Внешний сектор Дании в условиях изменения глобальной конъюнктуры в XX – начале XXI века

ВВЕДЕНИЕ

Рассматривая положение Дании на мировом рынке, его можно охарактеризовать как своего рода перепутье – срединное положение между крупными и малыми экономиками, Скандинавией, Европой и миром. Дания, вышедшая на глобальную экономическую арену лишь в середине XIX века, традиционно ориентировалась на экспорт узких категорий товаров соседним странам, постепенно расширяя круг партнеров лишь к концу XX века. Можно сказать, что Дания вписывается в модель малой открытой экономики, под которой подразумевается экономика, незначительные размеры которой не позволяют оказывать существенного влияния на процессы на мировом рынке. Это означает повышенную уязвимость перед лицом мировых кризисов, провоцирующих протекционизм и смену структуры спроса и предложения. В этой связи интересной представляется проблема адаптации внешнего сектора Дании к изменениям мировой конъюнктуры.

Гипотеза исследования состоит в том, что современная внешнеэкономическая модель Дании, сформировавшаяся в результате выхода страны в XX веке на глобальные рынки, характеризуется повышенной уязвимостью с точки зрения изменений мировой конъюнктуры.

Целью работы является анализ внешнеэкономической политики Дании в ретроспективе и оценка влияния мировых кризисов на состояние внешнего сектора страны.

В соответствии с данной целью определены следующие задачи:

1) определить позиции датской экономики на мировом рынке в XX веке, оценить влияние на нее ключевых процессов и кризисов эпохи;

2) проанализировать ключевые внешнеэкономические показатели Дании в XXI веке, выявить основных партнеров по экспорту/импорту и основные тенденции развития внешнего сектора;

3) проанализировать влияние пандемии COVID-19 и Brexit на состояние внешнего сектора Дании, осветить связанные с этим проблемы и пути их решения.

Актуальность работы обусловлена тем, что современный кризис, связанный с пандемией COVID-19, в сочетании с внешним шоком, вызванным Brexit, требует переосмысления позиций малых открытых экономик Европы в глобальном мире и поиска новых подходов для их интеграции и восстановления в посткризисное время.

Научная новизна работы обусловлена тем, что предпринята попытка системного анализа влияния изменений мировой конъюнктуры на состояние внешнего сектора экономики Дании как малой открытой экономики.

Обзор литературы. Структуре и особенностям экономичеcкой модели Дании посвящены ряд работ зарубежных исследователей: история формирования модели рассматривается в фундаментальных работах С. Буска, Х. Поульсена [1] и (в рамках изучения северной модели) М. Алестало [2] (Alestalo, Hort, Kuhnle, 2009); вызовы, с которыми столкнулась датская экономика в ХХ веке, охарактеризованы Х. Йохансеном [3] (Johansen, 1993), Д. Неверсом [4] (Nevers, 2019), М. Рюдигером [5] (Rüdiger, 2019). Оценка влияния COVID-19 и Brexit на экономику Дании дана в основном в международных и национальных статистических материалах [6–14], а также (по преимуществу) косвенно затронута в ряде общих работ отечественных ученых по этой проблематике, например, статьях Л.А. Лопаты [15] (Lopata, 2020), О.В. Буториной [16, 19] (Butorina, 2020), Е.А. Литвинова [17] (Litvinov, 2020), Е.В. Максимовой и В.В. Морозова [18] (Maksimova, Morozov, 2020), М.Л. Колесниковой [20] (Kolesnikova, 2018), Д.Э. Моисеевой [21] (Moiseeva, 2020).

Материалы и методы. В основу работы легли публикации зарубежных и отечественных ученых, которые исследуют историю формирования внешнеэкономической модели Дании, ее современное состояние и особенности как малой открытой экономики, ее реакцию на внешние шоки, в частности связанные с пандемией COVID-19 и выходом Великобритании из Европейского союза (Brexit). Авторы также используют материалы отчетов и докладов международных организаций (Всемирного банка, Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР)), международных индексов и рейтингов (индекс экономической глобализации, Economist Intelligence Unit), докладов международных и национальных статистических агентств и служб (Евростата, Министерства экономики Дании, Государственной статистической службы Дании, ОЭСР, Государственного департамента США).

