Экономическая безопасность полиэтничного региона: особенности методологии исследования

Введение. Существующие различия в уровне социально-экономического развития регионов, нарушение производственно-технологических связей между регионами России, увеличение разрыва в уровне среднедушевого дохода населения между отдельными субъектами Российской Федерации привели к формированию депрессивных, кризисных и отсталых в экономическом отношении регионов. В этих целях приоритетным направлением должна стать своевременная оценка рисков, что особенно актуально для полиэтничных регионов.Необходимость совершенствовании методологических подходов к оценке экономической безопасности вызвана происходящими изменениями как в целом по стране, так и в регионах. Междисциплинарный подход, примененный в исследовании экономической безопасности региона как социо-эколого-экономической системы, позволил сформулировать современные научные методологические подходы на региональную экономическую безопасность. Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года [10] определила основные направления, стратегические цели и приоритеты обеспечения национальной безопасности. Как отмечал А.Е. Городецкий, ее принятие «означало определенный шаг вперед, однако экономическая безопасность не была отражена как самостоятельный вид национальной безопасности» [23] (Gorodetskiy, 2018). Четкое разграничение национальной и экономической безопасности и определение экономической безопасности произошло в Стратегии экономического безопасности Российской Федерации на период до 2030 года [12]. Основная часть. Исследование эволюции термина «экономическая безопасность» проводилось в двух аспектах, в нормативно-правовых актах и работах ученых, как отечественных, так и зарубежных, и не только онтологические, содержательные аспекты термина «экономическая безопасность» при использовании его в нормативных и политико-правовых актах, официальных документах, сколько особенности применения рассматриваемой дефиниции и ее инвариантов политическими институтами, а также как области научного знания в научной и образовательной деятельности.

Легальное определение экономической безопасности было закреплено в Федеральном законе от 13 октября 1995 г. №157-ФЗ «О государственном регулировании внешнеторговой деятельности», в его 2-й статье, содержащей понятия, используемые в этом законе. Под экономической безопасностью понималось «состояние экономики, обеспечивающее достаточный уровень социального, политического и оборонного существования и прогрессивного развития Российской Федерации, неуязвимость и независимость ее экономических интересов по отношению к возможным внешним и внутренним угрозам и воздействиям» [1].

Оставляя вне разбора, как уже говорилось выше, содержание этого определения, отметим, что вскоре после принятия упомянутого закона был подписан Указ Президента РФ от 29 апреля 1996 г. № 608 «О Государственной стратегии экономической безопасности Российской Федерации (Основных положениях)» [4]. Определения экономической безопасности ни в указе, ни в стратегии не было, что выглядело вполне оправданным, учитывая его наличие в законе, принятом всего полгода назад. Вместе с тем в документе, исходя из законодательно закрепленного понятия «экономическая безопасность» и в целях ее обеспечения делались немаловажные уточнения.

Во-первых, формулировались цель и объекты государственной стратегии экономической безопасности РФ.

Во-вторых – угрозы экономической безопасности.

В-третьих – критерии и параметры состояния экономики, отвечающие требованиям экономической безопасности страны.

В-четвертых – меры и механизмы экономической политики, направленные на обеспечение экономической безопасности.

Прежде всего, было заявлено, что стратегия ориентирована на реализацию осуществляемых в РФ экономических преобразований в ближайшие три-пять лет. Целью стратегии провозглашалось обеспечение такого развития экономики, при котором создались бы приемлемые условия для жизни и развития личности, социально-экономической и военно-политической стабильности общества и сохранения целостности государства, успешного противостояния влиянию внутренних и внешних угроз.

Объектами экономической безопасности РФ признавались личность, общество, государство и основные элементы экономической системы, включая систему институциональных отношений при государственном регулировании экономической деятельности.

