Неуправляемая стабильность и другие комплексы развивающейся российской экономики

Стремление к стабильности экономики, которой так долго мы все добивались, привело страну в… тупик. Почему так случилось? Почему такая безупречно положительная цель стала причиной патовой ситуации? Ответ на этот вопрос дает теория управления, которая лежит в основе работы любого технического устройства от космического корабля до сливного бачка унитаза.

Из истории болезни

Два самых главных заблуждения, которые необходимо развенчать: во-первых, не являются тождеством стабильность экономики и стабильное развитие экономики; во-вторых, повышение стабильности экономики не приводит к росту управляемости.

Разберемся, что собой представляет стабильность? Стабильность – это невосприимчивость к возмущающим внешним воздействиям. Что такое управляемость? Управляемость – это способность быстро откликаться на воздействие органа управления [1]. Налицо антагонизм. Абсолютно стабильная экономика является абсолютно неуправляемой и наоборот. Необходим разумный компромисс, который наша экономика проскочила уже по всему видно как несколько лет назад.

Неуправляемая стабильность – это, без преувеличения, комплекс, который должна преодолеть российская экономика. Хочется сказать несколько слов в отношении самого термина «комплекс», который так часто используют представители государственной власти в нашей стране: «комплекс мер», «комплексное развитие», «комплексное решение» и т.д. В психологии и в психиатрии комплекс – это всегда синоним болезни.

Во-первых, комплекс – это совокупность представлений и установок, формирующихся в бессознательном состоянии. Абсурдно, если российская экономика управляется в бессознательном состоянии.

Во-вторых, комплекс – это больное место, задевая которое легко спровоцировать неадекватное, ничем не прогнозируемое, более того агрессивное поведение больного. То есть больную российскую экономику неумелыми действиями легче разрушить, чем развивать.

В-третьих, комплекс – это совокупность, более того сплетение, чаще всего антагонистических явлений и свойств. То есть, понятие «комплекс» является антагонистическим понятию «система». Диагностировать улучшение ситуации в российской экономике можно будет после осознанной смены лексики руководством государства: «система мер», «системное развитие», «системное решение» и т.д.

Возникает вопрос, почему российские топ-менеджеры не знают азов управления? Ответ очень прост. Кого выпускают российские экономические вузы, в том числе, по специальности «Государственное управление»? Их выпускники – специалисты в области проектного управления. Разберемся, какие задачи ставятся перед проектным менеджером.

Проектный менеджер должен обеспечить такое управление проектом, чтобы к его завершению оставить за спиной выжженную пустыню. Если кроме полученного результата останутся какие-либо активы, то, значит, этот менеджер управлял проектом неэффективно.

В России не готовят процессных менеджеров, которые могли бы управлять производственными цепочками. Тем более в нашей стране неоткуда появиться специалистам по системному управлению. Это положение хорошо иллюстрирует полное отсутствие межведомственного взаимодействия.

Следует отметить, что в нашей стране не работает не только государственное управление, но и самоуправление и саморегулирование. В бизнесе саморегулирование невозможно, поскольку малый и средний бизнес практически не существуют. Крупный бизнес между собой договорится и без институтов саморегулирования, но это уже будет сговор, от которого качество экономики может только ухудшиться.

Монополизация и отсутствие конкуренции является безусловной бедой любой экономики. Однако в добывающих и производящих отраслях образование монополии не всегда влечет за собой падение эффективности. В отраслях, обеспечивающих трансакции, а иными словами, движение производственных ресурсов, это явление однозначно приводит к увеличению сроков и к повышению рисков. Работа РЖД, Почты России, таможни, системы ведения кадастра объектов недвижимости не выдерживает никакой критики, хотя, по сути, лежит в основе экономики.

На место бывших советских министерств пришли концерны-монополисты. Это привело к модификации государственного и ведомственного монополизма, их переплетению с монополизмом производителей [2]. В результате практически отсутствуют стимулы к экономии ресурсов, к экономическому развитию.

Мы удивляемся, почему в России не рождаются инновации, несмотря на заинтересованность в этом государства. Все потому, что нельзя получить производственный результат, не обеспечив инфраструктуру производства. Без трансакций нет инноваций.

