Процессы противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путём, и финансированию терроризма (ПОД/ФТ): категориальные подходы

В современных условиях возрастает незащищенность мировой и национальных экономик от их использования в целях легализации преступных доходов и финансирования терроризма. Данные процессы тесно связаны с бегством капитала за рубеж, незаконной торговлей оружием, наркотиками, коррупцией, использованием офшорных юрисдикций для сокрытия источника происхождения доходов и уклонения от уплаты налогов. Легализация активов преступного происхождения угрожает не только стабильности экономической системы, но и национальной безопасности. По оценкам экспертов, доходы от различного рода финансовых преступлений составляют от 2 до 5 % мирового валового продукта, или от 1 до 3 трлн долл. США в год, при этом ежегодно в мире легализуется не менее 600 млрд долл. США [8]. По данным Банка России [15], в 2013 г. отток капитала из Российской Федерации составил 62,7 млрд долл. США (2012 г. – 54,6 млрд долл. США), из которых на статью платежного баланса России «сомнительные операции» пришлось более 85 %. В 2014 г. отток капитала составил 153 млрд долл., в 2015 г. – 57,5, в 2016 г., по оценке Минфина России, – 30–40 млрд долл. [16]. Фактически чистый отток капитала из России сократился в 2016 г. в 3,7 раза в годовом выражении против 2015 г. – до 15,4 млрд долл. [22]. Начиная с 2000 года, по статье «сомнительные операции» из России было вывезено свыше 350 млрд долл. США [1].

Проблематика процессов легализации преступных доходов и финансирования терроризма – одна из наиболее обсуждаемых и дискутируемых в науке. Ее специфика потребовала специального нормативного регулирования – законодательства о противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма.

Понятие и сущность категорий в сфере ПОД/ФТ

Совершение преступлений имеет корыстную направленность, связано со стремлением получить экономическую (финансовую) выгоду. Как справедливо отмечает Дж. Робинсон: «Если оставить в стороне психопатов и людей, которые нарушают закон из «любви к искусству», большинство преступников идут на это ради денег… Преступники становятся преступниками, потому что считают, что преступление – это выгодно» [10] (Robinson, 2004).

Термин «легализация (отмывание) доходов, полученных преступных путем» для правовой системы относительно новый, хотя сама деятельность по легализации имеет длительную историю. Понятие «отмывание денег» (money laundering) появилось в конце 1920-х гг. в США в отношении доходов от наркобизнеса и незаконного оборота алкогольных напитков и обозначало процесс преобразования нелегально полученных денег в легальные. Деятельность гангстерских группировок по маскировке преступных доходов в указанный период еще не полностью отвечала современному пониманию термина «отмывание денег» [2]. Конструкция «отмыть деньги» использовалась в прессе в период Уотергейтского скандала (1973 г.) и примерно тогда же появилась в правовой сфере США. В начале 1980-х годов выражение «отмывание денег» получило закрепление в ряде международных актов, включая конвенции ООН. В 1984 году Комиссией по организованной преступности при президенте США отмывание денег было определено как процесс, посредством которого скрывается существование, незаконное происхождение доходов, используемых таким образом, который не позволяет определить незаконность их получения [3].

Легализация (отмывание) доходов, полученных преступным путем, есть придание правомерного вида владению, пользованию или распоряжению денежными средствами или иным имуществом, полученными в результате совершения преступления (за исключением преступлений, предусмотренных статьями 193, 194, 198, 199, 199.1 и 199.2 УК РФ). Указанное определение связано с конструкцией «сделки и другие финансовые операции». Российское законодательство содержит два определения понятия легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем, – в Федеральном законе № 115-ФЗ [13] и в УК РФ.

Положения международных и внутригосударственных нормативно-правовых актов позволяют выделить два аспекта содержания понятия легализации преступных доходов: совершение действий (конверсия или перевод) и преследование цели сокрытия или утаивания преступного источника этого имущества (дохода) или оказание помощи любому лицу, участвующему в совершении основного правонарушения с тем, чтобы оно могло уклониться от ответственности за свои деяния.