Государственная стратегия включала в себя:

- характеристику внешних и внутренних угроз экономической безопасности России как совокупность условий и факторов, создающих опасность для жизненно важных экономических интересов личности, общества и государства;

- определение и «мониторинг факторов, подрывающих устойчивость социально-экономической системы государства» [26] (Leshchenko, 2019);

- определение критериев и параметров, характеризующих национальные интересы в области экономики и отвечающих требованиям экономической безопасности РФ;

- формирование экономической политики, институциональных преобразований и необходимых механизмов, устраняющих или смягчающих воздействие факторов, подрывающих устойчивость национальной экономики.

Наиболее вероятными угрозами экономической безопасности, на локализацию которых должна быть направлена деятельность федеральных органов государственной власти, назывались (изложено с некоторыми сокращениями):

- увеличение имущественной дифференциации и повышение жизненного уровня населения;

- деформированность структуры российской экономики;

- возрастание неравномерности социально-экономического развития регионов;

- криминализация общества и хозяйственной деятельности.

Для определения критериев и параметров, отвечающих требованиям экономической безопасности РФ, предписывалось учитывать (изложено кратко):

- способность экономики функционировать в режиме расширенного воспроизводства;

- приемлемый уровень жизни населения и возможность его сохранения;

- устойчивость финансовой системы;

- рациональную структуру внешней торговли;

- поддержание научного потенциала страны;

- сохранение единого экономического пространства и широких межрегиональных экономических отношений;

- создание экономических и правовых условий, исключающих криминализацию общества и всех сфер хозяйственной и финансовой деятельности;

- определение и обеспечение необходимого государственного регулирования экономических процессов.

В качестве мер и механизмов экономической политики рассматривались:

- мониторинг факторов, определяющих угрозы экономической безопасности РФ;

- разработка критериев и параметров (пороговых значений) экономической безопасности;

- деятельность государства по обеспечению экономической безопасности.

Логично, что после того как была принята Государственная стратегия экономической безопасности, в Положении о Совете Безопасности Российской Федерации (утверждено Указом Президента РФ от 10 июля 1996 г. № 1024 «Вопросы Совета Безопасности Российской Федерации») к числу основных функций этого органа было отнесено решение стратегических проблем экономической безопасности. При этом экономическая безопасность была поставлена на второе место вслед за государственной безопасностью [5].

В развитии заданного президентским указом вектора появилось Постановление Совета Федерации Федерального Собрания от 8 августа 1996 г. № 327-СФ «О законодательном обеспечении экономической безопасности Российской Федерации» [14]. В нем, в частности, предлагалось Правительству России разработать проект федерального закона «Об основах экономической безопасности Российской Федерации». Со своей стороны, Совет Федерации обозначил базисные критерии оценки проектов федеральных законов в части их соответствия Государственной стратегии экономической безопасности Российской Федерации. К этим критериям были отнесены (дано в кратком изложении):

- соответствие норм проекта федерального закона количественным и качественным макроэкономическим параметрам экономической безопасности;

- совместимость интересов государства и субъектов хозяйственной деятельности;

- наличие в проекте федерального закона предпосылок для формирования адаптационных механизмов, устраняющих или смягчающих воздействие внутренних и внешних факторов, подрывающих устойчивость национальной экономики;

- анализ ресурсно-финансового обеспечения проекта федерального закона;

- прогноз возможных институциональных преобразований;

- оценка влияния норм проекта федерального закона на эффективность функционирования экономики субъектов Российской Федерации;

- соответствие норм проекта федерального закона общим принципам федерализма и государственной политики в области федеративных отношений.

27 декабря 1996 г. Правительство РФ приняло постановление № 1569 «О первоочередных мерах по реализации Государственной стратегии экономической безопасности Российской Федерации (Основных положений), одобренной Указом Президента Российской Федерации от 29 апреля 1996 г. № 608». Постановление содержало перечни мер по предотвращению угроз экономической безопасности РФ и перечни критериев экономической безопасности государства [13].