Методологическую базу составляют системно-структурный анализ (были изучены составные структурные элементы и особенности внешнеэкономической модели Дании), конкретно-исторический анализ (были исследованы исторические аспекты и процессы формирования и развития внешнеэкономической модели) и статистический анализ (были изучены статистические показатели, иллюстрирующие влияние пандемии COVID-19 и Brexit на состояние внешнего сектора Дании).

1. Позиции Дании на мировом рынке в ХХ веке

Становление северной (скандинавской) экономической модели пришлось на конец XIX – начало ХХ века [2, 9] (Alestalo, Hort, Kuhnle, 2009), тогда же сложилась специфика внешней политики стран региона и Дании в частности. Основные этапы развития внешнеэкономической политики Дании в XX веке на фоне изменения мировой конъюнктуры можно представить в таблице 1.

Таблица 1

Развитие экономики Дании в ХХ в. Влияние на нее мировых процессов и кризисов

Охарактеризуем более детально место Дании в мировом хозяйстве в XX веке. Позиции Дании на международной арене к началу столетия были достаточно слабыми: в результате потери значительной части территории (Норвегии, герцогств Шлезвиг, Гольштейн и Лауэнбург) страна была ослаблена как политически, так и экономически. Это обусловило превращение Дании из некогда великой державы в одно из малых государств Европы, сопровождавшееся перестройкой экономики от закрытого автократического типа (ориентировавшегося на внутренний спрос) к открытости и вовлеченности в международные экономические отношения [1, с. 60] (Busk, Poulsen, 2007, р. 60). Подобный вывод подкрепляется резким ростом импортной квоты (до 35% ВВП), ставшей одной из самых высоких в Европе [3, с. 38] (Johansen, 1993, р. 38). Весь датский экспорт периода Первой мировой войны концентрировался вокруг нескольких сельскохозяйственных статей (бекон, яйца, масло). Это способствовало превращению датского сельского хозяйства в компактную и высокотехнологичную отрасль – источник стремительного экономического роста в этот период. Отмечался рост экспорта в сфере услуг и торговли (хотя и с определенным дефицитом). Датские компании (Otto Mønsted Ltd, F.L. Smidth and Co. и др.) начали свое проникновение на ряд рынков зарубежных стран, а в Копенгагене появились первые представительства крупных международных сетей. Говоря об основных партнерах Дании, важно отметить высокую степень зависимости от рынков Германии и Британии (необходимость соблюдать баланс в условиях их соперничества в ходе Первой мировой войны), сохранение тесных отношений с другими странами Скандинавии (монетарный союз); наблюдалось сотрудничество с Россией и рядом других стран [3, с. 38] (Johansen, 1993, р. 38). При этом война вносила свои коррективы в развитие датской экономики: монетарный союз с Норвегией и Швецией был расторгнут, наблюдалось сокращение поставок, вводились элементы государственного регулирования (в том числе планы по рационализации, одним из авторов которых был Уве Роде [4, c. 239–240] (Nevers, 2019, р. 239–240)). Самым непосредственным образом война сказалась на экономической ситуации в Европе, что вынуждало Данию искать новое место в глобальной экономике со стремительно меняющимися условиями функционирования рынков великих держав.

Основными целями датской экономической политики в межвоенный период были: 1) восстановить производственные возможности; 2) стабилизировать курс кроны; 3) нормализовать внешнюю торговлю и подстроить ее под новые условия функционирования международного рынка [3, с. 40] (Johansen, 1993, р. 40). Реконструкция экономики была в целом завершена за 1919–1920-е гг. в основном за счет импорта из Великобритании и США. Экспорт этого периода был также отмечен значительной долей продукции животноводства, однако произошли изменения в списке основных торговых партнеров: потеряли свое значение связи с Германией (из-за сильнейшего экономического кризиса и гиперинфляции) и СССР (впоследствии они частично были восстановлены по торговому соглашению 1923 года). Кроме того, в Копенгагене открылись еще несколько крупных представителей международных компаний (Ford, General Motors), а датские производители сухих батарей (Hellesens Enke, V. Ludvigsen A/S) увеличивали свое присутствие в мире [1, с. 80] (Busk, Poulsen, 2007, р. 80).

