частности, пенсионных надбавок за выслугу лет) [19, с. 61] (Musaeva, 2018, р. 61).

4. Усиление мер финансового контроля в отношении публичных служащих, а также членов их семей, предполагающее обязательное предоставление данными лицами информации обо всех без исключения бизнес-структурах и некоммерческих организациях, с которыми они имеют деловые отношения либо коммерческий интерес, о наличии у указанных лиц недвижимого имущества, ценных бумаг и денежных средств на банковских счетах (в том числе за рубежом) и иных сведений об имеющихся у них активах [25, с. 70] (Pudakov, 2015, р. 70).

5. Запрет на работу государственными служащими в течение двух лет после отставки в частных компаниях либо учреждение консалтинговых фирм без разрешения своего ведомства. Выдача таких разрешений допускается в случаях отсутствия подозрений или фактов, свидетельствующих о том, что чиновник, находясь на государственной службе, не предоставлял льготы коммерческим структурам в ответ на возможную благодарность в будущем. Кроме того, бывшие чиновники не должны иметь возможности работать в частных компаниях, с которыми в настоящее время сотрудничает государственная или муниципальная структура, на службе в которой они ранее состояли [24, с. 140] (Polyakova, 2012, р. 140).

6. Законодательное закрепление принципа inrem, в соответствии с которым обязанность доказывания имеющихся у коррупционера активов должна возлагаться не на следственные органы, а на лицо, уличенное в коррупционном преступлении. Данный принцип, используя опыт Китая, следует распространить на родственников коррупционера [8, с. 140] (Ilichev, 2021, р. 140).

7. Активизация работы по правовому просвещению населения, включая социальную рекламу и широкое освещение в средствах массовой информации и сети Интернет результатов борьбы с коррупцией в целях формирования у граждан антикоррупционного стандарта поведения [6, с. 86; 17, с. 38] (Evstratev, 2009, р. 86; Litvyak, Plygunov, Katasonov, 2015, р. 38). Антикоррупционное воспитание детей и молодежи в семье и образовательных учреждениях в целях привития им неприятия коррупции как явления, не совместимого с ценностями правового государства, негативного отношения к любым проявлениям коррупции.

8. Дальнейшая цифровизация взаимодействия бизнеса и государства, автоматизация бизнес-процессов проведения государственных закупок, таможенного и налогового администрирования [15] (Lev, Bolonin, Leshchenko, 2022). По мнению 55% опрошенных ТПП предпринимателей и 58% госслужащих, это позволит исключить влияние чиновников на бизнес и, как следствие, уменьшить уровень коррупции [9].

9. Использование в целях обеспечения соблюдения бюджетной дисциплины на всех уровнях бюджетной системы следующих бюджетно-правовых средств борьбы с коррупцией: финансовый мониторинг эффективности использования средств бюджета; бюджетное планирование; бюджетный учет; бюджетный контроль [4, с. 39; 16] (Garaev, 2015, р. 39; Leshchenko, 2019).

10. Материальное стимулирование лиц, сообщивших о фактах коррупции [33, с. 112] (Tsirin, 2016, р. 112). Источником средств для выплаты вознаграждения может быть имущество, конфискованное у коррупционеров в доход государства.