17 декабря 1997 г. появился Указ президента РФ № 1300, которым была утверждена Концепция национальной безопасности Российской Федерации [6]. Некоторых специалистов документ отчасти разочаровал тем, что, по их мнению, вопросы экономической безопасности в нем не получили полного и всестороннего отражения [19] (Belyh, 2010).

С такой оценкой трудно согласиться в полной мере, поскольку она не учитывала одно из положений принятой ранее Государственной стратегии экономической безопасности. В ней недвусмысленно говорилось, что стратегия является составной частью национальной безопасности Российской Федерации в целом, развивает и конкретизирует соответствующие положения разрабатываемой Концепции национальной безопасности России с учетом национальных интересов в области экономики. В таком контексте, пожалуй, не было необходимости «утяжелять» концепцию национальной безопасности повторением в ней стратегии экономической безопасности, но соответствующие пояснения в концепции, наверное, не стали бы лишними.

Между тем, похоже, правительству оказалось легче поставить задачи, вытекающие из президентского Указа о стратегии экономической безопасности, нежели их решить. По истечении без малого полутора лет после выхода вышеупомянутого правительственного постановления № 1569 Государственная Дума Федерального Собрания РФ приняла постановление от 20 марта 1998 г. № 2318-II ГД «О преодолении кризиса в экономике Российской Федерации и о стратегии экономической безопасности государства» [15]. В нем предлагалось правительству все же сделать то, что оно само намечало ранее. А именно: разработать количественные и качественные показатели экономической безопасности Российской Федерации, представить Федеральному Собранию предложения о разработке проектов федеральных законов в области предотвращения угрозы экономической безопасности РФ и об организации мониторинга экономической безопасности государства.

В другом пункте своего постановления депутаты Госдумы, недовольные проволочками, просили президента потребовать от правительства незамедлительного исполнения положений нормативных правовых актов об укреплении экономической безопасности Российской Федерации, в том числе Указа главы страны «О Государственной стратегии экономической безопасности Российской Федерации (Основные положения)».

10 января 2000 г. Президент РФ Указом №24 утвердил Концепцию национальной безопасности в новой редакции [7]. Часть специалистов положительно восприняли комплексный подход в документе к оценке угроз в сфере экономики. Вместе с тем критики отмечали декларативный характер документа, элементы пафоса и риторики в нем [19] (Belyh, 2010).

В декабре 2003 г. Федеральный закон 1995 г. «О государственном регулировании внешнеторговой деятельности» был признан утратившим силу, и вместо него принят Федеральный закон №164-ФЗ «Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности», действующий с изменениями по настоящее время [2]. Однако в нем, в отличие от аналогичного предшествующего нормативно-правового акта, не содержалось определение экономической безопасности. Мнения на этот счет среди специалистов разделились. Одни считали, что «отказ законодателя от легального определения экономической безопасности оправдан, поскольку в таком определении невозможно отразить всю сложность данного явления» [29] (Prudius, 2008). Другие, напротив, полагали, что «отсутствие легального определения – это упущение, в результате чего затрудняется правоприменение, наблюдается рассогласованность действий тех, кому адресованы правовые акты» [34] (Firsov, 2013).

Отметим также, что Федеральный закон «Об основах экономической безопасности Российской Федерации», проект которого, как уже говорилось выше, Совет Федерации предложил разработать Правительству России, так и не появился.

Более того, в нормативных документах высшей власти постепенно стал прослеживаться отход от использования термина «экономическая безопасность» и применение иных понятий, хотя и близких по содержанию.

Так, Указом Президента РФ от 1 сентября 2000 г. № 1603 «Вопросы межведомственных комиссий Совета Безопасности Российской Федерации» межведомственная комиссия СБ РФ по экономической безопасности была преобразована в межведомственную комиссию по безопасности в сфере экономики [8].