Великая депрессия в США, вызвавшая мировой экономический кризис, достаточно ощутимо отразилась на датской экономике: основные партнеры Дании столкнулись с трудностями, либеральная торговая политика страны привела к сильному сокращению экспорта, сельское хозяйство терпело убытки [22]. В сложившихся обстоятельствах встала необходимость перейти к новому экономическому курсу, предполагавшему: 1) отказ от золотого стандарта; 2) систему специальных разрешений на все международные транзакции и большинство импортных статей; 3) доходы в иностранной валюте должны были сразу направляться в Данию; 4) займы за границей только по специальным разрешениям [23]. Эти меры позволили перейти к конкретным действиям: были подписаны соглашение с Британией 1933 г. (по увеличению взаимного импорта/экспорта) и ряд соглашений с Германией 1934 г. (о немецкой клиринговой системе в двусторонней торговле). В итоге значительно снизилась импортная квота (с 30% ВВП до 21% ВВП [3, с. 44] (Johansen, 1993, р. 44)), благосостояние граждан (упадок компенсировался повышением занятости и сравнительно небольшим по сравнению с другими европейскими странами снижением ВВП), но при были развязаны руки во внутренней экономической политике (начало использования рецептов Дж. Кейнса и Х. Олина).

Во время немецкой оккупации в ходе Второй мировой войны датская экономика была интегрирована в немецкую военную машину, что на практике означало: 1) торговлю только со странами «Крепости Европы» и нейтральными государствами; 2) снижение импортной квоты (с 20% до 5%); 3) ограниченные поставки сырья; 4) государственное вмешательство во все сферы: рационализация, регулирование цен, всевозможные запреты; 5) положительное сальдо торгового баланса [3, с. 46] (Johansen, 1993, р. 46).

Подобная политика сильно сказалась на экономике страны в послевоенный период: встала необходимость масштабных поставок из-за границы, сформировавшая зависимость страны от внешних рынков). Важнейшей задачей послевоенного времени было восстановление экспортных поставок в Великобританию. Эта проблема была решена осенью 1945 года: соглашение предусматривало датский импорт бекона, масла, яиц в Великобританию (по более низким ценам, чем в военные годы в Германию) и экспорт железа, стали, угля. Новое соглашение было подписано уже после присоединения Дании к Плану Маршалла (и предполагало более выгодные условия). Постепенное восстановление экономики за счет иностранных средств поставило Данию перед необходимостью балансировать между великими державами и вновь перейти к более либеральному хозяйственному механизму. Это вызвало рост импортной квоты до 30%, а также стало толчком к проектам североевропейского сотрудничества [1, с. 84] (Busk, Poulsen, 2007, р. 84).

Период с 1955 по 1973 год в Европе характеризовался послевоенным экономическим подъемом, появлением общего интеграционного проекта и либерализацией торговли и финансов. Датская внешняя торговля этого периода столкнулась с тремя основными проблемами: 1) вследствие отмены количественных ограничений на импорт Дания была вынуждена резко отказаться от довоенных протекционистских мер; 2) нежелание ОЭСР включать сельхозпродукцию (основные экспортные статьи Дании) в план по либерализации; 3) различие взглядов Великобритании и Германии (главных партнеров Дании) на вопросы интеграции.

Вторая проблема наиболее остро стояла перед руководством страны – вследствие этого Дания предпочла Европейскую ассоциацию свободной торговли (ЕАСТ) во главе с Великобританией (которое двусторонними соглашениями гарантировало особые условия для экспорта датского бекона и масла в Великобританию). Выбирая ЕАСТ, Дания также надеялась на будущий компромисс с членами Европейского экономического сообщества (ЕЭС). Однако расчет был неверным из-за обострившихся проблем между Великобританией и Францией [24, с. 97] (Butorina, 2011, р. 97). Эти обстоятельства привели к серьезным трудностям в сельскохозяйственном экспорте Дании, отрицательным темпам экономического роста. Ситуация изменилась к лучшему лишь в 1973 году, когда Дания вошла в расширенный состав ЕЭС: это позволило получить доступ к большему количеству рынков без тарифных ограничений. Можно сказать, что 1973 год стал своего рода поворотным для внешнеэкономических связей Дании: ¾ внешнеторгового оборота приходилось на страны ЕАСТ и ЕЭС, в то время как достижение эффективной кооперации с Восточной Европой, Россией и Третьим миром вызывало трудности [25].