Таким образом, легализация (отмывание) доходов представляет собой определенные действия, которые имеют четко установленную законодателем цель – интеграция преступно добытого имущества в легальную экономику для придания правомерности владению, пользованию и распоряжению этим имуществом. Соответственно, посредством легализации доходов скрывается либо наличие доходов и их нелегальный источник, либо их незаконное использование, отсюда необходимость придать этим доходам вид законно полученных средств. Создается возможность для введения в гражданский оборот и использования в экономической деятельности финансовых ресурсов криминального происхождения.

Финансирование терроризма – предоставление или сбор средств либо оказание финансовых услуг с осознанием того, что они предназначены для финансирования организации, подготовки и совершения хотя бы одного из преступлений, предусмотренных статьями 205, 205.1, 205.2, 206, 208, 211, 220, 221, 277, 278, 279 и 360 УК РФ, либо для обеспечения организованной группы, незаконного вооруженного формирования или преступного сообщества (преступной организации), созданных или создаваемых для совершения хотя бы одного из указанных преступлений.

Законодатель ограничивается тремя действиями по финансированию терроризма: предоставление средств, сбор средств и оказание финансовых услуг, каждое из которых преследует установленную цель. Указанное понятие является результатом имплементации Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма [4].

В соответствии с Федеральным законом от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» (последняя редакция [18]), терроризм – это идеология насилия и практика воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий.

Противодействие имеет комплексный характер. В редакции Федерального закона № 115-ФЗ до 2013 г. отечественным законодателем были исключены из числа предшествующих легализации преступных доходов преступлений – налоговые, некоторые таможенные и валютные преступления, тем самым фактически были расширены возможности преступников в данных сферах и, с другой стороны, ограничены возможности правоохранительных органов в борьбе с ними. В 2013 г. с принятием Федерального закона от 28 июня 2013 г. № 134-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям» [14], данное исключение было устранено, и в настоящее время Федеральный закон № 115-ФЗ полностью соответствует тем международным обязательствам, которые взяла на себя Российская Федерация, ратифицировав большую часть международных конвенций в данной области.

ПОД/ФТ – совокупность мер правового и организационного характера, а также деятельность федеральных органов государственной власти, организаций и физических лиц по предупреждению легализации (отмыванию) доходов, полученных преступных путем, и финансирования терроризма, по выявлению, предупреждению, пресечению, раскрытию и расследованию правонарушений, связанных с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступных путем, и финансированием терроризма.

Выделим основные признаки легализации преступных доходов:

- совершение предшествующего преступления, в результате которого преступниками приобретаются материальные блага, которыми сразу распорядиться они не могут;

- совершение действий с преступными доходами, цель таковых действий – придание правомерного вида владению, пользованию или распоряжению такими доходами;

- сокрытие следов происхождения преступных доходов;

- сокрытие лиц, извлекающих незаконные доходы и инициирующие сам процесс легализации;

- создание видимости законности получения доходов;

- уклонение от уплаты налогов;

- создание оперативного доступа к денежным средствам, полученным из нелегальных источников;

- обеспечение условий для безопасного инвестирования в легальный бизнес.

Факторы, способствующие легализации (отмыванию) преступных доходов в России

Легализация является составляющей любой преступной деятельности, стержневым элементом криминального экономического цикла – процесса последовательной смены отдельных стадий, необходимых для осуществления и постоянного возобновления теневой экономической деятельности. Такими стадиями являются: генерирование преступного дохода, легализация криминальных фондов, потребление, криминальное инвестирование преступных доходов и инфильтрация их в легальный бизнес [5].

Модель криминальной экономической деятельности универсальна. Организованная преступность расширяет свое влияние, устанавливает контроль над легальным сектором экономики. По оценкам специалистов НИИ Академии Генеральной прокуратуры РФ, соотношение зарегистрированной и латентной преступности в сфере ПОД/ФТ кардинально не меняется: в 2002–2009 гг. коэффициент латентности колебался от 2 до 10 [12], и вероятность его резкого снижения в последующие годы мала.

Основные факторы, влияющие на легализацию преступных доходов, включают правовые, экономические и политические.

К правовым факторам следует отнести дефицит правового регулирования в этой сфере, не позволяющий сформироваться устойчивой судебной практике. Среди экономических факторов выделяется нестабильность экономики. К политическим факторам относят уровень коррупционности в исполнительных, правоохранительных и судебных органах власти, а также в банковской системе, присутствие в законодательных органах лиц, напрямую заинтересованных в понижении качества государственного регулирования ОД/ФТ. Как следствие, создается возможность лоббирования принятия нормативных правовых актов в интересах организованных преступных групп, занимающихся легализацией.