Затем Указом Президента РФ от 28 октября 2005 г. № 1244 «О межведомственных комиссиях Совета Безопасности Российской Федерации» межведомственная комиссия по безопасности в сфере экономики была переименована в межведомственную комиссию по безопасности в экономической и социальной сфере [9]. Подчеркнем, речь идет о безопасности не в двух смежных сферах, а в единой.

Указом Президента РФ от 12 мая 2009 г. [10] были признаны утратившими силу указы от 17 декабря 1997 г. № 1300 «Об утверждении Концепции национальной безопасности Российской Федерации» и от 10 января 2000 г. «О Концепции национальной безопасности Российской Федерации» и была утверждена Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года. В части 4 «Экономический рост» этой стратегии параллельно с понятием «экономическая безопасность» фигурирует понятие «национальная безопасность в экономической сфере».

В Федеральном законе от 28 декабря 2010 г. № 390-ФЗ «О безопасности» с дальнейшими изменениями нет упоминания об экономической безопасности. Правда, в его 1-й статье, определяющей предмет регулирования данного закона, сказано о безопасности государства, общественной безопасности, экологической безопасности, безопасности личности, иных видов безопасности, предусмотренных законодательством Российской Федерации, под которые, надо полагать, может подпадать экономическая безопасность [3].

В Положении «О Совете Безопасности Российской Федерации», утвержденном Указом Президента РФ от 6 мая 2011 г. № 590, термин «экономическая безопасность» также отсутствует [11]. Этим же указом утверждено новое положение о межведомственной комиссии СБ РФ по безопасности в экономической и социальной сфере. При описании функций комиссии еще более отчетливо по сравнению с предыдущим вариантом положения виден акцент на рассмотрении безопасности в едином, неразрывном экономическом и социальном смысле, нежели исключительно в экономическом. Комиссия, в частности, занимается:

- подготовкой предложений и рекомендаций Совету Безопасности по формированию государственной политики в области обеспечения национальной безопасности в экономической и социальной сфере;

- анализом состояния и перспектив развития социально-экономической ситуации в стране с точки зрения обеспечения национальной безопасности в экономической и социальной сфере;

- выявлением внутренних и внешних угроз устойчивому развитию Российской Федерации, реализации стратегических национальных приоритетов в экономической и социальной сфере;

- подготовкой предложений и рекомендаций Совету Безопасности по координации деятельности федеральных органов исполнительной власти при решении задач обеспечения национальной безопасности в экономической и социальной сфере;

- рассмотрением в установленном порядке проектов федеральных (государственных) целевых программ в области обеспечения национальной безопасности в экономической и социальной сфере;

- анализом эффективности работы федеральных органов исполнительной власти и органов исполнительной власти субъектов РФ по выполнению решений Совета Безопасности, направленных на обеспечение национальной безопасности в экономической и социальной сфере;

- подготовкой предложений и рекомендаций Совету Безопасности по разработке проектов нормативных правовых актов, направленных на обеспечение национальной безопасности в экономической и социальной сфере;

- организацией проведения экспертизы проектов решений федеральных органов исполнительной власти и органов исполнительной власти субъектов РФ по вопросам обеспечения национальной безопасности в экономической и социальной сфере.

Таким образом, исследование эволюции использования понятия «экономическая безопасность» в нормативных и политико-правовых документах федерального уровня государственной власти позволяет сделать следующие выводы. Начиная со второй половины 1990-х годов и термину «экономическая безопасность», и ей самой уделялось большое внимание. Это понятие имело законодательное закрепление. В 1996 г. была принята Государственная стратегия экономической безопасности Российской Федерации, рассчитанная на относительно краткосрочную перспективу, но действовавшая тем не менее до появления Указа Президента России от 13 мая 2017 года № 208 «О Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года». В рамках стратегии от 1996 г. и в целях ее реализации появлялись соответствующие политико-правовые акты Государственной Думы, Совета Федерации, Правительства России. Решение стратегических проблем экономической безопасности стало одной из основных функций Совета Безопасности РФ. Существовала межведомственная комиссия этого органа по экономической безопасности.