1973 год отметился также первым нефтяным кризисом, что фактически нейтрализовало положительный эффект от интеграции в силу тотальной зависимости энергетики страны от нефти (90% от всего энергетического потребления [26]). Это привело к одному из самых высоких в истории страны внешнему долгу (40% ВВП) и к общему расстройству экономики. В 1979 году страна вступила на путь развития альтернативных источников энергии для преодоления зависимости от поставок нефти (закреплено в энергетическом плане Министерства энергетики Дании) [5, с. 517] (Rüdiger, 2019, р. 517).

Другим источником проблем были побочные эффекты интеграции, которые стали особо проявляться в 1980-х: 1) фиксирование цен на с/х продукцию, введение дополнительных количественных ограничений (система квот); 2) в силу усиления взаимодействия в монетарной политике датская крона была привязана к немецкой марке, что порождало прямую зависимость Копенгагена от интересов Берлина; 3) проект введения общего рынка предполагал меньшую свободу политических действий (а значит, и меньший набор инструментов для регулирования кризисных ситуаций внутри страны) [3, с. 54] (Johansen, 1993, р. 54).

Результатами первых лет членства Дании в ЕЭС стало смещение экспорта в сторону Германии и уменьшение его со странами ЕАСТ (в первую очередь с Великобританией). Важной тенденцией стало увеличение доли неевропейских стран (например, Японии) в платежном балансе страны. Можно также отметить начало становления относительно независимой энергетической политики Дании (за счет добычи нефти в Северном море и развития возобновляемых источников энергии [28] (Demina, 2020).

После трех десятилетий (начало 1960 – конец 1980-х) «золотого века» северной модели государства всеобщего благосостояния [2, с. 15] (Alestalo, Hort, Kuhnle, 2009, р. 15) 1990-е годы стали временем испытаний для всего Скандинавского региона: в странах разразились финансовые кризисы, что, с одной стороны, способствовало развитию связей внутри региона, а с другой – вынуждало страны корректировать основы североевропейской модели [28, с. 40–41] (Demina, 2020, р. 40–41). Дания в силу успешно проведенных своевременных реформ смогла избежать тяжелых последствий кризиса, что проявилось в положительном сальдо платежного баланса (кроме 1998 года) [29, с. 345]. Это позволило значительно сократить внешний долг и увеличить экономические резервы страны. Важнейшим событием периода стало превращение Дании в нетто-экспортера нефти (1997 г.), что способствовало преодолению зависимости от резких изменений цен на топливо [29, с. 341]. При этом активное развитие получила альтернативная энергетика: был сделан акцент на решении проблемы изменения климата и использования возобновляемых источников энергии [5, с. 520–521] (Rüdiger, 2019, р. 520–521). Еще одним локомотивом развития стал стремительный рост экспорта услуг (в первую очередь в США с 1998 г.); эта повышательная тенденция сохранится вплоть до 2011 года [29, с. 342–344]. Говоря об основных внешнеэкономических партнерах Дании, необходимо заметить, что они оставались весьма традиционными: Германия, Великобритания, США, Нидерланды и другие страны ЕС. В то же самое время в этот период растет значение Китая (4-е место в импорте), а также восточноевропейских экономик (в первую очередь Польши: 9–10-е место в экспорте/импорте) в силу распада Советского Союза [29, с. 342–344].

2. Позиции Дании на мировом рынке в современном мире

2.1. Дания в мировой торговле товарами

Характерной чертой экономики стран скандинавского региона вообще и Дании в частности является высокая степень открытости и глобализированности торговли [28, с. 34] (Demina, 2020, р. 34). Для страны характерно положительное сальдо торгового баланса: оно наблюдалось практически непрерывно с 1990 года. До мирового финансового кризиса 2008‒2009 гг. сальдо возрастало, но не превышало 4,0% ВВП Дании, однако после кризиса в 2010 году значение показателя резко возросло до 6,6% и с тех пор не опускалось ниже 6,3% ВВП страны. Экспортная ориентированность экономики Дании не вызывает сомнений, однако ее уровень на протяжении XXI века менялся: в целом датская экономика шла в фарватере тенденций стран ОЭСР до кризиса 2008 года, однако восстанавливалась тяжелее вплоть до 2011 года. В 2008 году ВВП Дании снизился на 0,5%, в 2009 году – на 4,9%. По данным Доклада ОЭСР Статистическая записка по торговле и инвестициям в Дании, 2017 [30], в последующие годы темпы роста экономики оставались сравнительно низкими. В 2012 году ВВП вырос лишь на 0,2%, а на докризисный уровень страна вернулась только к 2014 году. Вместе с тем после достижения докризисных значений отмечался стабильный рост ВВП, который на период 2012–2019 гг. составлял в среднем 2,3% [30].