Система ПОД/ФТ и антикоррупционная система – взаимосвязанные элементы политики государства. Так, рекомендации ФАТФ являются инструментом, усиливающим борьбу с коррупцией. Они предусматривают возможность выявления, конфискации и возврата коррупционных доходов. Приказ ФСФМ РФ от 31 марта 2010 г. № 86 Об утверждении порядка проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов (проектов нормативных правовых актов) – один из примеров борьбы с коррупцией.

Основные факторы, влияющие на систему противодействия легализации преступных доходов и финансированию терроризма в банковской сфере в условиях кризиса.

Среди основных факторов, влияющих на систему ПОД/ФТ, выделяют: масштабы преступности; деятельность государственных органов, связанных с ПОД/ФТ, Банка России; затраты на деятельность по ПОД/ФТ.

В условиях кризиса объемы преступной деятельности и, соответственно, масштабы проникновения преступных доходов в разные виды деятельности, в том числе в банковскую сферу, возрастают, так как все большая часть денежных средств концентрируется в теневом секторе. По оценкам Росфинмониторинга, кризис обостряет проблему рейдерства, различных форм мошенничеств и т.п. В частности, одним из путей легализации становятся преднамеренные банкротства и рейдерские атаки на ликвидные активы, скупаемые организованной преступностью.

Возможности преступного сообщества осуществлять свою деятельность напрямую зависят от степени прозрачности банковской и налоговой системы, эффективности экономического законодательства, деятельности международных и локальных регуляторов. Согласно ст. 4 Федерального закона 115-ФЗ, среди основных мер по ПОД/ФТ – обязательные процедуры внутреннего контроля. В период финансовой нестабильности точная оценка экономического положения кредитных организаций является особенно актуальной.

Наиболее полная регламентация отчетных сведений, предоставляемых Банку России, содержится в Положении ЦБ РФ № 321-П от 28 августа 2008 г. (в ред. от 15.10.2015 г.) [19] о порядке представления кредитными организациями в уполномоченный орган сведений, предусмотренных Федеральным законом 115-ФЗ. Согласно Положению, кредитные организации должны отправлять в уполномоченный орган сведения, предусмотренные Федеральным законом 115-ФЗ, в виде ОЭС (отчет в виде электронного сообщения) через территориальное учреждение Банка России, осуществляющее надзор за деятельностью кредитной организации. Это пример логического контроля. Его реализация вызывает определенные трудности, так как из‑за излишних требований по некоторым видам обязательного контроля крупные банки совершают в составе только обязательной отчетности 300–500 операций в день.

Третий фактор – затраты на деятельность по ПОД/ФТ в кредитных организациях. По мнению экспертов, руководство банков не всегда точно представляет себе масштабы рисков, связанных с вовлечением банка в процесс легализации доходов, полученных преступным путем. Стремление поддержать текущую ликвидность и, как следствие, необходимость сокращения расходов приводят к сокращению служащих. Тем не менее банкам требуется высококвалифицированный персонал в области ПОД/ФТ. Необдуманное сокращение персонала и увеличение нагрузки на одного работника может привести к ошибкам в работе, к нарушениям законодательства. Потери от штрафов, утрата деловой репутации, затраты на устранение нарушений могут оказаться достаточно велики по сравнению с экономией на эффективном функционировании системы ПОД/ФТ.

Точные данные об объеме легализуемых доходов, полученных преступным путем, отсутствуют. По оценке МВФ, эта сумма составляет 2 % от мирового ВВП, то есть около 2,1 трлн долл. США [3]. По мнению экспертов, легализация – бизнес, занимающий по своим размерам третье место в мире [9] (Revenkov, Dudka, Voronin, Karataev, 2012). При этом общий ущерб, наносимый национальной экономике указанными незаконными действиями, сложно поддается оценке по причине их присутствия во многих экономических преступлениях. По оценкам МВФ и Всемирного банка, совокупный объем ежегодно отмываемых в мире капиталов находится на уровне 3–5 % мирового ВВП, т.е. приближается к 2–3 трлн долл. [17].