В начале 2000-х годов применение понятия «экономическая безопасность» в федеральных законах, президентских указах заметно сузилось. В связи с изменением законодательства из него исчезло нормативное, легальное определение экономической безопасности. Упоминание об экономической безопасности ушло из положения о Совете Безопасности РФ. Анонсированный законопроект «Об основах экономической безопасности Российской Федерации» так и не стал законом. В нормативных и политико-правовых документах реже использовалось понятие собственно экономической безопасности и чаще появлялись термины, близкие к нему, но все-таки отличающиеся, и порой существенно.

В Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года термин «экономическая безопасность» не только появился, но и получил развернутое определение, вновь обретя легальность. Под экономической безопасностью понимается состояние защищенности национальной экономики от внешних и внутренних угроз, при котором обеспечиваются экономический суверенитет страны, единство ее экономического пространства, условия для реализации стратегических национальных приоритетов Российской Федерации [12].

В отечественных научных исследованиях теоретические аспекты экономической безопасности начали разрабатываться в начале 90-х годов.

В 1994 году в журнале «Вопросы экономики» в разделе «Проблемы экономической безопасности. Теория вопроса» опубликованы теоретические исследования Л.И. Абалкина [16] (Abalkin, 1994), А. Архипова [18] (Arkhipov, Gorodetskiy, Mikhaylov, 1994), Е.М. Бухвальда [21] (Bukhvald, Glavatskaya, Lazurenko, 1994), А.Е. Городецкого, В.Л. Тамбовцева и др. авторов. Рассмотрены концептуальные подходы, проблемы и способы обеспечения экономической безопасности.

Результатом дальнейших исследований экономической безопасности стали работы В.К. Сенчагова «Основы экономической безопасности (Государство, регион, предприятие, личность)» [31] (Senchagov et al., 2014), в которых получили развитие концептуальные подходы к оценке экономической безопасности, анализируются проблемы и пути решения по нейтрализации угроз, предложена индикативная система анализа и прогнозирования кризисных ситуаций и др.

Большая заслуга в развитии теоретических основ принадлежит В.К. Сенчагову. «Исходные теоретические представления об экономической безопасности формировались практически с нуля», – отмечает А.Е. Городецкий [23] (Gorodetskiy, 2018).

Как мы отмечали, нормативно-правовое обеспечение экономической безопасности формировалось достаточно длительный период, не сразу появилась и дисциплина «Экономическая безопасность», принят первый государственный образовательный стандарт по дисциплине «Экономическая безопасность», началась подготовка и издание учебников и учебных пособий. В 2005 году вышел учебник «Экономическая безопасность России. Общий курс» под редакцией В.К. Сенчагова [30] (Senchagov et al., 2005), позднее учебники для вузов Е.А. Олейникова (2005), В.А. Богомолова (2006), Г.С. Вечканова (2007) [22] (Vechkanov, 2007), Л.П. Гончаренко (2007, 2009), Т.Е. Кочергиной (2007), А.Б. Логунова (2009) и др. Началось формирование понятийно-терминологического аппарата, методологических подходов, методов оценки угроз и т.д. Рассматриваются различные направления и методологические подходы, различные объекты исследований: страна – регион – предприятие – человек.

Безопасность – понятие многогранное, представляющее комплексный объект и включающее множество отдельных направлений исследования, таких как военная, промышленная, энергетическая, продовольственная, экологическая безопасность и др.

В зависимости от объекта исследования, государства, региона, предприятия, личности, понятие «экономическая безопасность» рассматривалось как способность противостоять кризисным ситуациям, гарантировать защиту национальных интересов, обеспечивать достойный уровень жизни населения и др.