Важно отметить, что помимо положительной динамики личного потребления мощным драйвером экономического роста в этот период стало наращивание несырьевого экспорта, который, по данным Всемирного банка [31], вырос с 58% в 2012 году до 72% в 2019 году, причем среди групп товаров выделяются фармацевтическая продукция и механические устройства: 2019 году их доля составила 15,9% в стоимостном объеме экспорта, при этом на фармацевтическую продукцию пришлось практически 30% совокупного экспорта товаров Дании, что позволяет ей входить в десятку крупнейших экспортеров фармацевтической продукции.

Стоит при этом отметить, что сохраняется тенденция, отмеченная в докладе ОЭСР [30]: показатель экспортной ориентированности экономики Дании (31% ВВП) меньше, чем в среднем по ОЭСР, но в сравнении с Швецией и Финляндией экспортная интенсивность дочерних компаний и импортный аспект экспорта близки к медианным показателям.

Для анализа современного состояния датских внешних связей необходимо заметить одну важную особенность мирового рынка XXI века: зачастую товары, которые включаются в статистику по экспорту, ни разу не пересекают границ страны. Существуют три основные модели экспорта: традиционный экспорт (¾ совокупного экспорта Дании), «мерчентинг» (товары производятся/продаются вне датских границ через дочерние компании; 13% в совокупном товарном экспорте) и «процессинг» (поставка сырья из Дании и второй страны для производства товара в третьей стране и продаже в четвертой, 5% в совокупном товарном экспорте) [32].

На 2019 год страны, наиболее заметные в формировании добавленной стоимости датского экспорта, следующие: Германия (11%), Норвегия (10%), США (9,5%), Россия (8,7%), Великобритания (7,9%), Швеция (6,4%), Китай (4,3%) [34]. В платежном балансе (товары и услуги) более 40% занимают Германия (13,3%), Швеция (10,8%), США (10,2%) и Великобритания (7,2%). Они также имеют сильные позиции в совокупном экспорте товаров и услуг [33].

Однако для получения более целостной картины необходимо учитывать тот факт, что Дания является высокоглобализированной экономикой (в 2020 страна заняла 8-е место в мире по индексу KOF Index of Globalization), что способствует активному вовлечению Дании в формирование глобальных цепочек стоимости. Механизм работы мирового рынка может выглядеть следующим образом. Китайское сырье, проходящее через несколько стран: Польшу, Данию, Великобританию и Германию, становится продуктом потребления в США. В этой модели датский экспорт в определенной степени зависит сразу от всех стран цепочки: от спроса в США и экспорта Китая, Польши, Великобритании и Германии.

Для анализа финальной добавленной стоимости датских товаров необходим индикатор ОЭСР TIVA, который позволяет наиболее полно ответить на вопросы: насколько велик датский экспорт? каковы основные торговые партнеры Дании? Исходя из данных доклада ОЭСР [30], основными торговыми партнерами страны по добавленной стоимости являются: Германия (экспорт = 11%; доля ниже, чем в традиционном экспорте), США (экспорт = 10%, импорт = 8%; доля выше, чем в традиционном экспорте и импорте), Великобритания (экспорт = 9%, импорт = 8%; доля близка к показателю традиционного экспорта и импорта), Швеция (экспорт = 7%, импорт = 7%; доля ниже, чем в традиционном экспорте), Китай, Норвегия, Франция, Польша и др.

Не умаляя роль внешней торговли в экономике Дании, важно отметить, что показатели валового экспорта (204 млрд долл., или 51% ВВП в 2019) и валового импорта (178 млрд долл., или 58% ВВП в 2019), по данным Всемирного банка [31], преувеличивают реальное значение торговли для датской экономики (так как по добавленной стоимости эти показатели составляют 31% и 25% соответственно), что в среднем близко к среднему показателю по ОЭСР [30].

2.2. Дания в мировой торговле услугами

По данным Всемирного банка, на 2019 год экспорт услуг Дании составил 74,4 млрд долл., или 1,1% мирового экспорта услуг, что превышает долю страны в мировом ВВП (0,6%). По данным отчета Национальной статистической службы [34], с 2005 до 2016 год внешняя торговля услугами возросла на 55%, прежде всего за счет морских перевозок (40% всей торговли услугами), а также туризма, сферы коммуникации и строительства. Под воздействием мирового финансового кризиса 2008 торговля услугами сократилась, но к 2016 году превзошла докризисный уровень.

