Германия и страны Южной Азии в начале XXI века

Введение

В условиях современного быстро меняющегося мира, а также в ходе таких процессов, как глобализация и регионализация, мы все чаще можем наблюдать тенденцию к улучшению взаимодействия разных ключевых региональных игроков в «большой игре» борьбы за ресурсы и влияние в мире. Германия – один из таких игроков, который заинтересован в построении новой архитектуры партнерских отношений со странами Южной Азии, что, в свою очередь, приводит к продвижению влияния Германии в таких странах, как Шри-Ланка, Непал, Индия, Пакистан и других государствах, входящих в Южно-Азиатскую ассоциацию регионального сотрудничества, СААРК (South Asian Association for Regional Cooperation – SAARC) [1, 6, 7, 9, 10] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014; Pechischeva, 2016; Pechischeva, 2017).

Разработанная в начале XXI века программа внешнеполитической стратегии Германии в отношении стран Южно-Азиатского региона должна быть обязательно упомянута в данной статье, так как особое место в этой программе отводится сотрудничеству и улучшению взаимоотношений между Германией и странами СААРК. Если говорить точнее, данную программу под названием «Задачи внешней политики ФРГ в Южной Азии в начале XXI в. (Афганистан, Бангладеш, Бутан, Индия, Мальдивы, Непал, Пакистан и Шри-Ланка)» принял МИД ФРГ в мае 2002 г. [1, 6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014). Вкратце можно сказать, что наиболее важными пунктами являются следующие: необходимость развития взаимного сотрудничества, обмен знаниями и опытом во многих областях жизни (культурной, научной и т.д.), улучшение положения стран Южно-Азиатского региона, их интегрирование в мировое сообщество и выход на новый уровень.

Германия для достижения поставленных целей построения стабильных партнерских отношений в регионе пользуется разнообразными мерами. Например, совместно со странами СААРК, немецкие фонды и организации создают множество проектов, которые имеют совершенно разную направленность (продвижение немецкого языка, экономические и экологические программы и т.д.), но все они направлены на одну самую важную цель – развитие сотрудничества Германии со странами Южно-Азиатского региона.

По разным оценкам первенства приоритетов в отраслях партнерства, одним из самых крупных и наиболее важным для Германии партнером в данном регионе является Индия. В 2000 г. был подписан договор о стратегическом партнерстве, и это вывело германо-индийские отношения на новый уровень. После объединения Восточной и Западной Германии Индии стало легче вести дипломатические отношения, так как с того момента ей нужно было взаимодействовать не с двумя обособленными государствами, а с единым европейским государством. Данные страны имеют общие интересы по многим вопросам и во многом всячески поддерживают друг друга. Германия является очень важным и стабильным партнером для Индии [6, 7, 9, 10] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014; Pechischeva, 2016; Pechischeva, 2017), так как с ее помощью Индия может реализовать свои внешнеэкономические цели, например, повышение влияния на международной арене или интеграция в мировое сообщество. Также во многом внешнюю политику данных стран в краткосрочном и среднесрочном периоде будут определять миграционные потоки. Как это известно, они имеют как положительные, так и отрицательные последствия. Например, будет происходить утечка ученых и высококвалифицированных специалистов и рабочих из Индии, но, в свою очередь, это показывает, что индийские специалисты достигли мирового уровня, однако это будет свидетельствовать об интеграции Индии в мировое сообщество. Еще одним определяющим фактором является вопрос экологических проблем и энергетической безопасности [6, 7, 9, 10] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014; Pechischeva, 2016; Pechischeva, 2017). Всем хорошо известно намерение немецкого правительства увеличить долю, получаемую от альтернативных источников энергии, так как Германия намерена освободиться от возрастающей с каждым годом зависимости от газа и нефти. Индия же, в свою очередь, вскоре столкнется с проблемой энергоресурсов [6, 7, 9, 10] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014; Pechischeva, 2016; Pechischeva, 2017), так как к 2020 г. данный показатель сильно увеличится (потребность в нефти и газе утроится, спрос на уголь увеличит свой показатель почти в два раза, а общий спрос на электроэнергию увеличится в 3,5 раза) [2, 6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014).

Если мы рассматриваем Индию скорее как экономического партнера, то для Германии Бангладеш и Пакистан являются партнерами в культурной сфере. В этих странах активно продвигаются различные культурные и образовательные немецкие программы. Этим в основном занимаются три крупные организации: Гете-институт, ДААД (Германская служба академических обменов) и ПАД (Служба образовательных обменов). Основной упор при обмене студентами делается на естественные и лингвистические науки [6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014). Также стоит упомянуть Бангладешский клуб Гумбольдта, созданный в 1983 г. и затем в 2004 г. переименованный в Бангладешскую ассоциацию стипендиатов Гумбольдта; он также является очень влиятельной организацией, имея целью привлечение других немецких учреждений для участия в двусторонней работе между Германией и Бангладеш, а также осуществление различных совместных конференций, семинаров, лекций, осуществление обмена опытом и знаниями между Германией и Бангладеш [3, 6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014).