По определению В.Л. Берсенева [20] (Bersenev, 2019), для московских ученых-экономистов характерен глобальный подход, рассмотрение проблем экономической безопасности от общегосударственных до корпоративных (А.Е. Городецкий, И.В. Караваева, Р.М. Нижегородцев, С.Н. Сильвестров и др., ученые Санкт-Петербурга предпочитают узкоспециализированный подход, сосредоточившись на экономико-правовых аспектах экономической безопасности).

Представитель питерской школы – профессор В.И. Сигов предлагает разработанный им метод циклической градации в обеспечении безопасности России, который основывается на пространственном развитии и укрупнении объекта исследования до экономического пространства (ЭП) и представляет оценку совокупности региональных ЭП, включающих в себя социальный и отраслевой блоки.

Несмотря на то, что еще в 2005 году Е.А. Олейников [28] (Oleynikov et al., 2005) отмечал, что региональный аспект экономической безопасности должен быть предметом специального изучения, региональные проблемы экономической безопасности стали исследоваться несколько позже и получили широкое развитие на современном этапе.

В.А. Цветков, М.Н. Дудин, Л.В. Лясников в своих исследованиях предлагают новые методические подходы к оценке угроз, проводить структуризацию потенциал-формирующих и потенциал-разрушающих факторов, ими разработана индикативная модель, которая позволяет проводить оценку экономической безопасности регионов с учетом «качества экономического роста, каче­ства предпринимательской активности, дивер­сификации экономики и благосостояния на­селения» [35] (Tsvetkov, Dudin, Lyasnikov, 2019).

С.В. Казанцевым предлагается «методика для оценки уровней экономической безопасности субъектов Российской Федерации, в основе которой квантификация показателей оценки, нормирование и расчет обобщающих индикаторов для групп нормированных показателей» [25] (Kazantsev, 2014).

Проблемами региональной экономической безопасности занимаются и ученые Южного федерального округа, к которому относится полиэтничный регион Республика Калмыкия (О.С. Белокрылова, Т.В. Игнатова, Т.Е. Кочергина и др.).

На современном этапе развития данной отрасли знаний возобладали другие понимания трактовки понятия «экономическая безопасность», изменились деструктивные факторы, формирующие угрозы, что повлекло за собой разработку новых подходов и методов их оценки.

Как мы уже отмечали, направления исследований экономической безопасности достаточно обширны, одним из направлений, которое в конце прошлого века получило развитие, является продовольственная безопасность. Взаимосвязь понятий безопасности и устойчивости исследуется учеными экономистами-аграрниками при оценке развития сельских территорий, сельскохозяйственного производства и продовольственной безопасности. Вопросам обеспечения продовольственной и экологической безопасности в России посвящены работы В.Г. Головина, А.А. Лысоченко, И.Г. Ушачева, А.Д. Урсула, Н.В. Хильченко, В.С. Чекалина и др.

В монографии под редакцией академика И.Г. Ушачева исследуются «проблемы устойчивого развития отечественного сельского хозяйства во взаимосвязи с развитием интеграционных процессов в ЕАЭС, подходы к оценке конкурентоспособности продукции сельского хозяйства, индикаторы оценки продовольственной безопасности России и другие вопросы» [32].

Рассматривая основные новеллы новой редакции Доктрины продовольственной безопасности, «она приводит новое, более четкое определение продовольственной независимости» [33] (Ushachev, 2020).

Время диктует свои условия, возникают новые деструктивные факторы, угрозы, получают развитие новые направления в исследовании экономической безопасности. Так, в последнее время появилось много исследований в области социетальной и культурной безопасности.

В исследованиях зарубежных ученых вопросы безопасности исследуются в более раннем периоде, чем в России, и в последнее время все больше переносятся в социальную сферу. В работах большинства западных исследователей «социетальная безопасность» определяется как «способность общества сохранять свою сущность в изменяющихся условиях и при возможных или явных угрозах».