По данным Santander Trade [35], в 2019 году крупнейшими партнерами Дании в торговле товарами и услугами стали Германия (13,7% в экспорте и 21% в импорте), Швеция (9,9% в экспорте и 12% в импорте), Норвегия (5,8% в экспорте и 4,2% в импорте), Великобритания (5,5% в экспорте и 3,8% в импорте), Нидерланды (4,9% в экспорте и 7,9% в импорте) и США (4,7% в экспорте и 3,4% в импорте).

3. Позиции Дании на мировом рынке в условиях пандемии COVID-2019

Пандемия COVID-2019 сработала как политический триггер [15, с. 293] (Lopata, 2020, р. 293) и внесла серьезные коррективы в экономические показатели всех стран мира. Особым вызовом для стран Евросоюза стал тот факт, что начало пандемии пришлось на тот период, когда экономика ЕС до конца еще не преодолела последствия финансового кризиса 2008 года и кризиса Еврозоны [16, с. 157] (Butorina, 2020, р. 157). По данным Еврокомиссии, пандемия стала причиной глубочайшей рецессии в истории ЕС [6, 9]. Дания не стала исключением: максимальное падение темпов роста ВВП, связанное с введением национального карантина с 13 марта 2020 года, пришлось на второй квартал 2020 года и, по данным Евростата [7], составило 7,1% по сравнению с первым кварталом 2020 года. При этом по сравнению со вторым кварталом темпы прироста ВВП в третьем квартале 2020, после постепенной отмены ограничительных мер в августе-сентябре, увеличились на 5,2%. Вместе с тем принятые в декабре 2020 года новые жесткие ограничительные меры способствовали замедлению темпов роста ВВП, которые в четвертом квартале 2020 года по сравнению с предыдущим периодом составят, по оценке Национального банка Дании [8, с. 2], от 0,5 до 1%.

В целом МВФ прогнозирует менее существенное падение объемов выпуска в Дании в сравнении другими развитыми экономиками мира: в среднем ВВП развитых стран может снизиться на 5,8%, тогда как для Дании этот показатель, по оценкам, составит 4,5%. Среди детерминантов более благоприятного прогноза можно назвать, прежде всего, тот факт, что для экономики Дании не характерна зависимость от добывающего сектора и экспорта туристических услуг [9, с. 5].

При этом, по оценке Национального банка Дании, негативные последствия пандемии будут ощущаться как минимум до 2022 года [8, с. 7], а основным сдерживающим фактором станет низкий внешний спрос на экспортируемые Данией товары на фоне усиления протекционизма [17, с. 54] (Litvinov, 2020, р. 54). По данным Государственной статистической службы Дании [10], в сентябре 2020 года датский экспорт товаров и услуг снизился на 7% по сравнению с показателем сентября 2019, тогда как, например, для Германии разница составила 6%.

Вместе с тем высокая доля фармацевтических препаратов и продуктов питания в экспорте товаров отчасти послужила подушкой безопасности: по сравнению с концом 2019 года в конце 2020 года датский экспорт товаров снизился всего на 3%, тогда как в это же время экспорт услуг потерял 20%, по данным доклада ОЭСР [11, с. 151].

Стоит также отметить существенное снижение инвестиционной активности, в основном вызванное ростом неопределенности и негативных ожиданий. Вместе с тем потенциально привлекательными для инвестиций являются сферы медицинских разработок и зеленых технологий, значение которых все больше и больше растет.

Особый интерес в этой связи представляет отчет о состоянии датского экспорта, выпущенный в сентябре 2020 Министерством экономики Дании [12]. Документ выделяет следующие тенденции: 1) экономический спад 2020 года ожидается на уровне 2008 года с падением экспортных показателей на 10,2% (разные по отраслям); 2) особые трудности будут наблюдаться в экспорте услуг (ожидаемое падение 7,7% в 2020 г., которое может быть частично покрыто экспортом продуктов питания, биотехнологиями и продукцией прикладной науки); 3) экспорт вернется к положительным показателям уже в 2021 году (ожидаемый рост 6,2%); 4) экспорт в соседние страны (Германия и Швеция) будет снижаться, в то время как в Китай и США увеличиваться.