Масштабный объем нелегальных операций объясняется, с одной стороны, недостаточно качественным и прозрачным регулированием движения капитала в мире, с другой – внутренними факторами в «странах –экспортерах капитала». «Открытие границ имеет смысл лишь при должном управлении и борьбе с коррупцией», – говорят эксперты. Отмечено также, что крайне тесной является и связь нелегального оттока с размерами теневой экономики (увеличение последней на 1 % ведет к росту первого на 7 %) [6].

Одним из решений проблемы специалисты видят в борьбе с фирмами-однодневками, настоящих владельцев которых установить практически невозможно. Такие компании – самый используемый инструмент для легализации и ухода от налогов.

Основным мотивом осуществления сомнительных операций является уклонение от налогообложения и легализация преступных доходов, в том числе путем использования офшорных юрисдикций [6]. Рост интереса у предпринимателей к офшорным зонам в целях минимизации налогов и использования в преступных схемах подтверждает устойчивая тенденция поступления в Россию капиталов в виде иностранных инвестиций.

Таблица

Прямые иностранные инвестиции в экономику России по основным странам-инвесторам (по методологии платежного баланса Российской Федерации; млн долларов США)

Источник: [11].

В частности, около более трети всех инвестиций в экономику Российской Федерации (в общей сумме более 132 млрд долл. США) пришло из таких офшоров или низконалоговых юрисдикций, как: Республика Кипр, Британские и Виргинские острова (табл.).

Данные средства были отделены от преступного источника происхождения, легализованы и в дальнейшем внедрены обратно в легальную экономику России, что нанесло существенный ущерб интересам и безопасности государства.

О масштабах угрозы можно также судить по количеству отозванных у кредитных организаций лицензий на осуществление банковских операций [15]. При получении значительных сумм криминальных доходов, превышающих личные потребности, преступник или преступная группировка сталкиваются с проблемой снижения экономических и юридических рисков обладания подобными активами, сохранения их от конфискации, инфляции и т.п. Учитывая, что преступные доходы не изъяты из гражданского оборота и обладают рыночной стоимостью, возможности для их сохранения и преумножения представляет законный экономический оборот.

Схемы легализации осуществляются во многих сферах экономики, но ключевой является кредитно-финансовая (в частности, банковская), которая служит главным каналом движения денежных средств, полученных преступным путем [5] (Krupin, 2001). К числу сфер, где распространена легализация, также можно отнести потребительский рынок, топливно-энергетический комплекс, дорожное строительство, ЖКХ, лесопромышленный комплекс, ОПК.

Кредитно-финансовая и другие сферы [7]

Специфика кредитной деятельности позволяет легко замаскировать преступные доходы, придав им видимость законного происхождения. Для легализации преступных доходов используются практически все виды банковских операций. По оценкам экспертов, до 70 % банковских операций в нашей стране являются фиктивными, в финансовую сферу инвестировано 300–400 млрд руб. преступных доходов [2, 21] (Vedev, Drobyshevskiy, Sinelnikov-Murylev, Khromov, 2014).

На российском рынке действуют организации, профессионально занимающиеся размещением преступных доходов. Используется недобросовестная эмиссия ценных бумаг, которые выпускаются для скупки мошенниками через подставных лиц, а также сделки с ценными бумагами на основе наличных расчетов. В результате номинальным владельцем ценных бумаг может быть одно лицо, фактическим – другое, получившее преступные доходы. Нестабильность экономической ситуации способствует спекуляциям ценными бумагами, использованию инсайдерской информации.

Актуальным для России остается проблема хищения бюджетных средств, масштабы проявления которой отражены в отчете Контрольного управления Президента РФ, по данным которого ежегодное хищение в структуре госзакупок составляет 1 трлн рублей [9] (Revenkov, Dudka, Voronin, Karataev, 2012). Масштабные коррупционные схемы, реализуемые на территории РФ, напрямую связаны с процессом легализации доходов с участием банковского сектора [8]. Имеют место случаи участия государственных должностных лиц в преступных группировках, что создает возможность хищения бюджетных денежных средств.