Термин «социетальная безопасность» (societal security) широко используется в зарубежных исследованиях и почти не встречается в отечественных публикациях. Введен в научный оборот впервые представителями копенгагенской школы. Барри Бузан (B. Busen) и Оле Ваэвер (Waever) в социетальном секторе в качестве возможных угроз рассматривают процессы миграции и связанные с ней распространение болезней и перемещение организованной или неорганизованной преступности.

В своей книге «Люди, государства и страх», впервые опубликованной в 1983 году, Б. Бузан утверждал, что безопасность не сводится к национальной безопасности или государственной, а распространяется на новые объекты – военный, политический, экономический, экологический и общественный секторы.

Д. Биго (Bigo D) – французский ученый, представитель парижской школы считает, что работы Бузана расширили сферу исследований в области безопасности на новые сектора (экономический, экологический, демографический, идентичность и т.д.) и объекты, такие как международный, региональный, местный, или иначе как общество, нация, сообщество, группа, личность и т. д.

Д. Биго, исследуя вопросы взаимосвязи конфликтов и безопасности (внешней и внутренней), в работе «Очертания политики безопасности» отмечал, что «понятие безопасности должно включать в себя концепцию, которая учитывает человека как субъект с правами и которая объединяет этику и ответственность (вместо цинизма и суверенитета) в европейском и глобальном масштабе» [38].

Ваэвер (Waever), исходя из основополагающих принципов концепции Бузана, разработал свою концепцию социальной безопасности, взяв за основу разработанные им категории, он разделил их на две группы: национальная безопасность и безопасность общества. «Первое касается суверенитета и выживания режима» [40] (Leshchenko, 2018), а второе касается идентичности и выживания общества. Сосредоточив свой анализ на социальной безопасности, он предложил перенести референтный объект безопасности с государства на общество и поднять последнее до статуса независимого объекта.

Представляя социальную безопасность как «способность общества сохранять свои основные характеристики перед лицом меняющихся условий и перед лицом вероятных или реальных угроз», Ваэвер утверждает, что это связано с выживанием общества. По его мнению, «общество затрагивает понятие идентичности, идею о том, что группы и индивиды формируют себя, и которые позволяют им идентифицировать себя как членов сообщества». Тогда «современные проблемы безопасности будут сосредоточены на сохранении идентичности и защите культуры» [37].

Представитель парижской школы А. Сейан (А. Ceyhan) в своих работах проводит анализ исследований, направленных на формирование постреалистического, постструктуралистского, постмодернистского подхода к безопасности. Анализируя безопасность в работах европейских ученых, она считает, что «сколь бы разнообразными, содержательными и интересными не были исследования авторов, они не затрагивают фундаментальный аспект процесса безопасности и не занимаются проблематизацией безопасности» [37].

В работах российских ученых публикации по проблемам социетальной безопасности в основном посвящены анализу концепций европейских научных школ [17] (Arutyunyan, Makarov, Shirokova, Drobot, 2020).

Вызывают особый интерес работы ученых Кольского научного центра РАН по проблемам оценки социетальной безопасности (В.А. Путилов, М.Г. Шишаев, С.Ю. Яковлев и др.).

М.Г. Шишаев и С.Ю. Яковлев [36] (Shishaev, Yakovlev, 2017) считают, что в качестве «мостика» между западными и российскими исследованиями можно выбрать действующий стандарт ГОСТ Р 22.0.12-2015/ИСО 22300:2012, в котором социетальная безопасность (societal security) определена как «защита общества от инцидентов, чрезвычайных ситуаций и бедствий, вызванных умышленными и неумышленными действиями человека, опасными природными явлениями и техническими неисправностями, а также реагирование на такие события» [27].

Заключение

Проведенный анализ методологических подходов оценки угроз экономической безопасности позволил сделать вывод, что до настоящего времени не сложилось однозначного определения региональной безопасности. Большинство ученых связывают региональную безопасность с понятием стабильного устойчивого развития.