Отчет также фокусируется на тех проблемах, которые затруднят восстановление датского экспорта: 1) падение мирового спроса (неопределенность, концентрация на собственной обеспеченности, падение цен); 2) ограничение передвижения (проблемы с продажами, поставками; снижение доходов в туристическом секторе; невозможность командировок в ряд стран); 3) торможение реализации проектов в сфере экологии (невозможность продолжения перестройки экономики в концепции устойчивого развития докризисными темпами); 4) нестабильность в сфере логистики и цепочек поставок (касается как импорта, так и экспорта: увеличение времени доставок, невозможность поставок из стран, где производство остановлено, уменьшение возможностей для грузовых перевозок); 5) введение протекционистских мер и установление торговых барьеров партнерами по экспорту (приоритет импортозамещению приводит к неравенству по отношению к датским компаниям); 6) снижение инвестиций в передовые технологии (потенциальные трудности в развитии цифровых технологий); 7) усложнение доступа к капиталу (особенно в отношении венчурных компаний); 8) недостаточная ликвидность кроны.

Документ предлагает следующие возможные решения проблем международной торговли Дании: создание возможностей для деловых командировок; развитие электронной торговли; стимулирование спроса на интернет-платформах (перевод рынка в цифровой формат); увеличение венчурных инвестиций; приоритет «зеленым» решениям, поддержка зеленого экспорта; интенсификация сотрудничества в экономической дипломатии.

Особый акцент также делается на развитии сотрудничества в глобальном мире [8, с. 7], так как от этого напрямую зависит жизнеспособность внешнего экономического сектора Дании как малой открытой экономики на фоне прогнозируемого ускорения глобализации после пандемии [18, с. 88] (Maksimova, Morozov, 2020, р. 88).

4. Позиции Дании на мировом рынке в условиях Brexit

Brexit ознаменовал собой не просто выход рядового члена из состава Европейского союза; считается, что этот процесс будет оказывать прямое влияние на Европу в экономической, политической, культурной и других проекциях, а также, что более важно, вынудит лидеров ЕС пересмотреть многие аспекты интеграционного сотрудничества [19, с. 21] (Butorina O.V., 2020, р. 21).

Процесс выхода Великобритании из Европейского союза стал еще одним вызовом датской экономике в силу исторических связей стран и сложившегося партнерства во внешней торговле и движении капитала. Для того чтобы оценить масштаб возможных последствий Brexit для Дании, необходимо дать краткую характеристику экономическим взаимоотношениям между странами. Согласно государственному статистическому агентству Дании [13], в 2019 году объемы экспорта между странами составляли 113 миллиардов крон, импорта – 89 миллиардов крон; при этом в совокупном товарном экспорте Дании доля Великобритании составляла 7%, в экспорте услуг – 10%; в Великобритании действовали 875 датских дочерних компаний с 89 000 занятыми, в Дании – 661 британская компания с 34 400 занятыми соответственно. Страны поддерживали тесные связи в сфере инвестиций: Великобритания была вторым по величине инвестором в датскую экономику после Швеции с совокупным объемом капиталовложений в 81,9 миллиардов крон; Дания – четвертым по величине инвестором Великобритании (207,2 миллиардов крон). Важно отметить, что за последние годы страны продолжали наращивать объемы взаимных капиталовложений.

Необходимо также отметить активное движение людей между странами: в связи с активным сотрудничеством в сфере образования, культуры и др. количество британских граждан в Дании имело тенденцию к росту с 2008 года. К началу 2020 года этот показатель составил 18 346 человек.

Важнейшей с точки зрения датской экономики является сфера рыбной ловли. В государствах – членах ЕС эта отрасль регулируется соглашениями ЕС об Общей рыболовецкой политике (the European Union’s Common Fisheries Policy), разработанной в конце 1970-х – начале 1980-х. Ее целью является сглаживание острой конкуренции между странами и развитие «экологически, экономически и социально устойчивой» рыбной ловли. Главным элементом соглашений являются так называемые рыбные квоты, закрепляющие равный доступ к водам ЕС и устанавливающие пределы вылова конкретно взятого вида рыбы отдельной страной. Это позволяет странам добывать рыбу в отрыве от границ исключительных экономических зон [37, с. 7]. С точки зрения Великобритании, эта политика подвергается резкой критике и является одной из причин евроскептицизма [20, с. 151] (Kolesnikova, 2018, р. 151). Дело в том, что Великобритания, обладающая богатыми запасами рыбы в собственных водах, могла получать лишь 50% от них, в то время как остальная часть распределялась между странами, граничащими со страной с т.з. исключительных экономических зон. Например, Дания, являющаяся такой страной, получала около 40% ежегодного улова из британских вод [37, с. 10]. Более того, Общая рыболовецкая политика способствовала истощению рыбных ресурсов в британских водах, отсутствию контроля властей за рыбопромысловой деятельностью и ограничению промысловых мощностей британского рыболовецкого флота [20, с. 151] (Kolesnikova, 2018, р. 151).