Средства, расходуемые в рамках государственных закупок и заказа, выделяемые на целевые программы развития, – одна из наиболее уязвимых сфер экономической деятельности с точки зрения ПОД/ФТ. Главные риски и угрозы в госсекторе связаны с утратой контроля над государственными активами и бюджетными средствами. Так, основной риск оборонно-промышленного комплекса – неэффективное использование или хищение денежных средств участниками процесса исполнения государственного оборонного заказа.

Легализации преступных доходов во многом способствуют офшорные фирмы и банки. На Каймановых островах, например, зарегистрировано 18 тыс. таких фирм. Годовой оборот этих компаний составляет примерно 10 млрд долл., их сопровождением занято более 500 банков. Деньги, поступившие на счета офшоров, легко перебросить в любой уголок планеты. Анализ более 500 миллиардных госконтрактов позволил Росфинмониторингу установить, что примерно треть исполнителей этих контрактов связаны с офшорами, в 2014 г. были выявлены лица, имеющие учредительские связи с иностранными компаниями на общую сумму свыше 275 млрд руб. [7].

На конец 2015 г. в реестр контрактов было включено и взято в мониторинг 22,5 тыс. контрактов по гособоронзаказу на общую сумму 800 млрд рублей, около 9,5 тыс. исполнителей.

Практика работы по итогам 2015 г. показала, что, начиная с 1 сентября, с вступлением в силу поправок к Федеральному закону «О государственном оборонном заказе» от 29.12.2012 № 275-ФЗ (последняя редакция) (с изменениями и дополнениями в редакции Федеральных законов от 28.12.2013 № 396-ФЗ, от 29.06.2015 № 159-ФЗ, от 13.07.2015 № 216-ФЗ, от 03.07.2016 № 317-ФЗ, от 28.12.2016 № 471-ФЗ) ситуация в сфере гособоронзаказа коренным образом стала меняться. Новая система контроля позволяет в упреждающем режиме выявлять риски неисполнения, ненадлежащего исполнения контракта или нецелевого использования бюджетных средств не только на этапе расходования, но и на ранних стадиях «жизненного цикла» ГОЗ: на этапе размещения заказа сделало невозможным существование большинства схем так называемого «традиционного» мошенничества и явных злоупотреблений [7]. В связи с процессами ликвидации офшоров в Западной Европе российские предприниматели активно переходят в азиатские или восточноевропейские офшоры. Большинство из них временные, регистрируемые на одну-две сделки, для серьезных проектов создаются цепочки фирм. Более сложной схемой финансирования через офшоры является партнерство с солидной компанией западного государства, которая является агентом офшора или владеет контрольным пакетом акций офшорной фирмы.

По мнению экспертов, через официальные системы проходит только десятая часть средств, направляемых в страны СНГ, остальной объем денежных средств переправляется нелегально.

Значительным остается уровень легализации преступных доходов на потребительском рынке. Для легализации используются оптовая, розничная торговля, рынок услуг. Легализаторы пользуются тем, что товарооборот в сфере торговли оформляется сертификатами, складскими, транспортными документами, расчеты производятся наличными. Доля нелегальных товаров в розничной торговле доходит до 50–60 %, прибыль от их реализации составляет порядка 400–500 %. Получаемая от реализации нелегальных товаров огромная денежная масса не подконтрольна государственным органам. В топливно-энергетическом комплексе распространена легализация похищенных нефтепродуктов, которые сдаются для переработки под видом добытых полезных ископаемых.

Развитие земельного рынка дает основания полагать, что у легализаторов будет возможность использовать земельные спекуляции для узаконивания криминальных средств. В сфере внешнеэкономической деятельности количество зарегистрированных преступлений не соответствует распространенности легализации в рассматриваемой сфере. Преступные сообщества используют такие факторы, как упрощение движения капитала и порядка пересечения границы, создание свободных экономических и офшорных зон, несовершенство пограничного и таможенного контроля. Более 300 организованных групп и преступных сообществ СНГ имеют международные связи, т.е. соучастников, подразделения или обособленные группы на территории других государств. В схемах по легализации преступных доходов практически всегда присутствуют иностранные контрагенты. По данным Интерпола, 30 % вывезенного из стран СНГ капитала имеет криминальное происхождение.