Из часто применяемых можно назвать также воспроизводственный подход к экономической безопасности региона, который основывается на воспроизводстве материальных благ, совершающих движение циклической цепочки и представленных как свойство экономической системы, способной к самообновлению.

Среди ученых отсутствует единство мнений по вопросу о понятии «угроза экономической безопасности». Исследователи по-разному определяют состав внутренних и внешних угроз в зависимости от объекта и других факторов.

Аналитический обзор показал, что в исследованиях региональной экономической безопасности применяются общие подходы, в большей части индикативная оценка, которая не всегда учитывает особенности региона, что отражается на объективности результатов анализа.

Проведенные исследования позволяют сделать вывод о необходимости развития методологических подходов к оценке экономической безопасности, формирования понятийного аппарата. Считаем, что более правильным следует использовать термин «система экономической безопасности», что позволяет говорить о правовом, региональном, организационном, экономическом, социальном и других аспектах обеспечения безопасности.

Основным методологическим подходом должен стать междисциплинарный, так как объект исследования – регион правильнее бы было охарактеризовать как социо-эколого-экономическая систему. Понятие социо-эколого-экономической системы на протяжении последних лет неоднократно трансформировалось, изменялись методические подходы и приоритеты исследования от понятий «устойчивое развитие», «экологическая экономика» до «нооэкономики», «пространственной экономики».

Такой подход, по нашему мнению, необходим для объективной оценки экономической безопасности всех сторон этой многогранной системы – регион как социо-эколого-экономическая система. Считаем, что при оценке угроз экономической безопасности региона как социо-эколого-экономической системы учитывать региональные особенности воздействия не только на экономику производства и экосферу, но прежде всего, на социальную сферу, то есть при оценке качества окружающей среды должны учитываться условия проживания и деятельности человека, возможности для развития человека как личности и др. Такой подход позволит «оценить риски и угрозы экономической безопасности» [24] (Karavaeva, Kolomiets, Lev, Kolpakova, 2019) регионов, каждый из которых имеет свои особенности, как отраслевого характера, так и социального, экологического, этнического и т.д.

Наши исследования проводились в регионе – Республика Калмыкия, (сельские территории), который в большей степени подвержен рискам и угрозам как природного характера, так и производственного. Связано это, прежде всего, с тем, что в оборот вовлечены природные и биологические ресурсы, земельные, растительные, животные и др.

Это регион со сложным этническим и конфессиональным составом, в котором проживает около 100 национальностей, три относительно крупные этнические и религиозные общины. За анализируемый период численность населения с дореформенного периода сократилась с 322 тыс. человек до 282 тыс. человек, то есть на 40,0 тыс. человек, численность титульной нации с дореформенного периода выросла со 146,3 до 162,7 тыс. человек.

Отмечается отток русского населения с 121,5 до 85,7, или на 35,8 тыс. человек, результаты этномониторинга не связывают данный факт с межнациональными отношениями, ущемлением прав представителей некоренных национальностей. «Отмечается высокий уровень толерантности населения республики» [39] (Kurepina, Shovaeva, Berikova, Namrueva, 2018).

Названные проблемы связаны в большей степени с социально-экономическим положением республики, а не с проблемами межэтнического характера, о чем свидетельствуют результаты социологических опросов.

Проведенное исследование позволяет сделать вывод о необходимости при оценке экономической безопасности региона применять междисциплинарный подход, рассматривая регион как социо-эколого-экономическую систему. В этих целях проводить оценку экономической безопасности не только экономической и экосферы, но прежде всего, социума, методами социологических исследований, проведения анкетирования, изучения сайтов и других источников информации, что особенно важно для полиэтничных регионов.

Такой междисциплинарный подход позволит совершенствовать методологию в анализируемой области и даст возможность применить их в научном и прикладном значении для принятия управленческих решений на региональном уровне в целях предупреждения развития кризисных явлений и обеспечения экономической безопасности региона.