Вопросы реализации новых знаний и технологий

Оценка коммерческой привлекательности технологий имеет место, в том числе, и в таких областях экономики, как промышленное и жилищно-коммунальное строительство. Это особенно важно, когда она связана с их безопасностью и проводится с целью избежания негативных экономических и техногенных последствий. Следует обратить внимание уважаемых читателей на результаты обобщения технико-экономических оценок привлекательности технологий, проведенных различными фирмами в рамках так называемого «Интеллектуального здания».

11 октября прошлого года в конференц-зале компании «Гротек» проходило очередное заседание Экспертного совета по вопросам «строительства» интеллектуальных зданий. В мероприятии приняли участие более 30 представителей органов государственного управления, общественных организаций, ассоциаций, научных учреждений, компаний-поставщиков и потребителей технологий и решений по автоматизированному управлению. Вот некоторые наиболее интересные, на наш взгляд, фрагменты ответов на вопросы, прозвучавшие в выступлениях на этом совещании.

Эмиль Вергилис («Союзнефтегазстрой»): «Какова отдача от инвестиций в интеллектуальное здание? Организация интеллектуальных зданий связана с экономическим положением страны и оценкой эффективности внедрения подобных технологий в промышленное строительство. Мы для себя определили те направления, по которым должна в самое ближайшее время проводиться работа по обеспечению технико-экономических оценок, это:

– сбор информации о стоимости оборудования;

– разработка технико-экономических нормативов;

– совершенствование вопросов управления;

– сбор и обобщение опыта России и других стран.

Сегодня существует несколько неверное представление о том, что строительство интеллектуальных зданий само по себе обеспечивает экономическую эффективность как для заказчика, так и для государства. На самом деле при существующей системе ценообразования в нашей стране это еще далеко не так. Если говорить об интеллектуальном здании с точки зрения экономии энергоресурсов, то пока, к сожалению, стоимость интеллектуальных систем и их эксплуатации такова, что практически нет никакой экономии и эффективности. Но это, конечно, вопрос времени. И так обстоит дело не только в области энергетических ресурсов».

Андрей Литвинко («КРОСТ»): «Каковы реальные цифры затрат на интеллектуальные системы?»

Для нашего концерна вопрос построения интеллектуального здания не является праздным. Наша главная проблема – это оценка экономической эффективности вложения средств.

Предварительные оценки эффективности применения современных инженерных решений показывают, что по сравнению с капитальными вложениями в само здание, затраты на инженерное оборудование не выходят за разумные пределы. Соотношение в процентах? Но как раз эти проценты и есть самая больная тема».

Александр Новиков («Информсвязь»): «Важное значение имеет сбалансированный выбор критериев оценки экономической эффективности. Интеллектуальное здание создается для того, чтобы в конечном итоге повысить эффективность бизнеса. Это может быть жилищно-коммунальный комплекс, производственное предприятие и так далее. Можно очень хорошо сэкономить на энергоресурсах, но потерять в стоимости бизнеса.

На наш взгляд, важное значение в оценках экономической эффективности имеет правильный, сбалансированный выбор критериев и показателей оценки».

Для любой компании, владеющей технологией, разработка технологической стратегии имеет, как правило, две основные цели:

первая цель – активное использование новой технологии в бизнес-процессах фирмы. Если технология будет востребована в собственном производстве, то стратегия выхода на рынок будет актуальна только для продукции, выпускаемой по данной технологии;

вторая цель – передача самой технологии на рынок. Это может себе позволить фирма, уверенно чувствующая себя на рынке технологий, поскольку для передачи технологии необходимы определенные финансовые вложения.

Приведенный в данном цикле статей анализ проблемы внедрения и реализации новых технологий через их коммерциализацию и рынок позволяет обозначить ряд аспектов, неявно предопределяющих создавшееся положение. Их корни просматриваются во взаимоотношениях между плановой и рыночной составляющими экономики, в сложившейся тенденции противопоставления этих составляющих и, как уже отмечалось, в дисбалансе общих интересов развития социума и интересов составляющих его групп и личностей.

В результате отсутствия общности потенциал новых знаний оказывается востребованным далеко не всегда. Проблема усугубляется сложившимся несовершенством законодательства и жесткой конкурентной борьбой на рынке. Также следует исходить из того, что в перспективе человечеству все-таки придется перейти на безотходное производство и на использование возобновляемых природных ресурсов. Обозначенные нормативы бытия диктуют ориентиры развития науки и отношение к знаниям, к их получению и реализации. Знания должны служить достижению этих стратегических целей.

Эффективно выполнять данную функцию знания смогут лишь в качестве общемирового достояния. Этим самым предопределяется главная задача государственности – обеспечение вектора развития экономики в направлении, обозначенном в этом цикле статей Исходя из этого, можно сделать вывод о том, что плановая составляющая экономики обязана быть структурирующим звеном для ее рыночной составляющей.

Несмотря на весьма критическое отношение к нашей недавней истории, наблюдаемое в современной России, показателен опыт Советского Союза, продемонстрировавший эффективное соотношение обеих составляющих экономики. Реализация научного потенциала в СССР была практически полностью подчинена созданию и производству вооружений. Планово-централизованное управление процессом через структуры военно-промышленного комплекса имело один стратегический ориентир ‑ выпуск оружия определенной номенклатуры и параметров. Достигнутые СССР успехи на этом пути выгодно отличают его централизованный комплексный подход от чисто рыночных подходов, ориентированных на «эффективность бизнеса». Также следует отметить и главенствующую роль «плана» в создании вооружений капиталистическими странами и то, что в Советском Союзе, по сути, шло строительство государственного капитализма. При этом роль денег больше исполняли соответствующие «нормативы отношений»: номенклатура, «телефонное право», привилегии и пр.

Западный стандарт коммерциализации любой деятельности, по определению, ориентирован на «права собственника» и доктрину потребления. Однако при таком положении вещей на поверхность выходят практически неразрешимые в рамках данного стандарта проблемы с реализацией научной продукции России и стран СНГ на мировом рынке. Более того, возникают противоречия в плане сопряжения интересов личности и страны. И как уже отмечалось, причина такого положения ‑ в неполноте отражения социальной значимости всеми понятиями собственности.

В России создание внедренческих, «мотивационных» технологий, как государственная задача, не предполагает привлечения средств из бюджета страны. Такое условие обрекает внедренческие структуры функционировать преимущественно в режиме «корпоративных интересов». С другой стороны, как подчеркнул Э. Вергилис, «строительство интеллектуальных зданий (схем, стандартов реализации, коммерциализации) само по себе еще не обеспечивает эффективность внедрения».

Здравый смысл подсказывает необходимость искать решение задачи, привлекая как рыночный опыт западных стран, так и элементы советского государственного регулирования. В основе проблемы лежит понятие «интеллектуальной собственности» и, самое главное, потребительское к ней отношение.

Современное, почти десятикратное превышение денежно-финансовых потоков над товарными обрекает любые «интеллектуальные здания» с таким наполнением усугублять сложившееся спекулятивное соотношение указанных потоков и быть фактором дестабилизации. Выход из создавшегося положения видится в принятии международного норматива «интеллектуальной собственности» как общемирового достояния с обозначенными «правами автора», страны и личности.