Современное состояние системы противодействия и способы легализации преступных доходов

Преступный доход, выявленный правоохранительными органами, проверяется путем обращения в Росфинмониторинг, который может обнаружить подозрительные операции. Такое взаимодействие позволяет отслеживать этапы легализации при расследовании уголовного дела и оперативно разрабатывать фирмы, которые занимаются подозрительными операциями, выходя, таким образом, на первичное преступление.

Легализация доходов, полученных преступным путем, выявляется чаще всего в ходе расследования уголовных дел по основным преступлениям, от которых получены преступные доходы, впоследствии направленные в легальный оборот. Однако эффективность выявления таких фактов зависит от категории преступлений. Наиболее часто легализация обнаруживается при расследовании мошенничества, присвоения или растраты, контрабанды, незаконного оборота наркотических средств, незаконного предпринимательства.

Сокрытие преступного происхождения имущества и денежных средств производится посредством совершения широкого спектра сделок и финансовых операций: смена номинального владельца имущества (подставная фирма), формы имущества (на денежные средства приобретаются вексель, имущество, активы и т.д.), изменение основания приобретения имущества (исполнение договора займа). В большинстве случаев такие сделки не имеют экономического смысла. Чтобы узаконить обладание криминальным имуществом, сделки документально оформляются. В процессе легализации имущество, добытое преступным путем, выступает в виде товаров, денежных средств, ценных бумаг, имущественных прав.

Для придания правомерности владению, пользованию и распоряжению денежными средствами, полученными преступным путем, используется сеть подставных фирм, число которых может достигать нескольких сотен, что позволяет замаскировать процесс легализации под предпринимательскую деятельность, обойти требования идентификации личности клиентов банка. Чем сложнее и запутаннее связи между компаниями, тем больше пользы извлекают из этого легализаторы. Номинально независимые фирмы при помощи различных схем оказываются связаны друг с другом. Например, руководство организацией осуществляется управляющей компанией в интересах третьей компании, находящейся в офшоре, или компания является участником другой организации, которая, в свою очередь, владеет контрольным пакетом акций третьей компании, и т.д. Выявить незаконные расчеты между такими организациями становится сложной задачей.

Другим способом скрыть свою причастность к совершению преступления является использование поддельной доверенности от реально существующей или фиктивной фирмы. При регистрации и работе подставных фирм используются учредительные документы и печати фирм, прекративших свою деятельность; поддельные паспорта, учредительные документы, ценные бумаги, печати, штампы, нотариальные надписи.

Существуют и постоянно действующие фирмы, занимающиеся легализацией как видом криминального бизнеса. Большая часть хозяйственных операций лжефирм осуществляется по доверенности, документы хранятся в частных квартирах, стоимость сделок, заключаемых организацией, может многократно превышать ее активы и уставный капитал, в договорах не содержатся существенные сведения, гарантии исполнения обязательства, предпринимательская деятельность осуществляется только на бумаге, реальное движение товаров отсутствует. Зачастую такие фирмы составляют целую сеть, контролируемую одним лицом.

Подставные фирмы обслуживаются аудиторскими организациями, которые ведут их документацию, составляют фиктивные документы: договоры, сметы, акты приемки, которые подписываются подложными исполнителями, а не руководством компании. Эти документы передаются в фиктивные организации как доказательство расчетов с целью сокрытия истинного происхождения денежных средств.

Коммерческий подкуп дает легализаторам возможность подчинять работу банков в целях легализации преступных доходов. Таким захватам наиболее подвержены слабые банки, требующие дополнительных инвестиций, которые охотно предоставляются владельцами криминальных капиталов. В целях установления контроля над финансовым учреждением легализаторы внедряют в банк своих людей с предложением выгодной сделки, привлечения новых клиентов. Высокопоставленные банковские сотрудники склоняются к соучастию в совершении легализации за определенную долю в преступных доходах. Руководители крупных корпораций используют свое влияние на банки, входящие в состав финансово-промышленных групп, посредством которых легализуют преступные доходы, полученные в результате хищений в особо крупном размере.

Противодействие легализации преступных доходов и финансированию терроризма в России еще недостаточно эффективно. Легализация – преступление, возникшее в России в 1990-е годы и тогда же введенное в уголовное законодательство. Наработанной правоприменительной практики еще недостаточно. Постоянные изменения (уточнения, дополнения) в законодательстве о противодействии легализации преступных доходов, его пробелы не способствуют стабильности правоприменительной практики и процессам эффективного противодействия легализации преступных доходов и финансированию терроризма.