Другим проблемным регионом, с которым Германия налаживает дипломатические отношения, является Шри-Ланка [6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014). На этом острове с 1983 г. полыхала гражданская война, которая нанесла огромные потери почти во всех областях жизни людей. Данная война носила характер многочисленных столкновений между двумя этническими группами, представленными на этом острове – сингалами и тамилами. Вторые хотели отделиться и создать отдельное государство тамилов. Война закончилась лишь в 2009 г. поражением тамильских повстанцев [6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014). Поражение им нанесла армия Шри-Ланки. В данной стране есть множество нерешенных и крайне остро стоящих проблем, например, проблема безработицы, вопрос беженцев и т.д. К примеру, уровень безработицы среди молодежи очень велик, и в данный момент привлекаются различные иностранные компании для строительства разноцелевых зданий, офисов и гостиничных комплексов для создания новых рабочих мест. Данный процесс начался в 2009 г., с окончанием гражданской войны, но даже сейчас процент квалифицированных рабочих и управленцев слишком низок, и эта нехватка очень остро ощущается в обществе [6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014). Германия же вносит большой вклад в развитие различных учреждений для подготовки высококвалифицированных специалистов на Шри-Ланке. В 2010 г. на востоке Шри-Ланки были открыты 8 учебных центров [4]. Также стоит упомянуть, что в большинстве своем европейские государства вовлечены в гуманитарные и социальные программы по улучшению состояния и оказанию гуманитарной помощи Шри-Ланке. По данным 2009 г., Европейская комиссия выделила 8 млн евро на гуманитарную помощь, из которых около 20 % внесла Германия [6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014).

И, пожалуй, последней страной, которая рассмотрена в данной статье, будет Непал. В Непале, так же как и на Шри-Ланке, долгое время шла гражданская война, но в 2006 г. было подписано мирное соглашение между повстанцами и официальными властями. Это соглашение означало окончание более чем десятилетней гражданской войны. После подписания данного соглашения федеральное правительство Германии приняло решение о развитии более активного и тесного сотрудничества с Непалом в экономических, политических, научных и культурных вопросах. По данным за 2013 год, Германия инвестировала в Непал около 37,5 млн евро [5–7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014). Больше всего средств было инвестировано в развитие экономики страны, развитие альтернативных и возобновляемых источников энергии и поддержку гражданского общества. Также стоит упомянуть землетрясение в Непале в 2015 г. Оно нанесло значительный ущерб инфраструктуре страны, основной удар пришелся на столицу Непала – Катманду, так как толчок произошел всего в 80 километрах от города. В связи с этим событием немецкие организации активно продвигают свои технологии для строительства сейсмоустойчивых зданий, которые находятся на сравнительно высоком уровне развития [6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014).

В дополнение ко всему сказанному можно также упомянуть, что в Непале имеется проблема системы здравоохранения. Согласно данным Всемирной организации здравоохранения, в Непале на 10 тыс. жителей приходится около 2 врачей [6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014). По этой причине Германия оказывает различную финансовую и гуманитарную помощь непальцам.

В целом можно сказать, что развитие сотрудничества Германии со странами Южно-Азиатского региона имеет свои собственные типологические особенности [6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014). Эти государства начинают постепенно интегрироваться в мировые процессы глобализации и регионализации, а также по-разному, ввиду комплекса причин, развивают свои собственные экономические и торговые системы [6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014). В свою очередь, Германия заинтересована в этом регионе, так как эти страны обладают ресурсами, представляющими экономический интерес (драгоценные камни, металлы и другие ресурсы). Помимо этого, данные страны являются отличной площадкой для развития немецких технологий, которые физически невозможно улучшать на территории Германии [6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014). Можно сделать вывод, что данный процесс является скорее положительным, чем отрицательным [6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014).

Заключение

Сложившийся в регионе Южной Азии баланс сил создал особую конъюнктуру взаимодействия данных стран с зарубежными партнерами [6, 7, 9, 10] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014; Pechischeva, 2016; Pechischeva, 2017). Поскольку в регионе есть два активных игрока и несколько развивающихся стран, появляется вопрос важности наличия стратегии ведущего и ведомого [8] (Zakharev, 2017a), как на уровне внутрирегионального взаимодействия [8] (Zakharev, 2017a), так и во время диалога с внешними партнерами [6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014). Привлекательность Германии для этих государств объясняется тем, что Берлин применяет тактику равноправного партнера [6–8] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014; Zakharev, 2017a) по диалогу без агрессивной доминирующей позиции, характерной для ряда других стран, также ведущих диалог со странами Южной Азии (США, Австралия [8] (Zakharev, 2017a), Соединенное Королевство, Китай, Иран и Кувейт). Тактика ФРГ схожа с Новой Зеландией, имеющей свои интересы в разных субрегионах мира и проводящей аналоговый курс своей «мягкой силы» [11–13] (Zakharev, 2017b; Zakharev, Skripnichenko, Aleksandrin, 2016; Skripnichenko, Pale, 2017). Для семи стран равноправный диалог на базе взаимного уважения с развитыми государствами в условиях перехода от глобализации к регионализации является залогом стабильного роста экономики и оптимальной моделью эволюции современных региональных международных отношений в Южной Азии [6, 7, 9, 10] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014; Pechischeva, 2016; Pechischeva, 2017). ФРГ успешно реализует ее в своей «большой игре», которая идет по пути стабильного роста немецкого экономического и культурного влияния [6, 7] (Pechischeva, 2011; Pechischeva, 2014).