Цветы не всходят на асфальте

Мы привыкли с советских времен называть услуги непроизводственным сектором. Однако он – основа экономики. От скорости оборота ресурсов зависит скорость производства продукции, в том числе инновационной. Это кровеносная система, поддерживающая работу всего организма, обеспечивающая работу мозга. Именно ресурсопроводящая система поражена коррупцией. Чиновник в большинстве случаев берет взятку не за то, что он незаконно распорядится каким-либо активом. Все уже поделили. Чиновник берет взятку, за то, что он совершит какое-либо действие быстрее, чем должен.

Огромная армия посредников обусловлена тем, что только с помощью толкачей можно продвинуть тот или иной ресурс в сферу производства. Это зло существует объективно и, по существу, является неизбежной формой самозащиты экономики. Они как черви в загноившейся ране, которые спасают замерзающую изнутри экономику. Борьба с ними бессмысленна. Необходимо по-иному взглянуть на приоритеты развития экономики. Видеть своей целью не производственный результат, а средство достижения производственного результата.

Существует зависимость между ростом субсидирования государством экономики и снижением активности в секторе услуг, в том числе услуг, обеспечивающих движение производственных ресурсов. Поэтому огромные усилия, которые руководство страны прикладывает для увеличения бюджетного финансирования, опять же не приводят к росту экономики, а, наоборот, способствуют ее «замерзанию», уменьшению производственного потенциала.

Парадокс? Нет, нельзя вырастить цветок на бетонной плите, как его ни удобряй. Лоза, растущая из скалы в православном монастыре, считается божественным чудом. Для строительства «Сколково» освоили сотни гектаров пахотной земли Института сельского хозяйства. Никто не задумался о снятии перед строительством черноземного слоя, который в этом месте выращивали почти столетие. Какие плоды науки должна вырастить эта вопиющая бесхозяйственность? Причина же бесхозяйственности – проектное управление, которое идет в разрез с системным управлением, создающим основу для естественного роста экономики.

Проектный подход к управлению губителен для экономики. Тому есть масса примеров из различных областей. Почему не выполняется оборонный заказ и встречает критику увеличение финансирования ВПК? Все очень просто, как детская игра в крысу. Российское оружие всегда было самое надежное. Автомат Калашникова – символ этой надежности. Как достигалась эта надежность в ракетостроении? На испытаниях проводились сотни пусков ракет. Зачем? Искали причины возможного падения ракеты, самые незначительные, проявляющиеся в исключительных условиях. Сейчас производятся единичные пуски, и все молятся, чтобы ракета не упала. Ну не упадет она, а что толку. Да, будут сэкономлены, а точнее разворованы деньги государства. Будет получено оружие, которым можно будет гордиться? Нет.

Нужны системные решения

Сложилась ситуация, при которой государство в погоне за быстрым эффектом вообще перестает принимать системные решения, более того, стремится устраниться от управления экономикой. Чем меньше ответственности, тем меньше критики. Пассажирские авиаперевозки – тому яркий пример. Ну отменят полеты Ан-24, а какие последствия? Весь этот старый авиапарк уже давно бы и так поменяли, но на большинстве аэродромов за Уралом грунтовые взлетно-посадочные полосы малой длины. Там другие самолеты не садятся. Надо бороться с причиной, а не со следствием.

Другая проблема с авиаперевозками – это принудительное закрытие мелких авиакомпаний. Обязать авиакомпании иметь не менее 10 самолетов – означает принудительно монополизировать отрасль. Да, безусловно, на рынке останется не один игрок, как в случае с РЖД. Но даже если их будет несколько, то им несложно будет вступить в сговор. Государство должно поддерживать конкуренцию, чтобы перевозки были быстрыми и дешевыми. Государство не может и не хочет контролировать надежность самолетов и профессионализм летчиков, не хочет, чтобы его критиковали за авиакатастрофы. Но результат будет намного хуже. Обратной стороной станет ситуация, аналогичная с РЖД, каковое ведомство все критикуют за непроходимость грузов.

Удовлетворенность потребителей различных услуг, обеспечивающих движение производственных ресурсов, снижается в результате процесса монополизации рынка. Развитие отношений с клиентом, выражающееся в повышении удовлетворенности от взаимодействия, является значимым неценовым конкурентным преимуществом, в наибольшей степени доступным небольшим услугодателям.

Выводы

Убивая конкуренцию и искусственно сужая сферу оборота производственных ресурсов, нельзя рассчитывать на рост в производственном секторе. Инновации порождают рост, производственный сектор обеспечивает «питание» плода, а недееспособный, непроходимый сектор обеспечения производственными ресурсами убивает плод. Получается то, что в медицине называется «замершей беременностью».