[1] По оценкам специалистов, в России ежегодно легализуется порядка 250–300 млрд руб., в основном организованными преступными группами.

[2] Так, Аль Капоне, как известно, был в 1931 г. приговорен судом к 11 годам тюремного заключения за уклонение от уплаты подоходного налога. Следствие не смогло доказать виновность Капоне в организации и управлении преступной отраслью, включавшей незаконный оборот спиртных напитков, азартные игры и проституцию, за что ему грозило лишение свободы до 34 лет. Однако было установлено, что с соответствующих доходов, отраженных во внутренней отчетности, не выплачивались налоги, так как преступник полагал, что «правительство не может собирать законные налоги с незаконных денег [10] (Robinson, 2004).

[3] Понятие «легализация» определяется путем фиксирования способа совершения деяния и его цели. В специальной литературе употребляются различные термины: «легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем», «легализация доходов, приобретенных в результате совершения преступления», «легализация (отмывание) преступных доходов», «легализация незаконных приобретений», «чистка денег», «отмывание доходов от преступной деятельности», «преступления, связанные с легализацией преступных доходов», «отмывание «грязных» денег», «отбеливание денег», «ополаскивание» [4] (Zimin, Bystrova, 2009).

[4] Приложение к данной Конвенции включает следующие акты: Конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов, совершенная в Гааге 16 декабря 1970 г.; Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации, совершенная в Монреале 23 сентября 1971 г.; Конвенция о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 14 декабря 1973 г.; Международная конвенция о борьбе с захватом заложников, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 17 декабря 1979 г.; Конвенция о физической защите ядерного материала, принятая в Вене 3 марта 1980 г.; Протокол о борьбе с незаконными актами насилия в аэропортах, обслуживающих международную гражданскую авиацию, дополняющий Конвенцию о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации, совершенный в Монреале 24 февраля 1988 г.; Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства, совершенная в Риме 10 марта 1988 г.; Протокол о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности стационарных платформ, расположенных на континентальном шельфе, совершенный в Риме 10 марта 1988 г.; Международная конвенция о борьбе с бомбовым терроризмом, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 15 декабря 1997 г. Нью-Йоркская Конвенция также закрепляет определение средств, которые могут быть предоставлены для финансирования терроризма – активы любого рода, осязаемые или неосязаемые, движимые или недвижимые, независимо от способа их приобретения, а также юридические документы или акты в любой форме, в том числе в электронной или цифровой, удостоверяющие право на такие активы или участие в них, включая банковские кредиты, дорожные чеки, банковские чеки, почтовые переводы, акции, ценные бумаги, облигации, векселя, аккредитивы и другие.

[5] Генерирование криминального дохода – содержанием этой фазы криминального экономического цикла является извлечение дохода в результате преступной (общественно опасной) экономической деятельности, совершение преступлений в сфере экономики. Легализация криминальных денежных средств – содержание этой фазы являются финансовые операции, направленные на придание преступно полученным средствам видимости полученных законным путем. Криминальные инвестиции – использование легализованных преступно полученных средств для возобновления, расширения криминального предприятия. Инфильтрация в легальный бизнес – прямые и портфельные инвестиции криминального происхождения в организации легального бизнеса [1].

[6] Подробнее: [20].

[7] Так, в 2014 г. ФСФМ одновременно с арестом членов организованной преступной группы лиц на территории Российской Федерации, во взаимодействии с подразделением финансовой разведки одного из европейских государств были блокированы счета подконтрольных преступной группе компаний-нерезидентов и личный счет организатора преступного сообщества в зарубежном банке. По данному факту возбуждено уголовное дело по признакам составов преступлений, предусмотренных ст. 210 УК РФ (организация преступного сообщества), ст. 172 УК РФ (незаконная банковская деятельность) и ст. 174.1 УК РФ. Задержаны 7 участников преступного сообщества [7].

[8] Примером может служить уголовное дело, возбужденное в отношении бывшего министра финансов одного из субъектов Российской Федерации, обвиненного в хищении 300 млн руб. бюджетных средств в целях приобретения коммерческого банка для беспрепятственного вывода нелегально полученных денежных средств в офшорные юрисдикции.