30 декабря 2020 года состоялось подписание Соглашения о торговле и сотрудничестве между ЕС и Великобританией (EU-UK Trade and Cooperation Agreement). Этот документ ознаменовал собой окончание переходного периода, предусмотренного Соглашением о выходе Великобритании из ЕС (Brexit withdrawal agreement). Несмотря на то, что сложно делать выводы о долгосрочных последствиях имплементации соглашения, можно сделать ряд замечаний относительно тех условий, на которых будет происходить экономическое взаимодействие Дании и Великобритании: 1) отсутствие таможенных пошлин и импортных квот на торговлю товарами позволит сохранить выгодные условия для импорта/экспорта товаров между странами (хотя и осложненные формальными процедурами таможенного контроля и возможностью введения налогов); 2) облегченные условия трансграничного предоставления услуг будут способствовать сохранению тесного взаимодействия (однако могут быть осложнены в силу отмены свободного доступа к рынкам услуг); 3) выход Великобритании из общего энергетического рынка ЕС может потенциально осложнить взаимодействие в сфере альтернативной энергетики; 4) прекращение свободного передвижения людей, а также выход Великобритании из ряда образовательных программ (например, Erasmus+) может существенно сказаться на потоках миграции между странами [38]; 5) выход Великобритании из Соглашений об общей рыболовецкой политике означает ее превращение в самостоятельное прибрежное государство, с которым станы ЕС будут вынуждены заключать двусторонние соглашения [21, с. 119] (Moiseeva, 2020, р. 119). Это может самым существенным образом сказаться на датской экономике. Некоторые аналитики оценивают возможные последствия как способные «разрушить» всю отрасль. Уже сейчас можно предсказать существенное сокращение количества рабочих мест (до ¾ в районах, где рыболовство является основным занятием населения), что потенциально может подорвать локальный уклад жизни и создать серьезную социальную напряженность [14].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключение можно сделать следующие выводы:

1. Дания, являющаяся малой открытой экономикой, традиционно занимала срединное положение на европейском и мировом рынках. В силу узкой специализации и направленности экспорта страна исторически была уязвима перед лицом мировых кризисов. Переломным моментом ХХ века можно назвать 1973 год, который заложил многие современные тенденции в датской экономике.

2. В современную эпоху экономическое развитие Дании также характеризуется высокой степенью зависимости от экспорта/импорта (хотя и держится на среднеевропейских показателях). При сохраняющейся традиционности датских партнеров (Германия, Великобритания) растет значение северного сотрудничества (Швеция, Норвегия) и неевропейских стран в структуре внешней торговли, особенно в цепочках добавленной стоимости (США, Япония, Китай).

3. Пандемия COVID-19, которая по степени падения экономических показателей схожа с кризисом 2008 года, поставила перед Данией ряд проблем: падение мирового спроса, торможение проектов в сфере экологии, нестабильность в сфере логистики и цепочек поставок, введение протекционистских мер основными внешнеторговыми партнерами и др. Для преодоления кризиса стране необходимо переосмысление приоритетов в сторону цифровых технологий, финансируемых через венчурные инвестиции; продолжение «зеленого» курса с акцентом на энергетике, а также интенсификация международных связей в экономической дипломатии. Не последняя роль в условиях глобализации отводится международному экономическому сотрудничеству.

4. Brexit стал для Дании новым вызовом, связанным с изменением условий взаимодействия с важнейшим внешнеэкономическим партнером страны – Великобританией. И хотя некоторые из них не станут серьезным препятствием для сотрудничества стран, отдельные сферы (в частности, рыбная ловля) будут оказывать прямое негативное влияние на датскую экономику.